Глава 10

Утро началось так себе. Голова не болела, так как вчера я не выпила ни грамма. Зато долго плакала ночью, беззвучно, чтобы не разбудить спящих по обе стороны Кэти и Бэсси, тоскуя по дому, маме и прежней своей жизни. Обычно у меня не хватало времени предаваться грусти и сожалениям. С самого утра дел наваливалось столько, что я не замечала, как пролетал день, а вечером засыпала, едва коснувшись головой подушки. Зато этой ночью наплакалась вдоволь – за два с лишним месяца, что прожила в королевском дворце.

Пора вставать! Я поднялась, одернула тонкую кружевную сорочку, что здесь носили. Прошла по полу, нимало не беспокоясь, что мерзнут ноги. Хоть и настала весна, во дворце все еще было холодно. Взяла со стола зеркало, уставилась на белокожее лицо с карими глазами в обрамлении длинных черных ресниц. Непослушные рыжие пряди лезли на лоб, закрывали щеки, которые частенько выдавали меня с головой – слишком уж часто я краснела по поводу и без. Ой, кажется, на весеннем солнце начали вылезать веснушки! Интересно, как к этому отнесутся придворные баснописцы и рифмоплеты? Кажется, в одах о моей красоте появятся новые интересные подробности…

Тут подоспели фрейлины, принялись одевать меня к завтраку, на который я пригласила мэра. Позавчера, выехав из Гринвича за город, опять заметила свиней, чинно разгуливающих по улицам и с интересом копающихся в весенней грязи. Сколько можно требовать, чтобы запретили выпас в городе?! Свинарник, да и только! Правда, я собиралась не только ругать, но еще и обсудить строительство водонапорной башни в восточной части Лондона. Если пройдет так, как я и ожидала, мы положим начало городскому водопроводу.

– Кэти, ты знаешь, как вчера все закончилось? – стараясь не зевнуть, спросила я у старшей фрейлины.

– Хорошо, – уклончиво ответила она. Ну да, дворец выстоял. Не сожгли, не разобрали по камешкам и даже никого не зарезали по пьяному делу, а то бы уже доложили. Хотя веселились до самого утра. Глубокой ночью я слышала раскаты смеха, от которых, кажется, вибрировали древние стены.

– Ясно, что хорошо. Как принц Эрик? Остался ли он доволен приемом? Да, кстати, он заночевал в Уайтхолле?

– В Уайтхолле, – согласилась Кэти. Тон мне показался странным. В чем, собственно говоря, дело?

– Так-так… Кэти, что произошло?

Увидев, как старшая фрейлина отвела взгляд, я догадалась:

– Значит, в Уайтхолле. А где? Нет, неправильный вопрос… С кем?

– Елизавета, девочка моя…

– Кэти, мне надо знать! Все равно же выясню, лучше ты мне скажи. Не рассержусь, обещаю.

Эрик был мне безразличен. Я это поняла еще на ступенях дворца в первую минуту нашей встречи. Но ведь забавно вышло! Пусть попробуют заикнуться, что английский двор не славится гостеприимством. Напоили, накормили, в постель уложили…

– Все выйдите! – приказала фрейлинам и служанкам, с любопытством прислушивающимся к нашему разговору.

– Девочка моя, некоторые мужчины, когда вино застилает им разум… – начала няня, когда мы остались в огромной спальне одни.

– Дальше не продолжай, – поморщилась я. – С кем он был? С Летицией?

Кэт призналась, что шведский принц был замечен спящим в комнате фрейлины. Конечно, новость тут же разнеслась по дворцу. Могу представить, с каким удовольствием смаковали подробности горничные и слуги! Я вздохнула. Надеюсь, Эрик, протрезвев, поймет, что переспал с фрейлиной, а не с королевой. Ведь мы так похожи… А вообще, Летиция тоже хороша. Если у него ум отрубило, чем она думала? Вариантов было несколько, один интереснее другого. Ладно, потом решу, что с ней делать.

Еще меня интересовало, как провел эту ночь лорд Дадли. Кажется, вино ударило в голову не только шведскому принцу. Кэти о Роберте ничего не знала. Возможно, он мирно проспал лицом в салате, вернее в пироге, в окружении квакающих лягушек, либо его дотащили до покоев заботливые пажи. Поняв, что ответа от няни не добиться, спросила, кто еще крутился вокруг шведского красавца. Список оказался внушительным, но одно из имен меня заинтересовало. Это какие же вырисовываются перспективы!

