Книга: Сила меча
Назад: Морской Дракон
Дальше: Месть ниндзи

Волна

Это была змея, змея просто невообразимых размеров. Даже с моей очень большой высоты видно было, насколько велик Морской Дракон. Он плыл по поверхности океана, вернее, даже не плыл, а как бы полз, слегка извиваясь, как обыкновенная гадюка. Вот только ползла эта “гадюка” не по песку, а по кажущейся чёрной в наступивших сумерках воде.
И ползла она очень быстро. Скоро, очень скоро она доберётся до берега, а я ещё ничего не придумал, ничего не начал делать.
Собравшись, сжав в один жгучий комок всю накопленную мной Космическую энергию, я прицелился в глаз Морскому Дракону и своим взглядом швырнул туда этот обладающий страшной силой сгусток смерти.
Морской Дракон дёрнулся, как от удара и заревел.
Рёв его сразу оглушил и ослепил меня, пронзил всё тело режущей болью, от которой я просто потерял рассудок. И, разумеется, потерял управление дельтапланом, свалился вниз как подбитая птица, прямо на Морского Дракона.
Вновь спас меня Максим, снял боль и заставил придти в себя. Я с трудом выровнял камнем летящий вниз дельтаплан, попытался, используя набранную скорость, опять подняться повыше.
А в это время Морской Дракон сделал прыжок.
Скрутившись кольцом, как обычная змея, он резко распрямился, словно чудовищная пружина, вытягиваясь почти во всю свою гигантскую длину, вытягиваясь в высь, ко мне. Чтобы сожрать эту маячащую над ним назойливую букашку, которая смогла так больно ужалить его прямо в глаз.
Он запросто достал бы меня, высота, на которой я был сейчас, была совершенно недостаточной, чтобы летать над этим чудовищем. Бросок его в мою сторону был быстр и точен, как у любой змеи. Но я успел как-то увернуться в последний момент. Как муха уворачивается от ладони, пытающейся поймать её в воздухе.
Вот только я не был мухой, не было у меня такой прыти и ловкости в полёте, как у неё. А Морской Дракон действовал гораздо быстрее и точнее, чем какой-нибудь неуклюжий мужик, пытающийся поймать в кулак муху. Я понимал, что сейчас Морской Дракон сделает второй свой бросок. Который для меня станет последним.
Но он так и не бросился.
Потому что с Летучих Змеев по приказу Олега дали залп стрелки, вооружённые “заряженными” мной отражателями от лучемётов.
Выпущенной ими смертоносной силы хватило бы, наверное, чтобы уничтожить вообще всё живое в нашем мире! Морской Дракон забился, оглушительно колотя хвостом по воде и ревя от боли и ярости. А потом, забыв про меня, опять ринулся к берегу.
Он явно был оглушён, но быстро пришёл в себя. Ещё бы несколько таких вот ударов! Сразу, один за другим!
Увы. Этим залпом Олег враз исчерпал запасённую в отражателях Космическую силу.
Я попытался опять уколоть Дракона своим взглядом. Не для того, чтобы убить или ранить, куда там! Хотя бы отвлечь! Но в первый раз я тоже истратил почти весь запас силы, и на этот мой второй Взгляд Морской Дракон даже не обратил никакого внимания. Он рвался к берегу. Горя дьявольским желанием поскорее сожрать этих букашек, осмелившихся причинить ему такую боль.
Я, не зная, что делать, полетел было за ним. И тут же услышал отчаянный крик Максима: “Назад!”.
Машинально выполнив приказ, развернув дельтаплан обратно в океан, я с недоумением оглянулся.
И увидел, как с берега навстречу Морскому Дракону полетели Огнедышащие Драконы, которые Максим и Олег называли “ракетами”. Огромные ракеты, только сегодня сделанные под руководством Олега.
Красивое это было зрелище. В наступившей уже темноте затянутое тяжёлыми тучами почти чёрное небо прочертили ослепительно яркие хвосты этих ракет, которые приближались с величественной неторопливостью, кажущейся медлительностью, но на самом деле – невероятно быстро, гораздо быстрее любой птицы.
Морской Дракон, почуяв неладное, ринулся в сторону.
Но не тут-то было.
