Часть 2

300 день. Недалеко от устья р. Новая.

Мы уже два часа стояли на рейде в паре километров от устья и ждали сигнала от разведгруппы с корректировщиком. В составе разведгруппы в катере «монаха» уплыли Максим, корректировщик, Жека — радистом и расчет ПК, вел катер Саша. По нашему плану, разведгруппа должна была пройти правой, безопасной протокой, обогнуть острова и высадиться на материковой части левого берега, то есть, со стороны Лесного, а затем скрытно пройти по берегу и занять позицию напротив одного из двух вытянутых островов, на котором располагалась база пиратов. Катер после высадки должен вернуться, принять на борт группу Маслова и пройдя по средней протоке, высадить группу на берегу пиратского острова, где они должны были скрытно подойти к хребту, по сигналу взять его штурмом, и затем обеспечить подавление огнем сопротивление пиратов с господствующей высоты.

Я, Иваныч и Алексей стояли на открытом мостике в ожидании сигнала. Вот уже Саша на катере возвращается после высадки группы Маслова, а от разведки пока нет ничего. Катер подошел к «Авроре» на заправку и чтобы принять штурмовую группу Алексея.

— Заправился под пробку, готов принять группу, — прокричал с катера Саша.

— Группа два, на катер! — скомандовал Алексей по громкой и развернулся к нам, — до встречи в «Тортуге».

— Удачи, — ответил я.

— Аккуратно там… десантура, — сказал Иваныч.

Катер взревев мотором и задрав нос, снова устремился в среднюю протоку, для того, чтобы высадить десант на дальней оконечности пиратского острова, который потом скрытно, берегом, должен был подойти к базе и занять позицию, а Саша оставался на катере, как оперативный транспорт, и для поддержки огнем из крупнокалиберного «Утеса» в случае необходимости.

Время тикало… подходил к концу третий час, когда по громкой раздался Васин глосс. — Есть сигнал о занятии позиции корректировщиками… приступили к наблюдению и разведке.

— Фу… — выдохнул я, наконец-то.

— Уже заждались… как барышню на свиданку, — сказал Иваныч, мусоля не раскуренную трубку.

— Теперь ждем доклады от групп.

— Маслов на месте, — снова сообщил по громкой наш радист.

Иваныч нажал кнопку запуска двигателя, из никелированной выхлопной трубы вырвались клубы дыма. Завелся и плашкоут.

— Десантура на месте, — сообщил радостный Васин голос.

— Ну… с Богом, — сказал я, развернулся и дал команду плашкоуту плыть к берегу ближайшего маленького островка в левой протоке.

— Ну и мы потихоньку, — сказал Иваныч и наконец раскурил трубку, пыхтя едким дымом почти синхронно с выхлопной трубой «Авроры».

Через пару десятков минут плашкоут наскочил плоским дном на берег, аппарель грузового отсека опустилась, высыпался десант и занял оборону, а расчет миномета выкрутил ствол орудия почти в зенит, после чего боец из расчета побежал на гребень сопки. Покрутился там несколько секунд точно выяснив направление и вернулся к расчету.

— Расчет к бою готов, — через некоторое время поступил доклад с плашкоута.

Василий продублировал для корректировщика, что миномет на позиции, взял направление и готов вести огонь.

— Тук-тук… сказал Иваныч и прибавил скорость, — ну переключись на этого, как его…

— «Шпалу»?

— Точно.

Я выставил рацию на частоту, которую сообщили пленные пираты, а Иваныч как-то подозрительно гоготнул, сощурился, откашлялся и взял микрофон:

— Граждане бандиты, внимание!!! Ваша банда полностью блокирована, оба выхода перекрыты, так что предлагаю вам сдаться….

— Иваныч, ты что, наизусть что ли?

— Ага, с детства знаю до запятой!

— Кто это там гавкает? — подыграли ему из эфира, уверенным, я бы даже сказал дикторским голосом.

Иваныч откашлялся и продолжил:

— С тобой свинья, не гавкает, а разговаривает капитан крейсера «Аврора»… мой боцман готов дать залп из носового орудия, и устроить в твоей малине революцию и диктатуру пролетариата!

— Да ты гонишь, — дико заржали в эфире.

— Демонстрируем? — спросил меня Иваныч.

— Радист, запросить координаты целей после пристрелочного, — сказал я по громкой.

Пумм… ухнуло с плашкоута. После чего пошла какофония в эфире по корректировке целей и углов…

— Прицел шесть ноль два.

— Да

— Основное направление левее один ноль.

— Выстрел!

Пумм… ушла вторая мина… и наступила тишина в эфире… не надолго… на полминуты примерно, и потом опять:

— Правее ноль один ноль!

— Есть вилка!

Через несколько минут Вася уже докладывал данные от корректировщиков:

— Цель номер один ДОТ на берегу… плюс… лево пять…, цель номер два вышка с пулеметом…. цель номер три укрепленная казарма…

— Координаты, цели 1 и 2… уничтожить!

Пумм…

— Левее ноль ноль два…

Пумм…

Иваныч нажал кнопку на микрофоне радиостанции:

— Эй… Шпала… тук-тук.

В ответ щелкнуло, и хотели было что-то сказать, был отлично слышен один взрыв.

— Цель номер один уничтожена, — доложил Вася информацию от корректировщиков.

Пумм… Пумм… — раздалось снова.

— Цель номер два уничтожена!

— Шпала, я не шучу! — сказал Иваныч в рацию

— Да ты кто!?

— Сложить оружие и сдаться, минута подумать пошла.

— Да ты кто такой!?

Иваныч молча смотрел, как бежит стрелка на часах, и потом кивнул.

— Цель номер три уничтожить.

Пумм… Пумм… Пумм…

— Все-а-а… а-а-а…суу-кааа… не стреляяяя-аай!!!

— Его задело что ли? Что-то не то с голосом… — невозмутимо сам с собой говорил Иваныч.

— Наверное, — ответил я

— Так что? Шпала, — снова спросил Иваныч

— Здаемсяя-ааа, — продолжала шипеть рация и кто-то орать в эфире.

— Вася, передай на плашкоут, прекратить огонь, сняться с позиции, доставить штурмовую группу к месту высадки. И сразу группам 1 и 2 команда — Штурм!

Иваныч чуть прибавил ход, и скомандовал по громкой:

— Экипаж! Готовность прикрыть штурмовые группы!

Аврора стояла у вполне добротного пирса, чуть в стороне немного заполз на берег и опустив аппарель стоял плашкоут. С другой стороны пирса стоял брат близнец «Авроры»… внешне никак не отличающийся «Альбатрос», Иваныч сказал, что это один первых трех кораблей построенный на верфях в Лесном. Закончили работу штурмовые группы и сейчас вдоль берега, с руками за головой в ряд лежали 26 пленных пирата, под стволами автоматчиков, и чуть в сторонке рядок из 12 убитых бандитов. Трофейная группа переносила на плашкоут оружие и боеприпасы. Освободили 63 заложника, точнее они тут были в качестве рабов. Дали им время прийти в себя от неожиданно навалившегося счастья. Среди рабов нашелся хозяин и часть экипажа «Альбатроса», они долго что-то решали, эмоционально обсуждая в стороне, и потом хозяин подошел к нам с Иванычем, мы стояли на пирсе и разглядывали чудо инженерной мысли — самоходная баржа, изготовленная из 38 пластиковых бочек.

— Я даже не знаю как вас отблагодарить, — начал он, стесняясь задать вопрос о судьбе наших трофеев.

— Ты что ль хозяин «Альбатроса»? — спросил Иваныч.

— Нет, я его капитан и совладелец.

— А кто другой совладелец?

— Иван Иванович Ганшин, председатель колхоза, что выше Новой на пятьдесят миль.

— Ну передавай тезке привет… забирай свою птичку, только с условием.

— Конечно, конечно… с каким?

— От чудак человек… я еще условия то не назвал…

— Простите…

— Короче, всех кто Луневские к себе берешь и везешь домой. Понял?

— Да, — быстро закивал головой капитан.

— Слушай, а сколько от Лунево выше можно пройти? Как далеко река судоходна?

— От нашего колхоза еще миль сорок, будут два рукава… правый в сопки уходит и по нему еще миль десять можно с осадкой до метра, а левый рукав широкий, но мелкий совсем.

— Понятно, ну иди… собирай Луневцев и вези домой.

— Спасибо вам огромное, — повторил он раз пять, долго тряс и жал нам по очереди с Иванычем руки.

— Бывай, и тезке привет не забудь передать.

Худой и сутулый парень, дождался, пока мы попрощаемся с капитаном, подошел и спросил:

— Скажите, а вы потом куда?

— В Лесной, а потом домой.

— А домой… это куда?

— Полтора суток ходу, на архипелаг.

— А что там?

— Люди там, живут… трудятся, колхоз у нас там.

— А принимают в ваш колхоз?

— Конечно принимают… на почитай, — Иваныч достал из кармана и протянул ему распечатку нашего протокола с приложениями. Сутулый его взял, пробежал глазами и спросил:

— Я людям покажу?

— Покажи.

— Иваныч, ты его что, специально с собой что ли носишь?

— Протокол что ль? А то! Документ Серый, он нашим людям всегда доверия больше внушает, чем слова.

— Согласен.

«Альбатрос» завелся, тихо как-то… И взяв на борт человек тридцать отшвартовался и медленно пополз вверх по Новой.

— Слабоват движочек, — поморщившись сказал Иваныч, глядя ему вслед.

С берега на пирс зашла толпа человек в двадцать, во главе с сутулым.

— Мы к вам, на остров… возьмете? Там в документе написано, что должен быть подписной лист, но его нет, мы на последней странице все расписались.

Мы с Иванычем переглянулись…

— И сколько вас?

— Двадцать два человека.

— Раз вы уже подписались, — сказал Иваныч, — то идите и помогайте трофейной группе, вон они у бочек копошатся.

— Саша… Никитин, — взялся я за рацию.

— На связи.

— Мы к тебе помощников послали, это уже считай наши, давай озадачивай помогать.

— О, спасибо Николаич, а то тут еще есть чего взять.

— Да не за что, давай, грабь награбленное.

— Это трофей! — сказал Иваныч.

— Я и не спорю.

Подошел Маслов со своими.

— Ну… мы тут вроде как и не пригодились. Может помочь чем?

— Лучше майор, что вы вообще с нами были, чем вас бы с нами не было. Помочь… Тут среди освобожденных остались те, кому в Лесной надо… Ты вот что, бери вот этот мотобот, заливай топливом до полного, цепляй еще вот эти три шлюпки и иди наверное домой. А все посудины определи на пирс у скалы, и сдай Фиме. Не забудь ему привет от Ивана Ивановича передать.

— Договорились

— И вон того пленного крайнего забери… и Аслану передай, скажи что это «Шпала», ну который тут командовал

— Понял.

Через час мы уже вышли из устья и направились домой, волоча за собой трофейный флот, новых переселенцев, и двадцать пять потенциальных каторжан, но это под вопросом. Так как будут еще допросы и очные ставки, так что, у некоторых есть шанс не стать даже каторжанином, а после допросов отправиться сразу на дно пролива с булыжником на ногах.

315 день. О. Сахарный.

Сегодня в обед должен прийти последний рейс с топливом, то есть, все, что найдено на «железке» сегодня перекочует на склады ГСМ. Переоборудованный «пожарник», к которому прицепили баржу из «Тортуги» весьма поспособствовали. Один раз в три дня к грузовому пирсу швартовался наш флот и с него выгружали почти 90 тонн груза — мазут, уголь, железо, запчасти и прочие материалы. А завтра все выходят к «железке» что бы забрать самое тяжелое и технику, которая там работала. Больше всего конечно ждем маленький паровоз из тупика, двигатель и силовую установку с тепловоза, паровозные котлы и кучу другого железа, под которые уже не первую неделю разрабатывается проект мультитопливной ТЭЦ. А здесь на Сахарном бригада Федора и два десятка каторжан уже подготовили площадку в пяти километрах от склада ГСМ в сторону южной оконечности острова, и теперь занимаются укладкой ж/д путей. На «железке» все равно оставалось еще много всего нужного, и там решили оставить работать вахтой по 10 суток небольшую бригаду, надо было еще разобрать один путь на рельсы и шпалы, второй путь решили оставить на перспективу проехать дальше, на разведку территории, но это позже.

