18
«Знаменитый он-лайн блоггер Пржевальский с любезного согласия командования Южного флота проведет крупнейшую в истории медиавещания пати, на площадке, выделенной в суперкомпьютере несущего крейсера „Дон“. В вечеринке примут участие такие известные личности, как Дядя, Компаньон и ослепительная Верочка Швецова ака (Бешеная), проходящая в данный момент службу на рейдере ВКФ „Ирий“. Всего планируется более трехсот тысяч участвующих, но Семен заметил, что и это не предел для систем крейсера, так как компьютер способен обработать и вдесятеро большее количество подключений. Конечно, главными гостями станут офицеры флота и находящиеся на излечении солдаты и офицеры наземных сил. Мы ждем также восходящую звезду российской эстрады Веру Калинину с уникальным репертуаром песен времен Великой Отечественной войны и знаменитого пилота и поэта Ивана Демчука. Кроме того, Семен нам обещал настоящую бомбу. Он пока не говорит, что это, и мы можем только гадать, кто еще будет гостем на его знаменитом „Майдане“…
Напоминаю, что благодаря новейшей системе связи пользователи могут подключаться на всем ареале планет Российской империи, где есть терминалы „Руснет“».
Медиакомпания «Русь». Программа «СетеСкоп».
Командование обороной Новой Европы было неприятно удивлено быстрым падением одной из узловых точек обороны. Теперь, когда космическая группировка была разгромлена, а наземные силы сидели по бункерам, надежд практически не осталось. Несмотря на призыв оказать массовое сопротивление, гражданское население тоже предпочитало отсиживаться по подвалам и спешно вырытым убежищам. Еще держались войска на европейском театре военных действий, но только за счет нежелания русских уродовать старушку Европу бомбардировками. Даже принятое впопыхах решение бомбить точки массированной высадки баллистическими ракетами с делящимися боеголовками не имело никакого результата, так как к этому времени все воздушное и космическое пространство над планетой уже контролировала Российская армия.
Комбриг Савкин вел бой в коридорах подземного комплекса уже второй час, когда неожиданно с ним связался комендант крепости и согласился сдаться, потребовав гарантий неприкосновенности для сотрудников и защитников бункера.
Имея неподтвержденные данные разведки о ведущихся в подземном убежище секретных работах, генерал ответил отказом и сообщил, что он уже дал приказ отвести войска, так как вызвал огонь орбитальной крепости и отменить его не в силах.
Комбриг действительно отдал такой приказ, но надеялся не на орбитальную бомбардировку, а на доклад инженерной группы, которая обещала затопить бункер уже через час. Беспокоила его только группа бригадной разведки и спецназ, уже как десять минут не отвечающие на вызов. Они спустились в обнаруженный аварийный выход и собирались обесточить главную энергоустановку.
На выход Виктор и Хо наткнулись почти случайно. На точке сбора один из солдат доложил о проходе, заслонку которого своим телом заклинил уже мертвый солдат в форме Демсоюза. Дав команду на сбор в новом месте, они с помощью летающих роботов осмотрели прилегающие помещения и коридоры и были немало удивлены увиденным.
— Я ожидал другого. — Виктор оторвал взгляд от планшета и повернулся в сторону корейца.
— Это не «Фортрес-12», — констатировал Хо. — Это наспех приспособленный для обороны «Рисечер-С».
— И что делает здесь исследовательский комплекс?
— Придется посмотреть… — Хо пожал плечами и оглянулся в сторону спокойно ждущих командирского решения спецназовцев.
