78

Квент провел их по опустевшим коридорам на пятый этаж, где было полно всяких блоков и экранов. За стеклом того круглого помещения была большая пустая комната.

Всех, кого солдаты встречали на своем пути, они запирали в какие-нибудь подсобные помещения, чтобы те не подняли лишний шум.

– Это наш главный терминал, с него вы можете узнать все, что вам нужно, – сказал Квент, показывая на одно из рабочих мест.

– А если свет отключат?

– Мы уже давно находимся на собственном энергетическом обеспечении…

– Да, я забыл, вы же занимаетесь проблемой энергетики… – вспомнил Крамер. – Ну, включай свой терминал, будем работать.

Старший лаборант Квент работал более оперативно, чем предыдущий «язык», несмотря на то что его также мучило странное поведение этих хаоманов. Интересующая Крамера и Макклая информация появилась на экране уже спустя минуту после того, как тот ввел свой первый запрос.

– Ну, вот то, что вы просили.

– Да, я вижу, – ответил Виктор, снова разглядывая диск Млечного Пути. – Выдели вот этот район более крупным планом.

Место предполагаемого нахождения Солнца увеличилось на экране терминала в несколько раз, но это ничего не дало. Просто тысячи и тысячи маленьких точечек.

– Ну что, Фловер, видишь хоть что-нибудь знакомое в этой манной каше?

– Ни черта.

– Вот и я тоже.

– Это самая подробная карта, – встал на защиту Квент.

– Если это так, то почему не сохранился маршрут экспедиции?

– Этого мне не известно… прошло уже больше сорока тысяч лет.

– Немало. Ладно, давай еще чего-нибудь посмотрим.

Выяснилось, что хаоманов после Тысячелетней войны стали выращивать как солдат, неприхотливых и легкообучаемых. Из них создавались огромные армии на случай, если враг вернется, тогда они станут своеобразным буфером, который хоть ненадолго задержит противника. А в это время сами тамалане смогут мобилизоваться и дать уже достойный отпор врагу, ушедшему непобежденным в неизвестном направлении на огромных кораблях-городах.

Враг все не возвращался, но армию из хаоманов продолжают содержать, настолько был велик страх перед врагом, и еще больше – перед последовавшим после войны тысячелетий смутного времени междуусобных войн. Этот страх сохранялся даже после нескольких десятков тысяч лет после их окончания.

– Хотя в последнее время у них появились более совершенные солдаты, – разоткровенничался Квент. – Киберсолдаты. Как известно по открытой печати, на первой стадии они дали серьезный сбой, и теперь их дорабатывают. А после доработки и окончательных испытаний они заменят всех солдат из низших рас.

Крамер с Макклаем посмотрели друг на друга. Они помнили этих киберсолдат.

– А что станет с самими низшими расами?

– Мне это неизвестно. Но думаю, ничего хорошего. Свалят всех на одну-две планеты, как резерв на всякий случай, а остальные освободят, ведь они богаты сырьем.

– Понятно…

Крамер все смотрел на экран со звездами, но так и не мог понять, как же ему узнать, где находится Земля. Можно было просто «прыгнуть» в предполагаемый район, но он все же был слишком большим. И даже если свершилось бы чудо, и Солнце было бы найдено, или даже другая обжитая людьми система, вполне возможно, до нее просто не хватило бы топлива, потому нужен был более точный расчет. Но информации критически не хватало.

– Ничего… – разочарованно проговорил Крамер.

– Но у нас еще есть план «Б», – отреагировал Макклай.

– Это утешает. А что это за пустая комната? – поинтересовался напоследок Виктор. – Опыты здесь проводите?

– Можно и так сказать, – кивнул старший лаборант. – Это голографический проектор. Вот посмотрите…

Квент самодовольно задал команды, и внутри черной комнаты вспыхнула звезда в миниатюре. Солдаты ахнули и поклонились возникшему из ниоткуда божеству. Но на друзей это не произвело особого впечатления, чему Квент сильно удивился.

– Вы не хаоманы, – сказал он. – Кто вы, почему вас интересует этот участок космоса?

– Ты прав и не прав одновременно, – сказал Крамер. – Но объяснять я тебе ничего не буду. Лучше скажи, можно ли загрузить в голограмму этот участок галактики?