Наконец, я ушла завтракать с мэром, дожидающимся в приемной. Отчитав его, в буквальном смысле слова, за свинство на улицах, выслушала историю о предприимчивом голландце, желавшем арендовать северный свод Лондонского моста и установить водяное колесо. Для начала тот собирался качать воду в восточную часть города, затем – еще в несколько районов. Зная, что ситуация с водой в городе аховая, разрешила новаторство. Пусть пробует, а там посмотрим – получится или нет.

Наконец, ушла на корт, решив просто побить мячом об стеночку, так как Роберту сегодня, думаю, не до игры. Отсыпается, наверное, а потом его ждали дела. Днем предстояла прогулка на лодках по Темзе, вечером – фейерверк. Лорд Дадли, организатор королевских развлечений, отвечал за намечающееся безобразие. Почему безобразие? Да все потому, что принц Эрик должен провести это время в моей компании, чтобы мы узнали друг друга получше и прониклись симпатией. Я размахнулась и врезала ракеткой по мячу. Не уверена, что он это переживет. Еще раз – на выдохе – удар, отход, следующий – слева. Хотя нет, помилую! У меня созрел план мести. Да такой, что разом перечеркнет брачные планы, а мне поможет приструнить соперницу.

Роберт с опозданием, но все же пришел. Выглядел слегка помятым и сконфуженным до невозможности. Я была на него очень зла, поэтому не оставила шанса взять ни один гейм.

– Елизавета, – взмолился он, когда я загоняла его окончательно. – Вы сегодня беспощадны, как никогда!

– Я такая всегда, но ловко скрываю.

– Чем я вам не угодил? – допытывался мужчина. – Неужели до сих пор не простили пирог с лягушками?

– Наша вера учит нас терпению и смирению, – усмехнулась я. – Но в следующий раз не забудьте заранее предупредить.

– Тогда почему вы столь кровожадны? – Мужчина вытер рукавом белоснежной рубашки потный лоб. – Или вам не нравится моя забота о гостях?

– Продолжайте в том же духе, Роберт, и я сменю гнев на милость.

– О чем вы?

Подойдя к сетке, я поманила его пальцем. Мне не нужны лишние уши. Несмотря на вчерашний банкет, затянувшийся до раннего утра, желающих посмотреть на игру королевы с одним из фаворитов собралось хоть отбавляй.

– Продолжайте спаивать шведского принца, – попросила я. – Королева ничего не имеет против.

– Елизавета, вы на меня злитесь, – констатировал мужчина. – Я лишь хотел, чтобы вы увидели, что он собой представляет.

– Я увидела. Спасибо, Роберт, за вашу заботу.

– Конечно, союз Швеции и Англии укрепит наши морские позиции и позволит чувствовать себя увереннее во внешней политике, но это не означает, что вы должны отдать свою руку человеку, который вас не достоин. Ведь если приглядитесь к своему окружению, то поймете…

– Это уже слишком для сегодняшнего утра! – рассердилась я. Один недостоин, у второго большая голова, третий – идиот, четвертый – яростный католик, а пятый, к которому нужно приглядеться… Я и так знаю, что он женат, нечего и разглядывать.

– Роберт, давайте доиграем. Хотя можете капитулировать прямо сейчас, все равно проиграете. К тому же вас ждут дела. Я бы хотела, чтобы шведские гости были счастливы и ни в чем не нуждались. Надеюсь, винные погреба Уайтхолла это выдержат.

Так же, как и мои нервы! Еще целую неделю терпеть Эрика подле себя… Прошел только один день, а я, кажется, уже его ненавижу. Скоро заведу календарь и начну в нем крестики ставить, чтобы хоть как-то дожить до конца визита.

Утро плавно перетекло в полдень, и вот мы с Эриком уже плыли на королевской барже по Темзе. Рядом – с маниакальным упорством преследующая нас лодка с музыкантами, которые наигрывали что-то романтическое. Ага, сейчас! Малиновый бархат сидений, мягкие подушки, украшенные золотым шитьем, тонкий шелк занавесей, отгораживающих нас от внешнего мира, – все создавало интимную обстановку. Но я-то знала, что на барже полно народу: гребцы, моя охрана, его охрана, мои слуги, его пажи. Правда, для полного счастья Эрику требовался лишь виночерпий, постоянно наполняющий бокал, и еще бегать на корму, чтобы справлять нужду в реку.

