По дороге к себе на ферму владелец магазина кормов Том Гиббонс увидел, несмотря на сгустившуюся уже темноту, дыру в снежной насыпи, причем дыру не природного происхождения — если судить по глубоким следам шин в белизне за полотном дороги. Эти свежие колеи рассказывали, что какая-то машина потеряла управление, пробила насыпь — и Гиббонс достаточно хорошо знал местность, чтобы вспомнить про обрыв на той стороне.

Крупный лысый мужчина в утепленном жилете, клетчатой куртке и синих джинсах вышел из пикапа, подошел к обочине, вошел в проем, пробитый невезучим автомобилем, и заглянул вниз, где на дне долины лежал указанный автомобиль, оказавшийся белым «фордом» — на нем приехал тот тип из города, что задал вопрос и тут же исчез.

Гиббонс покачал головой. Предупреждал же он этого горожанина, что опасно в такую погоду ездить?

Вернувшись в машину, Гиббонс достал сотовый:

— Джим? Ага, Том. Я тут на сто пятьдесят четвертом, смотрю в ручей, куда кувыркнулся с дороги один тип. Думаю, конец дурню.

Гиббонс даже не подозревал, что за несколько минут до того, как он подъехал, «дурень», который вел злополучную машину, не только был жив, но и прилагал все усилия остаться в этом состоянии.

Очнувшись, Фокс Малдер обнаружил, что висит вниз головой, удерживаемый натянувшимся на плече ремнем безопасности. Он завозился, пытаясь освободиться, а когда ему это удалось, рухнул неуклюже на перевернутый потолок автомобиля.

Машина до половины ушла в снег, и Малдер, похоже, в ней оказался как в западне, но тут же он начал через открытое ранее окно прокапывать себе путь наружу.

Когда же он наконец прорыл себе дорогу к свободе, вынырнул из снега, как крыса из норы, и глотнул морозного воздуху, первым делом он увидел наверху фары машины, которая принадлежала владельцу магазина кормов — Тому Гиббонсу, о чем Малдер, впрочем, не знал.

— Эгей! — заорал Малдер.

Встав на ноги, он шагнул через брюхо своего перевернутого на спину жука-автомобиля к берегу ручья. Посмотрел вверх, на ожидающий его подъем, который займет приличное время, снова крикнул «Эгей!» — как раз когда огни фар исчезли.

Малдер стоял в темноте и холоде, с разбитым в кровь лицом, и оценивал варианты. Похлопал по карманам в поисках телефона, но, наверное, прибор валялся где-то в машине, а у Малдера не было желания опять копаться в снегу. Так что же остается, как не карабкаться на этот крутой заснеженный обрыв?

Он начал подъем, отыскивая торчащие из снега ветки и цепляясь за них. Некоторые обламывались, но он продолжал держаться, пробиваясь наверх, к дороге.

Пока Малдер лез, русский на снегоочистителе ехал по дороге с хорошей скоростью, довольный, как он разобрался с агентом ФБР (потому что Янка Дацишин, который чуть не нарвался на ФБР во время обыска «Службы доставки донорских органов», именно агентом определил Малдера без тени сомнения).

Резко свернув, русский вывел машину с гравийной дороги на поперечную — нечищеную однополосную дорожку, прорезающую побеленный морозом лес.

Здесь снегоочистителю надо было проложить себе дорогу, но для него это не проблема, и нож начал свою работу, сдвигая пласты снега с дороги горкой на обочину.

Какое-то время все шло нормально, машина пробивала себе путь среди обступивших дорогу с обеих сторон заснеженных деревьев, а потом вдруг резко остановилась. Раненым зверем взвыли, забуксовав, огромные колеса. Русский в раздражении свесился из кабины посмотреть, что там за чертовщина такая…

От увиденного раздражение его только усилилось: нож треснул, когда он спихивал с дороги тот белый «форд», и теперь его сорвало. Русский выругался на родном языке, и голос отдался эхом в деревьях воплем еще одного раненого зверя, взывающего к равнодушному Богу.

Малдер вынырнул из дыры, пробитой «таурусом» в снежной стенке, вынырнул продрогший, усталый, с коркой замерзшей крови на лице, вывалился на обочину и согнулся, упираясь руками в колени и пытаясь перевести дыхание. Пустая сельская дорога тянулась перед ним в обе стороны и вроде бы в никуда — убедиться мешал валивший с неба снег. Малдер знал, что там, откуда он приехал — только Богом забытый городишко незнамо за сколько миль отсюда. Поэтому он зашагал в другую сторону, надеясь, что какая-нибудь машина на дороге да появится.

Но снег шел все гуще и гуще, и ветер становился злее. Оставаться на дороге — значило и дальше идти боком к ветру и снегу, когда видимость всего несколько шагов, и щеки начинал покусывать мороз.

В годы работы агентом по икс-файлам Малдер много раз попадал в опасные ситуации. Он встречался с чудовищами в человеческом или ином облике. Он был приговорен к смерти заговорщиками из правительства, смотрел в лицо не просто гибели, но таким причудливым вариациям этой роковой темы, каких никому другому на планете не пришлось пережить. И вот теперь, на проселочной дороге виргинской глубинки, он рискует замерзнуть насмерть.

Добравшись до полузаброшенной дороги, отходящей от проселка в лес, Малдер никак не мог знать, что здесь напавший на него Янка Дацишин свернул на своем снегоочистителе — он видел только расчищенный кусок дороги, а сам грузовик застрял гораздо дальше и отсюда виден не был.

Малдер смотрел на свежий снег, засыпающий расчищенный путь. Он учитывал возможность, что этот путь расчищен именно тем снегоочистителем, что сбил его с дороги, но это не обязательно было так. Проселок, по которому он шагал, был достаточно большой дорогой, на которой наверняка кто-нибудь в конце концов появится. Ощущая на себе действие холода, Малдер понимал, что не стоит сейчас пускаться в авантюру — уходить на дорожку, уводящую в темные леса.

Он выбрал относительную безопасность проселка и зашагал дальше. Почему-то ему вспомнился случай, когда они со Скалли оказались на перекрестке, и стоял вопрос: свернуть им на оживленную дорогу направо или налево?

Но Малдер тогда поехал прямо, по малоезженой дороге, и именно там они нашли ответ, который искали.

Он развернулся — замерзший человек, как-то еще идущий, и зашагал по темной полосе.

В темный лес.