Глава 20

— Весса, мне нужно лететь туда, понимаешь нужно!

— Локки, но я тебе же говорила, Харк категорически против!

— Весса, — мужчина навис над женщиной, — ты хочешь стать Президентом? Ты хочешь встречаться со мной не в этой убогой вентиляционной, а в роскошных президентских апартаментах?

— Локки, хочу. Но я не смогу уговорить Харка. Он понимает, что в случае успеха твоя популярность неимоверно возрастет!

— Туда лететь около десяти миллионов световых лет! Ты представляешь всю чудовищность этого расстояния? Оттуда легко можно и не вернуться.

— Я все понимаю, но…

— Весса, — мужчина еще ниже склонился над лежащей под ним женщиной, касаясь губами ее губ, — попроси еще один раз, попроси, как ты можешь просить, — и, не давая Вессе хоть слово сказать в возражение, закрыл ее рот протяжным поцелуем.

— Ох, Локки…

Андрей Кедров сидел, откинувшись на удобную спинку дивана, в кают-компании человского тяжелого крейсера «Веба». Уже не надо было никуда бежать, прыгать, стрелять. Позади были тяжелейшие переговоры с фролами и челами, где приходилось доказывать, что его идея спасения пространства не безумна. Ученые с непроницаемыми лицами выслушивали его доводы, а потом, очевидно с такими же непроницаемыми лицами докладывали сильным мира сего, что все это бред. И все-таки землянин смог убедить и фролов, и челов. Убедить одним: "Хорошо, это бред. А что предлагают ваши ученые?"

Единственные, с кем не было проблем, это были кроки. Но тут все дело было в Сарбе. Сразу и безоговорочно поверив в идею Андрея, он сразу устроил совещание ученых, входивших в группу «М». Правда, совещание — это громко сказано. Бывший директор Службы государственной безопасности, а ныне руководитель группы «М» сухо рассказал им об идее землянина. А начавшиеся было пространственные возражения тут же грубо и жестко пресек:

— Так, господа ученые. Вы, не смотря на обильное финансирование и питание, не смогли родить ни одной стоящей мысли относительно причин проблемы «М». И после этого вашего фиаско аппетит у вас не испортился. Вы продолжали исправно жрать и пить. Пить и жрать. Этот человек, — кивок в сторону сидящего рядом с ним Андрея, — рискуя, между прочим, жизнью, если вы, конечно, понимаете, что значит рисковать своей жизнью, привез решение этой проблемы. А вы, как всегда, против. А что предлагаете Вы? А? — Сарб говорил своим знаменитым тоном, от которого даже закаленные его подчиненные-силовики хватались за сердце. — Хотелось бы Вам напомнить, что уже объявлена эвакуация с планеты Кардур! Незакрывающиеся гиперокна ударят по ней примерно через два месяца! Может вас отвести туда, чтобы Вы выпустили перед ее жителями и рассказали им то, что сейчас говорите мне?! Только охраны на Кардуре вам не будет!

Словом так, сейчас вам раздадут протокол этого совещания с вашими положительными выводами. Через пять минут я должен увидеть подписи всех здесь присутствующих. Я ясно говорю?

А еще через час Сарб докладывал Президенту Харка, что ученые внимательно выслушали доклад Андрея Кедрова и единодушно поддержали его идею решения проблемы «М». Соответствующий протокол совещания прилагается.

Фролы поддались быстрее челов. Приближающееся к их единственной планете гиперокно не оставляло им никаких шансов на существование. Челы, в конце концов, согласились тоже. Правда, выставив одно непременное условие. Они дают два корабля: крейсер и эсминец. Все. Все остальные расходы должны взять на себя кроки и фролы. А расходы немалые. Чтобы звездолет прыгнул на десять миллионов световых лет по гиперу, его должны сопровождать, как минимум пятнадцать других звездолетов, несущих для него топливо.

И вновь Андрей то на фроловском, то на человском, то на кроковском звездолете сновал между столицами трех могущественных государств. Благодаря Сарбу, Президент кроков Харк согласился на семьдесят процентов всех расходов. Погибающая стратегическая планета Кардур вынуждала не мелочиться. Правда Андрей скрыл от Сарба, а значит и от Харка, что к Матеи тоже приближается гиперокно. Наверное решение кроков было бы совсем иным…

— До прыжка остается пять минут. Просьба всем занять свои противоперегрузочные кресла.

