Глава VI
Миссис Брэдли продолжает беседы
I
— Мне кажется, Харствуд что-то скрывает, — сказал директор, когда они двинулись по коридору. — Он рассказал нам далеко не все.
— Да, — согласилась миссис Брэдли. — Но не будем торопиться.
В это время Харствуд в кабинете директора уже совсем оправился и стоял, вглядываясь в окно.
— Я смогу сделать какие-то выводы, — продолжила миссис Брэдли, — только когда опрошу всех участников спектакля. Начнем, пожалуй, с мисс Клиффордсон.
Директор покачал головой.
— Сомневаюсь, что вы из нее много вытянете.
Миссис Брэдли была уверена, что вытянет из Гретты то, что хочет вытянуть. Они остановились у двери одного из классов. После короткого стука директора тут же выглянула мисс Клиффордсон, красивая и свежая в белой блузке, темно-синей юбке и форменном джемпере. Она вышла в коридор и, увидев миссис Брэдли, направилась к ней.
— Вы хотите поговорить?
— Да, моя дорогая. Здесь поблизости есть какая-нибудь пустая комната, где мы бы могли немного посидеть?
— Пойдемте в музыкальный класс, — предложила Гретта.
Она вошли гуда, оставив директора в коридоре. Кресел в музыкальном классе не было, только шесть пианино и табуретки.
— Я с самого начала не верила, что мисс Феррис покончила с собой, — призналась Гретта, устроившись на одной из них. — И когда дядя сказал, что пригласил вас приехать, понимала, что он прав.
— В чем? — спросила миссис Брэдли, занимая табуретку рядом.
— Он считает, что несчастную мисс Феррис убили, — ответила Гретта Клиффордсон, понижая голос. — И, вы знаете, наши молодые учительницы, мисс Фрили и другие, теперь, когда рано темнеет, после занятий торопятся поскорее уйти из школы. А в ту ванную комнату вообще теперь, кажется, никто не ходит. Особенно по вечерам.
Миссис Брэдли кивнула в знак того, что сочувствует молодым учительницам.
— Что касается бедной Мойры Маллей, — продолжила Гретта, — то я удивляюсь, как она не лишилась чувств, прикоснувшись в темноте к мертвому телу. И представляете, никому не сказала до окончания спектакля.
— Это понятно, — проговорила миссис Брэдли, — она не хотела срывать представление. Но меня удивляет, что она не сказала ничего своим подругам. Ведь несколько девочек из ее класса пели в хоре, верно?
— Она с ними не общалась, — ответила Гретта. — Хор размещался с другой стороны сцены. Конечно, ей ничего не мешало пойти туда в антракте, если бы она захотела.
— Мойра, кажется, была единственной школьницей среди исполнителей главных ролей? — спросила миссис Брэдли, как будто ничего не зная.
— Среди девочек да, — согласилась Гретта. — Но в труппе был еще мальчик. Кстати, он играл очень хорошо. Его фамилия Харствуд. Вы с ним встречались?
— Высокий, красивый юноша? — Миссис Брэдли кивнула. — Да, я с ним встречалась. У него умные глаза.
— Он вообще умный, — подтвердила Гретта. — Но…— она замялась, — с ним трудно ладить.
— Потому что он в вас влюблен?
Гретта смущенно рассмеялась.
— Вот именно. Понимаете, мне не хочется его огорчать. Он такой обидчивый, чуть что — сразу начинает страдать. Я иногда даже боюсь… — она опять замялась, — что он может что-нибудь натворить. Даже покончить с собой.
— Я вас понимаю, — тихо произнесла миссис Брэдли.
— И вот скажите, пожалуйста, — продолжила Гретта, воодушевляясь и заглядывая в глаза миссис Брэдли, — может ли такой мальчик решиться на… мне даже страшно такое говорить… Я даже по ночам просыпаюсь и думаю об этом, представляю, как он вначале дает ей свой носовой платок, потом в ванной комнате забивает слив глиной, открывает кран и заводит с ней какой-то глупый разговор, а затем, когда раковина наполняется, прижимает ее голову вниз…
— Но зачем ему это понадобилось? — спросила миссис Брэдли, не меняя тона.
— Была причина. — Гретта помолчала. — Понимаете, после репетиции в костюмах Гарри — ну, Харствуд — потерял над собой контроль. Начал говорить мне разные глупости, что он меня любит, и все такое. А потом обнаглел настолько, что полез с поцелуями. Представляете, настойчиво, мне даже не удалось от него отбиться. И вот как раз в этот момент в комнату вошла мисс Феррис. Это было в кабинете рисования.
