Разговор с покойником

Первым, кого я встретил, приехав в усадьбу, был юный Алексей Сергеевич. Такое впечатление, что он специально дожидался моего возвращения, ибо после взаимных приветствий сразу, по-юношески неуклюже стал "как бы" подводить меня к разговору о подводном плавании. Чувствовалось, что мои рассказы о приключениях в "царстве Нептуна" его здорово зацепили.

Я пообещал парню, что расскажу позже еще, а сейчас, мол, у меня есть некоторые дела, но тут Соков-младший меня здорово оглоушил:

— Вадим Федорович, осмелюсь вас попросить… Не могли бы вы и меня научить охотиться на рыб?

Вот те нате! Этого мне еще не хватало! Других проблем у меня мало, чтобы еще этого "подводного спецназовца" готовить.

— Понимаете, Алексей Сергеевич, для вашего обучения необходим второй комплект снаряжения. Где его можно будет достать здесь – я не представляю.

— Ну, хотя бы просто плавать в вашей маске, чтобы можно было увидеть подводный мир самому… — молодой дворянчик вперил в меня просто умоляющий взгляд.

Не умею отказывать жестко и конкретно. Всю жизнь из-за этого проблемы. Все обидеть боюсь. Ну да черт с ним!

— Хорошо. Но только там где неглубоко и только в том случае, если это позволит ваш отец.

— Я ваш должник, уважаемый Вадим Федорович! — лицо пацана просто засветилось счастьем, и он смылся разыскивать своего родителя.

Ну, согласие от родителя Лешка почти наверняка получит. Мне-то что с ним теперь делать? Дайвер хренов! В озеро его точно пока пускать нельзя. Начнем с речки – благо местная Лжа и неглубока, и не широка. Я сам почти каждое утро в ней купался – приятное место. Но все равно разведать, что там и к чему в маске стоит. Вроде сетей не ставят в районе "купалки", а это самая главная опасность. Глубины там вполне приемлемые, судя по тростнику и кувшинкам, посмотреть парню будет на что, но все равно – сначала самому нужно окунуться. Если наследник утонет – полный мне трындец нарисуется: вроде утопленников даже на освященной земле не хоронят в эти времена. Ой-еоо! Вот не было печали! Ну да ладно, справлюсь пока рядом.

На самом деле – зря психую, меня ведь и самого в свое время никто не учил. Приехал в Севастополь к тете, отвели меня на пляж, нацепил десятилетний пацан маску-ласты и поплыл по Черному морю… И "заболел" с тех пор глубиной. И не жалею о том ни разу…

Кстати, а не сходить ли прямо сейчас? Жутко хочется окунуться после дороги. "Побаниться" за четыре дня еще ни разу не предложили. А ведь хочется… Фиг с ним – пока будем "купаться во Лжи". Очень знаково получается…

Благо до речки было метров двести-двести пятьдесят. Что вполне разумно: кто же будет ставить свой дом далеко от проточной пресной воды, если есть возможность строиться рядом с нею.

Прихватив из усадьбы все необходимое, я сквозанул к реке, стараясь не привлекать внимания посторонних. Ага! Щаз-зз!

Вся свободная от работ дворня, углядев, что "чудо-юдо-рыба-я", с какими-то непонятными "штуками" направляется к реке, тут же увязалась следом. Кому-то за водой сходить приспичило, кто-то простирнуть решил, а некоторые вдруг просто как бы невзначай в определенную сторону поспешили, чтобы именно там на природу полюбоваться. Ох, и распустил свою прислугу Сергей Васильевич!

Нет, стоило бы мне слегка рыкнуть на любопытных – их бы смыло с горизонта в один момент. Наверняка. Но как-то не хотелось демонстрировать барские замашки. Ну и пес с ними, пусть смотрят.

К речке имелся весьма удобный подход: метров двадцать берега было чистым песчаным пляжиком, по обе стороны от него – сплошные заросли ольхи и ивы. Ну и, естественно, поблизости от песочка, уже собралось человек пятнадцать, в основном бабы и дети. Мужики в это время еще на работах были.