"Все, скоро я буду у кроков. А через день вылет к Великому Ничто. Хоть бы все получилось. Если нет, меня просто выкинут в открытый Космос. Нет, должно все получиться, должно. Интерактивность… оно должно быть…"

— До прыжка остается одна минута. Немедленно занять свои противоперегрузочные кресла, — категоричным тоном гаркнул бортовой компьютер.

"Черт, совсем контроль времени потерял", — землянин бегом кинулся к своему креслу.

— Локки, — лицо Вессы на экране монитора пылало от негодования. — Ты знаешь, что твой дикий чел нас обманул? Или ты вместе со своим челом нас обманываешь!

— Весса, что случилось?

— Только что была расшифрована информация, полученная от одной из наших космических автоматических станций. Она перехватила сообщение, посланное от челов к фролам. Оказывается у фролов огромная проблема! К их планете также приближается гиперокно!

Сарб мгновенно все понял. Если даже идея Кедрова правильна и с помощью нее можно решить проблему «М», то, естественно, Харку намного выгодней чуть повременить, дождавшись, когда гиперокно уничтожит фроловскую планету. Правда, погибнет и Кардур. Но планет у нас много, а фролов — одна. И тогда им конец. Все правильно, но есть одно но…

— Сарб, так ты знал эту информацию или нет?

— Весса, — твердо ответил мужчина, — я этой информации не знал.

— Я верю тебе… Локки. Когда этот чел должен прилететь от челов?

— Обещал завтра.

— Вот и отлично. Тогда и спросим о причинах его такой забывчивости. Правильно, Локки, — женщина с улыбкой смотрела на Сарба.

— Правильно, Весса. Только хочу тебе напомнить, что он хоть и дикий, но чел. А челы, как тебе известно, левосторонники, особо не испытывающие симпатии к нам, правосторонникам. Фролы, кстати, тоже левосторонники. Так что его поведение логично. И не забывай, что его жена — фролка.

— Ты его оправдываешь?

— Я объясняю его поступок.

— Жаль, надо было сразу, после его прибытия от фролов, пропустить через потрошитель мозгов.

Сарб молча пожал плечами.

— Ладно. Будем ждать этого чела, — лицо Вессы на мониторе исчезло.

Мужчина откинулся на спинку кресла. Бывший директор Службы государственной безопасности обладал редким даром. Он мог чувствовать узловые моменты в своей жизни. То есть ситуации, когда от принятого решения может круто измениться его жизнь. Как в лучшую, так и в худшую сторону. Вот и сейчас он понял, что наступает очередной узловой момент в его жизни. Он, конечно, мог спокойно дождаться Андрея. Опасаться ему было нечего. Он действительно не знал о такой проблеме у фролов. Но с другой стороны вся идея землянина была построена на том, чтобы именно всем вместе, представителям кроков, челов, фролов прибыть туда, к этому Великому Ничто и попросить своих богов, а по сути одного Бога простить их, его неразумных детей, простить за неразумные действия по отношению к его детищу — Вселенной. Простить за жадность, с какой они пытались захватить все новые и новые планеты у Вселенной или у своих врагов, бездумно протыкая для этого пространства своими звездолетами. Простить за гордыню, простить за то, что возомнили себя чуть ли не богами, в мгновения ока проносясь на десятки и сотни световых лет и часто без особой нужды, просто чтобы отдохнуть на модном курорте или слетать пообедать в экзотический ресторан. Андрей считал, что Великое Ничто интерактивно, то есть на определенное воздействие оно должно ответить определенным образом. И что прилет туда одновременно и кроков, и челов, и фролов с просьбой, с мольбой о помощи и будет тем правильным воздействием. Бог создал для людей препятствие, трудное препятствие. Преодолеть которое можно лишь коллективными, согласованными действиями. Согласованными действиями всех без исключения. И тех, у кого спираль ДНК закручена вправо, и тех, у кого она закручена в противоположную сторону. Мир силен многообразием! Но многообразием, действующим в унисон! А какой тут унисон, когда одни ждут, когда погибнет их партнер, а лишь потом собираются лететь к Богу с просьбой о помощи. Да, партнер! Партнер по разумной жизни во Вселенной!

