Крис Картер
Джерсийский дьявол

Это был теплый летний вечер, самый обычный вечер воскресенья. В открытые окна машины задувал легкий ветерок, чуть влажный, как всегда в это время года на атлантическом побережье. Однако, несмотря на почти идиллическую мягкость погоды и ровный асфальт под колесами, Хэлу хотелось искренне выругаться. Уже стемнело, а в свете фар все еще струилась серая лента проселочной дороги. Чертов Фрэнк! Обещал здесь поворот на Филадельфию, на нормальный «хайвей». Лучше было, наверное, не слушать этого умника, а отправиться по дороге на Нью-Йорк. Не такой уж крюк, если и крюк вообще. Да еще и потертый дорожный атлас, ни разу не подводивший Хэла, как назло, остался дома.

Да нет, жаловаться было, в общем, не на что. В кои-то веки провели уикэнд как люди, на природе, а не среди городского дыма, и все остались довольны. Дети до сих пор не могли успокоиться: то вспоминали катание на лодке, то распевали какую-то песенку. Дэлла была вполне удовлетворена морским купанием и возможностью покрасоваться в своем новом летнем платье, а значит, ближайший семейный скандал отодвигался не меньше чем на три недели. Да и сам Хэл, ускользнув из-под надзора жены, получил возможность спокойно побеседовать со старым приятелем на веранде, насладиться коктейлем и даже поудить рыбу. Этакий образцовый семейный отдых, почти что праздник.

Однако Хэл относился к людям, не выносящим в жизни даже малейшей неопределенности, и потому незнакомая дорога портила ему настроение. Он уже всерьез боялся, что им вряд ли удастся вернуться в Филадельфию раньше полуночи. Значит, придется идти в контору, совершенно не выспавшись, и отвечать на ехидные вопросы коллег о вчерашнем времяпрепровождении. А если еще босс будет не в духе…

Наконец эти мрачные размышления прервало появление долгожданного указателя: «Атлантик-сити, 3 мили». Хэл даже облегченно вздохнул. И тут же понял, что порадовался рано: паскудная дорога решила-таки преподнести напоследок сюрприз. «Форд» дернулся, как дикий мустанг, раздался оглушительный хлопок. Уже задремавшая было Дэлла даже подскочила:

— Что случилось?

— Ерунда, — ответил Хэл, вытирая со лба пот. — Прокололи шину. Сейчас разберусь, — и свернул на обочину.

А снаружи была темень, хоть глаз выколи. Окружающий пейзаж вполне подходил для съемок фильма ужасов. Почти вплотную к дороге подступали темные колонны древесных стволов, за стеной сливающегося в сплошное пятно кустарника угадывался овраг. Хэл, будучи человеком практичным, перестал бояться темноты, едва выйдя из детского возраста. Однако по коже пробежал какой-то морозец. Решив дальше не рассматривать окрестности и не потакать разыгравшемуся воображению, Хэл сосредоточенно полез в багажник за инструментами. Хотелось разобраться с этой мелкой аварией как можно быстрее, только вот не получалось. О Боже, почему ты не дал человеку третью руку! Ну, понятно, в одну руку монтировку, другой беремся за домкрат, а фонарь — в зубы, что ли? Хэл кое-как пристроил его под мышку, но тут же выпустил, и проклятый фонарь улетел куда-то в овраг. В сердцах Хэл помянул несколько сотен чертей и, бросив монтировку, полез вниз, радуясь, что лампочка, судя по тусклому пятнышку света, не разбилась. По дороге он пару раз наткнулся на деревья; споткнувшись, больно ушиб колено. Казалось, низкие кусты специально норовят ухватить за ноги, как паршивые собачонки. Проклиная про себя и эту «короткую дорогу», и Фрэнка, и Атлантик-сити, Хэл наклонился, чтобы подобрать фонарь…

И так и застыл в неудобной позе, затылком почувствовав чей-то взгляд. Здесь это знакомое и надоедливое городское ощущение показалось до того жутким, что Хэл даже не сразу рискнул повернуться. А когда повернулся, естественно, ничего не увидел. «Нервы», — подумал он и стал выбираться обратно к машине, тщательно освещая дорогу.

Дети уже заснули, утомленные бурно проведенным днем, жена тоже дремала. Хэл постучал в стекло и, наклонившись, сказал:

— Посвети, пожалуйста, — показывая на фонарик. Продолжение фразы — «Не могу же я все делать один» — он из соображений здравого смысла предпочел вслух не произносить и, не дожидаясь жены, отправился к несчастному колесу, обходя машину.

Когда сонная Дэлла справилась наконец с заевшей дверцей и вылезла в ночную прохладу, она обнаружила около машины только инструменты. Подумав: «Да что, я его здесь полчаса ждать буду?» — она требовательно позвала:

— Хэл! — и тут же осеклась, увидев в луче света темные пятна на траве. — Хэл! — позвала она еще раз, уже с ужасом.

Потом схватила фонарь, бестолково зашарила лучом света и увидела цепочку пятен, тянущуюся от машины к оврагу. И большое шевелящееся темное пятно в кустах. Оно, сопя, волокло по земле нечто похожее на серый мешок. Только у мешков не бывает ног в таких знакомых ботинках.

Дэлла снова дико закричала, на этот раз от ужаса, и на мгновение лишилась чувств.

Из газеты «Атлантик-ньюс», 11 июля 1964 года.

Большинство читателей сочло эту крикливую статью очередной газетной уткой.

Перед входом в кабинет Скалли остановилась, привычным жестом взъерошила не слишком длинные рыжие волосы, внеся в прическу беспорядок, и только потом толкнула дверь. Невысокая, с большими голубыми глазами, она в свои неполные тридцать выглядела не старше двадцати пяти.

Молдер, естественно, был уже на месте. Вот только на появление Скалли внимания не обратил, несмотря на шумно открытую дверь. Сидя на столе, он с увлечением рассматривал постер в каком-то журнале. Судя по обложке, порнографическом.

Скалли положила сумочку на стол и ядовито осведомилась:

— Работаешь в поте лица, Молдер? Тот наконец-то заметил присутствие Скалли, но даже не подумал встать и поздороваться. Вместо этого он с энтузиазмом заговорил, показывая журнал:

— Вот эта девушка говорит, что ее похитили инопланетяне и десять дней держали без еды и воды в антигравитационной камере.

На фотографии была изображена стандартная длинноногая блондинка, непонятно, то ли полуодетая, то ли полуобнаженная.

Скалли фыркнула:

— Естественно, в антигравитационной. Иначе как бы она ходила, при таких-то ногах.

Молдер, пожалуй, слегка обиделся, но журнал отложил. Скалли решила подержать паузу, одновременно рассматривая напарника. А он смотрел на коллегу и одновременно сквозь нее, и в зеленых глазах отражалась уже не увлеченность, а какая-то скрытая усталость. Ну, ничего. Сейчас ты у меня запрыгаешь.

С деланным безразличием отвернувшись к окну, Скалли сказала:

— Я сейчас из отдела информации.

— Что-нибудь новое есть? — с надеждой поинтересовался Молдер.

— Есть, есть. Ты сидишь хорошо? — Скалли повернулась к Молдеру.

— А что? — тот был явно озадачен и заинтригован таким началом.

— На стул пересядь, а то на ногах не удержишься. Тут в Нью-Джерси вчера нашли труп без правой руки. В лесу, около побережья.

— Мафия? — слегка разочарованно протянул Молдер. — Или подозревают каких-нибудь сатанистов?

Скалли усмехнулась:

— Ну, уж не мафия. Убитый — бездомный. Естественно, беден, как церковная крыса. Но это не главное. Ты не дослушал. На плече убитого обнаружены следы зубов. Человеческих, — а потом, сделав паузу, добавила: — Впрочем, за это дело уже взялась местная полиция.

Молдер, вставший было, опять присел на стол, прямо на давешний журнал, и задумался. Скалли, отвернувшись в сторону, довольно улыбнулась.

Молдер, не поднимая головы, спросил:

— А где точно это случилось?

— Около самого Атлантик-Сити. Тут Молдер внезапно вскочил, подошел к сейфу, открыл его и стал перерывать бумаги. Потом вытащил несколько скрепленных листков. Наблюдавшая за ним Скалли не удержалась, чтобы не съязвить:

— Очередной секретный материал?

— Не совсем, — серьезно ответил Молдер. — Одна мелкая газета в шестьдесят четвертом году опубликовала статью о «джерсийском дьяволе». Аналогичный случай. Вот вырезка и другие данные по этому делу: показания жены погибшего, заключение патологоанатома… Кстати, ведь «дьявола» тогда убили. К сожалению, более подробные данные по этому делу отсутствуют.

— Ну, и к чему это? — спросила Скалли, чтобы позлить товарища.

— К тому, что произошла эта история около Атлантик-сити. В двух с половиной милях. Вот, посмотри! — Молдер сунул ей в руки пачку листов и стал надевать пиджак.

Скалли профессионально, по диагонали просмотрела предложенное.

— Ну и что? Шедевр провинциального газетчика, заключение о человеческой природе убитого, официальное резюме полиции… Не вижу ничего загадочного, хотя случай и не из тех, что происходят каждый день.

Молдер кивнул, похоже, даже не услышав сказанного.

— Нам нужно самим осмотреть тело и побеседовать с очевидцами. Ехать тут не особенно далеко.

Скалли пожала плечами и взяла сумочку. Всякий раз в начале расследования ее раздражал неуемный энтузиазм товарища.

Когда они шли по коридору, Молдер сказал:

— И такие вещи происходят в совершенно обжитой местности. Как много еще мы не знаем! Я где-то читал, что в некоторых районах Канады регулярно видят «лесных людей»…

— Когда местные лесорубы выпьют неразбавленного виски, — закончила за него Скалли. — Это же сказка, элемент фольклора. Каждый раз удивляюсь: неужели в твоем возрасте ты все еще веришь в сказки, Молдер?

Молдер остановился и, повернувшись, жестко отчеканил:

— Да, верю. Но зато не верю в такие совпадения. И потому уверен в одном: кто-то или что-то в Джерси сильно проголодалось, — и зашагал так быстро, что Скалли с трудом его догнала.

Один из сотрудников, услышав эту фразу, наклонился к товарищу и с улыбкой произнес:

— Кажется, Призрак опять сел на любимого конька и понесся куда-то, как будто у него под седалищем горит.

Он был недалек от истины.

Атлантик-сити мало чем отличался от множества маленьких городов по восточному побережью. Расположившийся почти на самом берегу океана, он как-то незаметно стал одним из самых привле-

кательных мест отдыха для жителей как Филадельфии, так и более далеких Нью-Йорка и Вашингтона. Неудивительно, что почти сразу после въезда, в город, после красивой арки с огромной надписью «Добро пожаловать в Атлантик-сити», начиналось царство кафе, баров, игровых салонов и мотелей, всего того, что способствует привлечению в город людей, желающих неплохо провести выходные или неделю-другую отпуска.

Город был красив, чистые улицы, ухоженные деревья и кустарники свидетельствовали о . стремлении жителей сохранить его привлекательность как можно более долгое время. Но Молдер если на что и обращал внимание, то только на дорожные знаки и соседние машины. Он слишком стремился добраться наконец до своей цели. Зато Скалли сосредоточенно перебирала в памяти сведения, имевшиеся об этом маленьком городке. Тихий омут. Убийств тут не было уже несколько лет. Только всякие пустяки типа шулерства, мелких краж, попыток рэкета. После смены начальника полиции число преступлений сократилось в несколько раз — видимо, хороший профессионал и за дело взялся всерьез. Но едва ли опытный полицейский обрадуется, если кто-то посторонний полезет в его огород. Как бы не пришлось убедиться в этом немедленно.

В клинике удостоверение Скалли произвело положенное воздействие, и агентов без вопро

сов допустили в морг. Однако врач оказалась смущенно-тверда:

— Я могу предоставить вам общую информацию, а что касается осмотра трупа… Этим делом занимается детектив Томпсон, поэтому здесь потребуется его разрешение.

Скалли вздохнула про себя: ее предчувствия начинали оправдываться. Молдер же продолжал расспрашивать:

— Вы говорите, мисс, его привезли вчера днем?

' — Во второй половине дня. А смерть наступила ночью, приблизительно между тремя и четырьмя часами. В крови убитого обнаружено значительное количество алкоголя. Никаких следов борьбы на теле.

Кивнув, Молдер спросил:

— Тело полиция обнаружила на окраине?

— Нет, где-то в лесу. Только его нашла не полиция, а офицер егерской службы.

— Личность убитого установлена?

— Робер Крокетт, 45 лет, бездомный. Его опознали сотрудники приютской миссии.

— Насколько я знаю, на теле обнаружены следы зубов, похожих на человеческие?

Врач слегка замялась, прежде чем ответить:

— Да. На ключице. Наверное, вам лучше спросить об этом детектива, — и сделала жест в сторону двери.

Молдер повернулся навстречу вошедшему;

Пятидесятилетний широкоплечий мужчина, с явным брюшком, одетый в безукоризненный серый твидовый костюм, поверх сорочки — со вкусом подобранный галстук. Не такой рослый, как Фоке, но по крайней мере в два раза тяжелее. Седоватые жидкие волосы уложены в аккуратную прическу, тяжелое лицо со слегка отвислыми щеками напоминает морду бульдога. «Да и хватка у него, наверное, бульдожья», — подумала Скалли.

— Томпсон. Полиция Атлантик-сити, — представился детектив и окинул незваных гостей явно недружелюбным взглядом.

— Агент Молдер, агент Скалли, ФБР, — в голосе Молдера чувствовалась легкая неуверенность. — Агент Скалли — врач, и мы подумали, что осмотр тела.,.

