Глава тридцатая

Вернувшись из очередной, уже третей по счету командировки с планеты Юррау, где располагался завод корпорации «Стангум», производящей автоматические модули дальней связи Сэм попросил полковника Уиттла пощадить его и хотя бы ближайшую неделю никуда не посылать. Если, конечно, это было возможно.

– За последний месяц у меня скопилось столько информации, что мне просто необходимо ее проанализировать, сэр, – пожаловался Сэм начальству, – иначе, все мои дальнейшие командировки не имеют смысла. Слишком много следов и все ведут в разные стороны. Нужно определиться с главным врагом.

Уиттл, недолго думая, разрешил. Диверсии продолжались, но война уже началась и шла своим чередом. Пока нельзя было похвастаться крупными победами, но и без особых поражений. Аттар яростно рвался к центральным системам, однако, звездный флот Пангеи ему вполне успешно противостоял. Во всяком случае, до тех пор, пока регент не сместил со своего поста герцога Марсо, вменив в вину диверсии на его заводах. А также те поражения, в которых он не был виноват и позабыв про все победы, уже добытые его флотом. После этого в адмиралтействе возникло смятение, которое только усилилось, когда новым командующим был назначен Айзек Маймонид, – лорд адмиралтейства. Это был бездарный военачальник, зато полностью подконтрольный регенту человек. Эстебан де Вега был вне себя, но ничего поделать не смог. Назначение прошло при полном одобрении королевы.

С некоторых пор, как заметил не только Уиттл, которому по должности полагалось знать больше, но и остальные неглупые люди, королева перестала вообще изъявлять какую-либо волю и полностью передала контроль над государственными делами регенту. Теперь ее почти не видели на приемах, и даже обращения от ее имени по общенациональной сети вещания зачитывал именно Бен Худстон. Сама же королева, заживо похоронила себя во дворце, и, как доносили Уиттлу верные люди в ее окружении, слишком много времени проводила на горе Уар, общаясь с королем.

По мнению Уиттла назначение Айзека Маймонида на должность адмирала звездного флота в то время, когда по данным разведки Аттар готовился к мощному наступлению, было форменным самоубийством. Этот лорд не пользовался никаким уважением в войсках и занимал свой пост только благодаря родословной и большим связям при дворе. По рангу он был выше герцога Марсо, но не обладал даже крупицей боевого опыта последнего.

Во время прошлой войны с Аттаром Маймонид находился в штабе резервного корпуса флота, отвечая за его снабжение. Там же, под его руководством, начинал свою карьеру молодой барон Трентон, отвечавший теперь при дворе за разработки рудников на Алголле. Эта система находилась вблизи темных миров Аттара, как припомнил Уиттл, и одной из первых была захвачена. Трентон, тайным хозяином которого, как и Маймонида, был все тот же Бен Худстон, поднял настоящий вой. Ценой больших потерь флот Пангеи отбил назад рудники Алоголла, но затем вновь утерял. За последние месяцы эта стратегически важная система трижды переходила из рук в руки, но в данный момент ей все же владел Аттар.

За последние месяцы несколько оперативников Уиттла, в числе которых был и Сэм Брюйер, вышли на след группировки взрывавшей военные корабли, как на самих заводах, так и после их выхода со стапелей в дальнем космосе. К своему удивлению только половина случаев могла быть отнесена к прямому вмешательству Аттара, зомбировавшему смертников. В остальных все было гораздо сложнее и нити тянулись совсем в другую сторону. В частности в сводках в качестве подозреваемых лиц, причастных к организации диверсий и сокрытию информации по ним все чаще мелькали имена сына барона Трентона, занимавшегося частью сделок по рудникам Алгола, и еще нескольких отпрысков богатых фамилий, а от них ниточки тянулись еще выше. Правда, пока лишь в прогнозах. Несколько раз в аналитических выкладках центрального биокомпьютера контрразведки всплывал, к изумлению Уиттла, опальный адмирал Марсо, заводы которого взрывались чаще других. Затем Арчи Веласкес, ведавший промышленностью королевства. Пару раз возникал Грави Андронатти, замешанный в поставках другим мирам секретных технологий Пангеи, часть которых неожиданно обнаружилась на ударных кораблях Аттара. Это открытие повергло контрразведчиков в шок. Аттар сейчас бил Пангею ее же собственным новейшим оружием.