Сарб понимал, что если Андрей прав, то такой прилет после гибели фролов ничего не даст.

"А если фролы сами полетят с челами? Что тогда? А тогда у фролов гиперокно исчезнет, а у нас нет! Значит? Значит надо лететь. Харк не отправит туда ни одного нашего звездолета. Это ясно. Эти профессиональные политики могут видеть лишь на шаг вперед, до следующих своих выборов и все. На большее у них мозги не способны. И все равно, ТАМ должен быть крок, должен! — бывший директор Службы государственной безопасности вдруг почувствовал, что удобное кресло вдруг стало каким-то неуютным, жестким.

То, что он хотел сейчас сделать, квалифицировалось, как государственная измена. Но по-другому не получалось. Да и вообще, хочешь стать Президентом — рискуй.

Сарб вскочил с кресла. Нет, все он правильно делает. Надо поступать только так. Он интуитивно понял это, когда сказал Вессе, что Кедров прибывает от челов завтра. Он прибывает сегодня!

Мужчина быстро взглянул на часы. Землянин на человском звездолете выйдет из гипера на дальних подступах к Арикдне через час. Время есть!

Оглядев свой кабинет, словно прощаясь, Сарб решительным шагом вышел из него.

Он спустился и вышел в институтский двор, подошел к флайеру, который был закреплен за ним. После сражения около Кардура ему стали доверять значительно больше. Внутри института он уже мог передвигаться без сопровождающей его охраны, и имел право воспользоваться флайером, не дожидаясь на то разрешения сверху. Правда только с пилотом и в сопровождении охраны.

Увидев подходящего Сарба, пилот вышел из флайера.

— Здравствуйте, господин Сарб. Хотите, как вчера полюбоваться видом с высоты десяти километров? Сейчас, только охрану вызову.

— Не надо, Тонни. Я лететь никуда не собираюсь. Хочу просто спокойно посидеть в твоем флайере. Достали меня эти ученые. Говорят, говорят и говорят. Интересно, они в постели с женщинами тоже только говорят или все же, что-то делают? — Сарб захохотал.

Пилот тоже. Смеясь, бывший директор Службы государственной безопасности поднялся в флайер и сел в одно из кресел.

— Но господин Сарб, по инструкции в флайере Вы можете находиться в сопровождении охраны.

— Я же никуда не лечу. Просто отдыхаю.

— Все равно, — пилот был непреклонен.

— Хорошо, вызывай этих ребят. Будем сидеть вчетвером. Только не болтайте! Я буду отдыхать от этой говорильни, — и Сарб откинув голову на подголовник, закрыл глаза.

Пилот нерешительно вынул из кармана переговорное устройство, затем отойдя на несколько шагов, чтобы не мешать отдыхающему бывшему директору Службы государственной безопасности и, отвернувшись, стал вызывать охрану.

Сарб действовал молниеносно. Вскочив с кресла, он подбежал к пилоту и рубанул его ребром ладони по шее, под скулу. Тот тут же рухнул на пол.

"Не потерял еще навыки", — мужчина, быстро вытащив из кобуры на поясе пилота бластер, заткнул его за свой пояс и, прикрыв полой пиджака, вышел из флайера.

Посмотрел на часы. Землянин появиться из гипера через сорок минут.

"Надо чуть медленней", — Сарб не спеша, гуляющей походкой направился в дальний угол институтского двора, где был расположен ангар с постоянно готовым к вылету легким десантным ботом для экстренной эвакуации руководства института в случае необходимости. У входа в ангар стоял часовой.

— Господин Сарб, за белую черту переходить запрещено, — предупредил его часовой.

— Ох, извини, задумался, — бывший директор Службы государственной безопасности широко улыбнулся часовому. И также, продолжая улыбаться, он выхватил бластер и выстрелил тому в шею, незащищенную шлемом. Издав булькающий звук, часовой замертво упал на землю.

"Теперь переходить белую черту можно", — Сарб быстро зашел в ангар.