Еще когда я начал разоблачаться до плавок – по толпе уже прошелестел недоумевающий шепоток, а уж когда пришлось напялить "лягушачьи лапы" да "стеклянное рыло", то многие из местных теток часто-часто закрестились и, взяв, кто за руки, кто на руки детей, поспешили удалиться подальше от этого богопротивного зрелища. Но не все. Некоторые, наиболее психически устойчивые, все-таки решили досмотреть "спектаклю" до конца.

То, что я входил в воду спиной вперед, тоже явно не прибавило мне популярности среди наблюдавших. Ага! Попробовали бы сами в ластах войти в реку или еще какой водоем так как привыкли передвигаться. Но не вдудишь же это в уши каждому! Ай, ладно.

"И сия пучина поглотила меня в один момент…"

Ружье в таких случаях беру с собой всегда: разведка-разведкой, но как наткнешься при этом на какой-нибудь трофейный экземпляр типа пятикилограммовой щуки или линя, карпа, судака… Локти ведь себе потом искусаешь. И ведь стоят они в подобных случаях – чисто издеваются. Вот просто бери и убивай, а нечем… В общем как на рыбалке – подцепить трехкилограммовую рыбину, а подсачека-то и нет… А ведь собирался просто мелочи на уху надергать…

В общем ружье я беру с собой всегда.

Не та, конечно, речка, чтобы бить здесь крупную рыбу. Но красиво: водичка весьма прозрачная для пресного водоема, а посмотреть есть на что: травка очень даже красиво на дне растет, камыши и стебли кувшинок стоят микроколоннами, небольшие щучки в этом частоколе прячутся, мелочь рыбья шныряет. Ого! А вот это мой клиент: здоровенный голавль караулил добычу встав против течения за нехилым каменюкой обросшим водорослями. Вот уж нежданная встреча – в такой речушке и такая рыбина!

Я подошел с хвоста и всадил гарпун прямо под голову этой серебристой торпеде. Легкое трепыхание и все. Видно попал удачно. Можно заканчивать рекогносцировку: есть, что показать Алексею, не сильно рискуя его жизнью – я, в случае чего, по такой глубине и "пешком" до него дойду и за шкирку выволоку. Пора на сушу. И, чтобы "нефиг"…

Я резко вынырнул под самым берегом. Народу, по сравнению с моментом моего погружения, опять прибавилось, но столь эффектное и неожиданное появление меня из "пучины", впечатление произвело – шарахнулись. Ну и будем иметь все и всех в виду. Как в древнем Риме, где господа, если верить литературе, вполне спокойно совокуплялись в присутствии рабов.

Просто не обращать внимания, а то комплексы "рожденного в СССР" замучают. А ведь как рыкнуть хочется! Нет, все-таки очень сильны в любом хомосапиенсе альфа-лидерские инстинкты…

— Дядя! Отдай нам рыбку! — подскочил ко мне пяти-семилетний пацан, когда я снял маску и ласты.

— Сенька! — заорала тут же баба неопределенного возраста на мальчишку, а ну отойди от барина! Ой, простите за ради Бога моего несмышленыша, ваше благородие! — это она уже ко мне обращалась.

— Успокойся, прощать его не за что, — я поторопился привести мамашу в адекватное состояние, а то она действительно здорово испугалась по поводу фамильярности, которую позволил себе ее сын. — Действительно – возьмите рыбу и накормите сегодня детей.

— Храни вас Господь, барин, — женщина не стала кочевряжиться и привычно взяла протянутого ей голавля под жабры. — Спасибо вам!

Подцепив за руку своего пацана, она очень оперативно припустила в сторону своего дома. Неужели решила, что я могу передумать и отобрать рыбу обратно?

А парень у нее славный. Чумазый конечно, но шустрый. Как мой Темка… елки! — ведь совсем забыл о своих. У меня же жена и сын ТАМ!

— Жив твой сын. И уже здоров. Проживет долго, — услышал я из-за спины.

Меня подбросило и развернуло на сто восемьдесят за треть секунды, наверное. Находившийся вот только что рядом крестьян словно слизнуло – ни души, один кряжистый и седой как лунь старик стоял передо мною.