Напрашивался очень неприятный вывод, что в королевстве далеко не все с открытым сердцем воевали против захватчиков. Получалось, что принца здесь даже ждали и готовили его победу, а судьба самой королевы представлялось Уиттлу все более туманной, хотя он пока и не мог доказать участия высших чиновников в заговоре. Поэтому часто опускал слишком громкие, но неподтвержденные гипотезы. Но и без них головы уже полетели. За время этого расследования, с которым его торопил регент, регулярно читавший отчеты контрразведки, погибло не меньше десятка его оперативников. Но ценой их жизней начались перестановки в руководстве оборонных министерств и заводов. Первым, к большому сожалению Уиттла, пал Марсо. Затем последовала очередь других военачальников и некоторых промышленников. Глядя на эту вакханалию, сам полковник Уиттл пока ухитрялся оставаться в своем кресле, хотя дружба с опальным адмиралом, не покидавшем больше Анкору, в любой момент могла отразиться на его судьбе.

Учитывая все это, особой спешки не было. Расследование могло подождать несколько дней, и полковник разрешил Брюйеру спокойно разобрать по полочкам свои ощущения.

Прошло три дня. Сэм уже был близок к окончанию своей затянувшейся медитации, за время которой он распутал несколько дел и нащупал новые ниточки. Оставалось немного, и можно было докладывать полковнику о своих выводах, как вдруг на его экране возникла Аурис Марсо. Брюйер вздрогнул о неожиданности. После того, как адмирал был отстранен от должности, на взгляд Брюйера не совсем обоснованно, его дочь стала реже пользоваться закрытыми каналами связи. Можно сказать, вообще перестала, да и Сэм не вылезал из командировок, где его постоянно пытались убить или взорвать. И хотя впечатлений от службы ему хватало, бравый контрразведчик заскучал. За последнее время они настолько сблизились с дочерью опального адмирала, что Брюйер даже осмелился поцеловать ей руку во время последнего свидания в парке университета Анкоры. И Аурис не убила его за это. Даже улыбнулась в ответ. По дороге домой Сэм просто вознесся до небес от счастья, чувствами обгоняя челнок, возвративший его на спутник.

С тех пор прошло уже больше месяца, но Аурис не появлялась. И хотя Сэм уже знал координаты ее личного коммуникатора в оазисе Нидар, обычно она сама давала о себе знать. После опалы адмирала Марсо, на которого Худстон теперь пытался спустить всех собак, Брюйер предпочитал не беспокоить ее лишний раз. Кто знает, что там у них происходило. Хотя вряд ли ее семья была на верху блаженства, и от этого Брюйеру хотелось еще больше увидеть девушку, чтобы хоть как-то поддержать ее. Конечно, Аурис была сильной, но все-таки Сэм думал, что слова поддержки были бы ей сейчас не лишними.

Иногда, думая об Аурис, он боялся случайно переместить своего «ангела» в ее сознание и увидеть все ее глазами. Это было бы плохо. Хотя в последнее время на службе он все чаще стал прибегать к этому способу добычи информации. К счастью, его новые возможности были пока сильно ограничены и действовали только на близком расстоянии. Более того, во время своих командировок на военные заводы, одна из которых проходила в системе Аргейзе, Сэм пару раз неожиданно наткнулся на противодействие чужеродной энергии. Это случилось, когда он пытался прощупать энергетического двойника людей, подозреваемых в шпионаже, и оба раза эти люди не пустили его в свое сознание так, словно были к этому готовы. Вскоре оба покончили с собой, к счастью не успев провести диверсию. Так что Сэм уже мог гордиться первыми успехами в новой для себя области, от которой он все еще находился в некотором шоке. Весь мир вокруг, раньше имевший четкие границы, вдруг стал бесконечным. Для паренька из Крура это порой казалось слишком. Но, в минуты отчаяния Сэм успокаивал себя тем, что его земляки-фермеры парни упертые, все смогут преодолеть и это помогало. Тем более, что дороги назад уже не было. Шагнув на поверхность невидимой планеты Зулу, он приобрел билет в один конец. Это знание многое давало, но кое-что и отнимало. Во всяком случае, прежний покой испарился навсегда. Но Сэм надеялся и к этому привыкнуть. Ведь именно так говорила ему полковник Че.