После обеда меня вызвал в форт Алексей, сурово так вызвал, почти потребовал явиться. Оставив дела на промышленном участке, как мы уже стали называть всю территорию от нового пирса и выше, до гребня сопки, я направился в форт. Алексей меня ждал в оружейке, где они с Максимом до того как я вошел, что-то бурно обсуждали и параллельно возились с оружием.

— Привет служба, что за срочность?

— Привет, заходи Серег… да край уже… Короче, надо принимать решение о создании регулярной дружины, ну и естественно мобилизационного списка на случай… ну в общем на случай боевых действий. А то одному людей дай, другому дай… нет, я все понимаю рук не хватает, мне не жалко помочь, но вот смотри какая ситуевина… после ужина заступает караульная группа на суточное дежурство, и теперь подумай, как будет нести службу караульный, если он до этого весь день как «папа Карло» не разгибаясь?

— Хреново Лех, согласен.

— И я о том же, а «такой хоккей нам не нужен». По этому вот, — он протянул мне лист бумаги.

— Что это?

— Рапорт.

— Надеюсь не об увольнении?

— Не дождешься! Мы с Максом подумали, и я там наше виденье ситуации изложил.

— Ясно, — ответил я и приступил к чтению. Прочитав спросил, — 15 человек постоянный гарнизон плюс мобилизация по требованию?

— Да, то есть, смотри… Допустим ушли мы с тобой и еще с тремя бойцами в экспедицию, в гарнизоне осталось 11, потом Саня пару человек заберет к примеру для поездки за запчастями, уже девять… а потом Михалычу приспичит срочно излишки сельхоз продукции на рынок в Лесной отвезти, и туда в охранение три человека и остается 6. Серег, шесть человек!!! Которым надо обеспечить дежурство на двух НП, Дежурство по форту, охрану этих каторжников, будь они не ладны и еще Макарыча обеспечивать силовой поддержкой если что. Я не говорю, что постоянный гарнизон может вот так в один день разъехаться, но вполне это допускаю, по этому, надо выдергивать для таких случаев мобрезерв. Ушло четыре бойца в сопровождение экспедиции, значит, четыре человека временно призываются, пока не закончится экспедиция, ну или пока их не сменят другие.

— Ну смысл понятен… Так, табельное у резервистов на постоянку — то же понятно… А вот это интересно, «довольствие и льготы».

— А без этого никак. Вояка может за Веру, Царя и Отечества воевать, но у него есть или может быть в перспективе семья, дети… а их кормить надо.

— Это мне как раз понятно можешь не объяснять, ты просто не развернул этот вопрос.

— Ну… мы просто не знаем тонкостей экономики острова, мало ли.

— Ясно, ну с довольствием понятно. В казначействе уже разработали тарифные сетки зарплат тех, кто работает или служит, так скажем — бюджетников. И те, кто будет мобилизоваться, будут получать по вашей тарифной сетке за период мобилизации. А льготы… что ты имеешь в виду?

— Например, внеочередное получение стройматериала, выделение участка под строительство в случае рождения или наличия детей. Стимул в общем должен быть у бойца.

— Хорошо, понял, подумаем… так… срочная служба — два года, по контракту пять на три.

— Это как пять на три?

— Ну первый контракт на пять лет, потом либо на гражданку со льготами либо служит дальше еще пять, потом опять… если в добром здравии еще на пять.

— Понятно, а что по таким как вы с Максом?

— А что по нам… служим пока здоровье есть, а потом глядишь голодранцем на пенсию не отправишь, поди поможет родной народ пенсией то обеспечить?

— Ну вам попробуй не помоги, — улыбнулся я, — хорошо, это тоже приемлемо. Сколько резервистов то тебе надо?

— Думаю, пятнадцать хватит, а потом тех, кто со срочной службы в запас уходит, автоматом попадают в резервисты.

— Ясно… ну что ж, денек другой придется потерпеть в прежнем режиме, а там соберемся и выпустим постановление по твоему рапорту.

— Денек — другой, не больше.

— Договорились. Ладно, пойду наших чекистов проведаю, раз уж дошел до форта.

В той половине подвала, где у Алексея Макаровича располагался кабинет, над столом склонились Макарыч, Антон Васильевич и Павел.

— Ну отлично Павел! Таких надо несколько и Ивану Ивановичу в первую очередь, и Сергею Николаевичу, и командиру боевой части… а эта уже пусть тут будет… а ну, помогите, на стену повесить, — они втроем аккуратно подняли со стола карту Приморского края, только уже в новых берегах и с отметками наших походов, линями дорог, поселениями, реками… Та география, что уже известна была достаточно точно нанесена на карту, остальное было в предполагаемых контурах. Карта была распечатана на листах А4, потом края были обрезаны, подогнаны и с обратной стороны проклеены скотчем. Очень аккуратная и достойная уважения работа.

— Иваныч бы сейчас сказал — «Дайте две!».

— А, Сергей Николаевич, проходи. Тут Паша нам вот что натворил, — кивнул на карту Макарыч, закрепляя ее канцелярскими кнопками на деревянном щите, разделяющем кабинет и жилую комнату.

— Да, — протянул я, — отличная работа. А вот эти маршруты от куда взял?

— А я судовой журнал просил у Ивана Ивановича, ну и старую карту посмотрел, в принципе на ее основе и сделана эта.

— А как ты… ну, — изобразил я нечто руками.

— Ну старую карту отсканировал, подтер то чего уже нет, добавил что есть, обработал… да, повозиться пришлось, но это ведь моя работа я так понимаю.

— Правильно понимаешь. Но на сколько я знаю в стандартных программах нет таких возможностей.

— Ну конечно, вот, — Алексей выложил на стол ключи, на которых был небольшой брелок — флэшка, — ключи от дома… не стал выкидывать после Волны, оставил как память, а флэшка это моя рабочая, там много полезного всего, в том числе и не стандартный софт.

— Ясно… ну что могу сказать — молодец! Алексей Макарыч, премировать надо бойца.

— Я подумаю, — важно ответил Макарыч, — у нас тут почти весь остров герои, без всяких шуток, на всех премий не хватит. Но я в качестве поощрения Павлу пообещал, что вы Сергей Николаевич, как-нибудь его в одну их экспедиций возьмете его.

— Это не вопрос, возьму.

— Здорово, — обрадовался Павел, — Идемте, Антон Васильевич на верх, поможете, нам еще для казначейства кучу бланков делать.

— Ценный кадр, — сказал я, когда они вышли.

— Плохих у нас нет… чаю? — спросил Макарыч.

— Не откажусь, и кстати о плохих… Хотел спросить, среди каторжан много реальных ЗК?

— Ни одного, они в прошлом обыкновенные, наши родные обыватели в основном, а «манер» они в свою пиратскую бытность нахватались.

— Ага, то есть, теоретически у них есть шанс стать полноправными членами общества в новом мире?

— Конечно, только не среди нас, люди то знают, что тогда, ночью, они шли нас убивать, грабить и насиловать, и прекрасно это помнят.

— Это да, согласен.

— А вы Сергей Николаевич, собственно с какой целью интересуетесь?

— Да как-то не добавляет радости, наличие на острове невольников.

— И что, какие мысли на счет них?

— Пирс отремонтировали, просеку закончат, и пусть катятся на все четыре стороны.

— Ну вот смотри Николаич… отпустишь ты их, а у них как у латыша — хрен да душа, и чем они займутся? Может некоторые и попытаются начать так сказать с чистого листа новую жизнь, но что-то мне подсказывает, что часть из них вернется к прежнему промыслу.

— Есть такой вариант, но что делать? Тут их содержать, кормить, караул под них выделять тоже не дело. ИТК на Сахарном организовывать у меня в планах нет.

— Не дело. У меня вот честно, нет никаких предложений по их поводу… пока нет.

— Я схожу к ним и поговорю.

— И что ты им скажешь?

— Предложу, как ты сказал начать жизнь с чистого листа, вот пробьют просеку до пасечников, и пусть там строятся и живут пока, не попадаясь на глаза, так скажем коренным жителям.

— Вроде как колония — поселение?

— Ну вроде, только без конвойных и охраны. Захотят жить нормально, пусть живут, а нет — пусть рубят плот, делают весла и гребут отсюда, чем дальше — тем лучше.

— Не знаю, — вздохнул Макарыч, — что из этого выйдет, но то, что с ними надо как-то решать это да, факт.

— Ладно, попытка не пытка… пойду поговорю.

— Я с тобой схожу.

— Ну пошли.

Мы пересекли площадь форта, и дошли до подвала, где содержались наши каторжане. Рядом со входом был небольшой навес, под которым расположились двое караульных.

— Привет мужики.

— Здравствуйте, — поднялись с места караульные, и подтянулись изобразив строевую стойку.

— Вольно, — махнул рукой Макарыч, — как там наши каторжане?

— А чего с ними сделается? Ужином их накормили, спать, наверное, укладываются, завтра у них день сурка.

— Открой, пусть строятся на площади.

— Куда их?

— Да никуда, просто поговорим.

Один из караульных чуть отошел, положив автомат стволом на сгиб локтя и сняв предохранитель, а второй открыв засов двери, прокричал:

— Выходим строиться! В шеренгу по два!

Внизу закопошились, и наши арестанты начали выходить и строиться недалеко от подвала.

— Воспитывать будут… а кто накосячил?.. да ровно вроде все было, — расслышал я разговоры, когда все построились.

— Да нет у нас времени на воспитательный процесс, тем более в вашем случае, — начал я, — у нас к вам предложение, он которого вы не сможете отказаться… Итак, два варианта. Первый — вы в качестве дембельского аккорда заканчиваете с просекой и потом там, рядом с пасекой строите себе жилье, хотите индивидуальные, хотите бараки… и делаете вторую попытку начать новую жизнь. Вариант второй — заканчиваете с просекой, рубите плоты и плывете отсюда, на все четыре стороны. Все, даю вам время подумать пять минут.

— А долго мы там будем на отшибе? — спросил кто-то.

— Минимум полгода, считай на испытательном сроке, а там все от вас зависит.

В толпе негромко переговаривались, кто-то просто стоял пребывая в задумчивости, трое молодых парней спорили, шепотом так спорили, но очень эмоционально…

— Время вышло. Кто за первый вариант три шага вперед.

Почти все шагнули вперед, на месте осталось восемь человек.

— Что ж, каждый сделал свой выбор. Алексей Макарыч, фото этих восьмерых пусть Павел распечатает, данные на них и потом передадите в Лесной и в Лунево.

— А это зачем? — спросил один из тех парней, которые спорили о чем-то.

— Все просто. Содержать вас, нет никакого желания, но вы по сути преступники и вне закона, и отправив вас на вольные хлеба, нет уверенности, что вы не возьметесь за старое, по этому мы разошлем данные о вас во все известные поселения, что бы там вас держали на контроле.

Вперед шагнул еще один, тот самый, что из троих спорщиков.

— Алексей этих семерых тогда «на карандаш» и с первым транспортом отправить их документы в Лесной. Все, беседа окончена.

Макарыч переписал семерых и потом все были отправлены под замок, а мы вернулись обратно в кабинет СБ.

— Не знаю что из этого выйдет конечно, — сказал Макарыч присаживаясь за стол.

— И я не знаю, но во всяком случае здесь они будут уверенны в завтрашнем дне, по крайней мере в среднесрочной перспективе.

— Это точно.

— Тащ полковник, разрешите, — просунул голову в дверной проем и постучал Жека.

— Входи. Что-то срочное?

— Да! Я принял сообщение от этих… ну контрабандистов.

— Да ты что!? И? — обрадовался я.

— Они его три раза повторили, вот — «Для острова Сахарный… Находимся на территории Амурской республики, семья жива, люди есть, много… уклад как у вас, поднимают промышленность, возможно в скором времени увидимся. Костя»

— И как ты все расслышал? — спросил я.

— Так они не текстом, они морзянкой предали на нашей частоте.

— А ты пробовал ответить морзянкой?

— Да, но бесполезно, ответа не подучил.