Космический бот матово отсвечивал в свете ламп своим теплозащитным покрытием. Его пилот, развалившись, сидел на диване, смотря что-то смешное по телевизору. Увидев входящего Сарба, он вскочил.

— Смеешься? — и вновь сверкнула лазерная вспышка.

Быстро осмотревшись, мужчина увидел, прикрепленный к стене, пульт управления воротами ангара. Нажатие соответствующей кнопки и массивные ворота стали раздвигаться. Сарб вскочил в бот.

"Надеюсь и навыки пилотирования этой козявкой у меня тоже сохранились", — мужской палец, на мгновенье зависнув над панелью приборов, нажал большую черную кнопку. Тот час ожили сотни приборов, засветился монитор. Секунда, другая и на нем вспыхнула надпись: "Тестирование закончено. Бот к вылету готов".

— Вот и ладненько. Поехали, — Сарб отключил стояночный тормоз, перевел управление в ручной режим и включил электромоторы на шасси.

Тихонько урча, многотонная машина легко покатилась к выходу из ангара. А в институте уже вовсю звенела сирена тревоги, уже к ангару бежала охрана. Усмехнувшись, Сарб сбросив предохранители, сразу рванул два рычага включения твердотопливных ускорителей. Получив многотонный пинок в корму, десантный бот, сметая всех, кто слишком близко к нему подбежал, так быстро взвился вверх, что у отвыкшего от таких перегрузок бывшего директора и бывшего командира крейсера О'Локки Сарба перехватило дыхание.

Но руки все помнили. Быстрые движения над панелью приборов и вот уже сзади мощно зарокотал маршевый двигатель. Сарб потянул штурвал на себя, задирая нос боту.

— Вперед, на орбиту! — заорал он и загорланил бравурный марш кроковских космических пилотов:

В глаза Андрея брызнул свет.

"Все, вышли из гипера. Скоро встречусь с Сарбом, согласую последние детали, и полетели", — землянин поднялся с кресла и зашел в кают-компанию. — Сейчас меня попросят занять место в десантном боте", — несмотря на договор о сотрудничестве, ради исправления ситуации с пространством, кроки и челы не могли пока полностью преодолеть стену отчуждения и недоверия друг к другу и чужие звездолеты близко к своим планетам не подпускали. Оставшиеся миллионы километров пути Андрей Кедров преодолевал на десантных ботах.

Неожиданно в кают-компании раздалось:

— Срочно всем занять свои противоперегрузочные кресла! Прыжок через минуту.

— Что за черт! — землянин подхватился и бросился к только что покинутому своему креслу.

И снова в глаза бьет яркий свет.

"Фу, вышли из гипера! Часто такие экстренные переходы добром не кончаются. Что случилось?" — Андрей с удивлением обнаружил, что захваты, прижимающие его к креслу, не отошли, и он не может подняться. — Нет, мне все это все больше не нравиться".

Через несколько минут вновь прозвучало:

— До прыжка остается пять минут. Просьба всем занять свои противоперегрузочные кресла.

На этот раз это было стандартное предупреждение. Звездолет готовился к штатному переходу в гипер, а не к экстренному, на остаточной мощности. А значит прыгал он далеко, не на пару световых минут или часов.

"Вот и увиделся с Сарбом", — мелькнуло в голове у землянина, прежде чем неизменная подружка гиперперехода — перегрузка не навалилась на мужчину.

Но Сарба Кедров увидел. Увидел всего лишь через пятнадцать минут после последнего гиперперехода.

— Ты?

— Нет, ваш бог Христос! Ты почему не сказал мне, что Матея через пару месяцев перестанет существовать?! — накинулся бывший директор Службы государственной безопасности на бывшего своего пленника.

— А как ты узнал?

— Я узнал!! Харк об этом узнал и поэтому никакие кроковские звездолеты к твоему Великому Ничто лететь не будут. По крайней мере, не сейчас.

— Вот поэтому я и не хотел говорить про Матею. Реакция левосторонников на эту информацию легко прогнозируема, — Кедров горько усмехнулся. — Что же теперь делать? Без ваших звездолетов туда не долететь. Кстати, а ты почему здесь? По-моему, ты особой любви к Матеи не испытываешь. Ты вроде даже хотел ее уничтожить.

