Глава двадцать четвертая
Гибель империи

– Что ты посмел сказать?

Верховный вождь империи аброгов вскочил со своего места, одним прыжком оказавшись возле адмирала Во, и в ярости щелкнул хвостом по каменным плитам тронного зала. Молодой адмирал, чудом сумевший бежать из своего охваченного мятежом сектора, был ни жив, ни мертв от страха. Он не посмел больше вымолвить не слова, но император повторил за него сам.

– Ты принес мне весть о том, что самые защищенные цитадели кланов Норзз и Джорриу в центральных секторах ядра сдались без боя, и весь твой корпус перешел на сторону врага?

Адмирал Во, едва заметно наклонил голову в знак согласия.

– А мятежники, во главе с этим презренным выскочкой Кхаалом, разгромили мои отборные войска, захватив цитадель клана Траззор, – император медленно обошел адмирала Во по кругу, покачивая хвостом и еле сдерживая новый приступ ярости.

– Да, император, – выдавил из себя молодой адмирал Во, бросив косой взгляд на стоявшего в десяти шагах своего друга, главного адмирала звездного флота империи Рауда, – так все и случилось. Мятеж в моих секторах подняли лууны, как мне удалось узнать, прибывшие незадолго до вторжения объединенных войск Кхаала в цитадель клана Траззор.

– Прекрасно, что ты это узнал. Но как им удалось уговорить старейшин верных мне кланов сделать это, – процедил сквозь зубы верховный вождь, остановившись напротив адмирала Во, – и почему ты, главный военный правитель сектора, позволил им это сделать? Когда ты успел лишиться разума?

Адмирал Во опустил глаза и долго искал в себе силы для ответа. Наконец, он пробормотал заплетавшимся от страха языком.

– Это случилось неожиданно. А советники луунов прибыли в систему тайно, на своих кораблях, способных пронзать время. Я не мог им помешать. Войска империи аброгов находились полностью под моим контролем и вдруг, когда пришили первые сообщения о вторжении в цитадель клана Траззор, а я отдал приказ прийти на помощь траззорианцам, они отказались подчиниться. Кроме того, подконтрольные нам солдаты кланов Норзз и Джорриу неожиданно взбунтовались и заблокировали часть гарнизонов, попытавшихся начать переброски своих сил. Произошли жестокие бои, в результате которых наши войска были полностью разгромлены, а старейшины кланов признали власть Кхаала.

Урасс молчал, вперив взгляд своих глаз в стоявшего перед ним преданного, но бездарного адмирала, которого сам же и возвысил, растоптав старую элиту.

– Адмирал Эффру, защищавший цитадель и систему J905 погиб, – добавил Во. – Вернее, был захвачен в плен и казнен Кхаалом.

– Он сдался? – с отвращением уточнил Урасс, – адмирал Эффру, проиграв сражение, сдался в плен, опозорив гордую кровь военных?

Адмирал Во кивнул.

– Почему он не покончил с собой? – спросил верховный владыка империи.

Стоявший перед ним уничтоженный адмирал Во, рухнул на колени, припав к его ногам.

– Пощади меня, великий вождь. Я все потерял, но я хочу жить…

Урасс оттолкнул его от себя коротким ударом хвоста. Отверженный адмирал Во повалился на бок, откатившись далеко в сторону.

– Скормите его шиллагам, – бросил Урасс охранникам, маячившим у парадного входа, и, не обращая больше внимания на крики и мольбы приговоренного, порывисто подошел к огромному шару, сверкавшему в одном из стенных углублений тронного зала. Это была карта галактики.

Остановившись рядом с ним, Урасс жестом подозвал к себе Рауда, который все это время простоял в стороне, глядя на своего друга. Теперь он в ужасе смотрел, как охранники волокут упиравшегося адмирала Во к широкому отверстию в полу, появившемуся в двух шагах от трона, где разъехались в стороны огромные створки люка, открывавшего вход в скрытое под полом обиталище шиллагов.

Перед адмиралом разверзлись двери в ад. Внизу, освещенная с боков тусклым светом древних факелов, – великий вождь обожал древние источники огня, – стояла огромная клетка с шиллагами. В ней копошилось множество мохнатых черно-зеленых тел с длинными клешнями и уродливой выпуклой головой на животе. Из этой выпуклости у каждого вперед тянулся узкий клюв, переходивший на конце в хоботок. Опутав жертву лапами и вонзив в ее тело клюв, шиллаги выпивали всю кровь без остатка.