Они вели своих людей полутемными коридорами с такой уверенностью, словно бывали здесь неоднократно. Техники гнали десятки дронов впереди, по вентиляционным каналам и параллельным коммуникациям, обнаруживая ловушки и огневые точки, которые затем обезвреживались или уничтожались. Понадеявшись на автоматику, командование не поставило у реакторного отсека людей, за что и поплатилось. Два ликвидатора, работой которых было именно проникновение в охраняемые помещения, легко обходили все ухищрения строителей крепости. Помешать им мог бы спаренный пост в конце длинного коридора, пройти который и не получить пулю было практически нереально. Правильно заинструктированный боец, боящийся даже своей тени, в данной обстановке куда надежнее самого совершенного робота. А так…
Что бы сделал солдат, если бы ему за шиворот упал крошечный микробот, больно жалящийся разрядами? Заорал бы, переполошил рядом стоящих…
А робот лишь развернул голову вверх и, не увидев ничего интересного, вернулся к контролю коридора. А микробот, уже пролезший в сочленения брони, вскрыл своей крошечной фрезой корпус программного блока и двумя короткими разрядами превратил его в бесполезную смесь металла и пластика. Командный модуль сразу же обесточил сломанный охранный механизм, а другие микроботы принялись уничтожать оставшихся дееспособных «Дефендеров».
— Двадцать девять, тридцать. — Отсчитывавший время Виктор поднял руку. — Вперед!
Не обращая внимания на валяющихся на полу роботов, он подошел к панели управления дверьми.
— Что скажешь? — Он посмотрел на Винь Хо.
— Тексако Индастриаз. «Локер пять дэ». Пять минут, — уверенно ответил кореец, доставая из набедренного контейнера планшет с нестандартной коробочкой сверху.
— Ну-ну. — Виктор покачал головой. — Крас, Гвоздь, прощупайте коридоры и выставьте контроль. Нам гости не нужны.
Ровно через пять минут электроника, получив сигнал аварийного открывания, распахнула двери реакторного отсека. Сам реактор, стандартный стомегаваттный блок, не представлял собой ничего оригинального, и, после попадания нескольких пуль в контрольный отсек, перешел в «холодное» положение, то есть заглушил реакцию.
После отключения реактора практически все системы комплекса остановились, кроме особо важных. Легчайшая вибрация и электромагнитное излучение указывали на их расположение лучше стрелок информационной системы. Справедливо полагая, что источниками аварийного питания могут быть оснащены только центры управления обороной и жизнеобеспечением, Виктор дал команду разделиться на три части и двигаться в направлении, указанном чувствительной аппаратурой.
Но вместо запасного центра управления, который и должен был находиться в самом низу, отряд, ведомый полковником Стрельниковым, попал в прекрасно оборудованный лабораторный комплекс.
Виктор и Хо молча шли по коридорам, открывая все двери одну за другой, и по мере того как назначение комплекса становилось все более и более понятным, набухали, словно черная туча. Наконец они оказались в обширном, как небольшой стадион, зале, где людей разбирали на органы, причем конвейерным способом.
Механическая рука подхватывала одурманенного наркотиками человека и, подвесив в зажимах, как кусок мяса, отправляла в машину, разделывающую его на составные части.
Видевший в своей жизни очень многое, Виктор молча ходил вдоль конвейера и баков с органами, в бессильной ярости хрустя тяжелыми кулаками.
Установка, имевшая свой небольшой реактор, продолжала работать, и только после тычка стволом автомата под ребра оператору колесики жуткого монстра остановились.
— Виктор Петрович. — Майор Анисимов, зам по боевой, несколько нервно поправил висевший на поясе тесак. — А зачем все это? Можно же выращивать, как у нас делается?
— Дорого, Сережа. — Полковник скривился, будто от сильной боли. — Разобрать человека на запчасти гораздо дешевле получается.
— А что с этими делать будем? — Майор показал глазами в сторону испуганно забившихся в угол приемной камеры работников лаборатории. — Сдадим прокурорам?
— Гвоздь, ты все заснял?
— Да, командир. — Зеленый от увиденного сержант кивнул. — Засняли, взяли пробы…
— Тогда включай.
— Что включай? — Сержант, уже подумавший что ослышался, открыл забрало шлема.
— Ну, машину эту. Сможешь?
— Так там же… эти.
— А эти, как ты говоришь, не люди. — Виктор пожал плечами. — Пусть на своей шкуре испытают то, что они тут проделывали с другими. Большего для умерших мы сделать не сможем.
— Товарищ полковник, комбриг на связи.
