Книга: Подземелья Альгоры
Назад: Глава десятая Я ВИЖУ СВЕТ!.. ДА ТУТ РЕШЕТКА… ЗДРАВСТВУЙ, РОСГАРД! АГРЫ ПОДЗЕМЕЛЬЯ И БЕГ В ТЕМНОТЕ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ
На главную: Предисловие
Глава одиннадцатая
ПОСЛЕДНИЙ РЫВОК?
Стоило мне материализоваться, как сразу раздалось приветное урчание Ползуна, а на сердце сразу стало теплее. Мой верный друг был рядом. Да уж… я настолько привык к сидящему у меня на плече слиму, что ни за какие коврижки не согласился бы променять его на другого питомца.
Скормив питомцу сразу двух ранее отловленных рыбок, я вышел из приютившей меня каморки и сразу оказался по колено в воде. Медленно двинулся дальше, на ходу доставая из рюкзака верную палку, служащую «тормозом». Едва ноги потеряли ступеньку, как меня подхватило течение и понесло в темноту. Я только и успел кинуть последний взгляд на стремительно удаляющееся место последнего отдыха.
Вновь потянулись мимо меня уплывающие назад стены, едва различимые в скудном свечении плесени. Урчание питомца сменилось с приветственного на недовольное — опять слишком много воды вокруг.
— Не сахарный, — едва шевеля губами, прошептал я. — Не растаешь.
— Ур! — не согласился со мной Ползун, забираясь повыше — подтягивая свесившуюся «филейную» часть.
— Тише! — насторожился я, краем уха уловив, как мне показалось, глухое рычание, приближающееся с каждой секундой.
Слим послушно умолк. А вот рычание нет — глухое и неумолчное, оно и правда становилось все громче и громче. А еще через секунду я выругался в голос и лихорадочно принялся тыкать палкой в стены, пытаясь затормозить. Потому как рычание стало настолько знакомым, что я без труда опознал рев падающей воды.
Водопад! Вот чей рев донесся до моих чутких ушей. А раз водопад… значит, падает, как бы банально это ни звучало. А раз падает вода — упаду и я. Еще одна банальность, но опять-таки стопроцентно верная. И еще большой вопрос, куда меня занесет. Потому как самая главная банальность и самая главная истина — водопад падает вниз… а мне надо наверх.
— Нам с тобой не по пути! — пропыхтел я, усиленным темпом гребя к ближайшей стене рукотворного подземного русла. — Не хочу вниз!
Мерным величавым рокотом водопад дал понять, что ему безразлично мое мнение. Ускорившееся течение поддержало его, и когда русло резко свернуло в сторону и пошло под уклон, я едва успел уцепиться за выступ в стене. Уцепился и повис в почти горизонтальном положении — настолько внезапно сильным стало течение.
— Ур-ур-ур-ур! — загоревал Ползун, у которого обзор был получше, чем у меня.
— Все так плохо?! — прохрипел я, отплевываясь от набегающей воды, перехлестывающей через мою голову. — Совсем-совсем плохо?!
— У-у-у-у! — по-волчьи завыл слим, внутри его слизистой тушки проявился смайлик с дико вытаращенными глазами.
— Твою так! — выразил я свои эмоции и, решившись, отпустил одну руку.
Меня тут же развернуло боком и ударило спиной о каменную стену. Зато теперь я мог взглянуть вниз по течению. Приподнял голову, взглянул и, горестно взвыв, зажмурил глаза.
Да, впереди был водопад. Вернее, водопадище…
А если конкретней — несшее меня течение вырывалось из каменной толщи и под крутым углом вливалось в широченное русло, несущее в себе воды сразу многих подземных рек, стоков и труб. Основное русло с бешеным количеством бурлящей воды шло еще пару десятков метров, проходило через вертикально поставленную решетку из толстенных прутьев, а затем следовал обрыв, куда с ревом устремлялась вся вода.
И все это «великолепие» освещено призрачным светом от невероятного количества светящейся плесени, толстым ковром покрывшей стены и потолок огромного русла, наполненного лишь наполовину. По моим скромным прикидкам, шириной основное русло было не менее двадцати — двадцати пяти метров.
— Это же канализация! — отплевываясь, заорал я. — Откуда здесь такая река?! А?! Чтоб вас всех! Чтоб… упс!
Рука сорвалась, меня крутнуло вокруг оси, пару раз окунуло головой в воду и за долю секунды вынесло на середину течения. Еще одно мгновение — и я миновал границу возврата, оказавшись в гигантской сточной трубе. Ревущее течение подхватило меня словно щепку и потащило к почти полностью облепленной светящейся плесенью решетке.
— Вот черт!
— У-у-у-ур!
— Ползун! Держись всем, чем можешь!
— Гур!
Расстояние между вертикальным прутьями было не менее полутора метров. Если это фильтр, то поистине гигантский! Для чудовищных бревен или целых скал. Только у них был шанс задержаться в этом странном фильтре. Все остальное свободно проходило между прутьями. Прошел и я… свободно…
Успел лишь самыми кончиками пальцев коснуться склизкого металла и тут же канул в подсвеченную зеленым светом пропасть, с протяжным воплем, рвущимся из моей глотки:
— А-а-а-а-а!
— У-у-у-у-р-р-р!
— Гха! — вырвалось у меня, когда, крутясь в струях воды, я со всего маху рухнул на нечто очень твердое.
Слава всем богам, что удар об это что-то твердое был смягчен упругой подушкой воды. Но все равно треть жизни как корова языком слизнула. К тому же мое продвижение не замедлилось — меня все так же тянуло вниз по склону уступа, — я наконец смог осмотреться, хотя на меня и обрушивался поток воды.
Водопад оказался ступенчатым. И я как раз угодил на такой вот небольшой, скользкий и наклонный уступ. Спасли меня небольшие трещины в камне и, цепляясь за них, я добрался до верхней точки уступа, находящейся у стены под извергающимся водопадом. Здесь было нечто вроде небольшого козырька, и я смог укрыться от низвергающегося водного потока.
Утер мокрое лицо, ошарашенно открыл и закрыл рот — грохот вокруг стоял неимоверный. Полное впечатление, что я прямо под Ниагарским водопадом. Или лежу под турбиной авиационного двигателя.