— Вот оно что, — протянула миссис Брэдли. — И где теперь его носовой платок?
Гретта Клиффордсон неожиданно вытащила его из кармана.
Миссис Брэдли внимательно осмотрела платок. Он был выстиран и поглажен.
— Тут нет никаких отметин. Это точно его платок?
Гретта потупилась.
— Я, наверное, поступила неправильно. Спорола инициалы в углу.
— Зачем?
— Чтобы ему помочь, — виновато проговорила Гретта.
— Вы считаете, ему нужно помогать?
— А как же. Я думала, вы не станете обвинять восемнадцатилетнего юношу в убийстве, раз нет никаких доказательств.
— Но вы сами только что его обвинили, — мягко проговорила миссис Брэдли.
Гретта вздрогнула.
— Нет. Я только призналась в своих страхах. А на самом деле ничего не знаю. Гарри не сказал мне ни слова. Ни единого.
— Ну и не надо вытягивать из него никаких признаний, — сказала миссис Брэдли, неожиданно почувствовав неприязнь к красивой племяннице директора. — Спасибо за разговор. — С этими словами она встала, одернула лимонного цвета кофту и вышла в коридор.
Гретта Клиффордсон, ошарашенная внезапным уходом собеседницы, вернулась в класс. Дядя, который заменял ее, пока она разговаривала с миссис Брэдли, поднялся со стула и вопросительно вскинул брови.
Гретта пожала плечами.
— Поговорили. Не знаю, будет ли ей от этого польза. Я рассказала о своих подозрениях насчет Гарри. Но ведь он не виноват, правда, дядя?
Директор с ней согласился.
— Он, конечно, склонен к безрассудству, но на такое злодеяние не способен. Я в этом уверен. А куда пошла миссис Брэдли?
— Не знаю, дядя.
— Пойду поговорю с ней. Если она начнет всерьез подозревать Харствуда, я прекращу расследование. Коронерский суд вынес вердикт «самоубийство», пусть так и останется. Не хватает еще, чтобы и ты была косвенно втянута в это дело.
Миссис Брэдли сидела в его кабинете за малым столом и быстро писала в блокноте. Директор спросил, где Харствуд, она ответила, что, когда пришла, его уже здесь не было. Насчет разговора с Греттой призналась, что он кое-что для нее прояснил.
— Кое-что, но далеко не все, — добавила она. — Мне теперь нужно поговорить с мистером Хэмстедом. В этой комнате, но наедине.
— Вы не хотите, чтобы я присутствовал? — спросил директор.
— Да, — ответила миссис Брэдли. — Я буду говорить с ним о его личной жизни.
Директор послал секретаршу за учителем музыки и вышел из кабинета.
II
Фредерик Хэмстед остановился на пороге.
Миссис Брэдли вежливо кивнула.
— Садитесь, мистер Хэмстед, и расскажите, зачем вы тратите время на преподавание в школе?
— Я вас не понял, — проговорил Хэмстед упавшим голосом.
Миссис Брэдли улыбнулась.
— Сейчас я вам поясню. Вспомните слова великого Бернарда Шоу: «Кто умеет, делает, кто не умеет, учит других». Так что с вашей Второй симфонией?
Хэмстед рассмеялся.
— Вы волшебница. О Второй симфонии не знает даже Алкеста. А откуда вам известно?
— Мне ничего не известно, — призналась миссис Брэдли. — Это дедукция. Вы знаете Максвелла?
— Только по фотографиям в музыкальных журналах.
— Пошлите ему свою работу. Я напишу письмо, представлю вас. А теперь давайте поговорим об этом ужасном убийстве.
— Вообще-то я считал, что она сама лишила себя жизни.
— Почему?
— Возможно, решила, что нет смысла продолжать жить. У нее ведь не было ни дома, ни близких друзей, ни мужчины, ни особых интересов. В конце концов и ума особого у этой женщины не было. Так ради чего жить?
— Забавное рассуждение, но не более, — промолвила миссис Брэдли, что-то записывая в блокнот. — И все же мисс Феррис кто-то убил, причем до антракта. При этом вас можно из списка подозреваемых спокойно вычеркнуть, верно?
— А полиция? Разве туда не следует сообщить? — удивился Хэмстед.