Я очень медленно и тяжело приходил в адекватное состояние. Хотелось зажмуриться, помотать головой и, открыв глаза, снова увидеть перед собой тех самых пейзан, которых еще минуту назад видеть категорически не было никакого желания.

— Успокойся, — спокойным и ровным голосом продолжал дед, — я не причиню тебе зла. Если не хочешь со мной разговаривать – просто повернись и уходи.

— Откуда ты знаешь!? — естественно, отпускать старика без вдумчивого разговора, я не собирался.

— Объяснять не буду – все равно не поймешь. Просто поверь – с сыном твоим все в порядке, но ты его больше никогда не увидишь. Ты навсегда теперь ЗДЕСЬ. А ну стоп! Не балуй!

Да и не собирался я на старика "физически воздействовать" – не так воспитан. Хотя, честно говоря, первым порывом было действительно броситься вперед, схватить за грудки и вытрясти всю правду. Так это рефлекторно, что ли…

— Дед, ты кто?

— Пасечник я, Силантием кличут. Ты только это узнать хотел? — хитро прищурился мой нежданный собеседник.

— Нет, конечно. Что ты обо мне знаешь? Откуда знаешь?

— Многое мне ведомо, и про тебя тоже. Мне тебя спрашивать не о чем, но, если хочешь, спроси меня: что смогу – отвечу, а уж если тебе чего понять не дано – не обессудь. Еще раз повторю самое для тебя важное: твой сын жив, здоров и счастлив. Но ты его больше никогда не увидишь, потому что в свой мир никогда не вернешься.

— Подожди, как это счастлив? Без отца?

Нет, не верить этому Силантию не было никакого повода, но представить себе Темку счастливым, несмотря на известие о моем исчезновении… Меня что, Ленка в космонавты определила? Или в полярники? Шиза какая-то!

— С отцом, — с легкой грустью в голосе "усадил" меня на грешную землю старик, — ты остался в своем мире и продолжаешь там жить. Тебя теперь двое. И вы, разумеется, никогда не встретитесь. Поэтому прими то, что ты здесь навсегда.

Н-да… Психика у меня конечно крепкая, но так получить "сковородкой по чайнику"… А ведь главное то, что я прекрасно понимал о том, что пасечник этот вещает мне чистую правду. Чтобы переварить такую информацию, нужен не один час. Да еще, желательно, с водкой.

Мамочка дорогая! Да откуда же ты, гад, на мою голову свалился? Я же ведь уже почти принял судьбу. Так нет – нужно было припереться этому пенсионеру с пасеки и, как поет наш всенародно любимый Добрынин, "насыпать соль на раны". А точнее, эти раны расковырять.

— Больно, понимаю, — опять подал голос Силантий. — Так спрашивать чего будешь?

— Буду! Как и почему я здесь оказался?

— Не ты так решил и не я. Решил тот, кто обладает на это властью.

Так. В ответ на такой ответ, извините за тавтологию, рисовался текст, в котором цензурными были только местоимения, приставки и суффиксы. Если кратко и цензурно: Я тебя что, сволочь, спросил? Ты же мне, гаденыш, обещал четко ответить! Что за пургу ты погнал?

Вот никогда я не был особенно религиозным. Конечно, в мозгу постоянно присутствовал некий дискомфорт. Типа: умру и все… Стертые файлы… Пропадет мой "богатый духовный мир", мои мысли, мое "Я"… Страшно!

Очень хотелось поверить. Поверить в Вечность. Но не получалось. Попытки почитать и перечитать "Святое Писание" приводили только к еще большему отторжению оного. Как я завидовал тем, кто смогли просто поверить. А вот вдолбленная в мой мозг логика, помимо моих желаний, и даже вопреки им, вставала каменным бастионом на пути к ВЕРЕ. И сейчас я взбесился в очередной раз:

— Так это ваш "добрый боженька" мне очередное испытание послал? Чтобы проверить мою веру? Так нет ее, веры этой! Особенно теперь…

— Замолчи немедленно! — я не слышал голос Шаляпина, но если он обладал тем, нет – "полтем", что выдал дед, перекрывая мои "причитания", то он поистине велик! Голос накрыл меня со всех сторон и вообще отовсюду. Стало даже слегка страшно. — Подробности узнаешь позже. Не от меня. Спрашивай! Или я ухожу.

