15
На Касабланке их встречали, и довольно пышно, чего приехавшие никак не ожидали. Навстречу Каину с Ларой из машины представительского класса вышел небольшого роста человек, в котором Каин узнал главного политтехнолога Кэрри Элвиса. Именно ему в помощь он и приехал.
– Здравствуйте, мистер Иннокент, – улыбнулся политтехнолог как-то странно и протянув сразу обе руки для рукопожатия, – я…
– Главный политтехнолог Кэрри Элвис, – поздоровался Каин. – Я знаю. А это моя подруга Лара Сеченова.
– Здравствуйте, мисс.
– Добрый день.
– Едемте, гостиница уже готова.
Каин и Лара недоуменно переглянулись. Слишком уж суетливые движения у этого главного политтехнолога. Не к лицу.
Гостиница их тоже удивила. Не то чтобы пятизвездочная, но и не дешевая, можно даже сказать выше среднего, звезды четыре. Они рассчитывали на менее дорогие апартаменты. Но и протестовать не собирайтесь.
– Располагайтесь, – остался в дверях Кэрри Элвис.
– Благодарим.
– Встретиться с мистером Блэлоком сегодня вечером вас не затруднит?
– Приемлемо, – пробормотал Иннокент, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Мы будем ждать. До свидания.
– До вечера…
Каин закрыл за политтехнологом дверь и встряхнул головой.
– Ничего не понимаю…
– Ты что, большая шишка? – засмеялась Лара. – Я и не знала!
– В том-то и дело, что ничего подобного… Я должен был поступить в распоряжение этого клоуна и исполнять все его поручения.
– А у меня сложилось впечатление, что они решили иначе. Что ты вроде ревизора или большого начальника, чьи приказы следует выполнять им.
– Хм-м… это не есть хорошо.
Лара снова засмеялась.
– Наплюй! Потом им объяснишь, что да как!
Наплевать Иннокент не мог. Раз его приняли за что-то большее, чем он являлся – обычного подчиненного – значит, тому есть причины. Какие?
«Стало быть, меня приняли за ревизора или его аналога? – подумал он. – Значит, у них что-то не так. Что именно? Чего они так хвосты прижали? Так стоит ли тогда раскрывать свой истинный статус?»
– Ладно, это мы решим при встрече.
– О, Каин! Посмотри, какое море!
Иннокент подошел к Ларе, разглядывающей в окно раскинувшийся перед ней пейзаж.
– Пойдем на пляж!
– Давай хоть вещи разберем…
Вечером при встрече с кандидатом в президенты Касабланки Джудом Блэлоком и его политическим помощником Каин Иннокент держался подчеркнуто независимо, решив усилить впечатление, которое произвело его прибытие, и ему это удалось.
– А теперь я хотел бы узнать, как сложилась реальная расстановка сил на политической арене, – сказал Каин после короткого неформального общения, сделав ударение на слове «реальная».
После такого заявления взгляды Джуда Блэлока и Кэрри Элвиса тут же погасли.
– Конечно, – кивнул главный политтехнолог после обмена взглядами с кандидатом в президенты, видимо, на каком-то ментальном уровне дав добро, и начал рассказывать.
То, что на Касабланке все так плохо в политическом плане, катастрофически плохо, Каин Иннокент никак не ожидал. Да, случались провалы и раньше, но по большей части на начальном пути политической работы, когда Оникс и его политтехнологи набирались теоретического и практического опыта в избирательном процессе. Но, если учитывать, какое значение отводил Виктор Баренцев Касабланке – ситуация граничила с катастрофическим провалом.
Первые признаки того, что все не очень хорошо, можно было заметить еще во время путешествия от космодрома в город. Если в других мирах плакаты кандидатов от пиратов выглядели на фоне всех прочих богато как по размерам, так и по исполнению, в том числе и количеству, то здесь наблюдалась если не обратная ситуация, то равная.
Может, еще и поэтому Каина с самого начала приняли за своеобразного ревизора, личного представителя команданте, и постарались создать для него самые лучшие бытовые условия, поселив не в самую дешевую гостиницу, вплоть до того, что его принял лично кандидат в президенты.
Иннокент же не стал их переубеждать. В конце концов, он действительно самый доверенный человек Оникса, ведь всего даже его брат и сын не знают.
– …В итоге на сегодняшний день после почти полугодовой кампании нам, согласно опросам, удалось набрать… семь процентов.
– Семь процентов?! – ужаснулся Каин Иннокент. – Поддержка населения составляет всего семь процентов?!! Оникс лучшего мнения об обстановке на Касабланке…
Кэрри Элвис потупил взгляд и вытер ладони о брюки. Каину стало ясно, что эти ребятки, непонятно на что надеясь, посылали наверх искаженные данные об избирательном процессе.
