2
Три брата их было, три брата.
Было и есть.
Три брата, уроженцы Поднебесной.
Старший - И-Ван.
Средний - Э-Ван.
Младший - Сань-Ван.
Так и переводится, если строго. От “Ван” - прародитель. “И” - старший отпрыск, “Э” - средний, “Сань” - младший.
Старший, И-Ван. На территории США не зарегистрирован. Не въезжал. Место пребывания - Тайвань. Точнее - данные отсутствуют. Возраст - предположительно под сто. Что-что? Да-да, под сто. Но бодрячком. Умом не сдвинулся. Более того, является мозговым центром в семье. Руководящая и направляющая сила. Фотография? Отсутствует. Да, какая разница! Все китайцы для нас на одно лицо. Короче, старец.
Средний, Э-Ван. Официальный хозяин заведения в Чана-тауне. Имеет Грин-карту. Фактически безвылазно - в “Зеркальном карпе”, на втором (и последнем) этаже ресторана, в апартаментах. Изредка, впрочем, появляется на люди. Но очень изредка. Практически никогда. Фотография - вот. Удалось разок щелкнуть. Несколько размыто, но расстояние было… сами понимаете… О, суровый дядя, суровый!
Даже на таком расстоянии. Непосредственный координатор-исполнитель. Короче, монах.
Младший, Сань-Ван. Тоже имеет Грин-карту. Снимает комнату в Гринвич-Виллидж. Полубогема-полустудент. На то и младшенький, чтобы исполнять функции курьера (лулд?!), забивать “стрелки”, обсуждать “темы” и так далее. Короче, солдат.
Три ипостаси в этой их загадочной хитро-желтой иерархии, по восходящей - солдат, монах, старец. В деле, которому они служат. Дело - поставка галлюциногена.
Что за галлюциноген, толком пока не ясно. Но не химия, не героин, не крэк, не слег… Нечто натуральное, предположительно растительное. На первых порах вызывает прилив энергии и резкое обострение интеллектуальных способностей потребителя - причем без побочных негативных эффектов. Впоследствии же наступает…
* * *
А кто его знает, что наступает впоследствии! Спросить бы агента Уллмана, но то-то и оно, что проблема возникла - исчез агент Уллман. Казалось бы, нет человека, нет проблемы. Но в данном случае как раз наоборот. Был - и нету! Бесследно.
Считать ли единственным следом на квартире Джереми Уллмана размашистую надпись - маркером по зеркалу в ванной: “Дэйна! Жду тебя”.
Вот-вот! Без знака препинания после “Жду тебя”! То ли не успел (не позволили) дописать - где и когда.
То ли просто границы зеркала кончились - надпись впритык к раме.
То ли еще проще - с синтаксисом у агента Уллмана нелады. Хотя… университетское образование. И вообще обострение интеллектуальных способностей в последнее время - последнее, в смысле, до исчезновения. За месяц, за полтора до…
Агент Малдер должен признаться (и самому себе, и напарнику Скалли) - за последние месяц-полтора коллега Уллман несколько раз очень помог… всего-то репликой - как бы случайной, как бы мимоходом брошенной. Но, странное дело, аккурат эта реплика вдруг оказывалась волшебным ключиком к раскрытию дела. Например, дела “Бесплатный сыр”. Или дела “Форс-мажор - навсегда”. Или дела “Тайм-аут”. (Подробности? Без комментариев! Для служебного пользования!)
Сказать, что агент Малдер взревновал к неожиданно возросшему IQ коллеги Уллмана? Не сказать. Хотя где-то обидно. Пашешь-пашешь, роешь до воды, изводишь единой версии ради галлоны черного кофе… Все - monkey-busines! И тут, походя, тебе от щедрот кидают реплику. И все - o'key! Обидно, да…
Сказать, что агент Малдер обеспокоился демонстративным вниманием коллеги Уллмана к напарнику Скалли - вниманием, граничащим с бесцеремонностью? Не сказать. Хотя тоже обидно. Суть не в соперничестве двух бизонов за самочку, нет! У Малдера со Скалли издавна и теперь уже, скорее всего, навсегда - чисто служебные отношения. Напарник напарнику - друг, товарищ и брат (сестра). Но! Скалли - напарник Малдера! А коллега Уллман то и дело недвусмысленно давал понять: почему бы тебе, Дэйна, не сменить этого неудачника - на известного тебе Джереми? Мол, мы с тобой вместе горы свернем! Обидно, да…
Да чтоб тебе пусто было, коллега Уллман! Сгинь!
