Реконструкция завершилась

Хирургическая бригада, судя по всему, с готовностью вжилась в представление. Старшая сестра Мэриголд и хирургические сестры Джейн Харден и угрюмая Бэнкс действовали вполне правдоподобно – убирались и гремели инструментами, – а в углу маячила грузная фигура инспектора Фокса, который бесстрастно наблюдал за происходящим. Из-за двустворчатой двери по-слышался негромкий бас, и Аллейн понял, что инспектор Бойз находится на своем посту в операционной.

– Все готово, старшая сестра? – спросил он.

– Да, инспектор, – ответила Мэриголд.

– Значит, все в сборе. – Аллейн отступил в сторону, и в операционной появились Филиппс, Томс и Робертс.

– Вы примерно на той же стадии, как и в тот раз, когда пришли врачи?

– Да.

– Отлично. Что дальше? – Аллейн повернулся к мужчинам.

Никто из них не заговорил первым. Робертс почтительно следил за хирургом, который направился к Джейн. Ни Филиппс, ни медсестра не смотрели друг на друга. Хирург как будто вообще не слышал вопроса инспектора. Томс кашлянул.

– Дальше вот что. Извините, если нарушаю очередность, но скажу так: все сразу приступили к делу. Робертс отправился в наркозную палату, а мы с сэром Джоном, как мне помнится, двинулись в операционную. Правильно, сэр?

– Вы сразу же пошли в операционную, сэр Джон? – спросил старший инспектор.

– Что? Я? Кажется, сразу.

– Еще до того, как вымылись?

– Естественно.

– Тогда начнем. Доктор Робертс, вы пошли в наркозную палату один?

– Нет. Сестра… – Он покосился на Бэнкс. – Она находилась со мной. Я занимался анестезирующей аппаратурой и просил ее дать знать сиделке сэра Дерека, когда мы будем готовы.

– Прошу вас, приступайте. Фокс, займитесь с док-тором Робертсом. А я буду с вами, сэр Джон.

Филиппс немедленно шагнул в операционную. За ним последовал старший инспектор. Бойз прервал похожее на подземный гул мурлыканье и по приказу Аллейна сменил его в предоперационной. Хирург, не говоря ни слова, направился к боковому столику, где, как и прежде, в лотках с водой лежали три шприца. Достал из кармана коробочку с лекарством, взял из нее пробирку, которая оказалась пустой, вынул вторую, наполнил шприц водой, вылил в мензурку и туда же бросил таблетку.

– Вот так, – сказал он. – Думаю, что и тогда я проделал то же самое.

– А потом? Вернулись в предоперационную? Нет? А как обстояли дела с Томсом?

– Томс к тому времени уже находился здесь.

– Мистер Томс, будьте любезны! – крикнул старший инспектор.

Дверь открылась, и появился ассистент хирурга.

– Привет, привет! Спрашивали меня?

– Вы видели, как сэр Джон набирал в шприц раствор гиосцина?

– Как будто видел, – произнес тот без прежней веселости.

– Вы сделали замечание по поводу количества воды.

– Да. Только не подумайте, что…

– Мне требуется реконструкция без каких-либо объяснений, мистер Томс.

– Молчу, молчу.

Филиппс встал со шприцем в руке и с мрачным, рассеянным видом покосился на ассистента. А затем по кивку Аллейна наполнил шприц.

– В тот момент Томс сделал замечание по поводу количества воды, – тихо произнес он. – Я осадил его, вернулся в наркозную палату и сделал укол. Больной находился там со своей сиделкой.

Он взял шприц и вышел. Томс состроил Аллейну гримасу и хотел было последовать за ним, но инспектор неожиданно остановил его:

– Подождите, мистер Томс. Мне кажется, в тот раз вы на минуту или две задержались в операционной.

– Ничего подобного. Я ушел еще до того, как сэр Джон двинулся с места.

– Сэр Джон так не считает, и у медсестер сложилось впечатление, будто вы явились позднее.

– Что ж, вероятно, – согласился Томс. – Я, право, не помню.

– Можете сказать, чем вы занимались в эти одну-две минуты?