Наверх мне дороги не было, вниз… прыгнуть вниз легко. Но еще во время короткого полета я успел увидеть достаточно, чтобы понять — если у этой здоровенной ямы и есть дно, то оно так далеко, что до него лететь и лететь. Можно даже партию шашек начать и закончить еще до того, как упаду. Это я, конечно, преувеличиваю… да и играть в шашки мне не с кем… да и не до шашек сейчас!
Как выбраться?! Вниз не хочу однозначно!
Вверх — смысла нет. Ну доберусь до гигантской решетки… дальше что? Против течения мне не выгрести.
Влево… крутнувшись в левую сторону, я с надеждой уставился перед собой, но мои горящие глазки сразу же потухли — стена. Высо-о-кая… и вся в плесени. Не залезу.
Вправо… уже без особой надежды я повернулся и взглянул. Хм… тоже стена, но чуть подальше от меня, чем противоположная. Между нами где-то девять-десять метров. Еще через долю мгновения я заметил кое-что странное и подобрался.
В трех метрах от меня из боковой стены торчала половинка кирпича, почему-то положенного поперек кладки, а не вдоль, как его собратья. Еще через три метра — из стены выдавался конец квадратной деревянной балки, которой здесь уж точно не место. И еще через три метра — торчала какая-то железяка, выдаваясь сантиметров на тридцать.
И самое главное — сразу после этих трех явно специально выстроенных в линию разнородных выступов виднелось почти скрытое космами плесени квадратное отверстие в метр высотой.
Секретная комната?
Кладовка?
Пожарный выход на поверхность??? Нет, уж это точно вряд ли…
Но меня буквально тянуло туда… да и выбора особого не было.
Вот только как добраться?
Три ступеньки налицо. Прочные… наверное. Между выступами расстояние метра в три. На земле — слишком много. В Вальдире — норма. Особенно для персонажа, у которого не все плохо с ловкостью и силой.
Поморщившись от бьющего в уши рева водопада, я подошел к самому краю наклонной каменной «ладони», зачем-то вытер ладони о кожаный фартук и пробубнил себе под нос:
— Три шага веры! Только три шага, Шмыг! И-и-и!.. Р-раз!
Оттолкнувшись обеими ногами, я прыгнул вперед. Секунда — и я приземляюсь одной ногой на первый выступ, ею же отталкиваюсь и вновь лечу вперед.
— Два! — Я буквально падаю на окончание выпирающей из стены квадратной балки и вновь прыгаю вперед, не дожидаясь, пока неумолимая инерция скинет меня в бездну.
— Три! — Самым кончиком ноги я касаюсь третьего и последнего выступа.
Нога соскальзывает, и вместо грациозного прыжка, я начинаю беспомощно заваливаться. Судорожно извернувшись, выбрасываю вперед руки и мертвой хваткой вцепляюсь в край квадратного отверстия.
Есть!
Я радостен! Вишу над пропастью, держась лишь за скользкий каменный край, но все равно радостен и счастлив!
Руки сработали словно сами собой, втягивая меня внутрь. Хорошо, что я не полуорк! Он бы сюда ни за что не пролез — с его-то плечищами. А я просочился так же легко, как червяк в свою норку.
Не останавливаясь, продвинулся дальше и… замер на краю провала. Квадратное отверстие оказалось входом в коротенький лаз, несколько метров идущий горизонтально, а затем под углом в девяносто градусов уходящий вниз. То есть отвесная вертикальная труба квадратного сечения — вот что предстало перед моим неверящим взглядом. И оттуда явно веяло сыростью, доносился шум воды.
— Вот черт! — буркнул я и решительно подался вниз, переваливаясь через край.
Да, внизу опять вода, слышно ее журчание, хлюпанье и бульканье. Зато не слышно рева водопада.
Так что я лучше полезу в эту относительно тихую крысиную норку. Вернее, не полезу, а упаду — едва я оказался в вертикальном лазе полностью, как мое тихое скольжение превратилось в падение. К счастью, с регулируемой скоростью — я вполне успешно притормаживал ладонями.
По сути, сейчас любой нормальный человек чувствовал бы себя по меньшей мере неуютно. Был бы и страх.
Потому как ненормально это: висеть в каменной узкой кишке вверх тормашками и медленно скользить вниз в неизвестность. Кое-кто уже бы визжал с перепугу и вовсю звал маму, вне зависимости от возраста и общественного статуса. Да и я бы не геройствовал в реале. Это ведь то же самое, что попытаться спуститься с многоэтажного дома, двигаясь по мусоропроводу. А здесь, в волшебном мире Вальдиры, пожалуйста — лезу себе преспокойненько. Отмечаю взглядом все неровности стен, прислушиваюсь к идущим снизу звукам и не ощущаю ни малейшего дискомфорта. Хотя… какой-то холодок в душе все-таки ощущается… и мне он нравится. Кажется, я правильно выбрал для себя класс персонажа — вор. Я не ошибся тогда, когда еще не имел доступа в мир Вальдиры, когда лишь мечтал улечься в игровой кокон и вжать кнопку «вход».
И еще тогда, задолго до моего первого появления в игре, я уже знал, что хочу быть именно вором. Легендарным. Таинственным. Неуловимым. Вездесущим.
А сейчас, словно специально, я угодил в места, где мог отлично проверить свое стремление к классу вора — ведь большую часть времени взломщики проводят именно в таких вот каменных переплетениях и лабиринтах. Заветная дверь никогда не стоит в чистом поле. Она скрыта в надежных местах, куда добраться не так-то уж и просто. И сейчас я отчетливо понял — да, это мое. Меня абсолютно не тянет быть отважным рыцарем без страха и упрека.
Не знаю, почему эти мысли пришли мне на ум именно сейчас. Просто пришли и все.
Руки механически делали свое дело, тело заученно извивалось, глаза автоматически обшаривали все перед собой, хотя я толком ничего и не видел — почти сплошная темнота с крайне редкими островками зыбкого света от редких здесь пучков светящегося мха и плесени. Будущий вор Шмыг двигался вниз…
Мое путешествие вниз длилось недолго. Вскоре я нащупал края отверстия, а уши уловили веселое журчание водного потока прямо подо мной. Буквально на расстоянии вытянутой руки. Опять купание… опять вода… мягко изогнувшись, я буквально «стек» в воду и сразу почувствовал мягкое давление водного потока. Сопротивляться я не стал. Очередная труба довольно большая. Сверху есть воздушная полость, чтобы я мог дышать. И я уже знал — куда-нибудь да вынесет. А сопротивляться и вовсе бесполезно — не хватит моих силенок, чтобы переть против течения. Уже проверено. Только выдохнусь.