— Вы правы, — согласилась миссис Брэдли. — Но в данный момент мы не можем представить серьезных доказательств, опровергающих вердикт коронерского суда.
— Понимаю. — Хэмстед кивнул. — Тогда почему не оставить все, как есть? Эту несчастную женщину уже не воскресишь. Так какая разница, было это самоубийство или убийство?
Миссис Брэдли рассмеялась.
— Странно слышать это от творческого человека, музыканта. Пойдите в церковь, и вам там скажут, что между этими двумя деяниями существует большая разница. И это важно прежде всего для самой покойной.
— Да, вы совершенно правы. Мне не следовало так говорить, тем более что я католик.
— И поэтому не можете жениться на миссис Бойл?
Хэмстед вздохнул.
— Не могу. При живой жене.
— Она в клинике, в Дербишире?
— Да, — ответил Хэмстед, глядя в пространство перед собой. — Она запила очень давно, после того как умер наш ребенок. Я не мог оставаться там, где мы жили. Где меня все знали и жалели. Переехал сюда и встретил Алкесту.
— То, что мисс Феррис знала о ваших отношениях, вам чем-то угрожало?
Хэмстед отрицательно покачал головой.
— Алкеста так сначала и подумала, но это все чепуха. Если бы мисс Феррис хотела рассказать директору, то давно бы это сделала. Тем более что у нас с ней были довольно теплые отношения. Она часто приходила к Алкесте советоваться и разным делам.
— И даже если бы она что-то и сказала директору, вряд ли он стал бы предпринимать какие-то действия, — заключила миссис Брэдли. — Не такой он человек.
«Конечно, во всем этом можно усмотреть мотив для убийства, но очень незначительный, — рассуждала миссис Брэдли после ухода Хэмстеда. — Чтобы решиться убить Келму Феррис, да еще таким изуверским способом, нужен другой стимул».
III
Теперь пришла пора встретиться с мисс Камден.
Миссис Брэдли прошла в спортзал, где та проводила занятия, и присела в углу, наблюдая за происходящим.
Мисс Камден, несмотря на все свои личные недостатки, педагогом была превосходным. Сегодня она занималась с четырнадцатилетними. Миссис Брэдли отметила, с какой охотой ребята выполняли все ее указания. И у них неплохо получалось.
Учительница, ничем не выдав, что заметила присутствие визитерши, продолжала весело вести урок до самого конца. Затем, отпустив учеников, с улыбкой подошла к миссис Брэдли.
— Вы хотите со мной поговорить?
Миссис Брэдли тоже улыбнулась.
— Да, моя дорогая. Когда вам удобно?
Мисс Камден бросила взгляд на стенные часы.
— Десять минут вам хватит? Дело в том, что у меня перед ленчем тренировка по баскетболу.
— А вас может кто-нибудь заменить?
Мисс Камден усмехнулась.
— Вы думаете, это так просто?
— А разве нет?
— Кто же меня заменит? Кому это надо? — Мисс Камден посуровела. — И прежде всего директору. В такой большой школе должно быть несколько тренеров по разным видам спорта. А я тут одна, совмещаю все в одном лице. И в школе ничего не изменится, пока директор не поменяет своего отношения к физкультуре. Девочкам еще повезло, у них есть я. А у мальчиков нет даже квалифицированного педагога. Летом, правда, приходил один профессионал по крикету. Но это всего лишь эпизод. Футбол у нас вообще в загоне. Хоккей тоже. Просто стыд и позор. Я пытаюсь что-то делать, и в результате у меня вообще нет ни минуты отдыха.
Миссис Брэдли видела, что нагрузка у мисс Камден действительно непомерная. Лицо осунувшееся, под глазами темные круги.
— Я поговорю с мистером Клиффордсоном, — сказала она.
Мисс Камден кивнула.
— Было бы неплохо. — Выражение глаз миссис Брэдли внушало надежду, что разговор с директором не будет бесполезным. — Но я должна идти. Мои девочки уже собрались.
Она поспешила к выходу из зала, красиво сложенная, в изящной тунике. Миссис Брэдли двинулась следом.
На улице было солнечно, но довольно прохладно. Как-никак декабрь. Полтора десятка девочек в темно-синих спортивных костюмах отрабатывали точность паса. Мисс Камден в яркой фланелевой спортивной куртке с большими нагрудными карманами время от времени свистком подавала им команды.