Олег называл эти ракеты “самонаводящимися”, и сейчас я понял, что это значит. Ракеты, как будто на самом деле были живыми Огнедышащими Драконами, существами, способными видеть своего врага, тоже слега повернули вслед за Морским Драконом. И попали точно в цель.
Я в это время, спикировав и набрав бешеную скорость, над самыми волнами стремглав летел прочь, подальше от этого места. Которое, как только Огнедышащие Драконы упали на Морского, превратилось в огненный ад. Немыслимым грибом возросший до самых туч, поглотивший тучи и продолжавший расти ещё выше…
Небесный Посланник решил использовать в этом ракетном ударе все тяжёлые самонаводящиеся ракеты и почти весь запас “напалма”. Он правильно всё рассчитал, ударил отражателями и тут же ракетами. Ударил расчётливо, со всей своей мощью и в самый подходящий момент. Ещё чуть–чуть, и тьма стала бы уже вовсе непроглядной, а эти ракеты, хоть и были “самонаводящимися”, выпускать их всё равно надо было очень точно, только тогда они могли в полёте “поймать” цель и следовать за ней. Он сразу истратил почти весь запас Космической силы и напалма, понимая, что гораздо больше шансов уничтожить врага одним решительным ударом, чем тысячами слабых щелчков.
Он сделал всё правильно, сделал всё, что мог. И не его вина, что сделанного им всё равно оказалось недостаточно…
Морской Дракон был ранен, сильно обожжён напалмом. Но вовсе не смертельно. Он не утратил способности к дьявольски быстрым движением, не был даже ослеплён.
Опасаясь нового ракетного удара (откуда ему было знать, что больше тяжёлых ракет у Олега уже не было), чудовище нырнуло вглубь и поплыло к берегу под водой.
Плыл Морской Дракон под водой гораздо медленнее, чем по поверхности, но скоро всё равно должен был оказаться у берега. А встретить его было уже нечем. Того, что осталось, не хватит, чтобы остановить чудовище.
Что же делать?!
Мой дельтаплан был уже над самой водой, скорость иссякла, подняться хоть чуть повыше никак не удавалось. Долететь до берега и вступить вместе со всеми в сражении я никак уже не смогу. Просто через несколько мгновений упаду в океан. И – всё. Отсюда до берега мне не доплыть. Даже самому искусному пловцу плыть пришлось бы всю ночь. Да и в такой холодной, почти ледяной воде много не поплаваешь… Так и утону, не сумев ничем помочь Олегу.
Неожиданно я услышал знакомый крик, ко мне подлетело несколько летунцов. Дорогие вы мои! Не забыли! Хотя я сам совсем забыл про вас… Умницы! И как только дураки такие находятся, которые считают вас глупыми и неспособными понять даже простейшее задание! Сейчас ведь и задания никакого вам никто не давал, а вы прилетели, сами прилетели! Не побоялись адского взрыва, нашли меня в кромешной тьме…
Летунцы сумели сами впрячься в сбрую, прикреплённую к крыльям дельтаплана, и стали самоотверженно тянуть меня. Против сильного ветра тянуть и при этом еще и вверх. Они, и без того уже уставшие, выбивались из сил, и я сразу понял, что спасти они меня не смогут. И сами погибнут. Они и без меня теперь вряд ли смогли бы долететь до берега, всё-таки летают они вовсе не так, как птицы. А попытавшись спасти меня, эти преданные мне существа были уже точно обречены.
Но меня сейчас беспокоила не судьба летунцов. И даже не собственная предстоящая гибель в холодных волнах. Я искал и никак не мог найти способ помочь Олегу. И отчаяние, чувство собственного бессилия всё больше овладевало мной.
Я взмолился о помощи. Перед Максимом, конечно, взмолился, перед Сыном Бога. К самому Богу я не стал обращаться. Сколько я не обращался к нему раньше, ни разу не замечал, чтобы он выполнил хоть что-нибудь. Хотя, может быть, самое заветное моё желание всё-таки выполнил. И не только моё. Послал в этот мир своего Сына. Который обязательно будет пытаться помочь мне. И всем людям в нашем мире.
Так оно и случилось. Максим опять “подключился” ко мне. Он разговаривал и помогал не только мне, он метался между мной и Олегом, да и там, в Небесном мире с ним происходило что-то такое, что тоже требовало от него напряжения сил. Но он всё равно пришёл ко мне на помощь.
