Глава 10
Шаман
Одинокий томасол медленно ковылял проселочной дорогой. Справа и слева лежали зеленые луга, уходя не очень крутыми скатами вниз. Местность постепенно повышалась, и две слабо накатанные колеи, между которыми тянулась зеленая полоса травы, свидетельствовали о том, что этой дорогой пользуются очень редко. Впереди, километрах в тридцати, по прикидкам уставшего странника, располагалась горная гряда, являющаяся конечной целью его путешествия. Сколько еще придется бродить по горам, он не знал, но был уверен, что если даже дорога исчезнет, то он обнаружит ее следы, ведущие к жилью соплеменников. Даже очень слабый биоэнергетический след приведет его к цели.
Местная звезда стояла высоко в серо-голубом небе и щедро поливала землю своими лучами. Было жарко. Томасол, пользуясь безлюдьем, откинул на спину капюшон, обнажив свою безобразную голову.
Планета Иза, в космопорту которой высадился Шаман, была одной из первых, куда переселилась часть томасолов после ее обнаружения гаюнами, лет сто тому назад. Прекрасный климат и богатая почва послужили основой для развития земледелия и скотоводства. Почти полное отсутствие полезных ископаемых не изуродовало поверхность дымящимися трубами заводских комплексов, огромными свалками мусора и глубокими карьерами открытых разработок. Иза снабжала империю продуктами питания, и это было ее основное предназначение.
Как и везде, изгои и здесь селились в труднодоступных, не населенных местах. Диверсант направлялся к горному хребту, в пещерах которого располагался один из кланов, размышляя, — являться ли в открытую, как представитель племени, или начинать свое внедрение, предварительно проведя разведку со стороны. Второй вариант являлся менее рискованным. Фактически он ничего не знал о быте, общении и укладе жизни томасолов. Любая ошибка грозила провалом и наверняка окончилась бы смертью непрошеного гостя. Судя по действиям изгоев на Верме и присутствии их на кораблях флота гаюнов, они обладали значительными знаниями в области точных наук. Появляться в их обществе со своей специальной аппаратурой, лежащей в сумке, было равносильно смертному приговору.
В каюте томасола на крейсере, доставившем его с Вермы, Шаман не нашел никакой полезной для себя информации. Изгои по-прежнему оставались темным непроницаемым пятном в жизни империи. Ситуация, открывшаяся диверсанту на восьмой, не только не прояснила, но даже несколько запутала складывающуюся картину. Похоже, томасолы руководили операцией в борьбе с сущностью. Со значительной долей вероятности можно было предположить, что комплекс нуль-транспортировки может являться открытием, сделанным ими. Именно открытием, так как непосредственное изготовление многочисленных комплексов приемки тинала на Сохара требовали наличия огромных заводов, сложных технологических процессов, чего явно не было у многочисленного рода изгоев. Империя в полном объеме пользовалась знаниями отверженных, и они, похоже, не имели ничего против этого. Значит, рассчитывать на униженную и отвергнутую обществом гаюнов прослойку населения, способную стать союзниками в борьбе с ними, не приходилось. Задача… Вырвать секрет пространственного перехода, что не удалось сделать на Верме. Ради такой цели стоило рискнуть жизнью, и диверсант упорно двигался к горам.
Колонну из трех грузовиков, направляющуюся за ним по дороге, он заметил издалека, находясь гораздо выше, и, не торопясь, успел найти надежное укрытие, свернув к ближайшим скалам. Машины, натужно ревя моторами, прошли мимо. Нетраца обдало запахом отработанного топлива и мощной биоэнергетической волной страха. Похоже, томасолы везли в наглухо закрытых металлических кузовах своих более удачно родившихся сородичей, до панического ужаса боявшихся своих пленителей. В том, что машины набиты под завязку гаюнами, у Шамана не вызывало ни малейшего сомнения.
«Экспериментальный материал для исследований, — мелькнуло у него в голове, по аналогии с лагерем на Сохара. — Слишком много. Не развлекаются же они здесь охотой, как военные в пустыне».
Шагать дальше проторенной дорогой было удобно, но и достаточно опасно. Кто знает, не прикрыли ли изгои подходы к своему жилью техническими средствами обнаружения нежданных гостей, патрулями и засадами. Такое допущение противоречило логике. Обычные гаюны сторонились, а если сказать точнее, боялись мутантов, и никогда по собственной воле не стали бы приближаться к их гнездам, но последние могли думать иначе.
Очень скоро Шаман в этом убедился, предупрежденный сигналом электронной системы слежения. Опасное место он обогнул по большой дуге и дальше старался двигаться параллельно дороге, но не приближаясь к ней ближе чем на двести-триста метров. Но и здесь он двигался, выбирая наиболее трудные участки местности, игнорируя удобные места подъема. Наступившая темнота и начинающаяся сказываться усталость не остановили диверсанта. Активизировав свое ночное зрение, он по-прежнему упорно двигался вперед.
Эгрегор, сформировавшийся общностью психополей томасолов, Шаман ощутил еще не добравшись до гнезда их обитания. Нетрац вернулся немного назад по своим следам и, устроившись на выступе одной из скал, стал входить в психоволновой режим изгоя, что и было им достигнуто без особого труда. Теперь можно было двигаться дальше, не беспокоясь о постороннем воздействии на личный волевой канал и обнаружении непрошеного гостя по волновому полю как чужака, проникшего в лагерь.
Он решил подняться немного выше, выйдя к обиталищу изгоев с противоположной стороны от дороги, полагая, что если на ближних подступах к лагерю и имеются посты охраны, то они сосредоточены со стороны, откуда проще всего проникнуть в него. Предположение оказалось верным. Подъем по скалам не принес никаких неожиданностей. Шаман уже собирался повернуть к лагерю, когда вышел на хорошо набитую среди скал тропу, ведущую вверх. Оставлять в своем тылу противника и попасть между двух огней диверсант не собирался. Недолго раздумывая, он двинулся вверх по тропе, сжимая в руке парализатор и улавливая работу биосканера.
Пятьсот метров подъема дались без труда. Тропа вывела его на узкую площадку в виде дороги, уходящей влево и вправо, обрамленной метровыми каменными блоками. Заглянув за ограждение, Шаман увидел огромную каменную чашу глубиной в пятьдесят метров и, судя по дальномеру, диаметром в триста.
Увиденное мгновенно напомнило ему одно из внутренних помещений комплекса пространственного перемещения, осмотренного на Верме.
«Неужели это приемник кабины нуль-транспортировки? — мелькнула в его голове шальная мысль. — Что же такое огромное нужно в него принимать? Именно принимать. Поднять по узкой вьющейся тропе предмет размерами более трех метров длиной было почти невыполнимым делом. А если в чаше передатчика нужно собрать необходимую конструкцию? — Но это предположение было тут же отброшено. На площадке не было никаких механизмов, предназначенных для подъема или спуска грузов. — Не сбрасывают же томасолы части, предназначенные для монтажа, с пятидесятиметровой высоты. Значит, принимают, но откуда и что? Следует пробраться в пещеры и хорошенько провести их осмотр. Если это чаша приемника, то управление пространственным модулем должно находиться где-то там».
