Еще через день я попыталась систематизировать свои знания об этом мире, полученные от керель. Занеся в компьютер все, что смогла вспомнить, заодно обнаружила, что то ли память моя стала лучше, то ли информация от керелей намертво запечатлелась в голове. По крайней мере, я легко воспроизводила полученные тогда, в темноте и небытии, многозначные цифры и прочие сложные факты. После того, как привела все известные мне сведенья в более-менее удовлетворительный вид, задумалась. Сейчас, задним числом, я понимала, что тогда задала слишком мало и часто совсем не те вопросы, что следовало бы. Но сделанного не воротишь, придется обходиться той информацией, которая есть в наличии. Потом перешла к анализу воспоминаний «сна» моего прошлого мира. Странно, но я прошлая отнюдь не стремилась к активному общению с людьми, хотя такая возможность присутствовала. Более того, я могла сутки и даже недели проводить в одиночестве или, чаще, в очень ограниченной компании. Но, судя по тому, как меня тянет к себе подобным, сейчас такого общения мне не хватает. Почему? Это не похоже на меня прежнюю. Копаясь в глубине своей души, я внезапно поняла, что керели не смогли полностью стереть прошлые чувства. Откуда у меня страх и неверие людям, если не из прошлого? Я попыталась проанализировать, что из нынешних ощущений принадлежит лично мне, а что нанесено сверху, привито керелями. Боязнь людей, недоверие к ним, любовь к древолазанью, хорошее отношение к дикой природе… Да, по поступкам, исходящим из этих отношений, я похожа на себя прошлую. А противно моей прошлой натуре огромное стремление к людям, необузданные сексуальные инстинкты, «жор», наконец. И то мое поведение, когда я заставила Дмитрия целый день ходить по болоту… Оно не совсем из прошлого, но и не из настоящего. Видимо эта неприглядная черта сформировалась в результате получившегося адского коктейля из плохо совместимых чувств и привязанностей. Думая об этом, я как будто повернула ключ в замке переполненного шкафа и на меня огромной кучей высыпались воспоминания. Яркие, эмоциональные воспоминания моей прошлой жизни. Кажется, я потеряла сознание от перегрузки впечатлениями, потому что мне показалось, что день сменился ночью за пару мгновений. Теперь я все вспомнила. Теперь я стала почти прежней, да, с некоторыми новыми инстинктами нового тела, но душой – прежняя. Меня уже не тянуло к людям, как вначале, но где-то внутри притаилась тихая тоска. Мне хотелось, чтобы рядом оказались те немногие, которым я доверяла. Или хотя бы кто-нибудь из них. Понимая, что такое желание невыполнимо, я попыталась перевести его в общую форму. Мне нужен тот или та, кому я могла бы полностью доверять, кто бы не предал, кого можно было бы любить просто за то, что он есть. Просто как человека, не портя отношений низменными инстинктами. Но позже я призналась себе, что при условии настоящего доверия более близкие отношения и совместная жизнь ничего не испортят. Ну что ж. Теперь, став прежней, мне оказалось гораздо легче переносить отсутствие компании, и окружающая природа окрасилась в яркие цвета и наполнилась прекрасными звуками. Вернув себе прежние чувства, я вновь обрела свою личность как индивида, свой внутренний стержень. На что рассчитывали керели, пытаясь его разрушить? Может на то, что в новом мире сформируется новая личность? С наслаждением прислушиваясь к ощущениям моего нового тела, я потянулась и полезла за фруктовыми личинками на вершину кроны, тем более что дождь временно прекратился. Интересно, многих ли людей керелям удалось изменить как личностей? Жизнь покажет. В любом случае, в одном керели ошиблись: даже лишившись себя, человек будет стремиться оставаться человеком. Каким — другой вопрос. Вспомнив всех встреченных в этом мире людей, я улыбнулась возмущенно кричащей на меня птице — все они могли жить и на Земле. Значит, можно надеяться, что мой опыт и оценки окажутся достаточно объективными. А это хорошо. Заполняя дневник, я внезапно поняла, что пользуюсь не русским, а каким-то другим, ранее мне не знакомым, но тем не менее воспринимаемым как родной языком. Проверив его на звучание, убедилась, что говорила все это время тоже на нем. Даже сейчас русский казался иностранным, хотя и не совсем чужим. Новый язык, который я окрестила керельским, оказался очень красивым и музыкальным, на нем можно петь практически любой текст. Проанализировав, я поняла, что даже думаю не на своем родном. И хотя на душе остался неприятный осадок от такой неожиданной подмены, я все же решила оставить все как есть, поскольку передо мной стоят гораздо большие проблемы, взять тот же «жор».