— Кажется, я не обращался в Бюро, — жестко прервал его детектив.

Скалли перевела взгляд на Молдера, всем своим видом выражая: «Ну, я же тебя предупреждала…» Ее напарник никак не отреагировал, пристально глядя в глаза детектива. Не отводя взгляда, Молдер проговорил:

— Мы здесь неофициально. Это можно считать частным расследованием.

— Тогда я вынужден попросить вас не мешать следствию официальному. Квалификация работников нашей полиции достаточно высока, чтобы мы могли справиться с этим Делом даже

без добровольных помощников, — детектив сделал паузу, словно ожидая возражений. / Молдер молчал. Тогда Томпсон чуть издевательски завершил разговор:

— Как я понимаю, вы уже успели побеседовать с мисс Дилени и получить всю доступную информацию. Я могу быть еще чем-нибудь вам полезен?

— Нет, спасибо. Желаем успехов. Пойдем, Скалли, — сказал Молдер, поворачиваясь к двери.

И они вышли из морга, провожаемые пристальным, почти сверлящим взглядом детектива.

Направляясь к припаркованной на другой стороне улочки машине, Скалли искоса поглядывала на Фокса. Похоже было, что он не слишком огорчен столь решительным поведением полицейского. За время совместной работы Скалли успела неплохо изучить своего напарника. Обычно Призрак старался уклоняться от конфликтов, если только инициатором не был он сам. Подобные же ситуации надолго портили ему настроение. Но на этот раз вместо обычного в таких случаях чуть растерянного выражения на лице Молдера отражалась странная задумчивость. Чтобы слегка, как ей казалось, разрядить ситуацию, Скалли сказала:

— Вообще-то в подобных делах приоритет принадлежит местной полиции. Не связывайся.

Тем более что Томпсон, похоже, действительно неплохой детектив.

Молдер посмотрел на коллегу, как будто проснувшись. Он оперся на крышу машины, сделал паузу и вдруг неожиданно предложил:

— А может, немного развеемся? Выпьем по коктейлю, пожмем лапу однорукому бандиту, сходим в кордебалет…

Наверное, больше он мог бы удивить Скал-ли, только согласившись с ее доводами. И, как только понял это, поправился:

— Ладно, в кордебалет не пойдем. Эта шутка успокоила Скалли. Она узнала лукавую улыбку, поняла, что у напарника появилась очередная идея, и ядовито ответила:

— Увы, не могу. Мне надо в шесть тридцать быть в Вашингтоне.

— Свидание? — все с той же улыбкой предположил Молдер.

— Нет. День рождения крестного сына. На самом деле Скалли вполне могла уклониться от присутствия на торжестве, отговорившись задержкой на службе. Если бы, конечно, предложение Молдера не было вызвано желанием зачем-то задержаться в этом городе.

Молдер, как и следовало ожидать, ничуть не огорчился. С задумчивой улыбкой он взглянул на стоящую около пассажирской дверцы Скалли и кинул ей ключи.

— Счастливого пути. Я, пожалуй, немного задержусь. Воплощу часть программы в жизнь.

— Ты хочешь сказать, что мне предстоит три часа тащиться одной через все пятничные пробки? — с обидой спросила Скалли.

Но Молдер словно и не заметил:

— Счастливого уикэнда. Увидимся в понедельник, — и с самым беззаботным видом направился к ближайшему бару, разглядывая безвкусно-яркую вывеску.

Скалли проводила Фокса убийственным взглядом, фыркнула вслед: «Джентльмен!» — и села в машину, громко хлопнув дверцей.

В баре было людно. Молдер отметил, что большинство посетителей относится, естественно, к категории приезжих туристов, и привлекла их отнюдь не возможность выпить чего-нибудь прохладительного. Гремела мелочь, падая в бездонные пасти автоматов. За столом для покера не осталось ни одного свободного места. Такое столпотворение скорее можно было бы встретить в каком-нибудь казино в Нью-Йорке, а не в маленьком курортном городке. Похоже, игорный бизнес составлял не последнюю статью городского бюджета. Однако самого Молдера интересовали, естественно, не «однорукие бандиты», а обычный телефонный аппарат, скрытый в уютном уголке.

В потрепанном справочнике Молдер без труда обнаружил нужный, телефон и немедленно

набрал номер, прижав трубку покрепче к уху, чтобы неумолчный шум не мешал разговору. После нескольких гудков раздался сухой треск, и усталый голос произнес:

— Служба паркового хозяйства.

— Здравствуйте. Я хотел бы поговорить с мистером Буллем, старшим егерем.

— Я слушаю.

Молдер поздравил себя с удачей. Теперь оставалось только проявить дипломатические способности.

— Вас беспокоит агент Молдер из Федерального Бюро.

В трубке на секунду воцарилось молчание.

— А, вы по поводу этого бедолаги… Но я уже все рассказал в полиции.

— Понимаете, Питер, я здесь выступаю скорее как частное лицо, и мне очень неловко вас беспокоить. Но мне достаточно важно было бы поговорить с очевидцем, с тем из ваших сотрудников, кто обнаружил это… происшествие. Может быть, даже осмотреть место самому… Конечно, мне крайне неудобно отнимать чье-то время…

Голос в трубке смягчился:

— Да нет, ничего. Я сам нашел этого парня. Если хотите, могу вас отвезти прямо сегодня.

— Я вам буду очень благодарен, Питер. Где и когда мы можем встретиться?

— Давайте через полчаса на площади около ^супермаркета, там, где бар «Минотавр». Я думаю, машину нашей службы вы ни с чем не спутаете. — — Я вам очень благодарен.

Когда Молдер вешал трубку, глаза у него блестели. Пока события складывались удачно. До встречи даже оставалось достаточно времени, чтобы снять на выходные номер в ближайшем мотеле.

Пожилой офицер егерской службы напомнил Молдеру какого-то большого и добродушного зверя из диснеевских мультфильмов. Даже по внешнему виду его можно было сказать, что это примерный семьянин, человек обстоятельный, спокойный и влюбленный в свое дело, наверняка немногословный, хотя и любящий рассказать, сидя в кресле дождливым вечером, пару поучительных историй из собственного прошлого. Люди подобного типа всегда нравились Молдеру. И хотя ехали они в полном молчании, Призрак не торопил события, небезосновательно полагая, что ему еще удастся найти общий язык с новым товарищем.

Машина с зеленым значком парковой службы описала какую-то странную дугу вокруг города, сворачивая с одной мелкой дорожки на другую, и наконец вырулила на травянистую обочину. Выйдя наружу, Молдер даже изумленно присвистнул. Они отъехали совсем недалеко, а от города не осталось и следа. Конечно, раскинувшийся вокруг на каменистых склонах лес едва ли походил на первобытную глушь, но увидеть такое буйство зелени в четверти часа езды от курортного городка…

— Красиво. Не думал, что на побережье еще бывают такие леса. Наверное, у егерей здесь много работы, — сказал Фоке, чтобы завязать разговор;

Булль усмехнулся:

— Не больше, чем на Аляске. Кстати, вон там, на склоне, я и нашел того парня. Лежал вниз лицом на камнях. Сначала я подумал, что это просто пьяный в стельку бродяга, а вот когда подошел поближе…

— А что, бродяги часто сюда заходят? — поинтересовался Молдер. ' — Да нет. Они леса боятся. Молдер повернулся:

— А почему?

— Ну, не знаю. Боятся, и все. Предпочитают свалки на окраине.

Старый егерь слегка отвернулся, как будто не хотел, чтобы Молдер видел выражение

его лица. Тот не мог не обратить на это внимания.

— Здесь бывают какие-то опасные звери?

— Разве что еноты. Хотя… Я уже тридцать два года работаю и всякого навидался. Странные здесь места. . •:',

— Но ведь история с «джерсийским дьяволом» произошла еще при вашем предшественнике, — невинно заметил Молдер.

— Ах вот вы к чему клоните… — Булль посмотрел на агента странно, как будто прикидывал что-то в уме. — Больно эта история смахивает на сказку.

— А вы сами верите в этого дьявола?

— Понимаете, верить — одно, а знать — другое. Я же говорю, всякого здесь навидался. И не хочу, чтобы меня приняли за тронутого.

— Я примерно это и ожидал услышать. Но поверьте, Питер, мне не раз приходилось убеждаться, что правда может лежать далеко за пределами привычных представлений.

Молдер постарался произнести эту фразу как можно более спокойно и доверительно, хотя чувствовал себя как взявшая след гончая.

Егерь глядел на него с сомнением, но все же решился:

— Так вот, дьявол он или не дьявол, а я его собственными глазами видел, так же, как и вас.

Вон там, на дальнем склоне. Видите несколько больших берез?

— Там? — указал Молдер.

— Да нет, дальше и немного правее. Ага, вон те. С них-то он и спустился. Большой мужчина, высокий и раза в полтора шире вас. Я его видел очень четко, потому что стоял за кустами на вон тех камнях, всего ярдах в шестидесяти. Притом это никак не мог быть обычный человек. Он был совсем голый и все время сопел, нюхал воздух, как простуженная собака. Увидеть он меня никак не мог, я стоял тихо и не шевелился. Но стоило ветерку подуть с моей стороны, как он метну лея за деревья и исчез, очень быстро, почти мгновенно, словно настоящий зверь. Четыре года назад это было.

— И с тех пор вы его не видели?

— Нет. Но я давно чувствовал, что в здешних краях что-то неладно. Находил коровьи и оленьи кости, вроде как пумой объеденные, только со следами странных зубов. Один раз и сам зуб, застрявший в кости, нашел: почти как человеческий, только больше и острее. Этот тип, наверное, мутировал. Да и следы иногда встречал: здоровенные отпечатки ступней. Так что с тех пор я сюда без ружья никогда не езжу.

Нельзя сказать, чтобы Молдер был сильно удивлен рассказом. Но он никак не ожидал,

что так легко доберется до подобной информации, и потому решил выжать максимум.

— Да, в заметке про «джерсийского дьявола» упоминалось, что его пристрелили в какой-то пещере, в логове. Вы не знаете, где это?

Егерь пожал плечами:

— Пещер здесь никогда не было. А всяких трещин, пустот под камнями — десятки. И во многие человек спокойно пролезет. Так что кто его знает…

Молдер слегка задумался, потом спросил:

— А как вы думаете, вы единственный, кто его видел?

— Может, и нет. Только кто об этом станет рассказывать? В лучшем случае посмеются. Я вон и то, кроме вас, почти никому не говорил. Мне до пенсии всего пару лет осталось, так что, сами понимаете…

— Да уж… — Молдер понял, что с рассказом егеря ему действительно на редкость повезло. — Тут до города далеко?

— Напрямую — миля, может, полторы, по дороге — немного больше. Вон в ту сторону, никуда не сворачивая.

— Хорошо. Спасибо вам за рассказ, Питер. Вы мне очень помогли. Если появится что-нибудь новое, позвоните мне, пожалуйста. Я остановился в мотеле «Гэлекси-гейт».

— А вы разве сейчас не со мной в город? — удивился егерь.

— Да нет, прогуляюсь пешком, раз здесь недалеко. А то городская жизнь совсем заела, а вечер сегодня хороший.

Молдер улыбнулся и, пожав руку собеседнику, не торопясь пошел по склону в сторону дороги. Глядя ему вслед, Питер Булль только пожал плечами.

Естественно, причиной одинокой прогулки Молдера была отнюдь не надежда, что навстречу ему немедля выбежит большеногий и волосатый «подозреваемый». Не собирался Фоке и любоваться местными видами, поскольку имел привычку в процессе расследования не замечать ничего постороннего. Скорее Призраку просто требовалось привести в порядок мысли и определить дальнейшее направление поисков. И он искренне сомневался, что сидение в номере мотеля окажется более полезным, чем прогулка на свежем воздухе. Да и день еще отнюдь не кончался.

Однако нынешнее дело напоминало не головоломную загадку, а детскую картинку «найди в лесу десять зверей». Точнее, одного. Притом, похоже „ не только Молдер был уверен в реальности его существования. Но кто еще? Кто, кроме опытного егеря, мог всерьез принять эту невероятную историю, заметить у себя под носом неведомое, да еще и рассказать об этом незнакомому человеку, не побоявшись загреметь в психушку?

Пожалуй, надо начать с другого конца. «Бездомные редко заходят в лес. Они его боятся», — сказал егерь. Боятся кого? Не отсутствующих 'же здесь гризли и пум! Значит, по меньшей ме-tpe слышали о лесном человеке. Возможно, даже пытались кому-то рассказать. Но кто поверит болтовне бродяги? И вытянуть из них что-нибудь тоже можно: они должны быть напуганы судьбой знакомого.

Медленно идущий Молдер вдруг тряхнул roll ловой, стараясь избавиться от ощущения, что из леса за ним наблюдают чьи-то внимательные глаза. Едва ли стоит увлекаться до такой степени.

Наверное, он удивился бы, если бы узнал, что навязчивый взгляд не был плодом его воображения.

Несмотря на забитые машинами дороги, Дэйна умудрилась не опоздать. День рождения сына Джоан решила устроить в загородном доме, справедливо рассудив, что городская квартира мало приспособлена, чтобы принимать гостей маленького Криса. Сама Джоан уже с утра хлопотала по хозяйству, разрываясь между

кухней и десятком сорванцов пяти-семи лет, которые с воплями носились по дому, играя не то в Тарзанов, не то еще во что-то столь же шумное.

— Ох, наконец-то! — с порога приветствовала она подругу. — Я уже совсем с ног сбилась. Откуда у детей столько энергии? Ни минуты тихо не посидят…

Скалли, уже привыкшая к подобным сетованиям подруги, прошла прямо на кухню.

