Книга: Улыбка Монстра
Назад: РАССЛЕДОВАНИЕ. ФАЗА 2
Дальше: ЭПИЗОД 3

ВЕРСИЯ 2. ВЕШБОУ

Небольшой человечек с лисьим лицом, поджидавший их в офисе шерифа, представился Молдеру и Скалли как Вешбоу и назвался детективом, работающим на страховую компанию. В совещании, проходившем в кабинете шерифа, именно он играл первую скрипку:
— Вы, господа, всё смотрели на озеро в поисках убийцы-монстра, а убийцы, поверьте моему опыту, ходят по земле. По земле, коллеги, по земле! Ножками! .
— И многих убийц вы разоблачили, коллега} — неприязненно спросил Молдер. Самоуверенный тон лисообразного сыщика ему не нравился.
— Девятнадцать, агент Молдер, девятнадцать! Наш друг господин Корнелиус будет двадцатым, своего рода юбилей, ха-ха.
— И как же Корнелиус убил Берковича и Косов-ски? — еще неприязненнее спросил Молдер. — Зачем? И, самое главное, каким способом?
— Зачем? — переспросил Вешбоу. — Из-за денег, коллега, из-за денег. Все убивают из-за денег, поверьте моему опыту. Ревность, месть и прочие роковые страсти составляют лишь процент-другой от общего числа убийств — и то, если копнуть поглубже, обязательно всплывет финансовый интерес. Деньги! Они правят миром, и из-за них убивают людей!
Скалли, в операции на лесной дорожке не участвовавшая, теперь что-то чиркала на странице блокнота. Хэммет просьбу шерифа проигнорировал, не появившись и не перезвонив после последнего разговора с Молдером.
— И сильно он разбогател на убийстве Берковича? — скептически спросил Молдер. — Я слышал, покойный едва сводил концы с концами.
Вешбоу просто расцвел от вопроса:
— Ошибаетесь, коллега, ошибаетесь. У Берковича была страховка — и не маленькая. Я думаю, теперь можно назвать страховую сумму: двести шестьдесят тысяч долларов! Неплохо, а? Совсем неплохо для сидящего без цента в кармане Корнелиуса! Большие страховки слишком часто подвигают людей на всякие глупости — они просто не предполагают, как тщательно роют землю страховые компании, прежде чем выложить свои денежки.
— Подождите… — не понял Молдер. — У него ведь были деньги — вырученные от продажи унаследованного от родителей дома. Он что, всё промотал за два неполных года? И едва ли Корнелиус был оформлен получателем страховки…
— Денег у него нет, — вмешался Кайзерманн. — И не было. Я навел справки — никакого бума вокруг недвижимости в его родном Гэрусе не наблюдается. А Корнелиус уносил ноги со всей возможной скоростью и поджидать покупателя никак не мог. Дом выкупило местное риэлтерское агентство — но заплатило Дэвиду лишь аванс в сумме четырех тысяч, обязавшись перевести остальные деньги после реализации. Так вот, дом до сих пор не продан и деньги не переведены. Чтобы не протянуть ноги с голоду, парень иногда подрабатывал перевозкой тех самых пакетов с порошком — но редко и осторожно. И в самом деле: человека, тащащегося куда-то с трейлером на прицепе, в самую последнюю очередь заподозрят в том, что он наркокурьер…
— Отчего же он так резко сорвался сегодня в бега? Если был вне подозрений?
— Об этом лучше спросить мистера Вешбоу. Он пообещал выкурить дичь из норы — и выкурил.
— Ловкость рук — и никакого мошенничества! — расплылся в улыбке представитель семейства лисьих. — Маленький звонок с предупреждением от доброжелателя — и наш дружок бежит со всех ног, любезно прихватив с собой вещественные доказательства. А что касается получателя страховки, агент Молдер, то это, конечно, не Корнелиус. Это миссис Беркович, его любовница. Шерше ля фамм, как говорят французы.
— Откуда у небогатых Берковичей такая большая страховка? — спросил Молдер. Версия Вешбоу по-прежнему казалась ему нелепой, но в этой нелепости начинала брезжить некая внутренняя логика.
— Все очень просто. Несколько лет назад Берко-вич работал на фармацевтическую компанию — состоял в группе добровольцев, на которых испытывали новые лекарства. Страховка была одним из пунктов контракта.
