Дарья Донцова
Белка из страны говорунов
Если вы усердно работаете по восемь часов в день, то вполне вероятно, что вас в конце концов сделают начальником, и вы будете сидеть в офисе целыми сутками. Когда я слышу фразу: «Надо делать карьеру», мне вспоминается старый анекдот о европейце, который увидел на пляже мирно спящего под пальмой туземца и начал читать парню нотации:
– Неужели тебе, молодому, полному сил мужчине, не стыдно валяться на песке?!
– А что делать? – удивился абориген.
– Иди учиться, – не замедлил дать ответ зануда.
– Зачем? – поинтересовался житель страны кокосов.
– Получишь диплом, найдешь отличную работу, – нарисовал радужную перспективу белый человек.
– Зачем? – не понял юноша.
– Будешь откладывать деньги на старость, – не успокаивался «учитель».
– Зачем? – упрямо талдычил парень.
– Накопишь капитал, уедешь к теплому морю, ляжешь под пальмой и будешь отдыхать, – снисходительно завершил поучение ментор.
– Так я уже лежу под пальмой, – засмеялся островитянин.
На этом анекдот заканчивается, что далее сказал европеец счастливому туземцу и смогли ли они понять друг друга, осталось неизвестным.
Я повернулась на бок и попыталась натянуть тяжелое одеяло на голову. Нет, наше государство устроено неправильно. Молодежь хочет погулять, найти себе пару, а пожилым скучно дома, они мечтают работать. Пенсию надо выдавать с восемнадцати лет до сорока, а уж потом, пожалуйста, служите до девяноста. Вот тогда разом решится большое количество проблем, мы сделаем стариков счастливыми и продлим им жизнь. По моему глубокому убеждению, человек умирает, когда ощущает свою ненужность. Проводили тебя на заслуженный отдых, дети работают, внуки подросли, прощай, бабушка, жизнь больше не имеет смысла. А вот если старушке надо к девяти в офис, тут у нее появятся совсем другие ощущения.
– Танечка, – донеслось из окна, – ты спишь?
Я буркнула:
– Ага. А вы почему колобродите?
– Такой роскошный май, – зачастил голос с улицы, – тепло, как в августе. Ну выгляни в окошно.
Вот вам иллюстрация к мыслям, которые секунду назад вертелись в моей голове. В саду стоит семидесятилетняя Раиса Андреевна Звягина. Большую часть жизни она провела в бухгалтерии, щелкала сначала счетами, потом калькулятором, в конце концов даже освоила компьютер и десять лет назад была с почетом отправлена на пенсию. Двое детей Раисы уже жили собственной жизнью, в которой для мамы места не нашлось, внуки не нуждались в бабушке, а муж рано умер. Особых накоплений, чтобы по примеру пенсионеров с Запада кататься по разным странам, у Раечки не было, зато она владела небольшой дачкой на берегу озера, и, оставив городскую квартиру дочери Тамаре, Звягина переселилась в Подмосковье.
Первое время Раиса пыталась вести сельский образ жизни, вскопала землю под зелень, завела цветы, двух кошек, исправно смотрела сериалы по телевизору, читала газеты, книги, а потом поняла: ей одной скучно и грустно. Дети приезжали редко, отбывали повинность и укатывали в Москву. Внуки вообще не заглядывали, их никак не прельщали сельские удовольствия. Другая начала бы качать права, напоминать дочери, что оставила ей хорошую «трешку», а сыну Олегу – про врученные ему «Жигули», потребовала бы в ответ любви, внимания и уважения, но Раиса Андреевна рассудила иначе: насильно мил не будешь, и негоже старикам заедать жизнь молодым. Звягина вспомнила про то, что умеет вкусно готовить, оценила размеры своей дачки и разместила в Интернете объявление: «Маленький отель на берегу озера приглашает тех, кто хочет провести отдых, как в детстве: баня, рыбалка, грибы-ягоды, велосипед и еда от бабули. Цена по договоренности».
Спрос превысил предложение, в доме было всего две пустые комнаты, а желающих оказалось намного больше. Вот так и начался ее успешный бизнес. Сейчас у Звягиной гостиница на тридцать номеров, а большинство постояльцев стали друзьями Раисы Андреевны и помогают ей в решении разных вопросов. Звягина поддерживает семейный дух отеля, еду тут можно получить в любое время суток, надо лишь спуститься на кухню, где священнодействует милая Надежда Федоровна, пенсионерка, бывший повар детского сада. Кормят в гостинице просто: каша, сырники, борщ, котлеты, пироги с капустой, кексы. Надежда Федоровна готовит так, словно она до сих пор рулит пищеблоком для малышей. Никакой пряной рукколы с гигантскими креветками под соусом песто вы тут не дождетесь, но многим бывшим советским людям булочка с повидлом милее тирамису, а макароны по-флотски вкуснее спагетти болонез. Правда, раз в месяц Надежда Федоровна уезжает на три дня в Москву, посещает врача, который делает ей уколы, но тогда к плите встает сама Раиса, которая жарит восхитительные котлеты и готовит потрясающую селедку под шубой. Роль горничных тут отдана бойким «девочкам», справившим шестидесятилетний юбилей, по хозяйству помогают мужики той же возрастной категории. Каждый день постельное белье и полотенца в отеле не меняют, но в номерах идеальная чистота. А еще персонал любит наставлять постояльцев, например:
– На улице ветер, куда в сарафане направилась, вернись, набрось кофту.
По идее такая гостиница обречена, нынче народ избалован сервисом, но вот странность: лист ожидания у Звягиной переполнен. Раисе Андреевне приходится кое-кому отказывать, но есть люди, для которых она всегда находит местечко. И мой начальник Чеслав из них. Уж не знаю, что связывает босса со старушкой, но когда шеф позвонил ей и попросил:
– Будь добра, прими на майские праздники мою сотрудницу Таню Сергееву, – та ответила:
– Проблем нет. Пусть приезжает в любое время.
Я воспользовалась ее любезным предложением и поселилась не в общем корпусе, а в доме хозяйки.
– Ну, во-первых, в большом доме полно народа, – мотивировала она свое решение, – во-вторых, близких друзей я держу около себя, а в-третьих, мне надо с тобой посоветоваться. Ты ж работаешь с Чеславом, а он сказал: «Таня мой лучший кадр, видит на семь метров под землей».