Раудд окинул полным ужаса взглядом тварей, которые сплелись сейчас в один мохнатый клубок и мягко покусывали друг друга. Кровь требовалась им постоянно, и это помогало шиллагам пережить долгое отсутствие пищи. Но, едва над ними открылся люк, пропуская свет из тронного зала, как все твари тотчас подняли вверх свои мерзкие хоботки. Они знали, скоро им дадут новую жертву.

Охранники столкнули упиравшегося адмирала Во вниз и тотчас оттуда раздался его душераздирающий крик. Увидев ужасную смерть своего друга, Раудд сам пришел в ужас. Он еще не забыл, как молодой адмирал Киину, еще один его друг, не сумевший защитить «Спрятанный мир», был недавно казнен Урассом. И, по слухам, тоже нашел свой последний приют в этом жутком месте.

– Ты чем-то смущен, Раудд? – снисходительно поинтересовался верховный вождь у последнего, оставшегося в живых из четырех молодых адмиралов, так быстро взлетевших по служебной лестнице на самый верх.

– Нет, мой вождь, – поспешно выпалил Раудд, из последних сил пытаясь сохранить самообладание, – он струсил и предал интересы империи. А вы поступили с ним так, как только и было возможно поступить с предателем.

– Ты умен не по годам, – отпустил похвалу Урасс, с удовольствием отметив, что главный адмирал его флота готов от страха испачкать яркий военный мундир испражнениями прямо в тронном зале дворца, – и ты моя последняя надежда. Ты должен спасти империю.

Раудд щелкнул хвостом о каменный пол, вытянувшись перед верховным вождем в ожидании приказа.

– Доложи мне, сколько у нас войск в главной цитадели и вокруг Пилона, готовых отразить нападение мятежников? – спросил верховный вождь, возившись на мерцающую карту.

Раудд, сумевший справиться со страхом, начал излагать общую диспозицию и указывать на карте расположение верных Урассу частей.

– После того как пал клан Тразорр, войска объединенной армии мятежников оккупировали почти без боя цитадель клана Чарг с его обширными владениями и проникли в пределы звездных пустошей.

Раудд бросил короткий взгляд на императора, и, вдохнув, продолжал. Молчание Урасса не означало ничего хорошего.

– По сообщениям систем дальнего обнаружения корабли Кхаала, неожиданно быстро пройдя оболочку из защитных миров Траззора, Чарг, Норзз и Джорриу, приближаются с трех сторон к центральному скоплению звезд, ядром которого является Пилон. По границам скопления, рядом с мертвыми мирами, мы имеем несколько мощных флотов, способных остановить мятежников. Экипажи состоят исключительно из верных аброгов. Кроме того, сама цитадель вокруг Пилона тоже является неприступной. Понадобиться длительная осада, чтобы прорваться сквозь такую оборону.

Адмирал окончил свою речь и умолк. Император тоже молчал, разглядывая шарообразную карту, и размышлял о чем-то.

– Я готов немедленно выступить на встречу армиям Кхаала и уничтожить его, мой вождь, – заявил Раудд, и взгляд его стал похож на взгляд обреченного на смерть.

Все о чем говорил Раудд, по мере доклада вспыхивало на карте. Урасс смотрел на выкладки адмирала, и увиденное быстро привело его в бессильную ярость. Захваченные армиями Кхаала за последние дни области, с небольшими разрывами, опоясывали уже весь центр галактики. Пилон с прилегающими системами был почти окружен. Но здесь действительно концентрировались вооруженные силы, верные своему вождю, хотя и уступавшие почти в пять раз по численности мгновенно возросшим из-за предательства порабощенных кланов армиям Кхаала. А все скопления звезд, лежащие на границах исконных владений клана аброгов, находились теперь под контролем его врага, которого он явно недооценил.

Как это могло произойти? Еще вчера этот мятежник не мог выбраться за пределы владений одного клана Харра, а сегодня его армии уже перерезали вес пути к столице могущественной империи аброгов. А он, Урасс, великий вождь, во власти которого еще вчера находились жизни не только аброгов, но и всех покоренных народов от ядра до большинства окраин галактики, уже не контролирует не только окраины, но и потерял весь центр своей обширной империи, от которой осталось только закрытое надежной броней сердце. Да и надежной ли? Нет, он еще верил своим солдатам, и сил у него было достаточно, чтобы дать решительный бой племяннику казненного им старого маршала, который рвался к столице, мечтая уничтожить ее в скором времени. Урасс еще был императором и не собирался сдавать последний оплот без боя.