— Хорошо. Согласен, у любовника миссис Бер-кович был мотив для убийства ее мужа. Но сегодняшнее убийство Косовски? В чем тут выгода?
— Элементарно, агент Молдер, элементарно. В трех из девятнадцати распутанных мной случаев все именно так и обстояло — убийца на одной жертве не останавливался, убивал и совершенно посторонних людей, чтобы отвлечь внимание от своего мотива. В данном случае — на мифического озерного монстра. А Косовски, кроме всего прочего, мог что-то видеть. Или убийца считал, что мог. Что-то на вид незначительное, не показавшееся тогда важным — но отложившееся в памяти и могущее всплыть оттуда в любой момент.
— Допустим, перед присяжными такой мотив пройдет… Но способ убийства?
На этот вопрос ответил Кайзерманн:
— Инструмент, которым Корнелиус наносил раны, он с собой не прихватил, когда ударился в бега. Вывод: эта железка лежит в надежном месте. Или закопана, или утоплена в озере — но так, чтобы легко можно было извлечь. Потому что, сдается мне, Корнелиус на двух убийствах не остановился бы. Пополнил бы серию еще одним случаем, как минимум… Случай в Гэрусе показал, что убивает он легко, не задумываясь и не терзаясь… Наша задача: прижать его доказательствами и заставить показать тайник с орудием убийства — в расчете, что на суде это ему зачтется.
Молдер вопросительно посмотрел на Скалли, ожидая, что она повторит свои утренние выкладки о том, что раны никак не могли быть имитированы. Но Скалли упорно молчала. Неужели, закончив свою модель и программу, пришла к выводу, что такой вариант все же возможен?
Скалли в ответ на его немой вопрос пододвинула блокнот. Молдер взглянул с любопытством. Там были карикатурно изображены два лиса — один важный, в деловом костюме, украшенном табличкой «FBI» на груди. А в роскошный его хвост вцепился зубами тощий рахитичный лисенок, в чертах мордочки которого явственно угадывался мистер Вешбоу.
Молдер даже не улыбнулся.
— Боюсь, что с доказательствами у вас туго, шериф, — сказал он. — На одном мотиве обвинение не построить. Незаконное владение оружием да перевозка не поражающего воображения количества наркотиков — вот и все, что можно предъявить Корпел иусу. Четыре года тюрьмы, максимум. Если учесть возможность досрочного освобождения — вообще говорить не о чем. Зачем ему при таком раскладе брать на себя два убийства первой степени и идти на пожизненное?
— Ошибаетесь, агент Молдер. Кое-какие доказательства есть. Во-первых, никто не видел ни Корпе-лиуса, ни его любовницу в момент убийства Берко-вича. Никто и нигде. Вариант напрашивается самый простой: они выбрали укромное, укрытое кустами от взглядов с суши местечко там, на усыпанном камнями берегу. (Скажите уж прямо, шериф, подумал Молдер, — на бывшем пляже для черных!) Корнелиус замаскировался — очевидно, в воде, с аквалангом, — а миссис Беркович позвала мужа и сына, когда они проплывали мимо. Беркович повернул к берегу, подплыл поближе — и тут в дело вступил Корнелиус.
— Зачем убили ребенка? Не проще ли было выбрать момент, когда муж будет один? — Молдер почувствовал, что версия начинает его увлекать. Затягивать.
В разговор вновь вступил Вешбоу:
— Хороший вопрос, агент Молдер, очень хороший. Но кто сказал, что Сол Беркович мертв? Никто не видел его тела. А с психологической точки зрения все разыграно более чем грамотно. Ну кто же заподозрит мать в убийстве единственного ребенка? Бывает, конечно, и такое — но крайне редко, куда реже, чем попытки избавиться от опостылевших мужей. Не исключаю, что когда — и если — миссис Беркович получит деньги, последует чудесное воскрешение мальчика. Скорее всего не здесь, а на другом конце страны. С юридической точки зрения это не трудно — погибшим Соломон Беркович отнюдь не признан. Нашелся — и всё.
В кабинет вошла Ширли Мейсон — ради операции века шериф вернул ее из отгула. Принесла кофе участникам совещания и блюдо с круассанами, поставила на стол, вышла. Вешбоу проводил ее завистливым взглядом и подмигнул Кайзерманну.