– Это он меня перехвалил, – смутилась я и лишь потом опешила.
Ну и ну! Раиса Андреевна знает, что Чеслав руководит бригадой по раскрытию особо опасных преступлений! Эта информация закрыта для распространения, все мои соседи и знакомые держат меня за простую секретаршу. Взяв на заметку услышанное, я задала глупый вопрос:
– У вас на кухне пропадают продукты? Или кто-то из постояльцев жаловался на воровство?
Раиса Андреевна замахала руками.
– Конечно, нет! Речь идет исключительно о моей проблеме. В последнее время каждый вечер ко мне приходит барсук или енот, я не очень-то разбираюсь в животных, довольно большой, пушистый и очень болтливый.
– Можно поставить мышеловку, – предложила я.
– На этого скунса? – нахмурилась Звягина. – Я не хочу лишать его жизни. Пусть просто уйдет, а то каркает, каркает, каркает!
Я подумала, что плохо поняла хозяйку, и спросила:
– Барсук? Вроде они фыркают, сопят, шумно дышат. Каркают вороны.
– Я выразилась аллегорически, – объяснила Раиса, – енот много говорит, предсказывает неприятности, обещает мне пакости.
Я раскашлялась, а хозяйка нахмурилась.
– Считаешь меня сумасшедшей?
– Конечно, нет, – быстро ответила я, – бурундукам, или кто он там есть, свойственно вести длинные разговоры.
Раиса Андреевна села в кресло.
– Я пыталась поговорить на эту тему с детьми. Тамара заявила: «Мамуля, в твоем возрасте надо пить таблетки. Давай сходим к невропатологу». Дочь – человек деликатный, постеснялась меня к психиатру отправить. Олег был более откровенен, предложил мне лечь в клинику, где галлюцинации лечат гипнозом. После этого я больше ни с кем не откровенничала, правда, пару раз спросила у своего персонала, не встречали ли они в саду или доме что-то необычное, ну вроде говорящих сусликов. Зря поинтересовалась, теперь надо мною посмеиваются, но енот-то есть. Я его вижу и слышу.
– Постоянно? – уточнила я.
– Нет, в основном по вечерам, когда народ угомонится, – серьезно ответила Раиса, – помоги мне его поймать. Поверь, с мозгами у меня полный порядок.
– Ладно, – согласилась я, – если увидите этого бурундука, зовите.
– Он в синей шапочке и бело-красных штанишках, – уточнила Звягина, – лапки и торс покрыты шерстью.
– Патриот, – вздохнула я, – нарядился в цвета российского триколора.
– Ты мне не веришь, – горько констатировала Звягина, – вот сама изловлю поганца и покажу всем!
Я заверила старушку, что не раз вела душеспасительные беседы с тараканами на кухне, и позвонила Чеславу.
– Изучи ситуацию, – велел босс, выслушав мое сообщение.
– Думаете, рано или поздно я наткнусь в саду на животное, дразнящее старушку? – не выдержала я.
– Звягина абсолютно нормальна, и если она видит бобра, значит, он есть, – отрезал босс.
В нашей бригаде не принято оспаривать приказы начальства, но выражать собственное мнение никто не запрещает. Поэтому я заявила:
– Старость не радость. Раиса Андреевна могла перенести микроинсульт, бывает такое. Люди считают, что после удара непременно нарушается речь, человека парализует, но порой все жизненные функции сохраняются. Внешне больной не меняется и даже не подозревает, что перенес на ногах серьезное заболевание, но в его поведении появляются небольшие странности, которые окружающие объясняют склерозом.
– Исследуй проблему детально, – не сдался Чеслав и отсоединился.
Следующую неделю я осторожно расспрашивала служащих отеля и пришла к неутешительному выводу: про бобра-енота-суслика-скунса знали абсолютно все. Правда, горничная, повариха и остальной персонал называли четвероногого по-разному, но суть от этого не менялась. С каждым членом своего коллектива Раиса Андреевна побеседовала о наглом млекопитающем, которое на чистом русском языке предсказывало хозяйке гостиницы: «Ты скоро умрешь, жить тебе осталось недолго». Звягина просила обслугу никому не рассказывать про енота, но разве ж она могла заставить держать за зубами такую новость? Очень скоро весь коллектив шепотом обсуждал: что произойдет с гостиницей, когда Раиса Андреевна окончательно спятит?
– Дети у нее ленивые, – сообщила мне повариха Надежда Федоровна, – сын в каком-то офисе сидит, бумаги перекладывает. Не похоже, чтобы он карьеру сделал, приезжает сюда на выходные, а в Москву отваливает во вторник, ближе к обеду. Видать, не особенно ценный сотрудник, раз его никто на работе не ждет.
– Вероятно, Олег очень любит мать, поэтому старается побольше времени с ней провести, – промямлила я.
Надежда Федоровна отложила в сторону шумовку.
– Раису он полюбил после того, как гостиница прибыль приносить стала. Где Олежек был, когда мать отель строила? На моих глазах все затевалось, Звягина с семи утра, в любую погоду, на стройке скакала, ночь-полночь, она за рабочими смотрела. Ни Олег, ни дочка Тамарочка-красавица сюда не совались, внуки драгоценные, Миша с Юрой, о бабушке не вспоминали, делом не помогли, совета не дали. На открытие, правда, Томка заявилась, поглазела на отель и при всех заявила:
– Ну и глупость ты, мама, учудила! Где денег надыбала?
Раиса Андреевна дочке честно ответила, что кредит взяла и с прибыли расплатится!
Повариха сняла фартук, села на стул и заговорила еще быстрей:
– Видела бы ты, что с Тамарой после этих слов стряслось! Ее заколотило, как под током! Налетела на мать с кулаками, орала так, что у нас уши заложило: «Мама, ты сошла с ума! Никому деревенский мотель-замухрышка не нужен. Банк заберет за долги и этот дом, и дачу, и московскую квартиру. Я на улице окажусь. Как ты посмела, не посоветовавшись с детьми, эту авантюру затеять?»
Здорово, да? И ничего, что «трешка» Раисе принадлежит, она ее в советские годы от предприятия получила, да и дачу Звягиной завод выделил.
Надежда Федоровна протянула руку к чашке и, прищурившись, сказала:
– Уехала Тамара и не показывалась, пока бизнес не пошел. Начала Рая деньги лопатой грести, дочка, сын и внучата тут же объявились. Невестка здесь топчется, свекровь «мамой» кличет.
