Глава 14

Неожиданно для мужчин женщина открыла глаза и села, хлопая ресницами. Взгляд странный, почти безумный. Еще и суетливые движения – Стася начала ощупывать себя, потом Тео.

– Все нормально? – поинтересовался тот.

– Угу, – буркнула и волосами тряхнула, отцепившись от парня.

– Уверена? – просканировал ее взглядом Кир. Женщина кивнула, хотя ни в чем уверена не была. Ей казалось, что реальность искривилась, как при переходе и замерла в точке кривизны вместе с сознанием.

– Идти сможешь? – спросил Вит.

– Угу… Куда?

– Куда ты хотела.

– В Центр Климатологии, – заботливо напомнил Филосов.

– Зачем? Там Стас.

– Кто? – Тео ушам своим не поверил, мужчины насторожились. Капитан потер подбородок, рассматривая женщину и считывая данные с ее организма. Никаких отклонений. Словно не было летаргии, не было ранений. Два только образованных, еще неустойчивых рубца и все. Анатомическая система в порядке, а энергетическую сканером не проверишь.

– Станислав. Он все сделает, как надо. Это его мир – ему его и творить.

– В смысле, водосборник нам больше не нужен? – переспросил Дон.

– Нам – нет.

– А что нужно?

– Уходить. Мы загостились, – тоном вещателя, выдала она.

– Каким образом уйдем? Предложения есть? Связи с базой нет.

– Он знает, как вернуться, – кивнула женщина в сторону капитана, сама не понимая, отчего так в том уверена. Все дружно уставились на Вита. Тот хотел отнекаться, но не стал – смысл?

– Кажется, действительно пора домой. Нужен планер.

– Всего? – удивился Кир. А следом Тео:

– Вы точно роботы?

– Варилентная универсальная биологическая система. Мужской тип, – поднялся капитан.

– Вубс, – перевела Стася и кивнула: ну вот и это теперь понятно. Тео покосился на нее, на мужчин и вздохнул, растерявшись:

– Ведете себя как люди.

– А мы кто? – почти обиделся Дон.

– Они мыслят и чувствуют как любой из нас. Разница лишь в составе крови и костной системы. И еще пара отличий на технологическом уровне, – пояснила женщина.

– У нас тоже есть роботы.

– Ага. Встречались. Ничего машины. Но тупы ыее, – улыбнулась. И парень за ней.

– Весело тебе? – фыркнул Кир. – Мы уходим – ты остаешься. Как жить будешь, думал?

Тео помрачнел, Стася расстроилась и оба старались не смотреть друг на друга. Парню не хотелось отпускать женщину, расставаться с мужчинами, что за какое то мгновение стали родными, но проситься уйти с ними он смел. Русанова же боялась нарушить что нибудь в этом мире, как в своем, взяв Тео с собой. Но с другой стороны: как его оставишь, как с ним расстанешься?

– Пойдешь с нами? – решилась. Мужчины хмуро уставились на нее, но промолчали – для пары это стало знаком согласия, и Филосов встрепенулся, обрадовавшись:

– Спрашивать не зачем. Я с вами.

– Спросил бы тогда: куда? Эх, молодежь! – хмыкнул Кир и потопал вперед.

– А мне без разницы, – улыбнулся женщине и предложил. – Если нам нужен планер, то идем направо. Часа через три будем под гражданской стоянкой правительственной зоны. Огромные ангары маршрутных планеров. Охраны почти нет, но роботы смотрители натыканы по всему периметру. Это минус.

– Еще минусы есть? – спросил Вит.

– Метрах в ста от стоянки патрульное ведомство и три взвода «санитаров». Полное оснащение, рядом казарма и арсенал. Пункт охраны границ гражданской зоны и спец объекта.

– Какого?

– Биокомплекс по производству продуктов питания и потребления.

– Настолько важный объект?

– Как посмотреть. Пять секторов. Объем производства колоссальный, производят все: от чипов для биороботов до соевого экстракта. Поставки во все уголки освоенных территорий.

– С размахом, однако, – подвел итог Кир. Группа двинулась в правый коридор.

– Ты точно в порядке? Три часа прошагаешь? – спросил Стасю.

– Прошагаю, – заверила. – Есть слово «надо».