— Ну… остается только порадоваться за Костю и его друзей, надо кстати этому парнишке сказать, который из их компании, — сказал Макарыч.

— Михаилу? — уточнил я.

— Да, пусть успокоится, а то недавно видел его, он все переживал, дошли или нет его друзья.

— Кстати! На счет друзей… Жека, а где твой этот, палтыргейста? Вообще вывалилось у меня из головы. И ты Макарыч то же хорош.

— Да это мне все некогда было, он сам приходил пару раз, не заставал меня, мне докладывали.

— Так на хуторе он с нами, Михалычу помогает.

— Давай свяжись с хутором пусть идет, раз уж мы тут с Алексеем Макарычем вопросы социума взялись решать.

— Понял, сейчас вызову, — ответил Жека и убежал к себе на узел связи.

Торшин явился через полчаса, Михалыч его привез, а сам отправился на столярку.

— Чаю? — предложил Макарыч, — тут у меня шиповник, лимонник и липа…

— Можно, — согласился Торшин.

— Да вы присаживайтесь, вот к Сергею Николаевичу по ближе. И начинайте рассказывать.

— Что рассказывать, — немного дрогнул голос у Торшина.

— А все рассказывайте, можете с биографии начать, потом последнее место работы вашей интересует ну и ваши приключения после Волны тоже… Вы же с материка не просто так сбежали?

— Не просто, — нахмурился Торшин, — искали меня.

— Кто?

— А все… я слышал, даже награду за мою поимку объявили.

— Странно, — сказал я, — я про подобные награды не слышал.

— Это по-тихому было объявлено, такими как тот же Аслан и прочими… современными феодалами, — сделал акцент на последние два слова МЧСник.

— Очень интересно, — удивился я, — то есть, по вашему те, кто смог наладить жизнь в поселке, в котором, насколько мне известно, уже более семи тысяч местных жителей это феодалы?

— А кто же еще?

— Непонятна мне немного ваша логика, но об этом позже. Так с какой целью вас ищут?

— Из-за прежнего места службы.

— И от куда все вдруг узнали о вашем месте службы, ну и собственно где вы служили? — спросил Макарыч подавая Торшину чашку.

— Да сам дурак, пока с группой выживших по тайге скитались я проболтался, ну думал уговорить всех дойти до места… ммм… до места службы в общем, и там можно долго жить.

— До склада РосРезерва?

— Не совсем… это пункт вторичной мобилизации сотрудников силовых ведомств на случай… на разные случаи в общем.

— О как, — почесал затылок Макарыч, — я вообще то не первый день в органах, но впервые про такое слышу.

— Недавно начали создавать… с 2011 года, в параллель курсы выживания по войсковым частям проводили. Короче… это база для групп, которые будут вести боевые действия в случае оккупации данной территории.

— Ясно, а вы получается, в подразделении физической защиты МЧС служили?

— Да командир роты охраны транспорта.

— Вот такой предимонокль, вот такой вот лапсердак, — подумал «вслух» Макарыч, — И какие у вас теперь мысли по поводу ваших знаний, которые не дают покоя современным феодалам?

— Надо все людям рассказать, там продуктов много, если все узнают, то меня оставят в покое.

— Да, да, да, — закивал я, — и начнется такая мясорубка, что мало никому не покажется… Как вы себе это представляете вообще?

— Ну привести например в Лесной и начать раздавать, просто так раздавать.

— Кхм, ты мозги то майор не растерял? Или ты идеалист, вроде «свобода, равенство, братство»?

— А что плохого в равенстве? — почти обиженно спросил майор.

— Да собственно ничего, кроме того, что его быть не может по определению. Далеко за примерами ходить не надо. Вот например тут, на Сахарном… не один десяток человек же переселилось и все были в одинаковых условиях, ну да вроде как равенство. Но, некоторые уже сейчас гораздо ровнее чем другие, а почему?

— Не знаю, — пожал плечами Торшин.

— А потому что, освоившись, некоторые подались в колхозники, кто-то на производствах работает, а кто-то уже занялся ремеслом и получает за это прибыль. Люди разные Михаил, не получится равенства.

В общем разговор получился сложный и безрезультатный, Торшин в конце концов закрылся, и заявил, что мол еще надеется на то, что появится кто-то из представителей прежней власти, которые будут легитимны распоряжаться имуществом на базах. Разговор решили отложить на попозже, определили Торшина пока при хуторе, в помощь Михалычу, мужик он в принципе головастый оказался по части организационных вопросов.

330 день. О. Сахарный.

С «железки» было вывезено почти все. Там осталась только небольшая бригада разбирать все, что можно еще разобрать. Будут работать 10 дней, потом туда пойдет транспорт и новая вахта. Грузят все, вахты меняются, и транспорт идет обратно, в таком режиме решили пока работать на «железке». Так же перегнали туда отремонтированный МРС, мало ли… вдруг опять течением, какое судно протащит ну и на крайний случай вахтенным будет возможность быстро сняться с места и вернуться домой, в случае каких то обстоятельств.

На сегодня и завтра объявлены наконец-то выходные дни. Хуторяне готовят праздничный ужин. Лидия Васильевна с педагогами, выбрав на хуторе инициативную молодежь, создали так называемый культмассовый сектор и готовят какую-то праздничную программу.

Из каторжан решили остаться все. Вот так вот. Караульные рассказывали, что после нашей с ними беседы они всю ночь не могли угомониться, все спорили, решали а на утро попросили передать Макарычу, что остаются все. С просекой они закончили несколько дней назад, и теперь их распорядок дня выглядит так — с утра и до обеда они работают по разнарядке Федора, то есть, на благо острова. А после обеда, отдохнув и переждав жару, они занимались строительством и благоустройством своего нового дома — еще одного хутора, мы назвали его хутор пасечников. Там же, не далеко от берега, в маленькой бухточке, вдававшейся в остров и образованной широким распадком, построили еще один НП. Смена заступала туда на сутки из форта, а заодно и приглядывала за каторжанами, мало ли.

А мы со Светланой и детьми решили до обеда заниматься хозяйством, домом и собой. Светлана после завтрака усадила всех стричься по очереди. С мальчишками разобралась быстро — остригла их «под ноль». Посмотрев на них, я сказал:

— Может и меня так же?

— Запросто! Только бороду и усы придется тоже сбрить.

— Давно собирался, жарко мне под этой растительностью. Только потом не знаю, как бриться опасной бритвой, не приловчусь никак.

— Ничего, шрамы украшают мужчин.

— Умеешь ты утешить.

— Ладно, садись, и подставляй свою шевелюру, правда, зарос то как.

Когда Светлана закончила со стрижкой и максимально обкорнала бороду и усы, я уселся бриться, тихо про себя матерясь на каждое неловкой движение бритвой. Но экзекуция в конце концов закончилась и я, спустя полчаса смотрел на себя в зеркало, а Света тихо хихикала у меня за спиной. Да… придется теперь голову под солнце подставлять, действительно, смешно выглядит голова с неравномерным загаром.

Забежали Жека, отпроситься в Лесной на рынок с Дашей.

— Николаич, ну все равно же выходные, студенты меня подменят на узле связи, я договорился, — уговаривал меня Жека, — мы на трофейном мотоботе сгоняем.

— Хорошо, — согласился я, — но что бы не гонять попусту мотобот и не жечь солярку, зайди с сначала к Саше в мастерские и Федору, узнай, может что надо купить по технической части, я записку напишу Фиме, он с деньгами решит.

— Спасибо Николаич, — ответил Жека, и сияя как начищенный самовар убежал вверх по дороге к мастерским.

Потом принялись готовить обед всем семейством, после которого у меня еще были запланированы встречи с руководителями производственных бригад. Выходные выходными, а планирование и контроль никто не отменял.

333 день. О. Сахарный.

Выходные прошли, и пора снова впрягаться работу. Вчера договорились, что завтрак и совещание проведем на хуторе. Проснувшись, я быстро оделся, умылся и выйдя из дома пошагал вверх по дороге, где на гребне у поворота меня уже ждали Иваныч, Саша, Федор, Алексей и Макарыч. Я поприветствовал всех и мы отправились на хутор.

Полина Андреевна приготовила уже традиционно свои блины и накрыла стол к завтраку.

— Ну что, давайте сначала по службам доклад, а потом по планам мероприятий, — сказал я, расправившись с тарелкой блинов со сметаной и запив чаем, — Алексей, начинай.

— На данный момент, численность гарнизона составляет восемь офицеров и гражданских служащих форта, пятнадцать бойцов регулярной… эм… регулярного…

Все подняли на Алексея глаза в ожидании того как он назовет нашу постоянно действующую дружину.

— … действующего ополчения, — выдохнул наконец Алексей, — из которых трое призваны временно, на подмену бойцов находящихся вместе с вахтой на «железке». За прошедшие двое суток происшествий не случилось. Доклад закончил. Только…

— Что только?

— Жеку на какой срок отпускали в Лесной?

— А он не вернулся? — спросил я, — вообще-то на рынок и обратно.

— Да, мотобота на пирсе нет, дежурный мне с утра доложил, — вставил Иваныч.

— Очень интересно, — сказал я, уже начиная чувствовать что-то не хорошее, и жалеть, что отпустил его с Дашей. И тут нахмурился и громко засопел Михалыч, шевеля губами. Я поднял на него глаза и спросил:

— Что?

— И этого… уже два дня нет, палтыргейста нашего.

— Да, на выходных не попадался он мне на глаза, — подтвердил Макарыч.

— Так… радиограмму в Лесной, Фиме. Уточнить они вообще появлялись там?

— Хорошо, — сказал Макарыч и вышел из под навеса столовой, взявшись за рацию.

— Они же вдвоем, с Дашкой… Что же могло случиться? — сказал я уже заметно нервничая, — и куда этот майор делся?

— Подожди Николаич паниковать, может с мотоботом что, а может загуляли молодые, — начал успокаивать меня Иваныч, — сейчас дождемся ответа из Лесного, а майор может, где-нибудь отсыпается с перепоя.

Все молчали, ждали ответа из Лесного. Вернулся Михалыч, он отходил обойти всю ферму, поискать МЧСника.

— Нету его нигде, никто его уже два дня не видел.

— Хреново, — сказал Алексей, вертя в руках уже отполированный патрон от ТТ.

Прозвучал сигнал вызова рации у Макарыча.

— На связи.

— По информации от Фимы и от таможенной службы Лесного, наших судов и людей не прибывало.

— Алексей, бери «Мандарин» и на поиски. Пройдите в Лесной, потом в Лунево.

— Понял, — ответил Алексей.

— Ладно, продолжаем… Иваныч что у тебя?

— На данный момент, наша флотилия имеет следующий состав: «Аврора», «Мандарин», МРС, «Пожарник», «танковоз», моторный катер, две баржи, два мотобота и шесть шлюпов. Отсутствуют — МРС и один мотобот. МРС на «железке» как вахтенный, мотобот…

— С мотоботом понятно. Постоянный экипаж только на «Авроре».

— Уже нет, сформированы экипажи на «Пожарнике» трое и на «танковозе» двое.

— Нормальные?

— Да, можно сказать зачеты сдали.

— Хорошо, под что запланированы?

— К концу вахты на «железку» пойдут оба, отвезти следующую смену и забрать груз. По «Авроре», то если планы не изменились…

— Не изменились, только дождемся результатов поисковой группы.

— Значит «Аврору» готовим к выходу за архипелаг.

— Дальше, Федор, что у тебя?

— Все по плану, отставаний по плану графику нет. Законченные объекты из последних: склад ГСМ, площадка хранения запчастей и металлолома, Управление механизации. Начали строительство площадки ТЭЦ.

— Понятно, с каторжанами проблем нет?

— Да нормально работают мужики, подгонять не приходится. И это, они попросили экскаватор на день.

— Ну если он не занят то дай. А зачем?

— Септик выкопать хотят для общего барака под душевые и туалет.

— Хорошо, дай им экскаватор. Что у тебя Саша?

— У нас завал Николаич, всё всем надо… а людей мало, почти все мои на вахте. Вот прибудут, легче будет. Миша, ну котельщик который, выгнал всех из подсобки, четвертый день глобалит над ТЭЦ, злой как черт, ну да мы его не трогаем.