Через несколько минут, когда с кофе и круассанами было покончено, Скалли наконец нарушила свое молчание:
— Не хотела портить вам аппетит, по теперь, пожалуйста, взгляните… — она достала свернутую в рулончик компьютерную распечатку. — Именно так выглядит челюсгао-ротовой аппарат твари, убившей Берко-вича. И, я уверена, — убившей Косовски. И пока вы не обнаружите подобную дрессированную зверюшку у Кориелиуса, ваше обвинение останется просто подарком судьбы для жаждущего рекламы адвоката.
Изображение впечатляло. Чем-то оно напоминало улыбку Чеширского кота — на редкость неприятного и зубастого кота. Остальные части тела твари на распечатке отсутствовали.
— Да-а-а… — протянул шериф. — Сколько же тут зубов?
— На теле остались следы от ста двадцати девяти. Но поскольку в подобных челюстях число зубов всегда кратно четырем — я думаю, сто тридцать два, как минимум. Еще три сломаны, или выпали, или по каким-то причинам не отпечатались.
Вешбоу выложенный на стол козырь не смутил ни в малейшей степени:
— Интересная штучка, агент Скалли, очень интересная… Между прочим, в Гэрусе наш друг Кор-пелиус работал в небольшой мастерской, занимавшейся литьем — причем не серийным, а по спецзаказам. Наверняка у него остались знакомства, мог запросто заказать подобную игрушку.
Скалли парировала:
— Кроме знакомств среди литейщиков, вам заодно стоит разыскать и знакомых археологов Корнелиуса. Я провела поиск в Сети — пробный, ввиду нехватки времени, — и почти сразу натолкнулась на изображение челюстей тримаглодоиа. С вероятностью девяносто процентов они совпадают с этими.
— Что это за зверь — тримаглодон? — удивился шериф. — Никогда не слышал.
— Ископаемая акула. Жила здесь сто двадцать миллионов лет назад. Скелеты тримаглодонов до сих пор встречаются в осадочных породах.
— Здесь? В озере? — еще больше удивился Кай-зерманн.
— Нет, миллионы лет назад здесь было море, — объяснила Скалли.
— Ну пусть Корнелиус и расскажет, откуда у него эти ископаемые зубы, — вмешался Вешбоу. — Заодно пусть объяснит, зачем и куда он исчезал в ночь перед убийством Косовски. Исчезал до утра. Исчезал, создавая у окружающих впечатление, что остается на месте.
Молдер вопросительно посмотрел на Кайзерман-на. Тот поморщился и коротко пересказал историю промашки Хэмфри Батлера. Потом тяжело поднялся и сказал:
— Ладно, пора идти колоть подозреваемых. А насчет доказательств не беспокойтесь. У меня есть свидетель. Как говорили раньше — коронный свидетель.

 

Трэйк-Бич, офис шерифа Кайзерманна, 25 июля 2002 года, 19:49
По лицу миссис Беркович текли ручейки из смеси слез и остатков косметики. Но признавать свою вину вдова не желала категорически.
Да, она встретила и полюбила молодого человека. Да, встречалась с ним тайком от мужа. С каких пор это по законам США стало преступлением? К смерти мужа и исчезновению сына никакого отношения она не имеет, она провела эти два часа в объятиях Дэви… Да, никто, кроме него, подтвердить это не может.
Слезы катились. Диктофон крутился, записывая перемежаемые всхлипываниями показания. Стенли Кохер, помощник окружного прокурора, вежливо задавал вопросы. Кайзерманн и Молдер слушали. Допрос шел по кругу.
Вдруг шериф поднялся, оперся кулаками о стол и рявкнул:
— А теперь отвечайте мне! О чем вы говорили с Дэвидом: Корнелиусом утром десятого июля в помещении бывшей прачечной трейлервилля?!
— К-к-какой прачечной? Я не знаю никакой прачечной… У нас есть стиральная машина, и…
— Не отпираться! — Шериф с размаху впечатал в стол какую-то бумагу. — Это ваше заявление о краже! О краже кулона — золотой цепочки с сапфиром! Вы два часа изводили меня, вопя, какие жулики ваши соседи! И требовали найти похищенное!
Он сделал паузу и заговорил по-другому — тихо, вкрадчиво:
— Ваш кулон нашли. На полу в бывшей прачечной, о которой вы якобы ничего не знаете. Нашли через несколько мшгут после вашего разговора с Корпел иусом… Разговора, в котором вы обсуждали убийство мужа!!! — Последние слова шериф прокричал.
