Книга: Звезды падают вверх
Назад: Глава 17 Полет в никуда
Дальше: Авторы благодарят:

Эпилог

Спустя четыре месяца.
Наступал Новый год.
В жизни всех наших героев произошли значительные перемены. А те, у кого они не случились, на них, как водится в преддверии Новогодья, надеялись.
Марина Кольцова в Азове-13 больше ни разу, естественно, не появилась. В городке говорили, будто хоронить ее отвезли на родину, в Астраханскую область, – такова, мол, была воля матери покойной.
Марина и в самом деле отбыла в Астраханскую область, да только живой-невредимой. За труды на благо отечественной контрразведки ей дали однокомнатную квартирку в уездном городке N.
Довольно быстро к ней прибился лихой моложавый подполковник. Не нами замечено, что человек своим вкусам, в том числе и в любовной сфере, обычно не изменяет.
Марина удивляется себе самой, но живут они с подполковником дружно, можно сказать, душа в душу, и она ему даже не наставляет рога.
Ну, или почти не наставляет: семнадцатилетний соседский парнишка, с которым ее однажды днем бес попутал, – тот, в общем-то, не в счет: она тогда даже не кончила…
В Абрикосове, как водится, декабри ветреные, сырые, холодные. Небо низкое-низкое, горы теряются в тумане, несутся серые клочковатые тучи. Улицы и рынок, по сравнению с летом, пусты-пустехоньки. Многочисленные кафе у моря заколочены. Лежаки с пляжей свезены в одно место, под замок: чтоб не порубили на дрова.
Море бурное, грязное, серо-кофейного цвета. На берегу, на пляжах – всюду валяется в изобилии топляк, пластиковые бутылки, подошвы, одноразовые шприцы… До будущей весны, до начала сезона, мусор с пляжей убирать не будут.
Дегтяревы, Вася и Ирма, топят печку в доме дважды в день и разрешают любимому беспородному Кузе ночевать в теплой прихожей. Вася привел в порядок и продал за шестьсот долларов машину Кольцова, так и оставленную у них во дворе.
В сентябре к ним приходил местный участковый. Сказал, что Иван трагически погиб, что наследников у него нет, поэтому можно его имуществом распоряжаться по своему усмотрению. Ирма весь тот день проплакала, а потом еще недели две ходила сама не своя. Да и Вася хотя не плакал, но чуть ли не месяц ходил хмурый, вздыхал и даже – что на него было совершенно не похоже – стал покрикивать на детей.
Перед Новым годом Ирма сходила в местную, заново отстроенную церковь, поставила свечку за помин раба божьего Ивана.
А Вася Дегтярев смотался в тот день в горы, срубил браконьерским, естественно, образом сосенку – елки в здешних краях не растут.
Сосенку поставили во дворе в ведро с песком – на том месте, где летом располагается обеденный стол. Наряжали вместе с сыновьями: то-то радости было, хохоту, споров!..
В Москве Алла Вельская продолжает железной своей рукой руководить казино «Византия». Любовника у нее не появилось, постоянного партнера – тоже, и потому она стала как-то суше, тоньше, и в моральном смысле, и в физическом. На январь у нее назначена пластическая операция в столичном Институте красоты…
***
Журналист Полуянов так и не написал статьи о Кольцове. Во-первых, подействовал разговор с давешним капитаном ФСБ по фамилии Петренко, который объявил «экстрасенса» аферистом, гипнотизером и мошенником. Кроме того, кассета, на которую Полуянов записал «сеанс угадывания» тогда, на ночной кухне в своей квартире, почему-то размагнитилась. Так что никаких ровным счетом доказательств у журналиста не осталось.
Новый год Полуянов собрался встречать в своей старинной компании – с рекламщицей Танькой Садовниковой, профессиональным игроком Игорем Старых, ну, и, конечно, со всякими девочками. Куда же Димуля без девочек!..
В КОМКОНе произошли большие перемены. Руководить Комиссией, правда, продолжает генерал Струнин, а вот начальником оперативного отдела был назначен не кто иной, как капитан Петренко, хотя этому бешено сопротивлялся полковник Марголин. Учитывая, что еще в прошлом году за операцию «Красный бриллиант» Петренко присвоили внеочередное звание майора, да документы наша военная бюрократия никак не могла довести до суперзасекреченного КОМКОНа, ему, в полном соответствии с новой должностью, единым махом присвоили звание подполковника.
И еще одна радость случилась в семье капитана, то есть теперь подполковника Петренко: ему наконец-таки дали квартиру в Москве. Пусть всего двухкомнатную, пусть в Жулебино, пусть в блочном доме, зато он смог перевезти из Питера своих девочек, женушку Олечку и доченьку Юлечку.
Свершилась мечта капитана (нет, подполковника!) Петренко: в Новый год они с женушкой уложат дочку, тихонько разложат у ее кроватки подарки и будут справлять праздник вдвоем, при свечах, а утро первого января встретят восхитительным сексом.