– Думаете, дочка Звягиной рассчитывает на большое наследство? – бесцеремонно спросила я.
Надежда Федоровна размашисто перекрестилась.
– Дай, господи, Раисе до ста и больше лет прожить. Всю округу она работой обеспечила. Одних сюда взяла клиентов обихаживать, другие ей овощи выращивают, молоко-творог-сметану-яйца поставляют, Киселевы медом ее снабжают, Лукьяновы в прачках ходят, весь народ при деле, зарплата хорошая, три села на Звягину молятся. Если она помрет, кто гостиницу получит?
– Дети, – сделала я очевидный вывод, – они бизнесом будут руководить.
– Ой, беда, – пригорюнилась повариха, – тогда через месяц тут все прахом пойдет. Понакупят себе машин, Юра с Мишкой давно у бабушки легковушки выпрашивают. Олег о своем доме мечтает, Вета, его жена, нахапает бриллиантов. Тамарка свою долю распылит. Она все мужика ищет, сколько раз сюда с разными парнями прикатывала, отель им демонстрировала, материным богатством хвасталась, надеялась, что женишков ее достаток впечатлит. Но, видно, характер у нее стервозный, никто пока на будущее наследство не клюнул. Не семья у Раисы, а стая стервятников, сидят, стерегут!
– Грустно, – согласилась я.
– Так часто с богатенькими приключается, – констатировала Надежда Федоровна, – дело с колен поднял, а личного счастья нет, ненароком задумаешься, нужны ли миллионы! Хотя, если честно, я в пожилом возрасте не у телика сижу, а по чужой кухне мечусь, сын у меня не особо родственный. Уехал в Москву учиться, потом в фирму устроился, сейчас за границей работает. Вот, посмотри-ка.
Повариха открыла сумку, достала оттуда бумажник и показала мне фото, всунутое в прозрачный кармашек. На меня смотрел худощавый темноволосый мужчина, лицо которого трудно было разглядеть из-за козырька бейсболки, одной рукой он обнимал стройную блондинку в мини-бикини, а другой держал маленького мальчика в закатанных брючках. Фоном для счастливой семьи служил океан, в нем какие-то люди купались.
– Женился мой Илюша на американке, – тарабанила Надежда Федоровна, – внука мне родил, его Майклом кличут. Вот, прислал фотку из этой… ну… как… его… Майами, он там живет. Хорошо зарабатывает, дом свой, две машины и бизнес с автомобилями, то ли он их чинит, то ли продает, я не разбираюсь. Звонит на Новый год, поздравляет.
– Вроде Илья вполне обеспечен, – заметила я, – выглядит хорошо, жена – красавица, очаровательный мальчик! Может, вам уехать к нему в США?
Надежда Федоровна протяжно вздохнула:
– И чего мне там делать? Американским языком я не владею, а невестка с Майклом русский не выучили. Чем заниматься? Спать да жрать? Я так не могу, день-деньской на диване бока пролеживать мне быстро надоест. Да и не зовут меня в ихнюю Майами. В общем, вот какие у меня мысли, в каждом дому по куму. У Раи дети деньгососы, рубли из матери тянут, не любят ее, но демонстративно ей почет и уважение выказывают. Мой Илюша им пример, самостоятельный, хорошие бабки имеет, меня по-настоящему любит, но… отрезал мать, словно кожу засохшую. Хотя посылки шлет, вот, смотри, какое платье не так давно из-за океана пришло.
Надежда Федоровна встала и развела руки в стороны, давая мне возможность во всех деталях рассмотреть темно-синий балахон с рисунком из белых звезд.
– Восхитительная вещь, – сказала я, – вам очень идет.
Повариха вскинула голову.
– Американское производство, ладно, разболталась я не в меру. Никому про Раисины чудачества не рассказывай, постояльцам о них знать не следует. Ты, коль у нее в доме живешь, значит, своя и должна понимать: мы все от Звягиной зависим. Пусть хоть с барсуком чай пьет, не вздрогнем! А гостей нечего запугивать.
Пообещав Надежде Федоровне ни с кем не обсуждать болтливое животное, я тем не менее стала внимательно наблюдать за Раисой и очень скоро поняла: повариха права.
Дети и внуки Звягиной отдыхали у нее с середины апреля. Тамара, правда, пару раз съездила в город, но, судя по объемистым пакетам с логотипами дорогих московских бутиков, она устраивала шопинг, а не работала в офисе.
Олег четыре дня в неделю ездил на службу, а потом не высовывался из комнаты на втором этаже, где проводил время за компьютером. Вот его жена Вера постоянно шастала по дому. Один раз я наткнулась на нее в узеньком коридорчике, который вел к черному ходу, в руках у красавицы была рулетка, которой она мерила стены.
При виде меня Вера засмущалась и явно от растерянности ляпнула:
– Когда-нибудь этот дом нам с Олежеком достанется, придется ремонт делать, вот я и подсчитываю, сколько обоев понадобится.
Я успела полюбить милую, радушную, абсолютно не корыстолюбивую Раису, поэтому разозлилась и сердито сказала:
– Похоже, вы рассчитываете стать наследницей в ближайшем будущем, раз составляете смету.
Вера сообразила, что сморозила глупость, и быстро убежала, оставив за собой стойкий аромат духов, слишком дорогих для неработающей жены простого клерка.
Потом я стала свидетельницей беседы Раисы Андреевны с дочерью. Только не думайте, что я подслушивала нарочно, просто гуляла и услышала из кустов гневное восклицание:
– Мама! Мне очень надо!
Вот тут меня разобрало любопытство, я застыла на месте, а потом осторожно раздвинула кусты и увидела скамейку, на которой спиной ко мне сидели Звягина и ее дочь. Здесь надо упомянуть, что участок Раисы Андреевны самый последний в деревне, он удален от основной массы наделов и одним краем спускается к озеру. Водоем небольшой, но глубокий, вода в нем чистая, проточная. Собственно говоря, называть озером яму размером около двадцати пяти метров в диаметре смешно, скорее уж, в распоряжении Звягиной находится большая запруда, но думаю, местные жители завидуют Раисе Андреевне. Деревня вытянулась вдоль берега реки, каждый двор имеет выход к воде, но только на участке Звягиной речка Веселка расширяется, а потом течет дальше, снова превращаясь почти в нитку. Можно сказать, что Раисе повезло, но вот северная сторона ее участка резко обрывается глубоким оврагом. Едва я приехала на отдых, как местные жители меня строго предупредили: не ходи дальше беседки, можно оступиться, упасть и переломать руки-ноги. Да и в хлипкое сооружение из деревянных досок, некогда возведенное мужем Раисы Андреевны, тоже рекомендовали не заглядывать, у него от старости шатались столбы, а у хозяйки никак не доходили руки починить его, но именно там, по краю оврага, растут красивые цветы, названия которых я не знаю. Мне захотелось украсить свою комнату букетом, вот я и направилась в опасное место.