Шаман так сосредоточился на своей находке, что не сразу почувствовал жжение в области груди. Прижав свою руку к этому месту, он едва не вскрикнул от боли. Наклонившись вперед и оттянув горловину хламиды, он заглянул под нее. Медальон, изготовленный из материала кольца с Геммы и подаренный Каяновым, пульсируя, светился в темноте. Осторожно, стараясь, чтобы кольцо не коснулось тела, Шаман взялся за цепочку. Сняв медальон с шеи, выставил его перед собой на вытянутой руке. Пульсация кольца отчетливо просматривалась. Стало заметно, что оно растет в размерах. Через несколько секунд цепочка в месте контакта с кольцом лопнула, и артефакт повис в воздухе. Быстро увеличиваясь, он поплыл к центру чаши, занимая горизонтальное положение.
Память почти мгновенно напомнила диверсанту недалекие события, происходившие с ним на Гемме. Вот он входит в вертикально расположенное кольцо в храме и попадает в параллельное пространство, являющееся саркофагом фоков. А вот воображаемый гемм движется с кольцом по степи, добирается до отверстия выхода Зеленого Суя, укладывает его горизонтально, запечатывая выход.
Здесь место аномальной зоны, понял нетрац, когда кольцо, охватив всю чашу, опустилось на ее ограждение и исчезло в нем. Что бы это ни было, теперь вход надежно запечатан. Если томасолы не догадаются разрушить ограждение и если это действительно чаша пространственного приемника, то теперь этот вход-выход надежно перекрыт.
«Вот такие сны мне снились на базе, — вспомнил Шаман. — Будто кто-то подсказывал взять с собой подарок Каянова».
Дальше оставаться у чаши не было никакого смысла. Теперь диверсанту предстояло пробраться в святая святых гнезда изгоев, закончить работу, раскрыв секрет установки нуль-транспортировки.
Спустившись по тропе до места, с которого начал восхождение, диверсант осторожно двинулся дальше. Выбранный путь обязательно должен был привести к входу в пещерный лабиринт, куда необходимо было проникнуть.
Несколько сотен шагов вниз — и биолокатор легкой вибрацией сообщил, что впереди находятся два живых существа.
«Скорее всего, это охрана на входе», — решил Шаман и свернул с тропы в нагромождение скал.
Вскоре движение вперед преградила отвесная скала, поднимающаяся вверх на несколько десятков метров. Диверсанту пришлось сменить направление и двигаться вдоль нее. В очередной раз протискиваясь в узкую щель между стеной и валуном, он почувствовал резкую тягу воздуха под ногами. С трудом изогнувшись, нетрац обнаружил искусственное отверстие, вырубленное в скале. Судя по размеру, оно могло быть входным отверстием вентиляционной шахты.
«Попробуем пробраться через эту мышиную нору», — принял решение незваный гость и стал ввинчивать свое тело в тесный каменный лаз.
Постепенно отверстие расширилось. Вскоре уже можно было двигаться на четвереньках. Конец пути он заметил, не добравшись до него метров двадцать. Дальше ход обрывался. Осторожно выглянув из тоннеля, диверсант обнаружил, что из него можно попасть в небольшой зал, имеющий три выхода. Прыжок с пятиметровой высоты не составил никаких трудностей, и через несколько секунд нетрац уже сканировал энергетику входов. Средний привлек его больше всего. Судя по напряженности поля, им более часто пользовались. Из отверстия веяло силой и уверенностью хозяев подземелья.
Шаман включил голомаскировку и, превратившись в размытое темное пятно, двинулся вперед. Метров через триста биолокатор вновь подал сигнал о наличии впереди биологического объекта.
«Скорее всего, внутренняя охрана», — подумал нетрац.
Это было уже интересно. Внутренний пост наверняка не только ограничивал передвижение по тоннелю, но и должен был охранять что-то очень важное, ради чего стоило рискнуть.
Пока диверсант раздумывал, охрана, почувствовав опасность, двинулась ему навстречу. Уклоняться и играть в прятки в тесных незнакомых лабиринтах было поздно. Шаман достал парализатор.
Из полутьмы тоннеля выплыли две фигуры изгоев и остановились в каких-то двадцати метрах, явно ощущая присутствие постороннего, но не видя его.
Похоже, ему навязывали бой. Если охрана сразу не схватит нарушителя режима, то может поднять тревогу.
Нетрац не пожалел зарядов, прекрасно помня о сильной энергетике томасолов, с которой столкнулся на Верме. Оба мутанта, сложившись, без звука улеглись на каменный пол. Перешагнув через неподвижные тела, победитель прошел вперед и за крутым поворотом уткнулся в тупик. Быстро оглядевшись, он обнаружил коробку кодового замка, утопленную в каменную нишу. Система, на взгляд диверсанта, была очень примитивной. Он без труда считал семь цифр, позволяющих открыть замаскированную под скалу дверь. Когда она распахнулась, оглядел помещение, сразу поняв, что ему крупно повезло. Пещера представляла собой диспетчерский пост наблюдения как за внутренними помещениями лагеря, так и за ближайшими подходами к нему. Судя по стоящей здесь аппаратуре, томасолы имели длительные, хорошо налаженные связи в среде общества имперцев. Пост был оборудован не с бору по сосенке, а доставлен сюда в полном комплекте. Копайзеры, голоэкраны, пульт управления, блоки памяти, системы наблюдения были однотипны и являлись составляющими единого модуля.
Перетащив парализованных охранников в диспетчерскую, Шаман уселся в кресло и быстро разобрался с системой управления. Активировав все экраны наблюдения, он одновременно подключил свой копайзер к скачиванию информации, хранящейся в блоке памяти.
Судя по изображениям, транслируемым камерами внутреннего наблюдения, изгои жили коммуной. Общие спальни, общая столовая. Помещения, похожие на классные комнаты, лаборатории, столы которых уставлены оборудованием для химических, физических и Базы еще знает каких исследований. В увиденном настораживало только одно. Все помещения, кроме трех, были пусты. Так же как были пусты и общественные спальни. Отсутствие хозяев пещеры на рабочих местах и местах отдыха могло свидетельствовать только о том, что сейчас они собрались на какой-то праздник или торжественную церемонию.
Бегло осмотрев доступный камерам внутренний пещерный город, Шаман вернулся к трем заселенным помещениям. Одно являлось детскими яслями. Стоящие стройными рядами маленького размера кровати на высоких ножках, в которых лежали младенцы-мутанты. Между ними изредка мелькали мутантки, по всей видимости, наблюдающий или медицинский персонал.
Второе помещение вызывало гнетущее впечатление. Огромная пещера, уставленная кроватями, с длинным столом посредине. За столом, на кроватях и между ними сидели, лежали и бродили обычные гаюнки, вот только размеры их животов свидетельствовали о том, что все они находятся в состоянии беременности.