То-то и оно, агент Малдер и агент Скалли. Ваш коллега Уллман так и поступил.
Точнее?
Сгинул.
При обстоятельствах?
Да ни при каких! Следов борьбы нет. В квартире полный порядок (в понимании убежденного холостяка). Окна закупорены. Входная дверь на цепочке изнутри. А Джереми Уллмана - нет. Извечная загадка “запертой комнаты”, психологический практикум для классиков детектива с туманного Альбиона.
Да! На зеркале в ванной: “Дэйна! Жду тебя”… Прокомментируете, агент Скалли?
Без комментариев, сэр.
* * *
Ладно, Дэйна, для нашего Железного Винни, для старины Уолтера у тебя не нашлось комментариев. Но своему давнему напарнику, другу-товарищу-брату Малдеру могла бы…
Что, прямо здесь, в “Зеркальном карпе”? Почему нет? Сыграем на грани! Разведка боем. “Мы знаем, что вы знаете, что мы знаем”. Разумеется, никаких имен! Просто Он. Поговорим, милая, о твоем бывшем? Нельзя же часами и часами сотрясать воздух исключительно на тему куацзы! Поговорим о нем? Как он?…
Ни малейшей передержки. Все логично. Одна возлюбленная пара вволю насладилась трапезой, обменялась воркованием - и самое время затронуть прошлое, дабы не осталось недомолвок на будущее.
– А скажи мне, Дэйна, дорогая, как он?
- Кто, милый?
– Ты прекрасно поняла, о ком речь, милая. Но если хочешь, не отвечай.
– Ах, ты о нем, Фокс, дорогой?! Ну ты вспомнил!
– Никогда не забывал.
– Забудь, милый.
– И все-таки?
– Право, пустяк! Главное, я-то при чем?! Ну, хорошо, хорошо… Мы с ним познакомились еще на первом курсе Мэрилендского университета. Потом выяснилось, что он специально записался на курс лекций по политологии, который я тогда посещала. Сначала приметил меня на вечеринке, потом проследил - и, выяснив, где я учусь, поступил туда же.
– У тебя с ним возникла интрижка?
– О нет, милый! Он, конечно, был всем хорош! Спортсмен, умник… Наконец, просто красавец!… Но не мой типаж, милый. Я не люблю глянцевых суперменов.
– Ага. Предпочитаешь тусклых недоумков. Наконец, просто уродов. Вот, скажем, я…
– Прекрати, Малдер, дорогой! Даже в шутку не надо так.
– Не буду, не буду
– Да, ну так вот… О чем это я?
– О нем, о нем.
- А что еще о нем? Более нечего! Он, не скрою, пытался меня неоднократно… м-м… покорить. Но…
– Ты была холодна, как лед.
– Я была холодна, как лед. И, Малдер, дорогой, твоя ирония неуместна.
– Это самоирония, Дэйна, дорогая.
– Ладно, разве что так. Да, ну так вот… И мы расстались. То есть он бросил курс. И пропал в неизвестном направлении.
– Не оставив ни весточки?
– О, милый, ты знал, ты не мог догадаться! Он оставил в кампусе прощальную записку - маркером на зеркале в моей ванной комнате: “Дэйна! Жду тебя”.
– И каким образом он проник в твою ванную, милая?
– Знаешь, милый, вот это для меня до сих пор остается загадкой!
– Так-так. И через десять лет он вдруг откуда ни возьмись объявляется у нас на службе! В качестве коллеги. Ах, какая неожиданность! И возобновляет попытки затеять интрижку!
– Малдер, дорогой, ты ревнуешь? Какая прелесть!
– Это не ревность, Дэйна, дорогая. Это нечто большее.
– Поверь, милый, у тебя нет ни малейшего повода. Хотя бы потому, что после глянцевых суперменов я больше всего не люблю скрытых наркоманов.
