7
Энн Картер сказала Виккерсу:
- В один прекрасный день, Джей, я так разозлюсь, что разобью тебе голову. И тогда, может, узнаю, чем она набита.
- Мне нужно написать книгу, чем я и занят в настоящий момент. Ты имеешь что-нибудь против?
- Твоя книга может подождать. Ее ты всегда сможешь написать. А вот эту, о которой шла речь, - нет.
- Давай, давай. Скажи, что я швырнул на ветер миллион долларов, ты ведь именно так считаешь?
- Ты мог получить с них кругленькую сумму и заключить с издателем такой договор, что пальчики оближешь.
- И отложить в сторону мое самое великое произведение, - сказал Виккерс. - Остыть и, вернувшись к книге снова, понять, что душа к ней уже не лежит.
- Любая книга, которую ты пишешь, - твое самое великое произведение. Джей Виккерс - ты жалкая тень писателя. Согласна, ты неплохо пишешь и твои чертовы книги хорошо расходятся, хотя иногда мне непонятно почему. Если бы ты не зарабатывал этим деньги, ты и строчки не написал. Скажи мне откровенно, зачем ты пишешь?
- Ты ответила сама. Ради денег. Раз ты так считаешь, значит, так оно и есть.
- Ну, ладно, я - лицо заинтересованное.
- Боже мой, мы ругаемся так, будто давно женаты.
- Кстати, то, что ты никогда не был женат, доказывает, какой ты эгоист. Бьюсь об заклад, ты никогда и не думал о женитьбе.
- Думал однажды, - вздохнул Виккерс, - но это было очень давно.
- Ну-ну, урони голову на руки и порыдай. Уверена, это будет впечатляющее зрелище. Вот почему в твоих романах встречаются душераздирающие любовные сцены.
- Энн, во хмелю на тебя накатывает злость.
- Приходится пить, ты сам меня толкаешь на это. Как ты сказал: «Спасибо, что вы подумали обо мне, но меня не интересует ваше предложение».
- У меня было предчувствие, что тут дело не чисто, - упорствовал Виккерс.
- Ты весь в этом, - сказала Энн.
Она выпила вина.
- Под предлогом предчувствия ты не хочешь признать, что отказался от лучшего предложения в твоей жизни. Предложи мне такую сумму, я бы плюнула на все предчувствия.
- Не сомневаюсь, - сказал Виккерс.
- Вот уж этого тебе не следовало говорить. Плати и пойдем. Провожу тебя до автобуса, и чтоб глаза мои тебя больше не видели.