– Можно, отчего ж нельзя…

– Загружай. В этой комнате во время проецирования можно находиться, это не опасно?

– Это всего лишь свет, он безопасен.

– Тогда включай.

– Я с тобой, – сказал Фловер.

– Ладно. Если с нами что-то случится, – сказал Крамер, обращаясь скорее к лаборанту, чем к солдатам, – бейте их всех. Пошли.

Виктор с Фловером встали посредине комнаты, и по взмаху руки, Квент включил проектор. Возникла галактика в миниатюре, а потом тот участок, который просил Крамер.

Тысячи и тысячи маленьких звездочек мелькали перед глазами, окруженные туманом межзвездного газа и пыли. Виктор пытался найти знакомые созвездия, здесь в трехмерном проектировании это сделать было гораздо легче, чем на плоском экране. Но теперь информации было слишком много. Звездная карта была чересчур подробной, несмотря на то, что Квент утверждал обратное. По крайней мере, самые подробные земные карты были на порядок хуже этой.

Крамер просил развернуть голограмму и так, и этак, и медленно произвести движение сквозь них, будто они находятся на корабле и двигаются через пространство с невероятной скоростью, при этом он сам вертел головой, но ничего не помогало.

– Эта точность нам только мешает, – раздраженно сказал Макклай. – Сплошная стена из звезд. Второй час в куполе и…

В голову Виктора пришла мысль, которой он не преминул воспользоваться.

– Ты прав. Квент, убери весь туман и звезды ниже пятого порядка включительно.

– Одну минуту…

Участок Вселенной сильно поредел, став более темным.

– Уже лучше… теперь давай все по новой.

И снова началось разглядывание звезд. Проекция двигалась из стороны в сторону, ходили сам Виктор и Фловер, пытаясь найти хоть что-то знакомое. Голограмму увеличивали в несколько десятков раз, стараясь достичь эффекта наблюдения с планеты, ставили с «ног» на «голову», разворачивали ее так и сяк, и все это продолжалось многие часы.

Макклай уже давно бросил это занятие и просто сидел у стены, наблюдая за своим самозабвенно работающим другом со стороны, бросая взгляд то на звезды, то на часы.

– Стоп! – скомандовал Крамер, и движение проекции сразу же остановилось.

От профессионального взгляда пилота не смогла укрыться едва знакомая деталь. Он осторожно покрутил головой, чуть сместился в сторону, чтобы окончательно убедиться. Виктора охватило сильное возбуждение, и он тихо проговорил:

– Нашел…

– В чем дело? Что ты нашел?

– Посмотри сюда, – сказал Виктор, подзывая Фловера на свое место. – Видишь?

– Что именно?

– Мне кажется, это Медведица… Правда, если смотреть не с Земли, а с Мотоки, система Планш. – Крамер показал на несколько звезд. – Отойдешь чуть в сторону, и вся картина рассыпается, как мозаика…

– Может, тебе кажется, – осторожно высказал свое мнение Фловер Макклай. – Ведь других знакомых созвездий рядом нет.

– Но ведь это всего лишь голограмма! Это все не точно, но я уверен в одном, это Большая Медведица! – Виктор отошел чуть в сторону и, очертив руками объемную сферу, включавшую в себя несколько сот звезд, добавил: – А вот здесь должна быть наша Земля!

– Квент, зафиксируй данную область и выдай ее координаты, – пошел навстречу Виктору Фловер. Тот стоял с горящими глазами человека, только что достигшего своей цели. – Зафиксировал?

– Да, координаты получены.

– Пошли отсюда, Виктор. Тебе нужно отдохнуть.

– Да-да, конечно! – согласился Крамер, не совсем понимая, о чем говорит его друг. Его всего колотило, а энергии – он это чувствовал – хоть отбавляй. – Ты понимаешь? Мы нашли дом, мы нашли свой дом!

– Не хочу тебя огорчать, но это лишь треть плана, причем самая легкая его часть.

– Ты прав…

Крамер после этого напоминания как-то сразу сник, и дал себя вывести из голографической комнаты. Но потом еще несколько часов он то впадал в депрессию, то его било возбуждение от масштаба достигнутого, и от того, что еще предстоит достигнуть. В эти моменты он чувствовал себя всемогущим, если не самим Богом.