— Ну, показывай, что надо делать.

— Дэйна, лапочка, сделай фруктовый салат. Ты его так замечательно готовишь! Все, что надо, — на столе или в холодильнике.

Объяснения Джоан прервал чей-то громкий рев. Всплеснув руками, она пошла выяснять, в чем дело.

«Елки зеленые, она еще хочет рожать второго! — почти с ужасом подумала Скалли, приступая к кулинарной деятельности. — Ей что, одного не хватает?»

Погрузиться в мрачные размышления на тему места детей в жизни женщины ей помешало явление Джоан и рыдающего Криса.

— Что случилось?

— Ничего особенного, просто упал и ударился головой. Сейчас все пройдет, — последняя фраза относилась уже к Крису.

Дождавшись, пока мальчик успокоится и снова побежит играть, Скалли обратилась к Джоан:

— А твой Джек, он где? Решил бросить хозяйство на жену, а сам сбежал к приятелям?

— Да нет, он только на следующей неделе вернется из Лондона, я же тебе говорила. Дела фирмы, — добавила Джоан с легким сарказмом.

Махнув рукой, она попросила Скалли посмотреть, не подгорел ли пирог, и принялась раскладывать пирожные.

Некоторое время женщины были заняты настолько, что говорить было некогда. Скалли несколько раз выбегала из кухни посмотреть, что в очередной раз опрокинули дети. Слава богу, пока дело обходилось только пирамидами' из стульев. Один раз пришлось прогнать из дома собаку, которую подарили Джоан на прошлый день рождения. Несносная псина, поощряемая детскими криками и смехом, умудрилась добраться до торта, который Джоан поставила слишком близко к краю стола.

Наконец совместными усилиями двух женщин стол был накрыт, дети усажены. Правда, тише вести они себя не стали, но к шуму Скалли уже привыкла. Джоан занялась мытьем посуды, а Дэйна ухаживала за детьми, время от времени принося на кухню очередную порцию грязных тарелок и чашек.

— Слушай, Скалли, у тебя отлично получается, — заметила Джоан. — Где, как не у вас в Академии, учат на образцовых матерей?

— Скажешь тоже! — Скалли устало присела на край стола.

— А свою семью ты заводить собираешься? — как бы между прочим поинтересовалась Джоан. — Пора бы уже.

— Найди среди них не придурка, — откликнулась Скалли. — Нормальные мужики исчезают быстрее, чем тропические леса в Бразилии.

— А этот твой напарник, Молдер, кажется?

— Тоже придурок, — ответила Скалли. Подруга удивленно посмотрела на нее:

— Ты же сама говорила, что он очень порядочный человек.

— Одно другому не мешает. Тоже мне, кандидат в женихи! Он же, кроме своей работы, ничего не видит. Представляешь, сегодня предложил мне погулять в Атлантик-сити только для того, чтобы найти предлог подольше задержаться в этом городишке. Ему, видишь ли, приспичило немедленно начать очередные изыскания. Небось опять на пустом месте придумал что-нибудь такое, во что только ненормальный способен поверить.

— Тогда он просто сволочь.

— Да нет, я же говорю — трудоголик несчастный.

Этот содержательный разговор был прерван одновременными звонками телефона и входной двери.

— Я открою, — Скалли поднялась и пошла двери.

На пороге стоял светловолосый мужчина лет тридцати пяти в строгом сером костюме. Слегка Смутившись, он представился:

— Я Робин, отец Скотта. Мать просила забрать его не слишком поздно…

— Да-да, проходите, — Скалли посторонилась, провожая Робина взглядом.

Тот прошел в гостиную, присел на корточки урядом с сыном.

— Скалли, тебя к телефону, — донесся из коридора голос Джоан.

— Да-да, — машинально отозвалась Скалли, все еще глядя на Робина. — Иду.

Мужчина повернулся, встретился взглядом со Скалли и улыбнулся. Она ответила едва ли не самой милой из своих улыбок и поплелась к телефону.

— Слушай, кто это? — с деланным безразличием поинтересовалась она у подруги, беря трубку.

— Робин? Просто отец одного из детей. Жена ушла от него где-то с год назад, поэтому он пользуется любой возможностью побыть с сыном.

Джоан вернулась в кухню. Скалли наконец поднесла трубку к уху, но услышала лишь короткие гудки. Кто-то на другом конце провода

уже успел положить трубку. Вздохнув, Скалли последовала за подругой.

Минут через пять в кухню вошел Робин.

— Скотт выпросил еще полчасика. Если вы не возражаете, я выпью чаю?

— Конечно, — отозвалась Джоан. — Как поживает Кэт?

— Все в порядке, у нее по-другому и не бывает. А это ваша подруга?

— Да. Скалли — крестная моего Криса. А вообще она — агент ФБР, так что будьте с ней поосторожнее, — слегка ехидно добавила Джоан и вышла из кухни.

— Правда? — машинально поинтересовался Робин, наливая чай.

— Вообще-то я врач. Но действительно работаю в ФБР.

— Интересно, — Робин с уважением взглянул на собеседницу. — Нравится работа?

— Когда как.

Разговор прервал вбежавший в кухню Скотт.

— Папа, иди скорее! Там… — задохнувшись от восторга, ребенок потянул Робина за рукав.

— Я сейчас, — извинился Робин и вышел вслед за сыном.

Скалли пожала плечами и принялась домывать посуду

— Надеюсь, ты не обиделась, что я дала ему твой телефон? — спросила заглянувшая через некоторое время на кухню Джоан.

— То есть?

— Ну, он уже уехал, но обещал тебе перезвонить.

Скалли только ядовито хмыкнула.

Окраины Атлантик-сити разительно отличались от празднично-яркого центра и представляли собой нечто похожее на одну большую свалку. Вперемешку с корпусами разбитых и брошенных машин здесь валялись пустые упаковочные контейнеры от неведомого оборудования, ящики, картонные коробки и просто невнятный хлам. Эта гигантская свалка, явно служившая жилищем многим бродягам, доходила почти до корпусов какого-то заброшенного заводика, а за ним уже начинался заросший кустами овраг. По другую сторону полосы мусора, рядом с бесхозным складом, ютилось здание с большим крестом на заляпанном фасаде и надписью: «Благотворительная миссия». Около дверей уже толпились желающие получить бесплатный ужин и ночлег.

Однако и кроме них народу здесь хватало. Несколько человек расселись на пустых коробках вдоль стены, и на лицах отражалось всеобщее безразличие, исходящее не то от нежелания видеть окружающий мир, не то от ароматного дыма «травки». Трое у мусорного ящика рассматривали недопитую бутылку виски, которую — как громогласно рассказывал один из них — кто-то забыл в кафе у бензоколонки. В сторонке расположилась седая женщина. Она плела из соломки сувенирный коврик и походила бы на почтенную домохозяйку на отдыхе, если бы не грязная одежда и треснувшие очки с одной дужкой.

Конечно, по сравнению с окраинами того же Нью-Йорка происходящее здесь напоминало тихие посиделки. Однако Молдер все равно чувствовал неудобство, как и всякий раз, когда сталкивался с подобными людьми. Они просто не укладывались в его представление о мире.

На этот раз Призрак принял самое простое решение. Он двинулся вдоль этой странной людской выставки, повторяя:

— Робер Крокетт. Человек, которого убили. Никто не отвечал.

— Вы знали его? — обратился он к пожилой женщине.

Та даже не стала отрываться от плетения, а когда Молдер прошел мимо, пробурчала недовольно:

— Опять чертов коп! Молдер, ощутив ее враждебность, даже невольно поежился, но попыток своих не прекратил. «Отрицательный результат — тоже результат», — подумал он, стараясь забыть, что в данном случае отрицательный результат решительно ничем не поможет.

Он задал свой вопрос еще нескольким людям, но не дождался никакого ответа. Вдруг внимание агента привлек какой-то черноволосый, обросший густой бородой человек в пестрой рубахе и ветхих джинсах, который, услышав произнесенное имя, насторожился и перестал грызть яблоко. Тогда Молдер обратился прямо к нему:

— Робер Крокетт. Вы были с ним знакомы? Бродяга приподнялся, и, чуть косолапя, подошел к агенту.

— Робер Крокетт? А вы из полиции? — заметно было, что ему очень хочется говорить, но при утвердительном ответе он, в лучшем случае, отделается парой ни к чему не обязывающих фраз.

— Нет. Федеральное бюро, — представился Молдер и сунул руку в карман за удостоверением.

И тут же мысленно чертыхнулся. Похоже, собираясь в эту поездку, он оставил его в ящике стола. Впрочем, бродяга и не ожидал, что ему покажут документы. Упоминание о ФБР его успокоило.

— Пойдемте со мной, подальше от посторонних. Я смогу вам кое-что рассказать, да.

И он двинулся к каким-то древним баракам на краю пустыря. Молдер последовал за ним.

Судя по количеству разбросанных пакетов, окурков и пустых бутылок, эта часть пустыря долгое время служила бродягам пристанищем. Едва ли подобных «постояльцев» могло смутить отсутствие стен и нормальной крыши. Однако похоже было, что в последнее время народа здесь было немного. Не успел Молдер осмотреться, как бродяга, повернувшись к нему, спросил:

— У вас есть десять долларов?

Ожидавший чего-нибудь подобного, Молдер спокойно достал из бумажника двадцатку. Новый знакомый спрятал купюру, даже не посмотрев на номинал, и благодарно улыбнулся:

— Спасибо. Сейчас я покажу вам одну вещь. Он нырнул за занавеску, висящую между двумя самодельными стенами из строительного мусора, и зашуршал там, как мышь в норе. Сквозь щель Молдер видел небольшую, относительно чистую нишу, где были сложены дырявый матрас, несколько драных одеял, какие-то пакеты и целая коллекция старых комиксов. Похоже, собеседнику этот закуток служил чем-то вроде постоянной квартиры. Пока Молдер не без любопытства приглядывался, бродяга, покопавшись, извлек из-под матраса небольшой сверток — судя по целлофановой обертке, бережно хранимый, — аккуратно достал из него свернутый вчетверо лист писчей бумаги и протянул агенту. Молдер развернул листок и застыл в легком недоумении. На неумелом рисунке, похожем на детский, было изображено довольно странное существо. Фоке даже не смог понять, мужчина это или женщина, поскольку фигуру неведомый художник изобразил массивной, а лицо наполовину скрывали прорисованные прямыми штрихами волосы.

— Что это? — с удивлением спросил Призрак.

— Нашел в кармане пиджака. Его пиджака, — с готовностью пояснил бродяга, явно имея в виду покойного.

— Вы знаете, что здесь нарисовано?

— Конечно, — бродяга понизил голос. — Я тоже Это видел. Сам.

— Где? — поинтересовался Молдер с легким сарказмом.

— Здесь, на свалке, когда ночью рылся в мусоре. Его и другие видели: Пол, старая Нэнси…

— И как оно выглядит? Бродяга замялся.

— Ну… Оно большое, очень быстрое… Почти как человек, только… Знаете, я его не старался рассмотреть. Сразу удирал подальше.

Молдер хмыкнул:

— Вы как будто каждый день его встречали.

— Нет. Только дважды. Зато другие видели, особенно в последнее время. Говорят, оно

приходит по ночам из леса. Здесь же лес рядом, за оврагом. Раньше оно никого не трогало. А теперь, после истории с Робером, все сильно напуганы, да. Даже ночевать стараются в приюте.

— Вы в полицию обращаться не пробовали? — осторожно спросил Молдер. Бродяга только махнул рукой:

— А вы думаете, они не знают? Конечно, тот факт, что существо регулярно появляется на городской свалке, не особо укладывался в уже начавшую складываться теорию Молдера. Но странная уверенность бродяги возникла явно не на пустом месте. Пожалуй, стоило проверить и этот сумасбродный вариант. Тогда Призрак принял решение.

— Похоже, на эту ночь я займу вашу квартиру, — с улыбкой сказал спецагент. — Так что вам придется переночевать в моей, — и протянул собеседнику гостиничный ключ. — Мотель «Гэлекси-гейт», номер 156. Найдете?

Лицо чернобородого озарилось счастливой улыбкой:

— А кабельное телевидение там есть?

— Есть, — улыбнулся в ответ Молдер, а сам подумал, что на месте бродяги первым делом спросил бы про ванну.

Когда его добровольный помощник удалился, Молдер посмотрел на часы и задумался над тем, где поблизости продают хороший кофе.

Многие коллеги давно считали Молдера, мягко говоря, человеком со странностями. Причиной этого служила не только привычка влезать во всякие сомнительно-мистические дела, но и маниакальное желание проверять самые невероятные сведения самостоятельно. Однако Фоке, распутавший уже не одну загадочную историю, не без основания полагал, что в подобных случаях недоверчивость порой хуже, чем детская наивность и вера в сказки. К необычным явлениям не стоит подходить с обычными мерками.