Единая картина почти мгновенно сложилась в голове наблюдателя. Зал беременных женщин. Три громадных трейлера, от которых распространялось ощущаемое почти физически поле страха и ужаса. Местные уроды повышали свою рождаемость, доставляя в лагерь и оплодотворяя женщин того общества, из которого они были изгнаны. Вывод из этого мог быть только один — мутантки бесплодны. Племени, по какой-то пока неясной причине, необходимо было резко увеличить количество соплеменников. Но тогда напрашивался еще более интересный вопрос. Куда смотрит служба общественной безопасности? Исчезновение нескольких сотен женщин не может оставаться не замеченным. Значит, все, что он сейчас увидел, санкционировано на самом верху, а следовательно, самим императором.
В третьем помещении тоже содержались женщины, но наверняка уже оплодотворенные. Их, похоже, использовали на различных работах до момента, когда это может повредить плоду. Такой вывод Шаман сделал, судя по грязным, замызганным балахонам, одетым на пленницах, по их уставшим, безразличным лицам смирившихся со своей судьбой.
Эти женщины были из общества кровных врагов диверсанта, но их положение не оставило его безразличным к судьбе гаюнок, вызвав прилив злости.
— Я вам тут устрою ясли с песнями, — процедил он сквозь зубы, переключая экраны на внешние камеры наблюдения.
Картина большой площади, расположенной перед входами в пещерный комплекс, не порадовала нетраца открывшимся видом, хотя и разъяснила причину отсутствия населения внутри пещер.
Площадь по всему периметру была окружена плотной толпой томасолов, периодически взрывавшейся дикими криками. В ее центре стояло два десятка понятных любому члену двуполого общества сооружений, к которым ремнями были пристегнуты обнаженные женские тела. Мутанты совершали акт оплодотворения пленниц. Очередной «герой», заканчивая выброс семени, поднимал руки к небу и дико кричал. Беснующаяся толпа также взрывалась радостными воплями. Из нее выходил следующий претендент на продление рода, сбрасывал с себя хламиду и, гордо демонстрируя соплеменникам огромный, возбужденный отросток, подходил к распятой пленнице, грубо всаживая его в тело будущей носительницы плода.
Зрелище было отвратительное, но невидимый наблюдатель задержался на нем, дав максимальное увеличение и скользя объективами камер по толпе.
Такого количества собравшихся в одном месте уродов не было, наверняка, во всей Вселенной. Непропорциональные деформированные черепа, безгубые и безносые лица, несимметричное расположение глаз заполнили экраны наблюдения. Искривленные двупалые и трехпалые конечности, покрытые ороговевшими наростами, вздымаемые вверх в приступе коллективного безумия. Разный уровень плеч и роста от гигантов до карликов были еще не самыми отвратительными из уродств. В глазах и движениях томасолов практически не улавливалось ничего разумного. Власть поля эгрегора, созданного за века самими изгоями, безраздельно захватила и управляла всеми находящимися на площади. Сейчас это была просто толпа зверей, которых он с удовольствием и без жалости готов был расстреливать в упор, с огромной радостью ощущая бьющееся в руках оружие.
Несчастных гаюнок снимали со столов и волокли в один из входов пещерного лабиринта, а на освободившиеся места тащили и прикручивали новых. Женщины кричали, сопротивлялись, но это только разогревало толпу, доведенную уже до неконтролируемого экстаза.
У некоторых мутантов было по два отростка, и они пристраивали их одновременно, с видимым удовольствием раздвигая ягодицы объекта своего обладания и, дико взревывая, врываясь в женское естество.
«А все-таки я зашел сюда как нельзя вовремя», — подумал Шаман, выключая камеры и выводя на экраны показания следящих датчиков на ближних и дальних подступах к пещерному городу.
— Это еще что такое? — проговорил он, увидев на экранах разбросанные по ним красные точки, медленно приближающиеся к гнезду томасолов.
Если бы он, активируя пост электронного наблюдения, не отключил заранее сигнал тревоги, то уже сейчас площадь огласил бы вой сирен. Около пяти десятков целей, точно не приглашенных на торжество, подбирались к гнезду с явным намерением прекратить праздник плоти самым радикальным способом.
Что это за герои, предстояло еще выяснить, но диверсант и так задержался на посту наблюдения. Его копайзер уже записал и проанализировал всю полученную информацию, выделив два помещения, в которых стояли блоки памяти. Именно там могла храниться интересующая диверсанта тайна пространственного перехода.
Предстоящий налет на гнездо томасолов неизвестного отряда, а то, что это налет, Шаман ни минуты не сомневался, мог как помочь в решении его задачи, так и осложнить ее выполнение.
Покидая пост наблюдения, он изменил пароль доступа к управлению автоматическими пушками, установленными стационарно на вершине скалы. Переключил на дистанционный режим подрыва минные закладки, поставленные на ближних подступах. Выйдя, закрыл дверь и, не церемонясь, заблокировал замок выстрелом из бластера.
Теперь он уверенно передвигался по лабиринту тоннелей, ведомый системой электронного сопровождения. Первая же нужная ему дверь слегка остудила его пыл. Здесь стоял замок генетического контроля, и проникновение внутрь предполагало значительный уровень шума.
Развернув голоэкран, он оценил расстояние и время начала атаки неизвестными. Похоже, можно было начинать. Передние точки приближающихся целей замерли, достигнув исходных позиций для стрельбы в пятидесяти-семидесяти метрах от площади, где происходило «таинство» зачатия. Отставшие подтягивались и готовы были выйти на рубеж атаки через пару минут.
Шаман быстро обработал дверь жидкой взрывчаткой и, вдавив в образовавшуюся пену детонаторы, отбежал за ближайший поворот тоннеля. Задание перенацелить пушки и пулеметы на площадь электронная система выполнила в течение нескольких секунд. Голоэкран показал мертвые зоны, куда стационарно установленное оружие, рассчитанное на оборону гнезда, не могло достать, но это уже был вопрос нападающих. В этом диверсант им помочь не мог.
— Огонь, — отдал он команду, одновременно активируя кнопкой детонаторы, установленные на двери.
Грохот пулеметно-пушечного вооружения донесся до него сквозь массу скалы и слился с негромким хлопком взрыва.
Сейчас смертоносный металл рвал живую плоть мутантов на площади, но одновременно и преграждал путь атакующим.
Две минуты вполне достаточно, решил Шаман и вышел из-за угла, посмотреть на свою работу. Топокал не давал сбоев. Бронированная дверь, аккуратно подорванная по всему периметру, рухнула внутрь охраняемого ею помещения. Руки диверсанта, вооруженные универсальными разъемами, замелькали, подсоединяя их к блоку памяти. Копайзер весело подмигнул зеленым огоньком, а экран сообщил, что получить весь массив имеющейся информации он сможет за десять минут.
— Прекратить огонь, — последовал приказ диверсанта. Пора было подключать неизвестных союзников, способных отвлечь часть сил томасолов на себя.
С бластером в руке он удобно устроился за дверным косяком, ожидая нападающих из тоннеля, так как другого пути сюда просто не было.