Верховный вождь отошел от карты. Не обращая внимания на Раудда, сделал несколько шагов к открытому до сих пор отверстию в жилище шиллагов. Там внизу, его любимые зверьки уже заканчивали пить последнюю кровь из тела молодого адмирала Во. Урасс долго и с удовольствием смотрел на растерзанного молодого глупца и поймал себя на мысли, что предпочел бы видеть здесь Кхаала, которого, по донесениям разведки, его презренные адмиралы тоже называют вождем.

Урасс даже щелкнул хвостом по каменным плитам. Это воспоминание снова привело его в глухую ярость.

«Он не мог сделать это один, – вдруг подумал Урасс, вспомнив, что все происходило слишком быстро. – Значит, был заговор, который я не заметил, и все было сделано тайно. Долго созревало, а затем стало набирать обороты после чьей-то команды. Однако, всех, кто был способен отчаяться на заговор, я уже давно казнил. Кто же ему помог, неужели вожди подконтрольных мне кланов составили тайный заговор, выбрав молодого Кхаала вождем? Нет, это невозможно. Вся империя наводнена моими шпионами. Я бы знал».

И тут он вспомнил о вскользь брошенных адмиралом Во перед смертью словах. Он говорил о каких-то посланцах луунов, которые прибыли в систему тайно, на своих кораблях, способных пронзать время.

«Неужели лууны все это время могли спокойно покидать свою систему, и моя блокада была бесполезна, – подумал Урасс. Сев на трон и погруженный в мрачные мысли, он начал нервно размахивать хвостом из стороны в сторону, как делал всегда в таких случаях, – но, даже если и так, что могут сделать эти безвольные умники, ведь я привил им ген рабства. Один или два корабля пусть даже со сверхвременными двигателями, не дают армию. У них не хватило бы сил. Ведь они уже давно не могут изобретать, не то, что пойти против меня. Они не воины. Лууны, – всего лишь мои рабы, хоть и способные устроить тихий бунт, запершись на своих планетах».

Однако, раз подумав о луунах, он уже не мог отвязаться от этой мысли. Слишком быстро возник и начал раскручиваться заговор против него. Мятежный капитан за короткий срок смог набрать армию и захватить большую часть империи. У него просто из ниоткуда возник огромный военный флот, большую часть которого составляли его, Урасса, лучшие дредноуты и крейсера. А, кроме того, биотранспорты луунов.

Когда эти корабли вдруг, один за другим, начали выходить из-под контроля центральной власти империи, верховный вождь пришел в бешенство, но списал все на предательство обиженных командиров из старой элиты, сумевших убедить свои экипажи переметнуться на сторону врага или уйти в пираты, обосновавшись в мертвых мирах. Там не было никакой власти. Однако, теперь такое массовое предательство наталкивало его на совершенно другие выводы. Если даже предположить обычный бунт, то биотранспорты луунов никак не вписывались в эту схему. На них изначально не было экипажей, но эти корабли тоже присоединились к эскадрам Кхаала.

А вожди некогда враждебных ему кланов, вместо того, чтобы рвать Кхаала на части, один за другим переходили на его сторону, не вступая в сражения. Урасс слишком хорошо знал этих вождей, чтобы хоть на мгновение усомниться, что они сделали это не по собственной воле.

Да они скорее дали бы скормить себя шиллагам, чем подчинились выскочке, пусть даже происходившему из армейской элиты аброгов. Для них решающим было мнение совета старейшин своего клана, и мнение других они готовы были выслушивать только в том случае, если оно подкреплялось сильным военным флотом, превосходившим возможности их собственного. Да и то не всегда. Большинство кланов было крайне воинственными и готовы были умереть, но не сдаться. Покорение кланов Тразорр, Чарг, Норзз и Джорриу, Цаввах, Баффу и Ризгул стоило вождю аброгов огромных сил. А Кхаалу они сдались почти без боя. Клан Харра великий вождь так и не смог покорить полностью, оставив свободными всего несколько показавшихся ему неопасными звезд, о чем теперь сожалел. Уничтожать надо всех без остатка, даже сжигая целые миры. Тогда некому будет мстить.