— Постой! — в голове роилась уйма вопросов, для того, чтобы выбрать главные, требовалось сосредоточиться в спокойной обстановке. Пришлось "выстрелить" первым, что пришел на ум:

— Сколько нас попало? Я видел двух человек из своего времени, наверное, есть еще?

— Семеро. Из них живы пятеро. Один умом подвинулся – в бедламе сидит. Один в остроге и пусть там остается – самое ему место. Так что еще трое вас осталось. Свидитесь. Когда – все в руках божьих.

Хотя и те двое могут объявиться…

— А что меня ждет в этом мире?

— В самом деле хочешь услышать ответ? В самом деле хочешь знать свое будущее? Подумай! Ведь даже врагу своему злейшему такого знания не пожелаешь. Хочешь знать, что будешь счастлив с самой замечательной женщиной? Хочешь знать сколько у вас будет детей? А сколько их умрет в младенчестве знать хочешь? И какие именно. Хочешь знать, когда умрешь и считать дни до этой даты? Пусть и очень нескоро, но ты будешь точно знать когда. Хочешь?

Меня передернуло. Вот уж действительно самое страшное проклятье – знать свое будущее. Знать свое завтра – полезно. Знать еще и о своем "послезавтра" – совсем здорово, но не далее. Иначе и жить незачем.

Так о чем же спросить? Парадоксальная ситуевина: очень хотелось задать вопросы, но категорически не хотелось услышать ответы на них.

Силантий молчал и с легкой хитринкой в глазах поглядывал на меня. Черт! Ведь потом сто раз себя прокляну и назову остолопом, за то, что не догадался "спросить о…".

— Ну что, сам все понял? Не надо тебе ничего знать. Поступай так, как подскажут тебе сердце и разум. В ВЕРЕ ты, я смотрю, слаб, но и не мучайся с этим. Не нужен тебе пока Бог, а настанет время – сам к нему придешь. А пока… Многим, чтобы жить по совести, достаточно только совести, а многим недостаточно даже Бога. Не нужен тебе "присмотр", живи, как живешь, делай, что задумал. Бог в тебе, но не жди от него подсказки, решай все сам, в случае чего только себя и вини. Вот и все, пожалуй.

— А можно я к тебе позже на пасеку зайду? Ну, если…

— Нельзя, — оборвал меня старик. — Не увидимся с тобой больше. Ступай.

Я, словно зомби, развернулся и зашагал к усадьбе. В голове была совершеннейшая каша. елки-моталки! Вот идиот! Мог ведь хотя бы спросить кто "попал" вместе со мной!

— Придет время – узнаешь! — донесся голос старика, прежде чем я даже успел остановиться. — Прощай!

Путь был, как уже упоминалось, недалек и я даже не успел хоть сколько-нибудь переварить последние события, а во дворе от мыслей меня немедленно отвлекла Настя, вышедшая прогуляться:

— Вадим Федорович! Не составите компанию на прогулке?

— С удовольствием, — очнулся я, — только позвольте занести вещи в свою комнату.

Девушка благосклонно кивнула.

Бросив все свое подводное хозяйство возле кровати, я через несколько минут уже мерно вышагивал по дорожке с Анастасией.

— Как рука? Не беспокоит уже? — во дурак! Не мог темы для общения поинтересней придумать.

— Благодарю, все в порядке. Уже и не думаю о ней. Спасибо! Если бы не вы…

— Все равно обошлось бы. Я просто помог вашему организму справиться с недугом побыстрей. Скажите… Анастасия Сергеевна, а вы знаете здешнего пасечника Силантия?

— Деда Силантия? Конечно. То есть знала – он ведь уже лет пять как помер.

Ну, разумеется. Меня почему-то совсем не ошарашило известие о том, что минут двадцать назад я разговаривал с покойником. Как там говорила кэрролловская Алиса: "Все чудесатее и чудесатее…". Но уже потихоньку начинаю привыкать.

— А почему вы о нем спросили? — с легкой тревогой посмотрела на меня девушка.