Лицо Аурис на экране казалось озабоченным. Раз уж она решилась вызвать его по спецканалу связи, который был оставлен опальному адмиралу для экстренных случаев контакта с адмиралтейством и военными, то дело действительно ее волновало.

– Послушай Сэм, – заявила девушка, находившаяся в каком-то кабинете уставленном шкафами, – мне нужно с тобой посоветоваться. Ты не мог бы в ближайшее время отпроситься на Анкору?

«Как это мило, – мысленно усмехнулся Брюйер, – отпроситься на Анкору!».

Во время боевых действий и, особенно в преддверии отчета, который ожидал от него полковник Уиттл, эта просьба выглядела совершенно невыполнимо. Но, девушка просила о помощи, и Сэм не мог отказать. Аурис вообще редко о чем-нибудь просила. Если раньше она могла запросто организовать ему увольнительную, «попросив папу», то теперь такой возможности не было. А, кроме военных забот, их разделял еще и космос.

– Я попробую, – неуверенно отозвался Брюйер, попытавшись выжать из себя улыбку, – очень много работы.

– Попробуй, – попросила Аурис, и Брюйер не услышал в ее голосе нажима, – свяжись со мной, как сможешь. Номер ты знаешь.

– Хорошо, – кивнул Сэм.

Он хотел сказать еще что-то, но Аурис уже отключилась.

Некоторое время Брюйер смотрел на потухший экран, размышляя. Затем вдруг его осенило. Идея показалась Брюйеру из разряда запретных, он ни за что не поступил бы так ради себя, но ради Аурис решил пойти на это. Старший лейтенант резко встал и направился к двери.

Отдел телеметрии, на главный пульт которого приходили все кодированные сообщения, находился двумя этажами ниже, и ему пришлось воспользоваться скоростным лифтом. Возможности Сэма были ограничены, и он решил действовать наверняка. Разминувшись в коридоре с несколькими офицерами-связистами и парой очаровательных секретарш, он вошел в отдел, где служили его друзья и собутыльники Тимми и Петри. Последнего сегодня не было на службе, но белобрысый Тимми восседал за своим столом, разглядывая вращавшуюся голограмму какого-то корабля. Народу в отделе было немало, но все занимались своими делами и на вошедшего никто внимания не обратил.

– Как дела? – поинтересовался он, и добавил по-древнефински, решив щегольнуть своим вниманием к истории друзей, – Mitä kuuluu sinulle?

– Kaikki on kunnossa, – ответил Тимми, не оборачиваясь. – Все в порядке. Как сам?

– Устал немного, – признался Сэм, останавливаясь чуть поодаль, так, чтобы было видно экран оператора сообщений, который проводил первую сортировку всех входящих кодировок, прежде чем загрузить их в память биокомпьютера, – все мотаюсь по командировкам.

– Да, война не отдых, – согласился Тимми, – мы хоть и не летаем никуда, но и нам работы понавалили. Я вот тут уже который день изучаю гиперслед, который оставляют новые челноки Аттара. Интересная, я тебе доложу, штука.

– Это верно, у меня таких загадок тоже немало, – не стал спорить Брюйер, и вошел в сознание оператора, который неожиданно получил новое сообщение из отделения контрразведки на Анкоре. Вернее, сам набрал его, ввел в систему и зафиксировал, как новое. В этом сообщении оперативник Брюйер срочно вызывался в лабораторию на Анкоре, для того, чтобы лично подтвердить статус кое-каких находок, фигурировавших в деле по взрыву на заводе корпорации Арчи Веласкеса. Дело было недолгое, но это надлежало сделать немедленно. В лаборатории также получили уведомление, что к ним срочно направлен оперативник, для разъяснения истории некоторых доказательств.

Оператор, увидев сообщение, ничуть не удивился, а поступил, как и предписывал ему устав. То есть, включил его в общий поток, а биокомпьютер тотчас перенаправил его начальству Брюйера.

Выйдя из сознания оператора, Сэм еще некоторое время с опаской понаблюдал за ним, – все-таки первый раз воздействовал на своих коллег, а не на врагов, мало ли что, – но лейтенант продолжал бойко работать, не отвлекаясь на посторонние звуки. Тяги к самоубийству не проявлял. Так что Сэм понемногу успокоился и, обменявшись с Тимми парой фраз, направился к себе. У входа в свой кабинет, он повстречал Уиттла. Тот стоял с озадаченным видом, просматривая личные кодированные сообщения на портативном коммуникаторе.

