Мотель «Дикий Билл», город Оланча,
штат Калифорния, Сьерра-Невада
Четверг, 10:20
Молдер небрежно развесил в своем номере мотеля взятую с собой одежду и пошел к Скалли, номер которой был напротив. Положив ногу на ногу, он наблюдал, как Дэйна разглядывает серую водолазку.
— Хорошо, что я взяла ее с собой, потому что белая блузка совершенно пропылилась, — проговорила она сердито.
— Так ведь ты все-таки не в Гувер-билдинг сейчас ходишь, белые блузки и классические костюмы необязательны, — усмехнулся Фокс. — Надевай джинсы, водолазку, и вперед. Чтобы выразить твое официальное положение, вполне достаточно удостоверения ФБР. Или ты рассчитываешь пленять всех шерифов маленьких городков Дикого Запада, где надеешься побывать?
— Да ну тебя, Молдер, — рассмеялась Скалли. — Что здесь у нас?
— Деннис Вильямс пропал спустя ровно неделю после исчезновения Трента — и так же, как и он, появился через два дня состарившимся. Подробности у шерифа, затем у самого Вильямса.
— Отлично, сейчас выдвигаемся, дай только макияж подправить, — вздохнула Дэйна.
В этот момент раздался стук в дверь. Фэбээровцы переглянулись, затем Молдер подошел к двери и распахнул ее. На пороге стоял средних лет мужчина в костюме-тройке, при галстуке и с дипломатом. С простоватого, веснушчатого лица на Молдера уверенно глядели голубые глаза.
— Вы из ФБР?
— Э… да, — подтвердил Молдер. — Специальные агенты Фокс Молдер и Дэйна Скалли. С кем имеем беседу?
— Лоуренс Купер, ведущий корреспондент «Еженедельной Оланчи». Можно Ларри, — представился посетитель. — Так я войду? — и, не дожидаясь ответа, прошагал в номер.
— Видите ли, Лоуренс, мы сейчас уходим, нам нужно работать, — сохраняя вежливость, сказал Молдер.
— Прекрасно! Значит, я с вами! — с энтузиазмом воскликнул тот.
— С чего бы это вдруг, мистер Купер? — вмешалась Скалли.
— С того, что мы будем полезны друг другу — я объясню вам, что где находится, и могу, как одно из самых осведомленных лиц в городе, ответить на ваши вопросы, — невозмутимо сообщил журналист.
— А в чем заключается наша польза для вас? — сдерживая улыбку, справился Молдер.
— Это должно быть очевидно, — укоризненно поглядел на него Купер, — я напишу статью или даже несколько статей о том, как в нашем городе работает ФБР. А то общественность, знаете ли, волнуется.
— Один тут уже смотрел, как работает ФБР, — пробормотала Скалли. Но Молдер, подумав пару секунд, заявил:
— Ну что же, Ларри, вы можете, как минимум, проводить нас к шерифу. А что, разве на улице прохладно? — поинтересовался он, глядя на облачение Купера. Тот слегка покраснел:
— Нет, просто хотелось познакомиться по всей форме, знаете ли… Чтобы вы не подумали, что в провинции все абы как разгуливают…
Скалли, фыркнув, закрылась в ванной. Журналист тут же вопросил театральным шепотом:
— В ФБР все женщины такие красивые и такие сердитые?
— Нет, она уникальна, — с гордостью ответил Молдер. — А у вас все корреспонденты такие напористые?
— Нет, я один такой. Но я ведь не какой-нибудь местный захудалый писака, не подумайте — я ведь несколько лет проработал в разных газетах Лос-Анджелеса! И сейчас не только в «Еженедельную Оланчу» пишу, но и в другие издания, иногда даже общеамериканского масштаба! — посетитель старался говорить скромно, но заметно раздувался от собственной важности. Фэбээровец поднял глаза, припоминая:
— А в «Ридерз Дайджест» случайно не ваша статья была?
— Моя! — обрадовался Купер. — Хотя, не совсем: я передал им информацию, их редактор все искромсал, придумал какие-то свои выводы, заголовок побросче поставил — и дал за моей фамилией.
