Глава 7
Мотель «Роял-Бэрон» представлял собой длинное двухэтажное здание, выкрашенное в красный и белый цвета. Располагался он возле шоссе местного значения, ведущего в Марвилл. В западном крыле мотеля размещался офис. В этой части здания крыша была подсвечена прожекторами и сияла, словно корона, усыпанная драгоценными каменьями. Восточное крыло занимал ресторан. В центральной части располагались номера: двенадцать внизу и столько же наверху. На второй этаж можно было попасть по трем железным лестницам — две по краям и одна в середине — ядовито-красного цвета.
С задней стороны к мотелю подступал густой лес, который тянулся также и с противоположной стороны шоссе.
Ресторан — несколько кабинок вдоль окон, круглые столики в дальнем конце и длинная стойка — носил название «Трактир королевы».
В изнеможении Малдер занял место в кабинке, отделанной красной искусственной кожей. Его не оставляло тошнотворное ощущение, будто он никак не может остановиться. В висках у него стучало; перед глазами то и дело вспыхивали круги. Ему хотелось только одного — залезть в постель и на какое-то время забыть обо всем на свете. Однако, когда они подъехали к мотелю, оказалось, что Уэббер и Эндрюс, которые уже успели снять комнаты, дожидаются их в офисе. Малдер пытался протестовать, но его уговорили пойти в ресторан и что-нибудь перекусить.
Посетителей в зале не было. Молоденькая официантка протирала и без того блестевшие, как зеркало, столики и неторопливо переговаривалась через сервировочное окно с поваром.
Малдер ничего не заказал — сама мысль о еде вызывала у него тошноту, однако позже вынужден был признать, что блинчики, которые подали Уэб-беру, выглядят действительно аппетитно.
— Бекон вас доконает, — с сухим сарказмом заметила Скалли, покосившись на вторую тарелку, стоявшую перед Уэббером.
— Не могу устоять перед соблазном, — по-мальчишески улыбаясь, Уэббер обильно сдобрил блинчики сиропом (Малдеру показалось, что он вылил никак не меньше галлона).
— Не смущайтесь, — улыбнулась Скалли, с изумлением наблюдая за его священнодействием.
Эндрюс удовольствовалась тарелочкой супа. Она сидела со следами усталости на лице, в пальто, застегнутом на все пуговицы.
За окном ветер кружил сухие листья.
— Так мы сегодня займемся этим? — поинтересовался Уэббер.
Малдер бросил на него скучающий взгляд:
— Чем?
Держа в руке вилку с поддетым на нее блином, Уэббер махнул ею куда-то в сторону, но заметив, что на стол капает сироп, положил прибор обратно на тарелку.
— Марвиллом. Сегодня приступим? Малдер покачал головой:
— Не раньше чем завтра утром. Первым делом нам надо представиться местному шефу полиции, известить его о нашем присутствии.
Уэббер утвердительно кивнул:
— Хоукс.
Малдер наморщил лоб, словно соображая, о чем это он.
— Хоукс, — повторил Уэббер. — Тод Хоукс. Начальник полиции.
— А-а.
Уэббер посмотрел на Эндрюс, но внимание той было приковано к пустынному шоссе за окном. Девушка отчаянно боролась с зевотой.
— Вы что, не читали досье? Там все есть. Я имею в виду — про Хоукса.
После внезапного порыва ветра по оконному стеклу пробежала дрожь.
Эндрюс поежилась, но взгляда не отвела.
— Фоке?
— Малдер. — Он пригладил ладонью волосы. — Не надо называть меня Фоксом. Малдер меня вполне устраивает.
Уэббер кивнул, давая понять, что он все понял и запомнил и больше не повторит своей ошибки.
«От этого сопляка, — подумал Малдер, — еще взвоешь…»
Уэббер неплохо разбирался в теоретических вопросах, а следовательно, сейчас был либо чересчур возбужден, либо изрядно напуган. До настоящего времени сфера его оперативной деятельности не распространялась за пределы округа Колумбия. И вдруг оказаться здесь, где под боком нет родной конторы, а работать приходится с типом, у которого явно не все дома…
Эта мысль успокоила Малдера.