Правда, в этот раз история действительно выглядела как-то странно. С одной стороны, получалось, что чуть ли не половина города не только знает о существовании «дьявола», но и свято в него верит, потому что регулярно видит. За один день Молдер, не приложив к розыскам каких-либо сверхчеловеческих усилий, обнаружил сразу двух очевидцев. Притом рассказы их не выглядели заученной сплетней, но, как и положено, сходились в основных деталях. И если безымянного бродягу, призвав на помощь здравый скептицизм, еще можно было объявить не заслуживающим доверия («чего только не наплетешь, чтобы заработать десять зеленых!»), то уж егерь, офицер, никак не производил впечатления досужего болтуна. Да и поведение детектива, желавшего любой ценой избавиться от «добровольных помощников», становилось вполне объяснимым. Но вот если посмотреть с другой стороны… При всей частоте явлений «дьявола» народу, встречи с ним только дважды заканчивались человеческими жертвами. И между этими двумя случаями прошло сорок лет. Не многовато ли? Конечно, можно предположить, что это существо нападает на людей только Тогда, когда, ему что-то угрожает. Однако чем угрожал ему человек, чинивший на обочине машину? Да и Крокетт явно не предполагал, что станет чьей-то закуской. Можно предположить, что напали на него во сне. Иначе как объяснить отсутствие следов борьбы? Вот ерунда какая! Молдер тяжело вздохнул и плотнее закутался в протершийся от старости плед.

Был уже второй час пополуночи. Ночь выдалась теплой и темной. Однако Фокса пробирала легкая дрожь — от возбуждения и сонливости одновременно. Он отхлебнул кока-колы и отложил опустевшую банку, сожалея, что в ней был не кофе: глаза предательски слипались. Снаружи прошелестел легкий ночной ветерок, и пахнуло отнюдь не фимиамом. Где-то залаяла собака. Молдер улыбнулся и подумал: «И тут трижды прокричала сова, и бесстрашному охотнику за привидениями явился Великий Помойный дух, невидимый, но обоняемый». И чуть не рассмеялся. Потом встряхнул головой и протер глаза. Даже если эта ночь пройдет впустую, время вынужденного бодрствования следует использовать для размышлений.

Продолжить анализ ситуации ему не пришлось. Снаружи раздался какой-то шорох. Молдер мгновенно застыл, как изваяние. Несколько минут тишину нарушали только отдаленный собачий лай, далекое гудение машины и шелест ветерка. Впрочем, они вполне могли заглушить все остальные звуки. Потом Молде-ру показалось, что на дальнем конце пустыря, там, где свалка подходила вплотную к торцевой стене барака, что-то мелькнуло. Но нагромождение хлама не позволило толком ничего разглядеть. Потом ветер внезапно стих.

Призрак сменил позу, стараясь двигаться бесшумно, и повернул голову. Теперь он явственно различал на фоне ночного неба нечто крупное и движущееся и слышал шорох перемещаемого мусора, который нельзя было списать на ветер. Потом еле различимое существо замерло и громко засопело, как будто тщательно принюхивалось. «Только бы это не оказалась просто бродячая собака, — подумал Молдер, дрожа от возбуждения. — Большущая такая собака. Например, бродячий ньюфаундленд. Или мастиф». Тут пустая банка из-под колы с грохотом покатилась по полу, и существо с невероятной скоростью метну лось прочь. Молдер вскочил, как берущий низкий старт бегун, и бросился следом.

Но разница в скорости была слишком велика. Выбежав наружу, Призрак увидел все ту же тень, притом вполне человеческих очертаний, как раз перелетавшую через ворота свалки с достойной обезьяны ловкостью. Молдер с несколько меньшим изяществом последовал за ней, даже не подумав о возможной опасности.

Выбежав на улицу, он огляделся и с удивлением обнаружил существо уже на крыше брошенного заводского корпуса. Теперь, оказавшись в безопасности, оно не торопилось удирать. Молдер задрал голову и по-мальчишески свистнул. «Дьявол» на крыше замер и с интересом посмотрел вниз.

Молдер постарался рассмотреть странного гостя более детально, насколько позволяли дальность и освещение. Судя по всему, «дьявол» действительно немногим отличался от обычного человека, если не считать наготы и почти кошачьей грации движений. К сожалению, пропорции существа едва ли поддавались определению, но Фоксу оно показалось не более высоким и массивным, чем он сам. Он успел еще разглядеть длинные волосы, похоже, темные, но тут «дьявол» метнулся к другому краю крыши, среагировав на приближающийся шум мотора. Молдер резко обернулся и на секунду замер, ослепленный светом фар. К нему подъезжал полицейский «форд». За ним из переулка уже выворачивал микроавтобус.

Двое патрульных выскочили из машины с завидной быстротой и направились к агенту. Подойдя, первый из них даже на секунду задумался, настолько непривычно смотрелся на краю городской свалки молодой человек в костюме и чистой рубашке. Однако, сделав вид, что разобрался в ситуации, полицейский сказал как можно более спокойно, соблюдая даже некое подобие вежливости:

— Не волнуйтесь. Сейчас мы отвезем вас в ночлежку, — и попытался взять Молдера за запястье.

Тот с легкостью стряхнул чужую руку и показал на крышу:

— Там, наверху, человек. Полицейский удивленно поднял голову. Но тут вмешался его напарник:

— Какой еще человек? Слушай, Билл, по-моему, он пьяный. В участке разберемся, что это за птица.

Молдер попытался было возражать, естественно, не оказывая сколько-нибудь реального сопротивления, но полицейские без особой вежливости упаковали его в микроавтобус.

За время работы в ФБР Молдеру не единожды приходилось бывать в полицейских участках больших и маленьких городов. Однако в качестве арестованного он -попал в подобное заведение впервые. Впрочем, и к этому повороту судьбы Молдер отнесся вполне философски. Руководствуясь знанием хватательной психологии полицейских, он вел себя с максимальным спокойствием, хотя давалось оно нелегко: слишком свежа была в памяти недавняя картина. Однако влезать в конфликт с младшими чинами смысла не имело. Прикинуться законопослушным гражданином, случайно влипшим в дурацкую историю, удалось настолько хорошо, что дежурный сержант, окинув привезенного скучающим взглядом, даже спросил:

— Ну, и на хрена вы его сюда притащили? Потом небрежно кивнул Молдеру на скамью у стены и снова углубился в чтение. Призрак тихо сел, понимая, что повезло ему значительно больше, чем второму пассажиру микроавтобуса, явно переоценившему свои способности в поглощении спиртного. Этого буяна сразу же уволокли в камеру, где, судя по доносившимся оттуда звукам, проводили теперь урок хороших манер при помощи полицейской дубинки. Молдер с живостью представил себе, как в понедельник является в вашингтонскую Контору с синяком под глазом и в подробностях объясняет шефу его происхождение. И даже рассмеялся.

Сонный сержант с некоторым удивлением оторвался от журнала, посмотрел на Молдера и уныло сказал:

— Ну-ка, парень, давай с тобой разберемся. Молдер пересел к столу дежурного и протянул ему водительские права. Полицейский открыл их и прочел вслух:

— Фоке У ильям Молдер, место жительства — Александрия, штат Вирджиния. И чего тебя к нам занесло? Приехал отдыхать или подрабатываешь здесь?

Молдер улыбнулся:

— Нет, скорее, на отдыхе. Работаю я в Вашингтоне. Федеральное Бюро.

Сержант глянул на него округлившимися глазами и задумался. Молдер с удовольствием наблюдал, как меняется выражение лица полицейского. Наконец сержант принял какое-то решение и, невнятно бросив что-то вроде: «Подождите, пожалуйста», — вышел в соседнюю комнату. Вернулся он только минут через пять и, по-прежнему обращаясь на «вы», проводил Молдера в отдельный бокс. «Наверняка связался с начальством, — подумал Молдер. — Не удивлюсь, если мне предстоит еще одна встреча с детективом».

Он не ошибся.

Томпсон появился через четверть часа. Спросонья он выглядел еще более тяжелым и обрюзгшим, мешки под глазами никак не добавляли ему обаяния, а на отвисшей щеке виднелась свежая царапина от бритвы. Захлопнув за собой дверь, детектив мрачно посмотрел на Молдера.

— Так это опять вы, господин доброволец? И стоило меня из-за этого будить в три часа ночи? Я, кажется, сказал, что мне не требуется ваша помощь. Будь вы хоть трижды из ФБР. А что если я позвоню окружному прокурору и сообщу, что некий агент вознамерился вставлять мне палки в колеса? Вам что, для хорошей жизни требуется обвинение в создании препятствий расследованию убийства?

Молдер, стараясь сохранять спокойствие, ответил:

— С удовольствием съезжу к прокурору с вами вместе, чтобы прояснить ситуацию. Интересно, что он скажет, когда узнает, что вы укрываете от следствия улики?

— Что за бред вы несете? — раздраженно спросил Томпсон.

— Я говорю о «джерсийском дьяволе». Можно подумать, никто не делал вам заявлений по этому поводу, — и тут же подумал, что, если он ошибся, эта фраза сильно испортит ему жизнь.

Однако детектив, вместо того чтобы возражать, молча побагровел. Тогда Молдер решительно продолжил:

— Вы прекрасно знаете о его существовании. Иначе зачем по ночам патрулировать окра-ины города?

— У меня по этому самому городу разгули-вает преступник, убийца. И мне плевать, людоед он или нет! — рявкнул Томпсон. — Моя работа — не слушать глупые сказочки, а защищать людей. А я, вместо того чтобы разыскивать его, беседую по ночам со всякими идиотами, которым вздумалось поиграть в Шерлока Холмса. Вы хоть понимаете, что отнимаете время у людей, занятых делом, и создаете идиотскую ситуацию?

Тут сарказм Молдера прорвался наружу.

— Ваша работа? Ваша работа — это чтобы рулетка крутилась и бары не пустовали. Чтобы все было шито-крыто. Чтобы репутация города оставалась девственно чистой. Вы просто боитесь выносить сор из избы. Потому что если эта история станет достоянием гласности, богачи перестанут приезжать сюда и оставлять здесь свои денежки. Тогда ваш городишко просто исчезнет, как монета в щели автомата.

Томпсон побагровел настолько, что на него было страшно смотреть. Некоторое время он просто глотал воздух, как рыба на берегу, явно пытаясь успокоиться и не сорваться на ругань.

— Между прочим,—продолжил Молдер, — полчаса назад я сам видел это существо. А вот вам еще одно доказательство, что оно — отнюдь не плод моего воображения, — и извлек из внутреннего кармана рисунок покойного бродяги.

Томпсон довольно долго изучал изображение.

— И эту мазню вы считаете доказательством? Да любой мальчишка нарисовал бы лучше! — детектив ухмыльнулся.—Вам просто надо было меньше рыться в мусоре, — и, пресекая возражения Молдера, добавил: — Хватит болтовни! Вы, например, утверждаете, что вы — сотрудник Бюро. Однако лично я вашего удостоверения не видел. Поэтому я задерживаю вас до полного выяснения личности. Так что посидите, отдохнете, может, пылу немного и поубавится. И запомните, Молдер: я не потерплю вмешательства в свои дела. А всякие бредни можете оставить при себе. Хотите участвовать в сафари — поезжайте в Африку.

Молдер промолчал, чтобы не выплеснуть случайно все накопившееся раздражение. Томпсон же, выходя, издевательски пожелал:

— Приятного уикэнда! — и громко хлопнул дверью.

Уже из коридора донесся его голос:

— Задержанного — в общую камеру. Молдер печально усмехнулся. Кажется, ему действительно предстояло провести выходные «со всеми удобствами».

Нынче выдался тот редкий понедельник, когда Скалли не спешила на работу, как на пожар. Хотя она и ругала Молдера за привычку не замечать выходных, обычно уикэнды оборачивались для нее смесью скуки и несколько натужных развлечений. Но вчерашнее воскресенье порадовало ее. Наконец-то нашелся обаятельный и вежливый мужчина, с которым приятно поговорить. Судя по телефонной беседе, Робин явно умел найти темы поинтереснее, чем работа. И вечерняя встреча должна была это подтвердить. Именно поэтому Скалли собиралась появиться в своем кабинете лишь ненадолго и пораньше удрать, чтобы успеть зайти в салон красоты.

Отмахнувшись от кого-то из знакомых, сделавшего традиционный комплимент насчет цветущего вида, Скалли взлетела по лестнице на второй этаж и забежала в коммутаторный зал.

— Привет, Энн! — улыбнулась она знакомой телефонистке. — Надеюсь, мне еще никто не звонил?

— Как же! Уже весь телефон сорвали. Твой ненаглядный Молдер тебя с самого утра ищет.

Скалли фыркнула и уже собралась было объяснить Энн неприменимость в данном случае слова «ненаглядный», но ее прервал меж-дугородний звонок. Энн взяла трубку и спустя секунду официальным тоном сообщила:

— Агент Молдер — агента Скалли. Возьмите трубку у третьего аппарата.

Сквозь шуршание и треск в трубке Скалли с трудом расслышала молдеровское «Привет».

— Привет, труженик. Ты все еще в Атлантик-сити?

— Да. Тут такое дело… Ты не могла бы подъехать?

— Ну вот еще! А что, очень надо?

— Да. И захвати мое удостоверение. Оно в ящике стола.

Тут к шуму в трубке прибавился громкий звук, напоминающий симфонию сломанного унитаза.

— Что у тебя там происходит? — слегка заволновалась Скалли.

Молдер неопределенно ответил:

— Да тут тошнит одного…

— Где ты вообще находишься? — спросила Скалли с легким недоумением. И была просто поражена, когда услышала:

— В вытрезвителе.

Тут проклятая связь прервалась. Скалли тяжело вздохнула и положила трубку на рычаг. Похоже, ее сегодняшние планы претерпевали некоторые изменения.

— Что-то случилось? — спросила Энн.

— Ничего особенного. Этот чудак влип в очередную историю. Если меня еще кто-то будет спрашивать, я на выезде по вызову агента Молдера и сегодня уже не вернусь.

И, оставив Энн и ее сотрудниц сгорать от любопытства, Скалли выскочила из комнаты. Мысли ее, адресованные напарнику, едва ли поддавались описанию. Самой мягкая из них звучала: «О пресвятая дева! Ну почему он такой идиот?»