Томасолы не заставили себя долго ждать. Прошло не более трех минут, когда в тоннеле появились их первые фигуры. Солнечник опустил на глаза очки оптики прицеливания и выставил из-за угла ствол бластера. В течение нескольких секунд на каменном полу тоннеля осталось десять дымящихся трупов. Атака захлебнулась. Чтобы его достать, здесь нужны были либо гранаты, либо газ. Газ для него не проблема. Можно и в себя десяток-другой минут подышать. С гранатами сложнее. Две-три он успеет перехватить в коридоре, но если их будет больше, то без ранения, а тем более контузии не обойдешься. Сейчас время работало на него. Копайзер скачал уже больше половины массива информации, и можно было начинать готовиться к прорыву из этой мышеловки.
Пользуясь небольшой передышкой, Шаман быстро соорудил сюрприз будущим «победителям» и вновь устроился на своем месте.
Вариант дымовой атаки он даже не рассматривал, потому что тот являлся одним из самых желательных. Именно этот ход и предприняли томасолы. Один-два бойца в рукопашной схватке ничего не стоили против доброго десятка наступающих, именно на это и рассчитывали изгои, идя на захват.
Шаман уже свернул и упаковал копайзер, когда тоннель стал наполняться густым дымом от заброшенных в него дымовых шашек. Не мешкая ни секунды, он выполз из своего укрытия и, активно работая локтями, двинулся навстречу противнику, вжимаясь в угол между полом и стеной тоннеля. Над ним в непроницаемом дыму протопала добрая дюжина огромных мутантов, пару раз наступив ему на руки и на ноги.
Изображая из себя раненого и отравленного дымом, кашляя и делая слабые движения, он выполз к повороту, уткнувшись головой в ноги стоящего за углом резерва штурмующей группы. Здесь дыма было значительно меньше, и раненого, чтобы не путался под ногами, просто оттащили немного в сторону по тоннелю.
В этот момент сработал сюрприз, оставленный диверсантом. Взрыв прогремел очень внушительно, так что томасолы даже пригнулись, но спустя секунду, не раздумывая, бросились на помощь ушедшим на захват соплеменникам.
Изображая тяжелую контузию и ранение, нетрац поднялся на дрожащих ногах. Держась за стенку и опустив голову, осторожно ступая и покачиваясь, двинулся по тоннелю в противоположную от схватки сторону. Пробегающие мимо него в обе стороны изгои, с оружием в руках, не обращали на него никакого внимания.
На площадке перед входом в пещеры по-прежнему шел бой, отголоски которого долетали даже сюда. Судя по его звукам, нападающие, несмотря на незапланированную поддержку и неожиданность удара, не добились существенных успехов, все еще штурмуя входы.
Диверсант решил уходить из пещер тем же путем, которым и проник сюда. Электронный поводырь легкими уколами указывал направление, и нетрац сворачивал то вправо, то влево. Тоннели по дороге были пусты. Похоже, все обитатели пещеры покинули лабиринт, устремившись к центральным входам для отражения атаки нападающих.
Появление сущности в подземелье Шаман почувствовал сразу. Руководитель томасолов, видя понесенные потери, принял решение воспользоваться тайным оружием племени.
Если, выбираясь на поверхность, диверсант еще раздумывал, воспользоваться или нет услугами верторога, то теперь он принял окончательное решение. В этот момент ему вспомнился короткий, но неудачный допрос томасола на Верме.
— У нас тоже есть Обоган, — заявил пленник и в тот же миг заплатил за эти слова своей жизнью.
Предположение нетраца оказалось верным. Томасолы могли и использовали древние знания, научившись выделять из эгрегора сущностные образования либо активизировать их в местах энергетических аномалий, каковыми являлись пещеры.
— Выметать, так дочиста, — пробормотал диверсант, вдавливая кнопку волнового хаоса и откручивая крышку капсулы, в которой ожидала своего освобождения сущность.
Открытый контейнер он, не мешкая, бросил в узкий лаз, из которого только что выбрался. Следовало поторапливаться. Предстоящий путь терялся в хаосе нагроможденных скал. Было необходимо обойти основной монолит скалы, скрывающий в себе пещеры с другой стороны, откуда не доносился шум боя.
Бойца из группы нападавших он увидел, после того как пересек тропу, по которой поднимался ночью наверх, к чаше пространственного перехода. Гаюн каким-то образом потерял ориентировку, отбился от основной группы и подобрался к скале с противоположной от нанесенного удара стороны. Расстреляв в упор охранников томасолов, он колебался в принятии решения. Двигаться ли в глубь по неизвестным галереям или возвращаться обратно вокруг огромной скалы, на что ему бы потребовалось не меньше трех-четырех часов.
Сейчас нетрацу выпал шанс узнать, кто же это действует таким решительным образом против томасолов и почему он это делает. Человек, имеющий в подчинении такой отряд подготовленных и хорошо вооруженных бойцов, должен быть не только очень богатым и влиятельным, но еще иметь очень серьезный личный мотив. Совершив нападение на лагерь изгоев, он тем самым ставил себя вне закона, так как фактически выступал против самого императора.
Шаман спрятался за выступ скалы и включил маскировочную голограмму, преобразившись в штурмовика, одетого в полевой маскировочный комбинезон. В очередной раз выглянув из своего укрытия, он тихо свистнул, привлекая внимание бойца. Тот мгновенно повернулся на звук, с похвальной скоростью переводя ствол оружия в сторону возможной опасности. Диверсант показал поднятые руки и встал в полный рост, демонстрируя свое оружие, засунутое за ремень формы. Боец сделал чуть заметное движение стволом оружия, что являлось приглашением подойти к нему. Оба понимали, что в нагромождении скал скрыться и нанести предательский удар ничего не стоит, так что, когда Шаман, создавая как можно больше шума, вышел на открытое пространство, перед входом в пещеру бойца на месте не было.
К своему оружию диверсант не прикасался, так что, опершись спиной о стену, представлял прекрасную мишень для стрельбы.
— Ты кто такой? — спросил его гаюн, появившись из-за скалы слева.
— Капитан И-Сак, — представился нетрац.
— Что тут делаешь?
— Приехал домой в отпуск. Родители сказали, что мою жену увезли эти грязные дарыбы куда-то сюда. Ищу возможность спасти. Это твои дружки устроили здесь такой шум?
— Здесь проводится спецоперация, капитан.
— Неужели император взялся за эту мерзость? Чем могу помочь?
— Ночью я немного сбился с направления, — смущенно проговорил боец, выходя на открытое пространство, но не опуская ствола автомата. — Мне нужно присоединиться к своим.
— Это сейчас не получится. Твои друзья слишком нашумели, но, похоже, не достигли результата. Я был внизу. Слышал разговоры. Скоро здесь все взорвется. Погибнут все: и эти грязные дарыбы, и твои друзья.
— Это сделал ты?
— Нет. У изгоев здесь какая-то установка. Она повреждена при штурме и сейчас работает на износ.
— Что предлагаешь?
— Как можно быстрее двигаемся в том направлении, — диверсант махнул в сторону скал налево. — Возможно, там есть спуск вниз. Справа эти твари уже приближаются.
— Хорошо, веди.
— А ты посматривай назад, — ответил диверсант и, оттолкнувшись от стены, двинулся в запланированном направлении.
