Глава 10
– Надеюсь, ты знаешь дорогу… Сусанин! – ласково подбодрил Дима.
Я не ответил.
Зачем всех огорчать?
Нет здесь никакой дороги.
Они идут за мной. А я бреду наугад, без ориентиров. Кругом – только неясный размытый свет…
Это и правда смахивает на путешествие в тумане. Даже хуже – потому что под ногами вместо земли – такая же белая муть. А ещё ты знаешь, что вокруг тебя миллионы тонн камня. Со всех сторон… И даже внутри!
Сама дымка, которую ты вдыхаешь при каждом шаге – ещё недавно была твердой, как алмаз.
От одной мысли об этом становится жутко.
Что, если чёртов туман опять станет прежним? Так же внезапно?
Успеем мы почувствовать… Или безболезненно превратимся в окаменелые останки?
Интересные вопросы…
Дай бог, чтоб не актуальные!
Я ускоряю шаг.
Мне без разницы – куда.
Только бы не возвращаться назад. Лишь бы хоть куда-то прийти… Туда, где не будет этого проклятого тумана!
Сзади долетает осторожный голос Васьки:
– Может, сделаем привал?
Вдвоём с Димой они тащат Лаг-Ни. Вроде и не слишком тяжело. Даже наоборот – есть некий кайф в том, чтоб таскать на себе блондинку.
Хотя это – первые сто метров.
А мы… такое впечатление, что мы топаем уже целую вечность.
Пора отдохнуть?
Нет!
Я даже на секунду не собираюсь тут задерживаться.
– Потерпите. Ещё немного…
Васька что-то сердито бормочет. А я не сбавляю темп.
Фэй-Тун предлагает усадить Лаг-Ни себе за плечи.
Лубенчиков и Капустин отказываются – несмотря на робкие возражения девушки. Конечно, тут уж дело принципа. И потому они тоже ускоряют шаг.
Сейчас молчат – им не до болтовни…
Я не оглядываюсь.
Теперь только вперёд! Без заминки, без отдыха. Выкладываясь изо всех сил!
В этой фальшивой мгле – нам не место.
Пусть Тутанхамон здесь отдыхает!
Что такое?
Идти тяжелее… будто ворочаешь ноги в вязком киселе. А теперь – и дышать!
Мать вашу!
Неужели…
Даже крикнуть не получается. Мгла начинает темнеть – стремительно, будто кто-то гасит для нас солнце…
Я отчаянно рвусь вперёд.
Шаг, второй…
И яркий свет бьёт в глаза.
Дышать вдруг становится удивительно легко. Последний рывок, и я целиком вываливаюсь из стены в огромный, однообразно-белый зал.
Оглядываюсь. Но поверхность камня остаётся гладкой… Будто она опять твёрже стали.
Никто не идёт следом.
Мне жутко.
Пошатываясь, я встаю… Целую секунду жду. Так не хочется возвращаться в сероватую, вязкую муть. Так невыносимо – словно в могильную землю нырять…
Я вдыхаю поглубже и делаю шаг сквозь стену.
Трудно что-то разобрать в густеющей дымке. На ощупь хватаю кого-то и выволакиваю наружу.
Кэй-Ми ловит ртом воздух…
Жива.
Опять ныряю и вытаскиваю Бинка.
Он – в порядке…
Я оборачиваюсь, чтоб снова идти сквозь камень, но в это мгновенье белая поверхность вздрагивает. И наружу вываливаются Васька, Дима и Лаг-Ни. Все трое держатся за Фэй-Туна.
Тишина.
Покой…
Семь тел, отдыхающих на каменном полу.
– Господи, как хорошо! – тихо сказал Лубенчиков.
– Чего хорошего-то? – буркнул Капустин.
– Как это чего? Кислород! Свет! А главное, кое-кто в нас не ошибся… Правда, Фэй-Тун?
– Да, – спокойно согласился хахир.
– Вот! И по всем раскладам получается, что мы – не заезжие лохи, а правильные пацаны!
– Вестники Светозарного? – усмехнулся Дима.
– Называй, как придётся – хоть Гонцами Белой Горячки. Главное, что у нас есть шанс!
– Красивое слово…
– Вот передохнём – и на волю, с чистой совестью! Кратчайшим путём! И ни одна хрень нас не остановит…
Я оглянулся.
Ага. Теперь не надо шагать сквозь стены – в дальних концах зала темнеют два выхода.
Какой-то из них – правильный…
Мы сделали еще по одному глотку из фляги. И Фэй-Тун занялся травмированной ногой Лаг-Ни. Кажется, до того, как её подвернуть, она сильно ушибла ногу при падении на Гробницу.