Миссис Брэдли ничего в этой игре не понимала, но с интересом наблюдала некоторое время, пока холод не дал о себе знать. Она совсем забыла, что вышла на улицу раздетой. Надо было возвращаться в здание, но тут она увидела юного Харствуда, бредущего вдоль баскетбольной площадки, и направилась к нему.
— Деточка.
Харствуд, который, как и большинство старшеклассников в школе, испытывал симпатию к этой невысокой пожилой красивой даме, с улыбкой остановился. Утренний инцидент в кабинете директора, видимо, был полностью забыт.
— Сходи, пожалуйста, в учительскую, — попросила миссис Брэдли, — и принеси мое пальто, оно темно-зеленое, и шляпу — она висит на том же крючке. Не забудь шарф и перчатки. Бог знает, куда я их положила, но ты найдешь.
Харствуд, понимая, что дама замерзла, припустил со всех ног и вскоре вернулся.
— Скажи мне, — спросила миссис Брэдли, одеваясь с его помощью, — у вас тут есть секция бокса?
— Нет, — ответил Харствуд. — Ребята уговаривают мистера Пула, чтобы он с ними занялся, но он не соглашается.
— Мистер Пул — боксер?
Харствуд улыбнулся.
— Ну, не совсем, но он достаточно крепкий и знает приемы.
— В самом деле? — насторожилась миссис Брэдли. — И откуда это тебе известно?
— Мистер Пул любит о себе рассказывать. Этим летом, например, в Марселе участвовал в потасовке в пабе. Рассказывал нам об этом на уроке. С ним тогда был мистер Смит. Мы вообще, как только устаем от математики, тут же переключаем его на воспоминания. Он легко поддается, любит похвастаться. Думаю, мистер Пул привирает, в смысле приукрашивает, где-то процентов на шестьдесят. Но и оставшихся сорока хватает, чтобы понять, что они летом здорово провели время.
— Ты, я смотрю, умеешь анализировать услышанное? — похвалила миссис Брэдли.
Харствуд широко улыбнулся.
— Привык на уроках истории. Я ее сдал на «отлично», наш учитель, старина Кембелл, хорошо меня подготовил. Я ему очень обязан.
Миссис Брэдли кивнула. А затем неожиданно спросила:
— Ты не знаешь, кто бы тут мог починить мой переносной приемник? Мне кажется, там не в порядке шнур питания. Думаю, с этим мог бы справиться тот, кто разбирается в электричестве.
Прежде чем ответить, Харствуд долго молчал.
— Наверное, ребята из физического кружка. Они в этом семестре много занимались электричеством.
— Хорошо, я учту.
Они двинулись вдоль беговой дорожки, огибавшей футбольное поле.
— Позвольте спросить, миссис Брэдли, — произнес Харствуд примерно через полминуты молчания. — А почему этим делом не занимается полиция?
Миссис Брэдли не стала притворяться, что не понимает, о чем идет речь.
— Возможно, она этим займется, а возможно, и нет. Во многом это зависит от моей работы здесь.
— А если кого-нибудь обвинят, а он не виноват? — продолжил Харствуд.
— И что?
— Его могут оправдать?
— Конечно, — ответила миссис Брэдли. — Если попадется хороший адвокат.
— Вот и Лестрендж так говорит, он недавно в нашей школе. Его дядя добивался оправдания не только невиновных, но и настоящих убийц.
— Добиваться оправдания убийц безнравственно, хотя для Фердинанда это значения не имеет, — проговорила миссис Брэдли, а затем пояснила: — Фердинанд Лестрендж — это мой сын от первого брака.
— Неужели? — восхитился Харствуд. — Как здорово! Значит, Джон ваш племянник?
— Да. Но он, кажется, моложе тебя?
— Моложе. Ему шестнадцать, а мне в апреле исполнилось восемнадцать.
Они обошли футбольное поле три раза и направились в здание, где прозвенел звонок на ленч. Мисс Камден закончила тренировку и вместе с ними вошла в холл.
— Я поем быстро, — сказала она, обращаясь к миссис Брэдли. — Так что, если вы хотите поговорить, давайте встретимся через пятнадцать минут в мастерской рукоделия.
IV
Учительница физкультуры переоделась. Блузка, юбка, джемпер, как и у остальных учительниц.
Они устроились на стульях среди швейных машинок и разборных столов на козлах. На стенах мастерской были развешаны рисунки с образцами различных видов вышивки и прочая атрибутика рукоделия.
— Так что вы хотели узнать? — спросила мисс Камден, глядя на стенные часы.