— Я смотрю, вы мужчина бойкий. Почему же приехали сюда из Лос-Анджелеса? — донеслось от двери в ванную. Уже готовая к выходу Скалли облокотилась на косяк и с несколько недобрым любопытством смотрела на журналиста.
— Да они там думают о себе слишком много, — с негодованием ответил Ларри, — поэтому я вернулся туда, где родился. Лучше буду первым в деревне…
— По крайней мере, откровенно, — прокомментировала Дэйна последнюю фразу и выразительно повертела на пальце ключи: — Выходите, джентльмены.
Уже по пути к шерифу Молдер задал актуальный вопрос:
— А как вы на нас вышли, учитывая, что мы только что приехали и даже в местном полицейском участке еще не были?
— Ну, о том, что вы прибыли в Мохаве, нам сообщили коллеги из тамошней редакции.
Сопоставив время появления стареющих людей, да и просто глянув на карту, легко было заключить, что наш город станет следующим в вашей поездке. Сегодня с утра я позвонил Сэмюэлу Пайперу, который сообщил, что вы уже уехали. Приличной гостиницы у нас нет. Где же мне было вас ждать, как не в мотеле?
Скалли только удивленно приподняла брови.
— Похоже, мы не пожалеем, что заполучили такого спутника, — заключил Молдер.
— А вы сомневались? — самодовольно улыбнулся Купер.
Шериф Оланчи глядел на явившуюся к нему троицу настороженно, переводя взгляд с журналиста на предъявивших удостоверения фэбээровцев. Скалли снова прибегла к своему обаянию, глянув на главу местной полиции с ласковой улыбкой в серо-голубых глазах:
— Мы расследуем дело о возможном преступлении, жертвой которого стал Деннис Вильямс. Расскажите нам, пожалуйста, какой информацией по этому поводу вы располагаете?
— А вы считаете, что это преступление? — шериф негодующе посмотрел на журналиста, который активно закивал головой. — У нас тут некоторые чего только не напишут, лишь бы внимание привлечь к своей персоне…
— Всякое может быть, шериф. Наше дело — провести расследование, и если за странными случаями скрывается преступление — найти виновных. Ваше мнение мы обязательно примем к сведению, — улыбка Дэйны стала совершенно чарующей, так что шериф даже не сразу собрался с мыслями.
— Во всяком случае, мисс Скалли, уголовного дела мы не заводили. Пошел Дэнни вечером в бар искать приключений, ну и нашел их. Что конкретно с ним случилось, мне непонятно, но я не думаю, чтобы такое мог сотворить человек.
— И вас совершенно не настораживает, что житель Оланчи пропал из города и вернулся вот этаким? — вступил Молдер. Шериф опять посмурнел:
— Каким «вот этаким», мистер, если вы его даже не видели? Дэнни теперь прямо вылитый его отец, который года два тому назад от пьянки помер. Да и сам-то Дэнни бездельник и забулдыга, даже напился тогда и то на чужие деньги. Куда он пропал и пропадал ли вообще, я не знаю — как только всякие слухи до меня доползли, я к нему отправил полицейского. А Дэнни в ответ на мою заботу отправил полицейского куда подальше. Стало быть, и дело заводить не о чем.
— Понятно, — вздохнул Молдер, — но мы к нему все равно наведаемся. И еще вопрос: не исчезал ли у вас из города за последние полгода какой-нибудь бродяга, и не появлялся ли в Оланче какой-нибудь старик-нищий?
— Было такое, — буркнул шериф, — ушел куда-то Крыса, а мы к нему уж привыкли. А потом другой побродяжка появился, да только ненадолго: помер он, уж месяца три как. Сам помер, от старости, никто не помогал, — уточнил он, глядя на уже раскрывшего рот Молдера.
— Большое вам спасибо, шериф, — попрощалась Скалли.
— Вы, мисс Скалли, очень приятная дама, — с несколько топорной галантностью отозвался тот.