— Понятно, по минизаводу что?

— Можем начинать монтировать мельницу и масло-цех, не менее тридцати киловатт потребление с остальным пока не разобрался. Но сначала надо миниГЭС собирать, у нас все готово, встали в очередь на технику.

— А людей нет, — уточнил я.

— Да, — пожал плечами Саша.

— Хорошо, пока управляйтесь теми силами что есть, но прибудет твоя бригада с «железки», тут уж я с Михалычем с тебя не слезем.

— Да Михалыч и так кругами который день у мастерских как коршун, — ответил Саша.

— Как на хуторе дела?

— Так а вот тута записано все у меня, — ответил Михалыч, повесив на нос очки…

Совещание продлилось до обеда, и когда мы с Иванычем возвращались с хутора, обсуждая необходимое оснащение «Авроры» для похода за архипелаг на связь вышел Макарыч:

— Алексей нашел Евгения… двухсотым… труп прибило к берегу недалеко от мыса, где с Константином встречались. «Мандарин» обратно идет, есть сведенья, что наш мотобот ушел на север вдоль материка.

— От куда известно что на север?

— Поисковая группа по пути в Лунево встретила рыбаков, в полусутках хода от устья, они видели мотобот… на борту мужчина и женщина.

— Ясно, сейчас приду к тебе. Отбой… — сказал я в рацию, и потом, сжав до хруста кулаки дико проорал распугав птиц, и напугав Иваныча.

— Ты чего Николаич?

— Эмоции Иваныч, надо выплеснуть, пока не разорвало меня… и не видит никто, — ответил я, и обернулся назад, на пустую дорогу от хутора.

— Может самосада? — он протянул мне набитую трубку.

— Вот от этого точно разорвет, нет, спасибо.

— Ну, как знаешь, — ответил Иваныч, остановился, поймал линзой фокус и раскурил трубку, — В форт?

— Да пошли.

До форта дошли молча. Голова гудела и начинало трясти от злости… злости на себя, за то что отпустил, за то что отпустил вместе с Дашей, за то что на раскусили мы этого Торшина, а то что смерть Жеки это его рук дело, у меня сомнений не было.

— В тихом омуте Сергей Николаевич, да, всегда трудно чертей разглядеть, — продолжал свою мысль Макарыч, когда мы сидели у него в кабинете.

— Как думаешь, Алексей Макарыч, куда он направился?

— Ну давай предположим, — ответил он и подошел к висевшей на стене карте, — мог пойти сюда, в устье реки, что параллельна Новой и подняться до городка этих старателей.

— А что ему там делать? — спросил Иваныч.

— Не знаю… я вообще не берусь, если честно, просчитать этого Торшина. Мог в Лунево пойти, мог и где-то по берегу высадится, и отправиться на известное ему место схрона.

— В этом «Лас-Вегасе» интересно радио есть?

— А что это даст? — спросил Макарыч.

— Ну приметы им передать и Торшина и Дарьи.

— По имеющейся у меня информации, этот как ты говоришь «Лас-Вегас», очень мутная публика содержит, ну и собственно у нас с ними нет никаких отношений.

— Хреново… Иваныч, опять у нас откладывается экспедиция, пойдем за этим… за Торшиным в общем.

— Когда?

— Алексей вернется, и выходим, готовь корабль, запасы воды, топлива и провизии на максимальную автономку.

— Экипаж усиливаем?

— Да, этот вопрос с Алексеем обсудишь, и по вооружению тоже… он уже к ужину, наверное, прибудет. Пойду домой, собираться… я на связи если что.

Пообедав без особого аппетита начал собираться. Открыл сундук и проверил снаряжение — оружие, экспедиционный рюкзак…

— У тебя это всегда готово и собрано, — сказала Света, сидя за столом и наблюдая за мной.

— Проверить надо…

— И проверяешь ты там все несколько раз в неделю. Успокойся, твои нервы в этой ситуации ни к чему. То, что произошло ты уже не исправишь, а то что может случится… для этого нужно быть готовым и успокоиться.

Я перестал копошиться в сундуке и сел на пол, положив подбородок на сложенные на коленях руки. Света встала из-за стола, подошла ко мне и тихо присела рядом, наклонив голову мне на плечо.

— Тебя так на долго не хватит, как бы ты не старался, ты не сможешь контролировать все вокруг и тем более распознавать подлость заранее. И не вини себя в смерти Жени, не ты его убил.

— Я мог его не пускать…

— Ну что я не помню, что ли как он пришел отпрашиваться? Ты не мог его не пустить, не было ведь никаких намеков на беду.

— В том то и дело что были, это я теперь задним умом понимаю. После нашего разговора с этим Торшиным в форте, он как-то напрягся что ли… не просек я это вовремя.

— Ну даже если бы ты и приставил к нему соглядатая, думаешь он не подобрал бы момент как сбежать с острова, и еще не известно чем закончилось все, этот Торшин не простой… не знаю, но мне так кажется.

— Может и не простой, — согласился я.

— Иди ложись, попробуй поспать, наверняка в ночь вахта будет на переходе.

— Хорошо, — уже успокоившись, ответил я, — по рации вызов будет, разбуди.

— Разбужу, ложись иди.

— Сережа вставай, «Мандарин» швартуется, тебя Алексей вызывал.

— Угу, — ответил я, свесив ноги с топчана, — полей пожалуйста, я умоюсь. Уже ужинали кстати?

— Да, час назад поужинали, — ответила Света, зачерпнув ковшиком воду из ведра на кухне.

Через десять минут я уже спускался к отремонтированному пирсу, у которого стоял «Мандарин», а на самом пирсе обступив труп Жеки стояли Алексей, Вася, Иваныч и Макарыч. Я подошел к ним и несколько секунд не решался посмотреть вниз.

— Я вызвал ребят из форта и с Михалычем связался, — сказал Макарыч, — на закате кремируют.

Кивнув я присел и осмотрел труп.

— Кобура пустая и второго магазина нет, — тихо сказал Алексей, — справа над ухом гематома и ссадина глубокая, как железякой какой что ли.

— Похоже, — согласился я, осмотрел Женькину голову и встал.

— Рыбаки, которых встретили, опознали наш мотобот, я им подробно описал и бот и Дашку и этого урода.

— Как думаешь, куда он направился?

— Курс на север был, не к протоке.

— Значит, не в Лунево он пошел.

— Выходит так, — сказал Алексей, — ну что, собираться? Сколько мне бойцов брать?

— Четверых, и подумай о вооружении, возможно территория куда пойдем будет не совсем дружественная.

«Аврора» вышла в море через час, я стоял на открытом мостике и смотрел как в сумерках, горит погребальный костер, мысленно прощаясь с Жекой и прося у него прощения. Было видно, как высокое пламя поднимает вверх снопы искр, а красные отблески от костра освещают несколько групп людей стоявших рядом кровавыми оттенками. Внизу на трапе громыхнуло железо, оглянувшись увидел как трое бойцов поднимаются на открытый мостик волоча на себе станок и «Утес».

— Командир приказал установить тут, на пулемете «ночник» установили.

— Конечно, работайте, — ответил я им и спустился в рубку к Иванычу.

334 день. Погоня.

Всю ночь и день «Аврора» шла на максимальной скорости, лишь к вечеру, когда мы собрались на ужин в кают-компании, Иваныч отдал команду вахтенному сбавить ход до малого, впереди был незнакомый берег, незнакомое устье и незнакомая река. Мы поужинали, и убрав все со стола разложили карту.

— Ну что до устья не больше часа хода, но подняться по реке к поселку старателей можем не успеть до темна. Какие будут предложения? — спросил Иваныч, облокотившись локтями в стол и разглядывая карту.

— Поднимаемся, — ответил я, — в крайнем случае, где-то по берегу пристанем на ночлег.

— Это если будет место, где это сделать. Река говорят не сильно широкая, но глубокая и сильным течением… как бы назвать ее?

— Так давайте «Северная» и назовем, — предложил Алексей.

— Добро, — кивнул Иваныч, и аккуратно вывел карандашом вдоль намеченного пунктира название, — так… а вот тут в паре километров от устья должна быть дорога, судя по старым обозначениям, и идет она… здесь почти параллельно реке, потом зигзаг на перевале и сворачивает на запад… хм… получается, что здесь она упирается в Северную.

— Это сколько километров участок получается?

— Порядка шестидесяти.

— Из наземного транспорта у нас два велосипеда… Может, я с одним бойцом здесь по дороге проскочим, а вы нас потом подберете? — сказал Леха.

— Во-первых не факт что проскочите, во-вторых не факт, что сможем подобрать… хотя мысль здравая, проверить территорию, провести разведку.

— Да придумаем что-нибудь… связь есть.

— Хорошо, допустим, — кивнул я, — давай тогда точнее, где высадить вас?

— Вот тут, от берега и лесом до дороги… так ближе всего, километра четыре.

— Это получается выше устья на пару километров… ну да здесь еще широко будет, течение не сильное, — сказал Иваныч и спросил, — а это что, просека ЛЭП?

— Похоже.

— Значит, где-то в этом месте наверняка торчит верхушка опоры из воды, а может и две… можно пришвартоваться и на ночлег встать.

— Так что, решили? Алексей с разведкой берегом, а «Аврора» сюда, до просеки? — уточнил я.

— Пока да, а после ночевки решим уже, как дальше, — кивнул Иваныч.

— По местам тогда.

Мы с Иванычем поднялись в рубку, где стоял вахтенный и на малом ходу вел «Аврору» вдоль берега, на удалении в километр.

— Боевым постам! Внимательно, продолжаем движение, — скомандовал Иваныч по громкой и обратился к вахтенному, — ну ка партия, дай порулить.

И вот мы достигли устья, я поднялся на открытый мостик и стал наблюдать в бинокль. Устье не такое широкое как у Новой, приблизительно километр и потом резко сужается до трехсот — четырехсот метров, течение приличное, слева берег пологий, справа обрывистый и река делает небольшой поворот налево. Я спустился в рубку, куда минуту назад прошел Алексей.

— Где-то вон там будем сходить, — сказал Алексей.

— Да, там и берег пониже и наверняка глубже, в плотную почти подойдем. Скоростью течение поймаю, — ответил Иваныч и спросил в рацию, — боцман, сходни готовы?

— Так точно, блок на мачте закрепили, готовы перекинуть по команде.

— Добро, ждите.

— Ну мы пошли, — сказал Алексей, подмигнул мне и сбежал по трапу на палубу, где его уже ждал Яковлев.

Разведчики накинули рюкзаки и проверились. Яковлев был вооружен АКМом, у Алексея за спиной висел его «Беркут» с оптикой, а на груди был закреплен АКСУ, два велосипеда лежали рядом на палубе.

— Готовы, — услышал я голос Алексея в рации.

— Боцман сходни! — скомандовал Иваныч, когда «Аврора» замерла в течении метрах в шести от берега, который был выше палубы на полтора метра.

Три человека боцманской команды побежали вдоль палубы натягивая канат на блоках подвешенных на мачте, а матросы удерживали линь, закрепленный за край сходней. Край сходней поднялся над палубой, матросы потянули линь, и сходни развернуло перпендикулярно борту.

— Опускай!

— Есть!

Сходни стукнулись о берег смяв кусты.

— Десант пошел!

— Есть!

Разведчики вбежали по сходням на берег, удерживая перед собой велосипеды за рамы, Леха развернулся, показал рукой «ОК» и они скрылись за деревьями. Операцию со сходнями повторили в обратном порядке, и «Аврора» набирая скорость отошла от берега.

— 22-й в канале проверка…

— Здесь 11-й, слышу хорошо, — отозвался я.

— Много сухого хвойника высокая трава и кустарник… будем продираться.

— Удачи.

— Отбой.

«Аврора» шла вверх по течению на средней скорости, Иваныч внимательно следил за приборами, а берега сузились да двухсот метров.

— Метров пятнадцать в среднем глубина, Серег отметь на карте, ну и ширину укажи… смотри на экран, повторить рисунок сможешь?

— Попробую, — ответил я, склонившись над небольшим столиком с картой.

— Ты хоть немного в масштаб попадай… Пикассо.