– Ну мама! – требовательно заявила Тамара. – Сейчас без машины никуда!
– Мальчику еще двадцати лет не исполнилось, – ответила Звягина, – я в его возрасте расчудесно на трамвае ездила!
– Еще вспомни про извозчика! – возмутилась Тамара. – Сейчас все студенты имеют личные тачки!
– Скажите, пожалуйста, – поразилась Раиса.
– И трамваи по Москве уже почти не ходят, – с плохо скрытой злостью добавила дочь, – их повсюду из-за пробок сняли.
– Метро осталось, – парировала старуха, – а сколько надо на колымагу?
– Тридцать тысяч, – быстро сообщила Тамара.
– Ну, в принципе… если затянуть ремешок… то, наверное, я сумею достать деньги, – протянула Раиса, – но ведь автомобиль потребует больших затрат: бензин, ремонт. Где Юра средства на обслуживание возьмет?
– Ой, мама, ты такая зануда, – засмеялась дочь, – ну нельзя же все предусмотреть! Зачем сразу прогнозировать неприятности. Вот ты все бабло копишь, расставаться с ним не спешишь, а если в понедельник цунами налетит и Москву и область с лица земли сотрет? Кому твои сбережения понадобятся?
– Ну это навряд ли, – хмыкнула хозяйка гостиницы.
– Значит, в отношении своего долголетия и процветания ты не сомневаешься, а для внука планируешь форс-мажор? – разозлилась Тамара. – Юра аккуратный, пойми, ему стыдно пешком ходить, когда остальные на колесах. На паренька без машины девочки внимания не обращают.
– Ну ладно, – сдалась Раиса, – завтра отсчитаю денег.
– Когда в банк поедем? – деловито поинтересовалась дочь. – Лучше с утречка пораньше.
– Рубли у меня в сейфе, – пояснила Раиса, – я хотела дорожки на лестнице поменять, ковролин присмотрела хороший, собралась во вторник его приобрести. Вот и припасла немалую сумму.
– Рубли? – воскликнула Тамара. – Мама, ты издеваешься? Надо тридцать тысяч евро!
– Ё-мое! – не сдержалась Раиса. – За что ж такие деньжищи?
– За симпатичный джипик, – пояснила Тамара, – японского производства.
– Ничего себе! – воскликнула возмущенная старуха. – Вон, Колька Митяев приобрел «Жигули», так они ему всего в пятьдесят тысяч рубликов встали, правда, не новые. Я думала, Юра тоже подержанную тачку хочет.
– Мама! – зашипела Тамара. – На «Жигулях» в Москве даже собаки не ездят. Твой Митяев столетний дед, ему вообще-то лучше трястись на телеге, запряженной козой. Посадить Юрочку в таратайку? Да его засмеют! И девочки никогда в салон не сядут.
– Юрию надо думать об учебе, – отрезала Раиса. – Все! Тема исчерпана!
Послышался шум, я затаилась за кустами.
Раиса Андреевна гневно сказала:
– Тридцать тысяч евро за хрень с колесами! – и зашагала в сторону дачи.
– Старая б…! – выругалась Тамара, когда мать исчезла из виду.
Потом раздалось характерное попискивание, дочь решила воспользоваться мобильным телефоном.
– Юраша, – бодрым голосом сказала она, – что ты такой кислый? Не куксись. Даст бабка денег, никуда не денется. Верка для своего Миши у нее много чего выцарапала, старуха ему квартиру снимает. Я точно знаю! Слышала, как Олегова жена ее благодарила. Есть у карги зеленые, и бабло она на счету не держит, в доме прячет или на участке банку зарыла. Додавлю стерву, получишь, мое солнышко, машину. Уж будь уверен, мать постарается, не захочет старая дура по-хорошему деньги отдать, сама возьму. Главное теперь, найти ее захоронку. Ты бы за ней последил, предложил помощь, ну, типа, дорогая бабуля, давай с тобой за ковровыми дорожками смотаюсь, одной тебе тяжело! Что значит, ты сюда отдыхать приехал? Какая еще девушка? Родители олигархи? Не будь наивным, богатые люди сюда не поедут. Они на острова улетели или по Европе шастают. Девка тебе врет, она из бедной семьи, решила привязать к себе обеспеченного парня.
Продолжая поучать отпрыска, Тамара встала со скамейки и пошла в сторону дома, а у меня пропало желание собирать цветы. Стало жаль Раису Андреевну, кажется, ее дети не очень-то любят мать. Когда Звягина существовала на крошечную пенсию, отпрыски, по словам поварихи Надежды, не особенно заботились о ней, но стоило той развернуть доходный бизнес, как от милых деток посыпались просьбы о материальной помощи. Впрочем, я не права, это скорее требования, высказанные в наглой форме.
Понимаете теперь, почему мне в тот день не хотелось участвовать в общем ужине? Я элементарно испугалась, что при виде сына, дочери, невестки и внуков Раисы не сдержусь и скажу что-нибудь неподобающее, что никак не должен произносить гость.
После того, что Звягина рассказала мне про барсука-енота, она постоянно затевала беседы про говорящее животное. Вероятно, нервная система дамы дала сбой, отсюда и галлюцинации.
Вот и сейчас Раиса Андреевна топчется под раскрытым окном моей спальни, ей явно не терпится обсудить с сотрудницей Чеслава свою проблему, но мне не с руки шушукаться. Если честно, хочется спокойно полежать, не думая о чужих проблемах, будь то воображаемый бобр или скунс, которые собрались причинить вред Звягиной.
– Танечка, ты спишь? – хозяйка предприняла новую попытку вызвать меня к окошку.
Я старательно захрапела.
– Ну ладно, – тихо сказала хозяйка, – все спят, у одной меня бессонница.