Но, должен признаться честно, что я никак не мог ожидать столь резких перемен в настроении мирно журчащего потока. Едва я проплыл метров триста, как сверху на меня буквально обрушилась гудящая от напора водная струя. Едва успел сжать губы и не нахлебаться мутной канализационной водички. Течение резко ускорилось, воды стало гораздо больше и воздушная полость исчезла. Я погрузился с головой. Перед глазами заплясали цифры таймера, отсчитывающие драгоценные секунды задержки дыхания.
Труба резко вильнула — меня приложило лицом о стену и протащило носом по камню — затем резко устремилась вниз, и я, двумя руками удерживая питомца, закувыркался в водном потоке, как кувыркается кубик льда в стакане с газировкой.
Сгруппировавшись, мотаясь от стены к стене, я мог только лишь ждать. И терпеть. С тревогой косясь при этом на убывающие хиты жизни у меня самого и у моего питомца — слиму тоже несладко приходилось.
В очередной раз пронесло… последний кувырок, последний удар о невидимую в темноте стену, последнее падение с небольшой высоты — и относительно успокоившееся течение ровно понесло меня дальше. А я, дернувшись наверх, легко пробил головой водную толщу и жадно вдохнул сладкий воздух. Пронесло…
Еще как пронесло…
В несколько гребков оказавшись у рукотворного берега подземной реки, уцепился и, перевалившись через край, рухнул на пол. Я жив!
Хотелось полежать подольше, но за моей спиной что-то тихо зашебуршилось и я с неохотой перевернулся на другой бок. Перевернулся и ошалело уставился на маленькое создание, больше всего похожее на коричневый и сморщенный гриб со сплюснутой шляпкой и странными нитеобразными отростками…
Гриб воинственно тряхнул шляпкой и издал пронзительный крик:
— Му-и-и-илло!
— Я тебя знаю! — выдохнул я. — Ты Няфа!
— Му-и-и-илло!
— Сам такой! — озлился я, привставая на локте и движением ноги отбрасывая наглый гриб в темноту.
Знакомые монстры. И стены такие же светящиеся, покрытые зеленоватой плесенью… и широкий подземный канал посреди тоннеля. Все выглядит так, будто бы я… будто бы я… будто бы я вернулся в тот самый коридор, откуда и началась моя подземная одиссея…
— Хе-хе! — дребезжаще и механически издал я, медленно переводя фокус на мерцающую в углу виртуального экрана карту. — Хе-хе! Хе… А-а-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а! А-А-А-А-А-А!
— Ур?!
— А-а-а-а-а!
— Му-и-и-илло! — многообещающе донеслось из темноты, и одиночного крикуна тут же поддержал целый грозный хор: — Му-и-и-илло! Му-и-и-илло! Му-и-и-илло! Му-и-и-илло!
— А-А-А-А! — не мог я остановиться, неверующе глядя на карту, которая безмятежно показывала, что я на самом деле вернулся в тот самый подземный тоннель, откуда все и началось!
Я вернулся! В самое начало своего пути! Да твою же так…
— Катастрофа! Елки-палки! Да твою же так! Господи милосердный! Иисусе! Святая Мария! А-а-а-а!
— Ур-ур!
— По кругу! Я тупо прошел по кругу! — никак не мог успокоиться я, ударяя кулаками по каменной стене и с каждым ударом теряя хиты жизни. — По кругу! Веселый аттракцион смерти! Адская карусель! Оборзевшее колесо обозрения! Красоты катакомб! А-а-а-а!
Активировав интерфейс, дрожащей рукой вывел карту перед собой и, уменьшив масштабирование, внимательно всмотрелся, один за другим «тасуя» этажи. Да… я прошел по невероятно гигантскому кругу. Вернее — по овалу. Длинному, вытянутому и с перепадами в высоте. Вот начало колоннадного зала, вот вытянутая дугой и до конца необследованная локация, где обитают гребехроки, бессчетные лестницы, коридоры, подводные реки и сточные каналы. Я блуждал в потемках катакомб Альгоры в поисках выхода, но вернулся в самое начало своего путешествия.
Карта насмешливо помаргивала, на плече урчал Ползун, за спиной натужно орали бурые няфы, а рядом булькала грязная подземная водица.
Вот бывает же!
Если пройти чуть вверх по течению, то вскоре будет тот самый водопад, на котором я «прокатился» уже два раза, и та самая дверь, за которой начинается коридор, где я встретился с истлевшим зомби. Стоит только это сделать, и я вновь побегу по уже проторенной бесконечной дорожке.
Ну уж нет!
Доставая из рюкзака факел, я круто обернулся и уставился в противоположную от клятого водопада сторону. Туда, откуда доносились протяжные вопли бурых няф.
Остервенело ударяя обломком металла и выбивая снопы искр, я не сводил злого взора с темноты перед собой. На этот раз я двинусь именно в ту сторону! На этот раз бурые няфы больше не помешают мне пройти! Ни за что! Будь их хоть миллион! Надо будет — пройду прямо по их трупам! Хотя почему это «если надо»? Обязательно по их трупам! Чтобы сбросить злость.
Спохватившись, заставил себя остановиться — ибо из-за вновь нахлынувшей ярости снова принялся стучать кулаком по камню. Ни к чему это — и так уже достучался до минус десяти процентов жизни.
Словно уловив мою ярость, факел ярко вспыхнул, вырвав из темноты небольшое пространство.
— Ползун!
— Ур!
— Мы не любим бурых няф! Они поганки, а мы круты!
— Ур!
— Му-и-и-илло!
— И за это тоже ответите! — зловеще пообещал я. — Обязательно ответите!
— Му-и-и-илло! Му-и-и-илло! — бурых няф моя угроза явно не впечатлила.
— Идем на таран!
— Ур! Ур! — подтвердил свою готовность к бою слим.
— Мы прорвемся! Потому что ты боевой и страшный слим Ползун! А я очень большой…
— Му-и-и-илло!
— Не прерывайте! — сорвался я. — Гады!
— Му-и-и-илло! Му-и-и-илло! Му-и-и-илло!
— Все! Вам конец! У меня и так день не задался, а тут вы еще! Впере-е-ед!
