– Его нашли? – спросил Пол, выслушав новость.

– Разумеется, – ответил адвокат. – В парке гуляла влюбленная парочка. Помните, я говорил, что может объявиться какой-то свидетель? Позднее нашли письмо.

– Вы его видели?

– Да. Мне показали в участке. Напечатано на старой машинке, которая стоит в его магазине в задней комнате.

– А почему они стали искать в магазине?

– Хорошая знакомая их семьи вспомнила, что около четырех часов проходила мимо и видела там свет. Это показалось ей необычным, потому что по субботам в это время Сэм всегда ходит с женой в супермаркет. В магазин полицейским удалось проникнуть сзади. На пустыре наконец начались работы, и кто-то по неосторожности разбил стекло. Небольшое оконце рядом с задней дверью. В общем, они вошли, а на столе конверт, адресованный коронеру. Все честь по чести.

Пол удовлетворенно кивнул:

– Теперь понятно. – Он повернулся к Хелен, нежно сжимая ее руку. – Ты можешь успокоиться, дорогая.

– Конечно, – отозвалась она без улыбки.

Зато Пол заулыбался:

– Выше голову, все уже позади. А ведь я был на грани… Впрочем, сейчас это не важно.

– Честно говоря, – призналась Хелен, – я даже не знаю, почему беспокоилась. Во-первых, с тобой и мистером Круком я была как за каменной стеной, а во-вторых… – она замялась, – вины-то моей тут действительно не было. И меня тревожит эта женщина, жена Хоггета. У них трое детей. Представляете, какой это для нее ужас? Неужели она ничего не подозревала?

– Нет, – ответил Крук. – Она считала мужа чуть ли не святым.

– А погибшая миссис Хоггет, – озадаченно произнес Пол, – Кэти о ней что-нибудь знала?

– Очень мало. И к тому же он называл ее Бертой. Только в письме она почему-то стала Руби. Миссис Френч права, для Кэти это тяжелый удар.

– И она продолжает его любить? Убийцу?

– Меня всегда удивляло, миссис Френч, – заметил Крук, – что людям почему-то не приходит в голову, что убийцы такие же люди, как они сами. Ходят на футбол, запускают с ребенком на пруду кораблики, смотрят кино с женой. Другими они становятся на очень короткое время. Так что убийцу можно любить, в этом нет ничего необычного.

– Разумеется, пока не узнаешь правду. К тому же он пошел на это ради нее.

– Пожалуй, – произнес Крук. – Но суд бы это вряд ли учел.

– Что она будет делать?

– Прежде всего сменит фамилию, – сказал Пол. – А потом и район. Переедет куда-нибудь. – Он посмотрел на жену. – С ней все будет в порядке. Продаст магазин, выручит неплохие деньги. Кроме того, ее история взволнует людей. Они начнут писать со всех концов страны, может, организуют фонд Кэтрин Хоггет. Такое сейчас модно.

– Не надо, Пол. – Хелен поежилась. – Попробуй встать на ее место.

Он покачал головой:

– Ты слишком много от меня требуешь, дорогая. Совсем недавно я вообще был готов на…

– Да, – подтвердил Крук. – Хотите знать, милочка, что ваш муж собирался сделать?

– Он говорил о каком-то плане.

– Круку мой план не нравился, – поспешил вставить Пол, – но ничего иного я придумать не сумел.

– Так вот, – продолжил адвокат, – ваш муж собирался явиться в полицию с повинной. Сказать, что это он отправил на тот свет печальной памяти даму. И не смотрите на меня так. Я его сразу предупредил, что это сумасшествие.

– Конечно! – воскликнула Хелен. – Всем известно, что Пол не мог это сделать, потому что, когда миссис Хоггет убивали, он находился в поезде на пути в Лондон.

– Именно это он и рассказал тогда в полиции. Но совсем недавно решил отказаться от своих слов. Как адвокат мистер Френч понимал, что его показания не подкреплены ничем, кроме собственных слов. Но я его предупредил, что это рискованный шаг.

Хелен вздохнула.

– Но как ты мог помочь мне своим арестом?

– С тебя бы сняли подозрение в убийстве, – ответил Пол. – Разве этого мало?

– А что было бы с тобой?