Уже садясь в машину, журналист с удивлением сказал Дэйне:
— А вы, оказывается, и улыбаться умеете!
— На работе — только когда это нужно, — отрезала спецагент.
— Понятно, — пригорюнился Купер, — если думаете, что обойдетесь и без меня, то незачем на меня улыбки тратить.
— Совершенно верно.
— Ларри, — вмешался Молдер, — мы хотя бы едем в верном направлении?
— Да, я вас приведу к дому Вильямса — пусть ваша напарница и считает, что я бесполезен. А мы с ним вообще-то учились вместе, так что я его знаю как облупленного, — в голосе Купера прорезалась обида.
— Ну, может быть, вас удовлетворит моя улыбка? — и Фокс добросовестно растянул губы. Журналист критически посмотрел на его лицо и выразительно вздохнул. Потом, оживившись, полюбопытствовал:
— А почему вы спрашивали про Крысу?
Молдер, немного подумав, стоит ли отвечать, все же сообщил:
— В Мохаве мы обнаружили такую же историю: городской нищий как бы пропал, а в его жилище поселился какой-то старик. Прямо перед нашим приездом он умер от инфаркта, видимо во сне — подобные смерти тоже иногда входят в разряд «от старости».
Глаза Ларри расширились:
— Так-так… Общие моменты есть. Если предположить, что состарившийся в Мохаве, как там его фамилия, и наш Вильямс тоже умрут от старости, то, значит, у всех четверых будет одинаковая судьба. После этого вполне логично предположить, что бродяги были просто первыми жертвами этого недуга или этого преступника. Просто начал он с заведомо никому не нужных отбросов общества, на которых особо никто внимания не обращает. Люди даже не сразу поймут, что исчезнувший бродяга и невесть откуда появившийся старик — один и тот же человек…
— Купер, почему вы решили пойти в журналисты, а не в полицейские? — удивленно спросила Дэйна.
— Называйте меня Ларри, мисс Скалли, — ответил он радостно, — я польщен, что вы признаете мои способности к аналитике! Но, видите ли, мои таланты этим далеко не ограничиваются, зачем же гробить их на службе в полиции? Там ведь о них даже никто не узнает и не оценит по достоинству, разве что пойманные преступники, — и доблестный служитель пера презрительно хмыкнул.
— Ну да, то ли дело тиснуть статейку в «Ридерз дайджест», — в голосе Скалли прозвучал сарказм, который ее собеседник предпочел не заметить.
— Я напишу прекрасную статью о самой очаровательной и самой суровой женщине в ФБР! — воскликнул он вдохновенно. Дэйна скривилась, и Молдер поспешил перевести тему разговора:
— Далеко нам еще осталось?
— Совсем заболтались, — Купер хлопнул себя ладонью по лбу, — нам надо сейчас вернуться к предыдущему повороту, там направо и до самой окраины.
Дом Денниса Вильямса был маленьким и облезлым, вокруг все заросло сорной травой.
Журналист нажал на кнопку звонка. Не услышал в ответ ни звука и постучал.
Тишина. Купер постучал решительнее и дольше. Выждав минуту, все трое переглянулись. Молдер отстранил Ларри и для начала толкнул дверь. Больших усилий предпринимать не пришлось — дверь со скрипом отворилась. Скалли вздохнула, придержала рвущегося вперед Купера и вошла сразу вслед за напарником.
— Эй, есть кто-нибудь дома? — громко спросил фэбээровец, осматриваясь.
Обстановка была крайне скудной, на всех предметах лежал налет пыли и старости.
— Беспорядок ужасный, но, скорее всего, по небрежению хозяина. Не похоже, чтобы здесь поработали воры, — тихонько сообщила Скалли.
— А у него всегда так, — не заботясь о тишине, прокомментировал Ларри. — Что вы хотите от пьяницы? Работы постоянной нет, где что добудет — сразу на выпивку.
Родители умерли, а из женщин никто на него не позарился. Дом он, понятное дело, не ремонтировал с тех пор, как живет один.