Эндрюс доела суп, зевнула и с наслаждением потянулась — да так, что хрустнули костяшки пальцев. Пальто не скрывало очертаний ее фигуры.
— Черт, — хриплым голосом пробормотала она. — Черт…
По тому, как Скалли тихонько пнула его ногой под столом, Малдер понял, что он неприлично долго разглядывает Эндрюс. Это обстоятельство, более чем что-либо другое, убедило его в том, что пора расходиться. Не учел он того, что Уэббер, видимо, попытавшись сэкономить для Конторы парочку-другую баксов, снял всего лишь две комнаты — одну для женщин и одну для мужчин.
Открыв дверь и ввалившись в комнату, Малдер швырнул портфель на кровать и сказал:
— Хэнк, если ты храпишь, мне придется тебя убить.
Уэббер нервно рассмеялся и поклялся, что спит, как младенец. Все так же продолжая посмеиваться, он принялся распаковывать чемодан. На полочке в ванной он аккуратно разложил туалетные принадлежности, на дверь ванной повесил запасной костюм, остальное уложил в ящик низкого комода, стоящего у левой стены.
Малдер слишком устал, чтобы еще соблюдать ритуал, а потому решил отложить это дело до утра. Приняв душ, он залез в постель и через десять минут уже крепко спал. Ему нисколько не мешал мягкий голос комментатора теленовостей.
Он спал.
Ему снилась погруженная в полумрак комната, очертания мебели и окна… силуэт луны на шторах.
Холодная ночь, живущие в ней и неотделимые от нее звуки — от шороха листьев до пения древесной лягушки и стрекотания сверчка…
Отдаленный гул… Хотя Малдер знал, что рядом не проходит железная дорога и этот гул не может быть гулом поезда.
Все громче и громче. Все ярче и ярче. Пока наконец сноп света не ворвался в комнату и не осветил сначала фигуру, скорчившуюся на кровати, а затем потолок — словно кто-то стоял за окном и медленно вращал источник этого света.
Страх.
Малдер подошел к двери, и ему стало так страшно, что он присел на корточки.
Страх сковал его члены. Больше он не смог сделать ни шага. А свет тем временем стал нестерпимо ярким. А гул все нарастал. Фигура вдруг приподнялась на постели и откинула одеяло: в юном лице ни кровинки, глаза широко распахнуты, но в них нет страха, одна лишь упрямая решимость.
Малдер хотел остановить ее, но его неудержимо влекло вниз, и он желал только одного — провалиться сквозь пол, чтобы спастись от невыносимого светового разряда, заполнившего комнату, поглотившего фигуру девочки-подростка.
Крик застрял у него в горле.
Почувствовав, что задыхается, он вскочил на кровати и сел, обхватив руками подушку. По лицу его градом катился пот. Простыня и одеяло сбились в кучу.
Решив, что он в состоянии двигаться, Малдер опустил ноги на пол и положил подушку в изголовье кровати. Стараясь не обращать внимания на бьющую его дрожь, он перевел дыхание, встал и крадучись подошел к занавешенному тонкими шторами окну. Раздвинув шторы, он выглянул на уяицу, но не увидел ничего, кроме пустынного шоссе и плотной стены леса за ним.
Звезд не было видно, но Малдер знал, что они где-то там.
У него за спиной раздавалось легкое посапывание Уэббера.
Он вытер тыльной стороной ладони лоб и, стараясь не шуметь, отправился в ванную, притворил за собой дверь, однако свет включать не стал. Малдер догадывался, кого он может увидеть в зеркале — человека, одержимого одной идеей: найти свою сестру Саманту, пропавшую в те годы, когда они были еще детьми. Сон пытался пролить свет на загадку ее исчезновения. Возможно, это было правдой — возможно, нет. Не имеет значения.
Был сон или его не было, но именно желание найти разгадку заставляло Малдера действовать.
Он умылся, смыл с лица слезы, которых не замечал прежде, вытерся полотенцем и вернулся в постель.