 

Полковник Савицкий – бывший полковник Савицкий, он же агент американской разведки под агентурным псевдонимом Оператор, сейчас…
Нет, история Савицкого заслуживает отдельной повести, и, даст бог, когда-нибудь, когда с нее будет снят гриф «СС-ОВ» (совершенно секретно – особой важности), мы ее расскажем обязательно…

 

А что же главные герои? Где они? Что с ними?
Самолет КОМКОНа приземлился тогда, поздним вечером семнадцатого августа, на аэродроме близ военного городка Свердловск-37, в двухстах двадцати километрах к северу от Екатеринбурга. Когда они – генерал Струнин, капитан Петренко, Лена и Кольцов сошли по трапу на летное поле, их уже ждали две черные «Волги». (Савицкого и «сопровождающих его лиц» никто из них так ни разу больше и не увидел.)
Одна из «Волг» отвезла Лену и Ивана в расположение воинской части.
Здесь они получили новые имена, новую внешность, новые паспорта и новые биографии.
Иван Кольцов стал Иваном Жильцовым, Лена соответственно – Еленой Жильцовой. Брак их был зарегистрирован, согласно документам, 12 марта 1999 года, когда они в действительности еще и знакомы-то не были!
Лена очень коротко, под мальчика, обстригла свои роскошные черные волосы и вставила цветные линзы, превратив чернющие глаза в ярко-голубые. Ивану сделали совсем иную стрижку и велели отрастить усы. Когда эти перемены были совершены, никто из знакомых, ни того, ни другого, даже если бы он каким-то чудом и оказался за оградой строго охраняемого Свердловска-37! – ни за что не признал бы в них Барышеву и Кольцова.
Новобрачным дали двухкомнатную, уже обставленную квартиру в относительно новом кирпичном доме в центре военного городка Свердловск-37, или, согласно новому рассекреченному названию, Озерковске.
На удивление, и сам городок, и весь уклад жизни в нем Лене, коренной москвичке, неожиданно пришелся по душе. Сначала она с ужасом думала, как сможет жить без огней Тверской, без грустно склонившего голову Пушкина, без толпы у театрального подъезда Большого… Без метро «Маяковская», книжного магазина «Библио-Глобус», Патриарших прудов… Без Тверского бульвара, кафе «Оладьи», вечерних пробок… А потом оказалось: грустно, конечно, но можно привыкнуть…
Зато воздух в городке был изумительным. А гулять по его улицам можно было хоть до трех ночи – хулиганов нет, бандитов нет, все вокруг свои. Люди в городке живут все больше душевные, в основном интеллигентные. Есть среди них и настоящие умницы, любая столица позавидует. Еще бы им здесь не быть! Ведь в городке, за четырехметровым забором с колючей проволокой – эту информацию Лене услужливо сообщили соседки в первый же день по приезде – разрабатывают и производят системы наведения для российского высокоточного оружия: управляемых ракет типа «воздух-воздух» и «воздух-земля», «пэвэошных» комплексов СС-300, СС-400 и даже супернового и сверхсовершенного СС-500.
Так что в городке, оказалось, проживают люди вполне Лениного круга. Можно и посплетничать, и похихикать, и об «умном» поговорить – о книгах, фильмах и даже спектаклях…
Вокруг городка, сразу же за забором, начинаются изумительной красоты леса. Когда пришла осень, они загорелись желтым, оранжевым, красным, зеленым… А грибов в них было!.. Лена, по примеру своих новых знакомых, насушила на зиму ниток двадцать белых, закатала банок тридцать рыжиков и маслят. А какой потрясающей красоты расстилалось озеро подле ограды городка – глубокое, синее, чистое! В сентябре купаться уже было холодно, а следующим летом Лена надеялась наплаваться в нем вдосталь. Чем не Абрикосово!..
Пришла зима… Они с Иваном купили лыжи и по субботам-воскресеньям совершают длительные походы по тихим, серебряным, колким от мороза лесам. Набегавшись, пьют крепкий чай из термоса, а потом, порой прямо на снегу, предаются любви.