– Вот как? Он еще и наркоман? Никогда б не подумал!
– А я и говорю - скрытый. Сама бы ни за что не заподозрила, если бы он однажды не предложил мне попробовать…
– Попробовать - что?!!
– Не знаю. Я же не попробовала. Помнишь, когда мы вместе работали над… Ну, ты наверняка помнишь! Трое суток не сомкнув глаз. Голова чугунная. Спроси нас тогда про “дважды два”…
– Помню. Ответили бы: “Без комментариев!”
– Вот-вот. А он вынул из кармана маленькую шкатулочку… лакированную такую. Открыл. А там…
– Порошок?! Вот бастард!
– Н-нет, милый. Что-то растительное. Комочки. Сушеные финики представляешь? Вот что-то вроде.
– Сушеные финики? Не представляю.
– Да, господи!… Ну вот… вот… А, вот! Что-то вроде этих… которые я здесь ела.
– Которые из пятисот блюд, милая?
– Ну, которые ты не ешь.
– А! Вэйсюй-чжоу?
– Ну да. Грибы!
– Терпеть не могу!
– Потому, милый, может быть, я и выбрала тебя, а не его.
- То есть ты все-таки выбирала между нами?
– Прекрати, Малдер, дорогой! В конце концов, уже даже не смешно! И потом, он ведь снова исчез, ты же в курсе.
– В курсе, в курсе. И снова записочка на зеркале: “Дэйна! Жду тебя”. Ну-ну!
– Успокойся, милый. Не дождется. Успокойся.
– Я спокоен. Я абсолютно спокоен.
Легко сказать - “спокоен”!
Да нет же! Туго натянутые нервы отнюдь не по причине словесной перепалки “сладкой парочки”. Мы-то с вами знаем, агент Малдер и агент Скалли - это просто игра. Убедительная, но игра.
И туго натянутые нервы именно от подспудного опасения, как бы не переиграть. Слишком много сказано вслух. Пусть завуалировано. Пусть по принципу “мы имели в виду совершенно иное, а вы, простите, о чем подумали?” Но, чем дольше балансируешь на грани, тем больше вероятность сорваться.
* * *
Изначальная вводная от мистера Скиннера, то бишь от Железного Винни, то бишь от старины Уолтера:
– Ресторан “Зеркальный карп” - перевалочная база, друзья. Из Поднебесной в Нью-Йорк - регулярная поставка неуточненного галлюциногена. Из Нью-Йорка в Поднебесную - регулярная оплата за каждую поставку в наличных. По нашим данным, очередная сделка в “Зеркальном карпе” состоится сегодня.
– Сделка?
– Галлюциноген в обмен на кругленькую сумму наличности. На втором этаже заведения. Не там, где принимают посетителей, а там, где обосновалась эта с позволения сказать, “Триада” как таковая.
– “Триада”, сэр?
– Фигурально выражаясь, агент Скалли. Три брата. И-Ван, Э-Ван, Сань-Ван. Выходцы из Китая. Гм, “Триада”. На втором этаже, по идее, должен быть Э-Ван, средний. А к нему, по идее, должен явиться Сань-Ван, младший. Сегодня.
– Простите, сэр. Сегодня - утром, днем, вечером?
– Знать бы загодя, друзья! Вы и нужны, чтобы, набравшись терпения, отнаблюдать, дождаться… и в момент передачи взять их всех!
Задача не проще любой другой. Смешаться с толпой. Ничем не выделяться. Быть как все. Но в нужное время оказаться в нужном месте, и: “Стоять-сидеть-лежать! ФБР!”
– Один нюанс, друзья. В “Зеркальном карпе” не бывает толпы, “Зеркальный карп” фактически постоянно пустует…
– Мистер Скиннер! За счет чего тогда заведение существует?! Если посетителей нет? Или налоговое ведомство на них напустить?
– Не надо налоговое ведомство, агент Малдер! Эта, с позволения сказать, “Триада” занимает ФБР не как злостный неплательщик налогов, но как поставщик неуточненного галлюциногена.
– Они уже были в нашей разработке, мистер Скиннер? Хоть как-нибудь?
– О чем вам и толкую, друзья! По косвенным признакам, агент Уллман как раз и занимался… разработкой.