Было около часу дня, когда Скалли и Молдер покинули гостеприимный полицейский участок Атлантик-сити, уладив все необходимые формальности. На улице было относительно безлюдно, яркий солнечный свет дробился в витринах и отражался от многочисленных вывесок. Посреди этой пасторальной картины небритый Молдер в пиджаке, украшенном пятнами, и с двухдневной щетиной смотрелся, по мнению Скалли, просто отвратительно. Она, естественно, не смогла удержать вызванного раздражением сарказма:

— Ну и видик! Неудивительно, что тебя приняли за бродягу. Хотя тебе до них немного

осталось. Привычка ночевать на свалках уже есть.

Молдер не отреагировал на явно провокационный тон.

— У меня есть что рассказать. Только давай зайдем в какое-нибудь кафе. Я чертовски голоден.

— Не раньше чем ты зайдешь в парикмахерскую, — ответила Дэйна. — Думаешь, мне приятно будет сидеть рядом с огородным чучелом?

Молдер смущенно развел руками:

— Разве что ты мне одолжишь десятку-другую.

— Я за тебя еще и платить должна? — взъярилась Скалли. — Ты что, действительно занимался кутежом?

Молдер улыбнулся:

— Да нет. Просто я сейчас обнаружил, что у моих сокамерников были своеобразные взгляды на собственность. Хорошо хоть бумажник положили обратно.

Рассмеявшись, Скалли решила сменить гнев на милость.

— Держи, — сказала она, протягивая купюру. — И немедленно брысь приводить себя в порядок. Потом пойдем в кафе. Там и расскажешь про свои успехи, охотник на дьяволов.

В небольшом полупустом кафе они заняли столик в углу, подальше от остальных, чтобы, как выразилась Скалли, «не пугать народ твоими бреднями». Впрочем, рассказывать Молдер не торопился, хотя было видно, что новости его прямо распирают. Он настолько увлекся яичницей с беконом, что Скалли, не утерпев, спросила сама:

— Ну, и какого дьявола ты обнаружил на этой помойке?

Молдер серьезно ответил:

— Больше всего он все-таки похож на человека. Этакий Маугли. Очень быстрый, сильный, лазает — куда там обезьяне. И грация в движениях почти кошачья.

— Так ты его действительно видел? — недоверчиво спросила Скалли.

— А как же! И не я один. — Молдер начал было рассказывать о своей встрече с егерем, но Скалли перебила:

— Слушай, а почему тебя посадили? Ты что, действительно что-то натворил?

— Да нет, это шуточки детектива. Якобы я нарушал общественный порядок. Скалли сделала серьезное лицо.

— А ты уверен, что это не отразится на твоей карьере? Когда об этом сообщат в ФБР, шеф тебя по головке не погладит.

Молдер, приступая к салату, отмахнулся вилкой.

— А, ерунда. Обвинение-то все равно снято. Меня просто держали «до выяснения». Прогнали по всем инстанциям. Всю эту историю можно просто считать мелкой пакостью.

— Или советом не лезть не в, свое дело, — уточнила Скалли.

— Да понимаешь, происходит какая-то ерунда. Об этом «дьяволе» чуть не полгорода знает, 'и полиция в том числе. Просто боятся, что их курортный бизнес накроется.

— С чего ты взял, что о нем все знают?

— Да его на окраинах видят регулярно. Недаром полиция их патрулирует.

— Кто видел? Бродяги? — скептически спросила Скалли.

— Да хотя бы. И покойник в том числе. Вот это он сам и нарисовал.

Молдер вытащил злосчастный листок. Посмотрев на рисунок, Скалли фыркнула.

— И это ты считаешь доказательством? Молдер решительно ответил:

— Вполне. Учти, я не охотился за ним целый месяц. Увидел в первую же ночь. Значит, он посещает окраины регулярно.

— Тогда у тебя одно с другим не сходится, — сказала Скалли. — Если этот людоед постоянно появляется в городе, то почему мы имеем всего один труп?

Молдер помрачнел.

— Вот это и меня смущает. Кстати, когда я видел это существо, оно вовсе не пыталось на меня напасть. Просто вело себя как испуган

ный зверь, словно посчитало, что я для него опасен. Так что нам нужно серьезно подумать, как за это дело взяться. Скалли ядовито ответила:

— Нет уж, это тебе нужно подумать. А я к семи часам возвращаюсь в Вашингтон.

— Опять чей-то день рождения?

— Нет, на этот раз свидание, — гордо ответила Скалли. И взглянула на Молдера, чтобы посмотреть, какое впечатление произведут ее слова.

Того явно больше интересовал салат, чем эта сенсационная новость. Тогда Скалли добавила:

— Ты мне нравишься, Молдер, но у меня все-таки должна быть личная жизнь. Молдер улыбнулся:

— Ну, у меня она уже есть.

«Господи, — подумала Скалли, — ведь этот ненормальный имеет в виду работу!» И, слегка смягчившись, сказала:

— Надеюсь, ты не собираешься поселиться в этом кафе? Доедай и поехали.

— Куда? — спросил Молдер с интересом.

— В Мэрилендский университет. Не только же по свалкам тебе шататься. У меня там есть один знакомый профессор. Можешь поговорить с ним о своем «дьяволе».

От такого сообщения Молдер явно повеселел и стал с удвоенной энергией расправляться с булочками и кофе. -

Из деталей хрестоматийно-профессорского облика он имел лишь очки, да и те в модной никелированной оправе. Под стать очкам оказалась и прическа — слегка вьющиеся волосы ученого были собраны на затылке в смешной куцый хвостик. Когда этот странный человек встретился им в коридоре преподавательского корпуса у двери с надписью «Профессор биологии Фредерик Даймонд», Молдер сначала принял его за лаборанта. Но Скалли сразу же развеяла заблуждение фразой:

— Привет, Фред! Опаздываешь?

— . О, Дэйна! Да еще и не одна! — голос профессора звучал обрадованно. — Рад тебя видеть! Я как раз закончил на сегодня работу и уже собирался сбежать. Проходите!

В кабинете, захламленном непонятными чертежами и диаграммами, было неожиданно светло и солнечно. Сдвинув на столе кипу бумаг, хозяин включил электрочайник, слегка неуместно смотревшийся среди микроскопов и прочих малопонятных приборов, и предложил гостям садиться.

— Выбирайте какие-нибудь свободные места. И сразу извиняюсь за творческий беспорядок, — сказал профессор, выхватывая из-под

уже приземлявшегося на ближайший стул Мол-дера пачку студенческих работ. Тот с трудом удержался от улыбки.

Разговор должен был начаться, как и положено при встрече однокашников, с долгих воспоминаний о старых друзьях и веселых временах учебы. Но Скалли, нарушив традицию, сразу взяла быка за рога:

— Фред, знакомься, это Фоке Молдер, мой сослуживец. Мы, собственно, к тебе приехали по делу.

Профессор улыбнулся:

— Неужели на той суперсекретной работе, которую ты получила после Академии, кому-то потребовалась консультация знатока мелких зверюшек?

— Ничего особенно секретного в нашей работе нет, — перехватил инициативу Молдер. — Просто мы занимаемся в основном довольно странными вещами, вплоть до мистики, и иногда нуждаемся в самых разных специалистах.

В глазах профессора загорелись веселые огоньки, и он, поправив очки, спросил:

— И какую мистику вы намерены мне предложить?

— Да нет, вопрос достаточно тривиален. Мне просто хотелось бы узнать от вас, может ли существовать неизвестный науке хищник в лесах штата Нью-Джерси.

Профессор взглянул на Молдера с некоторым удивлением.

— Неизвестный науке? Нью-Джерси подвергся значительному антропогенному воздействию, так что и с известными хищниками дело обстоит паршиво. Есть, конечно, несколько довольно крупных лесных массивов вдоль побережья…

— Именно о них и идет речь, — кивнул Молдер.

— Ну, знаете… Если бы этот хищник водился там в сколь-либо серьезных количествах, его бы давно обнаружили местные егери. Здесь все-таки не Африка и не Австралия и на карте белых пятен нет. Конечно, есть сумасбродная теория о возможности существования микропопуляцйй редких видов в ограниченном ареале, но…

Тут его перебила Скалли:

— Фред, а можно еще раз, но человеческим языком? Если не для меня, то хотя бы для Фокса.

Профессор кивнул:

— Да, конечно. Дело в том, что Нью-Джерси слишком населен. Крупные животные не всегда могут жить в близком соседстве с людьми. К тому же крупным хищникам, таким как кугуар, здесь просто не хватило бы пищи. Видите вон ту таблицу на стене? Это изображение экологической пирамиды. Она начинается с растений

и насекомых. А место хищника было бы вон там, на верхушке.

Молдер посмотрел на таблицу с некоторым удивлением.

— Однако здесь наверху изображен человек.

— Правильно, — кивнул профессор. — Дело в том, что человек — самое совершенное в своем роде существо. Он всеяден, способен селиться в самых разных ландшафтах и климатических зонах, притом изменяя ландшафты для своих нужд и воздействуя на других животных. Это воздействие и называется антропогенным. Притом на большинство видов соседство человека воздействует отрицательно. Приспосабливаются к нему очень немногие существа — например, те же крысы.

Скалли, предчувствуя длинную лекцию, уже начала проявлять нетерпение. Однако Молдер опередил ее:

— А может ли найтись существо, которое займет в этой таблице место этажом повыше и само включит человека в свой рацион?

— Вот как? — профессор взглянул на Молдера с интересом. — А вы уверены, что речь идет не о волке или другом известном звере?

— Уверен, — кивнул Молдер. — Скорее оно ближе к самому человеку.

— Хм… Дело в том, что любой хищник становится людоедом не с бухты-барахты, а по

вполне конкретным причинам. Например, оттого что не может больше добывать обычную пищу. Большинство известных зверей-людоедов имели какие-то увечья. Кроме того, для высших млекопитающих каннибализм вообще не характерен. Для приматов — в особенности.

— Это уже не важно, — вновь нетерпеливо перебила его Скалли. — Главное то, что, по твоим словам, в Нью-Джерси подобное существо незамеченным остаться не может.

Фред посмотрел на нее, как на торопливую студентку.

— С точки зрения классической биологии — да. По современным представлениям, популяция должна насчитывать довольно большое число особей, чтобы не вымереть в весьма короткий срок. Но есть еще криптозоология, которую многие мои коллеги считают лженаукой.

— Криптозоология? — переспросил Мол-дер. — «Скрытая зоология»?

— Да, буквально так. Целая наука, посвященная неоткрытым или считающимся вымершими животным. И среди ее адептов куча народу — от любителей искать чудовищ в шотландских и канадских озерах до весьма авторитетных ученых. Кое-кто из них всерьез считает, что некоторые животные могут существовать в очень ограниченных количествах, буквально балансировать на грани вымирания. И конечно, обнаружить их гораздо труднее, чем енотов или

лисиц. Существует куча литературы, посвященной встречам с человекоподобными существами в различных частях света, и в Америке в том числе.

— А как ты сам считаешь, Фред, может ли подобное существо жить где-нибудь в районе Атлантик-сити? — не удержалась от вопроса Скалли.

— Я? — профессор вполне студенческим жестом подергал себя за хвостик. — Коллеги могут меня назвать авантюристом от науки, но я думаю, что исчезающе малая вероятность все-таки есть. Правда, свидетельства очевидцев никто, кроме охотников за сенсациями, не воспринимает как доказательства. Биология — строгая наука, и для нее необходим хотя бы один добытый экземпляр. Но если он окажется в руках ученых, это станет значительнейшим открытием двадцатого века. Так что можете обращаться ко мне, если потребуется какая-то помощь. Я буду только рад.

— Вы говорили, что о диком человеке есть немало книг, — заметил Молдер. — Может быть, заодно порекомендуете, где их найти?

Профессор посмотрел на часы.

— Я думаю, библиотека еще не закрылась. Так что могу проводить вас прямо сейчас.

— И заодно меня до машины, — сказала Скалли, тоже скользнув взглядом по циферблату. — Кажется, я уже начинаю опаздывать.

Она была немало раздосадована подобным исходом беседы и думала про себя: «Ну вот, спелись, два фанатика».

Примерно в половине восьмого Молдер отложил очередную кипу ксерокопий и задумался. Предоставленные Даймондом статьи помогли Призраку лишь в одном — он окончательно убедился в существовании неведомой твари. То есть даже не убедился, поскольку привык доверять виденному своими глазами, а просто победил и загнал в угол все возникшие сомнения. Итак, даже если отбросить две трети имеющихся материалов, явно смахивавших на газетные утки, остальное вполне согласовалось с его собственными наблюдениями. Не могли люди, которых ученые мужи даже очевидцами именовали в кавычках, сами придумать внешний вид, описать поведение, легкость движений — все то, что Молдер наблюдал собственными глазами… Правда, большинство описанных случаев встречи с «большеногим», как его окрестили репортеры, происходило все-таки в значительно более дикой местности, чем Нью-Джерси. Но разве не мог здешний «дьявол», обитающий

рядом с человеческим жильем, просто стать более осторожным, в остальном не изменив привычек?

Непонятно было одно: почему все-таки странное существо вдруг взялось за своих соседей? «Людоедами просто так не становятся», — говорил профессор. Тогда что заставило «дьявола» напасть на человека? Молдер чувствовал, что бродит вокруг да около разгадки, но для появления ответа не хватало нескольких деталей. И это раздражало, заставляя проводить время в ожидании непонятно чего.

Из этого неприятного состояния Молдера вывел телефонный звонок. Он взял трубку и услышал:

— Алло! Мистер Молдер?