– Послушай, Сэм, – остановил он Брюйера, – тут такое дело. Не знаю, зачем ты им понадобился, но тебя срочно требуют в лабораторию.

– Но, – старший лейтенант умело изобразил изумление, – вы же знаете, полковник, у меня почти готов отчет и если я отлучусь, то не успею…

– Ладно, Сэм, – пожал плечами Уиттл, – я денек подожду. Слетай на Анкору, разберись там и назад. Все-таки взрыв на заводе Арчи Веласкеса, дело не самое последнее. Вдруг что-нибудь всплывет.

– Конечно, сэр, – с большой неохотой согласился оперативник, – если вы настаиваете.

Аурис, одетая в легкую синюю куртку, ждала его на стоянке глиссеров неподалеку от той самой лаборатории, где Сэму надлежало быть. Он уже освободился от дел, отнявших у него целых двадцать минут. Это было не трудно, тем более, что Сэм лично отправил эти доказательства в лабораторию пару дней назад и теперь был свободен как птица. Почтовый корабль возвращался к спутнику только через четыре часа.

– Слетаем со мной в университет, – предложила Аурис, – я хочу, чтобы ты тоже поговорил кое с кем.

Сэм был готов на все.

– Полетели, – не раздумывая, согласился старший лейтенант. – Главное, успеть вернуться обратно, а то с меня голову снимут. Я и так…

На этом он осекся, вовремя спохватившись. Девушке не следовало знать о его новых способностях, которые он впервые использовал, чтобы выбраться на свидание. Они сели в маленький двухместный глайдер Аурис, и, набрав высоту, направились к университету, находившемуся на краю огромного города.

Всю дорогу Аурис была молчалива, и нервно вела машину, не доверяя автопилоту, а Сэм не начинал разговор первым, чувствуя, что ей надо решиться. Он понимал, что-то ее действительно волновало. И уж если она выдернула Брюйера со спутника, то это было что-то личное, о чем она не хотела говорить с первым встречным. А он уже таким не был, как ему казалось.

Когда они опустились на шестой уровень университета Пангеи, на крыше которого находилась нейро-оптическая копия какого-то леса, и прошли сквозь него на площадь с обелиском, Брюйеру показалось, что молчание немного затянулось.

– Куда мы идем? – спросил, не выдержав, Сэм и осмотрелся в ожидании ответа. Они стояли на вымощенной площади, посреди которой возвышалась огромная стела из коричневого камня, испещренная надписями на древнем языке. Вокруг этого изваяния стояли высокие темнокожие голограммы в набедренных повязках и копьями в руках. Это место против воли впечатлило контрразведчика.

– К ректору моего факультета, Артуру де Грюне, – робко начала Аурис, поправив свой рюкзачок. – Мне надо поговорить с ним об одной вещи.

– Отлично, – кивнул немного озадаченный Сэм, рассчитывавший на встречу только с Аурис, – вам надо поговорить. А я тут причем?

– Мне хотелось, чтобы ты был рядом в это время, – просто ответила девушка.

Сэм едва не споткнулся. И все? Ради этого он проделал столь дальний путь. Но возмущаться не стал, решив обождать. Аурис не имела привычки его третировать зря. Раз уж выдернула со службы, значит, причина есть. И зашагал следом за ней сквозь этот исторический парк, застроенный непонятными зданиями и населенный странными людьми, которые во всем этом разбирались.

Обойдя Абу-Симбел, который узнал даже Брюйер, они миновали еще один небольшой парк и, наконец, вошли в собор, возносивший вверх готические острия шпилей. Где то там, внутри этого мрачного здания их ждал Артур де Грюне, знаменитый ректор факультета звездной археологии Пангеи, о котором не слышал разве что глухой. И хотя Сэм за последнее время не раз встречался с настоящей опасностью, – чего только стоило одно посещение заводов семьи Марсо, представитель которой бодро вышагивал впереди по узкой каменной лестнице, – но встреча с Де Грюне его все же настораживала.

