– Вас ищет старая сплетница, – сообщил сержант Хей заговорщицким шепотом, когда инспектор Нил спустился по лестнице. – Похоже, ее распирает от новостей.

– Дьявольщина, – выругался инспектор Нил.

– Да, сэр, – не моргнув глазом подтвердил сержант Хей.

Он уже собрался уйти, но инспектор Нил окликнул его:

– Хей, проглядите сведения, которые сообщила нам о себе мисс Доув, – где работала раньше и так далее. Все проверьте… да, я хотел бы уточнить еще кое-что. Займитесь этим сейчас же.

На листе бумаги он черкнул несколько строк и передал их сержанту Хею, который бодро отрапортовал:

– Займусь немедля, сэр.

Проходя мимо библиотеки, инспектор услышал журчание голосов и заглянул внутрь. Искала его мисс Марпл, нет ли, сейчас она оживленно беседовала с миссис Персиваль Фортескью, а ее вязальные спицы деловито постукивали друг о друга.

До слуха инспектора Нила донеслось:

– …я всегда считала, что быть медсестрой – для этого нужно призвание. Очень благородная, нужная людям работа.

Инспектор Нил тихонько прикрыл дверь. Мисс Марпл явно его заметила, но не подала виду.

Нежным, елейным голоском она продолжала:

– Я как-то сломала кисть, и мне прислали очаровательную сиделку. А после меня она ухаживала за сыном миссис Спэрроу, очень милым морским офицером. У них начался настоящий роман, да, и вскоре они обручились. Ах, какой это был роман! Они поженились и жили очень счастливо, у них родилось двое прелестнейших детей. – Мисс Марпл сентиментально вздохнула. – А болел он, между прочим, воспалением легких. При такой болезни многое зависит от ухода, верно?

– О да, – согласилась Дженнифер Фортескью, – при воспалении легких уход – это почти все. Конечно, новые лекарства творят чудеса, и за выздоровление уже не нужно вести изнурительную битву, как раньше.

– Не сомневаюсь, дорогая, что вы были прекрасной сиделкой, – заверила ее мисс Марпл. – И ваш роман начался именно так, да? Вы приехали сюда выхаживать мистера Персиваля Фортескью?

– Да, – подтвердила Дженнифер. – Да, так все и вышло.

По голосу не чувствовалось, что она рада продолжать беседу, но мисс Марпл не обратила на это никакого внимания.

– Понимаю. Выслушивать сплетни прислуги негоже, но, боюсь, старушенций вроде меня всегда интересуют дела домочадцев. Так о чем я говорила? Ах, да. До вас здесь была другая сиделка, верно? А потом ее отослали… что-то в этом роде. Наверное, легкомысленно относилась к своим обязанностям.

– Нет, легкомыслие тут ни при чем, – возразила Дженнифер. – У нее серьезно заболел отец или кто-то еще, и я приехала ее сменить.

– Понятно, – сказала мисс Марпл. – И вы полюбили друг друга и соединили свои сердца. Это так чудесно, так чудесно.

– Ну, не знаю, – усомнилась Дженнифер Фортескью. – Мне так часто недостает… больничной палаты…

– Да, да, понимаю. Вы очень любили свою профессию.

– Тогда я этого не чувствовала, а сейчас как вспомню… уж больно жизнь у меня однообразная… Один пустой день, за ним другой, а Валь вечно занят на работе.

Мисс Марпл покачала головой.

– Мужчинам в наши дни лениться некогда, – сказала она. – О досуге и речи нет, даже если у тебя денег куры не клюют.

– А жене бывает так тоскливо, так одиноко. Иногда говорю себе: лучше бы сюда не приезжала, – призналась Дженнифер. – А в общем поделом мне. Незачем все это было.

– Что незачем, дорогая?

– Незачем было выходить за Валя. Да что там… – Она громко вздохнула, как бы ставя точку. – Давайте не будем больше об этом.

Мисс Марпл послушно заговорила о новой парижской моде.

– Спасибо, что не прервали наш разговор, – похвалила мисс Марпл инспектора Нила, постучав в дверь кабинета и получив приглашение войти. – Хотелось уточнить кое-какие мелочи. Правда, – огорченно добавила она, – закончить разговор не удалось.

– Извините, мисс Марпл, – на лице инспектора Нила появилась самая обаятельная из его улыбок, – если в прошлый раз я проявил бестактность. Позвал вас за консультацией, а сам почти рта не закрывал.

– Пустяки, – сразу откликнулась мисс Марпл. – Я тогда еще не была готова выложить карты на стол. Если уж я кого-то обвиняю, я должна быть абсолютно уверена в своей правоте. Уверена в душе. А сейчас я вполне уверена.

– В чем, мисс Марпл?

– Разумеется, в том, кто убил мистера Фортескью. Вы сказали мне про мармелад, и все сразу прояснилось. Стало ясно, как, кто, все вполне логично.

Инспектор Нил непонимающе моргнул.

– Извините, – сказала мисс Марпл, заметив его реакцию. – Увы, мне не всегда удается ясно выразить свои мысли.

– Я пока не вполне понимаю, мисс Марпл, о чем мы с вами говорим.

– Что ж, – решила мисс Марпл, – наверное, лучше начать с самого начала. Если, конечно, у вас есть время. Я изложу вам свою точку зрения. Видите ли, я здесь со многими поговорила, с пожилой мисс Рэмсботтом, с миссис Крамп, с ее мужем. Он, конечно, лгун, но это ничего, потому что, если ты знаешь про лгуна, что он – лгун, в итоге выходит то же самое. Но я хотела разобраться в телефонных звонках, в нейлоновых чулках и так далее.

Инспектор Нил снова моргнул: во что это он позволил себя втянуть? С чего ему взбрело в голову, что мисс Марпл будет весьма желанной, трезвомыслящей помощницей? Ну да ладно, хоть в голове у нее и каша, но не исключено, что кое-что полезное она выяснила. Все удачи инспектора Нила на избранном поприще были связаны с его умением слушать. И он приготовился слушать.

– Пожалуйста, мисс Марпл, рассказывайте, – предложил он, – только с самого начала, ладно?

– Конечно, – согласилась мисс Марпл. – Все началось с Глэдис. В том смысле, что сюда я приехала из-за Глэдис. И вы любезно позволили мне разобрать ее вещи. А когда я разобралась с нейлоновыми чулками, с телефонными звонками, сопоставила то и се, все стало совершенно ясно. В смысле про мистера Фортескью и токсин.

– У вас есть какая-то теория? – спросил инспектор Нил. – Насчет того, кто положил токсин в мармелад мистеру Фортескью?

– Это не теория, – сказала мисс Марпл. – Я знаю наверняка.

Инспектор Нил моргнул в третий раз.

– Конечно же, это сделала Глэдис, – заключила мисс Марпл.