— Да! — Фоке мгновенно напрягся, пытаясь вспомнить, кому принадлежит смутно знакомый голос.

Но собеседник помог ему:

— Это Булль, Питер Булль, егерская служба Нью-Джерси. Помните?

— Да, конечно, Питер, — ответил Молдер, искренне обрадовавшись.

— Я тут побродил по окрестностям и обнаружил его. .

Молдер даже затаил дыхание, сразу сообразив, кого имеет в виду старый егерь.

— Мертвого, — продолжал тем временем Булль. — Похоже, поскользнулся на камнях и разбил голову. Точно такой, как я вам описывал. И одного зуба не хватает.

— Давно это случилось? — спросил Молдер.

— Месяцев шесть — восемь назад. Молдер испытал мгновенное удивление. Если «дьявол» уже шесть месяцев как мертв, то кто же виновник смерти Крокетта? И кого он, черт побери, видел ночью на крыше?

— Вы уверены, что это именно он? — только и мог спросить Молдер.

— Конечно, — кажется, егерь даже слегка обиделся. — Крупный мужчина, не слишком молодой. И отпечатки зубов совпадают с теми, которые были на костях. Специально слепок сделал.

— А где он сейчас?

— Увезли в городской морг, конечно. Можем с вами завтра туда подъехать.

— Конечно, Питер, я вам с утра позвоню. Спасибо вам большое.

Когда Молдер повесил трубку, он готов был нестись в морг немедленно, чтобы посмотреть на «дьявола» вблизи. Однако он прекрасно понимал, что без профессора Даймонда здесь не обойтись. Следовало немедленно найти Скал-ли, чтобы она завтра заехала в Мэриленд и привезла однокашника сюда. Наверняка «авантюрист от науки» найдет способ избавиться на денек от служебных обязанностей, узнав о такой находке,

Но прежде чем вновь взяться за телефон, Молдер задумался. Что же все-таки значит эта находка? Неужели в окрестностях тихого городка проживает целая семья этих «дьяволов»? И тут у Молдера появилась совершенно ничем пока не подтвержденная догадка, в истинности которой он, однако, сразу же уверился.

Естественно, Скалли опаздывала не так сильно, как хотела показать. Когда она добралась до Вашингтона, до запланированной встречи оставалось еще не менее трех часов. Но это ее вполне устраивало. Для того чтобы привести себя в порядок, времени хватало.

К подобным встречам Скалли относилась очень серьезно. Случались они не так уж часто. Притом Скалли совершенно справедливо полагала, что виной тому отнюдь не ее внешность. Просто при критическом складе ума и строгом воспитании трудно вести себя легкомысленно, соответствуя некоему абстрактному образу, который представляется наиболее женственным и привлекательным среднему мужчине. Поэтому многие ее знакомые после двух-трех ни к чему не обязывающих встреч куда-то исчезали, отго-

вариваясь занятостью, либо она сама прекращала с ними всяческое общение. Каждый раз после этого Скалли остервенело впрягалась в работу, нередко вымещая свое зло на напарнике, и на несколько месяцев забывала о существовании мужчин вообще. Однако, когда проходило разочарование, она вновь делала попытку найти свой идеал.

К ресторанчику, у которого она должна была встретиться с очередным кандидатом в идеалы, Скалли подъехала ровно в 19.30. Робин уже ждал ее и, казалось, был приятно обрадован подобной пунктуальностью.

— Хм, я, честно говоря, не предполагал, что женщины умеют не опаздывать, — произнес он, галантно поприветствовав Дэйну.

В ответ она мило улыбнулась. Робин церемонно взял ее под руку и повел в ресторан, где уже был заказан столик.

Скалли отметила, что ее новый знакомый обладает хорошим вкусом, который проявился уже в подборе места встречи. Зал ресторанчика был весьма невелик. Большое расстояние между столиками, искусно подобранный полусвет и льющийся из спрятанных колонок мелодичный блюз только добавляли обстановке интимности, позволяя посетителям чувствовать себя такими же далекими от соседей, как если бы они находились в отдельном кабинете. Под стать обстановке заведения был и неправдопо

добно вежливый и аккуратно одетый официант, встречавший посетителей у самой двери.

Слегка смущенная столь непривычной ситуацией, первые десять минут Скалли не поддерживала разговор, отделываясь короткими репликами и делая вид, что увлечена дегустацией блюд местной кухни. Но после первого бокала коктейля напряжение слегка отпустило ее, и она начала отвечать на вопросы более пространно. А поскольку Робин был тоже слегка смущен ее поведением и явно не желал вести стандартную светскую беседу о погоде, разговор вернулся к прошедшему уикэнду.

— Знаете, наше знакомство можно назвать счастливым случаем, — с улыбкой рассказывал Робин. — Ведь с Джоан мы практически незнакомы. Я зашел к ней только потому, что это была почти единственная возможность увидеть Скотта.

— Но почему же? — удивилась Скалли. — Неужели вы так заняты работой?

— Нет, что вы. Просто жена считает, что Скотту общение со мной вредит. Нет, она, конечно, не запрещает нам встречаться, но старается максимально ограничить время. К тому же у нее свои представления, как должен быть воспитан ребенок. Существенно отличающиеся от моих.

— Извините, если я затрагиваю больную для вас тему, — Скалли посмотрела на Робина сочувственно, — но не это ли причина вашего…

Тут она замялась, но Робин закончил за нее'

— Моего развода? Да, пожалуй. Точнее, одна из них. Мы с Энн не сошлись характерами и, увы, слишком поздно это поняли. Сами понимаете, как я завидую счастливым семьям, таким, как у вашей подруги.

— У Джоан? — Скалли усмехнулась. — Счастливая семья? Не более, чем у вас. Просто ее спасает жизнерадостность. Они с Джеком уже полгода как фактически разошлись. А развод не оформляют оттого, что Джеку это может повредить — директор его фирмы не одобряет подобных вещей. В результате Джек неделями торчит у себя в Филадельфии, а Джоан занимается Крисом одна.

— Вот уж чего не ожидал… — печально сказал Робин. — А как вы думаете, может быть, тогда стоит вместе съездить на пикник к морю? Я попытаюсь увезти с собой Скотта, возьмем Джоан с Крисом, искупаемся, поиграем с детьми…

— С удовольствием. Я давно не была у моря и, похоже, совсем разучилась отдыхать. И Джоан будет очень рада — она считает, что мальчику нужен свежий воздух, — сказала Скалли и улыбнулась.

Робин улыбнулся в ответ и поднял бокал. Пригубив немного, Скалли продолжила:

— Расскажите мне о своей работе. Ведь все мужчины настолько серьезно к ней относятся, что способны говорить на эту темы часами.

— Только не с такой женщиной, как вы, — парировал Робин. — К тому же бизнес — всегда бизнес, и в нем нет ничего интересного — во всяком случае, настолько, чтобы рассказывать о нем за ужином. Не то что у вас. Наверное, работа федерального агента действительно такая захватывающая и романтичная, как это показывают в фильмах. К тому же вас окружают весьма интересные люди.

Тут Скалли представила рядом с аккуратным и галантным Робином Молдера — .каким застала его в полицейском участке — и чуть не рассмеялась. С трудом сдержавшись, она ответила:

— Я бы сказала — интересные типы. А сама работа достаточно рутинная, да и «клиенты» не менее занудны, чем любой посетитель офиса.

И тут рутинная работа напомнила о себе громким писком спрятанного в сумочке пейджера. Извинившись, Скалли вынула его и, глянув на цифры, мгновенно определила: «Атлан-тик-сити. Молдер из своего отеля. Что у него там еще случилось?»

— Вот видите, Робин, эта самая «романтическая» работа и здесь до меня добралась. Если вы не возражаете, я перезвоню сейчас, чтобы побыстрее с ней покончить.

Она отошла к телефону у стойки и набрала номер. Трубку сняли сразу.

— Скалли, ты? — возбужденно спросил Мол-дер.

— Я. Что у тебя еще случилось? Встретился на улице со своим лесным человеком? — спросила Скалли раздраженно.

Молдер даже не обратил внимания на ее тон:

— Нужно срочно связаться с профессором Даймондом. Кажется, его величайшее открытие уже не за горами. Нашли тело того существа, о котором рассказывал егерь. Оно сейчас в морге Атлантик-сити.

— Какое тело? — непонимающе спросила Скалли.

— Тело этого лесного человека. Профессор нужен нам для осмотра.

— Я, конечно, попробую его привезти, но никак не раньше полудня. Скорее, позже: если ты не забыл, Фред еще читает лекции, а его расписания я не знаю.

— Хорошо. Выезжайте, как сможете. И обязательно перезвоните сюда, в отель, чтобы мы с Питером Буллем вас встретили. И еще! — тут голос Молдера зазвучал победно. — Я понял: мы ищем вовсе не мужчину-людоеда!

Тут хрип в трубке достиг уже вовсе неприличной громкости и сменился короткими гудками. Скалли в сердцах грохнула трубку на рычаг. Из всего разговора с напарником она поняла главное: теперь сегодняшний вечер окончательно испорчен.

Конечно, ни о каком полдне и речи пытьне могло. Несмотря на то что Даймонд, только услышав о предложении Молдера, отменил все, что планировал на этот день, выехать из Мэриленда удалось только в третьем часу. На дороге, как назло, возникла необычная для буднего дня пробка, что тоже, мягко говоря, не ускорило продвижения. Да еще на самой окраине Атлантик-сити, неподалеку от бара, где была назначена встреча, мотор автомобиля безнадежно заглох. Именно из-за этих превратностей судьбы, да еще из-за вчерашнего несвоевременного звонка Скалли успела трижды проклясть Молдера. Хотя на самом деле ей было интересно, что по поводу находки скажет профессиональный биолог. Ведь. при всем своем слегка насмешливом внешне отношении к Фреду Скалли не могла не признавать бывшего однокашника высококлассным специалистом.

Молдер и Булль ничем не выказали нетерпения, хотя ждали уже около часа. Впрочем, разговор сразу же принял вполне деловой характер. Как только состоялось официальное представление, профессор взял инициативу в свои руки. Сначала он с дотошностью, достойной не то полицейского инспектора, не то ре-

портера, заставил старого егеря повторить рассказанную ранее историю, выспрашивая малейшие детали.. Потом настал черед экзекуции Молдера. Скалли с одобрением наблюдала, как Даймонд отметает все восторженные панегирики ее напарника, выпытывая только существенные подробности. В заключение Фред осмотрел привезенный егерем зуб и, спрятав его в коробочку для образцов, убрал в карман, после чего объявил:

— Теперь можно отправляться непосредственно в морг. Все, что мне нужно, я выяснил.

— И что вы, ученый, теперь про этого «дьявола» думаете? — не удержался от вопроса Булль. .

Даймонд пожал плечами:

— Сложный вопрос. Как ученому, мне требуется хотя бы осмотреть тело, несмотря на то, что описание «дьявола» весьма интересно и факт вашей встречи с ним сомнению подвергнуть сложно. А по-человечески я и вам, и агенту Молдеру вполне верю. И просто горю желанием разгадать эту загадку. Так что давайте поторопимся.

— Давайте, — согласился егерь. — В моей машине как раз поместимся.

В морге их ожидала весьма прохладная встреча. Как назло, дежурила все та же врач, которая встречала Скалли с Молдером в про

шлый визит. И даже появление университетского профессора не смогло рассеять ее недоверие.

— Только общие сведения, мистер Даймонд. Тело сегодня забрали.

— Кто-то из родных? — ядовито поинтересовался Молдер.

Врач одарила его тем взглядом, каким положено смотреть на человека, привыкшего проводить выходные в камере.

— Нет, полиция. По приказу детектива Томпсона.

Булль хмыкнул, явно подумав о родстве «дьявола» с детективом, и получил не менее выразительный взгляд строгой медички, от которого даже смутился. Но профессора Даймонда смутить было не так-то просто.

— Однако должны были остаться документы. Мне хотелось бы их просмотреть. Дело в том, что данный труп, по имеющимся у меня сведениям, может представлять интерес с точки зрения сравнительной антропологии, и…

К концу третьей минуты этой речи врач осознала, что бороться ей уже не под силу.

— Хорошо, пройдите со мной, — и увела Даймонда, оставив остальных дожидаться в приемной.

Когда профессор вернулся, его встретило напряженное молчание. Нарушила его по-прежнему сопровождавшая нежданного гостя врач:

— Мы всегда готовы сотрудничать с университетскими специалистами. Но, сами понимаете, данный случай особый: в связи с недавним преступлением полиция внимательно следит за всеми неопознанными трупами. Так что обратитесь за более подробной информацией непосредственно к мистеру Томпсону.

— Да, конечно, благодарю вас, — степенно ответствовал Даймонд и, не обращая внимания на общее волнение, вышел на улицу.

Остальные последовали за ним.

— Ну как, Фред, накрылось твое великое открытие? — спросила Скалли, явно разочарованная непредвиденным препятствием. Ей хотелось прояснить ситуацию хотя бы для себя.

— Ну, об этом еще говорить рано, — мрачно заявил Даймонд. — По крайней мере из этих документов я выловил несколько интересных фактов. Во-первых, у покойника действительно не хватало одного резца, и сломан он не год и не два тому назад. Во-вторых, осмотр выявил некоторые другие специфические черты… Жаль, что о них там сказано в весьма обтекаемых выражениях. В общем, похоже, это действительно «дьявол». Только теперь мы уже ничего больше не узнаем. Тело забрали, чтобы похоронить за счет муниципалитета.

— Естественно. Детектив не заинтересован в том, чтобы правда вышла наружу, — сказал Молдер, тоже удрученный неудачей.