На часы он смотреть не стал, поскольку и без того знал, что только-только перевалило за полночь.
По шоссе прогрохотал грузовой трейлер.
Малдер уснул — на сей раз без всяких сновидений.
— Дана?
У Скалли не было ни малейшего желания признаваться в том, что она еще не спит. Ей хотелось уснуть, а разговоры могут подождать и до утра.
— Что происходит с Малдером? — не унималась Эндрюс. — Может быть, мне следовало бы об этом знать?
Раздающийся в темноте голос был низким и хриплым. Можно было бы подумать, что он принадлежит мужчине. Скалли уже имела возможность убедиться, как реагируют на этот голос Уэббер и Малдер, и теперь размышляла о том, знает ли сама Лиша, как его лучше использовать Несомненно, такой голос мог стать сокрушитель ным оружием. «Если пользоваться им во имя добра, а не во имя зла», — мысленно улыбнулась она, глядя в потолок.
— Дана?
Скалли шумно вздохнула и перевернулась на бок.
— Да ничего страшного. Все в порядке.
— Он выглядит каким-то Отрешенным.
— Это поначалу.
— Как это?
Скалли не знала, как бы подоходчивее это объяснить, тем более что на этот раз она и сама толком ничего не понимала.
— Приступая к расследованию дела, которое по-настоящему его занимает, он становится гиперактивным. Заряжается. — «Если не сказать больше», — добавила она про себя. — Потом, к сожале нию, приходится выезжать непосредственно на место происшествия. Этого он не любит. Я имею в виду — не любит путешествовать. Просто-таки терпеть не может. Считает это пустой тратой времени, которое он… то есть мы могли бы посвятить делу. Так что, когда он прибывает на место, оказывается, что вся изначальная энергия израсходована на переезд. И тогда Малдер на какое-то время ломается.
Лиша немного помолчала, затем спросила:
— Утром он будет в норме?
Скалли озадаченно нахмурила брови. Тревога Эндрюс, никогда прежде не работавшей вместе с Малдером, была вполне понятной. Но в голосе ее появились нотки, которые не могли не настораживать. Скалли закрыла глаза — оставалось лишь молиться, чтобы Лиша не положила на Малдера глаз и не завалила дело.
— Все будет нормально, — не сразу отозвалась она.
— Хорошо бы.
Скалли ничего на это не ответила. Она перевернулась на другой бок и уже в полудреме услышала:
— Мне бы не хотелось, чтобы мое первое дело пошло насмарку.
Скалли едва не подпрыгнула на кровати — она желала бы получить объяснения, а возможно, и извинения. Естественно, такой человек, как Энд-рюс, хочет, чтобы ее первое дело прошло как можно более успешно. Видит Бог, она и сама перед своим первым заданием раз сто прочитала молитву. И нервы у нее были ни к черту. Но в том-то и дело, что Эндрюс казалась совершенно спокойной, пожалуй, даже чересчур невозмутимой, исполненной решимости. Вот это-то и пугало Скалли.
«Или, — рассуждала она про себя, — я просто чертовски устала и потому преувеличиваю…»
За окном прогрохотал трейлер.
Скалли зевнула и натянула одеяло на подбородок.
— Дана?
На сей раз голос Лиши показался ей каким-то по-детски тоненьким.
— Я слушаю.
— Как думаешь, придется мне применять оружие?
Скалли усмехнулась уголком рта:
— Вряд ли, Лиша. Поверь мне.
— В самом деле?
— Да. — Она помолчала. — У правительства не хватает денег на патроны.
Скалли подумала о том, что начинает рассуждать точь-в-точь, как Малдер.
Эндрюс рассмеялась.
— Наверное, я насмотрелась фильмов, — зашуршали простыни. — Спасибо. И спокойной ночи.
— Не стоит благодарности. Спокойной ночи. За окном — теперь уже в противоположном направлении — прогрохотал еще один трейлер. Скалли вслушивалась в шум мотора, и когда он растаял вдали, она уже спала.
Ее последняя мысль была о Малдере. Ей хотелось надеяться, что его не мучают кошмары.