— Ур-р-р! Му-и-и-илло! — звонко поддержал меня Ползун, и, разинув рот от удивления, я споткнулся и рухнул плашмя.
— Ползун? — невнятно позвал я, уткнувшись лицом в грязь.
— Х-р-р?
— Что ты щас сказал?
— Ур!
— А после этого?
— Ур-ур?
— Тьфу!
— Ладно, будем считать, что мне послышалось, хотя мне определенно не послышалось то, что послышалось! Ползун, ты что, говорить умеешь?!
— Ур?
— Так… секунду…
Отложив на время злобные планы по геноциду бурых няф, я отступил на несколько шагов назад и, прислонившись к стене, задумался.
Мне определенно не послышалось. Последний крик «Му-и-и-илло!» был от Ползуна. Прямо мне в ухо крикнул, поганец. Звонко, четко, но с небольшим бульканьем и странным похрюкиванием — видать, сказывалось отсутствие рта.
Один раз сказал и вновь перешел на свое бурчание. А с чего он вообще это сказал? Хм… секундочку… мгновеньице… эти чертовы няфы орали свои ругательства беспрестанно. Пока я строил злые планы, проорали раз двести. А потом Ползун повторил.
А ну ка…
— Ползун!
— Ур?
— Слушай! Шмыг! Шмыг! Шмыг! Шмыг! Шмыг! Шмыг! Шмыг!..
«Шмыгал» я долго — повторил раз пятьдесят. Сделал крохотную паузу и громко позвал:
— Ползун! Шмыг!
— Шмыг! — булькнул в ответ питомец, к моей бурной радости.
— Да ты у меня попугай! Только жидкий и мутный!
— Ур! — согласился Ползун. Ему вообще было пофиг, как его называли — лишь бы кормили вовремя.
От более чем странного общения с любимым питомцем моя ярость незаметно улеглась. А обида на весь мир и бурых няф в частности — притупилась.
Вовремя. Теперь я больше не стремился устроить самоубийственный налет на странных созданий. Пусть уровень у них маловат, но их много. Каждый из этих «милых» грибочков меня по разу тюкнет и все, амба Шмыгу. Пишите письма — мой адрес самый нижний.
Пыл мой несколько угас, а вот стремление двигаться вперед — нет.
В руку плотно влипло древко копья, другая держит высоко поднятый факел.
Я готов. Пора на прорыв. Хотя согласен и на простую прогулку. Если меня пропустят без боя.
Шаг вперед.
Еще один.
Дрожащее пятно света движется вперед. На границе между тьмой и светом мелькнуло смутное движение. Как по волшебству стихли пронзительные крики. Затаились? Готовятся к атаке?
Движение повторилось вновь, и я успел различить множество мелких тел, сплетенных в одну массу.
И как против этого орудовать копьем?
Черт!
Все-таки мои мозги начали разжижаться!
Копье мгновенно отправилось назад за плечо, а из рюкзака появилось еще два факела, тут же подпаленных от своего собрата.
Широкий замах — и один факел, описав огненную дугу, улетел вперед и рухнул на каменный пол. Нет… рухнул на сплошной ковер из мелких уродцев. Послышались пронзительные вопли и визг. Колышущаяся масса резко раздалась в стороны, а ко мне метнулось сразу несколько десятков визжащих тварей, выставивших перед собой свои крошечные щупальца. Няфы наступали не только по суше — движение было и на воде. Но там монстры запаздывали — против течения бороться нелегко. Физика это физика.
Вызов брошен. Вызов принят.
Больше я не размышлял. Стало не до этого.
Держа в каждой руке по факелу, я прыгнул вперед и нанес хлещущий удар над самым полом, разом снеся десяток няф.
Сила удара, помноженная на огонь. Уродцев буквально снесло. Несколько вспыхнули и унеслись в темноту пылающими визжащими комками.
— Я зажигаю звезды! — прорычал я, повторяя удар. — Н-на!
Визг, режущий уши. Подброшенные в воздух тельца няф, огненные комки, разлетающиеся в сторону.
На меня нахлынула следующая волна. Обезумевшие няфы ценой своей жизни пробивались к моим ногам.
Некоторым это удалось, и я мгновенно среагировал, с хрустом вбивая наглецов в камень. Я словно Гулливер в стране лилипутов. Крайне злой великан.
Перед глазами бежал сплошной список полученного опыта. Крохи. Но опыт!
Все мое тело работало без единого мгновения передышки. Руки мелькали, словно мельничные крылья, ноги давили и плющили набегающих бурых няф. Сотни и сотни! Я будто разворошил муравейник.
Шкала усталости неумолимо заполнялась, а я еще и десятую часть врагов не одолел! Пропущено несколько десятков ударов, жизнь существенно просела. Факелы почти потеряли всю свою прочность. Еще несколько ударов и разлетятся на куски! Отступить? Да! Другого выбора нет!
Последний раз обрушив на врагов сдвоенный огненный удар, я пинком отшвырнул самых проворных и напружинился было для прыжка назад, когда обнаружил, что противник дрогнул! Враг отступает! Колышущаяся волна бурых няф сначала замерла на месте, а затем начала медленно отступать!
Это победа?! Враг дрогнул?
Рухнув на колено, я сполна воспользовался передышкой. Меньше чем через минуту в моих руках пылали новые факелы, а рот ожесточенно пережевывал поджаренное крысиное мясо. Крысиное барбекю весьма неплохо, доложу я вам!
Что с врагом?
Все еще горящие старые факелы полетели в сторону отступающих няф. Двух мутных световых пятен вполне хватило, чтобы я с содроганием понял — враг и не думал отступать. Нет! Враг перегруппировывается!
Бурые няфы стремительно сбегались к центру, где вспучивалось нечто большое и страшное. Вздрагивающий ком из сплетенных вместе тел рывком поднялся выше, как-то незаметно наметились бугры гигантских плеч, промеж них вырос бугор головы без малейших признаков шеи. Зато имелось два провала на месте глаз, медленно начинающих светиться изумрудно-зеленым с багровыми проблесками. Из «тела» вырвалось два щупальца, ударивших в землю и на моих глазах начавших трансформироваться в большущие лапы. Послышался глухой протяжный стон. Внутри слепленного из няф тела мелькнул зигзаг молнии, крошечные тельца, соединенные воедино, затрясло от электроудара. Исполин шевельнулся, упертые в каменный пол лапы напряглись, поднимая мощное туловище выше и давая пространство для начавших формироваться ног. Еще одна молния, еще один стон… над головой монстра начала медленно проявляться пока еще смутная и неразличимая надпись, уже сейчас налитая багровым цветом.