Работать Лена пошла в школу. Коллеги встретили ее настороженно: ишь, прибыла столичная штучка! Но у «столичной штучки» оказался ровный, спокойный и доброжелательный характер, и к концу первой четверти ее уже приняли в коллективе как свою. Тем более что ученики ее полюбили – сразу, безоговорочно и страстно. На уроках ее слышно, как муха пролетит. Словно зачарованные, слушают дети ее вдохновенные импровизации о Гумилеве, Бунине, Булгакове, Пастернаке. А как она читает на память!.. Еще бы! С такими-то учителями, как тетка Вера, с таким-то опытом преподавания едва ли не в самой знаменитой столичной гимназии!..
Если раньше озерковская средняя школа номер два традиционно славилась своими физиками и математиками, то теперь, аккурат перед Новым годом, трое Лениных учеников – девяти-, десяти- и одиннадцатиклассник – победили в районной олимпиаде по литературе.
К школьным урокам у Лены добавились частные ученики. Поступать в вузы предстоит многим, всем сочинение придется писать. Конечно, ставка у Лены за частные уроки была отнюдь не столь крута, как в столице. Платят кто сколько может. Местный бизнесмен, владелец четырех магазинов и автосервиса, отстегивает, к примеру, за один урок со своим оболтусом аж тысячу рублей… За другого мальчика, талантливого физика-математика и полного профана в русском, родители, семь месяцев не получавшие зарплаты, платят натурой: то мешок картошки подкинут, то пять банок земляничного варенья…
Прижилась Лена в городке, ассимилировалась… А Кольцов в Свердловске-37 с первого дня почувствовал себя как рыба в воде: он всю свою сознательную жизнь прожил в военных городках. Работать пошел в местный автосервис. У Ивана, всю жизнь к технике неравнодушного, оказались золотые руки. И теперь если случится у какого местного «жигуля» особо тяжкое заболевание – идут не к кому-нибудь, а к Ивану. И величают его уважительно: «Петрович».
Раз в месяц, на выходные, Иван ложится на обследование в действующую здесь же, в городке, засекреченную лабораторию-филиал КОМКОНа. Опыты, энцефалограммы, томограммы, «сеансы угадывания», психологические тесты, тесты с нагрузкой… Домой Иван к вечеру воскресенья возвращается совершенно измочаленным. Состояние его здоровья как в физическом, так и в психологическом плане ни малейшего беспокойства у врачей не вызывает. И возможно, его таланты еще могут пригодиться Родине.
С Леной Ивану хорошо. Хорошо, как не было еще никогда в жизни. Ему нравится, как она встречает его с работы: у дверей кладет руки на плечи, нежно целует в губы… Ему нравится, что за ужином она подкладывает ему самые вкусные кусочки и не беспокоит, не достает вопросами или просьбами, пока он не насытится. Ему хорошо с ней и молча посидеть у телевизора – положит ей голову на колени, а она поглаживает его волосы. Ему хорошо с ней в постели: ему нравится, как она кончает одновременно с ним, содрогаясь и вся приникая к нему, а потом смотрит на него своими глубокими глазами и говорит: «Милый мой, сильный мой, главный мой…»
Иван и Лена новый, двухтысячный год планируют встретить, как истинные жители Свердловска-37, на главной площади городка, где обычно проходят парады и демонстрации, а зимой устанавливают огромную ель, украшенную гигантскими игрушечными конфетами. Выпьют вместе со всеми шампанского, постреляют хлопушками и фейерверками, а потом пойдут домой, где Лена уже приготовила традиционные салаты – «оливье», «мимозу», селедку под шубой… Выпьют немного вина при свечах, а потом отправятся в постель и станут любить друг друга под грохот взрывающихся на улицах новогодних петард…