О знаменитом профессоре ходили разные слухи. По одной из версий он был колдуном, способным наслать порчу, от которой вымрет весь род. По другой знаменитым ученым, раскопавшим в своих многочисленных экспедициях к древним мирам секрет вечной молодости. Брюйер заглянул в его досье, но ничего особо странного там не нашел. А, кроме того, в его нынешнем положении, простой колдун ему был не страшен. После посещения Зулу, Сэм Брюйер насмотрелся такого, что теперь относился к подобным вещам гораздо спокойнее. Кроме того, его самого уже разбирало любопытство.

На площадке третьего этажа они остановилась.

– Пришли, – объявила Аурис и указала в самый конец длинного коридора, устланного зеленой ковровой дорожкой, испещренной мелкими золотыми лилиями. – Нам туда.

Здесь было тихо и пусто. Только статуи древних рыцарей с оружием, расставленные по стенам через каждые десять метров, охраняли покой ученых. Ковер заглушал шаги и Сэм невольно проникся царящей здесь атмосферой древности, когда люди жили в полумраке таких коридоров и воевали друг с другом мечами из металла. Это впечатляло.

Отворив со скрипом массивную дверь из темного дерева, Сэм пропустил вперед даму и шагнул внутрь сам. В полумрак кабинета, выполненного в виде точной копии древней библиотеки. Посреди этого огромного пространства, которое скрадывалось многочисленными шкафами, за огромным столом на массивном деревянном стуле с высокой резной спинкой, словно король, сидел тощий длинноволосый старик в зеленом балахоне, склонившись над вакуумным монитором.

Рядом стояло несколько столиков и резных стульев, но, свободного места от этого больше не становилось. Везде валялись копи древних книг, амулеты странной формы и вакуумные контейнеры с образцами. «А Уиттл еще меня распекает за то, что у меня на столе бардак, – мысленно ухмыльнулся Брюйер, – посмотрел бы он на то, как работают профессора археологии».

– Здравствуй, девочка моя, – поприветствовал вошедшую старик, смерив пристальным взглядом Брюйера, одетого в военную форму, – благодарю, что в этот раз ты меня хотя бы предупредила.

– Профессор, мне очень хотелось с вами поговорить, – произнесла Аурис, застыв в дверях, – о нашей находке.

– Что же, проходи, – кивнул ей Артур де Грюне, и добавил в полголоса, проводя рукой над панелью стола, – не знал, что внушаю такой страх.

Сэм услышал, как защелкнулись массивные замки в дверях, отрезая их от внешнего мира. «А келья старика оборудована неплохо, – решил Брюйер, осматриваясь и проходя вглубь кабинета, – с ним надо держать ухо востро».

Аурис, шагнув к столу, удивленно раскрыла глаза.

– Сегодня ты захватила с собой охрану, – пояснил профессор.

– О, это мой друг, – рассмеявшись, сказала девушка, – при нем мы можем обсуждать все.

Теперь настала очередь профессора удивляться.

– Если ты хочешь поговорить о том артефакте, – нехотя произнес он, – то, ты ошибаешься. Это не тема для публичных выступлений. Тогда вы с другом зря теряете время.

Аурис поняла, что совершила оплошность, но она не привыкла отступать, и пошла ва-банк.

– Недавно к нам в поместье приезжал Хегор, – быстро произнесла она, – когда они с отцом появились возле шкафа, в котором я… держала этот цилиндр, он вдруг начал светиться.

– Что-что? – не поверил своим ушам профессор, подавшись вперед, тут же позабыв про осторожность, – он начал реагировать? Ну-ка давай его сюда.

Аурис извлекла из рюкзачка какой-то контейнер, извлекла оттуда цилиндр и передала профессору. А тот, не обращая внимания на гостей, вложил его в специальную сферу, возникшую над столом. Брюйер едва не присвистнул. Это был суперсовременный анализатор. Такой модели в лаборатории контрразведки дожидались уже который месяц, работая на предыдущей. Король Пангеи, оплативший все это, похоже, любил историю больше чем войну или, во всяком случае, не меньше. И оборудованию этого кабинета Сэм мог только позавидовать.

Он вновь оглядел тонувшие в полумраке углы огромного зала, пока анализаторы выводили на экран первые результаты сканирования. Артур де Грюне пробежался взглядом по строчкам на экране, бормоча что – то себе под нос. Но затем разочарованно посмотрел на Аурис.

– Ничего нового. Данные полностью совпадают с прежними. Может быть, ты ошиблась?

– Но я сам видела, как он испускал мягкий свет, – упрямо заявила девушка, глядя на цилиндр, – что же это могло быть?

