Вновь подъем Чавчавадзе сквозь крики:
Бади-буди, мацони, тута́…
Снова воздух блаженный и дикий, —
Нам уже не подняться туда.
Но в густом перезвоне бутылок
Прет автобус, набитый битком,
В нос шибает и дышит в затылок
Чахохбили, чачой, чесноком.
Снова стирка – и пена по локоть.
Навесных галерей полукруг,
Где ничем невозможно растрогать
Неподвижно сидящих старух.
А в железных воротах ни щели —
Лишь откроется дверка на миг,
Да автобус ползет еле-еле
Закоулками и напрямик.
Он достигнет вершины подъема
И покатится глухо назад.
Снова милые женщины дома
Из распахнутых окон глядят.
Из распахнутых окон, как вызов,
Над подъемом склонились они
Так, что груди свисают с карнизов,
А прекрасные лица в тени.