Да… на моих глазах рождался монстр. Неотрывно и грозно смотрящий прямо на меня.
На моих глазах рождался Франкенштейн!
— Итс ай лайв! — завороженно прошептал я, жадно впиваясь зубами в истекающий мясным соком кусок крысиного мяса. — Ползун! Ты видишь?
— Ур!
Поднявшись, я небрежно вытер пальцы о фартук, повел плечами и, взглянув в глаза монстра, произнес:
— Давай, я подожду. Посмотрим, кто кого!
— Р-р-ра-а-а! Мугр-р-рвало! — прозвучало в ответ, и чудовище начало подниматься, опираясь на становящиеся все толще и мощнее ноги. Электроудары, сотрясающие его тело, стали непрерывны. Сплошное искрение. И мерзкий хруст, доносящийся от слепленных из бурых няф мускулов.
Надпись над его головой рывком стала четче. Будто навели фокус.
Бурый Бармаглот. Сороковой уровень.
Вызов брошен. Вызов принят.
Подготовка завершена.
Пора начинать бой!
Может, это и есть та решающая схватка? Тот бой, что навсегда запечатлевается в памяти. Тот бой, о котором каждый игрок вспоминает с содроганием и ностальгией одновременно.
Может, и так.
Что ж!
— Я иду! — предупредил я, делая шаг вперед.
— Р-ра! — с этим рыком бармаглот резко взмахнул передними лапами в мою сторону. С глухим чавканьем с его лап сорвалось два массивных сгустка из слепленных вместе бурых няф, оплетенных сеткой искрящихся электрических разрядов, и понеслись в мою сторону.
Заорав от неожиданности, я буквально метнул свое тело в сторону и с размаха врезался в каменную стену. Потерял несколько хитов жизни, зато избежал двойного удара искрящих сгустков, пролетевших мимо меня.
Позади раздался глухой сдвоенный шлепок — снаряды далеко не улетели и упали на сырой пол. Тут же зашевелились, заколыхались и распались на десятки крошечных комочков. Бурые няфы вернули себе самостоятельность и ринулись по направлению ко мне и монстру. Прямо-таки два отряда — один целеустремленно направился ко мне, издавая пронзительное верещание, тогда как другой возвращался к «папе», который уже вновь отращивал укоротившиеся после «выстрела» передние лапы.
«Страх божий!» — именно эта мысль мелькнула у меня в голове, когда я представил, что могло произойти, «поймай» я грудью эти снаряды!
Сверкающие вокруг тела монстра заряды полыхнули небесной синевой, и, резко затормозив, я метнулся в сторону, круто изменив свои намерения. Нарываться на удар молнии я не собирался. И посему выбрал своей целью разрозненные отряды, спешащие к «папе» для повторного слияния. Не допущу! Нет уж!
Стелющийся над самым полом удар копья разметал ряды визжащих бурых няф, разбросав их в стороны. Не менее десятка погибло. Штук двадцать улетело в сторону зловонного подземного канала. Еще до того как улетевшие няфы упали в воду, я успел нанести еще два быстрых горизонтальных удара, уподобившись косарю. Крохотные тельца разлетались в разные стороны, одновременно я вовсю использовал ноги, вбивая зловредных монстров в крепкий камень.
— Ползун! Атакуй няф! — хрипло выкрикнул я, стряхивая своего питомца с плеча.
Да, моя зверушка крайне медлительна, да, выглядит безобидно, но уж если кто влипнет в его слизистую тушу — пиши пропало. Прибьет и переварит. Что и случилось — сразу две няфы «влипли» себе на беду в Ползуна и судорожно задергались и забили своими отростками, стремясь высвободиться из липкой смерти. Куда там! Ползун был сильнее!
А я тем временем провел еще три атаки, и поле боя вновь опустело. На игровой доске снова остались только бармаглот и я, если не считать слима и нескольких ускользнувших от нас бурых няф.
— Давай еще! — выкрикнул я, взмахивая копьем, но благоразумно не подходя к испускающему электрические разряды монстру. — Давай!
Чувствовал я себя если и не тореадором, то довольно близким к этому персонажем.
Короткое чавканье, я с матом шарахаюсь в сторону и с плеском падаю в вонючую воду. Не обращая внимания на замельтешившую перед глазами информацию, рывком выбираюсь на сушу и вновь кидаюсь к расползающимся сгусткам няф. По пути перепрыгнул через колышущегося Ползуна, добивающего парочку в буквальном смысле влипших бурых няф.
Несколько резких взмахов копьем, десяток прыжков из стороны в сторону, сопровождающихся противным хрустом и чавканьем, и число расползающихся уродцев значительно сокращается, а количество мокрых пятен на полу увеличивается. Не давая себе передышки, я выхватываю один из шампуров и без замаха бросаю в монстра. Удар! Шампур впивается в левое плечо гигантской туши и полностью погружается в нее. Перед глазами мелькает строчка о получении крошечного опыта. Мое предположение оправдалось — я бью не саму матку, а словно бы выбиваю из нее живые кирпичики, составляющие ее тело.
Но в чем тогда смысл?!
Мне надо убить самого бармаглота, нанести ему удар в сердце, в ключевую точку! А я пока бью лишь внешний слой бурых няф, теряя при этом экипировку!
Не давая мне времени на обдумывание, монстр резко наклоняется вперед. Чавк! Рев!
В меня летят два плотных сгустка в виде когтистых ладоней и ревущая голова бармаглота, оплетенная сеткой искрящихся разрядов!
С перепуганным воплем я бросаюсь ничком и резко перекатываюсь в сторону. Вовремя! Если сгустки пролетели надо мной, то здоровенная харя рухнула прямо на то место, где я лежал секунду назад!
Не вставая, я ударил копьем плашмя, как простой палкой, угодив древком прямо по сплетенному из оживших грибков лбу, глубоко вминая его. Оседающая словно кусок растворяющегося сахара голова широко раскрыла пасть, испуская в мою сторону густое серое облачко. Мама дорогая!