Де Грюне не стал смеяться над ней, как ожидал Брюйер, а вместо этого задумался.

– Не знаю, – признался седовласый профессор, после некоторого молчания, – ведь мы еще не разгадали, что в наших руках. Если бы знать, что это не простой носитель энергии или информации, а какой-нибудь амулет…

Он вздохнул.

– Но, я ведь так и не провел нужных исследований, ты же знаешь. Слишком много всего свалилось на университет после смерти нашего короля. А в последнее время вообще стало трудно работать. Нам урезали фонды на исследования…

– И что бы это нам дало? – вернула нить рассуждений в нужное русло Аурис, оторвав взгляд от цилиндра.

– В некоторых религиях я находил свидетельства, что подобные амулеты могут угадывать истинные намерения человека, – произнес он, поспешно добавив, – но, я знаю, правда это или вымысел. Все знает только Великий Авьяктах.

Теперь замолчала Аурис, а Сэм вообще присутствовал при этом диалоге лишь молчаливой тенью. Но и он, против воли, проникся общей проблемой и смотрел на загадочный цилиндр с уважением и даже подозрительностью контрразведчика. Более того, «ангел» Брюйера вдруг стал подавать признаки активности и сам начал перемещаться к этому странному предмету.

– Жрецы наритов, недалеко от капища которых я нашла его, тоже так считали, – произнесла задумчиво Аурис. – В их народе есть подобные верования.

– Эх, побывать бы там еще раз, – проговорил с сожалением профессор, отходя от стола, – боюсь, что нам разрешат это только после войны, когда все забудется.

– Профессор, – осторожно позвала Аурис, – он опять светится.

Сэм с большим удивлением видел, как цилиндр внутри сферы медленно начал менять свой цвет на желтый, затем «раскалился» и во все в стороны протянулись слабые лучи. Почти одновременно с этим сознание Брюйера вдруг ощутило свободу космического полета. Незнакомые звезды вспыхнули перед его внутренним взором, но затем черный страх набросился на него и Сэм отшатнулся от цилиндра, взмахнув руками. Как только он вернулся в сознание, свет погас. А Брюйер увидел себя сидящим на полу.

– Что случилось? – наклонилась к нему Аурис с серьезным видом, – раньше я тебя никогда таким не видела.

Сэм сидел на полу, прислонившись спиной к шкафу с древними книгами.

– Слабоват для охранника, – усмехнулся седовласый профессор, и вдруг резко наклонившись к Брюйеру, по лицу которого еще стекал каплями холодный пот, спросил напрямик. – Ведь это вы, да?

Он указал на погасший цилиндр.

– Это вы его зажгли?

Сэм осторожно кивнул.

– Думаю, да, профессор.

Он осторожно поднялся, вытерев пот рукавом кителя.

– И еще я думаю, что это не просто амулет, а скорее энергетический ключ. Хотя что-то от простого источника энергии в нем тоже есть. Так что вы на верном пути.

Артур де Грюне уставился на Сэма так, словно увидел ядовитую рептилию. Аурис от неожиданности безмолвно взирала на происходящее. Несколько секунд профессор изучал лицо собеседника, затем опустил взгляд на его погоны и нашивки на рукаве.

– Вы где служите, mon ami? – поинтересовался ректор факультета археологи, – я хорошо разбираюсь только в регалиях древних рыцарей, а современное воинство мне, увы, почти не знакомо. Пилот?

– Не совсем, – нехотя признался Брюйер, возвышаясь громадой над тщедушным профессором, совсем не походившим теперь в его глазах на колдуна, – контрразведка флота. Хотя летать я тоже умею.

Услышав ответ, Артур де Грюне медленно попятился назад и остановился только уперевшись в стол. На него было жалко смотреть.

– Да, мы нарушили закон о вывозе артефактов, – нашел он в себе силы признаться, тряхнув седой шевелюрой, – но это сделал я один. Аурис Марсо ни в чем не виновата. Она все делала по моему приказанию.

Он набрался храбрости и шагнул вперед.

– Вы меня теперь арестуете?