Вит оттеснил парня, попросив приказным тоном идти вперед и показывать дорогу, а сам как страж остался рядом с женщиной. Когда мужчины удалились значительно, он тихо сказал:

– Его нельзя брать с собой.

Стася понуро кивнула: она прекрасно понимала, что капитан прав. Но как бросить человека на произвол судьбы, как объяснить себе и ему, что иначе никак?

– Для своих он теперь перебежчик.

– Решаемо, – бросил Вубс.

Женщина настороженно покосилась на него: почудилось или она действительно уловила его мысли? Да нет, ерунда, она не настолько тонкоорганизованна, чтобы считывать мысли. И все же…

– Что со мной было? Только не говори о ранении – не то.

– Странно себя чувствуешь? – прищурился мужчина.

– Неуютно. Что то не так. Что было?

– Потеряла сознание и по снятым показаниям, вошла в летаргию.

– Даже так?

– Угу. Подробности уже дома будем знать. Ты права, что то действительно было не так. Летаргия на три часа, судороги – нонсенс. Но факт. Сама то что нибудь помнишь?

– Ни черта! – процедила, злясь от необъяснимости ситуации. Непривычно находиться в неведении, маетно. Что с ней случилось – вопрос серьезный. А что за тем последует – уже не только ее касается. – А если вирус? – покосилась на робота. Тот неопределенно повел плечами. – Тогда лучше и мне остаться.

– Не спеши с выводами.

– Нельзя заразу домой тащить. Неизвестно что «веселый» доктор в контейнер закладывал. А вещество в открытую рану попало, в кровь. Значит во мне, при мне. Что из этого получиться?

– Может неприятность, может ничего, а может и что надо. Мозг грузить сейчас этим не стоит. Мы все по любому заразны. Нахватались здесь флюидов да энергофракталов, сто процентов. Только кто тебе сказал, что нас сразу выпустят? Карантин будет – не то, что любую бактерию, вирус неопознанный – энергоструктурные поля просанируют. Пока не убедятся в безопасности для окружающих, не выпустят. Поэтому голову ерундой не забивай – время придет, плод созреет. А каждому фрукту свой огород. Наш сейчас – домой вернуться.

– На планере? – усмехнулась.

Вит загадочно посмотрел на нее, и она могла поклясться – улыбнулся, хоть губы не дрогнули.

– Ну ка, рассказывай – что задумал?

– Не собирался.

– Тогда отчего уверен, что домой попадем?

– А когда наши своих бросали?

– Есть ситуации выше наших желаний.

– Не тот случай. Все продумано и отработано. Главное сейчас любой летательный аппарат захватить, желательно, скоростной.

– Значит, воздушный шар и дирижабль тебя бы не устроили?

– Меня? Меня все устраивает, – хмыкнул. – Но для возврата мы должны иметь летательный аппарат с исходной скоростью не менее трехсот километров в час. Воздушный шар ее не разовьет.

– Да, слабо. Только разница с какой скоростью летаешь, если дальше этого мира не улетишь.

– Пессимизм отставить. Наберись терпения и все будет.

– Темнишь?

– Страхуюсь. Почему – объяснять не надо?

Стася головой мотнула: ежу ясно, что секрет только тогда секрет, когда одному принадлежит. И выдавать раньше времени чревато. Никто не знает, что ждет его за поворотом. А ну, возьмут туже Стасю и, она выдаст, что узнала – с того же Локтен станется преобразователь мыслеформ включить или какого нибудь заумного «жучка» ей в голову пустить, информацию считать. Ему и захочешь воспротивиться, да не сможешь. И выдашь. И планы команды порушишь, подставишь их. Конечно, одному владеть информацией тоже чревато, но Вубс, на то и ВУБС, что в настройках имеет массу взаимодополняющих и заменяющих программ. Хоть один чипсет от него останься – сможет радировать настройку другому чипсету, в любой другой схожей системе, передав полную программу которой владел сам. Так что случись, что с капитаном – информация перейдет в программу Дон, случись с Дон – к Киру.