— А еще больше я хочу процветания для своего народа. А как я понял твою идею, подождать пока погибнет твой ближний, а потом прилететь к Богу и просить самому избежать этой участи — так не получится. Это незачет.

— Правильно понял, вот только где достать еще звездолетов…

Дверь в кают-компанию распахнулась, и в нее вошел командир крейсера.

— Разрешите представиться, командир крейсера «Веба» полковник Рахад Присул, — и чел вскинул руку в человском военном приветствии.

— О'Локки Сарб… ммм… руководитель группы исследовательского института, — представился крок после небольшого замешательства.

"О'Локки Сарб — руководитель группы исследовательского института" — это было так смешно, что Андрей не выдержал и рассмеялся.

Человский офицер и бровью не повел.

— Как я понимаю, я имею честь видеть бывшего директора Службы государственной безопасности Содружества Свободных Планет бригадного генерала О'Локки Сарба.

— Бывшего бригадного генерала.

— Пусть и бывшего, но первого крока за последние сто лет, который добровольно находится на человском звездолете.

Дверь в кают-компании снова распахнулась, и второй пилот крейсера внес поднос с тремя бокалами с вином.

— Хоть устав Военно-Космических Сил челов запрещает употребление спиртного во время полета, но я думаю, в честь такого события мое командование меня простит!

"А ведь сварится каша, ей богу сварится!" — впервые инопланетное вино показалось Кедрову вкуснее, чем земное.

Каша сварилась. То ли вновь повторенные доводы Андрея Кедрова на этот раз челам показались более убедительными, то ли их впечатлил беспрецедентный поступок Сарба, то ли фролы очень просили, но они согласились выделить недостающие для полета звездолеты. Более того, оказалось, что челы несколько лет назад начали проектирование и постройку гигантских звездолетов-топливозаправщиков для освоения районов Вселенной, примыкающих к их государству. После непродолжительных дебатов было решено лететь двумя крейсерами — человским и фроловским. Для обеспечения топливом кроме них полетят восемь человских звездолетов-топливозаправщиков и три фроловских эсминца. Начальный пункт отправки — внешний район астероидного пояса Аркбзира, около Матеи.

Андрей сидел в кресле пилота фроловского крейсера «Галактика». Этот пункт — во время перелета к Великому Ничто он будет находиться в рубке управления, Кедров специально себе оговорил в соглашении между фролами и челами. Если бы он только знал, сколько страданий принесет ему этот пункт соглашения…

Землянин нетерпеливо глянул на часы. До начала операции — включения бортовыми компьютерами тринадцати звездолетов циклограмм перехода в гиперпространство оставалось пять минут.

"Пять минут, пять минут, помиритесь те, кто в ссоре", — Андрей, напевая про себя старую популярную песенку, усмехнулся и уселся поудобней в кресло, — Даже в эти пять минут можно сделать очень много!"

Все произошло очень быстро. Вой сирены датчика целостности пространства и почти сразу в Космосе расплескалась клякса взрыва. Взорвался один из топливозаправщиков. Бортовой компьютер на мониторе мгновенно обозначил врага. И пулеметной очередью выстрелил данные о нем: Крейсер класса «А». Скорость — тридцать километров в секунду. Удаление — пятьдесят тысяч километров. Направление — 8952. Принадлежность — неизвестна.

— Что за черт! Кто это?

Пользуясь некоторой растерянностью объединенного отряда фролов и челов, неизвестный звездолет на остаточной мощности нырнул в гипер, чтобы тут же выйти около другого топливозаправщика. И снова клякса взрыва изуродовала сдержанную красоту Космоса.

Спроектированные для транспортировки топлива, а не для боя, эти звездолеты были практически беззащитны против пятисот мегаваттных лазерных пушек тяжелого крейсера.

И тут в рубке раздался торжествующий вопль, от которого у Андрея пробежал мороз по коже:

— Теперь вы никуда не полетите! Никакого примирения! Война до полного уничтожения кроков! — Кедров узнал голос своей жены.

— Это же Эльдира ДарВул на "Надежде"! — крикнул командир «Галактики» командор первой степени, командующий второй флотилией Суфи СакБрок.