– Этим занимался мистер Крук. Я давал ему время завершить дело.

– Да, – кивнул тот, – теперь, когда в моих руках факты, дело можно считать завершенным.

– Вы имеете в виду письмо Хоггета?

– Оно самое. Письмо объясняет многое. Понимаете, преступники очень часто идут на неоправданный риск, что приводит к катастрофе. Им кажется, будто они заметают следы, а на самом деле подставляются.

– Вы изобличили Сэма Хоггета? – спросила Хелен. – Его можно было привлечь к суду?

Крук покачал головой:

– Против Хоггета у меня ничего нет. Он утверждал, что никогда не был в магазине Руби, а я не мог доказать обратное. И даже наша доблестная полиция не имеет права арестовать человека только на основе подозрений, не располагая уликами.

– И вот теперь вы наконец их получили, – заметил Пол и обратился к Хелен: – Я увезу тебя куда-нибудь на несколько дней. Подальше от всей этой шумихи.

Она поежилась.

– Я сейчас представила, как мы с подругой сидели в театре и смотрели пьесу о выдуманном убийстве, а он в своем магазине писал это письмо, потом вышел и под дождем направился к озеру.

– Он не умел плавать, – заметил Крук.

– Но можно было придумать способ полегче.

– Какой?

– Например, яд.

– Ну, его не так легко достать. Теперь без рецепта в аптеке нельзя купить даже мышьяк для борьбы с сорняками. – Крук усмехнулся. – В моем отрочестве отчаявшиеся девушки травились всякими средствами для чистки, лимонной солью, например. В любом случае к яду чаще прибегают женщины. Мужчины стреляются из пистолетов, вешаются, даже прыгают из окон. Иногда бросаются под поезд, хотя это требует большого мужества и по плечу не каждому. В общем, данный способ самоубийства не хуже других. Ведь его так быстро обнаружили совершенно случайно. Кто мог предположить, что в такую погоду у озера будет прогуливаться парочка влюбленных? Представляю, как это на них подействовало.

Хелен внимательно посмотрела на адвоката.

– Мистер Крук, вы подобный исход предвидели?

– Ни в коей мере.

– А на что вы рассчитывали? – спросил Пол. – Разве в последнем разговоре вы не намекнули Хоггету, что знаете что-то для него гибельное? Насколько я понял, именно это и подвигло его на самоубийство.

– Нет, – спокойно ответил Крук. – Дело в том, что вчера я с ним не разговаривал. По простой причине: вчера он в паб не зашел.

– Но что-то должно было стать причиной такого поступка?

Адвокат пожал плечами:

– Наверное, его замучила совесть. Но скорее всего вмешался кто-то еще. Кэти Хоггет сказала, что утром к ней заходил человек, намекнул, что из полиции.

– Действительно из полиции?

– Сомневаюсь.

– Чего он хотел?

– А ничего. Выдал байку, мол, ищет парня, который втирается в доверие к женщинам, но больше тот человек ни к кому не заходил. Потом явился на обед Сэм и сообщил, что сегодня у него встреча с поставщиком.

– Вы хотите сказать, что никакой встречи не бы-ло? – спросила Хелен.

– Видимо, нет. Кстати, – добавил Крук небрежным тоном, – к вам скоро могут прийти полицейские.

– Зачем? – удивился Пол.

– Уточнить кое-какие детали. Ведь в тот день миссис Френч действительно находилась на месте преступления, верно? Она слышала, как в дом вошел преступник. Это важное свидетельство. – Он повернулся к Хелен. – Скажите, этот шарф, что висит на стуле, тот самый?

– Да. – Она взяла его в руки. – Мы купили его в Париже в свой медовый месяц. Оригинальная модель, и я там вышила монограмму. Видите, в углу?

– Какой он у вас чистенький, – восхитился Крук. – Только что из химчистки?

– В химчистку я его не сдавала.

– Выстирали сами?

– Нет. Продавщица предупредила, что стирать нельзя. Только химчистка.

– И в каком же виде вам возвратил его муж?

– Все было нормально. Шарф немного помят, но я прогладила его теплым утюгом.

– Я его подобрал и сразу сунул в карман, – недовольно проговорил Пол. Разговор о шарфе ему явно не нравился.