Удобно, оптимально выгодно для походов в неизвестность в потенциально опасную зону. Правильно отдел роботов пустил. С человеком оплошать можно, с роботом – нет. Те и подстрахуют и выведают и выведут, спрогнозируют и информацию доставят. Нано биологическая технология более устойчива и сильна, чем обычный человеческий организм. Ни стрессов, ни сомнений, ни подверженности настроению, энергоинформационному полю, чужому влиянию. Да и вирус робот домой не принесет – сам себя дезинфицирует, от стресса крен извилин не получит, от голода и жажды не умрет, ранения перенесет без срыва системы и перераспределения целей.

Одно плохо вариабельности нет. Сказал – иди – идет, стой – стоит.

Но и здесь Оуроборо подстраховались – последние экземпляры с гибкой системой почти идентичной человеческой психологической структуре в параллель пустили. Этим можно «стой» сказать, не факт что послушают, а могут и сами остановить. Потому что цель – программа у них как маяк – туда идти, а каким путем, решают сами.

Лучших проводников и охранников еще не придумали.

Стася шагала и думала – хорошо быть роботом, в тупую выполнять приказы и ничего не чувствовать при том, ни стоять перед мучительным выбором. Ведь Вит прав – нельзя Тео брать с собой. Но что его ждет, оставь его – рудники, смерть? Не помилуют точно. Не знают здесь ни милости, ни милосердия. И она, она причина его неприятностей, она сбила его с пути, отвратила от цели, пусть призрачной, но его. Вырвала парня из привычного круга и бросила, предала – вот что выходит.

Как с этим жить – понятия не имела. Как справиться с собой, смирить мятеж в сердце и душе, отдав себя не любимому, но долгу? Чем оправдать и оправдаться? И как груз на плечи свалился, придавил – шаги все медленнее тяжелее.

– Двигайся, – подтолкнул ее Вит. Тео обернулся – все ли в порядке.

И осенило – его нельзя взять с собой, но можно ей остаться.

И легче стало. Верно, правильно. Все что надо – передадут ребята. А она останется и пусть лучше будет жить ностальгируя по родине и родному миру, чем с осознанием вины перед Чижом, перед собой, предательницей бросившей в трудную минуту.

– Я останусь, – заявила Виту. Тот бровью не повел и неясно было услышал ли вообще.

– Сектор семь, – объявил лаборант.

Контейнеры встали на песок у кромки воды. Патрульные рассредоточились спиной к ним, лицом к гипотетической опасности. Сван через плечо покосился: что ж там такое они предкам доставили? И крякнул от неожиданности: водоросли, мальки то рыбы какой, то ли тритонов.

– Это чего? – озадачился.

– Пополнение популяции, – буркнул лаборант.

– А она есть?

На этот раз мужчина промолчал. Ян за него ответил:

– Инфузории точно уже есть.

– Что то этот молодняк на бактерии не похож.

– Обезьяна на человека тоже не похожа, – заметил Борис.

– Ее труд облагородил, – фыркнул Иштван.

– Ага, а головастиков что до популяции макак облагородит?

Бойцы начали строить версии, перекидываться шутками и фантазировать. Один Николай упорно молчал и сверлил взглядом Ивана.

– Если со Стаськой что то случиться, я тебя… – предупредил тихо. Но патрульные услышали, притихли. Капитан на него покосился:

– Сколько ты с нами? А все замашки древности не выветриваются.

– Это ты к чему? – развернулся всем корпусом к командиру и тот ту же позу принял:

– К тому, Чиж, что стращать меня не надо, без твоего зубовного скрежета хреново. Ты только узнал, а я месяц с этим живу, – процедил.

– И молчал?

– И дальше буду. И ты, и все остальные. После выхода мы сидим в боксе и ждем вывода группы, с которой ушла Стася.

– Интересно девки пляшут, – протянул Иштван, вставая рядом с Николаем.

– Темнишь, командир, – заметил Сван, мигом потеряв интерес к доставленным экземплярам. – Разборки конечно, не к месту, но блин, вопросов назрело – лопатой не разгрести. Какой бокс, капитан, с кого перепугу? Зачем, почему, чего мы ждали сидя в Центре и что будем ждать сидя в боксе?…

– Выхода ребят.

– Куда и когда? – подобрался Чиж.

– Как только, так сразу, Коля, а вот куда, узнаем, когда выйдут.

– Супер, – оценил Пеши.