Затем раздалось тихое шуршание, Звягина отошла от окна. Я обрадовалась и решила закрыть раму. А ну как Раиса Андреевна минут через десять решит снова проверить мой сон.
Но не успела я схватиться за ручку стеклопакета, как до слуха донесся тоненький-претоненький голосок, такими в мультфильмах разговаривают всякие зверушки.
– Скоро ты сдохнешь! Скоро сдохнешь! Жить тебе осталось чуть-чуть! Поймай меня, иначе помрешь!
– Мерзавец! – закричала Раиса. – Сейчас точно попадешься мне в руки.
– Скоро ты сдохнешь! Скоро сдохнешь! Жить тебе осталось чуть-чуть! Поймай меня, иначе помрешь! – ответил голосок.
Я завертела головой, неужели я тоже схожу с ума или наяву слышу речь бурундука-скунса?
– Скоро ты сдохнешь! Скоро сдохнешь! Жить тебе осталось чуть-чуть! Поймай меня, иначе помрешь, – с упорством, достойным лучшего применения, талдычил невидимый зверек.
Я перевесилась через подоконник, пытаясь рассмотреть животное. Ночь выдалась тихая, на небе сияли звезды, светила яркая луна, и я увидела Раису Андреевну, которая, размахивая руками, бросилась бежать в глубь участка. Мне сразу стало понятно, что она вознамерилась поймать вредное животное, и я решила поучаствовать в охоте.
К сожалению, мой вес не позволяет быстро выпрыгнуть из окна, и я, натянув спортивный костюм и кроссовки, тихо вышла через черный ход и поспешила за Звягиной. Голоса старухи и бормотания зверька больше не слышалось, я добежала до небольшого столба с табличкой и забеспокоилась. Ну куда могла подеваться хозяйка? Раиса Андреевна тщательно следит за участком, все дорожки у нее залиты ровным асфальтом, таким гладким, что некоторые дети катаются по ним на роликовых коньках. Вот только в сторону оврага ведет еле-еле видимая тропинка, а асфальт обрывается метрах в двадцати от опасного места. На всякий случай Раиса Андреевна установила там указатель с табличкой: «Осторожно. Впереди яма!», и, конечно же, она не стала делать удобный подход к краю карьера. Неужели Звягина, наплевав на осторожность, бросилась к оврагу?
Испугавшись, я закричала:
– Раиса Андреевна, вы где? Ау, отзовитесь, это Таня.
По правую руку из густых кустов раздался шепот и звук шагов.
– С вами все в порядке? – обрадовалась я.
Шум начал удаляться, я, поколебавшись некоторое время, стала продираться сквозь шиповник, стараясь не оцарапаться о шипы. В конце концов ноги вынесли меня на небольшую лужайку, совершенно пустую, залитую бледным светом луны. Чуть левее чернел овраг, я осторожно приблизилась к краю и увидела внизу, там, где валялись камни, тело Звягиной. Раиса Андреевна лежала лицом вверх, разбросав в стороны руки.
– Вы живы? – заорала я и, не дожидаясь ответа, решила сползти вниз, но через секунду поняла: нужно срочно бежать за помощью.
Даже если я целой и невредимой доберусь до дна глубокой ямы, то как помогу Раисе Андреевне? У меня не хватит сил поднять старушку наверх, я не обладаю необходимыми медицинскими навыками и, желая облегчить состояние хозяйки, могу ей навредить. К сожалению, встречаются люди, которые бросаются к жертве автоаварии, переворачивают ее, начинают делать искусственное дыхание и… убивают человека, потому что не знают о его поломанном позвоночнике или травмированном черепе. Медики могут рассказать и о добрых самаритянах, которые выдергивают из раненого нож, а потом беспомощно смотрят на фонтан крови, бьющий из тела. Иногда клинок сдерживает кровопотерю, убрав его, вы поставите несчастную жертву на край гибели. Никогда не лезьте помогать раненому, если у вас нет диплома врача, не считайте себя опытным спасателем после просмотра телесериала «Госпиталь».
Раису Андреевну вытащили наверх лишь через два часа, еще хорошо, что среди постояльцев гостиницы оказались хирург и альпинист. Первый определил, что у Звягиной перелом позвоночника, а второй знал, как надо поднимать из пропасти обездвиженное тело. Когда хозяйку понесли в «Скорую помощь», она открыла глаза и прошептала:
– Танечка!
Я быстро наклонилась над ней.
– Не волнуйтесь, все хорошо, перелом вас не обездвижил, вы скоро поправитесь. Главное, не шевелитесь сейчас.
– Это была белка, – шепнула Звягина, – возьми у меня в кулаке… я не сошла с ума.
Я посмотрела на руку старухи, ее ладонь сжимала лоскуток.
– Отстаньте от мамы, – завопила Тамара.
– Ой, ой, что теперь будет! – орала Вера.
Олег глянул на жену, но ничего не сказал.
Я незаметно выдернула у Звягиной тряпочку и сунула в свой карман.
– Мамочка умирает, – вопила Тамара, – за что нам такое горе!
– Перестаньте, – приказал доктор, – устроили тут спектакль.
Тамара закрыла лицо руками и затряслась в рыданиях, Вера бросилась на шею Олегу.
– Мама погибла!
Он скривился, но заставил себя пробормотать:
– Авось обойдется.
Внуки-студенты попытались сделать печальные лица, но это им удалось плохо. Юра внезапно спросил:
– Кто теперь будет гостиницей управлять?
Тамара отняла от сухих глаз ладоши и деловито ответила:
– Конечно, я. Мама мне отель в наследство оставила.
Хирург и альпинист переглянулись, а я не удержалась от возгласа:
– Раиса Андреевна не умерла, она поправится.
Тамара насупилась, взяла Юру под руку и поторопилась к дому, следом потянулись хнычущая Вера, недовольный Олег и явно растерянный Миша.
– Видела? – с горечью спросила Надежда Федоровна. – Уже наследство делят! Вот уроды! Пошли, я замерзла, днем жара, а ночью холодно, заледенела вся.
Я посмотрела на повариху.
– Так вы во вьетнамках! И в ситцевом халате! Да еще испачкались! Все ноги в грязи.
– Я услышала шум и помчалась, – вздохнула Надежда Федоровна, – некогда было причепуриваться, метнулась в чем есть! Чего это у тебя в руке?
Я посмотрела на лоскутик.