– А где вы его подобрали?

– Не помню. Где-то на подходе к дому.

– Он, наверное, в темноте светился? – предположил Крук.

– Нет.

– Но все равно многое неясно, – продолжал настаивать адвокат. – Во-первых, почему, подобрав шарф, вы запихнули его в карман? Зачем было мять? Или вы не хотели, чтобы его видела мисс Маргеттс? У вас имелись причины скрывать это?

– Разумеется, нет.

– Во-вторых, как получилось, что, пролежав под дождем несколько часов, шарф остался совершенно чистым, не нуждающимся в чистке? Лишь слегка помятым?

– Действительно, – подала голос Хелен. – Он не был даже влажным.

– Это потому, что шарф под дождем не был, – заявил Крук. – И еще, эта свидетельница, миссис Пикок, которая видела, как вы выходили из дома миссис Хоггет, описала вас довольно точно – рост, цвет волос, костюм, шляпка, – но шарф почему-то не заметила. Хотя он весьма эффектный. – Крук взял шарф и начал задумчиво рассматривать его. Затем перевел взгляд на Хелен. – Как такое могло быть?

– Я схватила его в спешке и бросилась к двери. Вероятно, он был у меня в руке.

– Все равно она бы его увидела. И последний вопрос: как случилось, что вы уронили его у дома?

– Я сильно нервничала. Нелегко было узнать, что миссис Хоггет шантажировала Пола и угрожала разрушить нашу жизнь. Я тогда ни о чем ином не думала. А когда оказалось, что шарфа нет, опять расстроилась, что завтра придется ехать туда, забирать. Очень не хотелось встречаться с этой неприятной женщиной. Пол, ты меня понимаешь?

Он взял ее за руку.

– Конечно, дорогая. Достаточно было посмотреть на ее мерзкое лицо. А когда она надевала очки, то вообще…

– А может, вы действительно оставили у нее шарф? – перебил его Крук, обращаясь к Хелен.

– Теперь ясно, что нет, раз его нашел Пол у дома. Наверное, я уронила, когда возилась с замком.

– Открою вам секрет, – произнес адвокат заговорщицким тоном. – Мы с моим помощником Биллом провели эксперимент. Взяли совершенно белый шарф и пришли к вашему дому ночью. Тогда даже не было дождя, но мы, уронив его, сколько потом ни вглядывались, увидеть не смогли. Там темно, как в угольном подвале.

– И что это доказывает? – спросила Хелен.

– А то, что вы действительно, торопясь, оставили шарф в комнате миссис Хоггет. А потом его забрал ваш муж, когда явился туда в половине девятого.

На сей раз молчание длилось дольше обычного. Наконец Хелен произнесла:

– Пол, что это значит? Как ты мог оказаться в тот вечер в Камден-Гроув, если находился в поезде?

– Никак. И твой шарф я нашел недалеко от входной двери, когда приехал.

– Но таксист, который привез вас с вокзала, – заметил Крук, – немного задержался, считал деньги. Так вот, он утверждает, что видел, как открылась дверь, но не заметил, чтобы вы наклонялись и что-то подбирали. И ваша экономка не видела шарф, потому что он лежал у вас в кармане, куда вы сунули его после того, как разделались с миссис Хоггет. То есть с Руби, как вы ее называете.

– Не понимаю, куда вы клоните? – воскликнул Пол.

– Сэм Хоггет никогда не называл жену Руби, ему не нравилось это имя. Она для него была Берта. А вот взявшись писать предсмертное письмо, адресованное коронеру, он вдруг вспомнил, что она еще и Руби.

– А что тут странного? – хмуро проговорил Пол. – В полиции ее знают как Руби.

– Да, – согласился адвокат, – но в полиции сообразили бы, о ком идет речь. А письмо он явно печатал в спешке, не перечитывал, делал ошибки, но все равно ни разу не назвал ее Бертой.

– И что это означает? – спросила Хелен.

– А то, что Хоггет письма не писал.

– Тогда кто же?

– Человек, который убил Руби. Он, по его собственному признанию, находился в ее магазине в тот вечер. Вошел, когда вы еще там были. И зовут этого человека Пол Френч.

Хелен рассмеялась немного истерично.