– Не имею ни малейшего представления.

– В таком случае я вас покидаю. Бойз!

Инспектор Бойз вернулся в операционную, Аллейн вышел, и примерно через минуту к нему присоединился Томс.

В предоперационной появился сэр Джон, с помощью Джейн Харден и старшей сестры отмылся и облачился в хирургическое одеяние.

– Я чувствую себя полным идиотом! – весело воскликнул Томс.

– Вот теперь, – Филиппс говорил тем же мрачным, бесстрастным тоном, – мистер Томс рассказал о скетче в «Палладиуме».

– Все согласны? – поинтересовался старший инспектор.

Женщины кивнули.

– Что дальше?

– Прошу прощения, вот что я вспомнила: мистер Томс вошел в операционную и позвал меня туда, – сказала Мэриголд.

– Спасибо, старшая сестра, – произнес Аллейн. – Идите. – Он дождался, пока двустворчатая дверь отворится и закроется, и повернулся к Филиппсу, который уже в халате и маске стоял рядом с Джейн Харден. – Следовательно, в тот момент вы остались вдвоем.

– Да, – кивнул хирург.

– Не вспомните ли, что происходило между вами?

– О, пожалуйста… – шепотом взмолилась девушка. – Пожалуйста, пожалуйста…

– Может, вы освободите ее от всего этого? – по-просил Филиппс. Теперь его голос звучал настойчиво.

– Очень сожалею. Если бы мог, освободил.

– Я сам ему скажу, Джейн – вызвался сэр Джон. – Мы говорили, какая странная сложилась ситуация. Я опять попросил ее выйти за меня замуж. Она снова ответила отказом, мол, чувствует, что каким-то образом принадлежит О’Каллагану. Джейн пыталась объяснить свою точку зрения.

– Вы кое-что пропустили – совсем не думаете о себе. – Джейн встала перед сэром Джоном, словно решила ни за что не подпускать к нему полицейского. – Он сказал, что не хотел оперировать и отдал бы все на свете, только бы этим не заниматься. Это его точные слова. Заявил, что пытался ее убедить – то есть жену О’Каллагана – пригласить другого хирурга. Ему была невыносима мысль, что придется оперировать. Разве похоже, что он собирался причинить О’Каллагану вред? Он не думает о себе – хочет одного: помочь мне. А я этого не стою. Твердила ему сотню раз.

– Джейн, дорогая, не надо…

Раздался стук в дверь, к ним заглянул Робертс.

– Думаю, настало время, когда я пришел мыться.

– Входите, доктор Робертс.

Анестезиолог окинул взглядом присутствующих.

– Простите меня, – начал он с почтительностью, с которой всегда разговаривал с Филиппсом, – я припоминаю, что одновременно со мной пришел мистер Томс.

– Вы совершенно правы, Робертс – учтиво ото-звался хирург.

– Мистер Томс, будьте любезны, – позвал Аллейн.

Врач ворвался в помещение.

– Снова опоздал? Дело в том, что я, хоть убейте, не помню, кто когда входил и выходил. Полагаю, в тот момент я начал мыться.

– Действуйте, – кивнул старший инспектор.

Наконец все были готовы, и Робертс вернулся к инспектору Фоксу в наркозную палату. Остальные в сопровождении Аллейна отправились в операционную.

Лампы над столом были включены, и Аллейн ощутил царившую в операционной атмосферу ожидания. Филиппс немедленно приблизился к столу со стороны окна и остановился с вытянутыми перед собой руками в перчатках. Томс замер около стола. Медсестры Мэриголд и Джейн встали чуть дальше.

Послышался дребезжащий звук. Дверь в наркозную палату открылась, и все увидели каталку, которую толкала медсестра Бэнкс. За ней шли доктор Робертс и сестра Грэм. Анестезиолог держал руки над каталкой, где был сооружен продолговатый тюк из одеял и подушек. Они с Бэнкс перенесли этот тюк на стол, и там, где предполагалось находиться груди больного, медсестра установила экран в два фута высотой. Остальные приблизились к столу, и Бэнкс убрала каталку в сторону.

