Глава пятьдесят первая
Поразмыслив немного, Осетр решил, что мать пока не стоит везти прямиком в Петергоф. О появлении такой гостьи в императорском дворце непременно станет известно журналистам. А значит — очень скоро — и Вершителю Бедросо.
И такая новость сделается главным доказательством участия росского флота в операции на Саммерсити…
Не нужна пока империи такая определенность.
Пусть мерканцы поломают голову в догадках о том, кто увел у них из-под носа графиню Шувалову. А потому придется пока скрывать маму от широкой общественности. Как бы ни хотелось совсем другого…
Он связался по закрытому каналу с Железным Генералом.
После взаимных приветствий не удержался:
— Ну вот, Всеволод Андреич… Я и сам жив-здоров и мать свою освободил! А вы боялись…
Дед проглотил пилюльку и глазом не моргнув:
— Я очень рад, ваше императорское величество, что у вас все получилось. Но продолжаю считать, что это был чрезвычайно легкомысленный поступок, присущий не императору, а юнцу.
Теперь, когда «заячья охота» удачно завершилась, с ним вполне можно было и согласиться.
— Вы, как всегда, правы, генерал. — Осетр улыбнулся. И тут же почувствовал, насколько мальчишеской получилась эта улыбка. — Но ведь победителей не судят, не правда ли? Даже если они — юнцы!
Пусть Дед считает, что мальчишка упивается своей самостоятельностью.
— Впрочем, это теперь в прошлом, Всеволод Андреич… Меня же беспокоит будущее.
И он рассказал о своих планах относительно ближайшей судьбы графини Шуваловой.
— Верное решение, ваше императорское величество, — согласился Дед. — Нам нет никакого смысла провоцировать Бедросо. Я немедленно распоряжусь, чтобы графине Шуваловой сняли номер в гостинице. На вымышленное имя, разумеется. И непременно организуем охрану. На всякий случай. Встречаться вам с нею можно и в Петрограде. — Дед усмехнулся. — У вас имеется немалый опыт тайных встреч с женщиной, ваше величество.
Вот ведь козел старый, ржавый болт тебе в котловину! И о свиданиях с Яной ему известно! Но надо отдать должное, счет он сравнял сразу. Один — один…
За Железным Генералом не заржавеет!
— Вас с матерью встретят на космовокзале.
— Надеюсь, никаких торжественных церемоний не будет?
Похоже, Дед даже обиделся:
— Я — не идиот, ваше императорское величество. Зачем привлекать внимание?! Просто отвезут в гостиницу.
— Извините, Всеволод Андреич! Договорились… О наших главных делах побеседуем, когда вернусь во дворец. Если, конечно, нет ничего срочного…
— Ничего срочного нет, ваше императорское величество. Великий князь Владимир находится на прежних позициях.
— Хорошо! Скоро увидимся.
Потом Осетр связался с Найденом.
Тот не скрывал своей радости от благополучного возвращения друга.
— Экспедиция завершилась удачно, твое величество?
— Удачнее некуда! Я возвращаюсь не один.
— Поздравляю! — Найден просто воссиял. — Вас встретить?
— Не нужно. Я возьму такси до Петергофа. Личный секретарь императора не должен встречать какого-то «росомаху». Не тот статус… Единственное, распорядись, чтобы майора Любавина впустили во дворец. — Он рассмеялся. — А то доказывай охране, что ты не верблюд!..
— Будет сделано, твое величество!
А дальше началась последняя стадия возвращения.
Фрегат приблизился к Новому Санкт-Петербургу и вызвал с орбитального вокзала «Алая Звезда» шаттл. Осетр, оставив мать в каюте, побывал на мостике и тепло попрощался с дежурной вахтой «Святого Георгия Победоносца». Адмиралу Приднепровскому была высказана высочайшая просьба ускорить, насколько возможно, создание Четвертого флота. И насколько невозможно — тоже…
— Мы не потратим ни одного лишнего дня, — заверил императора адмирал. — Не волнуйтесь, ваше императорское величество!
Тем не менее Осетр добавил:
— Я очень на вас надеюсь, Иван Петрович! И не только я… Судьба всей империи — в ваших руках… Грядут очень важные события!