— Что я хочу узнать? — переспросила миссис Брэдли. — Да, собственно, ничего. Просто я надеялась, что вы наведете меня на мысль, кто мог убить Келму Феррис.
Мисс Камден густо покраснела.
— Откуда мне знать?
— Но вы согласны, что ее убили?
— Согласна.
— А почему?
Мисс Камден подумала.
— Ну, хотя бы потому, что сюда приехали вы. Кроме того, она была не из тех, кто кончает самоубийством.
— Разве можно сказать уверенно так вообще о любом человеке?
— Не знаю. Мы ведь поссорились — вам, наверное, рассказывали, — как раз накануне премьеры.
Миссис Брэдли кивнула.
— Да, я слышала об этом. Что-то связанное с баскетболом? Мисс Феррис убили где-то во время первого акта. Вы тогда сидели в зрительном зале?
— Да. Ко мне еще подходила миссис Бойл, предлагала сыграть Катишу. Довольно настойчиво. Говорила, что нигде не может найти мисс Феррис.
— И что вы?
— А я отказалась, так что играть пришлось ей самой.
— Отказались, потому что вас слишком поздно предупредили?
Мисс Камден помрачнела.
— Не в этом дело. Возможно, вы сочтете, что я вела себя недостойно, но почему мне нужно было им помогать. Эта роль была моя, несомненно, но ее отдали мисс Феррис. Так пусть она и играет, я желала ей успеха. Потом оказалось, что мисс Феррис куда-то пропала, и сразу же побежали ко мне. Разве это справедливо, вы не согласны?
— До некоторой степени, — проговорила миссис Брэдли, надеясь, что искренность поможет расположить к ней мисс Камден.
И это частично сработало. Ее голос потеплел:
— Конечно, лучше, чем миссис Бойл, я бы не сыграла. Она вне конкуренции. Но тот жалкий лепет, какой выдавала мисс Феррис, испортил бы весь спектакль. Мне рассказывали те, кто был на репетициях. Я ведь вообще мечтала о сцене, но отец не желал об этом и слышать. Он священник, и ему становилось плохо при одной только мысли, что его дочь станет актрисой. Я попыталась его убедить. — Мисс Камден рассмеялась. — Сыграла Кармен в Виллидж-холле на Рождество. Так это, наоборот, только укрепило его решимость. Пришлось пойти в учительницы. Вот так у меня всегда. Здесь не в ладах с директором, который слышать ничего не хочет о спорте, и дома мной недовольны. У меня есть старший брат. Он священник, метит в епископы. Так вот его родители обожают.
— Бедная девочка! — произнесла миссис Брэдли с искренним сочувствием.
— Бог знает почему я вам все это рассказываю, — произнесла молодая учительница, как будто опомнившись. — Ладно. Сколько времени? А то в двадцать минут второго у меня тренировка.
Было только пять минут второго, но миссис Брэдли не стала ее задерживать.
Мисс Камден встала и направилась к двери.
— Но, если здесь так много работы и директор вам совершенно не помогает, почему вы не уходите? — вдруг спросила миссис Брэдли.
Мисс Камден повернулась, убрав руку с дверной ручки.
— Потому что сейчас он не даст мне рекомендацию.
— И давно вы здесь работаете?
— Пять лет. Это мое первое место работы.
— Подойдите сюда и объясните, — попросила миссис Брэдли.
Девушка подошла, но отрицательно мотнула головой.
— Спросите лучше директора, он скажет. — Она помолчала. — Но, уверяю вас, к убийству это не имеет никакого отношения.
Миссис Брэдли проводила ее глазами, затем придвинула стул к ближайшему столу, достала блокнот и принялась писать. Закончив, отправилась в учительскую, оделась и вышла во двор, чтобы понаблюдать за тренировкой по хоккею на траве. В дальнем конце стадиона несколько старших мальчиков перепасовывали футбольный мяч. Харствуда среди них не было.
Она наблюдала за тренировкой по хоккею примерно четверть часа. Среди играющих выделялась Мойра Маллей. Миссис Брэдли с удовлетворением отметила, что девочка на площадке, казалось, забыла все свои страхи и заботы.
И мисс Камден тоже преобразилась. Она одновременно была и судьей, и центральной нападающей одной из команд. Быстро передвигалась по площадке, великолепно перехватывала мяч, точно пасовала, вдохновляя своим примером команду. Неудивительно, что они быстро забили соперникам три гола.
