Рано утром Таня отправилась навестить свою школьную учительницу, живущую в двадцати километрах вверх по реке.

Самый распространенный транспорт в Великом Устюге – речные суденышки, на которых жители дальних поселков по утрам добирались на работу в город, а вечером домой или с одного берега на другой в гости к родственникам и знакомым. Андрей не захотел ехать к Таниной учительнице, а решил побыть дома, чтобы хорошенько обдумать то, что услышал от своей жены. Хотя, собственно, и обдумывать было нечего. Он попал в паршивую историю, это ясно. Всю оставшуюся жизнь им придется скрываться и вести подпольный образ жизни. Таня уже привыкла к своему нелегальному положению, но Андрею еще нужно было для этого время.

Он встал с постели около одиннадцати утра. Тани уже не было. Позавтракав, вышел в сад.

День выдался солнечный, тихий и безветренный. Даже летом в этом северном городе редко бывает слишком жарко. Андрей неторопливо направился по песчаной дорожке сада к калитке. В кустах черной смородины возле забора он увидел Ивана Ивановича.

– Здравствуйте, Иван Иванович. Может, вам по хозяйству что-нибудь помочь нужно?

– Ай! – махнул рукой Танин папа и с досадой уставился на что-то черное, лежащее на земле.

Андрей подошел ближе.

– Вот Трезор – убил кто-то, – с досадой махнув рукой, сказал Иван Иванович. – Хороший пес был, умный.

На земле на боку лежала собака, ее глаз был открыт, свирепый и злой оскал, должно быть, адресованный убийце, так и остался на морде мертвой собаки навсегда.

– Кто это его?

Иван Иванович пожал плечами. Приглядевшись, Андрей увидел, что из собачьего бока торчит небольшая черная стрела. Андрей наклонился, не без труда выдернул ее.

– Вот сволочи! – выругался Иван Иванович, сегодня он был на редкость разговорчив. – У нас индейцев вроде не водится.

– Это навряд ли индейцы, – разглядывая короткую стрелу, проговорил Андрей. – Эта стрела выпущена из арбалета.

– Детишки, наверное, балуются.

– Может, и детишки…

Что-то неприятное и темное поднималось в душе Андрея, чутье подсказывало ему, что никакие это не детишки, а кто-то пострашнее. Не по их ли это душу пришли? Но ведь Таня уверена, что им не раскопать этого адреса. Может, действительно детишки, уж лучше бы они.

Иван Иванович, схватив за лапы мертвого пса, горюя, понес его в сторону дома. Андрей посмотрел ему вслед, потом на примятую мертвым телом собаки траву. В собаку стреляли, ясно, из-за забора. Андрей, внимательно глядя под ноги, пошел вдоль него. Через несколько шагов он наткнулся на два глубоких следа от подошв, они четко обозначились на рыхлой почве. На заборе Андрей заметил сухие куски глины. Значит, здесь кто-то перелезал. Следы были видны отчетливо. Андрей примерил рядом с ним свою ногу. Ого! Ботинки, оставившие их, были совсем даже не детские, если только не какого-нибудь переростка, размера где-то сорок пятого с надписью на каблуке, надпись разобрать не удалось.

Внимательно вглядываясь в следы, он двинулся в ту сторону, куда они вели. Иногда след терялся в траве, но Андрей вновь находил его. Пройдя вдоль забора, он оказался возле поленницы дров, обогнул ее. Здесь след вновь потерялся, земля вокруг поленницы была хорошо утоптана. Андрей зашел за поленницу, обогнул небольшой сарайчик и оказался у стены времянки, в которой жили они с Таней. Здесь на сырой глине он вновь обнаружил четкий след сорок пятого размера с надписью на подошве.

«Так вот, значит, что. Значит, ходит убийца Трезора вокруг их времянки. Выходит, все-таки по их душу».

Дальше след окончательно терялся в густой траве, и сколько Андрей ни искал его продолжения, найти не мог. Пройдя вдоль задней стены времянки, он повернул за угол, поднял голову… И вздрогнул. Прямо перед ним стоял высокий мужчина. Выворачивая из-за угла, Андрей чуть не наткнулся на него. Андрей сделал шаг назад, приготовившись к обороне.

– Ты кто? – спросил мужик густым басом оперного певца.

– Я здесь живу, – ответил Андрей растерянно.

– Ну живи. А Иван Иванович дома?

– Дома.

Андрей опустил глаза вниз. Ботинки мужика размера были немалого и вполне могли оставить на земле те самые следы.

– Чего это ты на мои сапоги уставился? – как показалось Андрею, с угрозой в голосе спросил мужичина.

– Да я не уставился совсем даже.

– Уставился. Я же вижу, что уставился. Нравятся?!

