Глава 12
Кол и Синди
Кол Стокер служил в ТИПА-17, отделе по устранению вампиров и оборотней, самом малочисленном из подразделений агентства. Оперативники ТИПА-17 работали в сумеречном мире живых мертвецов, подменышей, упырей, ликантропов и прочего злобного в целом контингента. Кол получал ордена и медали чаще, чем я перечитывала «Троих в лодке», но он являлся единственным колобитчиком на всем юго-западе Англии, и никто в здравом уме и трезвой памяти не стал бы заниматься его делом за ТИПА-зарплату. Никто, кроме меня. Да и то лишь в тех случаях, когда мне отчаянно не хватало денег.
ЧЕТВЕРГ НОНЕТОТ.
Жизнь в ТИПА-сети
В глубокой задумчивости катила я коляску с Пятницей к машине. Ставки резко выросли, и мой шанс повилять на исход Суперкольца сделался еще призрачнее. Коль скоро Ган с «Голиафом» жизненно заинтересованы в поражении «Суиндонских молотков», вероятность нашей победы падает с отметки «крайне маловероятно» до «категорически невозможно».
— Понятно, — раздался где-то рядом голос, — почему «Голиаф» перешел на вероподдерживаемую систему управления.
Я обернулась и увидела моего сталкера, Мильона де Роза, почти наступающего мне на пятки. Наверное, вопрос его крайне волновал, раз он нарушил прямой запрет. Я притормозила.
— И почему вы так думаете?
— Превратившись в религию, они перестанут быть «компанией под названием „Голиаф“», как их обозначил Звлкикс в своем Откровении, — пояснил Мильон, — и таким образом смогут ускользнуть от исполнения пророчества. Сестра Беттина, их собственная корпоративная предсказательница, вероятно, предвидела нечто подобное и предупредила их.
— Вы хотите сказать, — медленно проговорила я, — что они принимают святого Звлкикса всерьез?
— Он слишком точен, чтобы не принимать его всерьез, мисс Нонетот, какой бы глупостью это ни казалось. Теперь, когда у нас имеется полный текст Седьмого Откровения, они пойдут на все, лишь бы не допустить победы Суиндона… но игры в религию не бросят, на всякий случай.
Некоторый смысл в его словах присутствовал. Отец наверняка слышал об этом или о чем-то очень похожем. Стопроцентных совпадений не наблюдалось, но папа сказал, что вероятность армагеддона составляет двадцать два процента, значит, решение есть.
— Сегодня я намерена посетить Голиафополис, — сообщила я. — Вы на Гана ничего не раскопали?
Мильон порылся в кармане, выудил блокнотик, перевернул несколько страничек, заполненных какими-то цифрами.
— Где-то здесь, — извиняющимся тоном сказал он. — Я коллекционирую серийные номера пылесосов и как раз изучал редкий «гувер» ХВ-23Е, когда мне позвонили. А, вот. Наш приятель Ган просто конфетка для сыщика-любителя. Он возник на политической сцене пять лет назад. Человек без прошлого, без родителей — без ничего. Номер национальной страховки ему присвоили только в восемьдесят втором, и, похоже, единственным местом работы фигуранта числится его собственный издательский дом, а затем он сразу пролез в парламент.
— Немного для начала.
— Пока да, но я продолжаю копать. Наверное, вам будет интересно узнать, что его несколько раз видели с Лолой Вавум.
— Да кого с ней не видели?
— Согласен. Вы хотели узнать о мистере Дэррмо-Какере? Он возглавляет технический отдел «Голиафа».
— Вы уверены?
Мильон замер в нерешительности.
— В мире слежки слово «уверен» имеет определенную растяжимость, но — да. У нас есть «крот» в Голиафополисе. Признаться, служит он всего лишь в столовой, но просто удивительно, сколько важной информации можно подслушать, разнося песочные палочки! По его сведениям, Дэррмо-Какер задействован в некоем проекте под названием «Овинотрон». Мы не уверены, но, похоже, данная группа занимается усовершенствованием овинатора вашего дяди. Это как-то связано с «Кукушками Мидвича»?
— Очень надеюсь, что нет.
Я сделала несколько пометок в записной книжке, поблагодарила Мильона за труды и продолжила путь к машине. Голову распирало от сценариев вероятного будущего, овинаторов и Гана.
