Поселившись во дворце, Осетр восстановил из архива своего сетевого агента. И теперь над левым углом рабочего стола всегда висела видеоформа его далекого предка Петра Алексеевича Романова.

Работы у сетевого также было невпроворот. Все контакты с Глобальным Имперским Информаторием шли исключительно через него.

Регент только и успевал – что встречаться с живыми людьми.

Ведь он прекрасно усвоил: при государственных переменах мало владеть информацией, требуется владеть еще и людьми. Точнее их поддержкой.

Вот этой поддержки он и добивался, идя на контакты настолько широко, что Найден Барбышев начал жаловаться, что службе дворцовой охраны не хватает времени на проверку являющихся к регенту гостей.

На жалобы Осетр ответил бывшему эвакуатору так:

– Это твоя епархия, ты ее и организуй! Иначе я доложу о недостатках твоей работы Деду, он с тебя шкуру спустит!

И хоть сказал он это со смехом, Найден понял, что регент совсем не шутит.

А Осетру и в самом деле было не до таких мелочей.

Положение усугублялось тем, что графа Апраксина, личного секретаря императора, пришлось уволить.

Все-таки на столь близких к тебе должностях требуется держать не менее близких людей.

Естественно, на помощь пришли «росомахи».

Дед прислал на место секретаря одного из своих подчиненных, но до нормальной организации работы оставалось еще далеко.

Список неотложных дел казался бесконечным.

Полагалось еще встречаться с членами правительства, с представителями дипломатического корпуса, с патриархом всея Росской империи Светозаром.

Требовалось побывать на представлении графа Толстого работникам министерства внутренних дел.

Надо было познакомиться с личным составом Генерального Штаба и Адмиралтейства, а также ведущими деловыми людьми.

И это только из самых срочных встреч.

Конечно, где-то Осетра мог заменить новый глава кабинета министров князь Сергей Никанорович Шуморовский, сменивший ушедшего в отставку старого премьер-министра князя Серафима Силыча Путятина.

Однако Осетр считал, что непосредственное, личное общение высших государственных чиновников с регентом даст ему гораздо больше сторонников, чем работа через премьер-министра.

Все-таки разговоры о том, что он – незаконный сын старого императора, ходили по стране, и никуда от них было не деться…

Тем не менее он быстро набирал очки. Светозару он заявил, что одной из важнейших целей государства станет продвижение в Галактику православия. После увлекавшегося сайентологией Владислава он не мог не обрести в лице патриарха своего горячего сторонника.

Послам он объявил, что основой международной политики новых росских властей станет принцип территориальной целостности всех без исключения галактических держав и мирное сосуществование с ними.

К такому лозунгу послы, естественно, придраться не могли.

Даже дипломатический представитель Великого Мерканского Ордена не позволил себе никаких демаршей, связанных с законностью восшествия Остромира Первого на росский престол.

Хотя это миролюбие, разумеется, не обманывало Осетра. Было ясно, что Владислав Второй скрылся у сайентологов и рано или поздно, заручившись поддержкой Вершителя, попытается отвоевать утерянный трон.

Другого варианта для него просто не существовало.

После встречи с представителями Генерального Штаба и Адмиралтейства у Осетра стало много больше горячих сторонников среди военных. Ибо экспансионистская политика, которую собиралась впредь проводить Росская империя, дабы вернуть утраченный международный авторитет, могла оцениваться ими только и исключительно положительно.

После встречи с наиболее авторитетными в империи финансовыми и промышленными воротилами у регента появилось доверие и в деловом мире. Ведь не секрет, что как раз финансисты и промышленники испытывали наибольшее сомнение в организаторских качествах нового правителя.

Впрочем, Осетр начинал догадываться, что причина не только и не столько в его политике обещаний. Деловые люди не слишком верят обещаниям, они предпочитают проверить человека именно в делах.

Нет, причина тут крылась в личном обаянии регента, в его умении заразить собеседников верой в открывающие перспективы.

И он, в который уже раз, подумал о том, что судьба выбрала его для неведомой роли, о которой пока можно было лишь догадываться.

А впрочем, какие там догадки! Пока что он должен вернуть международный престиж родной державе, а там видно станет.

Он долго думал, стоит ли менять собственную фамилию.

Душа к такому поступку не лежала.

Старший лейтенант войск планетной обороны Воимир Приданников был героем, а полковник лейб-гвардии гусарского полка Владислав Романов – известно кем.

И в обычной жизни Остромир никогда бы не поменял имя липового отца на имя отца биологического. Но то – в обычной жизни! А для наследника престола правильнее носить династическую фамилию.

Тем не менее он не стал принимать это решение самостоятельно. Спросил совета у Засекина-Сонцева.

А для того и проблемы не существовало.

Конечно, впредь ты должен называться Романовым, сынок! С политической точки зрения, это всесторонне лучше. Ибо галактическим державам гораздо сподручнее иметь дело с Романовым, а не с Приданниковым… Обстоятельства забудутся, а фамилия останется.

Но окончательное решение, сынок, принимать тебе самому!

Видимо, Дед хотел устроить регенту еще одну проверку на вшивость.

Через пару дней после этого разговора личный юрист регента (появился у него и такой) подал заявление в петергофский суд с просьбой сменить своему клиенту фамилию и отчество.

В качестве доказательства прикладывались результаты генетического анализа императора Владислава Второго и истца Остромира Приданникова.

Конечно, судья мог прибегнуть к тактике проволочек – ввиду невозможности вызвать на судебное заседание Владислава Романова – но, видимо, он тоже понимал необходимость смены политического курса Империи.

И уже через неделю после подачи заявления Остромир Воимирович Приданников стал Остромиром Владиславовичем Романовым.