Придорожный мотель «Дороти»
12 часов спустя
Выяснение, как таковое, оказалось делом долгим и неясным, а потому Фокс девятый час валялся на диване, пытаясь защититься от доисторических тараканов, изредка бегавших по углам комнаты, и одним глазом поглядывал в старый телевизор. Рядом с ним высилась стопка видеокассет, нелегально изъятых из дома Уинда. Несколько часов перед глазами Фокса мелькало лицо Вацлава Гэверна, симпатичного молодого поляка — маньяка-рецидивиста. На всех кассетах была запись именно теленовостей, причём недавно датированных. На шести кассетах была запись за апрель 97-го и кончалась майской. Был июнь. Интересно, почему Уинд не делал записей последние полмесяца?.. Фокс прихлебнул горячий чёрный кофе из чашки и тоскливо воззрился на экран телевизора. Внезапно раздался негромкий, настойчивый стук в дверь. Мужчина с радостью вскочил с дивана, размял затёкшие ноги и быстро шагнул к выходу. За дверью стояла федеральный агент Скалли и мрачным взглядом смотрела на него. Видимо, Дана успела побывать под ливнем, кончившимся минут пятнадцать назад, и мрачный взгляд был объясним.
— Привет. — поздоровался Фокс, изобразив на лице улыбку.
— Здравствуй. — последовал чёткий ответ. — Ты позволишь зайти?
— Д-да… конечно, заходи.
Дана скинула мокрый плащ на низенькую тумбочку у двери и запустила пальцы во влажные волосы. Встретив несколько вопрошающий взгляд партнера, она хмуро усмехнулась и спросила.
— Ну а ты хоть что-нибудь узнал?
— В принципе.
— В принципе. Ой, Малдер, чувствую, зря мы с тобой сюда приехали.
— Не знаю, не знаю. — он покачал головой. — Пойдём.
Дана последовала за ним, попутно очищая рукав футболки. Фокс взял со стола пульт и сел на диван, подогнув под себя ногу. Его напарница кое-как устроилась у самого краешка и безнадёжно посмотрела на экран. Там, в толпе журналистов и кольце спецназа деловито продолжал двигаться польский террорист. Она мельком взглянула на его спортивную фигуру и задала (скорее риторический) вопрос.
— И какие умозаключения на основе всего этого ты сделал?
— Пока ещё точно ничего утверждать не могу, но… Всё это очень странно. Почему именно передачи новостей с кабельного телевидения и почему именно о Гэверне записывал Уинд? Ведь до этого шли ещё сотни передач о киллерах и разных там маньяках, но ни один из них не заинтересовал его… Нет, если бы ещё были записи на одну тематику, но почему он привязался к личности?
Дана откликнулась, подперев висок ладонью.
— В ноябре 1984-го года Уинд служил в федеральных войсках, останавливавших движение некоей «сборной» террористической банды «Красный смерч» на территории Южной Америки. Это была группировка европейцев с политическими амбициями диктаторов, мечтающих возродить Кубинский строй. Туда входили и поляки. По счастливой случайности, — она взглянула на напарника, пряча усмешку. — один из членов банды носил фамилию Гэверн. Он убил подругу Уинда, сержанта Алису Колл, и скрылся, пообещав прирезать юного Уинда. Далее следовали разбирательства, трибунал… для всех это был шок. На сегодняшнем допросе Уинд признался, что почти всю свою дальнейшую жизнь после этого он боялся, что Гэверн вернётся… при просмотре программ он внезапно понял, что теперь превосходит противника по всем факторам, и начал его искать по родному городу. Его диагноз на сегодня синдром мании преследования с возрастающим агрессорным обратным эффектом сознанием своей силы.
Пару секунд Фокс хватал ртом воздух, а потом спросил.
— Н-не знаю, что сказать…
Дана сцепила ладони за головой и сладко потянулась.
— А я не знаю, что мы вообще здесь делаем. За прошедшие сто лет в Кирби таких случаев не наблюдалось, Уинд — в психиатрической лечебнице, инцидент исчерпан. А на днях у нас симпозиум в Вашингтоне.
Он жалобно хныкнул.
— За что?
— За то, что притащил меня в эту тьмутаракань. — Дана протянула руку и щёлкнула его по носу. — Рациональное объяснение найдено, дело можно закрыть, я так думаю?..
— O.K., ты меня забила ногами. Завтра летим в Вашингтон. — Фокс миролюбиво поднял обе руки вверх. Она усмехнулась.
— Ладно.
Её взгляд скользнул по мелькающему изображению на экране телевизора и за что-то зацепился. Лицо Даны приняло какое-то напряжённое и тревожное выражение, и пару секунд она, не отрываясь, следила за происходящим в передаче. Фокс поводил рукой перед её глазами. Она отшатнулась назад.
— Ты что?
Дана зажмурилась и снова открыла глаза.
— О Господи… не знаю. Будто я там что-то увидела…
— Заметно. — на этот раз усмехнулся он.
— Наверное, набегалась по городу. — предположила она и, встав, подавила зевок. — Ну ладно. Я пойду.
— Завтра увидимся. Выход найдёшь? — улыбнулся агент, замечая почти полусонное выражение её зелёных глаз.
— Нет, заблужусь. — слабо огрызнулась Дана. Фокс махнул рукой, поясняя.
— Вставать лень. Ну ладно, Скалли… спокойной ночи тебе.
— Пока. — она забрала плащ, перекинула его через плечо и тихо вышла, прикрыв дверь. Фокс ещё с минуту смотрел в одну точку, а потом вернулся к созерцанию голубого экрана…
А через несколько часов он уже покидал гостиничный номер, оставив в нём стопку видеокассет и «неразгаданную» загадку теленовостей. Фокс спустился на ещё одну ступеньку и жалобно поглядел на Дану, стоящую возле машины.
— Может, хоть один экземпляр кассеты возьмём с собой?.. Ну пожалуйста-а…
— Издеваешься? — она покачала головой. — Малдер, я думала, я тебе всё понятно разъяснила вчера.
— Объяснила-то объяснила, но… всё же интересно…
— Ты неисправим. O.K, нам надо быть в Вашингтоне в пять часов. Чтоб чиновники не «съели», понимаешь?
— Зануда. — буркнул он, нахмурившись.
— Я не зануда, я практик. Жить хочу. Ты же знаешь наших дорогих чиновников? — хитро спросила Дана, садясь в машину и заводя мотор. Фоксу ничего не оставалось, как сесть рядом и пристегнуться. На этот раз он был несогласен с её решением, но она перехватила инициативу и крепко держала её в своих изящных руках. Он тяжело вздохнул и покорился «созданию защиты» от чиновников. Фокс был вынужден признать, что, кажется, первый раз в своей широкой практике чутьё на паранормальное и доверчивость его подвели… И, несогласный в душе, он через три часа прибыл в Вашингтон, надеясь избежать пребывания пред светлыми очами начальства.