Даймонд же, поправив очки, продолжил:

— Впрочем, не все еще потеряно. Раз у нас где-то в окрестностях города обитает еще одна живая особь, можно осмотреть посещаемые ею места, чтобы попытаться найти какие-нибудь следы, — он повернулся к Молдеру. — Вы говорите, что его часто видят на окраинах города. Может, осмотрим их вместе? Заодно и покажете место вашей встречи.

Молдер взглянул на него с интересом:

— Ну, саму свалку, по-моему, осматривать бесполезно. Там сплошные следы цивилизации, сам дьявол ногу сломит. Но рядом есть какие-то заброшенные мастерские. Судя по всему, через них оно и пробирается. И следы вполне могут остаться. Правда, ворота заперты на замок…

— Этот замок просто на проволоке висит, — добавил егерь. — А у меня кусачки в багажнике.

— Фоке! Ты опять хочешь пообщаться с детективом? — забеспокоилась Скалли. — На этот раз тебя обвинят во вторжении на территорию частного владения.

— Не волнуйтесь, мисс, — ответил за Мол-дера Булль. — Старина Уилсон давно уже продал все ценное, что там было, а сам съехал куда-то. Так что эти корпуса и вовсе, считай, бесхозные.

— К тому же мы не собираемся красть какой-нибудь сломанный домкрат, а проводим

расследование в интересах науки, — поддержал его Даймонд.

Скалли на секунду задумалась. Конечно, эта затея явно была чревата неприятностями, но сил остановить трех объединившихся фанатиков у нее не хватало. Потому следовало присоединиться к ним, чтобы свести возможные отрицательные последствия к минимуму. Кроме того, должен же быть в этой компании хоть один здравомыслящий человек!

— Хорошо, — сказала она. — Давайте.

— Только сначала ко мне в контору заедем. А то мало ли что… — туманно сказал Булль, занимая водительское место.

В это время врач, уже в десятый раз набравшая номер, наконец облегченно вздохнула и сказала в трубку:

— Мистер Томпсон? Они опять приезжали. С каким-то мэрилендским профессором. Ужасный зануда!

Когда Булль остановил машину у здания управления паркового хозяйства и вышел, Мол-дер, погруженный в раздумья, вдруг повернулся к Даймонду:

— Профессор, а когда у крупных хищников погибает кормилец семьи, самка сама отправляется за добычей?

— Безусловно, — кивнул профессор. — Но, как правило, она не уходит далеко от логова, и…

Тут он осекся и после короткой паузы спросил:

— Вы думаете, что виденное вами существо женского пола?

— Да, — кивнул Молдер. — Она просто слабее, поэтому не может охотиться, как самец. Вот и промышляет на свалке. Ее участившиеся появления явно совпадают со временем гибели того «дьявола», тело которого обнаружил старший егерь. И на человека она напала, потому что он был пьян и представлялся легкой добычей.

Даймонд задумался.

— Смелая догадка. Но она действительно объясняет все странности.

Продолжить он не успел. Вернувшийся Булль открыл заднюю дверцу и положил на сиденье охотничье ружье с оптическим прицелом. Взглянув на калибр, Скалли подняла бровь.

— Зачем это, офицер? Вы же не собираетесь охотиться на слонов?

Егерь только усмехнулся.

— Профессору подобные штучки должны быть хорошо знакомы. Это духовое ружье, и заряжается оно ампулами со снотворным. Доза такая, что даже гризли в несколько минут заснет и будет храпеть не меньше часа.

Даймонд радостно улыбнулся:

— Прекрасная идея. Если нам удастся захватить живой экземпляр, это будет сенсация.

Ничего не ответив, Булль завел машину и рванул с места. Он попетлял по узким улочкам, продемонстрировав немалое водительское мастерство, и выехал к уже знакомым Молдеру местам. Потом повернулся к пассажирам:

— Припарку емся здесь. Конечно, можно остановиться и у миссии, но мне вовсе не хочется, чтобы болтающаяся там публика что-нибудь сперла.

Они вышли из машины у того переулка, где Молдер накануне встретился с полицейским патрулем. Егерь, прежде чем запереть машину, не забыл прихватить ружье и кусачки. Глядя на его уверенные действия, Молдер почувствовал к атому обстоятельному человеку еще большую симпатию. Первое интуитивное впечатление, как обычно, не подвело его. Скалли, в свою очередь, подумала, что по меньшей мере поторопилась, когда зачислила этого серьезного человека в разряд подобных Молдеру авантюристов.

Она порадовалась и тому, что в этот предвечерний час на улице близ заброшенного завода не было ни души. Любой нормальный человек, посмотрев на действия их необычной компании, подумал бы черт-те что и позвонил бы в полицию, чтобы сообщить о банде вооруженных взломщиков. Но сейчас даже бродяги попрятались от жары, и никто не заметил, как странная четверка, вскрыв железную

решетчатую дверь, проникла на захламленный заводской двор и исчезла в ближайшем корпусе.

Внутри здания, явно использовавшегося раньше под склад, было темновато и тихо. Булль оказался прав: все, что можно было продать или украсть, было уже давно продано или украдено, и даже бездомные не интересовались этим темным и пыльным, почти лишенным окон бараком. Осмотру сильно мешало слабое освещение. Однако егерь первым обнаружил какой-то предмет. Это оказалась древняя заскорузлая тряпка, испачканная, как показалось, кровью. Профессор жадно схватил ее, но, приглядевшись, передал с некоторым смущением Молдеру. Тот после беглого осмотра отбросил тряпку в ближайший угол. Она оказалась просто измазана суриком.

Хотя все четверо старались как можно тщательнее изучать каждый метр пола, именно профессор заметил что-то стоящее. Он обратил внимание на открытую дверь в соседнее помещение и подозвал остальных. Молдер сразу насторожился — как охотник, почуявший дичь. На пороге четко отпечатался в пыли след огромной босой ступни.

— Совсем свежий. Оставлен этой ночью, не иначе, — заключил егерь. — Интересно, может, оно и сейчас здесь?

Молдер решительно сказал:

— Вам лучше подождать нас с Дэйной у ворот, снаружи. В помещении от такого ружья толку немного, а вот если она попытается удрать по крышам…

— Вообще-то для крупных приматов это не характерно. У них нередко наблюдается страх высоты, — заметил профессор.

Молдер усмехнулся:

— Судя по тому, что я видел, она лазает так же хорошо, как и кошка. Кстати, в прошлый раз удирала по крыше соседнего корпуса.

Егерь кивнул, как солдат, получивший приказ, жестом подозвал Даймонда и пошел наружу, к воротам.

Для полицейского в таком маленьком городке, как Атлантик-сити, одно дежурство мало отличается от другого. Обычная рутина, кружение на патрульной машине по знакомым, давно надоевшим улочкам и мелкие происшествия. Вот и сегодня за весь день — единственное событие: один из бездомных украл в хлебной лавке батон. Угостили дубинкой, прочли краткую лекцию о праве собственности и, поскольку хозяин лавки не собирался предъявлять обвинение, отпустили. Причем отпустили вместе с батоном: сержант Дженкинс не был злым человеком. Он прекрасно понимал, что есть нужно не только ему.

Несмотря на то что в машине работал кондиционер, сержант истекал потом. Вечерняя жара была совершенно невыносимой, а мысли о длинном ряде пивных бутылок, выстроившихся в'домашнем холодильнике, делали ее еще хуже. До конца дежурства оставался целый невыносимо длинный час, и оттого Дженкинс, человек, как уже упоминалось, вовсе не злой, постепенно приходил в то состояние, когда мог загрызть собаку. Он уже был готов придраться к любой мелочи, и чувствовавшие его настроение патрульные даже прекратили обсуждать вчерашнюю партию в покер.

«Форд», подскочив на выбоине в асфальте, выехал на окраинную улицу, и тут внимание изнемогавшего от жары сержанта привлекла припаркованная у самого края свалки машина с зеленой полосой и значком парковой службы. Дженкинс нахмурился:

— Это еще что?

— Крыс считают на предмет охраны животных, — не удержался самый молодой из патрульных. Впрочем, под взглядом сержанта он тут же прикусил язык.

Дженкинс кивнул водителю:

— Останови! — и повернулся к шутнику. — Выяснить, в чем дело, быстро!

Тот Выскочил из машины как ошпаренный. Сержант, выжидающе посмотрев ему вслед, закурил сигарету и тут же закашлялся, подавив-

шись дымом. Нет, определенно этот день был совершенно невыносим!

Вернувшись, патрульный доложил:

— Там нет никого, сэр. Только у мастерских ворота открыты. Замок цел, перерезана проволока.

. Дженкинс на секунду задумался, потом взял трубку радиотелефона.

— Алло, сэр! Докладываю: кто-то проник в мастерские Уилсона. Рядом припаркована егерская машина, внутри никого нет. Приступаю к аресту злоумышленников^

Голос Томпсона прозвучал как рычание.

— Идиоты! — тут у Дженкинса создалось впечатление, что детектив имеет в виду вовсе не патрульных. — Сержант, ничего не предпринимать. Хотя нет: блокируйте здание со стороны оврага. Следите за всеми необычными явлениями. Есть основания предполагать, что в мастерских скрывается убийца. Еще: если появится хозяин машины, допросить и задержать до моего появления. Я сейчас подъезжаю со второй группой.

— Слушаюсь, — ответил Дженкинс и бросил трубку.

Он прекрасно понял, какое радостное приключение ему подвернулось: о существовании жуткой твари по городу давно ходили легенды. Бродяги частенько встречали ее по ночам на свалке. Но чтобы прямо здесь, среди бела дня… Тут сержант представил, какая в ближайшее время возникнет суматоха, и видение стройного ряда запотевших пивных бутылок начало медленно удаляться.

Мастерские никому не известного Уилсона напоминали скорее не маленький автосервис, а натуральный завод. Передний складской барак, снаружи казавшийся не очень большим, был разделен галереей фактически на два этажа с низкими, давящими потолками. Притом на втором этаже картина оказалась еще непригляднее, чем на первом: везде пыль и ошметки ветоши, штукатурка на стенах облупилась, а большая часть узких окон наглухо забрана ржавыми металлическими ставнями или затянута рваной сеткой.

Полюбовавшись на интерьер, Призрак решил, что здешний пейзаж напоминает декорации дешевого фильма ужасов и вполне подходит для смертельной схватки главного героя с жутким чудовищем. Да только он, Молдер, на роль героя подходит примерно так же, как дикое создание, которое он разыскивает, — на роль чудовища.

— Как ты думаешь, она достаточно разумна, чтобы с ней можно было говорить? — повернулся Молдер к бредущей следом за ним Скалли.

Та, не особо задумываясь, ответила:

— Говорить? Это зверь, притом людоед! Или, по крайней мере, просто дикарь.

Молдер посмотрел на спутницу и вдруг с неожиданным жаром сказал:

— Интересно, чем она занимается в свободное время?

— Ходит по магазинам за едой, — мрачно отозвалась Скалли.

В этот момент раздавшиеся снаружи голоса заставили обоих, прекратить беседу. Подойдя к окну, Молдер увидел рядом с Буллем и профессором неожиданных гостей — одетого в обычный костюм детектива Томпсона и двух полицейских в форме и с ружьями. Томпсон, явно взбешенный происходящим, напирал на профессора:

— Я не позволю творить в городе черт знает что и нагнетать обстановку! Вы приехали сюда с агентом Молдером? Опять мешаете следствию?

Профессор, видимо оскорбленный подобным отношением, ответил:

— Я понятия не имею ни о каком Молде-ре, мистер детектив! Мы с егерем приехали по вполне серьезному делу! Здесь обитает неизвестное науке животное…

Молдер порадовался, что полицейские не отобрали у. Булля ружье и явно не делали попыток скрутить обоих участников приключения.

— Я же говорила, что вся эта затея кончится общением с полицией! — не удержалась Скалли.

Молдер отозвался философски:

— Чему быть, того не миновать. Срочно осматриваем этот корпус, может, успеем обследовать и второй. Она наверняка здесь.

Скалли двинулась к вороху тряпья в дальнем углу, а Фоке обвел взглядом внутренний двор, пытаясь сообразить, где может скрываться «дьяволица». Мест оставалось не так уж много: дальний корпус даже отсюда был виден как на ладони. В этот момент внимание агента привлекло движение за одним из закрытых сеткой окон полуподвала. Он, не задумываясь, толкнул железный ставень и выпрыгнул в окно, чтобы сократить путь. Перекатившись на жестком щебне, Молдер вскочил легко, как упавшая на четыре лапы кошка, и бросился к открытой торцевой двери.

Скалли задержалась буквально на пару минут. Куча ветоши подозрительно напоминала чье-то лежбище, и Дэйна, увлекшись осмотром, сначала не обратила внимания на стук ставня и шум. Оглянувшись и не увидев напарника, она тут же подбежала к открытому окну. Во дворе не было ни души, но дверь в соседний корпус еще чуть-чуть покачивалась. Скалли, недолго думая, повторила прыжок Молдера. Однако, вскочив, она не кинулась

сломя голову на поиски, а спокойно извлекла из кобуры «вальтер» и сняла с предохранителя. Пусть этот фанатик сколько угодно печется о своей дикой любимице, но рисковать понапрасну все равно не стоит.

А ворвавшийся в полуподвал Молдер испытал первым делом жесточайшее разочарование. Помещение ничем не отличалось от склада, только в окне вращался от сквозняка огромный четырехлопастной вентилятор, который, похоже, и смутил его. Этот вентилятор еще и мешал теперь, поскольку тени от лопастей кружили по всему залу, а остальные окна бельэтажа были похожи скорее на лаз для кошек и, естественно, давали слишком мало света. Молдер, чертыхнувшись, медленно пошел к ведущей наверх лестнице, решив обыскать и это помещение. Пыль и мусор гасили звуки шагов. Поэтому Призрак сначала даже не понял, что швырнуло его на цементный пол, да еще с такой силой, что он крепко приложился головой.

