И наконец наступил давно ожидаемый день.

Оказалось, что коронация – не такое простое дело.

С утра, сразу после завтрака, подчиненные погнали регента к костюмерам-дизайнерам – для изготовления полного комплекта парадного обмундирования полковника лейб-гвардии гусарского полка.

Это было не самозванство – приказ о присвоении Остромиру Романову очередного звания полковника (подполковника он получил еще после бегства императора) министр обороны подписал накануне.

Осетр смотрел на голограмму формы, висящую перед ним, и кривился.

Ох, и клоуном же он станет!

Красного цвета мундир с синим стоячим воротником, расшитый золотыми шнурами и галунами, синие рейтузы, сапоги, высокая цилиндрическая шапка с козырьком и меховая накидка…

Он вспомнил, как выглядел на церемонии награждения его отец.

Ну и клоун!

Остается еще бороду отпустить!..

Нет, традиции традициями, а на такое чудо-юдо соглашаться нельзя.

– Вот что, ребята, – сказал он. – Отставить! Я не надену такой костюм!

Дизайнеры опешили, ничего не понимая.

Что не понравилось регенту?

– Отставить! – повторил Осетр. – Вы изготовите мне парадную форму полковника РОСОГБАК! Вот в ней я и отправлюсь на коронацию. И не возражать! – повысил он голос, заметив, что главному императорскому дизайнеру вздумалось воспротивиться его решению.

«Ты – “росомаха”! – сказал он себе. – “Росомахе” не пристало носить костюм какого-то гусара, будь он хоть трижды лейб-гвардейцем! Хватит с тебя и обыкновенного гвардейца! Без лейб!»

Ему пришлось выдержать настоящую схватку с церемониймейстером.

Как можно, ваше высочество! Это же злостное нарушение веками сложившегося порядка! Ваши предки смотрят сейчас на вас с осуждением! Традиции существуют для того, чтобы их соблюдать, а не нарушать! Что будет говорить ваш народ?!

– Традиции существуют для того, чтобы их менять, – сказал Осетр. – А мой народ будет говорить то, что ему объяснят средства массовой информации. А они ему объяснят, что менять заскорузлые традиции – это политически правильно.

Церемониймейстер остался стоять с разинутым ртом.

Осетр вернулся в рабочий кабинет, вызвал Найдена и велел сообщить патриарху о том, что коронующийся император будет в… э-э-э… скажем так, несколько необычной одежде.

Чтобы не застичь старика врасплох. А то еще плохо человеку станет…

Он ждал, что патриарх, подобно церемониймейстеру, воспротивится такому нарушению традиций, и придется тратить время и силы на убеждающий разговор и даже, возможно, грозить отменой коронации, однако, к немалому удивлению, возражений не последовало.

Не все духовные лица являются догматиками. Бывали среди них и реформаторы. К тому же, если новый император намерен нести в Галактику идеи православия, то не столь важно, как он будет одет. Главное, чтобы у него в руках были крест и меч…

Через час Осетру доставили новую парадную форму «росомах» – белоснежный китель и брюки. С полковничьими погонами на плечах.

А еще через два часа началась сама церемония.

И все было, как в том вещем сне.

Опять со всех сторон неслись здравицы в его честь, и люди кричали и рукоплескали, и матери поднимали детей, чтобы те увидели своего нового властителя.

Медленно, но верно каре охранников, рассекающее толпу, а вместе с ним и везущий Осетра парадный императорский глайдер приблизились к коронационному помосту.

Там уже стоял Светозар, патриарх всея Росской Империи, в отделанной золотом рясе и прочем своем великолепном облачении.

Рядом с ним на специальном столике, задрапированном бело-сине-красными полотнищами, лежала и сверкала в лучах солнца большая императорская корона. Когда-то она покинула Старую Землю, чтобы засиять на просторах Галактики.

И Осетр поднялся к патриарху по длинной лестнице со ступеньками, убранными золотой парчой.

О том, что не мешало бы пересчитать ступеньки, он вспомнил слишком поздно.

«А ведь кровь на белом кителе “росомахи” будет смотреться гораздо страшнее, чем на красном мундире лейб-гвардии гусарского полка, – подумал он. – Может, потому императоры и носят такое одеяние в парадные дни…»

Патриарх взял в руки корону.

«Не будет никакой крови на белом кителе! – сказал себе Осетр. – Иначе зачем судьба всё это затеяла?»

Он встал на разложенный на помосте коврик, разукрашенный государственными символами Росской Империи, и опустился на правое колено.

Корона взлетела над его головой, пошла вниз, и Осетр зажмурился, ожидая, как закричит патриарх, когда протянувшаяся вдоль лицевого обруча короны мономолекулярная нить вертанется, подобно скакалке, отсекая патриарху обе руки, а потом и голову так и не успевшему короноваться императору…