На всякий случай все же просмотрев записи, но так ничего подозрительного не увидев, Эрик и Элен отправились к Ремезову. Антон Николаевич прихватив с собой какого-то мужика с чемоданчиком, сразу приказал лететь к «крысам». На этот раз в эскорте из двух десятков машин с кучей вооруженных людей нужды не было.

«Крысы» встретили их молча, без нападок, видимо «крысиный» король успел убедить своих подданных в невиновности «хомяков». Сдержанно поприветствовав друг друга, лидеры двух недолюбливающих друг друга сообществ людей прошли к телу погибшего от неизвестных рук бойца.

«Крысы» надо сказать, успели прибраться, и теперь уже ничто не напоминало о массовой драке разгоревшейся по неизвестным причинам, но с многочисленными жертвами. Даже следы крови присыпали песком.

– Он что-нибудь успел сказать перед смертью? – спросил Ремезов, когда они подошли к «крысе» с раной в груди, от которой он и умер.

Труп на жаре уже вздулся, почернел. «Крысы» не догадались поместить тело в холодильник.

– Немного… – буркнул после паузы Череп. – По его словам, на них кто-то напал. Я так думаю, что кто-то появился и они естественно начали стрелять. А потом стали стрелять в них…

– Он что-нибудь увидел?

– Нет. Но его преследовали, по крайней мере он сам так считал. Ну и рана в груди подтверждает это. Скорее всего, его подстрелили, когда он находился уже в корзине или возле нее. Сам видишь, с такой дырой много не побегаешь.

– Разве что находясь в шоковом состоянии, когда и не такие раны не замечаются, – заявил доктор, но на его слова никто не отреагировал.

– Понятно… что ничего не понятно… – сказал Ремезов пожевав губами. – Кого-нибудь еще из убитых нашли? Оружие?

– В том-то и дело… как и в вашем случае, ни тел, ни оружия. И это мне крайне не нравится… Я не знаю что и думать по этому поводу.

– Я тоже, – кивнул Ремезов.

Кто-то из приближенных «крысиного» короля по этому поводу что-то глухо сказал, хорошо было слышно только слово «хомяки», но Антон Николаевич и Череп сделали вид, что ничего не слышали, незачем раздувать ссору, и «крысы» вокруг затихли.

– Вы не против, если вашего человека осмотрит… доктор?

– Пускай, – кивнул Череп.

– Приступай…

Доктор тут же присел возле трупа, раскрыл чемоданчик в котором заблестели медицинские инструменты. Разорвав при помощи ножниц окровавленную одежду «крысы» он добрался до страшной на вид крупной раны и внимательно ее осмотрел предварительно чем-то полив от чего рана очистилась от сгустков засохшей крови.

– Крупный калибр… – заметил доктор, после чего взял пинцет и погрузив его в дыру, стал копаться в груди в поиске пули.

«Если калибр крупный, то рикошет сразу отпадает. Такие пули почти не рикошетят», – подумал Махов, хотя он так надеялся именно на это объяснение.

Наконец доктор или что вернее патологоанатом, от усердия аж высунув язык, сумел зацепить пулю и вытащил ее на свет, всю в темной загустевшей крови. Бросил кусочек стали в тарелочку и обмыл в растворе после чего снова достал пинцетом и продемонстрировал всем окружающим уже чистую не деформированную пулю.

– Твою мать… – произнес кто-то глухо с ноткой удивления.

Хоть немного разбирающиеся в оружии и в боеприпасах, то есть почти все, недоуменно переглянулись между собой. Каждый из присутствующих без труда определили как по калибру, так и по отличной форме пули, что она не от УВК-15. А другого крупнокалиберного оружия ни у кого не водилось.

– Час от часу не легче… – пробормотал Антон Николаевич, взяв пулю в руки и рассмотрев ее более пристально. – Четырнадцатый калибр… это не от наших винтовок…

– Тогда… от чьих? – совсем уж тихо спросил «крысиный» король.

Глубоко вздохнув, Ремезов ответил:

– От УВК-3 или УВК-5 – первых моделей колониального оружия. Такие имелись, в том числе на борту… «Орфея».

– То есть на нас напали орфейцы?! – изумился «крысиный» король.

Толпа «крыс» загомонила» обсуждая между собой полученную новость.

Ремезов же с Черепом продолжали растерянно смотреть то на пулу, то друг на друга.

– Не знаю… я не знаю что и думать, – признался Антон Николаевич. – Но если это орфейцы зачем им на нас нападать? Скорее они бы предстали перед нами в более дружелюбном свете. Да и шансов на то что они выжили, точнее дожили до наших дней, очень мало…

– Действительно… Тогда кто?

Ремезов молчал, поджав губы.

– Нет, не может быть! – воскликнул Череп осененный догадкой. – Планета необитаема! В смысле разумных существ здесь нет! Ее же исследовали!