Виктор кивнул.
— Слушаю, товарищ генерал.
— Ты куда пропал, анархист чертов?!!
— Товарищ генерал, объект захвачен. Заключенные выводятся через проход в пятом квадрате. Персонал и защитники… занимаются по плану.
— Какому такому плану? — опешил Савкин. — Что там у тебя происходит?
— А вы сами, товарищ генерал, приходите и посмотрите. — Стрельников сжал зубы так, что в наушниках у генерала отчетливо скрипнуло. — В записи это не так эффектно.
В сопровождении охранного взвода командир бригады с несколькими офицерами штаба появился в подземном цеху через десять минут. К этому времени разделочная уже вовсю перерабатывала персонал лаборатории, который никто не собирался усыплять, и живые люди за толстенными бронестеклами беззвучно орали и корчись под лучами хирургических лазеров.
Не задавая вопросов, генерал, бегло осмотрев установку, так же молча пошел на выход. И уже перед самыми воротами оглянулся.
— Виктор Петрович. Заканчивай тут быстрее и давай наверх. Нам еще два квадрата чистить.
Планета Верена. Алатская империя.
Контрразведка Красной Звезды и специалисты военной прокуратуры Российской империи уже давно увезли упакованного, словно в кокон, бывшего начальника отдела закупок, а Катерина все сидела за его столом, перебирая документы. Такого исхода она совсем не предполагала. Начальник службы тыла, лично ознакомившись с материалами, недолго думая назначил ее руководителем всего филиала, поручив наладить работу так, чтобы, по его словам, контрразведка здесь больше не ошивалась.
— Старый я уже, Катерина Александровна, чтобы такую грязь разгребать. Да и до пенсии дожить хочется. — Он закончил набрасывать текст приказа и, не отрывая глаз от текста, поискал именной жетон в кармане. Потом, вставив его в приемное гнездо планшета, заверил приказ и тяжело встал.
— Давай, дочка. И поосторожнее здесь. Эта крыса наверняка не одна трудилась. В одиночку такие дела не делаются. Я со своей стороны тоже запущу людей, но и ты не зевай.
Начальник службы тыла ушел, еще долго пытаясь припомнить, кого же ему напоминала эта девочка, а Катерина, отогнав дурные мысли, решительно поднялась с кресла. Работы еще предстояло много, а времени было совсем мало.
Российская империя. Земля, Большая Москва.
Сообщение об аресте начальника алатского отделения службы снабжения Российской армии заместитель начальника Управления тыла получил уже через час после того, как арестованного доставили в следственный изолятор военной прокуратуры. Налившимися кровью глазами он смотрел в одну точку, а мысли его метались в поисках выхода. Куда идут деньги откатов, исполнитель, конечно, не знал и не мог знать. Сеть, извлекавшая доходы из армейских закупок была обширной и личного знакомства не предполагала. Человек, который вербовал его и многих других, уже давно отдыхал на дне южного океана, неудачно поскользнувшись на палубе прогулочной яхты. Счета, на которые переводились деньги и откуда, словно мелкие ручейки, сливались в одну полноводную реку, были анонимными и принадлежали несуществующим людям, а концентрировались вообще в банках Стар-Сити и Новой Мекки. Так что тут все было чисто. Имелась, правда, одна шероховатость. Именно она мешала смириться с потерей важного, но далеко не единственного сегмента сети.
Суть проблемы заключалась в еще одном сотруднике представительства. Он, а точнее, она осуществляла негласный контроль за деятельностью своего начальника, сбрасывая на анонимный адрес собранные материалы. А вот по адресу, пусть и сто раз анонимному, вычислить его уже не представляло никакого труда. Слишком часто он пользовался этим каналом.
Следовательно, нужно зачистить этот кусок. Девку и, кстати, ее новую начальницу — в расход, подтереть логи и информацию с личных планшетов, и можно будет спать спокойно. Естественно, генерал не собирался проделывать все это лично. Для подобных операций имелся специальный человек, успевший сделать для него, генерала, так много, что уже давно должен оказаться на том свете.