Я рассматривала каменные дома, пристани, шпили церквей и башен, вздымающиеся в подернутое дымкой весеннее небо. Солнце пригревало, но от реки несло прохладой, поэтому я куталась в меха. Неподалеку плыли баржи с придворными. Эрик галантно поправил мою накидку, отвлекая от созерцания, предложил согреть ноги. Я покачала головой. Обойдусь! Принц, кажется, вспомнил о цели визита, поэтому торжественно заявил, что приехал положить к моим ногам свое трепетное сердце. Я украдкой вздохнула. Красив, собака! Вернее, кобель… Если бы Роберт не спаивал его с настойчивостью обреченного, а Летиция не оказалась кокеткой, которую обвесили при раздаче мозгов, то… Кто знает, может, я бы поддалась соблазну и втюрилась в синие глаза, привлекательную улыбку, волевое лицо и грубоватый акцент в его речи? А также в незамысловатые, но приятные женскому уху комплименты. Ослабела, позволила целовать себя украдкой, мечтая, что мы останемся одни, я буду обнимать его тело и разрешу делать с собой все-все, что захочет. Но это тело недавно обнимала Летиция, а мне не нужен «секонд-хенд».

– Дорогой мой брат… – начала я.

– Не разочаровывайте меня, Елизавета, – перебил принц, подняв полупустой бокал. Виночерпий, до этого сливавшийся с мебелью, тут же наполнил его до краев. – Неужели вы испытываете ко мне лишь родственные чувства?

Вместо ответа я продолжала:

– …Сейчас сложные для Англии времена. – Угу, а когда они были легкие? – Я бы хотела, чтобы наши страны в любом случае поддерживали добрососедские отношения. Даже если я умру, так и не родив наследника…

– Уверяю вас, когда выйдете за меня замуж, наследник появится в ближайшем времени. Мы сразу же займемся делом государственной важности. И будем продолжать, пока не добьемся результата.

Эрик загоготал, довольный собой. От похотливого взгляда стало не по себе, но я лишь плотнее закуталась в меха, словно бесформенная мумия в растрепанные бинты. Нечего на меня так пялиться! Потупила глаза, как и полагается добропорядочной девице, когда речь заходит о продолжении рода. Не сомневаюсь, если выйду за него замуж, швед окружит нас наследниками. Причем не только от меня. Еще с десяток незаконнорожденных будут бегать по дворцу, называя его папой.

– Дорогой мой Эрик, я бы хотела познакомить вас с той, кто после моей смерти, возможно, взойдет на английский престол. Конечно, на него будет претендовать Мария Стюарт, но вы знаете, по завещанию моего брата, покойного короля Эдуарда…

Далее я произнесла хвалебную речь Катерине Грей, в которой старалась подчеркнуть ее мягкость, кротость и доверчивость. Глупость, одним словом. Ее старшая сестра, королева Джейн, процарствовала девять дней. За что и потеряла голову. Вернее, за слабость характера, когда речь заходила о красивых мужчинах, которые и возвели ее на трон. Надеюсь, эта черта передалась Катерине по наследству.

Также я упомянула, что девушка без ума от будущего короля Швеции и мечтает, чтобы ее представили. Если после этого Эрик не заинтересуется, тогда извинюсь, что мысленно обозвала его кобелем.

Вскоре принц соизволил причалить, заметив винную пристань. Кто бы сомневался! Мы выбрались из баржи, Эрик галантно предложил руку и отправился со мной в люди. Людей, кстати, набежало немерено. Забыв обо мне, принц принялся сорить деньгами. Кидая монеты в толпу, он кричал: «Я одариваю вас серебром, но когда стану вашим королем, это будет золото». Лондонцы отвечали согласным ревом, готовые короновать его хоть сегодня. Гвардейцы нервничали, так как прогулка по городу не была в списке развлечений. Я же размышляла, как бы поскорее закончить неудавшееся сватовство.

Вскоре нам преподнесли кубки с вином и угощение. Я пригубила свой, затем сунула в руки подоспевших фрейлин. Лодки с придворными причаливали одна за другой. Где-то мелькнул Роберт, но сразу же потерялся в суете придворных в роскошных одеждах.

– Елизавета, позвольте пройтись рядом с вами, – Юхан, граф Финский, брат кронпринца, протянул мне руку, не дав наступить в лужу с весенней грязью. – Как вы находите моего старшего брата?

Граф был моложе, выше, тоньше в кости, трезвее и, определенно, умнее. Внешне они были похожи, но Эрик казался более привлекательным. Наверное, потому, что у Юхана был строгий, суровый взгляд человека, привыкшего повелевать. На его вопрос я решила не отвечать. Улыбнулась скромно. Пусть думает… Ай, да что хочет, то и пусть думает! Кронпринц был мне безразличен. Одно поражает – как в него столько влезает? Ведь выпил, кажется, уже пятый кубок с момента, как сошли на пристань.