— Догадываюсь, ваше императорское величество! Работа будет завершена в самые кратчайшие сроки.
На сем они и распрощались. Адмирала ждал прыжок в Пятипланетье, а сын с матерью перебрались на борт шаттла.
Перед этим графиню Шувалову обеспечили комплектом женской штатской одежды, а корабельный безопасник снабдил ее липовыми документами на имя, которое ему передали из МИБа.
И только тут Осетр наконец открыл графине Шуваловой главное.
— А ты знаешь, мама… Я ведь — император росский.
Мать посмотрела на него недоверчиво. И сразу поняла, что он не врет.
— Бог мой! — Она всплеснула руками. — Когда-то я надеялась на это. Но мне и в голову прийти не могло, что так случится на самом деле!
Голос женщины был откровенно испуганным, и Осетр немедленно успокоил ее:
— Все по закону, мама. Я же сын Владислава Второго, хоть и внебрачный.
— Мне ли это не знать, Миркин! Мне ли это не знать… Но, значит, и ты уже осведомлен о том, что произошло между ним и мною…
— Осведомлен, мама. И обещаю, что сделаю все возможное, чтобы ты об этом как можно скорее забыла.
А потом состоялся спуск с орбиты.
На петроградском космовокзале майора Любавина и сопровождающую его женщину встретили двое совершенно неприметных типов — видимо, из ведомства графа Охлябинина, — усадили в глайдер и отвезли в гостиницу.
Гостиница оказалась средней руки — не «Метрополь» и не «Амбассадор», — но так легче было сохранить тайну.
Двухкомнатный номер гостье предоставили самый лучший.
Графиня Шувалова откровенно удивилась своему новому дому, и Осетр сказал:
— Пока поживешь тут, мама. Так будет безопаснее. Тебе сейчас лучше не появляться в императорском дворце. И вообще, рано пока во всеуслышание объявлять о твоем освобождении. Зачем привлекать внимание врагов?
— Конечно, сынок. Как скажешь…
— У тебя будет охрана. Они поживут в передней комнате. И вот еще что… Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, кто ты такая на самом деле. Поэтому попрошу тебя быть очень осторожной.
— Да, я понимаю. — Она смущенно улыбнулась. — Послушай, Миркин… Мне ведь необходимо будет во что-то одеваться. Костюм этот, конечно, не плох, но… Сам понимаешь, сынок!
Осетр хлопнул себя ладонью по лбу.
О главном-то он позабыл.
Не может же дама ходить все время в одном и том же одеянии. Чай, не «росомаха» на полевом задании!…
— Разумеется, мама! Закажи себе все, что хочешь. Я распоряжусь, чтобы твои счета немедленно оплачивались. — Он тоже смущенно улыбнулся. — Только я тебя попрошу… Не надо ничего шикарного и сногсшибательного. Иначе люди непременно начнут интересоваться, почему такая богатая женщина живет не в «Метрополе».
— Да, я понимаю, — повторила она.
— И не расстраивайся, пожалуйста… Придет время, когда ты сможешь иметь все, что только пожелаешь! И оно наступит очень быстро. У нас с тобой еще целая жизнь впереди.
Мать улыбнулась:
— Ох, сынок, не волнуйся! Теперь, когда ты рядом, мне ничего особенного и не надо. Я и так счастлива!
— Я тоже счастлив. Ты даже не представляешь, как я счастлив! — Осетр шагнул к двери. — Отдыхай, мама. А меня ждут неотложные государственные дела. Как только освобожусь, мы еще поговорим. Нам много есть о чем поговорить.
— Конечно, сынок. Подожди… Ты не женат?
— Не дорос еще до женитьбы. — Осетр улыбнулся.
Все-таки женщины есть женщины. Всех их интересует одно и то же…
Уходя, он велел охранникам беспрекословно выполнять любые просьбы подопечной, если они не противоречат принципам личной безопасности. Но если противоречат — и пальцем не шевелить!
Покинув новое жилье мамы, он поймал на пригостиничной площади автомат-такси и незамедлительно отправился в Петергоф.
Его и в самом деле ждали государственные дела. Впрочем, не только государственные…