Мы стали с ним на какое-то время одним целым, его мысли я слышал как свои, он видел всё происходящее моими глазами и тоже как свои слышал мои мысли. Наша сила стала общей силой, и всю эту силу мы опять направили в “Космос”.
Через некоторое время я почувствовал, что вижу сквозь тьму, сквозь огромную толщу воды, сквозь огромные расстояния. Вижу и чувствую, что там происходит, чувствую взаимосвязь всех природных сил, слышу музыку Космоса, частичкой которой является наш мир. И не только слышу этот грандиозный оркестр, но и могу вплетать в общую многоголосицу свой голос, могу дирижировать этим оркестром!
Я мог теперь такое, чего мне и не снилось никогда! Далось мне это всё очень непросто, а Максим, я чувствовал, вообще был на пределе. Максим будет меня держать до конца, не бросит ни за что. Да только силы у него не бесконечны, он просто может вот–вот умереть.
Я, с трудом заставив себя подавить страх за Максима, сдерживая гибельную торопливость, прошёлся своим всепроникающим взглядом вокруг, ища, за что можно зацепиться, чтобы уничтожить всё-таки этого Морского Дракона.
И, почти сразу… Неужели?!..
Я замер на миг, задержал дыхание, боясь спугнуть мелькнувшую шальную догадку, показавшуюся мне спасительной.
Ошибиться было нельзя. Это – последняя возможность.
Запретив себе торопиться, хотя чувствовал, что Максим долго не выдержит, я очень медленно позволил мысли всплыть опять. И, вглядываясь в Космос, стал придирчиво оценивать эту мысль.
Кажется, ошибки нет!
Я увидел очень далеко отсюда, сквозь огромную толщу воды, придонного песка и ила, на страшной глубине напряжение морского дна. Напряжение это копилось очень давно, многие тысячи лет, а может – и миллионы, одна часть морского дна пыталась подняться, а другая – опуститься. Но эти части были сцеплены намертво, чудовищное напряжение, скрытая сила возрастала и возрастала, грозя когда-нибудь вырваться наружу, освободиться. Освобождение произойдёт быстро, это будет один всесокрушающий удар. Это как если бы палку медленно и неуклонно стали сгибать, какое-то время в ней накапливалось бы напряжение, но не бесконечно, в конце концов палка бы неожиданно сломалась.
Я понял, что в океанском дне происходит что-то похожее. И что если мне удастся сделать так, чтобы эта титаническая “палка” переломилась сейчас, это может помочь всё-таки справиться с Морским Драконом.
Я направил энергию Космоса в место напряжения, в границу, разделяющую “тектонические блоки”, как назвал их Максим, изо всей силы попытался уменьшить их сцепление друг с другом, освободить их от взаимного плена, дать сдвинуться и за счёт этого выбросить наружу чудовищную древнюю силу.
Ничего не вышло. Блоки лишь чуть шевельнулись и вновь замерли, сцепившись ещё сильнее.
Что же делать?!
Я, подчиняясь мысли Максима, направил свой взгляд совсем в другую сторону, к Луне, вдруг выглянувшей из-за туч. Я помнил, как когда-то Максим рассказывал мне про Луну, о том, что она – вовсе не маленький светящийся блин, а огромный шар, очень огромный, а кажется Луна маленькой потому, что находится далеко от нас. Но даже из такой дали она очень сильно действует на всё, притягивая воду, вызывает в океане приливы и отливы. И что такие же, только менее заметные, приливы и отливы Луна вызывает и на суше, и на морском дне.
Я уцепился за эту мысль, вгляделся и действительно увидел, что Луна притягивает к себе, притягивает с огромной силой всё, что находится под ней. И “блок”, который “хочет” подняться, поднимается теперь с гораздо большей силой. Но вот другой блок, стремящийся опуститься, стремится теперь к этому уже на так настойчиво. Луна оба блока, и опускающийся, и поднимающийся, оба с силой тянет наверх. И они оба начали сейчас слегка приподниматься. Вместе подниматься, конечно, ведь они намертво сцеплены, притиснуты один к другому.
Я направил свой взгляд на ещё большую глубину и увидел, что эти блоки как бы плавают в вязкой огненной массе, которая противится их поднятию, пытается удержать их.