– Раиса Андреевна отдала, она его в кулаке держала.
– Тюбетейка! – удивилась собеседница. – Крохотная, даже новорожденному мала будет.
В моей памяти ожили слова Звягиной про енота-бурундука, одетого в бело-красные штанишки и синюю шапочку. Очевидно, Надежде Федоровне пришли на ум те же воспоминания, она произнесла:
– Неужели ей и правда болтливый зверь повстречался? Она мне про его прикид не раз говорила. Я думала, у нее глюки!
– Я слышала тоненький голосок, повторявший: «Скоро ты сдохнешь, скоро сдохнешь. Жить тебе осталось чуть-чуть. Поймай меня, иначе помрешь», – призналась я, – а еще Раиса успела сказать, что это белка.
– Белка? – удивилась повариха. – В смысле живая?
Я пожала плечами.
– Понимаю, это звучит на редкость глупо, но повторяю, я слышала противный голос и видела, как хозяйка бежит по участку. Думаю, она решила поймать наглое животное и сорвалась в овраг. Хотя…
– Что? – с жаром спросила повариха.
Я вздохнула:
– Если человек спотыкается на краю обрыва и падает вниз, он должен лежать на дне лицом вниз.
– Почему? – полюбопытствовала Надежда Федоровна.
– Так чаще всего случается, – дипломатично ответила я. – Если человек падает с крыши, ну, допустим, многоэтажного здания, тело может перевернуться. Но, падая с не очень высокой точки, Звягина не могла шлепнуться на спину. Однако я увидела ее в такой позе, что позволяет предположить…
– Ей помогли! – выкрикнула повариха. – Рая находилась лицом к негодяю, а он ее толкнул, потому моя бедная подружка и оказалась лицом вверх.
– Вы очень догадливы, – похвалила я повариху, – с большой долей вероятности именно так и развивались события. Кого-то подозреваете?
– Олега! – безапелляционно ответила повариха и добавила: – Еще Юру, он давно у бабки деньги на тачку просил, хотелось ему девок на новой иномарке катать! Сколько раз я слышала, как внучок у Раисы клянчит несметные тыщи, а она ему отказывает. Тамара с Веркой тоже хороши. Любая из них подойдет. И белка! Она из страны говорунов! Во! Точно! Я видела их в универмаге, у Киевского вокзала.
Надежда Федоровна схватила меня за руку.
– Большой такой, здоровенный центр. Не так давно я забрела в него от скуки. Ездила в Москву, к врачу, освободилась рано, причапала на электричку, а у поездов перерыв. Ну и зарулила в стекляшку. Цены там закачаешься! Не по моему карману! Из любопытства я гулять пошла и наткнулась на лавчонку, называется «Страна говорунов». Там плюшевыми игрушками торгуют, надавливаешь у уродца на какую-то кнопку в животе, и он вроде разговаривает. Белка точно оттуда, их там много сидит, шапки синие, штаны бело-красные.
– Когда идет первая электричка в столицу? – тут же спросила я.
– Хочешь кому-нибудь такую игрушку приобрести? Они дорогие, – предостерегла меня повариха.
– Для любимого племянника мне денег не жалко, – мигом соврала я.
После завтрака я исподтишка сфотографировала Юру, Мишу, Олега, Веру и Тамару, а потом поехала на Киевский вокзал, нашла в огромном торговом центре бутик «Страна говорунов» и начала изводить продавца вопросами. Парень в фирменной футболке спокойно отреагировал на мою настырность и кратко изложил суть дела.
Магазинчик торгует забавными сувенирами, вы можете научить медвежонка или зайчика произносить разные слова. Плюшевые друзья умеют ходить, вернее, ездить на хорошо замаскированных в лапах колесиках. Естественно, к игрушке прилагается пульт, при помощи которого ею управляют.
– Берут их в качестве оригинального подарка на день рождения не только малышам, но и взрослым. Голос человека обрабатывается компьютером и звучит мультяшно, – объяснил продавец, – вчера мы продали тигра для одного олигарха. Его подчиненные решили прикольнуться. Все они тут планы строили: утром шеф в кабинет войдет, а по ковру тигр вышагивает и басит: – Многоуважаемый Антон Сергеевич! Желаю вам, чтоб индекс никогда не падал.
Ну я не финансист, не понял, о чем они говорили, но клево.
– Забавно, – согласилась я. – Но, к сожалению, у некоторых людей специфическое чувство юмора: одни могут поместить над входной дверью ведро с водой, а потом кататься со смеху, глядя на мокрого коллегу. Или поставят ему на стол белку из «Страны говорунов», которая скажет: «Скоро ты сдохнешь…» К вам подобные приколисты часто заходят?
Юноша нахохлился.
– Дураков много! Но нельзя же, например, все аптеки позакрывать, потому что там лекарства продают, которыми кто-то травится? На десять нормальных непременно один кретин попадется! Мы не слышим, что клиент наговаривает, у нас соблюдается тайна, человек заходит в кабинку и плотно закрывает дверь.
– Понятно, – сказала я, – вроде как на выборах, никто не знает, кого голосующий выбрал, но если постараться, то тайное становится явным. Кстати, как у вашего магазина с пожарной безопасностью? Если неожиданно нагрянет проверка, она не найдет нарушений? Надеюсь, все огнетушители на своих местах, срок годности не истек, а персонал обучен обращению с баллонами.
Продавец моргнул:
– Спрашивайте конкретно.
Я достала мобильный и продемонстрировала парню фото.
– Есть большая доля вероятности, что один из этих людей приобрел у вас белку в синей шапке и бело-красных брюках. Игрушка бормотала славный текст: «Скоро ты сдохнешь. Скоро сдохнешь. Жить тебе осталось чуть-чуть. Поймай меня, если не хочешь умереть!»
Парень за прилавком ткнул пальцем в экран.
– Во!
– Точно? – нахмурилась я.
– Стопудово, – подтвердил он, – вообще-то вы правы. К нам порой забредают отмороженные, такие записи делают! Думают, их не слышно, да дверь картонная, сами понимаете. Нечего на меня глазеть! Я законов не нарушаю, все лицензии и сертификаты имею, чего там люди друг другу желают, я не интересуюсь. Ну нету у меня огнетушителя! Завтра куплю!
– Уж постарайся, – сказала я, – понимаю, что покупателей тебе не жалко, но, если вспыхнет огонь, можешь сам погибнуть.