Пока хахир водил ладонями над травмированной лодыжкой, девушка оправдывалась:
– По-дурацки вышло… Не хочу быть обузой. Лучше оставьте меня здесь. Потом кого-нибудь пришлёте…
Я криво усмехнулся. Интересно, кого мы за ней пришлём – кто вообще осмелится сюда войти?
– Никак нет, – по-военному отчеканил Дима, – теперь каждый боец на счету!
Лаг-Ни вздохнула:
– Плохой из меня воин…
– Как это плохой? В одиночку пробилась на крышу!
Она потупила глаза:
– Никуда я не пробивалась… Те гады шмаляли из излучателя – аж стены трескались! Всё в пыли, дыму… Наши побежали вниз, к Порталу. А я… Я испугалась. Так испугалась, что двинуться не смогла… Заныкалась в какую-ту щель…
– Обычное дело, – пожал плечами Бинк, – со мной в первом бою – тоже, мама не горюй! Очухался лишь на базе. И то не сразу, а после литра «Особой космической».
– Жаль у нас ничего нет, – посетовал Васька, – и девушке было б легче… И я бы не отказался!
– Чтоб потом таскать не только её, но и тебя?
– С одного-то литра? Не смешите мои тапочки!
Я ободряюще улыбнулся Лаг-Ни.
– А наверху как оказалась?
– А куда ещё бежать? Снизу – эти подымались… Вот я и драпала до самой крыши!
– Умница! – похвалил Дима. – Вовремя слинять… то есть отступить – верный залог победы! Об этом ещё древний полководец писал… Сунь… Как его? Сунь-Чай!
Я скривился.
Последние дни мы так рьяно следуем предписанию мудрого полководца, что все враги давно должны были капитулировать…
– Можешь обуваться, – сказал Фэй-Тун девушке.
– Я смогу идти? – обрадовалась она.
– Не сразу. Сначала придётся немного покататься на хахире, – он улыбнулся и помог ей вскарабкаться на свою «конскую» спину.
Дима и Васька переглянулись. Лубенчиков хихикнул. Капустин пожал плечами. Всё равно четвероногий нам не конкурент.
Эх, встретили б мы Лаг-Ни где-то в имперской столице! Или ещё лучше – на Земле…
Я опустил веки.
Опять передо мной возникла точёная фигурка Илги. Её глаза, губы, волшебный смех…
Нет.
Её бы я точно не встретил на Земле. Она такая одна. И незачем ей прилетать в захолустный мирок на окраине Галактики…
Кто-то легонько меня толкнул:
– Эй, сталкер, выбирай путь!
Товарищи смотрели на меня выжидательно.
Что, опять?!
Я хмуро уставился на Фэй-Туна – если он так много знает о пирамиде, должен ведь помнить этот зал?
Хахир привычно развёл руками.
То есть опять бодяга насчёт «чувств»…
– Не могу, – качнул я головой, – что-то у меня никаких чувств не осталось…
Бинк кашлянул раздосадованно. А Дима констатировал:
– Бесчувственный чурбан!
– Вы – такие же Вестники, как и я. Попробуйте сами…
– А что тут сложного? – почесал затылок Васька. Помялся пару секунд и объявил: – Идём налево!
Тускло освещённый коридор шагов через сто повернул под прямым углом. Потом ещё – метров через пятьдесят. И ещё – через пятьдесят…
Последний раз – шагов через двадцать.
– Мы движемся по спирали? – озадаченно заметил Бинк.
Фэй-Тун не ответил. Он внимательно всматривался в какие-то письмена на стенах – очень похожие на те, что мы видели в горах.
– Что нового пишут? – спросил Дима.
– Ничто не ново под луной.
– Тогда и от себя можем добавить: «Здесь был Вася…»
– А чего сразу Вася? – возмутился Лубенчиков.
– «Посланцы Иб-Хебу» – долго царапать. А так – останется после нас хоть что-то родное, знакомое…
– Не останется, – разочаровал нас «послушник», – в этой части Гробницы всё меняется.
– И давно ты сюда захаживал?
– Не имеет значения. Тут каждые сутки – всё другое…
Дима присвистнул. А я даже не удивился.
Остаётся надеяться, что так долго мы внутри не задержимся…
Впереди – новая развилка.
Бодро шагавший Васька притормозил. Обдумал чуток и, следуя испытанной методике, опять повернул налево.
Пару минут спустя коридор окончился тупиком.
– Ничего, – успокоил Лубенчиков, – мы пойдём другим путём… Ы-ы!
Резкий толчок – будто пол ожил у нас под ногами.
Мы бросились назад. И не успели.
Часть коридора бесшумно двинулась вверх – отрезая возможности отступления. И нас тоже понесло вместе с ней.
Лаг-Ни вскрикнула. Остальные слегка занервничали.
Только Фэй-Тун был спокоен. И я догадался:
– Лифт!
– Что-то не вижу здесь кнопок, – сердито буркнул Дима. – И, кстати, нам вниз надо!