Теперь, когда участники эксперимента окружили стол, возникло полное ощущение, что началась настоящая операция. Конические лучи устремлялись с потолка между белыми фигурами и заливали ярким светом надетые на лица маски и переднюю часть хирургических халатов, оставляя спины в глубокой тени, отчего между светлым и темным возникал мерцающий контур, очерчивавший силуэты людей. Фокс и Бойз покинули свои прежние посты и неподвижно стояли в дверях. Аллейн обошел операционную и выбрал позицию в двух ярдах от стола.

Робертс подкатил к столу наркозное оборудование. Внезапно, когда никто не ожидал, послышалось резкое восклицание: полумольба-полупротест:

– Это ужасно… Я больше не могу!

Оказалось, кричала старшая медсестра, та самая безупречная Мэриголд. Она закрыла руками лицо, словно защищаясь от какого-то страшного зрелища, отпрянула от стола, ударилась о наркозное оборудование доктора Робертса, чуть не повалила и, чтобы удержать похожий на графин аппарат, вцепилась в него рукой.

Несколько мгновений стояла тишина, и вдруг раздался крик облаченного в белое тучного коротышки:

– Что, черт возьми, вы творите? Хотите нас убить?…

– В чем дело? – отрывисто спросил Аллейн. Вопрос прозвучал так резко, что все головы в масках повернулись к нему. – Что с вами, мистер Томс?

Томс в нелепой позе стоял на коленях и лихорадочно тянул руки к наркозному аппарату. Робертс поспешно наклонился к нижней раме похожего на графин приспособления и, оттолкнув Томса, осмотрел крепеж. Его руки слегка дрожали, лицо – единственное без маски – побледнело.

– Все в порядке, Томс, – наконец произнес он. – Рама не ослабла, ни один из винтов не открутился. Старшая сестра, пожалуйста, отойдите.

– Извините, я не хотела… – начала Мэриголд.

– Вы хоть понимаете… – Голос Томса был едва узнаваем. – Вы хоть понимаете, что, если бы один из этих цилиндров упал на пол и разбился, никто бы из нас не остался в живых?

– Чепуха, Томс! – воскликнул Робертс. – Маловероятно, что нечто подобное может случиться. Цилиндр не так легко разбить, даже если он упадет на пол.

– Прошу прощения, мистер Томс, – извинилась Мэриголд. – Никто не застрахован от случайности.

– Никаких случайностей быть не должно! – возмутился врач и, опустившись на колени, еще раз осмотрел винты.

– Заканчивайте, Томс! – решительно остановил его анестезиолог. – Уверяю вас, все абсолютно надежно.

Тот встал и повернулся к столу спиной.

– Что происходило дальше? – спросил Аллейн. Его низкий голос прозвучал словно бодрящая музыкальная фраза.

– Я сделал разрез, – спокойно ответил Филиппс. – Обнаружил абсцесс и перфоративный аппендицит. Продолжил операцию обычным порядком. В это время, как мне кажется, доктор Робертс начал проявлять беспокойство по поводу пульса и общего состояния больного. Я прав, доктор Робертс?

– Да, сэр. Я попросил сделать инъекцию камфары.

Бэнкс без приглашения подошла к боковому столику взяла ампулу с камфарой, изобразила, будто набирает шприц, и вернулась к «больному».

– Я его уколола, – сообщила она.

А у Аллейна в голове почему-то зазвучала старая считалка: «Один испек яблочный пирог, второй откусил кусок, третий отрезал кусок…»

– Что было дальше? – спросил он.

– После завершения операции я попросил ввести сыворотку против гангрены.

– Я этим занялась, – отважно вызвалась Джейн и направилась к боковому столу. – Но здесь замешкалась. Мне стало дурно, и я не могла ни на чем сосредоточиться.

– Кто-нибудь заметил ее состояние?

– Я обернулся и понял: что-то не так, – сказал Филиппс. – Она стояла покачиваясь.

– Вы тоже заметили, мистер Томс?