Очень скоро Шаман увидел, что грунт под ногами идет под уклон, и это его обрадовало. Забираясь сюда, он все время поднимался вверх. Спуск обещал возможность уйти подальше и достигнуть долины, несмотря на то что впереди по-прежнему были видны только скалы. Он чуть не сорвался, огибая одну из них, когда под ногой оказалась пустота.
Уцепившись рукой за выступ, диверсант наклонился и посмотрел вниз. Зрелище, открывшееся его глазам, не вселяло ни грамма уверенности на спасение. Метров на пятнадцать ниже располагалась широкая ровная площадка, уходящая в обе стороны шириной не менее сотни метров. Ее противоположный конец оканчивался трещиной. Края разлома отстояли метров на двадцать друг от друга. На той стороне, за трещиной, площадка продолжалась, упираясь в вертикальную стенку. В сплошном монолите скалы угадывались узкие, едва заметные, но наверняка достаточно широкие трещины, в которые мог протиснуться человек.
— У тебя есть трос? — спросил Шаман подошедшего сзади бойца. Он устроился в стороне, на вершине одного из обломков, и поглядывал в направлении, откуда они пришли.
— Есть. А что?
— Осторожно загляни вниз, — предложил диверсант.
— Раз плюнуть, — ответил боец, заглянув в провал под ногами.
— Чтобы отсюда уйти, придется перебраться через расщелину.
— Холостой выстрел из гранатомета забросит кошку на сотню метров, — не сомневаясь, сообщил он. — Слазь оттуда, и я опущу тебя вниз.
— Давай немного отдохнем, — предложил Шаман, которому нужно было время, чтобы овладеть сознанием гаюна. Он совсем не собирался получить очередь в грудь или в лучшем случае увидеть удивленные глаза незнакомца, когда его истинные руки появятся в районе живота капитана И-Сака.
Минуты ему вполне хватило, чтобы сознание отдыхающего и расслабленного бойца полностью перешло под его контроль.
— Давай трос, — потребовал он, спрыгнув вниз со своего возвышения.
Гаюн без разговоров вынул из кожаного чехла, крепящегося на поясе, черный цилиндр длиной около двадцати сантиметров. Взявшись двумя руками за его противоположные концы, провернул в разные стороны, разделив на две части, оставшиеся соединенными между собой тонким тросом. Одна из частей, щелкнув, распахнула свои острые лепестки, превратившись в кошку. Другая выбросила карабин, который пристегивался к ремню, что давало возможность пользоваться руками, отталкиваясь от стены, или вести огонь из оружия.
Пристроив одну из лап в трещину, боец протянул спускаемую часть нетрацу.
— Трос выдерживает двести пятьдесят килограммов. Кнопкой на рукоятке можно регулировать скорость спуска или даже остановить его. Спуск мягкий, как на перину к твоей женушке, — пояснил он и слегка смутился, вспомнив, по какой причине этот капитан находится здесь.
Шаман взялся за рукоять спуска, подошел к краю обрыва и, не раздумывая, прыгнул вниз. Спуск действительно оказался мягким, стена вертикальной, без выступов, и вскоре он оказался на твердой поверхности площадки. Как только он отпустил рукоятку, она мгновенно взмыла вверх.
Диверсант огляделся, и увиденное его не обрадовало. Часть площадки, уходившей в сторону от гнезда томасолов, метров через двести сужалась, исчезая в вертикальной стене. Дальше начиналась широкая пропасть, преодолеть которую можно было только имея крылья. В другую сторону она была широкой и огибала скальный массив с пещерами. Судя по своему направлению, эта дорога должна была вывести беглецов прямо на площадь перед входами в пещеры, на которой проводился ритуал.
Метрах в ста от места спуска, под нависающим сверху козырьком скалы, стояла огромная цистерна, от которой тянуло специфическим запахом топлива.
«Правильно, — подумал Шаман. — Для работы аппаратуры и освещения в пещерах нужна энергия. Запас топлива для двигателей, вращающих генераторы, находится в стороне на безопасном расстоянии».
— Что делаем, капитан? — спросил подошедший сзади боец.
— Бой, похоже, закончился. Выстрелов не слышно, — ответил Шаман. — Эта дорожка ведет прямо в пасть к томасолам, — он кивнул в сторону цистерны. — Затишье временное. Скоро они начнут зачистку, и здесь станет жарко. Мы забрались в мышеловку.
— Уйдем на ту сторону расщелины.
— Да. Если успеем.
Конец фразы утонул в грохоте автоматной очереди, усиленной горным эхом. В трех метрах от них, выбивая осколки из камня, просвистели пули. Стреляли сверху, с обрыва, откуда они только что спустились. Оба кинулись к скале, уходя от огня в мертвую зону.
— Все. Переправиться нам не дадут, — обреченно проговорил боец.
— Постараются взять живыми, — добавляя «оптимизма» в ситуацию, высказал свое мнение диверсант.
— Я не сдамся, — ответил гаюн, рефлекторно ощупывая левой рукой на поясе подсумок с гранатами.
— Давай к цистерне, хоть какое-то укрытие, — проговорил Шаман.
Добежали они вовремя. Едва они коснулись емкости, как по ее поверхности застучали пули, выбивая их металла искры и уходя в сторону с противным визгом рикошета.
Гаюн выставил за преграду ствол автомата и ответил длинной очередью, быстро выглянув и убрав голову обратно.
— Этой мрази там с десяток, — доложил он.
— Держи их на расстоянии, надо подумать, — ответил нетрац.
Думать было, собственно, особо не о чем. Время жизни отсчитывалось секундами. В пещерном комплексе находились две сущности. Что произойдет при их столкновении, Шаман мог только предполагать. Энергетика одной могла поглотить другую. Возможны были варианты взаимоуничтожения или уступки территории. В любом из рассматриваемых вариантов им грозила смерть.
— Если бросят гранату, взлетим, как птички, — сообщил гаюн, выпустив очередную очередь и спрятавшись за металлический бок цистерны.
«Перепрыгнуть расщелину невозможно, но прыжок — это почти полет», — мелькнуло в голове у диверсанта.
Зрительная память услужливо представила виденные раньше картины взрыва. Подброшенные в воздух взрывной волной человеческие тела.
— Нам придется рискнуть, — проговорил он и быстро изложил свой план.
— Согласен, — ответил гаюн, выслушав предложение диверсанта.
«Жаль, нет Колдуна, — мелькнула мысль у Шамана, когда он выстукивал бок цистерны, определяя количество хранящегося в ней топлива. — Этот рассчитал бы не только степень опасности взрыва, но и мягкую посадку после него».
Расчет диверсанта был прост. Они не могли перепрыгнуть двадцатиметровую расщелину. Солдат с оружием способен с разбега преодолеть ров в три-четыре метра. Весь расчет строился на том, что взрывная волна придаст прыгунам дополнительное ускорение и перебросит через провал. Основную опасность представляла собой стрельба томасолов и летящие от взрыва камни. Но выбирать было не из чего. Вариант нетраца давал шанс остаться в живых.
— Готов? — спросил он, прикрепив к боку цистерны миниатюрный подрывной заряд с дистанционным управлением.