— Никто не мог слышать наш… Я вообще пс знаю никакой прачечной! — Миссис Беркович тоже сорвалась на крик.
— Вы были не наедине, — сказал Кайзермапн устало. — Там находился еще один человек, вы его не видели, но он видел и слышал вас. Вам напомнить детали разговора? Как вы называли мужа «рога-тсньким козликом»? Как говорили, что акваланг лучше не брать напрокат, а купить милях в сорока отсюда, а потом выбросить? Как…
В этот момент миссис Беркович прорвало. Предыдущие рыдания казались слабым дождичком на фоне последовавшего тайфуна. Из истеричных выкриков, которые порой можно было разобрать, следовало: она ничего не делала, это все Дэви, она просто поговорила с ним в сослагательном наклонении — что будет, если муж вдруг утонет при купании, но если Дэви что-то и предпринял в этом направлении, то она ничего не знает, не знает, не знает…
Уставший от ее воплей шериф вышел из кабинета, сделав знак Молдеру. В коридоре сказал:
— Отлично. С этими се показаниями можно браться всерьез за Корпелпуса. Плюс рассказ моей свидетельницы…
— Простите, шериф, но что это за таинственная свидетельница, возникающая в самый нужный момент в заброшенных прачечных?
— Вешбоу раскопал, этот парень, когда надо, умеет-таки рыть землю… Интересно, какой ему идет процент от невыплаченных страховок? Свидетельница — соседка Берковичей по трейлервиллю. Девчонка семнадцати лет. Прятала от родителей в примыкающей к прачечной комнатушке пакет с тра… хм-м… с личными гигиеническими принадлежностями. Услышала, как входят люди. Испугалась, подумала, что родители, затаилась. А потом постеснялась выйти — «милый Дэви» тут же со всем прилежанием приступил к делу. Удовлетворил подругу по полной программе. В результате девчонка услышала и последовавший разговор. А потом подобрала свалившийся в пылу страсти кулон. Ладно, Молдер, пошли посмотрим, что там с Корнелиусом…
— Вы успели порадовать мистера Вайсгера полной реабилитацией Биг-Трэйка?
— Пока нет. Успеется. Позвоню, когда получим полное признание…
Левый глаз Дэвида Корнелиуса заплывал огромным синяком. Кровь сочилась из разбитых губ и стекала по подбородку.
— Молчит? — спросил шериф.
— Молчит, — подтвердил Нордуик, разглядывая две свежих ссадины на костяшках пальцев.
— Что это с ним? — поинтересовался Молдер, показывая на лицо арестованного.
— Как что? — удивился скромно сидевший в углу Вешбоу. — Он же оказал бешеное сопротивление там, в лесу, просто бешеное… Вы не помните, Молдер?
Молдер вспомнил — не лес, не сопротивление, а семнадцатилетнего мальчишку, буквально разнесенного на куски крупнокалиберными пулями, и сказал:
— Да, да, конечно… Мне там, в лесу, даже показалось, что у него сломана пара ребер…
Нордунк понимающе улыбнулся и хотел что-то сказать, но тут в кабинет вошел новый персонаж. Хэмфри Батлер. Судя по его лучезарному, сияющему виду (от болотной грязи Хэмфри успел отчиститься) — произошло нечто неординарное, но приятное.
— Шериф… Шериф… — Не в силах что-либо еще сказать, он жестом Сайта-Клауса водрузил на стол увесистый сверток. Торопливо разорвал бумагу.
Все, даже Корнелиус своим единственным работоспособным глазом, уставились на добычу Хэмфри. На столе, тускло поблескивая металлом, лежали челюсти. Огромные стальные челюсти с длинными ручками-рычагами сзади.
— Трейлер старый… Тот оторванный лист, помните… Я подумал… — Хэмфри сбивчиво объяснял, как он нашел тайник под полом трейлера Корнели-уса, как изъял, с протоколом и свидетелями, сие устройство…
Почти никто не слушал Батлера. Молдер попробовал было подсчитать бесчисленные стальные зубы — и сбился. Но и без того было ясно, что лежащая на столе вещь идентична челюстям с распечатки Скалли. Челюстям тримаглодона, ископаемой акулы.
Назад: РАССЛЕДОВАНИЕ. ФАЗА 2
Дальше: ЭПИЗОД 3