ЛИЗА. ПОДАРОК ПО ФРЕЙДУ
Раздавать подарки всегда приятно. А уж радовать бабушку, которая даже от пирожка из «Макдоналдса» счастлива, – и вовсе огромное удовольствие.
Крошечная фарфоровая кроватка, которую Лиза купила для бабушки, могла быть сделана только в буржуазной Вене. На миниатюрной подушке надпись: «Gute Nacht», на спинках – уютные бюргерские цветочки. А снимешь одеяльце – обнаруживается полость для колец-сережек.
– Какая изящная вещица, – растрогалась бабушка. – Спасибо тебе, Лизонька!
– Будет теперь, где драгоценности хранить. – Лиза торжественно водрузила кроватку на почетное место у зеркала.
Бабушка с внучкой с улыбкой переглянулись. Драгоценностей у обеих не было: пара золотых цепочек да темное от времени колечко
с фианитом не в счет.
– У меня, наверное, уже вряд ли, а у тебя – бриллианты еще будут! – утешила Лизу бабушка.
– Да ну их, эти стекляшки! – отмахнулась внучка. – Нужны они мне сто лет!
– Бриллианты всем женщинам нужны, – серьезно ответила бабушка.
Странное заявление для человека, который всю жизнь прожил при социализме.
– Но все равно пока драгоценностей не предвидится! А подо что нам эту кроватку сейчас приспособить? – И Лиза принялась фантазировать: – Давай, мы тут будем валерьянку от Пирата прятать!
Пират – хоть и кот, а по-человечески вполне понимает – при слове «валерьянка» немедленно насторожился. Тут же спрыгнул с дивана, подбежал к Лизе, уставился на нее умильным взглядом.
– Лиза! И думать не смей! – тут же испугалась бабуля. – Он как валерьянку учует – сразу же шкатулочку разобьет!
– Мы-ыр… – искательно заканючил Пират. На заспанной морде читалась обида: слово «валерьянка» уже два раза произнесли, а не дают!
– Да ладно, шучу я, шучу, – успокоила бабушку Лиза. А на Пирата цыкнула: – А ну, брысь отсюда, алкаш несчастный!
Кот разочарованно ретировался.
– Может, будем класть сюда пуговицы? – Бабушка снова взяла в руки изящную кроватку-шкатулку.
– Пуговицы? Как пошло! – скривилась Лиза. – И потом: у тебя пуговиц – целая коробка, они здесь сроду не поместятся.
– Ну, тогда… – старушку явно забавляла их игра, – тут будут лежать любовные записки! От твоих кавалеров!
– А то ты не знаешь, что у меня сейчас никого… – начала Лиза и осеклась.
Нет смысла врать бабушке. Она хоть и не ведьма, но Лизу чувствует , будто у нее в голове – настроенный на внучку сканер. Еще с детства из-за этого сложности возникали: конфет шоколадных из тайника не потаскаешь, двойку в дневнике не затрешь…
– Да все я понимаю, – вдруг сказала старушка. – Вы только что познакомились, и ты его едва знаешь, и ничего еще не решила, и волнуешься…
Ну, и зачем ходить к колдунам, если у нее есть бабушка? Только она на сей раз угадала не все: хотя Лиза и знает Женю едва-едва – только уже решила: он – это навсегда.
Но, заяви она такое, придется не кота – бабулю валерьянкой отпаивать. И потому Лиза небрежно спросила:
– Слушай, бабуль, мне просто интересно – а как ты догадалась?
– Потому что глаза у тебя сияют, внученька, – ласково сказала та. – И румянец на щечках… – Озорно подмигнула и добавила: – И покупки делаешь – точно по Фрейду.
На старости лет бабуля увлеклась фрейдизмом: наверстывала упущенное при социализме, штудировала труды отца психоанализа.
– При чем здесь Фрейд? – не поняла Лиза.
Бабушка лукаво кивнула на фарфоровую кроватку:
– А почему же в форме постельки?
– А вот и неправда! – воскликнула Лиза. И без зазрения совести соврала: – Я эту шкатулку еще раньше купила. Еще до того, как с ним познакомилась!
Сказала и подумала: «А ведь раньше я бабушке никогда не врала . Только недоговаривала . А теперь обманываю – и не краснею. Эх, Женька, Женечка, что же ты со мной делаешь?!»