– Так вы же не верили в мою вторую версию? – изумился Пол.

– Теперь, когда вы ее доказали, верю.

– Как доказал?

– Вы сказали совсем недавно, что Руби в очках выглядела еще ужаснее. Но очки у нее появились за день до смерти, и вы могли видеть ее в очках, только если были там в пятницу вечером.

– Но об очках я узнал от Хелен.

– Нет, нет, вы не так говорили. Вы сказали: «Когда она надевала очки, то вообще…» ну в смысле становилась еще более страшная.

– Чтобы осознать, что очки ее не украсят, не требуется большого воображения. Тем более что Хелен мне рассказала.

– И что же вы рассказали, миссис Френч? – Крук повернулся к Хелен. – «Я как увидела миссис Хоггет в очках, так прямо испугалась. В них она была еще страшнее». Вы это сказали?

Хелен оцепенело переводила взгляд с одного на другого.

– Я не помню, но раз Пол говорит, значит, так и было.

– Но когда? – продолжал допытываться Крук. – В своих показаниях полиции вы очки не упоминали.

– Наверное, была фотография в газете, – предположила Хелен.

– Единственная фотография, которая попала в газеты, была свадебная. А очки, к вашему сведению, при падении разбились.

– Но я же рассказала о них Полу. Иного объяснения нет.

– Есть. И оно такое: ваш муж находился там в тот вечер, и шарф он принес вам оттуда.

– А потом я залез в магазин Хоггета и напечатал письмо? – шутливым тоном спросил Пол.

– А почему нет?

– Это абсурд, – заявила Хелен. – Днем Пол ходил в кино.

– Ходил. Я в этом не сомневаюсь. Но сеанс длился довольно долго, а он управился со всем за полчаса. Утопил Хоггета, потом напечатал письмо. Вернее, утонул он сам, его достаточно было столкнуть в воду. Там глубоко.

– А дверь магазина я взломал?

– Нет, вы вошли в магазин сзади, как потом полицейские. Там было разбито стекло, и, видимо, совсем недавно, иначе бы Сэм заметил и загородил дыру хотя бы доской.

– И вы полагаете, что у меня было готово объяснение на тот случай, если бы Сэм вошел?

– Занимаясь письмом, вы прекрасно знали, что Хоггет уже плавает в озере. Точнее, пошел ко дну.

– Чушь!

– Это не чушь. Вы звонили ему утром в магазин от моего имени. – Крук изменил голос: – «Это мистер Хоггет? Говорит Крук, да, Артур Крук. Надо поговорить. Ваша жена сказала, что во второй половине дня вы свободны». Вы уже поговорили с Кэти, выдавая себя чуть ли не за полицейского. Правда, сказку придумали дурацкую. «Так что, я приезжаю? Давайте в парке, на мосту через озеро. Вряд ли в такой день там будет людно». Наверное, Сэм волновался, поэтому не удивился, что вы не предложили встретиться в магазине, как это сделала Руби. Все продумали, но вас подвела спешка. Да, времени было в обрез: надо было отправить его в воду, затем напечатать письмо и вернуться в кинотеатр к концу сеанса. А задержись вы хотя бы на пару минут, то можно было увидеть лодку, которую плохо привязали у причала. Она дрейфовала и проплывала как раз вблизи моста. Сэм успел за нее уцепиться, а вскоре его увидела та пара. Стечение обстоятельств! Еще час, и ему конец. А так врачи постарались, выходили его, он будет жить и обо всем расскажет.

Хелен не сводила глаз с адвоката. Неожиданно его лицо изменилось, и он с проворством, которого нельзя было ожидать от такого грузного человека, рванулся к Хелен и увлек ее в угол комнаты. Она обернулась и увидела мужа с пистолетом в руке.

– Стреляйте, чего вы медлите? – произнес Крук, повысив голос. – Надеетесь, что и это вам сойдет с рук, как и убийство первой жены?

– Нет, – прошептала Хелен, – он клялся мне, что это несчастный случай. И с Руби тоже несчастный случай. Ведь она умерла после падения, ударилась виском о мраморную плиту.

– Да, но вначале ее стукнули кочергой по голове. Причем совсем не случайно.