Взвыв, я несколько раз перекатился в противоположную сторону и с плеском рухнул в воду, одновременно замечая, как тревожно замигала иконка Ползуна, пункты его жизни начали резко убывать!
Откуда у меня только решимость проснулась!
С разъяренным ревом медведицы, бросающейся на защиту медвежат, я в ореоле брызг и ошметков мусора вымахнул из зловонной воды и стремительно бросился к своему любимому питомцу и единственному другу. Два диких прыжка — и я оказываюсь рядом с ним, с ужасом видя вместо мутно-красной тушки шевелящееся скопление бурых няф, буквально накрывших моего питомца и пожирающих живьем!
— Сволочи! — завопил я, падая на колени и запуская левую руку в скопление тел. Няфы такого шанса не упустили, мгновенно переключившись на меня. Серия быстрых ударов и укусов, моя жизнь рушится вниз — короткими скачками. Но я успеваю нащупать упругое и дергающееся тельце Ползуна и выхватить его из смертельной ловушки. Выхватить и тут же совершить большущий прыжок в сторону, вновь оказываясь в подземном канале.
Перепуганный слим дрожит, иконка его состояния яростно мигает, показывая, что верный питомец на грани издыхания. Выхватив драгоценный эликсир здоровья, я откупориваю пробку и выливаю красную жидкость на слима.
Сработало! Питомец стремительно восстанавливает здоровье и прекращает трястись — к моей неописуемой радости. Еще через секунду слим отправляется на свое законное место на моем плече, а я погружаюсь в грязную воду с головой и отдаюсь на власть течения.
Отступление? О нет!
Скорее маневр! Обходной маневр, с надеждой на то, что безумный монстр не может видеть сквозь мутную канализационную водицу, под чьей защитой я находился. Судя по резко подпрыгнувшему уровню маскировки — моя задумка работала.
Выждав несколько секунд, я подгреб к каменной осклизлой стене искусственного русла, ухватился за край и буквально катапультировал себя из воды. И очутился прямо за спиной чудовища Франкенштейна, безумного порождения игровых дизайнеров. Шагах в пяти от его бугристой и шевелящейся стены. Монстр меня не видел — он был занят отращиванием головы и лап. Прямо сейчас я мог отступить — хоть по суше, хоть по воде. Но я не хотел этого делать. Во всяком случае до тех пор, пока у меня есть шанс завалить врага на радость себе и пострадавшего питомца.
Ухватив копье обеими руками, я сделал два быстрых шагах и бесшумно прыгнул вперед, целясь острием оружия в небольшой черный нарост в центре спины бармаглота.
«Только бы не коснуться телом! Только бы не шарахнуло током!» — мелькнуло у меня в голове, когда я уже находился в свободном полете к цели.
Удар! Удар неожиданный, быстрый, точный, направленный моими наполненными кипящей яростью руками!
Критический удар!
Бурый бармаглот сорокового уровня содрогнулся всем телом, когда острие копья глубоко вонзилось в его спину! Черный нарост смахивающий на огромную бородавку, лопнул, расплескавшись густой серой жижей. А я едва не оглох от дикого рева, наполнившего резонирующим эхом весь подземный канал. Съежившийся у меня на плече Ползун пронзительно запричитал, плотнее прижимаясь к моему телу.
Все это я слышал и переживал, сам того не осознавая — я был полностью сосредоточен на нанесении врагу максимального урона. Я яростно бился с чудовищным монстром, преградившим мне путь к свободе, с монстром, посмевшим обидеть моего питомца. Пусть это было не совсем так, но именно такой был у меня настрой. И поэтому мое копье било не останавливаясь, било в одну и ту же точку — в уже разорванный черный нарост, с каждым ударом погружаясь все глубже и глубже. Упираясь напружиненными ногами в каменный пол, залитый серыми брызгами непонятной жижи, я буквально вбивал свое копье в спину бармаглота.
Монстра повело назад, прямо на меня, и я стремительно отскочил на шаг, чтобы не соприкоснуться с электрическими разрядами. Еще в прыжке выхватил шампур и прицельно бросил его в ту же самую многострадальную точку тела. Издав короткий свист, метательный снаряд утонул в развороченной черной шишке, с хлюпаньем пропав внутри. Глухое чавканье, бармаглота выгибает, его пропорции деформируются, с его тела градом осыпаются дергающиеся бурые няфы. Но монстр еще не повержен! Он все еще прочно стоит на своих ногах-тумбах, из плеч медленно появляется ужасная голова, смотрящая прямо на меня, мордой к спине, а не к груди. И едва только в щелках еще не полностью проявившихся глаз мелькнули первые вспышки изумрудного света, я метнулся сразу два шампура — с обеих рук, загодя убрав копье за плечи. С такого расстояния промахнуться было невозможно. Оба дротика попали точно в цель.
Вот тут все и началось!
«Поймав» шампуры глазницами, бармаглот заорал так, что с потолка начала сыпаться плесень, а вода в канале пошла мелкой рябью! На меня навесило негативный эффект оглушения, тело само собой вяло сложилось и я уткнулся коленями в сырой каменный пол. Удалось удержаться в этой позиции и не завалиться ничком. Дрожащая рука неверным движением потянулась к копью, а глаза не отрывались от содрогающегося монстра, с которого сыпались и сыпались десятки бурых няф. А над головой бармаглота был отчетливо виден уменьшившийся на две трети уровень жизни. Именно его жизни! Бармаглота, а не малышей няф, создавших это ужасающее творение больного рассудка.
А с моего плеча медленно сползал слим — напрочь оглушенный. Перед глазами мерцал таймер на убывание, показывающий, сколько еще секунд продлится оглушение. Но двигаться я могу! Например, вяло ворочать головой, «наводясь» на замеченное световое пятно в шаге от меня.
Световое пятно оказалось догорающим факелом — одним из той парочки, брошенной мною в сторону группирующихся бурых няф в самом начале ожесточенной схватки. Упав на бок, я дотянулся до мешка и выудил оттуда новехонький факел. Еще одно движение в сторону угасающего огонька — и в моих руках ярко полыхнуло пламя. До дергающегося бармаглота всего пара шагов. Чудище еще не пришло в себя после удара, но уже начало заново формировать свое исполинское тело из очнувшихся няф. Эх, мне бы бензинчику! Пару коктейлей Молотова… мечты, мечты…
Короткий неверный взмах — и факел, не долетев, упал перед бармаглотом, уткнувшись в его ноги. Нет, я не промахнулся. Я специально метил так, чтобы пылающий факел упал у ног чудовища. Упал и жадно облизнул языками огня его «пятки» — упертые в пол толстенные ноги-тумбы.