Открыв глаза, Молдер обнаружил, что поиски можно считать оконченными. «Дьяволица» нависала над ним, стоя на четвереньках. Длинные, спутанные черные волосы, в которых застряли хвоя и мусор, мешали рассмотреть ее лицо. Однако в больших темных глазах не было ни тупой агрессии, ни жажды убийства. Скорее — любопытство.

Некоторое время Фоке, вопреки здравому смыслу, любовался своей новой знакомой. Потом медленно поднял голову. Дикарка тут же припечатала его к полу. Фоке сглотнул. Страха он не испытывал совершенно, но перспектива заполучить отпечатки зубов этого чуда природы на собственной шкуре отзывалась неприятной, как зубная боль, тоской. Главное — не напугать «дьяволицу», не спровоцировать ее. А она, похоже, чувствовала, что ей ничто не угрожает. Их взгляды на секунду встретились.

В этот момент скрипнула наружная дверь, и одновременно во дворе закричал кто-то из полицейских. Дикое создание сделало стремительное движение, разорвав Молдеру бок большими и острыми, как у пумы, когтями. Боль обожгла огнем. Призрак опрокинулся навзничь, успев краем глаза уловить, как темная тень метну лась к лестнице, и тут же услышал взволнованный голос Скалли:

— С тобой все в порядке?

Молдер с трудом приподнялся со словами:

— Ерунда. Царапина, — и попытался потерять сознание.

Следующие четверть часа запомнились Скалли как какая-то непрерывная суета. Сначала в полуподвал вслед за ней ворвался горящий праведным гневом Томпсон в сопровождении двух полицейских с карабинами. Правда, увидев окровавленного Молдера, он только отдал приказание патрульным: медицинскую машину! — а потом бросил вдогонку: — Доигрались, охотнички.

Кровь из раны текла, как зимний дождь, врач возился, долго, так что Скалли уже с трудом удерживалась от ядовитых замечаний.

— Все в порядке, — оправдывался врач. — По ребрам прошло. Поверхностные повреждения, порвана кожа, ничего из жизненно важных органов не задето. Пара уколов, давящая повязка и отдых.

Тут Дэйну отвлек Булль, протянувший забытый в машине радиотелефон:

— Просят вас.

Когда она вернулась после сумбурного разговора с начальством, Молдер уже сидел с довольной улыбкой у открытых дверей фургона «скорой», морщась, когда перевязывающий его санитар накладывал очередной виток бинта. Едва увидев Скалли, он произнес:

— Слушай, какое же это совершенное существо!

Скалли не удержалась от сарказма:

— То-то она тебя так хорошо отделала! Молдер, не смущаясь, отозвался:

— Она не собиралась нападать. Ее просто спугнули.

Скалли ядовито хмыкнула.

— Да, тут звонил шеф. Спрашивал, что у нас происходит. До него дозвонился Томпсон и наябедничал, что ену мешают вести расследование и проводить операцию по обезвреживанию преступника.

Молдер улыбнулся:

— Если Томпсон действительно умудрился раскопать телефон шефа, то он настоящий гений сыска. И что ты ответила?

Лицо Скалли приняло абсолютно безразличное выражение.

— Рассказала, что тут происходит. Нас попросили не конфликтовать больше с местным начальством и, — она улыбнулась, — действовать по обстановке.

В этот момент санитар закончил перевязку, и Молдер выскочил из машины. Произошло это очень вовремя — как раз подвели молодого полицейского с прокушенной рукой. Молдер задержался, чтобы спросить его:

— Как тебя угораздило? Приятель раненого, сопровождавший его, мрачно ответил:

— Хорошо, что в глотку не вцепилась. Выпрыгнула со второго этажа — и бегом в лес. Ничего, далеко не удерет.

Тут старый егерь, до сих пор молча стоявший рядом, подошел к Молдеру и быстро сказал ему на ухо несколько слов. Лицо у Призрака просветлело, он энергично кивнул и со словами:

— Да, и скорее! — направился, пошатываясь, за угол, к машине егеря.

Скалли последовала за ним, пытаясь понять, что же еще задумал этот ненормальный. Под ненормальным она по-прежнему имела в виду Молдера.

Профессор в ожидании расхаживал взад и вперед около машины. Увидев сообщников, он живо повернулся и с интересом спросил:

— Нас таки арестовывают?

— Да кому мы нужны? — буркнул в ответ Булль, открывая двери машины. — Садитесь лучше.

— И куда мы едем на этот раз? — поинтересовалась Скалли, подрастерявшая за сегодняшний день изрядную долю сарказма.

Старый егерь, приоткрывший дверцу машины, чуть задержался и ответил:

— Я в этом лесу каждую тропинку знаю. Дьявол сейчас по оврагу попётляет и рванет через реку около моста, там помельче будет. Полицейские — за ним. А мы сейчас выедем на один холмик, где и мост и окрестности как на ладони.

— Слушайте, а зачем вам все это надо? — не удержался профессор.

Булль тяжело посмотрел на него, но все же ответил:

— Мне деньги за это платят. За охрану диких животных. Так мы едем?

И захлопнул дверь.

До холма они действительно добрались буквально минут за пять. Правда, машину егерь совершенно не жалел — в памяти Скалли от этой дороги сохранились лишь тряска и сумасшедшее кружение по каким-то просекам. Но зато с вершины открывался великолепный вид на автомобильную дорогу и всю излучину реки с маленьким шоссейным мостиком. К мосту еще только полз со стороны города патрульный «форд». Булль удовлетворенно хмыкнул и достал из багажника ружье.

Еще несколько минут все до боли всматривались в кустарник слева от дороги, пытаясь различить малейшее шевеление. У Скалли уже начало рябить в глазах, когда егерь вдруг поднял оружие и начал кого-то выцеливать, положив ствол на изогнутую ветку. Молдер тоже посмотрел на него с удивлением, но вдруг ткнул пальцем в чуть колышущуюся от ветра зелень:

— Вот она!

Еще мгновение Скалли смотрела в указанном направлении и вдруг заметила обнаженного человека, быстро спускающегося к воде. Вслед за этим тихо щелкнул выстрел духового ружья, и бегущего, точнее бегущую, сбило с ног. Егерь опустил ружье и тяжело вздохнул:

— Ну вроде все, слава тебе, господи.

Однако существо вскочило и бросилось прямо в воду, явно собираясь перейти реку вброд. Скалли обернулась к Буллю, и тот ответил на немой вопрос:

— Через пару минут свалится. Этой дозы и лосю хватит.

Существо уже достигло середины реки, когда его заметили полицейские на мосту. Зазвучали выстрелы. Существо, словно не замечая летящих мимо пуль, выскочило на другой берег и стало подниматься но склону. И тут его движения начали странно замедляться. Первым отреагировал Молдер:

— Скорее! Они же его убьют!

И все четверо бросились к мосту. Бросились бегом, забыв про возраст егеря, про свежую рану Фокса…

Когда они перебежали мост и выскочили на залитый вечерним солнцем мыс у поворота реки, все было уже закончено. Обнаженное тело лежало на ковре прошлогодних листьев. На спине виднелись две свежие раны. Вокруг стояли полицейские во главе все с тем же Томпсоном, убиравшим в кобуру «берет-ту». Один сидел рядом и держался за вывихнутую руку.

Молдер, не обращая внимания на полицейских, 'подошел к убитой и осторожно перевернул ее на спину. В голубое летнее небо смотрели темные невидящие глаза. Молдер опус

тил дикарке веки. Из-под них выкатились две крупные слезы: На секунду воцарилась полная тишина. Молдер болезненно сморщился, прижав руку к ребрам, сделал шаг к детективу и спросил:

— Зачем вам надо было ее убивать? Детектив смотрел на него безмятежно:

— Затем же, зачем убивают бешеных животных, молодой человек.

Молдер сделал еще шаг вперед. Детектив отступил. И тогда Скалли резко бросила:

— Нет.

Молдер обернулся и вдруг резко поник, словно боль от раны снова настигла его. Он отошел к Дэйне и повернулся к детективу спиной. Томпсон светился торжеством. Но тут его взгляд натолкнулся на взгляд егеря. С четверть минуты они стояли друг против друга — мужчины одного возраста, одного сложения, только облеченные разными чинами. Потом детектив заслонился рукой, словно ему хотели плюнуть в лицо — так велико было читавшееся в глазах Питера Булля презрение. Но тот спокойно повернулся к Молдеру и тронул его за плечо:

— Пойдемте, сэр, здесь больше делать нечего.

Молдер перебрал бумаги, бросил часть из них на стол и стал рассматривать фотографии.

Медицинский эксперт запечатлел дикарку как живую. Поблагодарив про себя великолепную технику, Фоке отложил один из снимков для личного архива. Вздохнув, он стал убирать бумаги в сейф, не обращая внимания на вошедшую Скалли. Та, кашлянув, дожидалась реакции. Призрак запер сейф и только тогда обернулся:

— Ты сейчас не из отдела информации? Поздороваться он, как обычно, забыл.

— Именно оттуда. И с новостями для тебя. На этот раз удалось добыть даже результаты вскрытия. Кстати, у этой красотки в желудке найдены недопереваренные остатки человеческих костей. Так что ее безусловно можно считать убийцей Крокетта, а может, кого-то еще из местных бродяг. Возраст — приблизительно тридцать лет. Неестественное развитие зубов, окостеневшие ногти. Кстати, профессору Дай-монду разрешили-таки осмотреть тело. Однако он не нашел никаких принципиальных изменений, указывающих на нечеловеческое происхождение. Полиция Атлантик-сити вынесла вердикт: неопознанный человек. Сейчас детектив Томпсон проверяет все дела сбежавших пациентов психбольниц.

— Удачи, — буркнул Молдер.

— На запрос о подробных результатах вскрытия тела мужчины дали следующую информацию: возраст около сорока пяти, никаких принципиальных отличий от человека не обнаружено.

Молдер поднял голову:

— Но это же все ерунда! Очевидно, что она вела себя совершенно как дикий зверь. Вспомни, как она петляла, когда ее преследовали. Она же просто отводила охотников от детей!

Скалли ответила голосом записной зануды:

— По данным результатам обследования, невозможно сказать, рожала ли женщина. Специалисты ответили отрицательно. И вообще, перестань заморачиваться. Если тебя настолько утомила эта история, сходи в какой-нибудь ресторан, выпей пива. Можешь даже взять отпуск на денек, я тебя прикрою.

Молдер, не обращая внимания на последнее замечание, взял у Скалли документы, добавил к ним фотографии и несколько бумаг со стола и начал деловито собирать портфель.

Скалли, взглянув на него, спросила:

— Куда это ты?

— В Смитсонианский институт. У меня там назначена встреча с руководителем кафедры эт-нобиологии. Интересно, что он скажет, когда просмотрит эти материалы.

Ядовитый ответ Скалли был предотвращен телефонным звонком. Молдер взял трубку, послушал и, отрывисто сказав:

— Тебя! — вышел из комнаты.

— Алло! Дэйна? — раздался в трубке мягкий баритон Робина.

Скалли уже расслабилась, предчувствуя приглашение провести вместе уикэнд, но суровая действительность опять обманула ее. Робин деловым тоном продолжил:

— Я хотел спросить у вас телефон Джоан. Мы тут накануне договаривались вместе отвести детей в цирк.

Говорил он так, словно встречи в ресторане и не было. Скалли продиктовала цифры, выслушала вежливые слова благодарности и бросила трубку на рычаг. На секунду ей захотелось расплакаться. Потом она взяла себя в руки, быстро заперла кабинет и стала спускаться вслед за Молдером.

Они столкнулись у самого выхода из здания, когда Молдер уже взял у диспетчера ключи от служебной машины. Он взглянул на Скалли с удивлением:

— Тоже уезжаешь?

— Да. С тобой. В Смитсонианский институт, — ответила Скалли.

Молдер удивленно воззрился на нее и с легким сарказмом поинтересовался:

— А как же личная жизнь? Выражение лица Скалли убедило его, что он выбрал не лучший повод для шуток.

— Молдер, если ты будешь издеваться, я тебя покусаю не хуже твоей дикарки.

С этими словами Скалли величественно прошла мимо опешившего напарника и толкнула тугую входную дверь. Молдер пробормотал ей в спину:

— Не прошло и восьми миллионов лет, как обезьяна слезла с дерева, а вы только посмотрите, кто кому дверь открывает!

Прошел год, и даже те немногие, кто знал в Атлантик-сити об этой истории, забыли ее.

Настоящие «туристы выходного дня», папа и сын, криво нацепившие фирменные рюкзаки, даже не подогнанные по спине, перешли мост и свернули с шоссе на небольшую лесную дорогу. Сын, оглядев обступавшие дорожку деревья, спросил:

— Папа, а правда, что здесь водится дьявол?

Тяжеловесный отец, вытирая пот со лба, усмехнулся:

— Сынок, не во всех сказках есть правда. Когда-то в этих лесах жил маньяк-убийца, но наши доблестные полицейские поймали его и застрелили. Так что теперь мы с тобой можем отдыхать здесь совершенно спокойно.

В этом разговоре не было бы ничего необычного, если бы за собеседниками не следили из небольшой расщелины между камней чьи-то темные внимательные глаза.

На спине виднелись две свежие раны и выходное отверстие от сквозной пули.