«Трудно представить, что с ними всеми сделает Оникс, когда все это дерьмо всплывет, – с каким-то злорадством подумал Иннокент, глядя на политтехнолога. – Похоже, они это тоже прекрасно понимают, потому и стелятся…»
– Короче, рассказывайте все с самого начала. Я хочу знать, почему результаты столь низки и можно ли что-то с этим поделать.
– Как скажете, – закивал Кэрри Элвис. – Мы начали работу здесь ровно год назад…
«Сразу после того, как на орбите развернули ремонтную базу», – понял Каин.
– …Создали отдельную партию, составили вполне стандартную программу и начали работать.
– И тем самым допустили первую ошибку.
– Какую?
– Программу сделали стандартную, а не под местные условия… – сказал Каин, сразу же осознав, что сказал он эту очевидную вещь лишь для того, чтобы поднять свой авторитет.
– Да, наверное… – согласился Кэрри Элвис.
– Продолжайте.
– Но работа не пошла… хорошо зарекомендовавшая себя технология на всех прочих мирах, где мы выигрывали, здесь не сработала.
– Причины?
– Касабланка довольно густонаселенна и хорошо развита, а значит, почти не нуждается, как молодые миры, в интенсивном финансировании. Они почти самодостаточны. Кроме того, самый главный аргумент других миров тут пустой звук…
– Это вы про пиратскую угрозу? – понятливо кивнул Иннокент.
– Да. Тут базируются несколько боевых кораблей, и бояться пиратской атаки местным жителям не приходится.
– Это все?
– Да…
– Плохо. Вы как-то пытались изменить ситуацию? Произвести давление?
– Конечно, более того, мы продолжаем над этим работать, но пока результаты наши скромны.
– То есть совсем никаких, – нажал Иннокент хмурым голосом.
– Здесь нет нашей вины, – все же немного раздраженно ответил главный политтехнолог. – В отличие от нас годовалых, местные политические структуры работают с самого основания колонии, а это ни много ни мало двести с лишним лет. У них устоявшийся электорат, переходящий из поколения в поколение… Они заняли все политические ниши, от самых левых, до самых правых позиций.
Мы стали всего лишь еще одной партией, оттянув понемногу голосов у тех, этих и прочих… вот и все. Что-то кардинально тут изменить нельзя. Даже коррупция, за счет которой в одном из миров мы раскрутили ситуацию, так что выиграли с перевесом в тридцать процентов от ближайшего конкурента, здесь ничтожная. Невозможно, как в нашем случае, не имея даже минимального представительства в парламенте пройти сразу в дамки!
– Неужели никаких резервов?!
– То-то и оно, что глухо.
– Так не бывает.
– Значит бывает, – уже откровенно надменно сказал главный политтехнолог.
– В любой системе должен быть изъян, ударив в который можно ее расшатать и обрушить, – настаивал Каин. – Его нужно только найти.
– Может, и есть, но мы при всем желании и упорной работе его не нашли.
– На скольких мирах вы уже успели поработать, мистер Элвис?
– На пяти.
– И как там прошли дела?
– Не сомневайтесь в моих профессиональных качествах, мистер Иннокент! – выпятив грудь, воскликнул главный политтехнолог. – Да будет вам известно, что у меня лучший результат из всех возможных! Я не проиграл ни единого раза, и на всех планетах в президенты вышли кандидаты, на которых я работал!
«А хорошо ли это? – вдруг подумал Каин, попытавшись примерить политику к своей профессии боевого пилота. – На сплошных победах без поражений, как правило, формируется смертельно опасная самоуверенность и косность мышления… стоит пересесть на новый самолет, и старые маневры уже не действуют так же безупречно. Может, и здесь что-то похожее?»
– Но здесь, похоже…
– Да… Но и на старуху бывает проруха! Всего одна неудача…
– На зато какая, – с нажимом сказал Каин Иннокент. – Такая, что десятка побед стоит. Оникс мне сказал предельно ясно: Касабланка должна стань нашей любой ценой. Кровь из носу…
Главный политтехнолог сжал губы так, что они побелели, а глаза засверкали ненавистью.
– Ладно… Когда должны состояться выборы?
– Через два с половиной месяца состоится первый тур, – сразу сникнув, ответил Кэрри Элвис, хорошо понимая, что чудес на свете не бывает, за столь короткий срок ничего кардинально изменить нельзя и второго тура им не видать как собственных ушей.
И еще немаловажный вопрос: останутся ли у него уши в реальности после поражения? И это, пожалуй, наименьшая потеря из возможных.
– Цейтнот… Будьте добры распорядиться, чтобы мне выдали все материалы. Наши действия, действия конкурентов, информацию о Касабланке… но не туристические маршруты, а политико-экономическую… ну вы меня понимаете.
– Да, – кивнул мистер Элвис. – Все будет предоставлено.
– Хорошо, жду, – поднялся Каин со стула, подумав, что теперь ему придется переквалифицироваться из пилота в политтехнолога.
Трудно, страшно, но никуда не деться. В конце концов, он обещал сделать все возможное и… невозможное.
