Глава сорок пятая
Он подъехал к дому на Мэри-лэйн в половине первого.
Местные власти не слишком усердствовали в ночном освещении города, и на Мэри— было достаточно мрачно. Тем не менее, выйдя из машины, Осетр ничтоже сумняшеся расстрелял из «иглы» два ближайших уличных фонаря, погрузив дом четырнадцать почти в полную темноту. В самом доме свет тоже не горел — наверное, мама уже спала.
Комплект номер один с причиндалами, которые показались Осетру ненужными в предстоящем действе, остался в машине, переведенный в режим самоуничтожения. Отменить режим мог только сам хозяин.
Все нужное было с собой: очки-«змееглазы» — на лбу, энергопоглотитель против гасильников — на поясе, лучевик — в правой руке, шприц-пистолет — в кармане, сила — в мышцах, решимость — в сердце… Оставалось успешно использовать все приготовленное и не проиграть.
Организм преобразился, едва расстрелянные фонари погасли.
В несколько прыжков Осетр достиг крыльца и ударом ноги вышиб дверь. Продрался сквозь падающие обломки, пролетел прихожую, в коридорчике — открыл дверь (не вломился!) спальни.
Мама еще даже не проснулась — так быстро он преодолел путь от разнесенного входа в дом до кровати. Лишь шевельнула рукой, не успев открыть глаз. Он выдернул из кармана шприц-пистолет и вогнал ей в обнаженное плечо дозу снотворного.
Поглотитель на поясе дрогнул и отозвался звуком, похожим на шумный вздох. Гасильник тут все-таки имелся. Однако руки, держащей его, в поле зрения не было.
Возможно, оружие среагировало автоматически — на присутствие в доме чужого человека. Ну да и Ксену с ним!
Мама, перед тем как заснуть, все-таки успела открыть глаза, но в них даже испуга не появилось. Не успела напугаться…
Осетр вытащил ее из постели, перекинул через левое плечо и ринулся назад.
Однако теперь надо было действовать более осторожно, чтобы не нанести травм бесчувственному телу.
Выскочив из дома, Осетр скомандовал: «Режим номер два!» — и голосовой анализатор фогель-генератора немедленно раскинул над ним силовой зонтик. В метре над головой.
Теперь биосканеры, находящиеся на орбите, не могли засечь ни беглеца, ни его груз. Правда, с боков Осетра мог увидеть любой, у кого имелись инфракрасы. Но тут уж ничего не поделаешь… От всего в жизни не защитишься!
А защищаться пришлось.
Сбоку слева мелькнул человек.
В душу тут же дохнуло угрозой, и Осетр крутанулся на левой ноге, сжав мамину талию, чтобы спящую не снесло с плеча инерцией.
Казалось, время замедлилось, а пространство превратилось в тугую болотную жижу. Не для Осетра — для противника.
В обзорный сектор «змееглаз» неспешно вползала человеческая фигура. Лицо с ямочкой на подбородке; со лба свисают такие же инфракрасы; широченные плечи, узкая талия, скупые движения, в которых угадывается готовность к убийству — приметы бойца, владеющего современными видами единоборства; в правой руке — гасильник.
На поясе снова вздохнул энергопоглотитель, шумно и длинно.
Осетр вскинул лучевик. Левая рука противника медленно пошла вверх — наверное, он собирался выбить у беглеца оружие. С подобной скоростью движений это была совершенно фантастическая идея.
Осетр выстрелил.
Шею врага словно корова языком слизнула. Мерзко запахло паленым. Голова мерканца качнулась и медленно полетела на землю. Так же медленно начало заваливаться и тело. При этом левая рука все еще шла вверх, надеясь сбить с прицела оружие, которое уже отправило ее умирать.
Других врагов поблизости не было, но наблюдать за агонией убитого времени не имелось.
В два прыжка Осетр достиг «олдоса», дематериализовал правую переднюю дверцу и втиснул маму на сиденье. Обежал машину и прыгнул на место водителя. Включил систему безопасности пассажира. Маму тут же прижало к спинке и подголовнику кресла, и возможные травмы во время движения ей перестали грозить.