— О вот хороший ориентир, — сказал я, указав на невысокую сопку справа, на вершине которой можно было разглядеть риппер.

— Отлично, так, здесь 22 градуса, отметку на риппер делай. Ну вот, а этот башковитый наш из форта уже поправит потом.

— 22-й в канале, вышли на тропу, она вывела на дорогу… грунтовка. Отметку на карте сделал… Все, мы в седле, поехали.

— Аккуратно там.

— Принял.

Через полчаса плавно вошли в поворот реки, в этом месте она немного расширилась, а впереди, на левом берегу показались несколько строений.

— Смотри что там, — сказал Иваныч чуть сбавив ход.

— Новоделы… Навесы сараи, мостки, плот и лодка… Шесть человек, два ребенка женщина и три мужика. Увидели нас… смотрят, спокойно ведут себя.

— Ну мы то явно здесь не первые идем, вот и не проявляют особого интереса.

— О, мужик машет нам… ну что, швартуемся?

— Давай, познакомимся, да поинтересуемся нашим мотоботом.

Было видно, что суда размером побольше плота и шлюпки тут швартуются. Невысокий мужичек пробежал до края мостков и прокричал:

— Кидай конец!

— Матрос размахнувшись перекинул швартовый, мужичек его подхватил и быстро перебежал на берег, где метрах в пяти от воды из земли торчал солидный такой пень, сантиметров шестьдесят в диаметре и в высоту метр.

— Подтягиваем, — скомандовал Иваныч по громкой, — сходни на левый борт.

Боцманская команда забегала, кто-то влез на мачту, перецепив блоки и через пять минут сходни опустились на землю. На берег сошли я, Иваныч и один ополченец, прикрывал нас расчет «Утеса» с открытого мостика.

— Приветствую вас, — сказал пожилой мужчина подходя к нам, — в первый раз в наших местах? Не видел я такого корабля тут прежде.

— И вам здравствовать, — ответил я, и протянул руку, — Сергей.

— Владимир Иванович, — ответил дед и поздоровался.

— И как называются ваши места?

— Митрофановка, — улыбнулся дед, — по фамилии нашей, Митрофановы мы тут все, два сына, невестка да внучки вот. Рыбу ловим, на ночлег пускаем, накормить можем… не бесплатно конечно.

— Ну это понятно, — согласился я, — давно вы тут? Строения смотрю, не так давно стоят.

— Аккурат опосля волны мы сюда пришли, деревню то нашу волной всю разбило а мы на пасеке были всем семейством, вот и уцелели. Переживали сначала, что река тут появилась, но то по началу… уже приспособилися с Божьей помощью, и хозяйством обросли, и река кормит и вот путники заходят бывает.

— И часто?

— Не редко. И катер бывает, пройдет и лодки и плот бывает, а то несколько лодок сразу

— А мотобот не проходил тут недавно? — спросил я и как можно подробнее описал мотобот и его пассажиров.

— Были такие… позавчера утром прошли, не стали они останавливаться, так, спросили мол правильно ли они к артели идут. Ну сказал что правильно, верст семьдесят… так говорят.

— А вы сами там не были что ли?

— Почему, бывал как то, до волны еще… так тож посуху добирался, а сейчас Господь поменял землю, да так, что и не знаешь какими дорогами ходить. Река теперь наша дорога, и она же кормилица, рыба и с моря заходит, какую и не видел никогда и с верховий идет.

— А как вы на этом вверх выгребаете? — спросил Иваныч, показав на плот и шлюпку.

— Так а вот кто с мотором попутно вверх, у тех и просимся, ну что б стало быть на буксир то, а оттудова уже сплавом. Сынки бывает ходють, сменять чего аль продать. Там не доходя до самой артели, тьфу, прости Господи… срамоты этой, ниже есть еще поселок, всякие люди живут, ну и базар там есть, не большой конечно, но торговля худо-бедно идет.

— А этот на мотоботе именно про артель спрашивал?

— Да, тудой ему надо было.

— Ну и нам значит туда же.

— Так стемнеет скоро, как вы ночью то?

— Ну часа полтора у нас есть до темна, а там у ж пришвартуемся где-нибудь на ночь.

— Догоняете его?

— Догоняем Владимир Иванович, убийца он… а девчонка что с ним не по своей воле.

— То-то я смотрю он психованный какой-то.

— Ага… так что если обратно мимо вас пойдет можете валить его смело, считайте он в розыске и вне закона, — сказал Иваныч, — а от нас в этом случае еще и премия будет вам.

— Точно, кивнул я, в виде мотобота.

Глаза у деда заблестели, и он сказал прищурившись:

— А побожитесь.

— Слово офицера Владимир Иванович, — ответил Иваныч.

— Ну раз так… хорошо раз так, — удовлетворил деда ответ Иваныча.

— Обратно пойдем на дольше задержимся, — сказал я, надо нам догонять эту паскуду.

— Ну храни Господь… храни Господь… Гриш, спроводь хлопцев то.

Семейство Митрофановых стояло на берегу и прощалось с «Авророй», которая, набирая скорость, снова вывернула на середину реки и пошла вверх по течению Северной. Иваныч включил пару раз сирену на прощание и сказал:

— Простые добрые люди как мне показалось.

— Может и добрые, но не простые… дальше берега нас не пустили, навес для постояльцев на самом берегу, у сарая мотоцикл, да и у парня, что самый молодой, трое часов на руке не дешевых.

— Хм… мотоцикл я не заметил, значит, как дед сказал «посуху» все же дорога куда-то есть от них.

— Вот и я о том же.

— Да ладно, для общения с незнакомыми людьми, они более чем дружелюбны для нынешних условий.

— Может быть и от доброты… а может и от наличия расчета «Утеса» на мостике у них дружелюбие такое… не знаю Иваныч, поубавилось во мне доверия.

— Понимаю, — громко вздохнул он, — запроси десантуру, что там у них.

— 22-й ответь 11-му…

— 22-й…

— В канале 22-й.

— Что у вас?

— Задницы поотбивали себе, а так в целом спокойно, по дороге явно ездят, но пока никто не попадался, ни по пути, ни на встречу. Навскидку километров двадцать пять проехали, один сгоревший остов грузовика нашли в кювете и микроавтобус, весь распотрошенный… ни двигателя ни панели, даже двери поснимали и стекла, видать такой же как наш Саня орудовал… давно тут он, в салоне слой иголок с сосны что рядом, а она уже скелетом тут стоит сухая.

— Понял, не забывайте отметки по карте делать… и заметите людей сначала доложитесь.

— Принял… отбой.

— Стемнеет скоро, — пыхтя трубкой, сказал Иваныч, — кстати глубина изменилась.

— Мельче?

— Ага, восемь — десять метров.

— Если верить пленным, то есть, карте то ЛЭП совсем рядом.

— Понятно, глядим в оба, сумерки наступают уже, — ответил Иваныч и щелкнул тумблером.

Носовой прожектор включился и свет широким лучом упал на воду, метрах в пятидесяти от нас.

— Боцман, задери прожектор немного, что бы на сотню бил, — сказал Иваныч в микрофон громкой, — и поставь на носу впередсмотрящего.

Кто-то пробежал к прожектору, немного приподнял его и остался стоять рядом.

— Справа на час препятствие вижу, — доложил боцман по рации, — торчит что то из воды.

— Принял молодец, смотри в оба, — ответил Иваныч, и уже обратился ко мне, — похоже опора ЛЭП, отметь сразу в карте… по приборам 21 миля, считай сорок километров прошли.

— Хорошо, — ответил я, и вывел цифры рядом с отметкой опоры ЛЭП.

— Боцман, швартуемся тут, за опору, готовься.

— 22-й ответь 11-му.

— В канале.

— Темнеет, швартуемся у опоры ЛЭП, как и планировали… Вы там тоже вставайте на ночлег.

— Принял, проедем немного еще немного, пока дорогу видно. Встанем на ночевку доложусь.

— Принял.

— Отбой.

«Аврора» пришвартовалась к опоре, торчащей метров на восемь из воды и немного под углом. Проводов на изоляторах не было, да и собственно самих изоляторов почти не осталось, только с одной стороны болталась одинокая стеклянная гирлянда. После швартовки линь немного стравили, и корабль теперь плавно раскачивался в течении на десятиметровом расстоянии от железной конструкции прошлого мира.

— Вахтенным, тридцать минут на ужин, затем занять места согласно графика, охранение затупить в караул, остальному экипажу отдыхать, — пробубнил Иваныч в микрофон, и потом сказал мне, — дождемся вахтенного и пойдем, поужинаем.

— Да, не отказался бы, что-то проголодался.

Спустя полчаса Алексей доложил, что они сошли с грунтовки в лес, и встали на ночлег в овраге, пройдено около пятидесяти километров.

335 день. Река Северная.

Утренняя вахта, по какой-то уже сложившейся традиции, Иваныч специально что ли… в общем под утро вахта была моя. Было еще темно, энергообеспечение «Авроры» было переведено на мощные аккумуляторы, что сняли с поезда, и подключенные к инвертору. Радар раз в десять секунд отбрасывал картинку на зеленом экране, и я при свете тусклой лампы сидел в высоком штурманском кресле и пил третью чашку уже остывшего растворимого кофе. Гадость скажу я Вам, но резкость в окружающий мир немного добавляет.

— Сергей Николаич, я отойду на ют перекурить… и отлить? — просунул голову в дверь один из ополченцев, что был в карауле, явно деревенский парень, что выбран Алексеем чисто по физическим показателям.

— Добро, — ответил я, по-флотски, подражая Иванычу, но вспомнив устав караульной службы, мысленно поставил себе жирный минус, но пацана жалко, четвертый час мается, да с ноги на ногу припадает часа два точно.

Вообще чем больше от Иваныча я узнавал о традициях и истории флота, тем больше уважения у меня вызывала эта профессия. Не важно кто ты, капитан, старпом, моторист, боцман или матрос, все члены экипажа находятся как бы в одной плоскости ответственности… и сейчас, отпустив бойца в туалет, я взял на себя часть его ответственности, поднялся на открытый мостик, прильнул к ночному прицелу «Утеса» и осмотрел горизонт на 360 градусов. Все спокойно, звездное небо, равномерное раскачивание «Авроры» в течении и плюхающая вода о борта.

— Все, я тут, — доложился боец, спустя пару минут, — спасибо большое, только товарищу майору не говорите.

— Хорошо, поглядывай по берегам, и в следующий раз перед вахтой в туалет сходи и накурись.

— Есть поглядывать.

Ну что, где она? Ага… вот, лежит набитая… ядреный все таки в Лесном самосад продают… утопил прикуриватель на панели, через несколько секунд он щелкнул и выскочил… раскурил трубку… Да, что-то тянется эта вахта, наверное от того, что место не знакомое. И автомат уже вычистил до блеска, и ТТ-шник… дробовик в креплении у двери не трогал — вахтенный ствол… уже и журнал записал, и кофе весь выпил почти, даже немного перешил свой пояс, который давно сильно изменился, и подсумки кожаные, заказанные у нашего скорняка и плечевые ремни с нормальными пряжками а не на завязках «бантиком», кобуры под обрез и ТТ вообще можно сказать произведение искусства нового времени. В открытом море уже наверное видно восход, а тут сопки, но за ними уже видно как рассвет вступил в битву с темнотой, отбрасывая еле заметные, светло оранжевые всполохи на небе. Сделать больше трех затяжек я так и не смог, и положил трубку на место, набезобразничал и хватит. Подождал еще полчаса… ага, вот он самый любимый момент в моих утренних вахтах — ревун, самый настоящий корабельный, снятый Иванычем с СРа, тот самый, который мертвого поднимет… я выждал время до секунды, нажал кнопку и отпустил секунд через десять.

Утро нового дня началось, забегал народ, пошли доклады и переговоры по громкой. Через полчаса после побудки, в рубку вошел коренастый парнишка из боцманской команды, круглолицый с азиатскими глазами… то ли казах, то ли бурят.

— Доброе утро, — сказал он, и принялся листать журнал, — все спокойно?

— Да, за время несения службы происшествий не случилось, — ответил я по-уставному.

— Там капитан вас на завтрак ждет, — сказал он.