– И все равно это не убийство, – настаивала Хелен. – А Бланш сама…

Крук пристально посмотрел на нее.

– А Хоггет? Вы полагаете, будто он сам прыгнул с моста? Решил покончить с собой? Зачем? Хорошая жена, каких поискать, прекрасные дети. И он не убивал женщину, которую называл Бертой. Этого не может доказать никто из живущих на земле, даже Артур Крук.

– Но Пол… – пробормотала Хелен. – Он же не мог допустить, чтобы осудили невиновного?

– Кто для него Хоггет? Или его жена, дети? Плевать он на них хотел. И крепитесь, милочка, это нужно выдержать. Вы недавно спрашивали, возможно ли любить убийцу. Теперь вы знаете, что замужем за настоящим убийцей. Такие не колеблясь уничтожают любого, кто стоит на их пути. В данный момент Пол Френч размышляет, как разделаться со мной, пока нет свидетелей. Затем станет утверждать, что это была самозащита.

– Но я…

– Вы жена. А жены не могут свидетельствовать против мужей, даже если они убийцы.

Крук, конечно, понимал, что сейчас он близок к смерти, как, наверное, никогда в жизни. Этот человек может выстрелить в любой момент и с такого расстояния не промахнется.

– Я ничего не понимаю! – в отчаянии произнесла Хелен. – Все происходит как во сне. Пол, убери пистолет. Он заряжен?

Пол кивнул:

– А как же, там пять патронов. Было шесть, но один я израсходовал на Бланш.

– Не пугай меня, Пол. Убери пистолет и скажи, что это неправда.

– Правда, неправда – все равно мне никто не поверит.

– Я поверю, если ты сможешь убедить меня.

– В чем тебя убедить, Хелен? В том, что все это ради тебя? Все, что я делал, чем рисковал. И не один, а целых три раза. Да, это так. Возможность любить тебя – единственное, чего я хотел. А эти люди мне мешали.

– А ты спросил меня, хочу ли я принимать такие жертвы? Смогу ли я жить с сознанием, что в фундамент нашей счастливой жизни закопаны трое людей? Да, я люблю тебя, люблю, но… это не значит, что ради любви можно убивать. Ты бы не стал воровать, чтобы купить мне ожерелье. Подождал бы, пока заработаешь, да я бы вообще без него обошлась. А тут человеческая жизнь…

– Да, теперь я понимаю, что все было напрасно. Ты этого не стоишь. Я верил, что наша любовь – это что-то особенное. Перед ней ничтожны условности, закон. Верил, что все мои действия оправданны. Но я ошибался. Ты такая же, как все. Обычная обывательница, домохозяйка, тревожащаяся о том, что подумают люди. Я чувствую себя глупцом, который отдал огромное состояние за то, что казалось ему бриллиантом «Кохинор», а потом узнал, что это можно купить в любой дешевой лавке.

– И ты считал, что все это опять сойдет тебе с рук? – Хелен оглянулась. – Мистер Крук, он сумасшедший?

– Согласно «правилу Макнотена», нет, – заверил адвокат.

– Что ты наделала, Хелен! – воскликнул Пол. – Разрушила весь мой мир, в центре которого находилась ты с того момента, как я тебя увидел. Все остальные, кроме тебя, были для меня тенями, призраками. И Бланш, и эта мерзкая миссис Хоггет, и ее первый муж… Разве убить призрака – это преступление? – Он помолчал. – Но ты все равно ничего не поймешь. Я зря теряю время. А его, – он ткнул дулом пистолета в сторону Крука, – уже ничто не спасет.

Пол так увлекся, что потерял бдительность. Тем временем двое полицейских успели влезть в окно. Один схватил его сзади за руки. Пистолет упал на пол, и его тут же поднял второй полицейский.

Через секунду в дверь дома позвонили. Появившаяся экономка окинула спокойным взглядом собравшихся и невозмутимо произнесла:

– Мистер Френч, пришли из полиции. Хотят видеть вас.

Хелен начала смеяться и смеялась до тех пор, пока Майлс Гордон, пришедший вместе с полицейскими, не увел ее из комнаты.

А Крук обратился к представителям закона:

– Вы славно сработали, ребята. Поздравляю. А я пошел. У меня есть еще дела.