Через мгновение «олдос», выдав колесам все свои благословенные лошадиные силы, ринулся вперед.
За кормой вспыхнуло — судя по всему, кто-то пальнул из лучевика. Однако не попал, слава богу!
А потом Осетр завернул за угол, едва вписавшись в поворот, и понесся к границе города.
К счастью, движение на улицах было совсем слабым, и потому бегство шло с большой скоростью.
Однако вскоре издалека донеслось завывание полицейской сирены, потом к ней присоединилась еще одна. А потом водородник с красно-синими мигалками возник на перекрестке впереди, и Осетр понял, что без конфликта с законной властью не обойтись.
От этих так просто уже не уйдешь, раз засекли. Не таранить же их машину! Не факт, что «олдос» после этого сможет двигаться.
Он сбросил скорость и, не доезжая трех метров до выбравшихся из своей машины копов, остановился. Вышел на мостовую.
Копы немедленно выхватили гасильники.
— Руки на капот! Быстро!
— Ага! — ответил Осетр. — Сейчас!
И прыгнул в сторону от машины, чтобы удар гасильников не пришелся по маме. А потом — вперед.
Он не стал их убивать — просто вырубил.
Ведь они не имели к его маме никого отношения. «Росомахи» не лишают людей жизни без надобности… Тот, возле дома четырнадцать, — другое дело. Ему просто не повезло, потому что с бесчувственной женщиной на плече руками не помашешь. А после гасильника можно было и луч в спину получить…
Копы улеглись отдохнуть рядом со своей сверкалкой, а Осетр вернулся в «олдос» и снова тронул машину. Однако разогнаться не успел.
Слева его обошел знакомый черный «бентли» и, подрезав, остановился. Из кабины выскочил Стив Мак-Арчер.
Осетр тоже остановился, убрал дверцу.
Резидент подлетел к «олдосу»:
— Быстро, майор! В мою машину!
Времени разбираться в подробностях происходящего не было.
Осетр извлек маму из «олдоса», перенес на заднее сиденье «бентли» и угнездился рядом. Мак-Арчер снова занял водительское место.
Через пять секунд они свернули на перпендикулярную улицу.
— У меня в лесу «шайба», — сказал Осетр. — Мне надо в лес.
— Вряд ли туда можно прорваться, — отозвался резидент. — Есть более приемлемый вариант!
Наверное, он полагал, что беглецам лучше сейчас где-нибудь спрятаться и затаиться.
— Меня ждут на орбите!
— Я знаю! — сказал Мак-Арчер. — Все будет в порядке, майор!
И Осетр только сейчас сообразил, что резидент знает его нынешнее звание.
Это о многом говорило. Похоже, ситуация под контролем…
Улица впереди упиралась в темноту.
У Осетра снова появилось ощущение дежавю.
По городу продолжали перекликаться сирены, но на изрядном расстоянии.
— У меня фогель-генератор работает в режиме зонтика.
— Догадываюсь, — сказал Мак-Арчер. — Я бы сам так поступил.
Они подлетели к темной громаде лесного массива.
— Очень удачно, что на Саммерсити не принято гулять в ночных парках, — сказал Мак-Арчер, останавливая машину. — Может, тебе помочь? С женщиной…
— Справлюсь. Своя ноша не тянет.
— Ага. Ну, тогда вытаскивай ее — и за мной.
Осетр извлек мамино тело из кабины и снова взгромоздил себе на плечо.
Своя ноша и в самом деле не тянула…
Мак-Арчер, в свою очередь, нацепив «змееглазы», быстро бежал по дорожке, Осетр неотступно следовал за ним. Потом резидент свернул с дорожки на траву.
И Осетр уже не удивился, обнаружив впереди знакомый силуэт.
«Стрела»! Голубушка! Сколько раз ты вытаскивала меня из пиковых ситуаций!
Он бы даже не удивился, обнаружив рядом со «стрелой» Найдена Барбышева. Но нет, их встретил совершенно незнакомый парень.