— Похоже, что и не убирал, — протянула Дэйна. Сделала несколько шагов, заглянув в соседнюю комнату, и мрачно сказала: — А вот и хозяин.
Деннис Вильямс ничком лежал поверх неразобранной кровати, разбросав руки и ноги и демонстрируя вошедшим покрасневший морщинистый затылок с седыми редкими волосами. На полу комнаты валялись несколько пустых бутылок. Молдер, внимательно окинув взглядом эту картину, пробормотал:
— Неужели еще один труп?
— Не думаю, — ответил журналист. Понюхал воздух и констатировал: — Самогон.
«Дежавю», подумал спецагент. Действительно, по большому счету ситуация на свалке в Мохаве отличалась только тем, что его ощущения были острее, да пострадавший был, похоже, мертвецки пьян, а не мертв.
Без малейшего сомнения в правильности своих действий Купер подскочил к лежащему, потряс его за плечо и проорал:
— Дэнни, вставай, к тебе люди пришли!!!
Тот издал протяжный стон и, не поворачиваясь, с трудом спросил:
— Что, уже выметаться? Дайте еще хоть пару дней пожить…
— Нет, к тебе из ФБР!
— Откуда-откуда? Ты что метешь, мужик? — просипел Вильямс, но, покряхтывая, перевернулся и даже сделал попытку встать: впрочем, неудачную. Дождавшись, пока взгляд алкоголика сфокусируется на них, Молдер со Скалли достали удостоверения и автоматически представились. Дэнни с почти слышным скрипом перевел глаза на журналиста:
— Ларри, ты, что ли, сучий потрох? А чего при костюме? Правда, чтоль, ФБР по мою душу? — Купер кивнул, и морщины на лице Вильямса обвисли: — О, Господи… Я ничего не помню за последние несколько дней… А что я такого натворил?
— Откуда у тебя деньги на выпивку? — внятно поинтересовался журналист.
— Дом продал, тут все по-честному, — сообщил пьяница, — Ларри, будь человеком, там под столом…
Однокашник понял его без продолжения, принеся бутылку, где на донышке плескалось немного мутной жидкости. Старик сделал несколько жадных глотков, лицо его сразу подтянулось и приобрело более осмысленное выражение. Он потряс бутылку над распахнутым ртом, с сожалением отставил ее в сторону и пояснил:
— Я так думаю, что жить мне осталось немного, и дом уж ни к чему. Лучше провести последние дни так, как хочется. Разве покупать выпивку — это противозаконно?
— Нет, мистер Вильямс, мы к вам по другому делу, — Молдер решил, что пора брать беседу в свои руки. — Нам нужно узнать, что случилось, когда вы исчезали на несколько дней и вернулись постаревшим.
— Я думаю, что заболел, и что эта болезнь сведет меня в могилу, — потупив глаза, ответил Дэнни.
— Давайте попробуем по порядку, мистер Вильямс — если, конечно, вы помните, как и что происходило, — предложила Скалли.
— Помню, но мне все-таки непонятно, ведь я почти и не пил — только три пива и поставили, друзья называется… — начал тот.
— Подождите, мистер Вильямс. Прежде всего, когда это было?
Старик подумал немного и перевел беспомощный взгляд на Ларри, громко прошептав:
— А какой сегодня день?
Журналист, посмотрев на него с презрительной жалостью, сказал:
— Примерно с полмесяца назад, в субботу, он пошел вечером в бар…
— Да, да, в субботу. В выходные они все там сидят и пьют пиво вдали от суровых женушек и бестолковых детишек, — желчно продолжил Дэнни, — Могли бы и угостить приятеля стопочкой виски, все ведь знают, в каком я положении, у меня и на еду-то порой ни полдоллара нет — да куда там, не допросишься… Ладно хоть, за вечер трое на кружку пива для меня расщедрились. Да еще Томкин предложил с утра прийти починить у него забор, на эти деньги я бы несколько дней прожил.
