80

В то, что мятежники решились атаковать не кого-нибудь, а Солнечную систему, никто не мог поверить до последнего момента. На кораблях сыграли тревогу, как только стало ясно без всяких «может быть», что эти транспорты действительно выходят на точки входа, ведущие к Солнцу.

Адмирал Сильвестр Ли готов был застрелиться. Может быть, он так бы и поступил, но такая выходка вообще деморализовала бы подчиненных, и потерялось бы всякое управление боем, чего никак допустить нельзя. Вот после сражения можно стреляться сколько угодно.

Мятежники, точно стая псов, кружили вокруг его флота, нанося колющие удары, пусть и сами при этом изрядно страдая. Но главное то, что еще одна стая корветов, никем и ничем не сдерживаемая, неслась к Меркурию, и в их намерениях не было никаких сомнений – они решили отплатить Конфедерации той же монетой и уничтожить судоверфь. А ведь у нее нет вообще никакой защиты! Не то что артбатарей, но даже дымовой завесы!!!

Позор, это был несмываемый позор.

– Сэр, они ошиблись!

Адмирал Ли посмотрел на участок, куда указывал помощник. Так и есть, левый фланг, на который они упорно давили, чтобы смогли вырваться хотя бы несколько крейсеров, способных помешать уничтожению судоверфи, прогнулся, и его поспешно закрывают ближайшими кораблями, и проходят они очень близко от «Танатоса». И как проходят! Стреляй не хочу!

– Заряд?!

– Сто процентов!

– Первоочередные цели метки: четырнадцать, восемнадцать, двадцать три, пятьдесят семь, шестьдесят и шестьдесят два!

– Есть!

– Главными орудиями огонь!

Супердредноут выдал залп, и сразу два корабля мятежников развалились от идеально точных попаданий. Еще четыре сошли с курса, теряя целые элементы брони.

– Взять метки двадцать восемь, три и сорок один! Огонь!

И еще три корвета стали пузыриться взрывами. Образовалась брешь.

– А теперь всей первой эскадре во главе с супердредноутом вдогонку за ублюдками! Остальным – всеми силами связывать противника!

Роли поменялись. «Танатос» дал еще один залп вкупе с огнем других кораблей, повреждая корабли противника и делая их неспособными на активное сопротивление.

Эскадра из шести кораблей погналась за двадцаткой, ушедшей за час боя далеко вперед. Эскадра жгла дюзы, идя практически в разгонном режиме, то есть, если выражаться терминологией пилотов – на форсаже. Но к черту двигатели, все к черту, главное успеть.

И они успели. Мятежники сделали едва ли по одному залпу и успели пустить первые торпеды. Вылетели «стрижи» с бомбовой загрузкой, общей численностью в полтысячи, но их встретили новые «электроны», всего девяносто штук, по счастью проходившие у Меркурия очередной этап испытаний. Но этого количества хватило, чтобы остановить основную массу вражеских машин. До судоверфи добралась едва ли сотня… А после сброса бомб обратно на авианосцы и вовсе никто не вернулся.

Большего мятежникам сделать не позволили, свое веское слово сказал бог смерти, залпами стодвадцатимиллиметровых орудий собирая очередную кровавую жатву.

Корветы мятежников бросились врассыпную и, осознав, что им не удастся выполнить поставленную задачу, бросились наутек.

Судоверфь и заложенные на ней новейшие корабли были спасены.