"Потому что идиот, — мысленно ответил я, — вот чего, спрашивается, узнать хотел от помещичьей дочки про крестьянина-пасечника? Хотя… Такой колоритный дедок, наверняка был каким-нибудь местным знахарем и личностью в округе известной. Но пять лет назад умерев, он меня, конечно, здорово подставил…"

— Вы с ним встретились? Разговаривали? — продолжала доставать меня своими вопросами Настя.

— Как я мог встретиться и разговаривать с давно умершим, Анастасия Сергеевна, сами подумайте? — попытался включить "дурочку" я.

— Вы не первый – его за эти пять лет многие встречали. Ну не то чтобы многие, но о нескольких случаях я слышала. Так вы его видели?

— Ну-у… я видел старика, который говорил странные вещи, и назвался тем самым Силантием. Наверное, самозванец. Только зачем ему это?

— Думаю, что вы, во-первых, ошибаетесь – скорее всего, это был на самом деле дед Силантий, а во-вторых – вы сейчас неискренни. Уверена, что сами знаете о том, что разговаривали именно с ним. Ведь так?

— Пожалуй, вы правы, просто не хотелось выглядеть смешным и нелепым. Вы совершенно огорошили меня известием о смерти старика…

— Напрасно беспокоились, он и при жизни был… Как бы это сказать… Необычным человеком. Местным знахарем. И добрым. Особенно к детям. Мы с Алешкой часто к Силантию на пасеку бегали. Всегда угощал медом в сотах и истории разные рассказывал, то добрые сказки, то что-нибудь жутковатое про русалок или лешего. Зачастую специально к нему "побояться" приходили, — Настя мечтательно улыбнулась и мне в очередной раз стало ясно, что подростки везде и всегда одинаковы, что мы, балдевшие по вечерам и ночам в пионерлагерях от наивных "страшилок", что самая продвинутая аристократия прошлых веков. А у них это еще и до зрелого возраста продолжаться могло. Достаточно вспомнить развлечения мадам де Монтеспан…

Хотя… Чем у нас-то лучше? Сатанисты и в моем времени цветут и пахнут. Да и чем те гниды, которые приходили смотреть на наши гладиаторские бои лучше сатанистов? А ведь были еще и особо изощренные мрази, за большие деньги покупавшие возможность пытать и убивать собственноручно каких-нибудь бомжей или, если позволяли финансовые возможности, похищенных по заказу женщин… И трудно понять, кто из них вызывал большую ненависть – те, кто заказывал себе такое развлечение или те, кто его обеспечивал… Опять бешено захотелось дотянуться хотя бы голыми руками до Витькиного горла…

— Вадим Федорович, что с вами? — чуть испуганно спросила Анастасия. — У вас лицо стало таким злым… Мне даже немного страшно.

— Прошу прощения, некстати вспомнил один случай.

— Ваше благородие! Вадим Федорович! — к нам поспешал мой "нянь" Тихон.

— Ну вот, Анастасия Сергеевна, — с чувством некоторого облегчения обратился я к своей собеседнице, — судя по всему, наша совместная прогулка завершается. Я снова где-то требуюсь.

— Ваше благородие, извиняйте, конечно, но барин вас срочно к себе просют! — Тихон запыхался, но изъяснялся вполне внятно. — Прямо сейчас просили быть.

Мне ничего не оставалось, как только вежливо откланяться. Настя отпустила меня благосклонным кивком своей изящной головки и мы вместе с моим "телохранителем" бодро затопали к усадьбе.

— Что же вы, Вадим Федорович один на речку пошли, — мрачно забубнил Тихон, — а вдруг бы что…

— Друг любезный, — оборвал я его словесные поползновения, — я в одиночку ходил неделями по таким горам и лесам, что тебе и не снились, так что дорогу в четверть версты могу пройти и без провожатых. Не надо постоянно следовать за мной тенью. Ты понял?

Наверное, я был слегка резковат, но думаю, что кого угодно заставит взбеситься в большей или меньшей степени такая опека. Тихон вжал в голову в плечи, но все-таки бубнил нечто вроде: "Господин полковник велели… Чтобы волос не упал… Я же со всем старанием…"