Отчаянным усилием я опять направил всю силу Космоса, какую только смог собрать с Максимом, в эту клейкую как смолу массу, пытаясь сделать так, чтобы один блок эта масса удерживала хотя бы чуточку сильнее, а другой – хоть чуточку слабее.
Почувствовав, что что-то получилось, но этого всё равно недостаточно, опять направил силу в место напряжения, пытаясь ослабить сцепление. И, до потемнения в глазах, — опять на Луну, нагло приказывая ей тянуть сильнее поднимающийся блок и слабее – опускающийся…
Вновь ничего не вышло.
— Лео! Возьми Меч…
— Какой меч?!
Но я уже и сам увидел Меч, про который сказал Сын Бога. Луну перечеркнул ярко вспыхнувший след упавшей звезды, и этот след каким-то образом превратился в Меч. В Лунный Меч.
Уже находясь на грани обморока и чувствуя, что Сын Бога в Небесном мире уже потерял сознание от напряжения, я успел всё-таки протянуть руку и схватить этот Меч. И ударить этим ставшим очень огромным Мечом, постаравшись этим ударом отделить один “тектонический блок” от другого.
И эти блоки всё-таки сдвинулись друг относительно друга! И морское дно дёрнулось в чудовищной судороге…
От этого страшного толчка, подземного удара ужасной силы, в океане образовалась Волна. Огромная, очень пологая Волна, совсем незаметная на поверхности океана из-за своей пологости. Но немыслимо огромная, я даже не представлял, что такие волны вообще могут быть на свете. Волна эта была не только огромной, она ещё и передвигалась просто с неимоверной скоростью. И я сразу понял, что берега она должна будет достичь одновременно с Морским Драконом.
Моя связь с силой Космоса на этом оборвалась, Лунный Меч исчез прямо у меня из руки. Я уже ни на что не мог повлиять в сражении, у меня не было даже возможности добраться живым до берега. Я бросился “по каналу связи” на помощь Максиму, который, я чувствовал, продолжал находиться без сознания. Ну и что, что мне ни за что не выжить, я всё равно хотя бы постараюсь помочь ему!
Максим долго не отзывался. Но всё-таки мне удалось разбудить его, вырвать из объятий того сна, который вовсе и не сон на самом деле. Не сразу и очень тяжело, но удалось. И удалось, не обращая внимание на его протесты, поделиться с ним остатками собственной силы. Мне-то она уже совсем ни к чему… Про это я, разумеется, говорить Максиму не стал.
Максим сумел очнуться, опять выйти на связь со мной, и он видел (моими глазами, конечно), как гигантская Волна настигла Морского Дракона.
Произошло это, когда чудовище уже начало выползать на сушу. Его огромная голова уже достигла небольшого песчаного пляжа, над которым вздымались отвесные скалы. Морского Дракона встретили залпами из отражателей лучемётов, забросали бочками с остатками напалма. Но это не могло остановить чудовище, Морской Дракон опять взревел так, что даже я, находясь далеко от него, снова чуть не потерял управление дельтапланом.
Из огненного ада, в который превратился пляж в том месте, куда на него выползал Морской Дракон, начала подниматься вдоль отвесной скалы его чудовищная голова с огромной пастью, из которой продолжал раздаваться сводящий с ума рёв.
Неожиданно маленький пляж стал гораздо больше, море стремительно стало вдруг отступать. Несущаяся с неимоверной скоростью Волна втянула в себя прибрежную воду, как бы замахиваясь для удара об этот берег.
Для удара чудовищной силы.
Волна, промчавшись подо мной, быстро начала делаться более крутой и высокой, гребень её поднимался к небу всё выше и выше, почти достигнув высоты нависающей над пляжем скалы, на которой собралось войско под командованием Олега. На эту отвесную каменную скалу летела с неимоверной скоростью другая такая же громадная скала. Скала, состоящая из воды, но ночью, при свете ярко полыхающего пляжа, она казалось такой же несокрушимой, как и береговой утёс.
Удар должен был грянуть такой, силу которого просто невозможно было себе представить. Я с трудом сумел пересилить себя, мне нестерпимо захотелось зажмуриться, но я держал глаза открытыми. Моими глазами видит всё происходящее и Максим, он должен видеть, что происходит.