— Понял, спасибо, — ответил я, и выдернув рацию из зарядного устройства, расписался в вахтенном журнале и направился в кают-компанию.

Я сходил умылся, и заявился в кают-компанию, где на столе уже «заждались» гренки и какао с молоком…

— И где только Вовка это все достает?

— У меня с Фимой негласная договоренность, о поставках дефицита в первую очередь на флот.

— Жук ты Иваныч, покруче Фимы.

— Я знаю, — с довольной миной ответил он, — что там, разведка проснулась?

— Сейчас узнаем, — ответил я и достал из кармана рацию, — 22-й 11-му…

— В канале, — ответил почти сразу Леха.

— Как у вас?

— Позавтракали, выдвигаемся.

— Мы тоже через полчаса продолжим путь.

Пройдя с десяток километров вверх, «Аврора» немного сбавила ход, течение ослабло, и глубина теперь «прыгала» от пяти до пятнадцати метров.

— И что это за чехарда? — спросил я у Иваныча.

— Не знаю, — пожал он плечами, скорее всего просто грунт разный тут, где песок, где песчаник а где просто землю вымыло.

— Возможно… скоро дрога будет по которой разведка идет, надо место искать где принять их.

— Ага, — ответил Иваныч вглядываясь вперед, — и судя по карте, километров через десять будет это поселение с рынком.

— Швартуемся обязательно, надо расспросить про нашего беглого.

— Надо.

— 22-й в канале…

— Слушаю 22-й

— Полчаса назад проехали две развилки… в лес уходят вправо и влево, продолжили движение по основной, дорога поворачивает, тут просека и хорошо укатанная дорога, явно свежая.

— Мы ищем место где подбирать вас.

— Не надо, у нас контакт, впереди с просеки гужевая повозка, один человек, попробуем поговорить.

— Слушай легенду… вы из Лесного… прости Аслан… недалеко от Митрофановых кончилось топливо, едите в артель, найти где заправиться, развлечься и поискать работу.

— Вот ты Штирлиц блин… принял… А денег на развлечься у нас есть?

— Совсем голяк?

— Не, ну на какой-нибудь дорожный или городской сбор у нас найдется, но не больше.

— Да… не подумали про это. Ну пистолет продай если что.

— Я лучше автомат продам, или патроны с магазинов повыщелкиваю, пистолетов шесть штук осталось на складе… все, отбой связи, рацию выключаю.

— И что делаем? — спросил Иваныч поймав скоростью течение, и «Аврора» замерла.

— Дальше идем, к рынку этому.

— Понятно, к рынку так к рынку.

Чем-то это место напоминало Лесной и его пристани, но в уменьшенном варианте, раза в четыре. «Аврора» пришвартовалась в небольшом рукаве, образованном распадком, где было целых три пирса. И только у одного их них была возможность пришвартоваться, что говорило о том, что большие суда здесь не частые гости. Я и Иваныч сошли на берег, от местных узнал, то место где мы находимся, называется «торговая слобода», то есть, независимая от артельщиков территория. Торговые ряды, у самой воды, людей не очень много, в основном хозяева лавок и торговцы, одинокие покупатели скучающе прогуливаются по рядам. От рядов идут широкая натоптанная тропа и чуть в стороне дорога через просеку. Мы с Иванычем пошли по тропе выше лесом, и через пять минут неспешного шага вышли на огромную вырубленную поляну.

— Ого, у них тут строитель поклонник славянского зодчества прям, — сказал Иваныч.

— Да красиво, и аккуратно, — согласился я, — и глянь, заборов нет, только вон выгон для скота огорожен.

— Угу… о, это к нам наверное.

Из небольшого рубленного домика, больше напоминающего скворечник с узкими окнами, вышли два парня, у обоих дробовики за спиной, но лица вроде не обещающие неприятностей.

— Здравствуйте, — сказал один из парней, что постарше.

— Добрый день, — поздоровался я в ответ, — мы впервые у вас. Никакой таможни на пристани нет, вот и решили, прогуляться и найти, так сказать представителей местной власти.

— Да у нас тут особо власти нет, люди свободные сообща живут, а рынок на пристанях для тех, кто тут по округе разбросан и живут семьями да артелями.

— И много так живет?

— Достаточно. Вы сами то откуда?

Иваныч достал карту и ткнул неопределенно в районе прорисованного архипелага.

— Ох ты-ж! А мы получается…

— Вот тут, — провел Иваныч пальцем по реке и остановил его на точке с надписью «Торговая слобода».

— А где вы такую карту взяли? Продадите может, мы с людьми поговорим, скинемся… за сколько отдадите?

— Нет, не продадим, — категорично ответил я, — но если у вас есть человек, который рисует, то можем за символическую плату или услугу дать перерисовать.

— Я сейчас, — сказал тот что помоложе и убежал, пыля босыми ногами по тропинке, мелькнул меж домами и вбежал в солидный двухэтажный дом в середине поселения. Спустя минуту он вышел обратно сопровождая мужика в пляжных шортах, тельняшке и х/б кепке «лужковке», мужик был здоров… метра два ростом точно, широкоплеч, а присутствующая полнота, лишь добавляла его фигуре монументальности. Когда они подошли ближе я разглядел, уже и лицо, мой ровесник, может чуть старше, аккуратные седые борода и усы, очки без душек удерживаемые на носу тонким шнурком.

— Приветствую путешественников, — поздоровался он низким, но приятным голосом, и пожал нам по очереди руки, — Андрей Васильевич, можно просто — брат Андрей.

— Сергей.

— Иван Иванович.

— Покажите пожалуйста карту.

— Вот.

Андрей внимательно посмотрел карту.

— Вы ее по мере путешествий составляете?

— Почти, ну и много куда уже ходили.

— Я могу предложить вам обед, пока ребята перенесут изображение на пленку, отстеклят по-студенчески так сказать… и что вы предпочтете в качестве оплаты?

— Мы в ваших местах по одной причине, — ответил я и изложил вкратце причину нашего появления.

Андрей нахмурил брови и засопел…

— У нас тут нет таможни, заставы только тут, на двух дорогах и в поле выезжает охрана, когда люди работать выходят. Даже если он тут и был, то только на пристанях, и вряд ли кто мог обратить внимание и запомнить. Но заставы я предупрежу, сушей тут одна дорога — через нашу слободу. А девчонку… Девчонку он скорее всего продал в бордель, как не прискорбно…

— Она же беременная, твою-ж мать!

— Не сквернословь брат… Знаешь Сергей, плохое там место… грех один, и люди плохие живут и устроили там для других плохих людей большой притон, борделей пара, кабаки, где в карты играют… рынок там есть небольшой.

— Это артель что выше по течению?

— Да, там праздная жизнь и блуд… сидят на золоте, платят наемным головорезам за охрану. Вот от их клиентов и поставили заставы.

— А сколько всего там людей?

— Постоянно живущих не много, человек сто, а приезжих раза в три больше порой бывает.

— Ясно… А как быстрее туда добраться, рекой или по суше?

— Сушей, хотя рекой спокойнее.

— В смысле?

— Шалят на дороге иногда.

— Артельские?

— Может и они, а может и еще кто. Так что, отобедаете? Сестры борща сварили…

— Давай так Андрей, у нас тут недалеко люди пешком по дороге идут, у них подобная карта, их дождемся. Оставим нашего бойца тут, вдруг эта тварь сушей пойдет, он его в лицо узнает, ну а вы пока карту скопируете.

— Договорились, а как скоро они появятся?

— Сейчас узнаем, — ответил я и достал рацию, — 22-й…

— На связи.

— Где находишься?

— Уткнулись в какой то блок пост что ли, двое там праздно шатающихся, вооружение слабое — обрез двустволки и карабин какой-то, службу несут ни в п… хреново в общем… ведем наблюдение уже минут двадцать, хотел уже с тобой связываться решать что с ними делать…

— Принял, подожди секунду, не делай пока ничего.

— Понял, жду…

— Можете послать кого-нибудь на заставу в ту сторону, — указал я рукой, — Встретить наших людей?

— Конечно, — ответил Андрей и обратился к босому парню, — сбегай, предупреди этих… кхм… встреть в общем людей и сюда приведи.

— Хорошо брат Андрей, я мигом, — ответил парень и опять убежал направо по тропе вдоль домов, сопровождаемый лаем собак.

— У вас собаки? — спросил Иваныч.

— А как же, есть и собаки и кошки и щенки с котятами по дворам…

— Вот! Натурой с вас за карту возьмем, домашними животными, на развод так сказать, — улыбнулся Иваныч, — а то у нас кроме одного геройского пса и нет больше живности.

— Да пожалуйста, братья… этого добра у нас уже с избытком.

— Добежал твой посыльный то?

— Поди добежал.

— 22-й…

— В канале…

— Третьего видишь?

— Да, прибежал какой-то заполошенный, ругает этих двоих и все на дорогу выглядывает.

— Это он вас ждет, выходите, вас к нам проводят.

— Понял, выходим.

Спустя двадцать минут на тропе показалась наша разведка, Яковлев шел и катил рядом велосипед, чуть позади Алексей, а посыльный с довольной физиономией нарезал круги на Лехином велосипеде взад и вперед.

— Ну до встречи на обратном пути брат Андрей, — сказал я прощаясь, когда мы стояли уже на пристани.

— Будем ждать. Вы осторожно там… хоть вижу и корабль у вас вооружен хорошо, и люди с вами не простые, — покосился он на Алексея, — но внимательно там.

— Постараемся, — ответил я, пожал ему руку и пошел по сходням на борт.

«Аврора» отошла от пристаней слободы, набрала скорость и мы взяли курс на Артель.

— Поторопиться бы, первая задача Дашку найти и забрать, — сказал я, стоя в рубке вместе и Иванычем и Алексеем.

— Сначала осмотреться надо, — ответил Алексей, а то чуйка подсказывает, что «забрать Дашку» может превратиться в боевую операцию.

— Да, — поддержал его Иваныч, — тут нахрапом не надо, не забыл еще, кому контрабандисты пулеметы продали?

— Да уж не забыл.

Артельские пристани впечатляли. Ровная насыпь сделанная с применением тяжелей техники, от нее в реку спускались шесть добротных пирса из бруса на деревянных сваях, не считая маленьких мостков к которым были пришвартованы плоты и лодки. Сами пристани тянулись примерно на километр вдоль пологого правого берега, видны столбы освещения, две караульные вышки. От насыпи идет хорошо укатанная дорога направо в лес, слева от пристаней видны следы старой вырубки и разработки грунта, где и сейчас работали экскаватор и бульдозер.

— Да уж… с размахом, — не скрывая удивления сказал Иваныч.

— Так а что, тут же до волны техники навалом было и целый городок старателей, и кроме того что провалы грунта после землетрясения да вода распадками прошла превратившись в реку, больше ущерба наверное и не было.

— Похоже так. Что-то на связь не выходит ни кто… у них тут что, нет что ли никакой береговой службы? Ладно, сами пришвартуемся.

Нашли свободное место у крайнего пирса и пришвартовались.

— Экипажу собраться в кают-компании, — сказал Иваныч в микрофон.

Провели с экипажем инструктаж, за старшего остался боцман, Василий на связи, Лехины бойцы в боевой готовности, все посты усилены… но, внешне это никак не выражалось. На берег решили сходить втроем, я Иваныч и Алексей. Раздал из кассы по двадцать рублей золотом, нацепил свой пояс пристроив ТТ на место, мужики тоже ограничились пистолетами, пока так, пока разведка… мы успешные бизнесмены приехавшие по рекомендации друзей поразвлечься. Что? Корабль практический военный? Так это и есть наш бизнес… да-да… мы грузы сопровождаем, торгуем, берем подряды на охрану… прибыльный бизнес, знаете ли… — вот такая примерно легенда.

На пристанях было не многолюдно, рядом с одной из вышек был небольшой щитовой домик, на веранде которого развалившись в креслах сидели двое парней, рядом с ними на столе лежали два автомата, блюдо с яблоками, несколько стаканов и трехлитровая банка с красной прозрачной жидкостью, явно местная СБ. На вышках сидели бойцы за станками с закрепленными на них ПК. На нас почти никто не обратил внимания, только один из тех, что сидел за столом несколько секунд внимательно нас изучал и потом допив вино и откусив от яблока откинулся на спинку кресла. Вот такая спокойная обстановка на пристанях, кто то возился у своих лодок, плотов, три отличных катера… два мотобота… Мотобота! Точно, вон он, наш трофейный «японец».