– Почему “по косвенным”?
– Потому что не единожды бывал в “Зеркальном карпе”. Один и без оружия.
– Ха! Может, он туда повадился за порциями того самого галлюциногена!
– Прекрати, Малдер!
– Что прекратить, Скалли? Всего лишь версия! Мы не имеем права отказываться ни от одной возникшей… Пока она не будет опровергнута, не так ли? Простите, мистер Скиннер, агент Уллман посещал “Зеркальный карп” по заданию?
– Задания он не получал. Личная инициатива. Но с многозначительной миной давал понять, дескать, еще немного, еще чуть-чуть, и вы, колеги, все будете приятно удивлены.
– Простите, мистер Скиннер, кому давал понять?
– В частности, мне. В частности, как-то предложил составить ему компанию, когда очередной раз посетил вышеупомянутое заведение в Чайна-тауне.
– И вы…
– Согласился, само собой. Там неплохая кухня, знаете ли! Не большой чифан, но просто чифан,- а выбор блюд чуть ли не безграничен.
– Простите, мистер Скиннер, агент Уллман, когда вы с ним пребывали в “Зеркальном карпе”, хоть намекал вам, в чем суть дела?
– Я ведь уже сказал: давал понять. Не намекал, нет. Но давал понять: галлюциноген, миллионные обороты, место сделки изменить нельзя. Более чем туманно. Может, хотел преподнести нам на блюдечке… Вы же знаете… знали агента Уллмана!
– Я толком нет, не знал. Много чести для него. А вот агент Скалли…
– Прекрати, Малдер!
– Что прекратить, Скалли?
– Оба прекратите! Нашли время и место!
– Извините, сэр.
– Итак! Наш коллега Джереми Уллман бесследно исчез. Это первое… Завтра, то есть уже сегодня, в “Зеркальном карпе” состоится сделка. Вы должны пресечь второе, попутно выяснив, что выяснится, про первое. Вот такая, гм, изначальная вводная. Далее - по ситуации.
* * *
По ситуации - если ее нельзя к себе применить, то следует действовать применимо к ней.
Откуда и легенда о двух воркующих голубках. Нет варианта скрыться из виду в толпе (за неимением таковой), используй вариант “быть на виду”. Большой чифан, милый-милая, теперь попробуй это… И так не до бесконечности, но до того момента, пока в “Зеркальный карп” не заявится мул, фигурант Сань-Ван с чемоданом наличности…
– А он заявится? Сань-Ван?
– Должен! Куда он денется! Заявится и поднимется на второй этаж к фигуранту Э-Вану, чтобы обменять тот чемодан на галлюциноген.
– А он там, на втором? Э-Ван?
– Должен. Если верить вводной Скиннера. Да и где ж ему еще быть!
– А мы, значит…
– А мы, значит, тут-то их и возьмем!
– А возьмем, Малдер? А если окажут сопротивление? Не вызвать ли нам группу поддержки?
– Зачем?
– Кун-фу, говоришь?
– Нет такого кун-фу, Скалли, которое повлияло бы на скорость пули.
– Будем стрелять?
– О, только если вынудят!… Да нет же, Скалли. Думаю, вполне достаточно будет предъявить свой знак ФБР, и…
– Джереми Уллман, не исключено, тоже так думал.
– Да пропади он пропадом, твой Джереми!
– Уже…
Но - стоп! Внимание! Кто-то прибыл?!
Прибыл! Наконец-то! А то, знаете ли, при всей разнообразности китайской кухни заворот кишок недолго получить - если долго…
– Милый?
– Да, милая. Вижу.
Видеть, сидя спиной,- не фокус, если вокруг тебя сплошные зеркала.
Шелохнулась бамбуковая занавеска, отгораживающая зеркальный зал от коридора с лестницей на второй этаж.
Легкий скрип ступенек - наверх, наверх. По звукам -мул Сань-Ван не один, с ним еще двое. Ну да, массивные телохранители. Все-таки чемодан наличности. Ничего! В массивную мишень проще попасть, если вдруг что…
- Милый?
– Да, милая. Сейчас. Дадим им паузу. Считай до десяти.
– …восемь, девять, десять.