– Значит плохо исследовали… – вздохнул Ремезов. – Увидели что мир для человека практически непригоден, быстренько его осмотрели и умотали. Разведчики хреновы…

– Потом сюда как мы шмякнулись орфейцы… и что с ними стало? Их поубивали на хрен! Забрали оружие и теперь нападают на нас!!! – озвучил лежащий на поверхности самый негативный вариант развития событий Череп.

– Да, такой поворот событий гораздо более вероятен, – согласился Ремезов.

– Невероятно…

Лидеры замолчали, молчали окружающие их «крысы». Все прекрасно понимали, что на их головы обрушилась еще одна большая, просто огромная проблема. Мало того, что они оказались в мало пригодном для проживания человека мире, так он по ходу уже населен разумными существами и это несмотря на извечную надежду человечества встретить братьев по разуму. Очень плохо. Двум разумам в одной клетке не ужиться. А эта «клетка» очень мала и еще меньше в ней места для комфортного проживания. Война между аборигенами и пришельцами практически неизбежна.

Так было всегда. Взять хотя бы историю человечеств именно человечеств на Земле, когда кроманьонцы столкнулись с неандертальцами. В борьбе за территорию и пищу менее приспособленный вид сошел с авансцены развития и исчез. Один вид вытеснил другой.

Так же и люди здесь на Сахаре, они вообще инопланетяне, совсем неприспособленны к местным условиям. Они не конкистадоры, а сахарианцы не индейцы. Здесь все чужое для человеческого организма, а тут еще вооруженное столкновение, борьба за те же скудные пищевые ресурсы. В борьбе они неизбежно проиграют аборигенам, являющимися кровь от крови, плоть от плоти этого поганого мира. Тут все против людей и биосфера и разум.

– Что будем делать? – спросил «крысиный» король после долгой паузы когда все осознали в полной мере всю глубину ситуации.

– Надо думать… Если они действительно разумные аборигены…

– Иначе и быть не может, раз они умеют обращаться с нашим оружием!

– Надо попытаться установить контакт, – вставил слово Эрик Махов, почувствовав общее агрессивное настроение.

Все посмотрели на него и Эрик Махов развил свою мысль:

– Все мы боимся. Сейчас вы как носороги от страха хотите затоптать угрозу, даже не разглядев ее и не осознав. Мы боимся аборигенов. Аборигены, я в этом уверен, боятся нас. Попробуйте взглянуть на ситуацию их глазами. Кто-то появился, и чуть что сразу хватается за оружие и начинает палить. Естественно они начинают стрелять в ответ. Необходимо проявлять выдержку… Нужно не допустить ошибок орфейцев что наверняка пошли по пути развития конфликта с местными и были уничтожены. Кстати Антон Николаевич, большое количество жертв могло быть результатом именно войны с аборигенами, а не эпидемий… Не забывайте что мы все же гости в этом мире и вести себя нужно с выдержкой, несмотря на произошедшие трагические инциденты. Ну и понятно, что со своим уставом в чужой монастырь лучше не соваться. Мы разумные существа и должны поступать разумно.

– Да, ты прав, это будет трудно, но необходимо, – согласился Ремезов. – Мы должны наладить добрососедские отношения с аборигенами, оставив в стороне недоразумения со стрельбой. Иначе нам просто не выжить в чужом мире.

– Это все понятно. Вопрос в том: кто пойдет с посольством? И куда? – поинтересовался не без скепсиса «крысиный» король.

– Я могу, – вызвался Эрик, хотя внутри все протестовало против такого геройства.

В глубине сознания вновь зародился Страх. Он, как какой-то сорняк, много раз скошенный косой мужества, почувствовав слабину, пустил еще один росток, что начал быстро разрастаться, занимая все пространство разума. Страх перед аборигенами.

Этот страх нужно побороть, как был почти задушен страх перед Сахарой, ее враждебной биосферой.

И потом, кому еще идти? Как иначе победить этот страх если не встретиться с ним лицом к лицу? Только так… К тому же Эрику было просто интересно, а любопытство может перевесить страх, победить его. Ведь любопытство очень мощное оружие.

Как же! Ведь они вступят в контакт с другой разумной формой жизни. Разве это не стоит риска первооткрывательства?!

Элен взглянула на него округлившимися глазами в которых кроме удивления и страха, ясно читалась крайняя степень протеста. Но потом ее словно отпустило и она сказала:

– И я.

Теперь уже Эрику хотелось протестовать против ее решения.

«Ладно, поговорим на эту тему чуть позднее, наедине, а не на виду у всех», – решил он, а вслух добавил:

– Тем более что у меня уже есть примерный адрес, куда стоит нанести визит вежливости.

На этом обсуждения закончились.