Удар на деле оказался ещё страшнее, чем я это вообразил.
Исполинская водная махина плашмя грохнула по показавшемуся в этот момент совершенно беззащитным берегу. Ощущение было такое, как будто сказочным, совершенно невообразимых размеров молотом со всего маха хватили по громадной наковальне. Грохот от этого удара был оглушительнее даже рёва Морского Дракона. Тем более, что этот рёв тут же оборвался. Чудовище попало как раз под этот удар, оказалось как раз между молотом и наковальней. Гигантскую змею размозжило об острые камни.
Морская вода, взметнувшаяся после удара колоссальными фонтанами под самые тучи, была смешана со светящейся в темноте кровью чудовища. Легендарной кровью, обладающей огромной колдовской силой. Даже малая капля которой считалась бесценной.
Сейчас эта драгоценная кровь хлынула водопадом, она смешивалась с морской водой, и вода начинала от этого светиться. Чёрным светом, наводящим смертельную тоску. От этого света не стало светлее, и после того, как Волна, разбив о скалу Морского Дракона и затушив полыхающий пляж, отступила в океан, всё поглотила непроглядная тьма, которая только усиливалась от свечения моря, смешанного с кровью чудовища.
Я всё равно видел всё происходящее, видел уже не совсем глазами, каким-то внутренним, как говорил Олег, взглядом. Видел, как Волна, отступая в море, поволокла останки Морского Дракона по каменистому дну, окончательно раздирая его размозжённое ударом тело о торчащие из обнажившегося дна каменные зубья.
А потом я увидел, как убитый Морской Дракон опять пополз на сушу.
Он был мёртв, но не пожелал с этим смириться. Он полз и полз, стараясь достичь так почему-то ненавистных ему людей. Вот его разбитая, раздробленная ударом, ставшая почти плоской голова опять показалась на пляже, вот он начал ползти по отвесной скале, ползти быстро и неумолимо. Он был мёртв, но он не был ещё побеждён, к тому времени, когда он окончательно затихнет, он успеет погубить очень много людей.
Я видел, как Морской Дракон вползает по скале, уже не только внутренним взглядом. В чёрное предгрозовое ночное небо вонзились стрелы из тяжёлых арбалетов, к этим стрелам были прикреплены изобретённые ещё Максимом лампы огромной яркости, и эти лампы стали медленно опускаться на особых летающих зонтиках, заливая всё происходящее ярким мертвенным светом.
Напалма уже не было, и на ползущего по скале Морского Дракона стали лить кипящую смолу. Это было уже совершенно бессмысленно. Он, по–моему, даже и не почувствовал, не заметил, что букашки, чувствуя приближение своей смерти, постарались напоследок его чем-то обжечь.
Я видел всё это и плакал от злого бессилия. Начал хлестать дождь, и слёзы мои смешивались со струями дождевой воды, текущей по щекам. Дельтаплан мотало порывами ветра. летунцы, обессилев, уже все упали в море и утонули. Я ещё каким-то чудом держался в воздухе, умудряясь использовать сложные переплетения воздушных потоков, время от времени ловить восходящие.
Когда голова Морского Дракона достигла верхнего уступа скалы, на берег неожиданно обрушилась вторая Волна.
Была она гораздо слабее первой, но и этот “слабый” удар был всё-таки колоссальным. Шарахнув по распластавшемуся на скале Дракону, водяная гора снова сбросила его вниз и опять, отступая, стала раздирать об острые подводные скалы. Казалось, что сам океан, подчиняясь приказу Сына Бога, старается помочь людям, не допустить их гибели в пасти чудовища.
Но дважды убитый Морской Дракон вновь выбрался на пляж и полез на скалу.
Если бы ещё хотя бы одна такая Волна, хотя бы такая, как эта “слабая” вторая, и он бы наконец затих. Но я почему-то знал, что больше гигантских волн уже не будет.
А Дракон продолжал лезть по скале. И люди, истратив все свои боеприпасы, были совершенно перед ним беззащитны. Точно так же, как в старину. Ну не с арбалетами же, в самом деле, воевать с этим гадом!