«Решено. — Генерал кивнул, соглашаясь сам с собой. — И исполнителя после акции зачищаем».
Он быстро подготовил необходимые данные на коммуникаторе, принадлежавшем давно умершему человеку, и во время очередной поездки нажал клавишу передачи, отправляя информацию адресату.
Капитан Рысаков любил дорогостоящие развлечения и вкусную еду. Но не это определяло его образ жизни. Ненависть ко всем, кто стоял по социальной лестнице выше его, зачастую сдавливала его не хуже удавки. Несправедливо обойденный по службе из-за одной крохотной ошибки, стоившей ему карьеры, он тихо и спокойно ненавидел весь белый свет, виня в происшедшем всех, кроме себя.
Служивший в отделе специальных операций службы безопасности империи, он в ходе одной из командировок прикончил случайного свидетеля. Едва мирившееся с существованием легальных убийц руководство контрразведки посчитало, что это уже слишком, и одним росчерком пера понизило категорию молодого лейтенанта, с А-3 — «надежен», до Б-1 — «надежен, но требует контроля», что фактически сломало его карьеру.
С тех пор прошло довольно много времени. Капитан, беспрерывно мотавшийся по горячим точкам империи и других государств, уже совсем не напоминал того горячего лейтенанта, каким он был двадцать лет тому назад. Он прекрасно владел собой, и, конечно, уже не наделал бы таких ошибок, какие случились с ним в молодости. Несмотря на не очень высокое звание, капитан был высококвалифицированным специалистом, к услугам которого иногда, и за большие деньги, прибегали различные серьезные люди. Они оплачивали дорогостоящие увлечения офицера, а капитан отправлял в последний путь тех, кто чем-то не потрафил сильным мира сего.
Сегодня, во время дороги домой проверяя свою «специальную» почту с анонимного коммуникатора, Рысаков получил установочные данные на нового клиента. Точнее двух. Чистый клиент и клиент-информатор. Человек, которого после получения данных по первому объекту тоже нужно было ликвидировать.
То, что они находились на «той» стороне, его совершенно не смущало. Уже неделю режим секретности с портала и всего, что с ним связано, был снят, и люди довольно легко передвигались по служебным и личным делам по всей алатской империи, так же как и алаты свободно перемещались по России.
Катя как раз решала очередной кадровый вопрос, когда капитан по подложным документам прошел через портал Земля — Омара и сел на рейсовый автобус Омара — Верена.
— Антонина Егоровна! — Катя, заняв место начальника управления, отказалась от его кабинета в пользу самого большого отдела, а сама переехала в небольшую комнатку, которую раньше занимал медотдел. — В вашем списке только новейшее оборудование. Я понимаю ваше желание и желание техслужбы брать самое лучшее, но в данном случае не могу с вами согласиться. — Она вывела на экран за своей спиной заявку, подготовленную компьютерно-технической службой управления вещевого снабжения. — Зачем, скажите мне, вещевикам камеры сверхвысокого разрешения, да еще и во взрывобезопасном исполнении?
— Ну, там у них производство… — неуверенно промямлила Антонина и обиженно поджала губы.
— Какое? — неумолимо давила Катерина. — Зачем такие камеры в швейных цехах? Как же вы будете контролировать закупки, если совершенно не представляете специфику работы вашего сегмента.
— Но Капустин не требовал…
— Антонина, вы видите здесь полковника Капустина? — Катя заглянула под стол. — Здесь нет. Может, под ковром?
Женщина неуверенно хохотнула.
— Значит так. Останавливаем исполнение всех заявок по вашему направлению и прорабатываем все пункты детально. Если хоть по одному пункту не будет внятного объяснения, вы здесь больше не работаете.
Такой или примерно такой разнос получили все службы, кроме, как ни странно, медиков. Женщины и девушки, работавшие по этому направлению, сами болели за дело и в своем хозяйстве иного бардака, кроме как привнесенного прежним начальством, не терпели.