Юноша приложил руки к сердцу:
– Честное слово! Вы только на нас в пожарную инспекцию не стучите.
– Продай-ка мне вон ту белочку, – попросила я, – в синей шапочке.
Получив игрушку, я спустилась на первый этаж и наткнулась на лоток с журналами и книгами. Внимание сразу привлекло издание «Тысяча и один кроссворд». Девушка, сидевшая около стенда, моментально поняла, чем я заинтересовалась, и стала меня соблазнять:
– Берите, там суперские кроссворды, последний экземпляр остался.
– Почему у вашего товара такая разница в цене? – удивилась я. – Вон журнал «Огород без забот», тот, что слева лежит, стоит семьдесят рублей, а справа десять?
Продавец пустилась в объяснения:
– За чирик букинистическое издание, ему три года, аккуратные люди журнальчик почитают и назад приносят, сдают на комиссию. Всем от этого хорошо: одни часть денег возвращают, другие дешево потом чтиво покупают. Жаль, с модным глянцем такое не провернуть, платья быстро устаревают, а ландшафтный дизайн, сад, огород на пенсию не выходит. Или вон «Вышивка», это ваще букинистическая редкость, за апрель две тыщи первого года. Вчера мужчина принес, антресоли разбирал, нашел кипу изданий. Зачем их даром выбрасывать? Смотрите, здесь красивые рисунки.
Девушка взяла небольшую тетрадочку и принялась ее листать, мое внимание привлек яркий прямоугольник размером с почтовую открытку, приклеенный на центральном развороте.
– Что это? – спросила я.
Газетница ткнула пальцем в купон.
– Акция. Отвечаете на вопросы правильно и имеете шанс выиграть путевки на море. Это обман. Что-то я не слышала про тех, кто на халяву на острова смотался.
– Возьму кроссворды и «Вышивку», – сказала я.
– Вы понимаете, что сейчас в конкурсе уже нельзя участвовать? – на всякий случай предупредила девушка. – Это разовая акция, и проводили ее много лет назад.
– Предпочитаю заработать деньги на отпуск, – улыбнулась я в ответ, – у меня нет менталитета Емели, на чудо-печку и волшебную щуку я не надеюсь. Мне понравился рисунок для скатерти.
– Красивый, – одобрила лоточница, укладывая мои покупки в хлипкий мешочек, – вы сэкономили, новая «Вышивка» дорогая.
Взяв добычу, я поспешила к электричке и по дороге позвонила сначала Чеславу, затем нашему компьютерному гению Коробкову и велела ему раздобыть информацию. Дима не подвел. Не успев доехать до пансионата, я получила необходимые сведения и загрустила. Наверно, я не самый хороший борец с преступностью. В тот момент, когда я вычисляю человека, совершившего противозаконный поступок, мою душу наполняет не радость охотника, подстрелившего зверя, а жалость. Ну почему нельзя отмотать время назад, подойти к человеку, схватить его за руку и сказать: «Не делай этого. Тебя непременно поймают, но даже если преступление сойдет тебе с рук, спустя пару лет ты начнешь мучиться совестью, деньги, полученные нечестным путем, никогда не приносят счастья».
Где-то около шести вечера я вошла в большую гостиную, где дети и внуки Раисы Андреевны вели какой-то разговор, и сказала:
– Здравствуйте, я не помешала?
Тамара несколько раз моргнула и заявила:
– Если честно, то очень. У нас семейный совет. Кстати, в гостинице есть пустой номер, хотите, вас туда переведут?
Я без приглашения села в кресло.
– Я сегодня уеду, но сначала расскажу вам кое-что.
– Некогда нам болтать! – возмутилась Вера. – Раиса Андреевна заболела, бизнес нам оставила, у нас много забот.
– Звягина не умерла, – остановила я ее, – травма позвоночника опасна, в возрасте вашей свекрови она опасна вдвойне, но Раиса выкарабкается. Ей повезло, что я сразу подоспела на помощь. Ошибочка вышла.
– У кого? – занервничала Тамара.
– А вот и чай! – сказала Надежда Федоровна, внося в комнату поднос.
– Уходи немедленно! – рявкнул Олег. – Только прислуги нам не хватало.
– Нет, пусть она останется, – велела я.
– Да кто позволил тебе тут распоряжаться? – вознегодовала Тамара.
Я достала из кармана удостоверение.
– Мой начальник – давний друг Раисы, он не случайно отправил меня на отдых в гостиницу. А Надежда Федоровна свидетель преступления, Звягину пытались убить.
Повариха ойкнула и села на диван. Тамара, Олег, Вера и Юра с Мишей уставились на меня, а я спокойно продолжала.
– Когда Раиса Андреевна сообщила мне про бурундука-енота, я подумала: «У пожилой дамы начались возрастные изменения в мозге», предполагаю, что те же мысли возникли у всех, кому хозяйка рассказала о своих беседах со скунсом-хомяком. Ведь так, Надежда Федоровна?
Повариха кивнула.
– Народ думал, что Звягина того, ну, извините, умом тронулась.
Я жестом ее остановила.
– Поэтому никто бы не удивился, обнаружив тело пенсионерки на дне оврага. Смотрите, я фокус покажу.
Я встала, приоткрыла дверь в коридор, вынула из кармана пульт и нажала на кнопку. В гостиную въехала белка и отчаянно запищала:
– Кто убил Раису? Он здесь! Здесь! Здесь!
Тамара посерела, Юра с Мишей отшатнулись, Вера схватила мужа за руку, Олег выдернул ладонь и чуть ли не отшвырнул от себя супругу.
– Круто, да? – воскликнула я. – Знакомьтесь, это белка из «Страны говорунов». Именно на такую постоянно натыкалась Раиса Андреевна. Все дорожки в саду заасфальтированы, некто стоял в кустах и управлял игрушкой, которую пенсионерка считала енотом-бобром – морской свинкой. Преступник специально тянул время, ждал, пока Раиса расскажет как можно большему числу людей о говорящей зверушке. Мерзавец все верно рассчитал, побежит Звягина за обидчиком, скатится в овраг, и есть свидетели, которые скажут: «У бабки были галлюцинации, она, видимо, поспешила за одним из своих глюков и упала».
