38
Тело его действовало само, без малейшего участия сознания. Рубило отобранным у первого же попавшегося противника клинком, стреляло из отобранного у следующих оружия, каждый раз оказываясь в таком месте, где ему менее всего угрожала опасность попасть под очередь автомата, откуда было легче всего нанести противнику урон.
Где-то там среди сражающихся должен быть Дядюшка-волк. И прежде чем уходить из боя, его надо было найти, чтобы сделать это вместе.
Хотя… уходить? Стоит ли? Все так замечательно получается. Он и в самом деле неуязвим, он способен отбить любой удар, а его удары всегда точно попадают в цель. Не значит ли это, что победа неизбежна? Она будет за ним и за небожителями, а не за преследователями?
Эйфория, беспечность, утрата реального видения боя.
Слова эти, вдруг пришедшие Антону в голову, отрезвляли.
Действительно, что это с ним? Такое бывает только с новичками, оказавшимися в первом бою. Именно они теряют способность анализировать ситуацию и действуют инстинктивно, мечутся из стороны в сторону, лезут с голой пяткой на шашку, в общем, ведут себя до невозможности глупо.
Он-то не был новичком уже давно и о подобных приступах забыл напрочь. А тут… странно.
Нет, надо действовать в этой драке более рассудительно, более трезво.
Увернувшись от удара справа и одновременно избегая нападения слева, он пронесся между двумя преследователями, не забыв резануть одного из них клинком по животу. На второго, к сожалению, уже не было времени. Да и он, кажется, был увертливее своего товарища.
— Волчонок! Сюда!
А вот это был уже Дядюшка-волк. Его голос нельзя перепутать ни с чьим другим.
Где он?
Оттолкнув от себя йеху-медведя, очень здорового, но не слишком ловкого, Антон оглянулся, нашел взглядом своего наставника.
Ага, вот он где! Прекрасно! Как всегда, прячется за деревом и, постреливая, наносит противнику вред не меньший, чем если бы сошелся с ним в рукопашной. Что называется — фирменный стиль.
Как до него добраться?
Антон сделал перекат, машинально отметив, как сбоку, совсем близко, мелькнул боевой топор, и, уже поднимаясь на ноги, выпрямляясь, наудачу ткнул в ту сторону лезвием.
Попал!
Острие вонзилось во что-то мягкое, задергавшееся, словно рыбка на остроге. Выдернуть, немедленно выдернуть, и дальше. Точнее — ближе к Дядюшке.
Для того чтобы оказаться рядом с ним, надо миновать еще, по крайней мере, трех противников. Не страшно. Главное, чтобы Дядюшка не попытался переместиться в сторону.
Вот сейчас…
Первый из них был хитер, а может, просто наблюдательнее прочих. Успел заметить, что стало с теми, кто пытался заступить Антону дорогу, и, оказавшись на его пути, упал на траву, размахивая ногами, пытаясь сделать подсечку.
Жди, радуйся!
Даже не сбившись с шага, Антон успел полоснуть его по ногам, подрезая сухожилия.
Не протягивай конечности куда попало!
Второй, увидев исход схватки своего товарища, метнулся в сторону, освобождая проход.
Благоразумно, весьма благоразумно.
Третий?
Тот был тертым калачом. Не стал убегать или ловить на детские хитрости. Встал на пути, приготовившись сражаться. И чувствовалось, что противник он стоящий, может быть самый сильный в этой резвившейся на поляне команде преследователей.
Антон даже слегка замедлил шаг, прикидывая, с чего начать схватку, пытаясь определить возможные слабые стороны противника.
Правда, как оказалось, схватиться им было не суждено, поскольку из кустов начали стрелять, да теперь уже не из автоматов. Садили из тяжелого ручного оружия, причем весьма метко. И это уже было плохо.
Видя, как начали падать ящеры, Антон мгновенно сообразил, что выстрелы могли быть предназначены именно ему. Кто-то из стрелков наверняка заметил, как он тут веселился, и, конечно, захотел его обезвредить.
А посему…
В лихом стиле того, кому только что порезал ноги, Антон кинулся на землю. И вовремя. Мгновение спустя над ним с противным визгом пролетел усеянный острыми лезвиями диск. Нетрудно было определить, в кого он был наделен и что мог бы сделать. Особенно если учесть, что он летел примерно на высоте груди.
Впрочем, Антону сейчас до подобных предположений не было дела. Он вился ужом по земле, орудуя своим клинком, стараясь не подпустить к себе кинувшихся со всех сторон преследователей. Делал он это настолько успешно, что вскоре прихлынувшая было к нему толпа снова раздалась в стороны.
Ну и здорово.
Воспользовавшись этим, Антон вскочил на ноги, отпрыгнул в сторону, метнулся в другую, юркнул за ствол дерева и очутился рядом с Дядюшкой-волком.
— Хорошо двигаешься, — сказал тот. — Очень прытко. Молодец.
— Я стараюсь, — ответил Антон. — Ну и потом, кто меня всему этому учил?
На мгновение выглянув из-за дерева и тут же вновь за него спрятавшись, Дядюшка-волк спросил:
— А еще чему я тебя учил?
— Вовремя делать ноги?
— Мне кажется, для этого наступило самое время. Ящеры проиграли, и значит, нам пора уходить, пока мы целы. Что успели получить, того и достаточно.
— Ты, как всегда в таких случаях, прав, — ответил Антон. — Однако сейчас надо подождать Мне кажется, игра еще не закончена.
Говоря это, он почувствовал, как его смутная надежда превратилась в полную уверенность.
Все верно. Надо подождать. Это еще не конец их приключений в Месиве, и главная награда еще не завоевана. Чтобы ее ухватить, придется проявить упорство и смелость, надо быть готовым действовать в нужный момент, не раньше и не позже.
Что представляет собой эта награда?
Вот этого он еще не знал, но чувствовал буквально кожей, что, упустив ее, будет не просто жалеть об этом. Вся дальнейшая жизнь потеряет смысл, станет никчемной.
Он тихо хмыкнул.
Смысл жизни? Что это с ним делается? Куда это его занесло? Никогда раньше он не задумывался о таких высоких материях.
Смысл жизни…
— Думаешь, стоит подождать? — спросил Дядюшка-волк.
— Уверен. Давай немного подождем неподалеку подходящего момента. Игра стоит свеч. Я чувствую, игра стоит свеч.