Порядок, наведенный в службе, сразу дал определенные результаты. Количество проходящих заявок сначала упало, так как из закупок сначала исчезла эксклюзивная мебель и предметы интерьера для начальственных кабинетов, а потом и другие предметы неясного назначения. А потом резко возросло, так как, чтобы поддерживать темп закупок, вместо ненужного пришлось закупать нужное, а его, как водится, было гораздо больше. Вместе с увеличением грузопотока пошли вверх зарплаты сотрудников и начали выплачиваться пусть и небольшие поначалу премии. Это уже расстаралась Катерина, связавшаяся с секретарем отца, подполковником Исаковским, и решившая вопрос в течение трех минут.
Закончив рабочий день, она мельком глянула на часы и, охнув, засобиралась в бешеном темпе. Сегодня жрицы ее пригласили в ресторан на Эледе, обещая незабываемое зрелище.
Вылетевшую из дверей офиса девушку уже ждала машина, взвившаяся в фиолетовое небо Верены, как только хлопнула дверца.
Уже получивший всю необходимую информацию Рысаков, увидев, как машина срывается с места, хмыкнул. Девка, ясно, не из рабочих — одежда, манера двигаться и говорить… Только это не имело никакого значения. Поскольку Катерина не делала тайны из приглашения, а умолчала только о том, кто пригласил ее на праздник, он знал, куда она летела. Так же знал и то, что будет небольшая, но довольно профессиональная охрана, которую «срисовал», что называется, собственноручно…
Праздник, который назывался «Воспарение» должен был начаться на рассвете, а до того, все, кто имел такую возможность, веселились на террасах и площадках горного массива, отвесно обрывающегося прямо в океан.
Фешенебельный ресторан, где жрицы собирались встретить «Воспарение», полагался, скорее, на репутацию, чем на охрану, поэтому рядом с одинокой беседкой находились лишь трое алатов, которые, вместо того чтобы заниматься своими непосредственными обязанностями, вовсю пялились на жриц.
Получив по стрелке с парализующим составом, они тихо повалились в траву, ничем не нарушив покоя развлекающихся посетителей.
Разглядывая в оптический прицел стайку веселящихся девушек, капитан все больше и больше понимал, что валить нужно всех. Иначе ему просто не уйти. Но если он сделает это — и ему не жить. Смерть десяти явно не простых алаток не простят никому. Его даже из-под земли достанут. Он оторвался от прицела и перевел дух. В поисках выхода Рысаков прикидывал различные варианты, и вдруг девушки встали и направились к самому краю обрыва.
Свет Таонай только-только позолотил вершины пиков, когда они остановились у кромки уходящей вниз скалы и, взявшись за руки, запели. Неожиданно негромкий речитатив вдруг резко усилился, словно включились невидимые динамики. Мириады цветов хайо, всплывшие из глубины океана на поверхность, будто подчиняясь призыву, начали отрываться от воды и подниматься в воздух, образуя пока еще белый туман над темной водой. И когда лучи светила, наконец, встретились с цветами, облако словно взорвалось всеми оттенками красного и розового цветов.
Райна положила свою руку на плечо Катерине.
— Теперь пой.
— Что петь?
— Неважно. Важно, чтобы от души. — Жрица коснулась кончиками пальцев груди. — Вот отсюда.
Жрицы разошлись широким веером по кромке обрыва, и каждая уже пела свою песню. Катерина отошла в самый дальний конец площадки, туда, где она смыкалась со стеной, и, преодолевая внутреннее смущение, запела. Сначала негромко, словно шепотом, а потом все громче и громче, пока ее звенящий голос не поплыл над океаном, удивительным образом сливаясь с голосами других жриц.
Цветы, уже заполнившие собой полнеба, сверкали, как крошечные розовые бриллианты, и то один, то другой, мягко опускались в протянутые ладони девушек, замирали на одежде и открытых частях тела алыми и розовыми капельками, сгущаясь до плотного кокона, обволакивающего фигуру с головы до пят, словно живое покрывало.