— Леха видишь?

— Да, уже заметил… пойду прогуляюсь, гляну одним глазком… типа к катеру приценюсь, там вроде есть кто-то на нем.

— Сходи, а мы к привратникам… поинтересуемся обстановкой и где тут что.

Алексей лениво, изображая прогулочный шаг направился к пирсу с мотоботом, рядом с которым стоял красивый белоснежный катер с высокой рубкой, открытым мостиком и двумя мощными моторами на транце.

— Привет мужики, — сказал я, когда мы подошли к сидящим на веранде охранникам.

— Привет… Тока эта, мужики они эта, в поле пашут гы-ыыыы, — усмехнулся довольный своей остротой такой типичный герой фильма «Жмурки».

Второй тоже гоготнул и хлопнул по протянутой ладони приятеля. «Бивис и Батхед» какие-то, как говорил в прошлой жизни сын моего приятеля.

— Кароче… Вверх и направо поселок, туда идите, сразу там кабак будет в баре все расскажут вам… За чаевые гы-ыыыы.

— Понятно.

— Эта, а чо там ваш крутится у катеров… это хозяйские, пусть валит от туда, а то шмальнут с вышки.

Леха уже возвращался, и подойдя к нам, с очень грустным лицом сказал:

— Не, не продается.

— Гы-ыыы. Чо бы он продавался, бугор его сам купил.

— Не расстраивайся, — похлопал я Леху по плечу, — пошли, накатим.

Леха изобразил еще большую тоску на лице, кивнул и мы пошли вверх по дороге.

— В общем мотобот стоит уже два дня тут, хозяин не появлялся, — тихо сказал Леха когда мы прошли по дороге метров десять.

— Значит он либо еще здесь, либо ушел по земле.

— Проверим, — ответил Леха, — капитан катера сказал, что слышал мол, что хозяин этого мотобота продавать его собирался, и что об этом можно в баре узнать.

— Значит в бар.

Дорога пошла круче вверх потом повернула, и пройдя пару минут через лес мы вышли к городку старателей. Не знаю, как тут все было до Волны, но сейчас мы наблюдали какой-то пригородный китайский квартал, только вахтенные вагончики, стоявшие чуть в стороне были более-менее упорядочены в своем расположении, остальные же здания понастроили в каком попало порядке. Крайний большой и вытянутый я бы сказал сарай, встретил нас первым, яркой надписью краской на стене «БАR», да, почему-то последняя буква была английской. Мы вошли, толкнув внутрь тяжелую дубовую дверь.

— Внутри гораздо лучше, чем снаружи, — произнес Иваныч, когда мы оказались в просторном и светлом помещении, с десятком крепких деревянных столов и такими же крепкими стульями рядом с ними, две пустые «VIP» кабинки, двери в которые были открыты и там, ползая под столом, драил пол какой-то подросток. В конце зала справа находилась барная стойка, за которой стоял невысокий мужичек и явно бывший соотечественник Араика, а слева был невысокий дверной проем, из которого доносился трехэтажный мат какой-то базарной хабалки, вероятно там кухня. Вокруг было чисто, и вкусно пахло жареным мясом и пряностями. Прямо у входа сидел здоровенный детина, наверняка охранник, четыре столика были заняты, за ними сидели разные компании. Из дверного проема кухни к нам шустро подбежал белобрысый и конопатый парнишка лет двенадцати и сказал:

— Здравствуйте, садитесь за свободный столик. Что вам подать?

— Меню.

— У нас нет меню… но я все помню наизусть, вы садитесь я вам все расскажу что у нас есть.

Заказали мы салат, шашлык и домашнего вина. После того, официант принес три тарелки и большое блюдо с салатом, из-за барной стойки выкатился пожилой армянин и практически без акцента обратился к нам, присев рядом:

— В первый раз у нас уважаемые?

— Да, — кивнул я.

— Меня Самвэл зовут, я хозяин этого бара, немного справочное бюро, ну и внештатный экскурсовод здесь.

— Прям экскурсии водишь по злачным местам?

— Нет, зачем… Так просто рассказываю, где тут и что, какие цены на услуги.

— О! А какие тут услуги, — изобразив лицом любопытство а глазами похоть, спросил Леха… и где научится? Какой-нибудь театр явно не дождался своего актера.

— Разные уважаемые… есть несколько игровых заведений, в основном карты, есть бильярд, но всего один стол и дорогая аренда, есть бук… букм… ээээ. Кароче, ставки делать есть контора.

— А на что ставки? — спросил Иваныч

— Да на все, и петушиные бои и собачьи, и люди дернуться, иногда дуэли бывают. Вообще хозяева уже начали строить большой дом, сделают большое казино и гостиницу. А пока только два постоялых двора есть и кем… кемп…

— Кемпинг?

— Точно, там большая столовая есть, и много навесов, три больших палатки военные. Место есть где проспаться, — ответил он и позволил подошедшему официанту выставить на стол шашлык, — кушайте уважаемые.

— А как с девочками? — поедал глазами Леха рассказчика, не обращая внимания на мясо.

— Хорошо с девочками, мой брат Давид держит девочек, еще Володя Тульский.

— Из Тулы что ли?

— Да, а тут недалеко, — изобразил нечто рукой Самвэл, — сидел до землетрясения, со своей братвой потом на прииск пришел… он тут и за порядком смотрит, авторитетный и уважаемый человек.

— Да какая разница! Тульский или Давид… как девочек заказать? — не унимался Леха.

— Вай, смотрю совсем истосковался человек, — сочувствующе покачал головой Самвэл, — но разница есть уважаемый.

— И в чем?

— К Давиду девочки сами на работу приходят, — чуть наклонился к столу Самвэл и тихо продолжил, косясь на детину в углу, — а Тульский девочек сам набирает, по разному… кто в долгах у него, кого-то на наркотики подсадили и они за дозу работают а кого и просто купил.

— Где купил?

— На рынке, — удивленно развел руками Самвэл, — там бывает, продают кого-то.

— И часто бывает?

— Периодически, — поднял указательный палец вверх Самвэл, радуясь без ошибок произнесенному слову.

— А как заказать то, и где ну… зависнуть с ней тут?

— Покушаете, я потом с вами пацана отправлю, он покажет вам за пару монет серебра основные заведения, там и девочек выберете, а отвести их можно хоть на постоялый двор, хоть в кемпинг, да хоть вон в кусты.

— Не эстетично, — поморщился Леха, — у нас корабль, я бы в каюту забрал.

— Тогда залог оставишь, если на корабль, но не вздумайте с пьяных глаз покатать девок на своем корабле, ребята Тульского догонят, в лучшем случае оштрафуют, в худшем отберут ваш корабль.

— Как так отберут?

— Да вот так, в виде штрафа отберут.

— Ясно… Строго у вас тут.

— Зато порядок.

— Там на пирсе кто-то мотобот продает, говорят ты в курсе как его найти.

— Сейчас посмотрю, — ответил бармен, прошел за стойку и вернулся папкой бумаг, в которой лежали листы, кусочки листов, какие-то обрезки картонок, — где-то тут… ага, вот звать Михаил… а, так он сегодня с ребятами Тульского уходит куда-то в тайгу, дело у них какое-то там. Он заходил сегодня утром, сказал, что будет только через два дня, а сегодня, как жара спадет, они уйдут. Если как говориться горит, можете конечно пройти в городок старателей, там у Тульского офис, синий такой вагончик длинный, как цистерна, спросите там этого Михаила…

— Да нет, не горит, чего человека беспокоить, мы тут все равно на неделю, не меньше, — сказал Иваныч деловито набивая трубку.

— Ну спасибо, накормил, — сказал я доев кусок мяса и допив молодое вино, которое слегка даже ударило в голову, не смотря на шикарную закуску, — сколько с нас?

— Два рубля золотом… один за стол, и один за беседу.

Я вынул из маленького подсумка-кошелька две монеты и положил на стол.

— Сейчас, уборку закончит, и я его с вами отправлю, — кивнул Самвэл в сторону кабинки, где мыл пол подросток.

— Ну мы покурим выйдем, подождем под навесом.

— А сигарет не желаете купить?

— Да я уже к самосаду привык, спасибо.

— Мужики, как же у меня внутри все закипает уже, — сказал Леха присев на лавку под навесом, — вот же тут гадюшник то.

— Здесь просто сконцентрирована вся индустрия развлечений предыдущего мира, со всей ее подноготной и в утрированном варианте, — задумчиво произнес Иваныч, — и ты ногой не дрыгай, герой-любовник, — палишься.

Действительно, сидя на лавке, Алексей не замечал, что его нога непроизвольно часто подпрыгивает на носке. Леха посмотрел на ногу, и положив руку на колено успокоился.

— Пороть горячку не стоит, надо все тщательно обдумать.

— Времени мало, — сказал Леха.

— Достаточно, — ответил я, — сейчас идем в бордель к этому Тульскому, берем Дашку, еще двух счастливиц и отводим на «Аврору». Кстати, у Дашки глаза вроде зеленые?

— Вроде, — кивнул Иваныч, — хотя не помню.

— Да у обеих, зеленые, — сказал Алексей, что у Маши, что у Даши. А чего это ты вспомнил?

— Так, на всякий случай… короче, потом, Леха, берешь себе напарника, снаряжаетесь и скрытно покидаете корабль.

— Как они его скрытно покинут? — спросил Иваныч.

— Через иллюминатор на камбузе, он большой, — ответил Алексей, — по веревке спустимся в воду, снарягу всю в автокамеры разрезанные сложим, специально для таких вещей готовил, а по реке проплывает всякий мусор периодически, нормально уйдем, да и под пирсами можно.

— Вот, отличная мысль, — кивнул я, — пробираетесь тихо на окраину городка старателей и дожидаетесь эту экспедицию и за ней. Отойдут подальше, работай, как говорится пленных не брать, но этот Торшин… Леха, он должен медленно и очень мучительно умирать.

— Я бы на кол посадил, в тайге хорошую жердь легко найти, — все также задумчиво и без единой эмоции произнес Иваныч, пыхтя трубкой.

— Дяденьки, это вас отвести? — спросил мальчуган лет тринадцати на вид.

— Ага веди, — согласно кивнул Иваныч.

— Тогда два рубля серебром.

— Держи, и веди к девкам, что у Тульского.

— Понятно, идемте.

Поводырь в приподнятом настроении перебирая монеты в руках шел впереди, периодически оглядываясь и повторяя «сюда дяденьки», перед очередным поворотом в почти лабиринте из сараев, срубов навесов. Мы остановились перед большим бараком спустя минут десять.

— Все дяденьки пришли, вот тут девок берут, с вами не пойду, а то рыжий опять деньги отберет, — сказал мальчишка, указав на дверь.

— Тогда здесь подожди, назад нас проводишь, а то заблудимся, — подмигнул ему Леха и дал еще монету.

— Ну, хорошо, — ответил он, принимая монету, — я вон там, у сарая в теньке посижу.

Мы вошли в дверь в торце барака и оказались в небольшом тамбуре два на два метра, впереди была установлена дверь решетка, а за ней в просторной комнате на кожаном диване дремало рыжее чудовище. На диване, одетый в обрезанные спортивные штаны и в майке лежал и похрапывал накаченный крепыш, просто гора мышц, рыжий короткий ежик, рыжие брови, вся грудь покрыта рыжими же волосами. Рядом с дивном на тумбочке лежал обрез двустволки. Я еще раз открыл входную дверь и громко ей хлопнул.

— Дома холодильником так хлопать будешь, — пробурчал просыпаясь здоровяк, — баб снять?

— Ага… трех.

— Нормально, через решетку смотреть будете или пройдете?

— Пройдем.

— Стволы тогда сюда кладем, — сказал он, что-то пошевелил у стены, и справа от нас у пола открылась ниша, — там таз, доставай, стволы туда и пихнешь потом ногой его обратно… не очкуй, все цело будет, клиентов не обижаем.