Эвакуатор, ржавый болт мне в котловину, все-таки не обошлось без тебя…
— Быстро! В кабину!
Загрузились.
И только оказавшись в салоне, Осетр выключил фогель-генератор.
Мама продолжала спать. Осетр уселся рядом, держа ее за руку. Ему казалось, что так ей будут сниться добрые сны.
Машина, в свою очередь, окуталась коконом Фогеля — только полностью сферическим, высунув из сферы лишь самый кончик носа, — и ринулась в небо, навстречу звездам, навстречу «Святому Георгию Победоносцу», который наверняка пролетал сейчас над этим районом Саммерсити. На боковых видеопластах стремительно расширяла горизонт поверхность уходящей вниз планеты. Вокруг царила темнота. Только в заднем виднелись огни стремительно уменьшающегося города. А потом справа полыхнуло. Впрочем, вспышка оказалась с такого расстояния не очень яркой.
— «Шайба» самоликвидировалась, — пояснил Мак-Арчер. — Теперь господа мерканские безопасники на некоторое время отвлекутся туда. Хотя и так нас вряд ли засекут.
— Если бы мы долго крутились над планетой, рано или поздно засекли бы, — отозвался эвакуатор. — Но мы напрямую пойдем. Непосредственно в точку встречи с фрегатом.
— Скажите, Стив, чей приказ вы выполняете? Почему вы вмешались в мою операцию?
— Это я его привлек, — сказал эвакуатор. — Связался с ним, когда спустился на планету.
— А вы откуда узнали, что я именно сегодня начну освобождение женщины. — Он не удержался и погладил мамину руку.
— Задайте этот вопрос адмиралу Приднепровскому, майор. Если господин адмирал, конечно, пожелает вам ответить.
— Эвакуатор сообщил мне пароль, услышав который я, согласно имеющимся инструкциям, обязан был ему помочь, — сказал Мак-Арчер.
— А пароль откуда взялся?
— Его мне сообщил Центр еще при засылке на Саммерсити.
«Ржавый болт мне в котловину! — подумал Осетр. — Центр — значит, князь Белозеров. А князь Белозеров — значит, Дед… Это что же получается? Они еще тогда, ставя здешней резидентуре задачу, знали, что я полечу спасать маму? Быть того не может…»
— У каждого разведчика есть такой пароль. — сказал Мак-Арчер. — На всякий случай. В случае необходимости активных действий. Всего ведь заранее не запланируешь. А связь с Центром достаточно редка.
Осетр скрыл облегченный вздох.
Эдак в полную чертовщину поверишь! Кассандра в лампасах — вовсе не Кассандра, просто очень предусмотрительный человек. И на всякий случай предусмотрел подобный вариант развития событий. И Приднепровскому они этот пароль наверняка сообщили. И адмирал изначально представлял себе, как реально произойдет наша с мамой эвакуация. А с «шайбой» связались, чтобы не противоречить императору.
Чем бы дитя ни тешилось — лишь бы не плакало!
Он снова вздохнул — на сей раз обиженно. Однако понял, что обижаться тут не на что.
Бывшие заговорщики имеют полное право относиться к нему, как к ребенку, как к капризному и взбалмошному дитяти. И предстоит немало потрудиться, чтобы это отношение изменилось. Если, конечно, судьба вообще предоставит своему избраннику эту возможность.
— Спасибо вам, Стив… Кстати, а как вас по-настоящему зовут?
Резидент издал в темноте короткий смешок:
— А стоит ли вам знать мое реальное имя, майор?
Он был абсолютно прав.
У разведчиков не спрашивают, как их зовут. Ответить они не могут — это будет непрофессионально.
— Да, согласен. Не стоит.
И тем более не нужно задавать адмиралу Приднепровскому лишние вопросы, ни к чему ставить его в неудобное положение. Захочет — сам расскажет. Не захочет — останемся в неведении. Не столь важно знать императору, как именно должностные лица выполняют свои служебные обязанности. Важно другое — оценить их работу соответствующими наградами.
На сем он и успокоился, в течение всего короткого полета лишь прислушиваясь к ровному дыханию спящей мамы.