Наконец, стряхнув оцепенение, экипаж боевых звездолетов отряда начал действовать. Человский крейсер «Молния» нырнув в гипер, появился в пятнадцати тысячах километрах от «Надежды» и с ходу всадил в него заряд своих четырех лазерных пушек. Но тяжелый крейсер одним таким залпом не уничтожить.

— Экстренный переход! До прыжка тридцать секунд! Направление — восемь-девять-пять два. Дальность — ноль шестнадцать! — опытнейший СакБрок, пользуясь тем, что крейсер Эльдиры разрядил свои лазеры и на повторную их накачку требуется некоторое время, решил воспользоваться этим.

Мгновение и «Галактика» прыгнула на пятьдесят тысяч километров. Вот она, «Надежда». В пяти тысячах километрах!

"Господи, там же мой сын, Андрей!"

— Нет!!

— Залп!

И вновь «Надежда» устояла.

— СакБрок, прошу! Там мой сын! Прекратите огонь!

Между тем крейсер Эльдиры, запитав свои лазеры, сделал залп по человскому крейсеру.

— "Галактика", я «Молния». У меня уничтожены все лазерные установки. Прикрой меня!

— Понял, — и тут же Суфи СакБрок тихо проворчал. — Этот чел, что не понимают, что на «Надежде» его понимают? Это же фроловский крейсер с таким же дешифратором как и у нас. Дурак!

— Сто процентов мощности набрано!

— СакБрок, у меня там сын!

— Огонь!

Фроловские звездолеты «Галактика» и «Надежда» выстрелили друг в друга практически одновремиенно.

— Нет!! — Андрей со страхом и надеждой смотрел на экран монитора — «Надежда» устояла!

Землянин отлично представлял, что творится сейчас на борту этого крейсера. Наверняка уничтожены практически все защитные экраны, а может поврежден и корпус звездолета. Воют, работая на полной мощности, насосы системы охлаждения. Во избежание коротких замыканий обесточены все системы корабля, не влияющие на его боеготовность и живучесть. Выключено все освещение, за исключением аварийного. И среди всего этого хаоса, в какой-то из кают находиться его сын. Маленький, ничего не понимающий и испуганный человечек. Родной человечек, пахнущий чем-то сладким и вкусным. Он в испуге кричит: "Мама, мама", растирает маленькими ручонками слезы по щекам, но мама не приходит. Она в рубке управления. И поэтому маленькому, практически беспомощному человечку страшно, очень страшно.

— Они уходят в гипер. Рахад Виргул рискует, может там и остаться. У него мало энергии осталось в нуль-континуум генераторе. Но это единственный шанс у него уйти, — старый космический волк говорил спокойно, тихо, словно убаюкивал другого волка, земного.

— Эльдира, спаси сына, Эльдира спаси сына, — Кедров, сжав кулаки, смотрел на экран монитора, на который одновременно выводилась информация с оптического и рентгеновского телескопов.

Вот в оптическом диапазоне яркая точка звездолета как бы потускнела, а на участке экрана монитора, до этого абсолютно черном, где выводилась информация с рентгеновского телескопа, вспыхнула точка — начало открываться гиперокно, выпуская в этот мир поток виртуальных частиц и принимая тушу звездолета.

— Улетайте…

Неожиданно уже тускнеющая в оптическом диапазоне точка ярко вспыхнула, а потом тут же исчезла.

— Что это? — недоумевающе и чувствуя что-то страшное, Кедров посмотрел на СакБрока.

— Чел ударил лазерным лучом по «Надежде» в момент перехода в гипер…

У Андрея Кедрова не было ни слез, ни горя, ни гнева. Ничего не было. Пусто в душе. Опустошение и огромная усталость…

Они все же полетели к Великому Ничто. Где-то на середине пути фролы и Андрей перешли на человский крейсер, оставив свой без особой надежды когда-либо его еще раз увидеть. А потом был последний переход. Последний из восьмидесяти одного…

И перед глазами людей открылась Великая Бездна. Ни кванта света, ни кванта реликтового излучения, ни атома, ни молекулы на миллиарды световых лет. Поистине Великое Ничто. Рубка могла вместить лишь десять человек. Остальные пятнадцать собрались в кают-компании, где заранее были установлены мониторы внешнего обзора.