В голове его явно почувствовалась угроза, и тут только Андрей заметил, что его собеседник еле держится на ногах, но, несмотря на это, по всему было видно, что ему страсть как хочется подраться.

– Вы к Ивану Ивановичу? Так он домой пошел, – перевел тему Андрей. – Так что вы идите, идите…

Поддатый мужик повернулся и, покачиваясь, пошел прочь. Андрей побродил за сараем еще некоторое время, но безрезультатно.

В задумчивости Андрей вернулся домой, достал из-под матраса пистолет, осмотрел его. Теперь нужно быть начеку.

После обеда на всякий случай сунул пистолет за пояс и, прикрыв его кожаной курткой, отправился гулять по городу.

День выдался пасмурный, темные тучи нависали над самой землей совсем низко, и казалось, если постараться, то можно добросить до них камень. Городок состоял из двухэтажных домиков. Исключением было пятиэтажное здание гостиницы. Андрей вышел на берег Северной Двины и медленно побрел вдоль набережной; пожалуй, нигде он не видел столько церквей. Городок был маленький и уютный, но, как все маленькие городки, произведя поначалу приятное впечатление, быстро утомлял – хотелось в привычную обстановку: шум и суету большого муравейника. Но Андрей прекрасно понимал, что уезжать отсюда пока не следует и нужно переждать, когда все уляжется… Хотя как жить дальше, было не совсем понятно, а если говорить честно, то совсем непонятно. Ведь Организация, о которой вчера рассказала ему Таня, была ну если не всемогущей, то очень мощной. Но сейчас на тихом берегу реки прекрасного, полного церквей городка все это казалось неправдоподобной – книжной историей.

Он в задумчивости брел по берегу реки. Набережная как-то незаметно кончилась. Миновав речной вокзал, он шел по узенькой песчаной дорожке. Жилых домов уже не было, с одной стороны берег круто обрывался к реке, с другой – возвышался лес. Здесь Андрей был впервые: он никогда не уходил так далеко от города.

Вид на реку и далеко, почти до горизонта, расстилающиеся за ней поля, на низко нависшие тучи был удивительно живописен. Андрей вглядывался в даль, и на душе становилось спокойно и радостно. Только здесь он мог отдохнуть от всех тех ужасов, которые с некоторых пор окружали его. Он наслаждался тишиной и покоем…

Но тут словно что-то толкнуло в спину, Андрей обернулся. Любуясь красотами Северной Двины, он размяк и потерял былую подозрительность. Всего в десяти шагах вслед за ним шел человек неприятной наружности: лет сорока, в длинном черном плаще, без шапки, лицо у него было худое, слегка желтоватого цвета, все в морщинах. Он производил неприятное впечатление, запавшие глаза смотрели зло и презрительно. Что-то общее у него было со сказочным героем Кащеем Бессмертным. Андрей сошел с узкой дорожки, пропуская Кащея вперед, сделав шаг в сторону обрыва.

Кащей, сопя носом, прошел мимо. Андрей посмотрел ему вслед, потом обернулся, взглянул с крутого берега вниз… и содрогнулся. Ведь стоило Кащею только слегка толкнуть его в грудь кулаком, и Андрей полетел бы вверх тормашками… Ну если бы не убился насмерть, то здоровье бы пострадало ощутимо.

«Не-ет, нужно быть осторожнее. Совсем я что-то расслабился».

Андрей посмотрел вслед удаляющемуся человеку и собирался было повернуть назад… Но тут взгляд его упал на глинистую дорожку, по которой только что прошел Кащей.

– Мать честная!

Андрей наклонился, рассматривая оставленный его подошвой след, потом приставил рядом свою ногу.

– Мать честная!..

Это, без сомнения, был точно такой след, как тот, оставленный прошлой ночью возле их времянки. Андрей поднял голову, посмотрел вслед удаляющемуся Кащею и быстрым шагом пошел за ним. Недавнего душевного спокойствия и в помине не было. Он прошел за Кащеем метров двести. На берегу стоял одинокий дом, в него-то и зашел Кащей. Андрей сделал еще с десяток шагов, потом повернулся и, скользя на мокрой глине, вдоль крутого берега двинулся в обратный путь.

«Во всяком случае, я теперь знаю, где он живет», – подумал про себя Андрей.

Андрей чувствовал, что Кащей появился здесь неспроста и неспроста убита этой ночью собака. Он физически ощущал, что тучи вокруг него сгущаются. Сначала он хотел рассказать о случившемся Тане, но потом передумал, решив, что ее пока не стоит тревожить. Скажу, когда придет время или уж когда что-нибудь определится.