– Не сомневаюсь, вы в курсе ночного недоразумения, – продолжал Юхан.

– Не сомневайтесь, – вежливо ответила я.

– Эрик получит от вас отказ, – произнес граф, словно решение уже принято и заверено моим Советом. – Это понимают все, кроме него. Но не спешите прощаться со Швецией. Надеюсь, разочарование не затмит ваш взор, вы присмотритесь к другому брату.

Юхан, не спешивший отпускать мою руку, поднес ее к губам.

– Его сложно не заметить, – произнесла я, отнимая ладонь.

– Поведение Эрика многим не по душе и в Швеции, – продолжал мужчина. – У него часты приступы беспричинного гнева и подозрительности. Брату видятся демоны, которые однажды его погубят.

– Конечно, погубят, – согласилась я. – Главный демон прячется в вине, мой дорогой граф.

Юхан покачал головой:

– Дурная наследственность, Елизавета, боюсь, не позволит ему править слишком долго. На троне Швеции будет сидеть не он. Знаю, вы откажете Эрику, поэтому, прошу вас, не удивляйтесь, когда из Уппсалы прибудут другие послы. Мои послы.

– Юхан…

Он вновь поцеловал мне руку. Пораженная, я не знала, что ответить.

– Вы произвели на меня невероятное впечатление. Ваша красота и ум затмевают любую из встреченных мною доселе женщин. Елизавета, если позволите…

– Не позволю, – ответила я, отбирая руку, и все из-за того, что по спине поземкой пробежали мурашки. Оглянулась. Роберт! Мужчина смотрел тяжелым обвиняющим взглядом, словно мы давно женаты, а тут он застукал благоверную за флиртом с садовником.

– Юхан, это лорд Дадли, – слегка запнувшись, произнесла я. Наверное, покраснела. Едва удержалась, чтобы не прикусить губу. Не знаю, Елизаветина ли эта привычка или уже у меня на нервной почве развилась. – Несомненно, вы знакомы.

Оставив двух мужчин, ощетинившихся друг на друга коляще-режущими взглядами, сбежала к щедрому кронпринцу. Впрочем, монеты, что подавал ему паж, вскоре закончились, и Эрик вспомнил о моем существовании. Любезно поцеловал мне руку, чем вызвал бурный восторг толпы. Рано радуетесь, не сидеть шведу на английском троне!

Наконец, вернулись на баржу, где Эрик быстро достиг кондиции, когда все женщины кажутся на одно лицо, причем чертовски привлекательное. Повезло, что руками не полез, а то проверила бы на нем крепость теннисного удара. Приложила бы от души, даже ракетка бы не понадобилась.

В Уайтхолл вернулись только к вечеру. Во дворце проголодавшихся гостей ждали накрытые столы, музыканты и представления. Меня едва успели переодеть в красное платье, распустить волосы и украсить их жемчужными нитями, похожими на те, которыми был расшит узкий лиф платья, как слуга объявил, что все готово для фейерверка. Одна я не готова.

– Бланш, – подозвала полноватую жену Томаса Перри, главного казначея. Он был предан Елизавете еще со времен, когда она не короновалась, так что у меня не было причин не доверять кому-то из его семьи. Бланш стала моей новой фрейлиной, после того как я решила держать подальше Летицию Ноллис. – Если увидите, что Эрик Шведский ухаживает за Катериной Грей, знайте, все происходит с моего одобрения. Я бы хотела, чтобы девушка прониклась к нему тайной страстью. Кэти и Бэсси в курсе. Если сможете, замолвите за него словечко.

Угу, пусть нашептывают весь вечер о том, что Эрик от нее без ума. В кронпринце я не сомневалась… Единственное, надо убрать с игрового поля Летицию, щеголявшую в новом платье и роскошном колье. Не сомневаюсь, последнее появилось после ночи, проведенной с моим женихом. Да, и проследить, чтобы нетрезвый взгляд шведского принца не упал на другую красавицу, которые в избытке водились в Уайтхолле.

Наконец, набросив накидку, отправилась в дворцовый парк. За мной на улицу высыпала разодетая толпа придворных. Я слышала, как они с восторгом говорили о небывалом зрелище. Фейерверки… Первый раз в Англии… Сделанные итальянскими мастерами… Затем восхищенно смотрела на серебряные и золотые всполохи, пронзающие черное небо. Красиво, аж дух захватывает! Конечно, далеко до того, к чему я привыкла на родине, но… Это уже не важно. Моя родина – здесь, какая есть – вся моя.