Проторчал я там до закрытия — повар мне иногда, когда все разойдутся, отдает остатки еды. Ну и в этот раз тоже сунул бумажный пакет, да я пошел. Прошел метров, может, триста, и тут мне какая-то сволочь из кустов камень в спину кинула. Я хотел обернуться, да почему-то упал и как-то мне совсем плохо стало…
— А вы не заметили, на улице кто-нибудь был? — вставил Молдер.
— Не, никого не было. Прятались, наверно, мальчишки-заразы… Ну вот, потом пришел я в себя, встал с земли — и до дома. Жалко, пакет с едой не нашел, наверное, отлетел далеко. Наутро просыпаюсь — как-то мне совсем хреново. Смотрю, весь я какой-то стал морщинистый, а ощущения такие, будто на части разваливаюсь.
Сначала решил больше не пить, потом передумал, здоровья уж не вернешь, — Ларри во время этой тирады однокашника вид имел самый скептический. — А жрать-то хочется, пошел к Томкину забор чинить. Хозяйка его на меня смотрит как на привидение, пятится и пищит: «Дядя Сэм?» Так отца моего звали. Нет, говорю, Салли, это же я, Дэнни, меня Томкин позвал забор чинить, только ты сначала дай пожрать, а? Она как завизжит… Соседки сбежались, крик подняли. Кто-то сказал еще, что уже среда. Ну и все, не знаю я, что это было.
— Мистер Вильямс, я врач. Разрешите мне вас осмотреть? — попросила Скалли.
Алкоголик заколебался. — Хотя бы до пояса. Ларри вам поможет раздеться.
— Ладно, — старик взялся дрожащими пальцами за покрытый разномастными пятнами джемпер, надетый прямо на голое тело, но Купер уже решительно стаскивал с него одежду. — Эй, полегче все-таки… Только я с кровати сходить не буду, хорошо?
Скалли уже пробежалась пальцами по его голове, оттянула веко, стараясь не морщиться от мощного запаха перегара. Ощупывая тело, особенно внимательно оглядела спину, наконец потрогала пальцем:
— Сюда удар пришелся?
— Кажется, да, — кряхтя подтвердил осматриваемый.
— А на голове у вас синяков не было? Может, вы при падении сотрясение получили, оттого и не запомнили ничего?
— Да всяко может быть, мисс, но если чего и было — так этого я тоже не запомнил.
Можно одеваться? — и выпивоха потянулся за джемпером.
— Дэнни, ведь у вас теперь есть деньги — может быть, вы лучше ляжете в больницу на лечение? — с жалостью спросила Скалли.
— Бросьте, мисс, разве ж это лечится. У меня и отец развалиной помер, что уж теперь, такая, значит, судьба, — махнул рукой Вильямс.
— Но ведь отец-то, наверное, не за три дня постарел!
— Разве же я помню? Спасибо, мисс, но пьяница есть пьяница. Вам надо что еще, а то я бы выпил?
— Нет, спасибо, мистер Вильямс, — поблагодарил Молдер, и все трое покинули дом.
— Осмотр, конечно, при таких условиях удалось провести весьма поверхностный, но в принципе вырисовывается та же картина, что и у Закарии Трента, — сказала Дэйна по пути к машине. Заводя авто, Фокс предложил:
— План действий такой. Сейчас возвращаемся в мотель, а ближе к вечеру, когда народ с работы возвращается, ты, Скалли, отправишься на разговор с семьей Томкиных. Ну а я — в бар, там тоже можно что-нибудь интересное узнать. Ларри, а вашим городским ребятишкам свойственно после полуночи по кустам шастать и камнями в прохожих швыряться?
— Вовсе нет, — с некоторой даже обидой ответил журналист, — первый раз про такое слышу, да и то от Вильямса, а это считай что и не слышал вовсе. — В голосе его засветилась надежда: — Могу я вас сопровождать, мисс Скалли?
— Нет, вы можете пригодиться мне, Ларри, — ответил Молдер, подмигнув напарнице.
Скалли с облегчением улыбнулась сначала Фоксу, потом приунывшему Куперу.