Правильно, к выходу. К той огромной арке в южной грани Пирамиды. Или к любым другим дверям, калиткам – куда угодно! Лишь бы оказаться снаружи!
А мы продолжаем возноситься.
И, значит, выход с каждой секундой становится дальше…
Хахир усмехнулся:
– Когда выбираешь истинный Путь – все направления одинаковы.
– Чёрта с два! – возмутился Капустин. – Для нас – не одинаковы. Квартирка – просторная, но не в моём вкусе!
Устами Димы глаголет истина. А мудрые слова давно сидят в печёнках…
Уф-ф…
Наконец-то!
Справа открылся проход.
«Лифт» ещё не поднялся до его уровня, а мы торопливо стали выпрыгивать наружу – в большую, ярко освещённую комнату с высоким потолком.
Ну, вот! Другое дело.
В дальнем её конце маячит выход на лестницу. И ступени ведут вниз!
Мы торопимся к ним.
А пол вдруг уходит из-под ног. Куда-то проваливается…
– Держитесь! – орёт Бинк.
Мы падаем, пытаясь отползти.
Но каменная опора неумолимо переворачивается. И мы…
Нет, не летим к чертям в пылающую бездну.
Мы оказываемся в точно такой же комнате. С такой же лестницей.
Только теперь вверх тормашками?
Ведь каменная плита вместе с нами сделала полный оборот.
Я встаю и растерянно озираюсь по сторонам. А может, это раньше мы ходили вниз головой?
Вот наваждение…
Как ощутить разницу? И куда теперь ведут эти ступени?
Фэй-Тун усмехается:
– Я же говорил – все направления одинаковы.
Мы мрачно переглядываемся. Никто не пытается спорить.
Васька решительно идёт к лестнице.
Мы опускаемся по ступеням, идём по длинному сумрачному коридору.
Он заканчивается тупиком. Но над головой – уходящая вверх отвесная шахта.
Лубенчиков колеблется мгновенье. И первым делает шаг – туда, на вертикальную стену.
Со стороны это выглядит дико, нереально…
Запрокинув головы, мы ошалело таращимся вслед Ваське. А он бодро топает вверх – словно муха по обоям. Или таракан по кафелю…
Дима нервно хихикает.
Но Лубенчиков вдруг замирает.
– Эй, ты как? – спрашиваю озабоченно.
Он хмуро оглядывается:
– Нормально. Только я извиняюсь… Пускай дамы отвернутся.
«Дамы» и так топчутся где-то у нас за спинами. Обе покорно разворачиваются.
А Васька как ни в чем не бывало справляет малую нужду – прямо на вертикальную стену с письменами.
– Теперь ясно… – вздыхает Дима.
– Что?
– Почему люди закрывали форточки, когда видели пьяного Бэтмена.
Шаг вперёд – и стена превращается в пол.
Всё обыденно – до абсурдности. Верх и низ не имеют значения…
Минуты тянутся.
Направления меняются.
Коридоры, шахты, развилки… Они пересекаются под разными углами, сплетаются в бесконечный лабиринт.
Однообразный, лишённый смысла…
Сколько мы уже идём?
Полчаса? Час?
– Кажется, мы заблудились, – сухо объявляет Васька, присаживаясь на каменный пол.
Бинк мрачно шмыгает носом. Дима пялится перед собой взглядом лунатика.
Чего тут обсуждать?
Ясно и так…
Пирамида со сторонами почти в три километра – тут месяц можно разгуливать. Конечно, если бы у нас была еда. И вода…
На дне фляжки – едва плещется.
Я поворачиваю голову.
Фэй-Тун ссадил Лаг-Ни и прохаживается вдоль стены. Опять нашёл какие-то каракули. Внимательно их изучает.
Пытается отыскать подсказку?
Правильно.
Не стоит на нас надеяться.
Я слабо улыбнулся:
– Что, четвероногий, мы тебя подвели? Не оправдали высокого доверия?
Он серьёзно смотрит на меня. И впервые называет по имени:
– Ты ошибаешься, Лё-Ха…
– Это точно, – бормочет Васька, – мы тут все ошибаемся… Блуждаем, как придурки… А главная наша ошибка – в том, что мы не остались на Земле!
Хахир качает головой:
– Нет, сейчас вы всё делаете правильно.
Умолкает, рассматривая «иероглифы» на стене. И тихо говорит:
– Вы опять дарите мне надежду.
Я морщусь.
Красивые слова – это не про нас!
Медленно поднимаюсь. А чего лежать без толку? Отдохнули и вперёд – пока ещё держат ноги!
Хлопаю Лубенчикова по плечу:
– Расслабься! Теперь я – впереди…
– Да пребудет с тобой Сила, – искренне желает Васька.
– И Разум – тоже не повредит, – уточняет Дима.