– Если только вы шпион Аттара, профессор, – улыбнулся Сэм, а Де Грюне от такого предположения ненадолго потерял дар речи, – артефакты меня мало интересуют. Хотя ваш экземпляр исключительный. Я с удовольствием бы изучил его в своей лаборатории…

Он посмотрел в сторону Аурис, на лице которой появились первые признаки гнева, и быстро добавил:

– Но, пожалуй, оставлю его вам. Это ведь ваша находка. А, кроме того, мне самому теперь интересно, что вам удастся из нее выудить.

Лицо Аурис приобрело прежнее выражение, где-то между радостью и гордостью.

– Но вы составите рапорт своему начальству? – не мог поверить, что все миновало, профессор.

– Оно даже не знает, что я здесь был, – успокоил его Сэм, – и никогда не узнает. Уверяю вас.

– Но, почему? – недоумевал де Грюне, оглянувшись на свой суперсовременный анализатор, в чреве которого мирно лежал цилиндр, наделавший столько шума.

– Как бы вам сказать, профессор, – начал издалека Брюйер, делая шаг навстречу к ученому, но тот вновь попятился, – одна дама сегодня попросила меня присутствовать при разговоре. И я обещал ей это. В глубине души я надеялся, что мы проведем время где-нибудь в уединенном парке, но вместо этого оказался здесь. Однако, теперь я думаю, что оказался не зря. Плохо это или хорошо, но ваш украденный артефакт как-то среагировал на меня. А я любопытен и хотел бы разобраться во всем. Так что теперь тайна вашего цилиндра связывает нас троих. И если ее раскрытие приведет к нежелательным последствиям для вас и особенно для дамы…

Он оглянулся и многозначительно посмотрел на обомлевшую Аурис.

– То я не могу допустить этого, – продолжил Брюйер заговорщическим тоном, – дама не должна пострадать в любом случае. Вы согласны?

– Что же, – кивнул профессор, почти успокоившись, – это благородно. Вполне по-рыцарски.

Он посмотрел на Аурис Марсо и пробормотал:

– Ну и спутника вы нашли себе, моя дорогая. Не удивлюсь, что именно он раскроет нам тайну цилиндра астуров.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, профессор, – перебил его Сэм, – но, честно говоря, пока я еще на службе и вскоре должен покинуть Анкору. До моего отбытия осталось совсем немного времени и если вам больше нечего обсуждать с вашей студенткой, позвольте ее похитить у вас?

Профессор, окончательно пришел в себя и даже усмехнулся, немного подкрутив пальцем свой ус.

– Не возражаю, милейший.

А посмотрев на девушку, добавил:

– Но цилиндр теперь останется здесь. Я все-таки займусь им. Это крайне интересная вещь. Нельзя больше откладывать. Все равно дальних экспедиций некоторое время не будет, пока этот скряга Худстон не выделит нам средств.

Последние слова и жалобы, переходящие в бессвязное бормотание, они уже не слышали. Сэм и Аурис, спустившись под руку по лестнице, вновь оказались в небольшом парке. Воздух вокруг был напоен ароматом цветов и деревьев.

– У нас есть еще почти полтора часа, – объявил Сэм, – только позволь уж теперь я выберу место, где мы их проведем.

– Почему же он засветился, когда мимо проходил мой отец? И брат тоже… – недоумевала девушка, мысленно не позабывшая еще о странном цилиндре, – а на меня и маму никак не реагировал. И даже на профессора.

Остановившись у клумбы с алыми цветами, она произнесла, понизив голос:

– А вдруг кто-то из них действительно задумал нечто… странное? И жрецы наритов говорят правду.

– Тогда вопрос кто именно из двух мужчин клана Марсо? – подыграл ей Сэм, поняв, что просто так она от этой темы не уйдет. – Ну, если говорить про Хегора, то его я проверял целых полгода на своей аппаратуре. Он чист. И, кроме того, уже опять герой. А вот твой отец…

Брюйер выдержал паузу.

– Если он решил убить Худстона, – рассмеялся Сэм, наконец, – то я ему мешать не буду. Уж если регент не дает денег даже такому классному старику как твой профессор, то он достоин такой участи. А, кроме того, ваш артефакт почему-то выбрал и меня. Тогда, согласно твоей логике, и я должен быть под подозрением?

– Вечно ты все превращаешь в комедию! – рассмеялась Аурис, махнув рукой, – ладно, пойдем, погуляем, а то тебе действительно скоро назад. А жаль.

– Слетаем к водопадам на краю каньона багровых туч? – предложил Сэм, – там очень красиво. Еще успеем.