– Мрак и туман, – парировал Чижов. – Допустим, ваш темный, темный урабора никак на свет выйти не хочет. Его дело. Вопрос: почему и мы втемную играть должны? И ладно мы – нами.

– Что такое приказ знаешь? Тогда не задавай тупые вопросы, сержант.

Николай лицом закаменел, прищурился недобро:

– Хороший ответ. Как раз в духе «древности».

– Ты не забылся? – не менее «ласково» посмотрел на него Иван.

– Кончайте ругаться, – влез Борис и даже между мужчинами встал, предотвращая схватку. Пока словесную, но видно – прелюдию к рукопашной. – Вы заметили: мы последние время только и делаем, что ругаемся. Это ненормально, ребята.

Сван потер затылок. Чиж и Федорович отвернулись друг от друга.

– А ведь он прав, – протянул Ян.

– Следующий квадрат – выход домой. Там помиритесь, – буркнул лаборант, прекращая дебаты.

Патрульные двинулись в путь, раздумывая на ходу.

– Иван, что ты знаешь, расскажи, ты же понимаешь, это важно для всех нас, – попросил Николай, смягчая тон. Капитан зыркнул на него и вздохнул:

– В том то и дело, что ни черта я не знаю!

– А все таки?

– Появился граф и эта. Первый ясно откуда и как, а со второй полная непонятка. Стасю тут же дернули в отдел, а эту поставили на ее место.

– Пытались понять, что к чему?

– Скорей всего.

– И что поняли?

– Жди, доложат, – фыркнул Иштван.

– Куда, кстати, Теофила дели? – спросил Ян.

– Домой отправили, загостился.

– Вот это правильно, – оценил Пеши. – Мужик нормальный, но хло опотный.

– А меня двойник Станиславы интересует, вопросов много создает, – заметил Борис. – Причем, как она появилась и почему ее в группу вместо Стаси поставили, дело третье и не нашего ума…

– Не согласен, – буркнул Чиж, но его не услышали или сделали вид, что не слышат.

– … Мне другое любопытно: как мы не заметили подмены? Ведь ничего не заподозрили. Да, неадекватность, поведение странное, агрессия неприсущая женщине вообще, Стасе, в частности. Но ни у одного мысли не возникло, что она это не она.

– У графа возникла. Помнишь, он еще вопил: ведьма, вы все в опасности?

– Вот! Он, дремучий по сути человек это понял, почуял неладное, как мог пытался до нас донести, а мы всем составом уперлись в одно – это наш товарищ!

– Кто бы другое предположил?

– Я, – бросил Иштван. – Я тоже почуял не то с ней что то.

– Капитан, что молчишь? – спросил Сван.

– Думаю, что в рапорте писать, куда и как она исчезла.

– Тоже огромный знак вопроса, – кивнул Борис.

– Слушаю вас и диву даюсь, – проворчал Чиж. – Прете по Пангеи и удивляетесь распылению какой то гаргоны!

– Тебя это не удивило?

– Нет! Меня более важные моменты волнуют! Стася например! Вернусь и вытрясу инфу из вашего глубоко рассекреченного отдела. Я его еще глубже засекречу! И плевать, что потом: хоть списывайте, хоть расстреливайте!

– Дурак ты, Чиж, – бросил Иван. – И мысли у тебя дурные. Все то тебе гадость мерещиться, репрессии какие то, подвохи. Никак ты от своего допотопного мышления избавиться не можешь.

– А ты помоги. Не темни, а прямо скажи, как есть и что есть!

– Мог бы – сказал! И хватит мне тут истерить! Не на балу и не барышня!

– Угу. На балу у вас как раз, кавалеры, а барышне в дерме!

– Может, наоборот, в шоколаде, – примирительно протянул Ян. – Сидит где нибудь в районе светлого капитализма в уютном ресторанчике, устрицы дегустирует, винцо вековой давности потягивает.

– Если б так. Только Стася она и есть Стася, ее вечно в форс мажор тянет. Или тянут! – глянул на капитана.

– Работа такая!

– Слышал!

– А мне говорили, «зеленые» – дружные, – бросив пустой контейнер сказал молодой лаборант. – Хватит вам бузить, помогите лучше.

Патрульные подхватили груз, пряча смущение.

До квадрата дошли молча.