Но тут, как назло, на месте происшествия очутилась я, и Раису Андреевну своевременно спасли. Так кто постановщик спектакля? Каждый из вас имел мотив для убийства Раисы. Тамара обожает Юру, тот мечтает о дорогой иномарке, а противная бабка не спешила дать ему тридцать тысяч евро. Вере хотелось приобрести драгоценности и шубы, но Олег мало зарабатывает, Миша давно влюблен в одну девушку, однако жить вместе с ней не может, все упирается опять же в отсутствие денег. Смерть Раисы для вас – большая удача. А теперь, милая белочка, покажи нам, кто тебя купил.
Повинуясь пульту, игрушка подъехала к Олегу и пропищала:
– Ты, ты, ты, только ты.
Сын Звягиной вскочил.
– Не стоит лгать, – предостерегла его я, – вас опознал продавец.
Олег заорал:
– Да! Я купил! И записал этот текст! Достала она меня! Сидела на деньгах, ни копейки нам не давала, лишь поучала! Но я не хотел убивать маму! Просто решил пошутить! Пару раз ее подразнил. А потом белка пропала, я понятия не имею, где она сейчас.
– Олег! – прошептала Тамара. – Как ты мог?
– Не выпендривайся, – заорал брат, – сама мечтала от мамашки избавиться! Не изображай тут из себя святую. И повторяю: белка пропала. Если кто-то с помощью игрушки заманил мать в овраг, то это сделал вор.
– Он врет! – закричала Надежда Федоровна. – Белка спрятана у него под кроватью, там есть ящик.
Олег кинулся в коридор, мы побежали за ним и через пару минут увидели игрушку, лежавшую там, где указала повариха.
– Она пропала, – дрожащим голосом проговорил Олег, – а сейчас внезапно объявилась.
– Барабашка ее на место положил, – ехидно заметил Юра.
– Сядьте, – попросила я и повернулась к поварихе, достав из пакета журнал «Вышивка». – Что это?
– Хватит задавать загадки, – заорала Вера, – Олег не виноват! Он просто хотел пошутить.
Я сказала:
– Отличная забава, прикольно доводить мать до умопомешательства. Но вот вам новая история. Раиса Андреевна, рассказывая мне о своих подругах, которых она взяла в отель на работу, упомянула, что Надежда Федоровна раз в месяц уезжает из деревни на три дня. Звягиной это не очень нравилось, но, поскольку повариха ездила к врачу, Раиса не делала замечаний старой приятельнице. Звягина ее жалела. У Надежды Федоровны есть сын Илья, удачно устроившийся в США, он живет в Майами, женат на американке, имеет свой дом на побережье. Но вот странность: парень не приезжает, не присылает матери подарков, не зовет ее в гости. Надя не обижается, она носит в кошельке фото сына, невестки и внука и показывает всем этот снимок. Ничего странного в этом нет. Но вот журнал «Вышивка», очень старый, сейчас его невозможно найти в продаже. Внутрь издания вложен купон на розыгрыш путевки, его украшает фото счастливой семейной пары и малыша. Надежда, это же ваш сын!
Повариха дернулась, а я проговорила:
– Мне в голову пришла мысль: что, если Илья никогда не пересекал границу США? А раз в месяц Надежда Федоровна ездит не к врачу делать уколы, у нее другая причина для поездки в город. Вот я и попросила нашего сотрудника Диму навести справки. Выяснилось следующее: Илья Андреевич Богатов отбывает срок на зоне за убийство. Мать не бросила сына в беде, снабжает его продуктами, но признаться односельчанам в своем позоре она не в силах. Надежда Федоровна боится пересудов и, чтобы избежать ненужных вопросов об Илье, придумывает сказку про Америку и для убедительности демонстрирует вырезанное из журнала фото. Глупая история, но жители деревни в нее поверили. Когда Раиса узнала правду, когда поняла, что «американские» платья, якобы присланные вам любящим сыном из Майами, вы приобрели в секонд-хенде?
– Уж не знаю, кто ей нашептал, но в прошлом месяце она сказала: «Хватит убийцу сгущенкой подкармливать. Нехорошо все деньги на мерзавца тратить, хотя это твой сын и тебе решать, но более потакать тебе и по трое суток в месяц готовить я не стану», – зашмыгала носом Надежда.
– И вы испугались, что Раиса проболтается, – подхватила я, – вы видели, как Олег дразнит мать?
– Да, – прошептала повариха.
– И решили воспользоваться его идеей, – продолжила я, – взяли белку, заманили Раису в овраг, а потом положили игрушку на место. Отличный план, вы не покупали плюшевое чудовище. Олег весь в долгах, и у него жадная жена. Кому выгодна смерть Звягиной? Ясное дело, ее наследникам, а не поварихе, которая ни копейки не получит по завещанию.
– Как вы догадались? – заорала Тамара.
Я показала на ноги Надежды в плотных чулках.
– Сейчас жаркий май, но почему она не босиком? Потому что поранилась, убегая с места преступления через кусты. В тот день, когда Раиса упала в овраг, я обратила внимание на темные пятна на ногах поварихи, но решила, что Надежда испачкалась, потом случайно наткнулась на журнал, вспомнила, что в последние дни дождя не было, грязи нет. И уж больно Надежда Федоровна старалась, рассказала мне про «Страну говорунов», охарактеризовала детей хозяйки с самой худшей стороны и навела нас на белку, спрятанную под кроватью Олега, прямо ткнула всех в нее носами.
– Господи, как мне повезло, что вы оказались на даче, – прошептал Олег, – поверьте, я не хотел причинить маме вред, просто… ну… пошутил.
– И я не собиралась убивать Раю, – зарыдала Надежда, – думала, что она ногу сломает или руку, я за ней поухаживаю, и она в благодарность об Илье молчать будет. Это же какой позор, иметь сына на зоне! Вам не понять! А еще у вас против меня нет улик!
– Раиса жива, – напомнила я, – она скоро сможет рассказать, кто столкнул ее в овраг.
– Дура! – фыркнула Тамара.
– На себя посмотрите! – завизжала повариха. – Суки вы, а не дети.
Я молча слушала нелицеприятные реплики, которыми обменивались участники событий, и осталась сидеть, когда в комнату вошли Чеслав с двумя мрачными мужчинами в милицейской форме. Если вы, в надежде сохранить свою тайну, решили лишить жизни другого человека, помните: все тайное непременно становится явным. Всегда остаются следы и найдутся люди, способные их увидеть.