 

А что же еще один, самый молодой (но отнюдь не маленький) герой нашей повести – Роман Барышев, любимый братик Елены?
Через два дня после того, как Лена с Кольцовым отбыли в Поволжск, ближе к вечеру, когда Рома только-только вернулся с Поклонки и валялся на кровати – напрыгавшийся, без сил, в дверь позвонили. Роман открыл. На пороге стоял тот самый мужчина, капитан ФСБ, что выспрашивал его о пути следования сестры.
– Тебе, Рома, письмо от сестренки, – сказал капитан Петренко.
Роман проводил гостя на кухню, предложил чаю.
– Да с удовольствием! – весело сказал капитан.
Пока Петренко попивал чаек, Рома вскрыл конверт и прочитал:
Ромочка, милый мой, хороший братик!
Прости меня, родной мой, но мне пришлось уехать. Уехать очень надолго. Не ругай меня, так получилось. Я буду очень, очень, очень скучать по тебе. Не ищи меня и не рассказывай никому-никому об обстоятельствах моего отъезда. У меня и у И. все хорошо. Мы здоровы и в полной безопасности.
Тот человек, что принесет тебе письмо, будет и дальше доставлять тебе от меня записочки и деньги. Ты можешь передавать мне письма через него. Если у тебя, не дай бог, что-нибудь случится, сразу же позвони ему и все расскажи – номер телефона он тебе скажет. И обязательно во всем тебе поможет, а если что, сразу даст знать мне. И вообще доверяй ему – он очень хороший человек.
Всем, кто будет спрашивать обо мне, говори, что я уехала работать по контракту на пять лет в Латинскую Америку. Адреса моего и телефона ты не знаешь. Никому, кроме тебя и тети Веры, я все равно отвечать не буду. И никому, естественно, ни под каким видом, ни в коем случае не рассказывай ничего об И.
Я пишу также тете Вере, чтобы она за тобой приглядывала.
Прости меня, мой дорогой братик, что я вот так бросила тебя. Но ты уже взрослый и, думаю, сам сумеешь справиться со всеми теми делами, что на тебя свалятся. Пожалуйста, не лентяйничай. Поступи на подготовительные курсы и готовься в институт. Впереди у тебя сложный год. И, пожалуйста, будь осторожен на своих роликах.
Прости-прости-прости! Я очень люблю тебя и крепко целую.
Твоя Ленка.
В первый момент Ромка от огорчения и обиды чуть не заплакал. Как? Его любимая сестренка, его Леночка сбежала неизвестно куда! С этим странным человеком! И он не увидит ее – подумать только! – целых пять лет!.. Да как она могла?!.
Только присутствие Петренко, уютно устроившегося и попивающего чай на их кухне, удержало его от слез.
Однако еще через минуту, собрав всю волю в кулак, Ромка отругал сам себя: «Ты же так хотел, чтобы Ленка нашла свое счастье, – ну вот она и нашла его! А что уехала – ну, значит, такова судьба. И нечего киснуть! Что, она должна была тебе до двадцати лет борщи варить и литературой с тобой заниматься? А сама остаться в старых девах? Ты этого хотел, что ли?!»
Демонстрируя олимпийское спокойствие, Ромка налил чаю и себе, и они почаевничали с Петренко, причем тот для поднятия настроения рассказал ему пару смешных анекдотов.
А когда капитан ушел, обещав появиться ровно через неделю, до Ромки вдруг дошло: ведь он теперь сам себе хозяин! – тетушка Вера не в счет. Ведь теперь – и на целых пять лет! – эта огромная, роскошная, трехкомнатная квартира принадлежит ему, и только ему!
На радостях Роман врубил на всю катушку Guano Apes и совершил – правда, без роликов – прыжок three-sixty, то есть с оборотом на триста шестьдесят градусов. И тут же соседи снизу заколотили по батарее.

