48

Отдышавшись, Каин, стараясь не привлекать внимания, как и было задумано, стал по широкой дуге обходить противника, который удерживал Страйка и его людей в доме. Совершенно неожиданно он оказался среди другого боя, несмотря на то, что всеми силами старался избежать подобного расклада. Но что поделать, если бой разгорелся прямо на его глазах? Десяток белоповязочников схлестнулись с не меньшим числом противника.

– Свой-свой! – быстро сказал Каин, показывая свою повязку, когда на него наставили сразу десяток стволов.

– Чьих будешь? – спросил, по всей видимости, главный.

– Пилот с «Тесака», – честно признал Иннокент, назвав крейсер, которым стал командовать Кентавр, после переформирования пиратского флота.

Ведь первый его крейсер «Неустрашимый» сильно пострадал в памятном налете на Прерию и находился на ремонте. Точнее команда старалась сделать все, чтобы он дождался этого ремонта.

Выдавать же себя за члена одной из бригад себе дороже, особенно если это те самые и знают друг друга как братья. Башку такому самозванцу снимут в один момент.

– Хорошо…

– А вы чьи?

– Рыжего…

Каин согласно кивнул, подумав, что мог бы и сам догадаться, ведь у этих ребят на шеях оранжевые платки с головой рыжей собаки с черной мордой.

Дальнейшие вопросы, способные вывести его на чистую воду, прекратились. Противник предпринял попытку атаковать, но был остановлен ответным огнем, так что лишние стволы мятежникам требовались как воздух, чтобы склонить чашу весов в свою пользу. Каин не стал их разочаровывать и ввязался в чужую ему схватку на стороне мятежников, посылая во «врагов» очередь за очередью.

Поняв, что Иннокент союзник, от него сразу же отвяли. Воспользовавшись суматохой боя, Каин небольшими перебежками и кувырками чуть отступил назад. Таким образом все мятежники, ведущие бой с людьми, верными Ониксу, оказались перед ним как на ладони.

Стрелять в спину недостойно, но у пилотов это чувство несколько притуплено, они только тем и занимаются, что заходят противнику в хвост и стреляют в спину… и он все же понимал что тут другие правила.

Как бы там ни было, Каин, плюнув на все этические нормы, скупыми очередями по три-четыре патрона отстрелялся по ближайшим людям из бригады Рыжего, завалив троих, тем самым в один момент склонив чашу весов в пользу своих настоящих союзников. Увидев ослабление противника, они предприняли решающий штурм и заставили «рыжих» понеся еще большие потери, отступить.

– Я свой! – снова закричал Каин, когда рядом с его позицией взметнулись фонтанчики земли.

– Кто такой?!

– Ригель! Пилот! Это я вам помог!

– Я уже понял… чего с белой повязкой? Решил перейти на нашу сторону?

– Я с самого начала на стороне Оникса. А это, – указал Каин на повязку, – тактический ход.

– Кстати, чего один ходишь?

– За помощью… Там наших прижали, Страйка, я вот за подмогой из окружения вырвался. А поскольку эту часть города контролируют мятежники, вот и повязкой обзавелся.

– Понятно.

– Поможете?

– Показывай, – кивнул главный с синими платком на шее и каким-то желтым значком, отдаленно похожим на корону. – Долг платежом красен.

Иннокент повел людей Маркиза, как тот представился, к месту боя, где держал оборону Страйк. Мятежников удалось отогнать без особых проблем, и две группы объединились. Произошел небольшой военный совет, на котором план Каина Иннокента, за неимением лучшего, получил поддержку Маркиза, и объединенная группа пошла выручать таких же попавших в засаду товарищей, как Чика.

Следующий час превратился для Иннокента в череду перебежек и коротких огневых контактов. Иногда в скоротечных боях выигрывали они. Иногда проигрывали, и приходилось отступать с потерями. Но, несмотря на это, отряд понемногу разрастался, и вскоре он перевалил за тридцать бойцов.

– Думаю, мы уже можем идти к президентскому дому, – сказал Каин во время очередной передышки, когда оказывалась помощь раненым, перезаряжалось оружие, а командиры намечали новую цель атаки.

В результате их действий плотность огня в квартале упала. По сути, они взяли его под свой контроль, что неудивительно, ведь все свободные силы мятежники стягивали к центру, пытаясь выкурить Оникса и тем самым поставить «мат» в затянувшемся мятеже.

В центре города все еще слышались интенсивные автоматные очереди и даже взрывы, и это говорило о том, что камрад-президент все еще цел, и если продолжить аналогию с шахматной игрой, то ему поставили только «шах», а значит игра продолжается.

«Вот только кто я в этой игре? – невольно подумал он. – Пешка? Или фигура, знающая истинную подоплеку основной игры: конь, слон, а может, ладья? Но уж точно не ферзь. Эту комбинацию в себе совмещает сам король…»

– Можно, – согласился Маркиз, – здесь нам уже все равно делать нечего, так что либо действительно идти на помощь Ониксу, либо выбивать другие кварталы.

После короткого раздумья его поддержали командиры более мелких отрядов, согласно кивая.

– На западе и востоке сидят наши, – сказал им Страйк. – непонятно только, кто на севере, а именно через него нам придется идти, если по прямой, к камрад-президенту.

– Ну вот, за одно и этот квартал по пути вычистим от ублюдочных предателей, – заявил один из бойцов, имя которого Иннокент не запомнил.

– Тогда вперед, – сказал Маркиз, взявший на себя командование с самого начала, как командир самого крупного отряда. – Ждать действительно больше нельзя, как бы поздно не стало.

– Пошли…

Минута на сборы – и почти целый взвод хорошо вооруженных бойцов двинулся на север, чтобы вмешаться в сражение за президентский дом, бой у которого никак не желал стихать, более того, иногда набирал совсем уж невероятный накал.