– Пора! Встали! Значит, остаешься внизу, перекрываешь вход на кухню, чтобы обслуга носа не показала!
– Малдер! Я тебя не оставлю одного!
– Сказал, перекрываешь кухню! Страхуешь! Будем спорить?
– Не будем. Все, пошли!
А что это за шаги такие на лестнице?
А это нас арестовывать идут.
А, ну-ну!
Все дома…
* * *
Аналогичным идиотом специальный агент Малдер чувствовал себя очень давно. Пожалуй, будучи тинэйджером. Когда, подражая киношному ковбою Ронни Рейгану, часами тренировался перед домашним трюмо - выхватываешь из-за пояса игрушечную “пушку” и наставляешь на злодея… то бишь на собственное отражение.
Аналогичный случай произошел на втором этаже ресторана “Зеркальный карп”…
Специальный агент Малдер ногой распахивает дверь!
Прыгает внутрь! Утверждается на полусогнутых!
Выхватывает из наплечной кобуры натуральную “пушку”!
– Стоять! Сидеть! Лежать! ФБР!!!
Однако… Сколько вас тут! И впереди, и слева, и справа! И - позади?! Да! И позади!
На рефлексе ловишь на мушку всех и каждого, целясь всего из одного “ствола”. Мгновенный холодный пот! И…
…по истечении медленно-медленно проползших секунд (двух-трех?), наступает осознание: опусти “пушку”, специальный агент Малдер, никого здесь нет.
Как - нет?
Как - другой вопрос. Но чего нет, того нет. И никого! А целишься ты в самого себя, в собственное отражение, размноженное в зеркалах, коими забраны все стены от пола до потолка - и впереди, и слева, справа… Да-да, и позади…, И характерный звук взводимого оружия. Не одиночный звук, а… будто тот звук тоже отразился - и впереди, и слева, и справа, и позади.
Абсолютно пустое помещение. Аб-со-лют-но.
Пол, потолок, стены в зеркалах. И все… У-у-упс! Не бывает! А окна, окна?! Окна есть. Имеют место быть. Количество - одно.
Заперто. Изнутри.
А двери, двери? Еще хотя бы одна дверь! Помимо той, что агент Малдер выбил ногой! Типа “черный ход”, ну!… Что мы знаем о разновидностях черного хода!
Нет. Нету. Да, но тогда как?! Сюда же только что поднялись перед агентом Малдером, как минимум, трое. И чемодан еще… Чемодан хоть есть?
Нет. Нету.
А… а вот этот… средненький, Э-Ван?…
Тоже нету. Ни-ко-го. Ни-че-го. Один Фокс Малдер, дробящийся в отражениях.
Да спрячь ты “пушку”, Малдер! А то пальнешь в сердцах по зеркалам…
О! Мысль! Зеркала все-таки с секретом! Проворачиваются вокруг оси, а за ними - каморка!
Отставить, Малдер! Проверено. Предварительно проверено. Ресторан “Зеркальный карп” в Чайна-тауне - отдельно стоящее строение. Стены ни к чему не примыкают.
– Малдер?! У тебя все в порядке?! - глас Скалли снизу.
У Малдера не все в порядке. Во всяком случае, с головой… наверное. Или?
– Все в порядке, Скалли. В порядке.
– Тебе помочь?
– Чем?
– Ну… не знаю.
– Вот и я не знаю…
* * *
Провал, напарники?
Провал.
Хотя… отрицательный результат - тоже результат.
Хотя…
Да, провал, провал! Чего уж тут!
– Малдер! Но ведь должно быть какое-то объяснение! Чисто научное!
– Скалли, я не раз слышал и еще чаще убеждался на практике: все, что называется наукой, ею не является.
– Ты хочешь сказать…
– Чего не хочу, Скалли, того не хочу. Спать хочу, вот что!
– Устал?
– Не отдохнул.
– По домам?
– По домам, по домам. Мы славно поработали и славно отдохнем!
– А… завтра?
– Остается надеяться, что завтра будет лучше, чем сегодня. Точнее, уже вчера.
– Обнадеживающе! Вот счастье-то!
– Довольствуйся малым, Скалли.
– Того же и тебе желаю, Малдер…