Спустя десять минут «спидстер» мчал нас на север, в сторону Криклейда. Папа говорил, что Синди три раза промахнется по мне, а потом погибнет сама, но вдруг будущее обернется иначе? В конце концов, как-то раз в альтернативном будущем меня уже застрелил ТИПА-снайпер, а я до сих пор вполне жива.
Мы не виделись с Колом два года, но я с радостью узнала, что он переехал из своей грязной берлоги в новое место в Криклейде. Нужная улица в новом квартале, построенном из котсволдского кирпича, который светится на солнце мягким охряным светом, отыскалась легко. Я медленно ехала по ней, высматривая нужный номер, а Пятница радостно тыкал пальцем в окно на интересующие его предметы.
— Ipsum, — сказал он, показывая на автомобиль. Я рассчитывала, что Кола не окажется дома и мне удастся поговорить с Синди наедине, но мне не повезло. Я припарковалась за его черно-белой ТИПА-патрульной машиной и выбралась наружу. Кол восседал в шезлонге на газоне перед домом, и сердце у меня упало. Старый товарищ был не просто женат на Синди, она успела родить ему ребенка: рядом на травке под зонтом сидела девочка примерно года от роду. Я мысленно выругалась, а Пятница спрятался за мою ногу. Может, все-таки получится уговорить Синди сотрудничать? Иные варианты не сулили ничего хорошего ей самой, а уж Колу с дочкой и подавно.
— Хо! — вскричал Кол, попросил собеседника на том конце провода обождать, поднялся и сгреб меня в объятия. — Как дела, Нонетот?
— Прекрасно, Кол. А у тебя?
Он раскинул руки, призывая оценить очарование маленького городка в сердце Англии. Двойное ПВХ-покрытие, ухоженная лужайка, подъездная аллея, кованые ворота.
— Оглянись вокруг, сестренка! Что может быть лучше?
— Ipsum, — произнес Пятница, показывая на вазон с цветами.
— Умный парнишка. Заходи, я сейчас подойду.
Я вошла в дом и обнаружила Синди. В переднике, с забранными в высокий хвост волосами она хлопотала на кухне.
— Добрый день, — произнесла я как можно беззаботней. — Вы, наверное, Синди?
Женщина спокойно встретила мой взгляд. Она ничем не походила на профессионального убийцу, уничтожившего уже шестьдесят семь человек (шестьдесят восемь, если считать Сэмюэла Принга). Но настоящие убийцы никогда и не выглядят убийцами.
— Так-так, Четверг Нонетот, — медленно проговорила она и, пощекотав Пятницу за ушком, наклонилась, чтобы достать мокрое белье из стиральной машины. — Кол очень вас уважает.
— Тогда вы знаете, зачем я приехала?
Она положила белье, подняла с пола Уэбстеровский словарь, о который я едва не споткнулась, и протянула его Пятнице. Тот тут же принялся внимательно его исследовать.
— Догадываюсь. Славный парнишка. Сколько ему?
— Два и месяц. И мне бы хотелось сказать вам спасибо за вчерашний промах.
Синди криво улыбнулась и двинулась на задний двор развешивать белье. Я последовала за ней.
— Это Ган пытается прикончить меня?
— Я уважаю конфиденциальность клиента, — тихо сказала она. — И я не могу промахиваться вечно.
— Тогда покончите с этим прямо сейчас, — сказала я. — Зачем вам вообще этим заниматься?
Она закрепила прищепками голубой детский комбинезончик.
— Тому имеются две причины. Во-первых, я не собираюсь бросать работу только из-за того, что вышла замуж и родила ребенка. Во-вторых, я всегда выполняю контракт, чего бы мне это ни стоило. Если я не справляюсь с заказом, клиент требует деньги обратно. А Доитель гонорара не возвращает.
— Да, кстати, — подхватила я, — почему Доитель-то?
Синди холодно посмотрела на меня.
— Опечатка в лицензии, а переделывать слишком дорого. Ничего смешного.
Она повесила на веревку наволочку.
— Я выполню контракт в отношении вас, мисс Нонетот, но не сегодня. У вас есть время собраться и покинуть город навсегда. Ради вашего же блага. Уезжайте куда-нибудь, где я вас не найду. И спрячьтесь получше — я хороший следопыт.
Она оглянулась на кухню. Я повесила на веревку большую футболку с логотипом ТИПА-17.
— Он, конечно, не в курсе?
— Кол прекрасный человек, — пожала плечами Синди, — но не особенно быстро соображает. Вы ему не скажете, и он не узнает. Не подхватите простыню за другой край?