— Если не поджаримся, то разобьемся в лепешку, — решительно проговорил гаюн.
Он высунулся из-за укрытия, давая непрерывную, длинную очередь из автомата, стараясь прижать противника к камням и заставить на время прекратить стрельбу.
— Пошел.
Оба одновременно сорвались с места и, ускоряясь, побежали к краю расщелины. Пятьдесят метров открытого, простреливаемого пространства — это очень много, но вслед им прозвучала только одна скупая очередь. Томасолы слегка растерялись, не понимая происходящего. Враг бежал к преграде, которую заведомо не мог преодолеть. Сейчас он либо остановится, либо рухнет в пропасть.
За два шага до края Шаман нажал кнопку подрыва, прыгая вперед и вверх. Уже находясь в воздухе, он почувствовал, как горячая, плотная стена ударила ему в спину, ускоряя полет и переворачивая в воздухе. Не потеряв ориентации, ему удалось собраться. Удар о камень он принял на ноги в полуприсяде и, подставляя дальше под касание с камнем плечи и спину, прокатился еще добрый десяток метров, умудрившись не потерять сознание.
Избитое тело болело, в голове стоял сплошной гул. Опираясь на руки, он с усилием приподнялся над землей и осмотрелся. В глазах двоилось, но неподвижное тело гаюна он заметил недалеко от края расщелины. Вокруг стояла абсолютная тишина. Нетрац понял, что получил контузию и ничего не слышит.
Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он начал ползком, не поднимаясь, приближаться к неподвижному телу бойца. Гаюн был жив, но дышал с хрипом. Скорее всего, взрывная волна бросила его грудью на камень, и ребра грудной клетки не выдержали удара. На губах пузырилась кровавая пена. От смерти при ударе головой его спас защитный шлем.
— Ничего, — шептал Шаман, не слыша самого себя. — Мы еще повоюем, дружище.
Смерть, пролетевшая рядом, сблизила непримиримых врагов. Диверсант обращался к гаюну, как к товарищу по оружию.
Попытка перевернуть тяжелое тело не удалась, но усилившаяся боль вернула сознание бойцу.
— Удалось, — не открывая глаз и выплевывая кровь, прохрипел он.
Произнесенное бойцом слово нетрац понял, прочитав его по губам.
— Все нормально, напарник, — осторожно снимая шлем, прозвучало в ответ.
— Послушай, капитан, я долго не протяну, — с трудом прошептал гаюн.
— Выберемся.
— Нет. Связь. Частота пятьдесят и семь.
Едва слышный шепот прервался приступом кашля.
— Позывной. Тьма семнадцать. Вызовешь Спарк. Расскажешь.
— Сам все расскажешь.
— Уходи.
Боец выполнил свой долг до конца. Передав информацию, тело гаюна несколько раз содрогнулось в конвульсиях, и кровавая пена перестала пузыриться на губах.
Шаман поднял голову и посмотрел через расщелину. Цистерна потеряла свою форму, зияя огромной дырой развороченного взрывом бока. Вся площадка и верх скалы были объяты пламенем, и за густым дымом не было заметно никакого движения. Взрывная волна, перебросившая через расщелину беглецов, смела и охотившихся за ними томасолов. Пока с той стороны никакой угрозы не наблюдалось. В огонь томасолы не полезут.
Превозмогая боль, диверсант обшарил карманы гаюна, но кроме портативного передатчика не нашел ничего, что могло бы подсказать ему принадлежность погибшего к какому-либо подразделению или организации. Впрочем, на успех поисков он особо и не рассчитывал. Бойцы, идущие на выполнение спецопераций, не берут с собой ничего, что могло бы их идентифицировать в случае захвата противником. Наличие дальнего передатчика свидетельствовало о том, что погибшая группа имела средства доставки к месту проведения операции, а следовательно, после выполнения задания должна была быть ими эвакуирована. Учитывая свое физическое состояние, а также факт наличия в империи силы, способной проводить акции такого уровня, диверсант решил воспользоваться представившимся случаем. Войти в контакт с организацией, противопоставляющей себя всей мощи империи, было большой удачей, если не сказать больше.
Оставаться на открытой площадке в прямой видимости противника с каждой минутой становилось все более опасным. Шаман двинулся к ближайшей трещине в монолите скалы, затянутой редким кустарником. Протиснувшись через жесткие, колючие ветви, он оказался в узкой расщелине, уходившей в глубь горного массива. Сделанная обезболивающая инъекция и десятиминутная остановка, в период которой нетрац провел энергетическую подпитку организма и психофизическую корректировку, позволили ему в течение двух часов безостановочно двигаться в хаосе скальных нагромождений.
Дольше тянуть с выходом на связь для подачи сигнала об эвакуации было опасно. Руководитель операции, выдержав контрольное время и не имея информации от боевой группы, мог решить, что исполнители погибли. Приказ о свертывании мог быть отдан в ближайшее время. Транспорт, ожидающий боевиков, уйдет, оборвав возможность контакта.
Диверсант заторопился, стараясь подняться повыше и найти подходящую площадку. Узость расщелины, маскировавшая его передвижение, сейчас работала против него. Впрочем, о погоне он особо не волновался. Верторог, выпущенный на свободу в пещерном городе, не оставлял шансов на выживание никому. Схватка двух сущностей, находящихся в разных волновых полях, представлялась Шаману маловероятной.
— Тьма семнадцать, вызывает Спарк, — настраиваясь на тембр голоса погибшего бойца, срывающимся шепотом проговорил он, поднеся к губам передатчик.
Существовала большая доля вероятности голосовой идентификации. Если это предусмотрено обеспечением при проведении операции, то кроме получения ответа можно было дождаться и точечного ракетного удара.
— Спарк на связи, — прозвучало из аппарата.
— Прошу эва… — Он выключил и через секунду включил прибор. — Даю пелен…
Передатчик вновь был выключен.
— Тьма семнадцать, ответьте, — надрывался динамик, но нетрац не отозвался, только включив на передачу и вновь выключив связь.
Теперь оставалось только ждать. По его расчетам, эвакуатор должен был появиться, уж очень серьезной была экипировка бойцов штурмовой группы. Транспорт не мог не иметь в своем арсенале биолокаторов, тепловизоров, которые на расстоянии могли определить наличие засады. Риск его прилета за раненым бойцом был минимален. Кроме того, нападавшие наверняка были в курсе технического вооружения противника, а оно, по мнению диверсанта, оставляло желать много лучшего.
Армейский бот без опознавательных знаков появился в зоне видимости через десять минут после выхода на связь. Диверсант присвистнул от изумления. Такую машину было очень сложно спрятать, а угнать — почти неразрешимой задачей. Возможности неизвестных с каждым часом росли в его глазах. Располагаясь на краю площадки, прикрытый голограммой бойца штурмовой группы, он сделал жест рукой, приветствуя подоспевшую помощь. Бот приземлился. Трап, падая, гулко ударился о камень. Еще секунда — и на площадке оказались два бойца, поводя из стороны в сторону стволами автоматов. Шаман с трудом поднялся и, прихрамывая, пошел в сторону машины. Внимание прикрывающей двойки было обращено на прилегающую местность. Нетрац, беспрепятственно поднявшись по трапу, вошел в десантный отсек. За его спиной раздался легкий стук закрывшегося трапа, и, не поворачиваясь, он полоснул широким лучом парализатора по бойцам прикрытия, укладывая их на палубу.