Я никогда раньше не видел, чтобы ноги «кричали». А здесь случилось именно это — жестоко обожженные бурые няфы, из чьих тел были слеплены ноги монстра, пронзительно заверещали и задергались. Когда твои ноги живут своей жизнью — недалеко до беды. Бармаглота пошатнуло, круто накренило и он тяжело врезался в стену. Только отлепился от нее, как его повело в другую сторону, и монстр замер у кромки подземного канала, с трудом балансируя на самом-самом краешке. А мне вновь представился прекрасный вид на его широченную стену, где медленно зарастал пробитый мною шишкообразный черный нарост. Особенно прекрасно было то, что эффект оглушения наконец-то спал и я вновь вернул полный контроль над своим телом. И прыгнул прямо с места, в полете выхватывая из-за плеч копье с изрядно «просевшей» прочностью. Надолго его не хватит. Но мне достаточно и этого — я уже понял принцип, я нащупал уязвимые места!
Удар! Крит!
Бурый бармаглот даже не заревел. Он скорее закашлял, жалобно и тихо. Так жалобно, что меня невольно мороз по коже продрал. Жизнь монстра уменьшилась так сильно, что было ясно — это конец.
Резко провернув копье, я вбил его еще глубже, а затем сильно рванул на себя, высвобождая оружие.
Полыхнула яркая вспышка, из пасти чудовища вырвалась ветвистая молния, угодившая в забурлившую воду. Раздался последний рык.
Все.
Бурый бармаглот еще стоял. Осел всем телом, но все еще стоял. И уже не двигался. А на его туше медленно затухали последние искры электрических разрядов. Секунда — и он начал разваливаться, распадаться на части — на мертвые части. Ни один из странных грибков, составляющих его тело, не двигался. Бурые няфы умерли вместе со своим хозяином. На моих глазах исполинское тело, накренившееся над подземным каналом, медленно рассыпалось, в воду падал и падал дождь из крошечных мертвых тел, сразу же уносимых течением.
И я вновь ощутил укол вины. Беспричинный и странный всплеск жалости к поверженному мною монстру. Очень уж печальной была эта картина рассыпающегося исполина, со смертью которого погибли и создавшие его малютки.
Перед глазами висела радостная надпись, начинающаяся с «Поздравляем», но мне было не до очередного полученного уровня. Я все стоял и смотрел, словно бы отдавая последнюю дань достойно сражавшемуся чудовищу.
Застывшая фигура бармаглота словно бы вздохнула и одним махом рассыпалась — словно карточный домик обрушился. На берегу подземной реки остался лежать лишь один предмет, сразу приковавший мое внимание. Нечто округлое, размером с кулак взрослого мужчины и с неяркой зеленоватой искоркой внутри. Шагнув вперед, я наклонился и, подобрав с камней боевой трофей, внимательно всмотрелся. Взглянул и восхищенно приоткрыл рот.
На моей ладони лежал шар, сплетенный из застывших в различных позах, да так и закостеневших бурых няф. Сквозь промежутки между крошечными тельцами пробивался зеленоватый свет. Мутный, туманный, напоминающий о мрачных подземельях. Прямо-таки скульптурная композиция в миниатюре. Красиво. И название того стоит: «Искра Бурого Бармаглота».
На моей ладони лежало все еще бьющееся сердце чудовищного монстра. Прекрасное сердце, дико не соответствующее уродливой оболочке.
— Ур? — поинтересовался мой питомец, уже пришедший в себя и прочно обосновавшийся на плече.
— Нет, Ползун, — тихо качнул я головой. — Это не еда. Это… это на память. Я себе такой и в «реале» закажу! Будет лампа-ночник! Блин! Вот ведь красота!
— Хур-р! — не согласился со мной слим.
— Много ты понимаешь! — фыркнул я, бережно убирая шар в мешок.
Интересно, каково его предназначение? Возрождение Бурого Бармаглота к жизни? Запросто — название прямо намекает на это. А может, и по-другому надо использовать. Не знаю пока. Но обязательно узнаю, как только выберусь из кокона.
Оглядев место битвы, я убедился, что больше тут нет ничего ценного. Кроме моих драгоценных шампуров, которые я тут же подобрал и убрал обратно в просторный нагрудный карман кожаного фартука. После чего придирчиво осмотрел питомца и пораженно зацокал языком, словно белка. Ползун уменьшился в размерах буквально в пять раз, ничем больше не напоминая того ленивого жирного увальня, привольно развалившегося на моих плечах. Такое впечатление, что целый год голодал. Из толстого поросенка Ползун превратился в тощую подзаборную шавку. Некормленную и неухоженную.
— Я тебя откормлю, Ползун, — едва не пустив горестную слезу, пообещал я. — Обязательно! До прежнего элитного вида!
— Ур! Ур! — согласился со мной слим.
И только тут я заметил мерцающую в углу экрана еще одну информационную строчку.
Ползун тоже поднялся в уровне! Причем самостоятельно — убивая и поедая бурых няф. Правда потом они жестоко отомстили, но ведь слим остался жив и таки поднял уровень! Было что праздновать!
— Вот тебе рыбка, хрюшка ты моя оголодавшая! — растрогано просюсюкал я, укладывая на слима сразу пару рыбешек, оставшихся с той памятной рыбалки.
— Ху-у-ур! Шмыг! Х-ур! — отозвался питомец, буквально «впитывая» рыбу в свое тело.
— И разговорчивым стал, — еще нежнее проворковал я. — Умница!
Подняв с пола еще не погасший факел, я тщательно осмотрел себя, уныло вздыхая при каждом обнаруженном недостатке. На фартуке обнаружились дыры — прогрызли-таки гады мелкие, а я и не заметил в пылу битвы. Вообще пострадала вся экипировка, заметно уменьшив свою прочность. Если так дело дальше пойдет, вскоре вновь буду щеголять голышом. Ничего, нам не привыкать. Копье грозило распасться на куски в любой момент. Древко напоминало источенное термитами дерево. В остальном все осталось, как прежде.
