Двадцать девять минут
семь секунд спустя
Официант в семнадцатый раз поменял пепельницу. Жест его был полон возмущения. Гривз рассеянно кивнул и пыхнул гигантским облаком дыма. Облако неохотно поплыло к потолку. Вентиляторы под потолком надрывно гудели, в турборежиме высасывая из бара создаваемую Гривзом атмосферу.
Отхлебнув витаголя, Гривз подвесил каналы от камер в режим записи и углубился в размышления.
Как и следовало ожидать, для сбора делегаций выделили малый переговорный зал, оборудованный аппаратурой отсечения всех мыслимых и электронных средств шпионажа. Скрытая камера наблюдения за единственным входом в зал снабдила Гривза достаточным объёмом информации.
Гривз прокрутил в памяти данные наблюдений с камеры.
За полчаса до явки офицерок в зал вошли три неприметных пожилых господина с шестью кофрами.
Гривз готов был поспорить на половину своих сбережений, что в кофрах находилась аппаратура для выявления приборов шпионажа, подавления средств записи противника и собственно сами средства записи.
Господа пробыли в зале десять минут. Через десять минут у дверей зала появились двое крупных молодых людей в сопровождении смутно знакомого толстого господина. Как только двое молодых заняли посты по бокам от двери, трое пожилых господ покинули зал, на выходе вручив тучному господину небольшой пульт. Тучный господин легкой балетной походкой ускакал вдаль по коридору.
Гривз задумчиво потёр подбородок и отхлебнул витаголя. Тучный господин ему где-то встречался. Или кого-то очень напоминал. Отложив процесс воспоминаний на потом, Гривз вернулся к просмотру.
За пятнадцать минут до минуты О в конце коридора появилась процессия из ещё одного крупного молодого человека и двух лиц женского пола неопределённо-сексуального возраста, черты лиц которых были сведены к стандарту большим количеством косметики, наложенной в точном соответствии с Уставом. Распущенные светлые волосы и белоснежные туалеты двух леди, сшитые в стиле Бритония-милитари, а также компакт-комплекты документационно-секретарской деятельности устраняли все сомнения в том, какие роли им отводятся.
Леди и молодой человек прошли в зал и больше из него не выходили.
За семь с половиной минут до минуты О в зал крадущейся походкой проскользнул Аллан Ростенфеллер, второй секретарь заместителя министра Бритонии по энергетике. Личного знакомства с этим неприметным господином Гривз не имел, но его неофициальную анкету из интегрированной базы данных Окраины читал. В оной значилось, что господин Ростенфеллер курирует все вопросы, связанные с энергообеспечением Бритонии, не имеющие непосредственного отношения к «обычным административно-производственным вопросам» В кратком досье деятельности господина Ростенфеллера, посвящённой данным вопросам, значились восемнадцать убийств инженеров-энергетиков с последующим исчезновением выложенных ими на аукцион разработок, три удачных хищения технологии переработки ресурсов у Айстемпл и одна попытка неудачного – у Независимой Гильдии Горняков.
Господ подобного типа Гривз предпочитал знать и в лицо и, что зачастую было важнее, в затылок.
За три с половиной минуты до минуты О в зал проследовала крупная процессия из шести господ, облачённых в ежедневные чёрные кители офицеров Сил Бритонии. Чёрные кители Топоньеров должны были очень эффектно сочетаться с белыми нарядами дам. Из этой группы Гривз после нескольких секунд раздумий распознал только подполковника Галливана, третьего заместителя начальника разведки Флота Бритонии. Подполковник, судя по нашивкам и возрасту остальных офицеров, являлся максимально высоким чином, который Бритония удосужилась открыто выставить на переговоры. Закрытым представителем, по-видимому, являлся невзрачный весьма пожилой господин, одетый майором.
Через шесть минут после того, как тучный господин ввёл в зал офицерок, в поле зрения камеры возникли три невзрачных человека неопределённо-молодого возраста в просторных гражданских плащах. Один из них небрежно нёс в руке небольшой потрёпанный заплечный кофр.
Осмотрев утолщения под капюшонами троицы и оценив, сколь искусно эти господа носят специализированные тяжёлые доспехи, Гривз пришёл к выводу, что группа транспортировки Печати Бритонии будет торчать под дверьми в ожидании сигнала «наконец-то доставить Печать». И что отсутствие оной бритонцы будут весьма успешно использовать для затяжки торгов до момента, пока их не будет всё устраивать.
Больше, по логике вещей, для затравки переговоров никто не требовался, и потому Гривз, свернув окошко, принялся думать.
Предварительное соглашение о теме переговоров наверняка было достигнуто ещё до начала оных. Например по президентской связи. Или по сети Управления Антипреступной Координации правительственных Флотов. Обилие флотских костюмов наводило на мысль, что переговоры и договорённости ведутся на уровне флотов. Или, скорее всего, разведок флотов. А присутствие господина Ростенфеллера говорит о том, что тема связана с нестандартными энергетическими вопросами. С нетрадиционными источниками энергии.