Морской Дракон был, конечно, уже совсем не тот, каким подплывал к берегу, где его ждали готовые победить или умереть люди. Морской Дракон был сейчас совсем мертвым и двигался гораздо медленнее, чем в старину, он вряд ли сможет, как раньше, долго рыскать с неимоверной скоростью по суше, разыскивая и пожирая спрятавшихся от него.
Но в этот раз люди и не стремились от него спрятаться. Они собрались для боя с ним, и ему не придётся нигде рыскать, не придётся никого искать. Этим людям от него уже всё равно не убежать, даже при всей его слабости и медлительности он легко смог бы настигнуть самую быструю лошадь.
Но люди почему-то и не стремились убежать. Они готовились к бою. Готовили мечи, топоры, копья, и другое тоже совершенно бессильное против этого чудовища оружие. Они готовились умереть в бою, умереть как люди, умереть, сражаясь за правду, за Сына Бога.
Я тоже хотел умереть, сражаясь с ними плечом к плечу! Плечом к плечу с Олегом, Небесным Посланником, старшим другом Максима. Ну почему мне так не везёт! Я не утонул ещё и, кажется, могу даже долететь до берега. Но когда я попаду туда, там уже не будет никого в живых, ни людей, ни чудовища.
Я почувствовал, что Максим опять напрягся, пытаясь тянуть из Луны силу. Я торопливо стал помогать ему. Получалось плохо, очень плохо, но всё-таки совсем немного силы мы смогли взять. И я опять на мгновение увидел окружающий мир, взаимосвязь отдельных его частей, услышал музыку стихий.
И вплёл в эту музыку свой голос, яростно шарахнул вновь возникшим в руке Мечом по обложившим небо чёрным тучам. И сверкнула первая молния…
Молния ударила прямо в голову Морского Дракона. Попала она туда не случайно, я, вернее, мы с Максимом направили её туда, точно в цель.
И после этого разразилась гроза. Поздней осенью у нас не бывает гроз, но сейчас Небо раскалывалось и громыхало. С огромной, Божественной силой и яростью.
У нас с Максимом уже не было Меча, не было ни капли Лунной силы, но она уже была и не нужна. Тучи, рассечённые ударом Меча, разъярились и действовали самостоятельно. Они сшибались друг с другом, и ослепительные молнии не переставая гвоздили Морского Дракона. Ливень смывал со скал и уносил в море его светящуюся чёрным светом кровь. От раскатов грома я моментально оглох и не слышал даже собственного голоса.
Не знаю, что именно я кричал тогда, это было совершенно неважно. Я чувствовал, как мои крики сливаются, соединяются с Божественным громом, и что я своим слабым криком могу управлять грозой, направлять молнии точно в цель, делать так, чтобы ярость грозы не затихла, не уменьшилась.
Вдруг я увидел, как внутри скалы, испытавшей только что два страшных удара океана, возникла глубокая трещина, в которую сразу же хлынули, размывая и расширяя её, потоки низвергавшейся с небес дождевой воды. Я отчаянно закричал об этом Максиму, но тот тоже уже заметил это, одновременно со мной. Он отключился от меня, но я не обиделся, я понимал, что он вышел на связь с Олегом, чтобы предупредить его.
Не знаю, как Олегу удалось в таком грохоте отдать команду, но как-то всё-таки удалось. Мгновенно войско перестроилось, и без всякой паники, но очень быстро стало отходить от края скалы.
Как раз вовремя.
Потому что часть скалы, та часть, по которой ползло чудовище, отделилась и медленно, как во сне, стала опрокидываться и падать вниз, в море. Навеки погребая под собой Морского Дракона.
Удар обрушившейся в море скалы тоже был неописуемо страшен. Земная твердь сполна расплатилась с океаном за нанесённую обиду, удары Волн не остались безответными. В месте падения скалы ввысь взметнулись не просто фонтаны воды, казалось, само море в ярости хочет выплеснуться на Небо, а затем затопить сушу, которая так больно его ударила. Я уже подлетал на дельтаплане к берегу, и море, рванувшееся вверх из-под упавшей на него скалы, накрыло меня. Ошеломлённый ударом, я ещё какое-то время чувствовал, как моё тело как щепку крутят взбесившиеся потоки моря, перемешавшегося с ветром. А потом мир перестал быть…
Назад: Морской Дракон
Дальше: Месть ниндзи