Мы стояли на высоком помосте, специально построенном во дворцовом парке. По мою правую руку – Эрик Шведский, с другой стороны – Юхан, граф Финский. Позади – несколько членов Тайного Совета, один другого знатнее. Граф Арундел вообще сопел в спину, норовя зарыться носом в мои волосы. Роберт был где-то слева, его теснил герцог Саффолк, но лорд Дадли весь фейерверк смотрел только на меня.

Тут левой руки коснулись чьи-то уверенные пальцы, сжали несильно, принялись поглаживать легкими движениями. Я дернулась. Даже сквозь лайковые перчатки чувствовала тепло прикосновений, от которых по венам разбегался пожар. Это он! Юхан смотрел на меня неотрывно, не улыбаясь, словно пытаясь при каждом всполохе разглядеть что-то, известное и нужное только ему.

– Елизавета…

– Вы сошли с ума! – прошипела я. – Увидят же!

– Сошел, – с легкостью согласился он. – И это самое приятное из существующих помешательств.

– На нас люди смотрят, – тихо напомнила я, вырывая руку. И точно – оглядывались, стараясь разобрать, о чем мы шепчемся. – Не забывайтесь! Вы приехали в Англию сватать собственного брата.

– Я рад, что мой брат оказался идиотом, – тихо продолжал Юхан. – Это дает надежду. Елизавета, скажите, есть ли у меня хоть малейший шанс?

– Я вас совсем не знаю!

Хотя кого это тревожит во времена, когда принято выходить замуж по портретам?

– Поэтому прошу вас о личной встрече, – Юхан вовсе не собирался сдаваться.

– Это невозможно.

– Могу ли я сопровождать на завтрашней охоте?

Пожала плечами. До сегодняшнего дня я его не замечала. А теперь заметила на свою голову… Мне срочно надо было посоветоваться. С мамой не получится, до ее рождения еще четыреста лет, значит… с Уильямом! Но как объяснить государственному секретарю, что меня заинтересовал совсем другой брат?

Наконец, окончательно продрогнув на мартовском ветру, мы вернулись в замок. Придворные и гости накинулись на угощение. Я поковырялась в мясном рагу, затем принялась осуществлять коварный план. Подозвала Катерину Грей, представила ее Эрику, сидевшему рядом. Он окинул девушку заинтересованным взглядом. Кстати, она была вполне симпатичной – миловидная голубоглазая блондинка невысокого роста, в завитках вьющихся волос. На первый взгляд – скромница, на второй – кто же ее знает? Кажется, особым умом не блистала – выскочила замуж в тринадцать лет за мужчину старше ее. Правда, родители быстро аннулировали брак и пристроили ее ко двору. Поговаривали, что Катерина падка на лесть и красивых мужчин. Во второй раз замуж не спешила, потому что, подозреваю, нашлись те, кто объяснил девушке, что, если действовать с оглядкой, глядишь, удастся и на троне посидеть.

Но мы еще посмотрим! Долго выспрашивала девушку о здоровье матери и о младшей сестре, давая Эрику время присмотреться. Надеюсь, не перепутает. Наконец, отпустила ее и подозвала Летицию, коршуном кружившую около нашего стола, со значением поглядывая на Эрика. Ага, танцы уже начались, а он все еще с королевой!

– Девочка моя, – ласково улыбаясь, поманила я. – Принеси-ка мой молитвослов из спальни.

Летиция поклонилась и с недовольной миной отправилась выполнять поручение. Надоела, сил нет!

– Дорогой мой Эрик, – не менее ласково сказала я принцу. – Развлечения вынудили нас пропустить дневную мессу. Мне, как ревностной христианке, тяжело об этом думать. Не желаете ли вы присоединиться к чтению Священного Писания? Помолимся, дорогой брат…

Священное Писание и молитвы Эрика не вдохновили, поэтому, прихватив кубок и пробормотав нечто невразумительное о срочном разговоре с лордом Дадли насчет завтрашней охоты, он позорно сбежал. Я же сидела, сложив руки на коленях, и вспоминала молитвы. Затем с удовольствием отметила, что Эрик пригласил Катерину на танец. Сработало! В том, что Летиция им не помешает, я не сомневалась.

