Глава 55
Миклош Шимански
Ответить на запрос о соединении с Масато Миклош смог только через сорок минут после прохождения первого сигнала: Зейна, наконец согласившаяся посетить его «скромное жилье», как раз снимала платье, и прерывать этот процесс даже для такого важного занятия, как беседа с подчиненным, Шимански не захотел. И, в общем, не зря: девушка, которую он добивался уже целых шесть дней, оказалась вполне на уровне! Начав играть в опытную, страстную женщину, она уже через несколько минут после того, как они оказались в постели, не на шутку завелась и приятно поразила его своей искренностью и накалом обуревающих ее страстей. Решив, что работа подождет, Миклош позволил себе расслабиться и получить все удовольствие, каким его одарила эта взбалмошная, но довольно милая особа. Только когда она, покачивая бедрами, удалилась в ванную, он заставил себя отключиться от приятного и заняться полезным.
– Ты что-то хотел? – окутавшись сферой, спросил он у возникшего перед ним подчиненного.
– Через четыре минуты госпожа Беолли выйдет с процедуры реимплантации. Вернее, ее вывезут… – как обычно, без тени эмоций доложил Масато.
– Она приехала сама? – не поверил Миклош.
– Нет. Она и ее телохранитель попали в авиакатастрофу. Телохранитель скончался на месте. Госпожа Беолли с переломами средней тяжести была доставлена в клинику на углу Тридцать третьей и Семнадцатой. Мы, как ее родственники, смогли перевезти ее в «Гиппократ-М»…
– Кто провел реимплантацию? – заранее зная ответ, все-таки спросил Шимански.
– Перепелицин. Лично.
– Молодцы. Премию перечислю ближе к вечеру. До связи… – Миклош довольно потянулся, отключил связь и, вскочив с кровати, бодро направился в сторону ванной – такая новость требовала того, чтобы от души оторваться. А его широченное джакузи мало чем уступало по комфорту кровати. И госпожа Зейна имела шанс это оценить!
С пакетом информации о последних новостях Шимански ознакомился далеко за полночь – когда девушка, порядком утомившись, уже спала в гостевой спальне. Подстегивать себя стимуляторами не пришлось: это сделал первый абзац первой же просмотренной им статьи.
– Что это? Помешательство или чувство вины? – вопрошал корреспондент. – Лигу лихорадит! Единственная наследница миллиардера Марка Беолли, конгрессмен Элли Беолли, сделала сенсационное заявление! Хозяйка корпорации, выпускающей коммы «Эль-Бео», оказавшиеся неспособными противостоять натиску вируса «Кошелек или жизнь», хранившая молчание с начала кризиса, решила уйти из политики и бизнеса одновременно! Заявление о том, что в свете последних событий она не может адекватно представлять интересы населения Солисса и поэтому вынуждена покинуть кресло конгрессмена за сутки перед началом работы Конгресса, уже взбудоражило общественность Ловейга. А выброшенный в продажу контрольный пакет акций корпорации – биржу! И если реакция на первое – относительно спокойна, то продажа и так обесценившихся акций спровоцировала панику: за каких-то десять минут стоимость акций корпорации «Беолли» упала в одиннадцать раз! Желающие полюбоваться на то, что происходит на торговых площадках, могут воспользоваться ссылкой над моей головой – поверьте, зрелище стоит того, чтобы на него посмотреть.
– Хе-хе… – ухмыльнулся Миклош и остановил воспроизведение. – Вот это я понимаю!
Второй файл весил почти впятеро больше. И начинался практически так же.
«Чувство вины или помешательство? Не прошло и пяти часов с момента заявления госпожи Беолли об уходе из политики и бизнеса, как Лига вздрогнула от нового сообщения о наследнице корпорации Беолли: госпожа Элли, не выдержав тяжести навалившихся на нее проблем, покончила с собой! Кадры, которые вы видите, поступили буквально несколько секунд назад! Особняк в жилом городке Конгресса, где недавно поселилась конгрессмен Беолли, стал местом, где эта милая девушка свела счеты с жизнью. Наш корреспондент ведет вас по тому пути, по которому шла Элли в последние минуты перед тем, как закончить свое существование. Смотрите внимательно – вот дверь в одну из пяти ванных комнат, имеющихся в доме. Именно эта дверь скользнула в сторону, когда госпожа Беолли, вернувшись домой после пресс-конференции, решила принять душ. Стоя вот в этом углу, девушка снимала с себя одежду и кусала губы оттого, что не видела себя в будущем: крах корпорации, оставленный ей отцом, в одночасье превратил ее из успешного политика и деловой женщины в ненавидимого всеми изгоя. Трудно сказать, насколько сильным было ее отчаяние, но, набрав в ванну горячую воду, Элли недрогнувшей рукой перерезала себе вены на обеих руках. Варварский способ ухода из жизни, взятый на вооружение еще нашими предками на Старой Земле, сработал безукоризненно – белое, обескровленное тело юной, но уже уставшей от жизни девушки ждало прибывших по аварийному вызову системы безопасности особняка врачей в красной от крови воде… Нашим специалистам удалось раздобыть голофайлы с записью камер внутреннего наблюдения – те из вас, кто достиг двадцати одного года, могут подтвердить желание просмотра приаттаченного голофайла и просмотреть шокирующие кадры ухода из жизни юной девушки… А мы поговорим о том, почему врачам не удалось вернуть ее к жизни…»
– Мы не будем об этом говорить… – усмехнулся Миклош, бегло проглядывая остальные репортажи. – Что толку? И так все понятно. Смотреть самоубийство тоже, пожалуй, неохота – что там может быть нового?