 

Как ни удивительно, отсутствие постоянного и тщательного призора (ведь Лена была мало того, что сестрой, но еще и классной руководительницей!) Романа совсем не испортило. Скорее даже наоборот. Он сам начал вставать по будильнику, делать зарядку, готовить себе завтрак… На уроки почти ни разу не опоздал. После школы ездил на подготовительные курсы на филфак – династия словесников: тетя Вера – Лена – Роман – не должна прерваться! Хотя втайне Ромик мечтал о карьере гонщика «Формулы-1» и постановил для себя: как поступит в институт, обязательно запишется в автосекцию при АЗЛК. На худой конец, если не получится стать Шумахером, можно было бы согласиться и на должность ди-джея на MTV, и потому Роман усердно учил английский: даже Джойса, черт возьми, в подлиннике читал!
Но сначала надо было, конечно, поступить в вуз и обезопасить себя от армии – вот Ромик и рыл землю.
Дважды или трижды в неделю к нему наведывалась тетка Вера, готовила супы и котлеты.
Заходили и друзья, и девочки – не без этого. Но Роман проявлял принципиальность: если ему действительно надо было заниматься – гнал всех к чертовой матери.
Конечно, «чистая», без родичей, хата – большая редкость и неслыханное богатство для шестнадцатилетнего счастливчика. Поэтому новогоднюю вечеринку запланировали, естественно, провести у Романа. С утра тридцать первого декабря Ромик пропылесосил квартиру, вытер пыль. Даже цветочки полил! Вот-вот обещали прийти девочки – резать салаты.
Раздался входной звонок. «Ну, уже притащились!» – буркнул Рома в адрес девиц и, не спрашивая, кто там, распахнул дверь.
На пороге стоял капитан – нет, теперь уже подполковник! – Петренко.
– О, здрасьте! – почти фамильярно сказал Роман.
Петренко бывал у него каждую неделю, передавал письма от Лены, даже проверял иногда дневник, приносил тортики – и они, можно сказать, подружились. В руках Петренко держал коробку.
– К вам приехал Дед Мороз, борода из ваты! – весело проговорил гость.
– Проходите, дядя Сережа! С Новым годом!
Петренко вошел.
– Я на минутку. Тут твоя сестренка просила передать тебе новогодний подарок, – и «Дед Мороз» протянул Роману коробку.
Роман раскрыл – и подпрыгнул до потолка с криком: «Bay!»
В коробке лежали самые что ни на есть крутые и продвинутые ролики «К-2 King 55» – давняя, тайная, заветная мечта Романа.
– Вот это да! – в восторге крикнул он. – Вот это сестренка! Вот это молодец! Небось там, в своем Монтевидео, все магазины обегала!
Словом, радости Романа не было предела.
…А знал бы он, каково Лене было достать эти ролики на Урале, в трех тысячах километров от Москвы и в десяти тысячах миль от штаб-квартиры фирмы «К-2» – в затерянном в лесах военном городке Свердловск-37!
Назад: Глава 17 Полет в никуда
Дальше: Авторы благодарят: