35
Старший офицерский состав наблюдал, как разворачиваются события на фронте. Артиллерийские обстрелы почти прекратились, так как вышла в бой малая авиация, и теперь не нужно было отчаянно маневрировать, уклоняясь от снарядов.
Торпедоносцы уверенно шли к своей цели, прикрываемые полусотней истребителей «циклон». Но долго так продолжаться не могло, и им навстречу вышло аналогичное количество «циклопов». Завязался бой. Он длился всего пару минут. Авиационное крыло майора Гастона потеряло две машины, но, к счастью, маяки катапульт работали, оповещая, что пилоты живы.
– Высылайте поисковиков, – чуть отвлекшись от боя, приказал адмирал Цвейкер.
– Есть, сэр.
– Будет хорошо, если вы еще тех трех голубков выловите…
На это полковник Крайс ничего не ответил, лишь хмыкнул, а еще подумал о том, как бы его летунов противник не выловил, ведь бой происходил все же ближе к вражеским кораблям.
Адмирал продолжил наблюдение. «ТКГ-2» отбивались от двух вившихся над ними «циклопов». Разлетались росчерками трассы снарядов, пускались даже какие-то оборонительные ракеты, что было самодельной установкой и чего не имелось в Битве за жизнь. Истребители также в долгу не оставались и применяли все бортовое оружие, какое у них только имелось.
Верткие «циклопы» повредили две машины, перебив двигатели, о чем доложили командиры торпедоносцев своему командованию. Но это не помешало им подойти на дистанцию пуска. Произвели торпедирование. Торпеды «галил» с обычными боеголовками начали свое движение.
«Одна да пройдет», – подумал адмирал Цвейкер, и, как показали дальнейшие события, он оказался прав. Почти прошла только одна торпеда.
Истребители, оставив в покое свои неповоротливые жертвы, на форсаже устремились за торпедами. Пилоты знали, что это страшное оружие, и хотели уничтожить их в самом начале, когда они еще уязвимы.
Две торпеды «циклопам» сбить удалось, когда «галилы» неслись по прямой, наращивая скорость. Большего истребителям достичь не удалось. Отстрелив разгонные блоки, торпеды перешли в режим рваного полета, создавая электронные помехи, и системы наведения «циклопов» уже просто не могли их поймать в прицел.
На торпеды переключились зенитные команды с близстоящих кораблей. Били широко сфокусированные лазеры, и еще две торпеды исчезли в ярких вспышках разрывов.
Адмирал напряженно наблюдал за оставшимися двумя «галилами». Проектор показывал их со всей отчетливостью, но даже так глаза не всегда успевали следить за рывками боеголовок из стороны в сторону, – что уж говорить о стрелках зенитных орудий! Даже автоматические пушки, снабженные компьютерами с элементами искусственного интеллекта, не справлялись с задачей, несмотря на все свое хваленое быстродействие.
Тем не менее еще одна торпеда розой расцвела в огненной вспышке.
«Ну!» – буквально вскричал про себя адмирал Цвейкер, внешне оставаясь невозмутимым. Разве что костяшки пальцев, сжатых в кулак, побелели.
На отдельном экране отображалась смазанная картинка, которую посылала на борт камера, установленная в боеголовке оставшейся торпеды. Каждые четыре секунды изображение дергалось, и его ракурс изменялся, и тем не менее транспортное судно «Антхилл» можно было легко узнать. Вот изображение стало увеличиваться все быстрее.
Десантное судно включило на полную мощь все свои оборонительные средства. Гроздьями отстреливались противоракеты.
Еще одна секунда – и взрыв. Изображение с малого экрана пропало.
– Результат?! – спросил адмирал.
– Одну секунду, сэр… Она не дошла всего десять метров до борта.
– Проклятье… Разрушения?
– Сканер показывает, что легкий пожар у них все же имеется, сэр, но не это главное…
– А что же?
– С десантного судна взрывом сорвало пятнадцать десантных ботов! Это не считая тех, что серьезно повреждены и сейчас не пригодны для использования.
– Ну что же, господа офицеры, хотя я надеялся на более ощутимый результат, но то, что получилось, тоже неплохо.
– Да, сэр…
– Ну что, полковник, выпускай своих птенцов. Думаю, сейчас генерал Чавес начнет десантирование войск. Он подошел к планете уже достаточно близко для подобного рывка.
– Есть, сэр.
Полковник передал соответствующий приказ майору Гастону, и по связи послышалось его глухое:
– Есть, сэр…