И все потому, что нашла в письменном столе потайное отделение. Неожиданно для себя потянулась к выдвижному ящику, нажала на дощечку, привычно повернула рычажок, словно делала это изо дня в день, и – вуаля! – открыла боковую стенку ящика. Туда и спрятала молитвослов, положив к другим сокровищам, там обнаруженным. Это были письма Роберта, датированные сорок седьмым – сорок девятым годами. И еще засушенный цветок розы. Не понимая, что он значил для королевы, коснулась его пальцами. А затем и вовсе достала и приложила к губами, чувствуя, как подбираются к горлу слезы. Письма читать не стала, решив, что не имею права лезть в чужие секреты. Так и оставила в тайнике, положив рядом молитвослов. Вряд ли Летиция обладает рентгеновским зрением и сможет его обнаружить.

Впрочем, тоже решила долго не засиживаться, потому что постоянно боролась с искушением. Юхан или Роберт, соперничая друг с другом в красноречии, уговаривали меня танцевать. Я отказывалась, жалуясь на усталость. Все потому, что для начала решила отвадить Эрика и Катерину от мыслей об английском престоле. Наконец, спровадив разочарованного Юхана танцевать с Бэсси, а графа Дадли заниматься прямыми обязанностями – развлекать гостей, подозвала Роджера.

– Видите графиню Оксфорд? – я указала на скучающую красавицу, что бросала заинтересованные взгляды на кронпринца. Надо признать, что Эрик в парадном наряде – черном с позолотой – выглядел великолепно, хотя у меня со вчерашнего дня развилась на него стойкая аллергия. Принц кружил в танце Катерину. Девушка, в светлом облаке растрепавшихся кудрей, выглядела довольной и польщенной. – Не могли бы вы занять ее так, чтобы у нее не осталось ни единого шанса привлечь внимание моего жениха?

– Конечно, – серьезно кивнул Роджер, которого я посвятила в свой план. – Думаю, ее заинтересует моя новая книга. В ней я собрал всю имеющуюся информацию по обучению стрельбе из длинного лука.

– Она будет в восторге, – заверила мужчину. Об этой книге я слышала многократно. Графине Оксфорд, подозреваю, к концу вечера грозил вывих мозга.

Затем подозвала Уильяма и попросила натравить верных ему придворных на симпатичных девушек, способных составить конкуренцию Катерине Грей. Своих же фрейлин, кроме тех, кто давно был в годах, собрала вместе и, пожаловавшись на страшную усталость, наказав гостям пить и веселиться, увела в королевские покои. Угу, развлекаться вышиванием и чтением молитв. Расстроенных девушек, оторванных от праздника и флирта со шведскими придворными, подбодрила новостью, что вскоре к нам приедет делегация французских дипломатов на ратификацию мирного договора. Ждать их в конце апреля. Как раз есть время подготовиться, платья модные пошить, драгоценности из шкатулок достать. Для меня же это означало новые траты на развлечения. Так мы вконец разоримся!..

С такими мыслями шла по пустынному коридору, освещенному лишь несколькими факелами в дальнем его конце. Одновременно прислушивалась к веселому щебету девочек, взволнованных приездом французов.

– Елизавета!

Обернулась. Нет, не Роберт. Нас догонял Юхан. Фрейлины расступились, затем и вовсе шагнули в темноту, оставляя нас одних. Обманчивое чувство! Знаю же, потом разнесут сплетни по всему дворцу. Ну и пусть… Все равно на Совете попрошу собрать информацию о графе Финском. Посмотрим, что скажет о среднем брате Эрика мой верный и честный государственный секретарь. Что скажет лорд Дадли – об этом страшно и подумать…

Тем временем Юхан, подойдя ближе, сжал в ладонях мои руки.

– Вы весь вечер витали в мыслях и были так далеки, – пожаловался он. – Елизавета, почему вы отказались танцевать со мной?

– Вы же видели, что я ни с кем не танцую, – покачала головой на его взволнованную речь. – Ваш брат отбил всякое желание.

– Я осуждаю его поведение, – произнес мужчина. – Но втайне надеялся, что вы сделаете для меня исключение. Неужели я вам настолько неприятен?

– Я этого не говорила.

Отобрала руки. Он стоял рядом со мной, и я поразилась тому, насколько мне приятно его присутствие. Жаль, нельзя вложить свою руку в его и поговорить без свидетелей. Но куда деть коллектив, сопровождающий каждый мой шаг?

– Рад это слышать. Надеюсь, на завтрашней охоте вы позволите быть рядом с вами.