Мы сложили пистолеты в цинковый таз, и я пихнул его обратно. А крепыш опят что то пошевелил и ниша закрылась.

— Заходите, — сказал он и открыл дверь, — сейчас позову. Жана! Выйди, дут клиенты.

Их двери напротив вышла «мамка», и глубоко затянувшись сигаретой на выдохе спросила:

— У молодых людей какие-то особые предпочтения?

— Да мне бы какую посвежее и что бы с изюминкой какой, — снова включился в игру Леха.

— А тебе морячек? — обратилась «мамка» к Иванычу.

— Помоложе желательно.

— О, да ты хулиган морячек, — широко улыбаясь и прохаживаясь вдоль стены сказала она и потом обратилась ко мне, — а тебе какую? Может полненькую? Или худенькую?

— Не, толстую не надо, давай молодую и стройную и желательно с зелеными глазами.

— Заказ принят, сейчас подберу кандидаток, а там выбирайте, — сказала она и ушла.

— А что, много из кого выбирать что ль? — спросил крепыша Леха.

— Да есть бабы, на днях до ровного счету пятидесятую Вова купил у какого-то приезжего, а и это! Точняк! Будет тебе изюминка! — сказал рыжий и довольно улыбаясь, подошел к двери и прокричал, — Жана…

— Чего?

— Там эта брюхатая оклемалась от дозы?

— Сейчас гляну… Да, сидит сопли на кулак мотает.

— Ну веди и ее, пусть работает.

В момент всего этого разговора я смотрел на Алексея, а он смотрел на обрез на тумбочке.

— Нет Леха, — сказал я шепотом и чуть толкнул его плечом, — не вздумай.

«Мамка» вывела с десяток девчонок, поставила их в ряд и сказала рыжему:

— Выберут, возьмешь деньги остальных обратно загонишь, пошла я, у меня там кофе остывает…

У меня аж сердце сжалось… Господи, дай сил сдержаться… всех не спасти… во всяком случае не сейчас, сейчас спасаем Дашу. Вот она, стоит с края, глаза в пол, на лице безразличие и отрешенность.

— Вот эту! — чуть ли не сорвавшись на крик, прервал наш молчаливый выбор Леха, указав на Дашу.

— Я так и знал что тебе понравится, — улыбаясь сказал рыжий, и отвел Дашу чуть в сторону, они так и смотрела в пол с безразличием, лишь теребя тонкими пальцами подол легкого платьица.

Иваныч просто показал пальцем на зареванную совсем молодую девочку, вероятно, он тоже потерял дар речи.

— Тоже хороший выбор, — продолжал комментировать рыжий.

— Эту, — сказал я и не узнал свой голос.

Рыжий направился к той что я выбрал, а Даша перестала теребить платье, замерла и начала медленно поднимать на нас глаза. Рыжий был к нам спиной и Леха приставил указательный палец к губам и нахмурил брови. Даша увидела нас, побелела и рухнула в обморок.

— Да вы что, не кормите их? — возмутился Леха, хотел, было направиться к ней, но я схватил его сзади за ремень… пусть играет до конца.

— Да не, кормят их, — ответил рыжий, — это новенькая, с испуга наверное.

Он присел над ней пару раз хлопнул ее по щекам.

— Ну вот оклемалась, — рыжий поднял ее за плечи и встряхнул, — в общем за этих по десятке, за изюминку двенадцать… О! Точняк, придумал ей погремуху — Изюминка.

— Мы на корабль забираем, там развлечемся.

— Условия знаете?

— Залог и не отходить от пирса?

— Да правильно.

— А на сколько можно взять их вообще по времени?

— Вы тут на долго? — Спросил рыжий.

— На неделю наверное.

— Ну… бывало что на три дня забирали, только вы там это, без извращений всяких и товар не портить… а что-то вы странные какие-то. На три дня не больше, короче полтос золотом, вас проводят, что б девки не сбежали.

— А что могут? — спросил я.

— Ну всяко бывает, особенно с новенькими.

Мы рассчитались, прошли в тамбур, забрали оружие, и вышли на улицу. Через минуту двое парней вывели девчонок, и мы направились к пирсам. Мальчишки из бара, который должен был нас ждать, на месте не было.

Наши провожатые покинули нас у трапа «Авроры», девчонки всю дорогу плелись молча, только та, которая совсем молоденькая постоянно всхлипывает и плачет. А Дашка молодец, держится…

— Вон там по трапу и вниз, — сказал девчонкам Иваныч, когда мы поднялись на палубу, — а там прямо по коридору и до кают-компании.

Девушки прошли в кают-компанию и встали около стола, потом по очереди вошли я, Алексей и Иваныч.

— Ну иди сюда, горе луковое, — сказал я Даше.

Она кинулась ко мне, и обхватив шею руками чуть не задушила…

— Сергей Николаевич… Сергей Николаевич… — причитала она.

— Все… успокойся, ты в безопасности.

Даша отцепилась от меня и бросилась на шею к Иванычу, потом к Алексею. Ее «коллеги» по несчастью стояли, смотрели на всю эту картину и ничего не понимали.

— Есть хотите? — спросил Иваныч.

— Хотим…

— Володь, накорми девчонок, потом помыться проводишь, я сейчас распоряжусь организовать для них место.

— Понял, сделаю, — ответил торчащий в окне раздачи Володя.

— Боцман, жду тебя в рубке, — сказал Иваныч в рацию, — идем мужики, пусть эти горемыки поедят, помоются и отдохнут, у нас дел еще куча.

Когда мы поднялись в рубку, боцман был уже там и беседовал о чем-то с вахтенным.

— В общем так, — сказал ему Иваныч, — в кубрике как в прошлый раз угол отгороди и размести пассажиров, потом приведешь к ним доктора, пусть осмотрит. Приставь кого-нибудь к ним, пусть рядом будет, на палубу чтобы нос не совали, в гальюн водить через машинное отделение. Понял?

— Понял.

— Выполнять.

— Ну что, какой план? — спросил Иваныч усевшись в штурманское кресло, достал трубку и утопил прикуриватель в панель.

— План прежний, — ответил я, — Леха берет помощника, собираются и идут за Торшиным.

— Я вот что подумал, — сказал Алексей, — может проследить за ним до конца маршрута? Он же наверняка их к тайнику поведет.

— А если их переход затянется больше чем на трое суток?

— Тогда уходите и спускайтесь к слободе… дальше по обстановке.

— Уходите… хм… пострелять придется.

— Придется, — кивнул Леха, — в любом случае придется… Я уже погонял в голове некоторые мысли по этому поводу, предлагаю поиграть так…

337 день. Артельские пристани. (Лас-Вегас)

Вторые сутки экипаж «Авроры» изображает разврат, разброд и шатание. Из динамиков громкой периодически громыхает музыка, которую включает Вася у себя в радиорубке, параллельно контролируя эфир и работая с Алексеем, раз в час принимая от него доклады, а еще иногда Иваныч выдает что то в стиле «Боцман, стой там, иди сюда» пьяным голосом. Матросы свалили на носу кучу кусков брезента, которые мы вчера купили у капитана самоходной баржи, что пришвартовалась по соседству — новодел, но сделан на совесть. Матросы по честному сидели и сшивали куски, Иваныч надеялся что выйдет некое подобие паруса. Кто-то из боцманской команды висел в люльке и драил до блеска буквы «Аврора». Вот такая картина, экипаж занят, хозяева пустились во все тяжкие. Наблюдатели в вышках на берегу уже даже не смотрят в нашу сторону. Самая веселая жизнь в этом «Лас-Вегасе» начиналась по вечерам и продолжалась почти всю ночь.

Утром Василий принял от Алексея информацию, что группа Тульского с Торшиным вышла к какому-то старому карьеру и встала лагерем. Связь была уже отвратительной и мы с Иванычем приняли решение переходить к плану «Б», все мероприятия по его подготовке уже были выполнены, теперь мы только ждали. Ждали сигнала — подрыва двух двухсотграммовых тротиловых шашек с помощью химического взрывателя. Алексей, прежде чем дождался выхода группы Тульского, спрятал «подарок» у нескольких бочек с горючим, которые стояли в вахтовом городке старателей, метрах в пятидесяти от вагончика Тульского. Время шло, а взрыватель все не срабатывал.

— Елки моталки… уже обед, — Сказал Иваныч сидя на полу в рубке, я сидел рядом с ним в полной экипировке и с АКМом на коленях. Только вахтенный находился в штурманском кресле и нес службу, но и его СКС стоял рядом.

— Может старый этот взрыватель, ну или бракованный?

— Может, — согласился Иваныч, — короче, ждем еще полчаса и я по запасному варианту подаю сигнал сиреной.

— Хорошо.

Минуты потекли еще медленнее, воздух начал уплотняться, даже дышать стало как-то труднее… Мандраж… никуда его не деть. Иллюминаторы открыты, с улицы доносятся звуки, разговоры, работает какой-то двигатель, сижу прислушиваюсь… И тут:

— Бумм!!

— Чего расселся? Началось! — толкнул меня Иваныч.

Я привстал на колено и немного приподнявшись, посмотрел на берег. Все стояли и смотрели в сторону вахтенного городка, там, примерно в семистах метрах над деревьями поднимался столб клубящегося дыма. Народ на берегу засуетился, охрана тоже заметалась, из сторожки кто-то быстро побежал вверх по тропе. Наблюдатели на вышках стоя к нам спиной смотрели в сторону взрыва.

— Внимание… Работаем, — сказал Иваныч в микрофон громкой.

Почти одновременно с носа и с открытого мостика ударили крупнокалиберные пулеметы по основаниям вышек, разнеся конструкции в щепки… драивший буквы матрос в люльке на носу хватанул острым ножом остатки нитей каната швартового, который был надрезан почти до конца заранее… взревели «пятьсот лошадей» Катерпиляра и из никелированной бочки глушителя вырвался серый дым…

— Покидаю пост, занимаю позицию на юте, — услышал я в рации голос бойца что был на открытом мостике, пока бежал до люка на юте мотористы уже поставили безоткатку на станок.

— Принял, — ответил я, и теперь мне надо занимать место за «Утесом»… я из этой хреновины и не стрелял то никогда, ну да ладно в нужную сторону точно выстрелю… Выскочил из рубки и быстро перебирая ногами заскочил по трапу на открытый мостик.

— … Ду-ду-ду-дум… Ду-ду-ду-дум… Ду-ду-ду-дум, — короткие очереди КПВ разносили в щепки три «хозяйских» катера, поставив крест на возможной погоне по реке.

— Хрясть… Хрясть… — боцман перерубил топором веревки удерживающие сходни…

— Внимание отходим! — крикнул Иваныч.

Перегазовка… и «Аврора» вспенивая воду быстро отошла от пирса.

— Звяк… звяк… шлеп… — что то ударило под ногами и я увидел на насыпи вспышки метрах в трехстах от нас, а на дорогу выбегали трое вооруженных людей. Пару секунд они стояли не понимая где и что происходит, мне этих секунд хватило.

— Ду-ду-ду-дум, — дал я первую очередь в их сторону, что заставило противника сразу упасть.

— Ду-ду-ду-дум, — и они поползли ближе к деревьям, двое из них даже бросили оружие на земле.

«Аврора» быстро удалялась от пирсов, подставив противнику корму.

— Ш-ш-ух пролетел заряд гранатомета в десяти метрах от кормы и плюхнулся в воду.

— Нихрена-ж себе! — сказал я вслух, и припал к пулемету, — а если бы стрелок подумал об упреждении? Все, кранты!

— Да-дах! — шарахнул с юта СПГ9… заряд попал в середину насыпи, на которой находились стрелки.

— Ду-ду-ду-дум… ду-ду-ду-дум… ду-ду-ду-дум, — дострелял я туда же по насыпи остаток ленты, и «Аврора» ушла в поворот реки.

— Богоугодное дело вы сотворили братья, — хлопал меня по плечу Андрей, когда я и Иваныч сидели под навесом около его большого дома, — покарали погрязших в разврате грешников!

— Не всех покарали, Андрей, там еще есть кого карать и есть кого спасать, — ответил я и допив чай взялся за рацию.

— Яковлев, как успехи?

Назад: Часть 1

Дальше: Часть 3