Кроме того, каждый из вождей кланов был уверен, что только он один имеет право властвовать над другими и этим они все походили на самого Урасса, который никогда не согласился бы разделить с кем-то власть. Он уничтожил всех претендентов, для того чтобы стать верховным вождем, которому совет старейшин вручил власть над аброгами. А, едва став, – уничтожил и совет старейшин. Власть вещь не делимая. А Урасс больше всего хотел абсолютной власти. И он ее добился, сделав свой клан самым мощным. Но эту мощь ему дали лууны.

Под управлением Урасса аброги стали лучшими солдатами в ядре галактики, покорив затем все остальные кланы и подмяв под себя миллионы звездных систем. Тех, кто не хотел покориться, Урасс просто превращал в звездную пыль, а случайно оставшихся в живых делал рабами. Иного пути у нежелающего покориться аброгам не было. А свободных от его власти в центре галактике уже почти не осталось. Урасса знали все вожди в ядре и даже на окраинах галактики. Тем не менее, мятежи иногда вспыхивали, как искры, но тут же гасли, потушенные тяжелым сапогом солдат империи. И до сих пор никто не решался посягнуть не его глобальную власть. Бросить всесильному вождю открытый вызов.

И вот теперь его бывший приближенный, собрав огромные армии, стоит у ворот столицы. Как он смог это сделать? Неужели он оказался хитрее и умнее самого Урасса? Вождь отчетливо видел на карте результаты его побед, но все же пока не мог в это поверить. Он отлично помнил Кхаала, когда тот был еще капитаном. Это был храбрый молодой боец. Но, для того, чтобы стать императором, одной храбрости мало. Кхаал любил размышлять на запретные для военных темы, – не зря же он был племянником казненного бунтовщика маршала Га, – что и привело его в ряды мятежников. Но и этого было мало. Как он смог организовать и подчинить себе ненавидевшие не только Урасса, но и друг друга кланы. Ведь логика вещей говорила Урассу, что стоило ослабнуть центральной власти в империи, как все кланы тут же объявили бы себя свободными и начали воевать друг с другом за передел сфер влияния. В ядре мгновенно вспыхнула бы тотальная война всех против всех. И прошла бы не одна сотня лет, пока победил бы сильнейший. Но этого не произошло. А клан Харра, с которого начал мятежник Кхаал, не был даже сильнейшим и потому долгое время не вызывал у верховного вождя стойких опасений.

Странно, что все эти соображения до сих пор не приходили ему на ум, ведь совсем недавно, сразу после падения Тразоррии, Раудд доложил ему о том, что блокада системы «Бертоллин» нарушена. Внезапно прибывшие в этот район многочисленные корабли повстанцев сначала заблокировали, а затем разгромили дредноуты охранения, освободив систему луунов.

Урасс встал, сделав несколько шагов к центру тронного зала. Адмирал Раудд замер в отдалении, боясь потревожить покой императора.

А на Урасса словно снизошло озарение. Все вдруг стало ясно, все подозрения сложились в общую картину. Это лууны, его ученые рабы, стоят за Кхаалом. И если это так, то положение империи аброгов безнадежно, – ведь именно лууны создали эту империю. Его, как он думал, империю. Они знают все тайные механизмы, приводящие в движение огромную машину порабощения. И они верно служили ему до тех пор, пока Урасс, повинуясь слепой ярости, не привил им ген рабства, желая наказать за неудачу. Но ген вызвал неожиданный эффект, – лууны не просто перестали быть свободными, они еще и потеряли способность создавать новое. В том числе и новое оружие, которое всегда требовалось растущей империи. Он всегда считал, что имел на это право. Право распоряжаться судьбой любого живущего в его империи, в том числе и судьбами этих самовлюбленных умников, видевших себя чуть ли не богами. Они должны были подчиниться своей судьбе и молить о пощаде верховного вождя. Но теперь Урассу показалось, что это была роковая ошибка. Лууны не пожалели мириться с участью рабов и с тех пор затаили злобу. А он думал, что сломил их и обезопасил империю, заперев луунов в своей системе.

Потрясенный Урасс снова приблизился к карте. Значит, все происходящее сейчас в галактике, это месть луунов за то, что он совершил с ними. Постояв возле карты, Урасс обернулся к обратившемуся в неподвижную статую адмиралу и тихим голосом спросил:

– Рауд, ты готов спасти империю?

Адмирал никогда раньше не видел таким верховного вождя.

– Готов, мой вождь.