Промолчала. Повернулась, кивком подзывая фрейлин. Нечего подглядывать и подслушивать за колонной! Затем, сопровождаемая девушками, пошла прочь, чувствуя, что Юхан смотрит вслед. Сейчас или никогда! Надо решаться.

– Елизавета, вы опять мне не ответили.

– Да, Юхан, – повернулась я. – Вы можете сопровождать меня на завтрашней охоте.

Ведь речь шла о поездке в лес, так почему на его лице появилась восторженная улыбка, словно я только что отдала себя в придачу с Английским королевством? Да и девочки слишком уж возбужденно зашептались. Пожала плечами и вернулась в покои, а вскоре и вовсе легла в кровать, но спала чутко, ожидая, когда меня разбудят и сообщат, что Катерина пала жертвой страсти к светловолосому потомку викингов. Летиция не могла помешать, и все потому, что я, проявив благодушие, позвала девушку ночевать в королевскую спальню. Правда, в кровать не пустила. Побоялась, что не засну – от Летиции исходили слишком уж явные флюиды досады. Пусть на диванчике дремлет!

Но то ли Катерина оказалась несговорчивой, то ли шведский принц слишком пьяным, ночь прошла спокойно. Я выспалась и подскочила чуть ли не на рассвете. Сходила на утреннюю мессу, чувствуя, как стало спокойно на душе. Кажется, сегодня случится что-то очень хорошее!

Дворец тем временем просыпался, и все потому, что с утра мы с коллективом выезжали на охоту. Но, прежде чем покинуть замок, я встретилась с Уильямом и попросила собрать сведения о Юхане. Причем чем скорее, чем лучше. Дело государственной важности!

– Означает ли это, что шведская делегация все же уедет с положительным ответом? – спросил он. Нервное лицо тронула улыбка. – Ходят слухи, что вы испытываете к одному из братьев особое расположение.

– И когда успели разболтать? – картинно вздохнула я. – Граф Финский мне симпатичен, но его не было в вашем списке. Уильям, многое зависит от того, что вы разузнаете. К тому же я не собираюсь спешить в этом деле.

Слишком уж рискованно с налету выходить замуж во времена, в которые так сложно развестись.

– Эрик – будущий король Швеции, – задумчиво произнес Уильям. – Но долго ли он удержит трон? Говорят, в стране крепнет оппозиция, которая желает, чтобы после смерти старого короля правил Юхан. Ему очень выгоден брак с вами. Став королем-консортом Англии, он заручится нашей поддержкой.

Я пожала плечами. Как тут разобраться, что ему важнее – королева или корона? Решив, что время покажет, отправилась готовиться к выезду. Амазонок – специальной одежды для верховой езды – еще не существовало. Надевали обычные платья, единственное – сокращали количество нижних юбок. Я по привычке выбрала зеленое. Вот бы нанести защитную раскраску на лицо и затеряться среди дубов и елок… И все потому, что не настолько хорошо держалась на лошади, чтобы нестись во весь опор за сворой собак, взявших след оленя. Но как раствориться в суете, если, кажется, не только придворные, но и весь Парламент замер в ожидании, когда главный егерь отдаст команду и начнется гонка?

Королевские леса простирались сразу за Лондоном. Я замерла на опушке леса, верхом на рысаке, с прилипчивым Эриком, который, протрезвев, опять вспомнил, зачем приехал в Англию. Рядом крутилась Катерина, выглядевшая очаровательно в голубом платье. Летицию я тоже видела. Карие глаза девушки покраснели от слез. И все потому, что фортуна в виде будущего короля Швеции оказалась к ней переменчива.

– Елизавета, вы прелестны в этом одеянии. Настоящая Королева леса! – негромко произнес Юхан, воспользовавшись моментом, когда Эрик отвлекся. Тому как раз для утренней разминки преподнесли огромный охотничий рог, до краев наполненный вином. Роберт, проезжая мимо, сделал большие глаза и быстрым жестом провел ладонью по горлу. Я легко кивнула, улыбнувшись. Ясно, не только у меня кронпринц в печенках сидит!

Наконец, раздались звуки рожков, спустили собак – и охота началась! В самую давку не полезла, придержала лошадь, а затем и вовсе свернула на боковую тропинку. А то убьюсь ненароком, и на трон, отпихивая друг дружку локтями, попытаются сесть Катерина Грей и Мария Стюарт, что, несомненно, обернется плачевно для Англии. Юхан повсюду следовал за мной, так же как и дюжина гвардейцев из личной охраны. Углубившись в лес, мы почти сразу свернули в противоположном направлении от того, откуда неслись звуки охотничьих рожков.