Например, с системами энергопитания Призраков.
В связи с чем для обеспечения соответствующего фона переговоров КСИ привлекла Гривза.
Память выкинула одно из немногих всё ещё непослушных воспоминаний.
Гривз мрачно затянулся. Сознание, подчиняясь Тому-Что-Внутри, мелькнуло и почти уснуло.
Восприятие стало двойственным. Та часть, что запоминалась, вяло смотрела на стол и частично – на те действия старшей части.
Он судорожно вздохнул от приступа агонизирующей апатии, вызванной ощущением восприятия мира старшей частью. Ощущения, что вокруг – грубо нарисованные нереальные унылые декорации застывшей в вечности пьесы. Потом старшая часть начала рывками перемещать высвободившееся внимание с одного на другое и воспринимать.
Комната переговоров. Пространство в завесе экранирующих и сторожевых полей. Поля ждут неосторожного или неумелого шпиона. Сторожевой тел-робот, отсканировав потоки внимания, встрепенулся и неуверенно потянулся пеленгующими тел-лучами. Старшая часть обошла его и, на миг заглянув внутрь, мгновенно выхватила что-то и уволокла в глубь сознания.
Потом она сбросила внимание с комнаты и попробовала почуять, не ищет ли ещё кто-нибудь.
Кто-то искал. Ощущение было смутным, очень смазанным. Будто бы этот кто-то уже озадачен тем, чтобы проведать Гривза, но пока ещё делает что-то, с чем надо разобраться до того, как заняться Гривзом. Поняв, что скоро нужно ждать какого-нибудь знакомого с разговором по душам, Гривз сделал вторую глубокую затяжку и схлопнул части сознания.
Голова наполнилась звоном, гулом и безразличным отупением. В сознании медленно погасало знание, что нужно действовать, потому что происходит то, в чём обязательно нужно принять участие.
Окружающее стало ватным, размытым, не вызывающим никаких эмоций. Гривз состроил кружке улыбку довольного идиота. Облапив её двумя руками, он причмокнул и отпил десяток больших глотков. Хихикнув и рыгнув, Гривз грохнул кружкой об стол и поднял мутный взгляд на подбежавшего официанта.
– Я… ик… не пьян. Просто хорошее настр… ик… оение.
Гривз волнообразным движением поднял руку с воздетым указательным пальцем, сделал серьёзное лицо, вытянутое внезапным осознанием вселенской истины и пробасил в пространство:
– О как! О-ение!!! О-ение – это звучит гордо!
Официант, старательно натянув на лицо маску вежливого внимания, вдохнул воздуха и открыл рот. Высказаться ему не удалось. Гривз уронил сжавшуюся в кулак руку на стол. Стол жалобно хрустнул под аккомпанемент подпрыгнувшей посуды.
Гривз помотал головой, потом поднял на официанта жалобный взгляд и плачущим голосом проныл:
– Я совсем пьян. Мне надо трезветь. Помогите, пожалуйста. Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, дайте мне кофе.
Официант через пару секунд вышел из ступора и торопливо кивнул:
– Да-да, конечно. Через минутку.
Послав в его удаляющуюся спину улыбку довольного жизнью пожилого прожженного хулигана, Гривз ещё раз помотал головой, осторожно затянулся и вдавил окурок в пепельницу. Потом он прислушался к своим ощущениям. Насмешка над миром в очередной раз сработала, вернув толику удовольствия от факта собственного существования.
Потянувшись и зевнув, Гривз прокрутил записи с камеры у входа в зал. Никто не входил, никто не выходил. Группа транспортировки печати всё так же сидела в креслицах. Присмотревшись к картинке и придя к выводу, что ему уже не менее десяти минут транслируют запись, Гривз досадливо вздохнул. Потом состроил радостное лицо, приветствуя огромную кружку кофе.
Облапив её, он с наслаждением принюхался. Потом ещё раз и ещё раз, с каждым разом делая лицо всё более и более восторженным. Сквозь кофе еле заметно пробивался тончайший кисловатый запах.
Гривз призадумался, сколько в протрезвляющем порошке, подсыпанном официантом, активаторов общения. Не придя к конкретному выводу, Гривз сделал восторженное лицо и сделал символический глоток. Потом с громким бррррыком помотал головой и и аккуратно поставил кружку на стол. Взмахом руки притянув внимание официанта, Гривз пять раз изобразил на пальцах вставление карты в картоприёмник. Жест получился пошлым. Официант кивнул и, подхватив электронный счёт с картоприёмником, направился к столику.
Расплатившись, Гривз тяжко поднялся и осмотрел окрестности. Никто не приближался. Покачнувшись и вернув себе равновесие, Гривз направился на первый ярус, в приёмную. Чутьё подсказывало, что за сегодняшний день переговоры не завершатся.
Он был прав, но не догадывался, как именно.