Люди стояли и молчали. Потом как по команде, одновременно рухнули на колени. Эта поза, этот человеческий жест телом, символизирующий смирения человека перед Богом, был един для всех: для челов и кроков, для фролов и землян.

— Смотрите, — словно шелест прошел по рубке управления и кают-компании.

На мониторах внешнего обзора было четко видно, что рядом с их кораблем появились два расплывчатых, словно в тумане, силуэта кораблей.

— Мнемы и иры, тоже прилетели…

Андрей стоял на коленях и не сомневался, что совсем рядом на коленях стоит Лю, его товарищ и мнемовский принц.

И землянин, неожиданно для себя начал молиться. Он заранее не продумывал эти слова и тем более не заучивал. Они просто возникали в его голове и ему оставалось лишь их просто шепотом произнести.

— Господи Иисусе. Услышь недостойного раба твоего Андрея. Господи, прости все наши согрешения перед тобой. Прости за то, что по неразумению своему портили твое Творение. И не карай нас за это строго, — Андрей тихо молился, как молились стоящие рядом с ним фролы и челы, как молился, стоящий за его спиной Сарб.

Слова молитв были схожи — спаси и сохрани. Только вместо Иисуса произносилось или Великий Мортон, или Всесильный Исам, или Всемогущий Картан.

— И сохрани нас от неправильных путей в гиперпространстве, сохрани от его грозных сил.

… Маленький, плачущий, размазывающий по щекам слезки Андрей, дергающий наглухо закрытую стальную дверь каюты. И вдруг потолок и пол каюты стремительно бросаются друг на друга, раздавливая все, что встретилось на пути… И больше нет этих плачущих карих глаз и слабых ручек, дергающих двери…

— Ммм, — простонал мужчина, — и спаси души тех, кто навсегда там остался…

Вспомнилось прочитанное перед последним боем в Дагестане…

— Господи, и наставь нас на путь истинный, дай нам разум и терпение понять твой Великий Замысел, и помоги нам, если мы снова отступимся. Ибо ты Всесилен и Великодушен, и Царствие твое вечно. Аминь.

Сарб, стоя на коленях сзади Андрея молился и с удивлением понимал, что сейчас не думает ни о Вессе, ни даже о президентском кресле.

— … Всемогущий Картан, наставь меня на путь истины…

И где-то там, в самой глубине подсознания крока тлела крохотная искорка — наставит, обязательно наставит. А из искры часто возгорается пламя…

Мнемы и иры исчезли также внезапно, как и появились.

А потом было возвращение домой, снова восемьдесят один гиперпереход на максимальной дальности.

— Лю, отправь меня домой. Меня здесь уже ничего не держит.

Они стояли, как и тогда, три года назад, около мнемовского звездолета на Матеи и, как и тогда, ветер трепал их волосы. Только тогда их было трое. Третьей была Эльдира, смеющаяся, счастливая, не подозревающая, что совсем скоро она потеряет отца, а потом погибнет вместе с сыном, слившись с ним в одно целое…

Принц внимательно посмотрел на землянина.

— А не будешь скучать по всему этому? — он сделал широкий жест рукой. — По звездам, до которых можно долететь в мгновение ока, по причастности к делам могущественных государств, посмотреть, как фролы, челы и кроки будут пытаться найти себя в роли партнеров, а не врагов. Ведь по сути ты пока единственное звено, связывающее левосторонников с правосторонниками.

— Ничего, как-нибудь справятся без меня. Три года назад я спас миллионы фроловских детей, а сейчас не смог спасти одного — своего сына…

— Знаешь, — после долгой паузы произнес Лю, как и в древние времена, так и сейчас Богу, что-то прося у него, надо было приносить жертвы. Считай, что твой сын был принесен в жертву, чтобы спасти весь мир.

И снова два человека, двое мужчин стояли молча и ветер трепал их волосы.

— Я скучаю по сыну и хочу его увидеть, — наконец тихо сказал Андрей и скупо улыбнулся. — Это для меня важней всего.

— Он же… погиб?

— Боги принимают жертву, но и вознаграждают приносящих их. Мой сын жив! И зовут его… будут звать Андрей!