36
Из солдат лейтенанта Камышова никто не пострадал, несмотря на бешеную стрельбу. Просто при первых же выстрелах все чисто рефлекторно повалились на пол, а беснующиеся в панике люди послужили им хорошим прикрытием.
Когда прибежали полицейские, все по знаку Романа выбросили пистолеты, предварительно их обтерев. Выбросил свой «ДОТ-11» и Камышов, несмотря на то, что не сделал из него ни одного выстрела.
– Мы простые матросы с «Быстрого», – мгновенно определил линию поведения Роман, наблюдая, как приближаются полицейские, водя стволами пистолетов из стороны в сторону. – Зашли перекусить с приличной публикой, а тут такое…
– Понятно, – за всех ответил старшина.
– Будут спрашивать, что тут делает наш корабль, говорите, что сбежали с поля боя и должны возвращаться на Землю.
– Руки вверх… за голову! – закричал один из полицейских, тыкая пушкой в сторону солдат. – Лицом к стене!
И хотя стен нигде никто поблизости не видел, солдаты просто развернулись, чтобы лишний раз не нервировать стража порядка. Дали себя обыскать и сопроводить в участок.
Их посадили всех вместе в приемник, где находилась еще куча всяких оборванцев. Они косо поглядывали на новичков, о чем-то перешептываясь между собой. Место лейтенанту не понравилось, поскольку сразу стало ясно, что подсадили их к явным уголовникам.
– Почему нас задержали? – попробовал «качать» права Роман. – На каком основании?
– Вы свидетели… пока, – сказал полицейский, многообещающе поиграв дубинкой и перекинувшись с коллегой только им понятными взглядами. – И лучше помолчи, чтобы не стать потерпевшим.
Камышов буквально физически ощущал, как идет время, на этот раз оно текло быстро, как песок сквозь пальцы. Печальней всего осознавать, что с каждой секундой их вынужденного заключения корабли оуткастов проглатывают сотни миллионов километров, приближаясь к Анхориту.
– Что-то они долго.
– Наверное, других свидетелей допрашивают? – предположил Роман.
– Ага, только их с нами что-то нет… если мы, конечно, еще свидетели.
– Сержант Кханс, – представился вошедший полицейский. – Кто вы?
– Матросы с «Быстрого», – ответил лейтенант Камышов. – Что случилось, почему нас забрали?…
– Кто главный?
– Я… боцман Ромалы, – вышел вперед Роман.
– Пойдемте на допрос.
Клетку открыли, и двое конвоиров проводили Камышова в кабинет Кханса.
Лейтенант сделал жалобное лицо, да так искусно, что даже глаза стали влажными, но, видимо, этот сержант на службе провел не один десяток лет, поскольку, усмехнувшись, сказал:
– Кончай придуриваться… у тебя глаза убийцы – холодные и расчетливые. Можешь мне поверить, я на такие насмотрелся.
В довершение ко всему лейтенант вытащил портативный приемник и повернул его экраном к лейтенанту. Качество изображения оставляло желать лучшего, но Роман себя узнал сразу. Прикрываясь телом боевика, он расстреливал своих противников из трофейного пистолета-пулемета. «Эффектно», – невольно подумал о себе Камышов.
Было видно, как лежа среди тел людей, отстреливаются и другие его солдаты.
Теперь ему стало понятно, почему их поместили в клетку.
«Черт, – ругнулся Роман в мыслях. – Совсем забыл, что у них тут следящих систем на каждом шагу, как вшей на собаке».
– Что вы на это скажете? Будете продолжать утверждать, будто вы матросы с «Быстрого», боевого корабля Федерации?
– Тут же все видно. На нас напали плохие ребята, когда мы кушали и никого не трогали. Они напали, мы их разогнали. Что касается «Быстрого», то все почти именно так, не матросы, конечно, но из Федерации. Не забывайте, идет война.
– Странные вы какие-то. Вы не хлюпики, то бишь федералы – слишком легко орудуете оружием, будто родились с ним. Но ваших данных нет и в наших картотеках, значит, вы не граждане Анхорита. Кто вы?
– Федералы. Больше тебе сержант, знать не положено.
– Ах ты, сволочь!..
Сержант вскочил, намереваясь отвесить наглецу хорошую оплеуху, но как назло зазвонило средство связи.
– Слушаю, сэр, – сказал сержант, вставив бусинку наушника в ухо, чтобы задержанный не слышал разговора по видеофону.
Лицо сержанта становилось все злее, он покраснел как рак и, наконец, произнес:
– Слушаюсь, господин капитан… Тебе повезло, хлюпик, ты и твои подельники отпущены под залог. Мотай отсюда, и лучше тебе на глаза мне больше не попадаться.
– С чего такая доброта? – неподдельно удивился Роман. – И кто это расщедрился на залог?
– А ты и впрямь не догадываешься?!
– Представь себе…
– Кто-то нажал на начальника, и, судя по тому, откуда ты выходил, твой благодетель – не кто иной, как сам Бартоломео Лютц.
– Как насчет пистолетов?
– Получите на выходе.
– Большое спасибо. Было очень приятно с вами пообщаться, сержант.
– Пошел вон!