Пилот, поднимая машину в воздух, обнаружил опасность только тогда, когда его виска коснулся ствол бластера. Скосив глаза, он увидел рядом с собой томасола, ощерившегося в улыбке большим ртом, заполненным кривыми зубами.
— Держи машину ровно, и с тобой ничего не случится, — проговорил изгой.
— Куда летим? — напряженным голосом спросил гаюн.
Шаман мгновенно почувствовал эмоциональную волну холода. Пилоту понадобились эти секунды для принятия решения. Сейчас он был готов разбить машину, не допустив ее захвата и раскрытия тайны боевой группы, совершившей нападение на пещерный город.
— Действуй по предусмотренному плану. Можешь связаться с руководителем операции. Сообщи, что у тебя есть пленный, — закончил он, кладя бластер гаюну на колени и отойдя от кресла, сел на скамью для десантников, пристегнувшись ремнями.
Пилот, поставив бот в набор высоты, оглянулся. Странный мутант спокойно сидел в десантном отделении, развернув перед собой экран голографа, полностью поглощенный просмотром поступающей на него информации.
Диверсант не прислушивался к переговорам, которые вел гаюн со своей базой. Тот говорил кодом, сплошь состоявшим из набора цифр, перемежая их словами: ситуация, вариант, активность.
То, что демонстрировал сейчас экран голографа, для Шамана было намного важнее предстоящей встречи с неожиданно появившимися союзниками. Из захваченной им в пещере информации можно было сделать только один вывод: война с империей могла вступить в новую фазу, еще более страшную и кровопролитную, чем велась до сих пор. Необходимо было срочно поставить в известность о новой опасности союзное командование и Совет Федерации.
От нахлынувших мыслей его оторвал голос пилота:
— Внимание. Минутная готовность к посадке на палубу.
Нетрац поднял голову и взглянул в лобовое стекло бота. Машина входила в распахнутые ворота посадочного отсека. Через несколько секунд легкий удар о металлический настил и прекращение вибрации от выключенных двигателей сообщили, что полет окончен.
Трап с грохотом упал на палубу. Захватчик, превратившийся в добровольного пленника, не торопясь спустился по нему, попав под прицелы стволов встречающей охраны.
Обыск изгоя был проведен быстро и профессионально. В каюте, куда его привели, находился гаюн, одетый в обычный рабочий комбинезон имперского космофлота.
— Что заставило тебя принять такое решение? — спросил он мутанта после того, как одним движением руки он отпустил конвой и подал знак пленнику сесть в кресло по другую сторону стола.
— Надеюсь, единство стоящих перед нами задач, — непринужденно ответил томасол.
— И что же у нас общего?
— Судя по работе ваших людей, которую я видел, мазан Ю-Сим, полное уничтожение томасолов и захват власти в империи. Но последнее практически недостижимо без нашей помощи.
— Вы — смертельная опухоль на теле империи. Если тебя направили на переговоры со мной, то вы глупее, чем я думал.
— Именно так, но направили меня к вам не томасолы, а разведка Союза солнечников.
Как ни хорошо глава имперской разведки мог владеть собой, но прозвучавшая фраза заставила его от удивления дернуть бровью. Между тем изгой невозмутимо продолжал:
— Сейчас, когда вы отстранены от власти и находитесь на нелегальном положении, нам будет гораздо проще договориться.
— У вас неплохо поставлена служба информации, или моя отставка, а если быть более точным, устранение, была заранее спланирована.
— О планах томасолов я ничего не знаю, но если вы обращаетесь ко мне как к представителю Союза, то могу сказать. Ваша отставка нами была не только запланирована, но, судя по вашим словам, и осуществлена. Такие, как вы, не ломаются в самых критических ситуациях, а продолжают борьбу. Сейчас с вами можно договориться, чего нельзя было сделать, пока вы занимали свой пост. Нами на вас сделана основная ставка. Если вы по-прежнему готовы управлять империей, но занимая более высокий пост и являясь фактически ее спасителем, то мы не ошиблись.
— Дуран вас забери, — не выдержал Ю-Сим. — Кто ты такой?
— Вы же знаете, что в нашей работе не всегда очевидно то, что видишь перед собой.
— Биологическое трансформирование?
Шаман утвердительно склонил голову.
— Допустим, но зачем вы полезли к томасолам?
— Мы хотели раскрыть секрет нуль-пространственного перемещения.
— Понятно. Я вам верю, но чтобы мы могли говорить более открыто, я бы хотел провести тест.
— Пожалуйста, — произнес нетрац.
Бывший глава разведки не сделал ни одного движения, но дверь скользнула в сторону, и в каюту шагнул гаюн с бластером на ремне.
— Эксперта и биоанализатор, — приказал Ю-Сим.
— Слушаюсь, Многоликий, — ответил тот и, четко повернувшись, скрылся за дверью.
— Несмотря на возникшие проблемы, у вас много верных людей, и у них прекрасная дисциплина, — заметил диверсант.
— Это моя личная гвардия, которая никогда меня не предаст, — гордо ответил разведчик.
До прихода вызванного специалиста в каюте повисла тишина.
Дверь вновь открылась, пропуская в помещение гаюна в комбинезоне зеленого цвета с металлическим кейсом в руках.
— Тест на принадлежность, — потребовал Ю-Сим.
— Это солнечник, — сообщил эксперт, взяв анализатором пробу крови из предплечья Шамана и просмотрев результаты на экране.
Когда за отпущенным специалистом закрылась дверь, разведчик впервые с интересом взглянул на гостя.
— И как вам удалось продержаться в обществе этих собак? — заинтересованно спросил он. — Мне не удалось внедрить к ним ни одного своего человека. У них действительно собачий нюх на чужих.
— Если позволите, я пока не буду отвечать на этот вопрос.
Ю-Сим согласно покивал головой.
— Так это, значит, я вам обязан суматохой, связанной с информационным кристаллом, появлением в империи Сан-Кома, а также мифом о «Патриотическом фронте».
— Да. Моим людям.
— Неплохая работа. Особенно мне понравился способ подтверждения факта появления племянника. Император устроил настоящую бойню.
— И на место выбывших фигур поставил новых и малознакомых вам людей, — невинно закончил нетрац.
— Абсолютно верно, но как вы догадались?
— Мне кажется, что ваш Единственный вообще сделал ставку на изгоев, и вы об этом знаете, — не отвечая на вопрос, произнес Шаман.
— Он один из них, — со смешанным чувством злобы и сожаления проговорил Ю-Сим.
— Вот даже как. И давно вы об этом узнали?
— Главное не в этом. Главное в том, что вы правы. Он встал на их сторону, только вот не могу сказать, почему.
— Возможно, я смогу ответить на этот вопрос.
— Прошу.
