Книга: Блаженство (сборник)
Назад: Депрессия
Дальше: Ронсаровское

«Крепчает ветер солоноватый, качает зеленоватый вал…»

Ах, если бы наши дети однажды стали дружны…
И. К.
Крепчает ветер солоноватый, качает зеленоватый вал,
Он был в Аравии тридевятой, в которой много
                                                              наворовал.
Молнии с волнами, море с молом – все блещет,
                                                   словно оледенясь.
Страшно подумать, каким двуполым все тут стало,
                                                           глядя на нас.

Пока ты качаешь меня, как шлюпку, мой свитер,
                                                   дерзостен и лукав,
Лезет к тебе рукавом под юбку, кладя на майку
                                                          другой рукав,
И тут же, впервые неодинокие, внося в гармонию
                                                             тихий вклад,
Лежат в обнимку «Самсунг» и «Нокия» после
                                              недели заочных клятв.

Мой сын-подросток с твоею дочерью – россыпь
                                          дредов и конский хвост —
Галдят внизу, загорая дочерна и замечая десятки
                                                                    сходств.

Они подружились еще в «Фейсбуке» и увидались
                                                            только вчера,
Но вдруг отводят глаза и руки, почуяв большее,
                                                                   чем игра.

Боюсь, мы были бы только рады сюжету круче
                                                              Жана Жене,
Когда, не желая иной награды, твой муж ушел бы
                                                             к моей жене,
И чтобы уж вовсе поставить точку в этой идиллии
                                                              без конца —
Отдать бы мать мою, одиночку, за отца твоего, вдовца.

Когда я еду, сшибая тугрики, в Киев, Крым,
                                                   Тифлис, Ереван, —
Я остро чувствую, как республики жаждут вернуться
                                                          в наш караван.
Когда я в России, а ты в Израиле – ты туда меня
                                                            не берешь, —
Изгои, что глотки себе излаяли, рвутся, как Штирлиц,
                                                          под сень берез.

Эта тяга сто раз за сутки нас настигает с первого дня,
Повреждая тебя в рассудке и укрепляя в вере меня —
Так что и «форд» твой тяжелозадый по сто раз
                                                         на трассе любой
Все целовался б с моею «ладой», но, по счастью,
                                                               он голубой.

Назад: Депрессия
Дальше: Ронсаровское

Наталия
Замечательно!