Я взяла высохшую простыню, и мы сложили ее.
— Я никуда не поеду, Синди, — сказала я, — и буду защищаться всеми доступными способами.
С минуту мы молча смотрели друг на друга. Бредовая ситуация.
— Откажитесь.
— Никогда.
— Почему?
— Потому, что я профессионал и люблю свою работу… Как насчет чаю, Четверг?
Кол с дочкой на руках вышел во двор.
— Ну и как две мои любимые женщины?
— Четверг помогает мне вешать белье, Колышек, — сказала Синди. Ее железобетонный профессионализм мгновенно сменился глупым девчачьим щебетом. — Я поставлю чайник. Вам две ложки сахару, Четверг?
— Одну.
Она юркнула в дом.
— Ну что? — тихо спросил Кол. — Разве она не самая классная девчонка на свете?
Он напоминал пятнадцатилетнего мальчишку, влюбленного впервые в жизни.
— Она очаровательна. Тебе повезло, Кол.
— А это Бетти, — сказал Кол. Крохотная детская ручка утонула в его огромной лапище. — Нам годик. Ты оказалась права, когда посоветовала рассказать Синди все начистоту. Она вовсе не возражала против всего этого вампирного дерь… в смысле, моей работы. На самом деле она, по-моему, даже до некоторой степени гордится мной.
— Ты счастливчик, — повторила я, не в силах придумать, как не оставить его вдовцом, а девчушку — сиротой.
Мы вернулись в дом, где Синди хлопотала у плиты.
— Где тебя носило? — спросил Кол, сажая Бетти рядом с Пятницей. Парочка с подозрением уставилась друг на друга. — В тюрьме отсиживалась?
— Нет. В очень странном месте. В ином.
— А вам не хотелось бы туда вернуться? — невинно поинтересовалась Синди.
— Да она ведь только что приехала! — воскликнул Кол. — Нам вовсе не улыбается снова обходиться без нее!
— Ну конечно, — отозвалась Синди, ставя на стол кружку. — Садитесь. Печенье вон в той жестянке из-под галет для дронтов.
— Спасибо. Как поживает вампирский бизнес?
— Да так. Последнее время тихо. И с оборотнями то же. Прошлой ночью разбирался с парой-тройкой зомби в центре города, но работа по задержанию персонификаций высшего зла почти совсем сошла на нет. Есть сведения о нескольких кладбищенских упырях, домовых и призраках в Уинчестере, но это не моя епархия. Поговаривают, что наш отдел ликвидируют, а меня оформят внештатно и станут вызывать по мере надобности.
— А это плохо?
— Да не особенно. Пока вокруг разгуливают вампиры, я смогу драть с конторы, сколько захочу, но в период затишья мне может прийтись туговато. Не могу же я заставить Синди выйти на полный день! — рассмеялся он.
Синди тоже хихикнула и дала Бетти печенье. Та изо всех сил укусила добычу беззубым ротиком и изумленно уставилась на нее, когда ничего не вышло. Пятница отобрал у барышни печенье и показал, что с ним надо делать.
— Чем ты занята на данный момент? — спросил Кол.
— Да ничем особенным. Просто завернула по пути в Голиафополис. Мужа-то мне до сих пор не вернули.
— Ты слышала о последнем Откровении святого Звлкикса?
— Я при нем присутствовала.
— Тогда «Голиафу» сгодятся любые отмазки. Ты не могла выбрать более подходящего времени, чтобы заставить их вернуть его.
Мы поболтали еще минут десять, пока мне не настала пора уезжать. Поговорить с Синди еще раз наедине не удалось, но я и так все сказала. Оставалось надеяться, что она меня поняла, но почему-то верилось в это с трудом.
— Если мне подвернется заказ-другой, присоединишься? — спросил Кол, провожая меня до двери вместе с Пятницей, слопавшим почти все печенье.
Я подумала о своем перерасходе.
— С удовольствием.
— Отлично, — улыбнулся Кол. — Я буду на связи.
По М4 я доехала до международного гравитерминала «Сакнуссум», где пришлось бегом нестись на капсулу до ливерпульского «Тарбека». Перед тем как сесть на челнок до Голиафополиса, мы с Пятницей плотно перекусили. «Голиаф» отнял у меня мужа, он мне его и вернет. А если вы недовольны работой фирмы, обращаться следует напрямую к начальству.