Вот! — Рысаков вскинул винтовку. Если девушка упадет с обрыва, у него будет достаточно времени, чтобы уйти… Цветы уже практически полностью скрыли фигуру Катерины, когда первая пуля покинула ствол и с негромким шлепком врезалась в светящееся облако цветов, оставив после себя разбегающиеся, словно по воде, круги. Однако сжавшиеся на внешнем слое до плотности стали цветы не пропустили пулю дальше первых миллиметров и, вместо того чтобы расступиться, еще больше уплотнились, образовывая вокруг хрупкой плоти настоящую броню, которую было уже не пробить и из пушки.
Один за другим убийца вгонял смертоносные куски металла в чуть колыхающееся облако, пока не понял, что все бесполезно.
Триа, которая начала петь первой, расслышала шелест пуль как диссонанс в мелодии ветра и голосов. Не прерывая мелодии, она чуть взмахнула рукой — и длинная цепочка цветов, словно живая, вылетела из окружавшего ее полога и, вращаясь в полете, прочертила длинную кровавую борозду по телу снайпера.
«Черт, больно-то как!» — успел подумать капитан, прежде чем налетевший рой живых растений мгновенно обглодал его тело до костей.
А обряд шел своим чередом, и, будто укутанная теплым живым одеялом, Катерина полностью отдалась ощущению нежности и ласки тысяч мягких прикосновений. Серию толчков в бок она даже не заметила, мгновенно выправив равновесие движением бедер, и продолжила плыть в круговороте цветов, поднимаясь все выше и выше, пока не остановилась на высоте нескольких метров над землей.
Солнце наконец добралось до террасы, осветив парящие в воздухе фигуры девушек, и, словно взорвавшись ярким радужным всплеском, соцветия разлетелись в стороны, мягко опустив девушек на траву.
Не веря глазам, Катерина смотрела на свои руки, сияющие в утренних лучах, как будто выточенные из прозрачного камня, и неожиданно для себя рассмеялась.
— Я теперь всегда так буду светиться?
— Это благословение леса. — Райна, чье тело светилось переливами розового и алого, улыбнулась. — Твой цвет голубой и алый. Это цвета неба и крови. Цвета, достойные императрицы. Но тебе не стоит беспокоиться. Все, кто получил сегодня благословение, это Карны — свет алатского племени. Когда ты спокойна, этот свет будет практически незаметен. Но стоит тебе проявить сильные эмоции, радость, гордость, любовь, свет этот коснется всех, кто тебе дорог.
Мы жрицы, и этот обряд для нас — проверка наших душевных качеств. Ежегодно на террасы выходят тысячи девушек в надежде получить благословение. Посмотри. — С этими словами старшая жрица повела рукой.
На окружавших залив скалах то здесь то там мерцали фигурки тех, кого коснулась магия леса.
— Избранных совсем немного. Около десятка из многих тысяч. Но для нас и для тебя — это настоящее чудо и невероятное событие.
— И что дальше?
— Дальше? — Райна громко расхохоталась. — Будешь жить как жила. Нарожаешь своему владыке кучу детишек… Только этот день останется с тобой навсегда. И память алатского народа о девочке из другого народа, получившей благословение леса, — тоже.
Уже давно покинули террасу жрицы и унесли очнувшихся охранников, которые все никак не могли взять в толк, что за идиот решил так над ними пошутить. А налетевший вечером шквал сдул вместе с пылью и грязью все, во что превратился капитан Рысаков, в океан.
Только перед этим несколько жриц осмотрели серый холмик пыли и проржавевшие остатки оружия и, сделав какие-то свои выводы, покинули это место.
Сработала алатская контрразведка мгновенно, и уже через три часа одна из сотрудниц отдела снабжения давала признательные показания. При этом припомнив много подробностей, о которых только догадывалась или знала случайно. Всю информацию передали российской стороне, и через час генерал Кравчук, не выдержав угрызений совести, уже докладывал обо всех подробностях, интересующих следователей. Еще через трое суток теперь уже бывший генерал получал серое казенное обмундирование на складе рудничного комплекса 981, прозванного обитателями «Черной дыркой».