– Боюсь, инспектор, я повел себя невежливо – нашумел на нее: «Сестра, что встали как столб? Не можете сообразить, что делать?» В общем, ничего приятного.

– А вскоре сестра Харден принесла большой шприц?

– Да.

Джейн подошла со шприцем в лотке, а у Аллейна в голове продолжала звучать считалка: «Томс его взял».

– Я сделал укол, – произнес врач.

– Затем мистер Томс спросил, каково состояние больного, – вставил Робертс. – Я ответил, что вызывает опасение. Помнится, сэр Джон заметил, что хоть и знает пациента лично, понятия не имел, что тот болен. Мы с сестрой Бэнкс переложили сэра Дерека на каталку, и его увезли.

Они проделали то же самое с муляжом.

– И тут я упала в обморок, – призналась Джейн.

– Драматический финал! – хохотнул Томс.

– Финал последовал позже, – возразил Аллейн. – Итак, больного перевезли в палату, и вы, доктор Робертс, пришли туда осмотреть его. С вами кто-нибудь был?

– Там постоянно находилась сестра Грэм. Я оставил ее в палате, когда вернулся сюда, чтобы доложить о состоянии больного, которое, на мой взгляд, заметно ухудшилось.

– В это время сэр Джон и мистер Томс отмывались после операции в предоперационной?

– Да, – подтвердил Филиппс.

– О чем вы разговаривали?

– Не помню.

– А я так думаю, помните, – усмехнулся Томс. – Мы говорили о сестре Харден. О том, как она упала в обморок. Я предположил, что вы огорчены операцией. Вы сначала ответили, что нисколько, а потом сознались, что я прав. И вполне естественно, – объяснил он Аллейну, который удивленно приподнял бровь и повернулся к медсестрам.

– Затем вы чистили операционную, и миссис Бэнкс произнесла одну из своих знаменитых речей о заре эры пролетариата?

– Произнесла! – вскинулась Бэнкс.

– Пришел доктор Робертс и доложил о состоянии больного. После чего вы, сэр Джон, и вы, мистер Томс, поднялись к нему в палату.

– Верно. К нам присоединилась старшая сестра Мэриголд. Мы обнаружили, что состояние пациента заметно ухудшилось. Как вам известно, он умер через полчаса, не приходя в сознание.

– Спасибо. На этом эксперимент закончен. Я очень благодарен всем за помощь в таком неприятном деле и не буду вас больше задерживать. – Аллейн обратился к Филиппсу: – Не сомневаюсь, вам не терпится избавиться от рабочей одежды.

– Если на этом все, – кивнул хирург.

Фокс открыл двустворчатую дверь, и Филиппс вышел, а за ним – Томс и медсестры Мэриголд, Джейн Харден и Бэнкс. Робертс направился к наркозному аппарату.

– Сейчас уберу его в сторону.

– Подождите, – попросил старший инспектор. – Не возражаете, если он останется на месте, пока вы переодеваетесь? Хочу нарисовать план операционной.

– Разумеется, – ответил анестезиолог.

– И еще: не поможете раздобыть лист бумаги и карандаш? Прошу прощения за беспокойство. Не хочу, чтобы кто-нибудь из моих людей рыскал по больнице.

– Сейчас спрошу, – отозвался Робертс и, высунувшись из двери, обратился к кому-то по другую сторону порога: – Инспектору Аллейну требуется…

Через операционную грузным шагом прошествовал Фокс и пристально посмотрел на Аллейна.

– Я слышу, где-то очень давно надрывается телефон.

– Вот как? Может, из Скотленд-Ярда звонят. Будьте любезны, Фокс, пойдите ответьте. Уверен, сестра Мэриголд не станет возражать.

Фокс вышел.

– Инспектор Аллейн, – обратился к нему Робертс, – надеюсь, реконструкция прошла успешно. – Он замолчал, услышав в предоперационной раскатистый смех Филиппса. И, покосившись на дверь, задумчиво добавил: – Со всех точек зрения.

Аллейн, проследив за его взглядом, улыбнулся.

– С этой точки зрения вполне успешно.

– Я рад.