– Бери лучшие силы и отправляйся на встречу армиям Кхаала, – проговорил вождь бесцветным голосом, – ты должен остановить его и отбросить от границ цитадели. Ни один звездолет врага не должен прорваться в священную область Пилона. Боги звезд будут помогать тебе.

Адмирал щелкнул хвостом, выражая гордость за возложенную на него миссию.

– Иди и принеси мне голову Кхаала, – приказал Урасс.

– Я уничтожу его, мой вождь, – воскликнул молодой Раудд, – или погибну.

Когда дверь за главным адмиралом звездного флота аброгов закрылась, Урасс сделал неуловимый жест и посреди зала возник еще один шар, на котором появилось изображение системы J905 в цитадели клана Траззор, на месте которой раскручивалась всепожирающая воронка времени. Да, лууны обманули его и здесь. Наверняка это они навели тогда флот землян на «Спрятанный мир», уничтожив огромное количество сверхвременных двигателей подготовленных для установки на дредноуты. У империи должен был возникнуть новый флот, самый мощный за всю историю существования и к тому же способный пронзать время. С таким флотом он мог бы начать завоевание соседних галактик и система «Бертоллин» со всеми ее обитателями стала бы ему не нужна. У империи появилась надежда, и вот-вот должен был начаться новый виток развития. Но лууны помешали ему сделать это. Урасс казнил адмирала Киину, бездарно провалившего операцию, но это было слабым утешением.

Тогда верховный вождь приказал собрать все сохранившиеся в ядре галактики сверхвременные двигатели и оснастить новый флот, – всего лишь тридцать пять дредноутов, но и с ними можно было кое-что изменить. Однако, сразу после того, как он отдал приказ сделать это, началось вторжение в Траззор. И систему пришлось взорвать, чтобы двигатели не достались врагу.

Как ему доложили чуть позже, среди атаковавших систему звездолетов противника выжить после взрыва удалось всего нескольким, и один из них был опознан как «Смертельный удар». Этот мятежный капитан был на волосок от гибели, но ему чудовищно повезло.

Верховный вождь в бессильной ярости сжал когти, снова бросив взгляд на карту распадавшейся на глазах империи. Там уже появились первые всполохи, обозначавшие места боев, – это две громадные мятежные армии атаковали дальние подступы обширных владений Пилона, быстро сминая оборонительные эшелоны гвардии аброгов. Молодой Раудд еще даже не успел прибыть в войска, а его участь уже была решена.

Никому, даже самому себе, верховный вождь не хотел признаться, в том, что все кончено. Он проиграл эту последнюю битву. А также в том, что несколько звездолетов из флота, который он в тайне собирался создать в системе J905, были предназначены для его личной эскадры, которая могла бы в любой момент переместиться в любую точку вселенной, где нет повстанцев и мятежников. Могла бы спасти императора в самый последний момент. Но лууны лишили его и этой возможности. Они все продумали, и у них получилось. Мерзкие умники.

Урасс отошел от карты и приблизился к огромному окну, из которого открывался вид на бесконечные каскады любимого имперского дворца, выстроенного на вершине холма красивейшей планеты в мире. Пилон был прекрасен. Неприступная цитадель и одновременно обитель верховного вождя империи. Урасс обожал эту планету. Он здесь родился, а потому приложил не мало сил для того, чтобы она выглядела роскошной. Вся планета была превращена в огромный дворец со множеством величественных зданий, над которыми более трехсот лет трудились тысячи гениальных архитекторов. Все они были, конечно, давно мертвы.

Впрочем, выход еще был. На причале имперского дока стоял его личный дредноут «Свет Зираны», оснащенный последним из оставшихся сверхвременных двигателей. На нем верная команда, которая сделает все, что он скажет, чтобы не происходило вокруг. Это был последний оплот, его личные телохранители, которым он мог доверить свою жизнь. И все же Урасс не мог убежать. Он был потомственным военным, в чьих жилах текла гордая кровь. И никогда не был трусом. А чего стоит его жизнь, если империи, которую он создавал всю свою долгую жизнь, больше нет.

Верховный правитель Урасс медленно отошел от окна и, не раздумывая, прыгнул в клетку к шиллагам на глазах ошеломленных охранников. Когда они подбежали к самому краю открытого люка и в ужасе заглянули вниз, мохнатые твари уже вонзили свои хоботки в тело вождя. Он позволил им пить свою кровь, как сам пил чужую, и умер, не издав ни звука.