Поздно вечером, когда на улице уже стемнело и они с Таней, поужинав, собирались ложиться спать, Андрей услышал с улицы странный звук, словно бы что-то лопнуло в саду, совсем рядом с их домиком, вслед за чем донесся протяжный свист. Свист этот был уже знаком Андрею, он слышал его прошлой ночью.

– Ты слышала? – спросил Андрей.

– Свист какой-то. Наверное, ребятишки… – проговорила Таня без тени тревоги. – Давай спать ложиться. Папа сказал – Трезора убили.

– Да, я знаю. Из арбалета кто-то убил.

Свист повторился уже совсем близко.

– Это, похоже, в нашем саду, пойду посмотрю, – сказал Андрей.

– Не стоит, Андрей, – проговорила Таня, вдруг встревожившись. – Не стоит, посиди лучше, мало ли что.

– Да нет, я посмотрю.

Он надел куртку, достал из-под матраса пистолет и, бесшумно открыв дверь, вышел в сад.

Было совсем темно, небо затягивали тучи; остановившись возле двери, Андрей вглядывался в темноту с затаенным чувством тревоги. Ведь там, во мраке, может быть, кто-нибудь прячется, а он, стоя сейчас на фоне дома, освещаемый падающим из окна светом, представляет прекрасную мишень… Он прикрыл дверь.

Постояв у порога несколько секунд, пока глаза привыкли к темноте, Андрей увидел за деревьями в темноте какой-то светлый предмет; вглядываясь, он сделал три шага в глубь сада… и тут пребольно ударился о торчащую из поленницы палку. Он еще днем думал убрать ее и забыл как назло, а сейчас в темноте…

– Тьфу ты, черт! – выругался Андрей и наклонился, схватившись за колено.

В саду за деревьями вдруг что-то лопнуло, зазвенев, как порванная струна, за спиной раздался глухой стук. Андрей резко разогнулся, всмотрелся в темноту…

Он услышал хруст ветвей и удаляющиеся тяжелые шаги бегущего человека.

Андрею сделалось страшно. Кто был там в темноте? Почему он убегал? Андрей повернулся и, оглядываясь в темноту, поспешил к двери дома. Прямо перед ним дверь, скрипнув, отворилась. На пороге в освещенном проеме двери стояла Таня.

– Что случилось? Я слышала стук какой-то странный.

– Да нет, ничего. Это я коленом ударился – все в порядке. Правда, у нас в саду кто-то прятался… – сказал Андрей, прерывисто и тяжело дыша, как будто от долгого бега.

– А это что?

Таня потрогала пальцем странную черную палочку, торчащую из двери.

– Это же стрела… – проговорил Андрей растерянно, коснулся оперения стрелы пальцем, потом взялся за ее древко и резким движением выдернул. Они вошли с Таней в комнату и закрыли дверь на засов.

Это была стрела от арбалета, точно такая, какой была убита собака.

Андрей, не выпуская стрелу из руки, опустился на кровать. Только сейчас до него дошло, что несколько минут назад он избежал смерти. Еще бы немного, и он не сидел бы здесь… По чистой случайности он не лежит сейчас с простреленной грудью в саду на холодной земле… Бр-р! Андрея прошиб пот.

– Что это за стрела? – спросила Таня, садясь рядом.

Андрей посмотрел на нее внимательно. Таня выглядела встревоженной. Ее большие голубые глаза смотрели с ужасом.

– Неужели тебя хотели убить? Неужели тебя хотели убить?..

Она трясла его за лацканы куртки, глаза ее были полны слез.

– Неужели тебя хотели убить?! Ты понимаешь, кто это может быть?! Это может быть только Организация. Значит, они выследили нас… Но как?! Как они могли выйти на нас?!

Слезы лились у нее из глаз, и в то же время она выглядела сосредоточенной и собранной. В ней сейчас ярко проявились два противоположных качества: женская слабость и мужская сила.

Андрей все так же смотрел на арбалетную стрелу в своей руке.

– Так, – мгновенно взяв себя в руки, сказала Таня, вставая. – Нужно уезжать. Немедленно уезжать.

Она достала из-под дивана сумку и стала лихорадочно собирать вещи.

Андрей некоторое время следил за действиями жены.

– Подожди, не суетись, – сказал он, вставая и обнимая ее за плечи. – У нас еще уйма времени. По расписанию первый теплоход отчаливает только в шесть часов утра. Следовательно, у нас еще уйма времени.

Только сейчас, почувствовав рядом с собой более сильного и рассудительного человека, Таня дала волю слезам.

Времени действительно было еще много – целая ночь, но этой ночью они не спали. Андрей, держа руку с пистолетом под подушкой, вслушивался в каждый звук. Рядом, повернувшись к нему спиной, тихо лежала Таня. Но Андрей знал, что она тоже не спит и тоже слушает.