— Человеку, обладающему, казалось бы, самой большой властью, ее всегда мало.
— И к какой власти он стремится?
— Вам знаком такой термин — рабовладение?
— Мы очень гордый народ. То, о чем вы говорите, сейчас невозможно. Нет такой силы, способной склонить наши головы под ярмо рабства.
— Ошибаетесь. В первую очередь вы сами создали эти предпосылки. И Союз, и Империя в настоящее время являются рабами обстоятельств. Война диктует свои условия, и мы вынуждены беспрекословно им подчиняться. Что это, как не рабство. Я уже не говорю, что раса господ имперцев желает сделать рабами каждого человека Союза.
— Давайте прекратим полемику. Пусть этим занимаются политики. Мы с вами просто на них работаем, используя специфические и порой довольно радикальные методы. Ваше выступления здесь и сейчас похоже на вербовку, — раздраженно прервал диверсанта Ю-Сим.
— Нет. Это будет сознательный договор двух сторон, объединенных одной общей опасностью.
— О какой опасности вы говорите?
— Об опасности инопланетного вторжения.
Имперец разразился искусственным смехом.
— И кто же нам угрожает?
— Пока не знаю. Именно это нам и предстоит выяснить, а возможно, оборвав все концы, остаться в неведении.
— Конкретнее.
— Сначала один вопрос. Вы знаете что-нибудь о союзниках томасолов?
— Нет у них никаких союзников. Благодаря императору они имеют поддержку, но это все.
— А если есть?
— Докажите.
— Позвольте? — Нетрац указал на свои сумку и пояс, лежащие на столе во время всего разговора. — Мне нужно взять голограф.
— Прошу. — Имперец сделал разрешающий взмах рукой.
— Что вы скажете теперь?
Экран голографа демонстрировал огромную чашу пространственного приемника, над которой завис космический корабль необычных очертаний.
— Откуда это у вас?
— Из блока памяти, находящегося в пещерном городе, на который ваши бойцы совершили нападение.
— И где находится это место?
— Чаша метров на пятьсот выше пещер.
— Там нет ничего подобного. Аппаратура корабля не могла пропустить такое большое сооружение. Вы блефуете.
— Зачем мне такой грубый блеф. Чаша именно там. Я видел ее собственными глазами. Эта площадка пространственного перехода находится в аномальной зоне, а возможно, и прикрыта каким-то маскировочным полем. Вы спрашивали, как я мог находиться среди них и они меня не вычислили. Теперь отвечу. Я специалист по аномальным природным явлениям. Обратите внимание на дату записи. Она сделана почти год назад. Если этот корабль — союзник империи, то почему вы о нем ничего не знаете? Почему изгои не доложили о его прилете императору? Кстати, сейчас ваша служба наблюдения может зафиксировать наличие площадки. Думаю, мое вмешательство закрыло аномальную зону перехода.
— Мы это проверим, но почему вы думаете, что это враги?
— Друзья не прячутся. Друзей не скрывают от единомышленников.
— Капитан, немедленно проведите съемку объекта нашего интереса и передайте ее результаты мне, — приказал Ю-Сим, обращаясь к невидимым микрофонам, связывающим его с мостиком. — И каковы ваши выводы? — уже обращаясь к Шаману, спросил он.
— Утверждать что-то наверняка я не берусь, для этого слишком мало информации, но абсолютно уверен в одном: вся внутренняя жизнь томасолов должна быть взята под жесткий контроль. Флот империи должен остаться в ее границах. Более того, его надо рассредоточить, прикрыв населенные планеты с их орбит. Никто не может гарантировать, что где-то на незаселенной планете типа Вермы нет площадок нуль-транспортировки. Нет также абсолютной уверенности, что все аномальные зоны, позволяющие построить такие площадки и находящиеся в пределах империи, мы сможем выявить. Опасность вторжения еще длительное время будет висеть над нами. Любой отказ томасолов от сотрудничества будет означать, что они являются врагами цивилизации и им есть что скрывать. И, наверное, последнее. О том, что мы здесь нашли и что предполагаем, должно знать правительство Союза. Наш флот должен быть готов прийти вам на помощь. Опасность представляется мне обоюдной.
— Вы нарисовали очень мрачную картину без достаточных на то оснований, но часть ваших доводов я принимаю. Непосредственной опасности пока нет. Мы располагаем каким-то запасом времени для проверки подтверждения ваших гипотез и принятия решения?
— Отпущенное нам время исчисляется днями. Возможно, одним-двумя месяцами.
— Почему?
— Как только произойдет генеральное сражение между нашими флотами, и вы и мы останемся без защиты от вторжения.
— Империя будет разбита вами, если мы рассредоточим свой флот.
— Союз не начнет экспансию, даже имея мотив мести.
— Это говорите вы.
— Найдите и отправьте к нам своего человека, которому доверяете, а я отправлю с ним одного из своих. За это время мы либо найдем доказательства моей правоты, либо просто отсрочим гибель миллионов людей и гигантские потери флотов.
Вспыхнувший экран голографа прервал разговор.
— Вы были правы, — произнес Ю-Сим. — Приемник, если это он, на месте. Странно, как мы могли его не заметить.
— Я же говорил, что это аномалия не нашего пространства.
— Чтобы выполнить то, что вы хотите, — вернулся к прерванному разговору разведчик, — необходимо развязать полноценную гражданскую войну во всей империи.
— Вы усложняете задачу. Можно поступить гораздо проще, но на это тоже потребуется время.
— Лишить поддержки томасолов, убрав императора и вычистив дворец от их сторонников?
— Именно. Преемник законной власти Сан-Ком в империи. За ним пойдут наши сторонники. Сейчас ваша элита напугана жесткостью мер, принятых дворцом в отношении лиц, участвовавших во «встрече» с племянником. Это сделает их более сговорчивыми, а если учитывать имеющийся на них у вас компромат, то послушными. Простой народ не любит томасолов, это еще один фактор, работающий на нас. Продемонстрированные съемки праздника плоти взорвут общество. На первых порах прикрытие наших действий в виде «Патриотического фронта» у нас есть. Думаю, что ваши резервы не исчерпываются этим кораблем и его командой. Именно вы спасете империю от гибели. Вечно находиться на нелегальном положении невозможно. Вариантов два — победа или смерть.
— Главное — армия и флот.
— Флотом придется заняться в первую очередь, очистив его палубы от изгоев.
— Располагайтесь, — делая жест в сторону дивана, предложил Ю-Сим. — Мне необходимо отдать некоторые распоряжения.
— Мне бы тоже не мешало связаться со своей группой.
— Не беспокойтесь. Связь я вам обеспечу.
Договор о сотрудничестве был заключен. Группа нетрацев выполнила задачу, поставленную командованием. Экспансия империи была приостановлена. Но на поле боя выползал новый враг, с коварством и хитростью которого еще только предстояло встретиться. Враг наглый, уверенный, но не представляющий себе, что его планы могут быть разрушены несгибаемой волей трех людей, способных поставить себе на службу скрытые силы Вселенной.
Назад: Глава 9 Встреча друзей
На главную: Предисловие