Надо бы раскидать полученные пункты характеристик, но не сейчас — не дай боже бурые няфы возродятся всем скопом и снова начнут формировать очередного бармаглота. Мне оно надо? Правильно. Не надо. Я, конечно, не застрахован от встречи с очередной стаей бурых няф в своем дальнейшем путешествии, но это еще бабка надвое сказала. Но одно знаю точно — больше я в драку с такой тварью не полезу! Иначе останусь без единого предмета снаряжения, что мне абсолютно не улыбалось. Грызть врагов зубами я не собирался. Не отрастил себе клыков, как полуорки.
Крутнувшись последний раз вокруг себя и тщательно осмотрев поле битвы, я припустил бегом дальше по коридору, придерживаясь покрытой светящейся плесенью стены. Мерный и едва слышный шум шагов, тихое похрюкивание слима на плече и мерцающий свет факела над головой — что еще нужно для счастья? Верно, практически ничего.
Остановку я сделал только спустя полчаса, когда достиг конца подземного русла, с ревом устремляющегося в громадную решетку, вмонтированную в кирпичную стену. По пути мне несколько раз встречались скопления бурых няф, которые я миновал как можно быстрее, не дожидаясь появления очередного громадного «Франкенштейна». Но не забывал несколько раз взмахнуть измочаленным копьем, уничтожая пару-другую мелких уродцев. Несколько ударов — и вот я вновь бегу дальше, злорадно вслушиваясь в верещащих за спиной няф. Встречались и гигантские серые крысы. Ради этих грызунов я останавливал ненадолго свой бег и радостно их убивал, подбирая шкурки, хвосты и небольшие куски мяса, сразу же идущего на откорм Ползуна. Крысиных шкурок в заплечном мешке накопилось так много, что мне можно было начинать думать об открытии собственной мастерской скорняка. Еще бы умения соответствующие…
Остановившись, я убедился, что следовать дальше по подземному руслу не получится, и принялся было осматриваться, но открытие ждало меня прямо перед носом — пустой дверной проем, за которым сразу же начинались крутые ступеньки лестницы. И самое главное — лестница вела вверх! Мое сердце радостно подпрыгнуло в груди и неистово заколотилось в предвкушении чуда!
Стоило подойти ближе и я ощутил исходящий из дверного проема поток свежего воздуха!
А затем увидел и грубо намалеванную на стене толстую белую стрелу, указывающую вверх!
Опустил взгляд ниже и узрел покрывшую каменные ступени пожухлую листву! Листву!
Ноги подогнулись, и, упав ничком, я жадно сгреб палую листву, уткнулся в нее лицом и вдохнул ни с чем несравнимый аромат.
Аромат свободы!
Ползун оторвался от поедания крысиного мяса и недоуменно захрюкал, удивляясь странному поведению хозяина, но мне было не до него. Я открыл все поры своего измученного тела и внимал воздуху свободы.
С легким шелестом по лестнице пробежал сквознячок, принеся с собой несколько совсем еще зеленых листочков, буквально только что оторвавшихся от ветви дерева и спланировавших в темные катакомбы Альгоры.
По ступенькам разметался разноцветный пунктир из листвы и мелких веточек, буквально манящий меня за собой. Наверх!
Решительно поднявшись, я с непередаваемым внутренним трепетом ступил на первую ступеньку и сделал шаг наверх!
И еще шаг! И еще! Шаг за шагом! Я наступал на каждую ступеньку, не пропуская ни одной, наслаждаясь этим ощущением покорения дороги, ведущей к свободе. Наверное, именно это ощущение испытывал каждый заключенный, отбывший свой срок и выходящий за пределы мрачной тюрьмы.
Ступенька за ступенькой я поднимался все выше, ласково проводя рукой по сырой каменной стене, ощущая все неровности грубой кирпичной кладки. Я прощался с катакомбами, где пережил столько незабываемых приключений!
Катакомбы! Я никогда вас не забуду! Но монетку в ваши затхлые воды бросать не буду. Ибо возвращаться в ваши темные глубины не собираюсь!
Прощайте, подземные ручьи, прощайте, узкие лазы, прощайте, крысы и бурые няфы, передавайте горячий привет бармаглоту!
В лицо пахнуло еще одним порывом ветерка, я ощутил запах чего-то вкусного — ванильного и сладкого. Так обычно пахнут свежеиспеченные булочки. Похоже, выход находится неподалеку от пекарни.
Решено!
Как только выберусь, первым делом куплю еще горячую булочку и жадно вопьюсь в нее зубами, смакуя вкус свободы!
Нет!
Куплю две булочки — одну себе, а одну моему Ползуну. Пусть празднует вместе со мной!
Что-то мелькнуло перед моим затуманенным взором, и я резко вскинул голову. Тут же охнул, мои пальцы разжались и на ступеньки со стуком упал факел, через который я машинально перешагнул.
Впереди забрезжил свет! Не желтый, как от факела или лампы! Нет! Белый, естественный и с каждым моим шагом становящийся все ярче.
Солнечный свет! Это свет солнца Вальдиры! Вот и солнечные зайчики побежали по стенам! Зайчики! Ласковые вы мои!
Теперь сомнений не осталось! Солнечные зайчики не могут обманывать!
На моем грязном лице сама собой появилась широченная улыбка. Я не видел своих глаз со стороны, но уверен — они сверкали неописуемым счастьем! Сердце прыгало в груди как оглашенное.
Господи! Я сделал это!
— Я сделал это! — не выдержав сжигающего меня нетерпения, проорал я, переходя на быстрый бег навстречу солнцу. — Я сделал это! Сделал! Сделал!
Световое пятно впереди становилось все ярче и ярче. Я буквально купался в солнечных лучах!
А вот и прямоугольные контуры дверного проема! Вот и конец лестницы!
Да!
Широко раскинув руки в стороны, я буквально вбежал в залитый солнечным светом проход, с рвущимся изо рта торжествующим воплем победителя:
— Вальдира, я вернулся к тебе! Вернулся!
Последний шаг и яркое солнечное сияние поглотило меня, навсегда оставляя подземный мрак позади.
Вальдира! Я вернулся!
Назад: Глава десятая Я ВИЖУ СВЕТ!.. ДА ТУТ РЕШЕТКА… ЗДРАВСТВУЙ, РОСГАРД! АГРЫ ПОДЗЕМЕЛЬЯ И БЕГ В ТЕМНОТЕ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ
На главную: Предисловие