Джейн Харден принесла бумагу и карандаш, подала полицейскому и ушла. Робертс наблюдал, как Аллейн положил лист на боковой стол и достал рулетку. Вернулся Фокс.

– К телефону просят доктора Робертса, – объявил он.

Аллейн поднял голову.

– О, так это вас…

Анестезиолог ушел через наркозную палату.

– Закройте дверь, быстро, – торопливо потребовал старший инспектор.

Он передумал рисовать план. Метнулся, словно кот, через операционную и наклонился над рамой наркозного аппарата. Пальцы лихорадочно ощупывали винты.

Бойз дежурил у одной двери, Фокс – у другой.

– Дьявольщина, туго закручено!

Внезапно створка двери из приемной ударила в широченную спину инспектора Бойза.

– Одну минуту, сэр, одну минуту, – пророкотал тот.

Под его вытянутой рукой показалось лицо Томса, врач уставился на Аллейна.

– Что вы там делаете? Что вы вообще там делаете?

– Одну минуту. Пожалуйста, подождите, сэр, – произнес Бойз, и его огромная лапа оттолкнула Томса и закрыла створки.

– Смотрите сюда, – прошептал Аллейн.

Фокс и Бойз увидели, чту мелькнуло у него в руке. Затем он снова наклонился и продолжил лихорадочно работать.

– Как мы поступим? – тихо произнес Фокс. – Решим все сразу – сейчас же?

Старший инспектор мгновение колебался.

– Нет, не здесь. Подождите. Будем действовать следующим образом.

Он успел проинструктировать коллег, когда вернулся Робертс.

– Никого. Я позвонил домой, но и там тоже никаких сведений. Кто бы ни пытался мне дозвониться, его разъединили.

– Незадача, – посочувствовал Аллейн.

Появились старшая медсестра и Томс. Увидев, что полицейские еще не ушли, Мэриголд в нерешительности остановилась.

– Это что еще такое? Застукали Робертса на месте преступления? – засмеялся Томс.

– Будет вам! – Не на шутку рассерженный анестезиолог направился к своей аппаратуре.

– Все в порядке, старшая сестра, мы закончили, – проговорил Аллейн. – Вы, видимо, хотите приступить к уборке?

– Ну да…

– Пожалуйста. Мы исчезаем. Фокс и Бойз, помогите доктору Робертсу с его графиноподобной техникой.

– Спасибо, – ответил анестезиолог. – Справлюсь сам.

– Никаких проблем, сэр, – заверил его Фокс.

Аллейн оставил их в клинике, сбежал по лестнице и, оказавшись на улице, поймал такси. Через сорок минут то же самое такси высадило его на Уигмор-стрит. На сей раз с ним были два сержанта в штатском. Им открыл коротышка дворецкий Робертса. Его лицо было очень бледным. Он посмотрел на Аллейна и молча отступил в сторону. Тот в сопровождении полицейских переступил порог и направился в гостиную. Робертс стоял перед камином. Над ним в свете лампы весело поблескивала картина, изображающая небольшое озеро и рождественские ели. Фокс стоял с внутренней стороны двери, а Бойз у окна. Наркозный аппарат, который прикатили сюда, оставили у стола.

Когда Робертс увидел Аллейна, он попытался что-то сказать, но не мог произнести ни слова. Наконец ему удалось проговорить:

– Инспектор Аллейн, зачем вы послали со мной этих людей?

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

– Пришлось, – ответил тот. – Доктор Робертс, у меня ордер на ваш арест. Должен вас предупредить…

– Что? – крикнул анестезиолог. – У вас нет никаких оснований! Никаких доказательств! Глупец, что вы творите?

Аллейн подошел к напоминающему графин аппарату, наклонился и отвинтил деталь, похожую на болт. Но она оказалась не болтом, а верхней частью поршенька шприца, вместе с которым вышел и весь шприц.

– Оснований довольно, – сказал Аллейн.

Потребовалась хватка четырех полицейских, чтобы удержать анестезиолога, и на него пришлось надеть наручники. Душевнобольные иногда бывают очень сильными физически.