На одной из полянок Юхан спрыгнул с лошади, помог мне спешиться. Расстелил плащ на траве, предложив сесть. Я улыбнулась и протянула руку. Хорошо-то как! Неужели мы остались одни? Конечно, если не замечать гвардейцев, старательно сливавшихся с пейзажем. Мужчина сел у моих ног, и мы стали разговаривать. Сначала я, немного стесняясь, рассказала о последних месяцах жизни в Лондоне. Ничего важного, забавные мелочи, что он и так мог узнать у своих осведомителей. О теннисных турнирах и затее с кофе. Конечно, наврала, что секрет приготовления выдал путешественник в восточные страны. Мы всячески привечали таких при дворе. Затем о Роджере, который всех замучил новой книгой, поэтому даже я решилась взять несколько уроков стрельбы из лука. Юхан просил рассказать о коронации, но я покачала головой – слишком болезненные воспоминания. А о детстве и годах, предшествующих восшествию на престол, я и вовсе знала от личного секретаря. Пересказывать рассказанное совсем не хотелось.

Пришел черед Юхана говорить об Уппсале, жизни королевского двора, строгом отце и братьях с сестрами, которых оказалось целых десять. Об Эрике, который с детства отличался несдержанностью в поступках, о любимом младшем брате Карле. Рассказал об Иване Грозном, которому отец в начале правления проиграл войну и с которым им все же удалось заключить перемирие в прошлом году. Он видел большое будущее в торговле с Россией, в принципе так же, как и я.

Затем мы просто молчали. Я смотрела в голубое небо по которому плыли облака самых причудливых форм. Юхан перебирал мои волосы, иногда щекотал травинкой руку, отчего я улыбалась.

– Вы выйдете за меня замуж, – неожиданно сказал он. – Я это знаю. Читаю в знаках, что складывают облака. Это предсказано свыше, мы не сможем этому сопротивляться. Я и не собираюсь, потому что это мое сокровенное желание.

Сердце забилось. Я знала, что он смотрит на меня, пытаясь угадать реакцию на свои слова, но ничего не сказала.

– Вы опять промолчите и не дадите ответа, – улыбнулся мужчина.

– По крайней мере, я не сказала «нет».

– Тогда скажите «может быть»!

– О «может быть» поговорим в другой раз.

Уильям обещал собрать информацию к завтрашнему дню, но я не сомневалась, что кандидатуру Юхана одобрят. Тайный Совет, Парламент, да и весь народ Англии, кажется, были озабочены тем, чтобы поскорее выдать меня замуж.

– Вы знаете о моих намерениях, – произнес Юхан. – Я не тороплю вас, но буду ждать ответа, как приговоренный к смерти акта о помиловании.

Он взял мою руку в свои. Я смотрела на крепкую мужскую ладонь с длинными пальцами. Шведский принц нравился мне, но я знала его всего лишь два дня.

– Юхан…

– Да!

– Я еще ничего не решила. Прошу вас, не торопите меня.

– Все, что вы пожелаете, – он прикоснулся к моей руке губами, поцеловал в середину ладони.

– Нам пора, – произнесла я, занервничав от того, что предательское тепло потекло от ладони вверх по руке, а еще заслышав приближающийся топот лошадиных копыт. Мужчина поднялся, протянул руку, помогая мне встать, и на миг я очутилась в его объятиях. Смеясь, увернулась от поцелуя, и он лишь вскользь коснулся губами щеки.

– Елизавета… – разочарованный вздох. А что он хотел? Чтобы мы целовались на виду у всех? Кажется, глаза здесь не только у гвардейцев, но еще и у каждой кочки и ствола.

– Вернемся к своим. Посмотрим, сколько оленей они загнали. Завтра, Юхан, я дам вам ответ!

Вечером обитателей и гостей Уайтхолла ждало жаркое из оленины, а также привычный банкет с приевшимися мне представлениями. Как всегда, в середине вечера, пожелав хорошо провести время и сославшись на усталость, я увела за собой фрейлин, оставив Катерину королевой бала. Летицию тоже позвала, хотя Эрик ее больше не замечал. Зато я решила получше присмотреться к девушке. Язва она, конечно, отменная, но двоюродная сестра как-никак!

Чтобы не заскучать, приказала подать в королевские покои вино и сладости. Мы расположились на мягких подушках у затопленного камина и весело провели время. Фрейлины обсуждали придворных, делились своими симпатиями, вспоминали веселые происшествия во дворце. Я, под смех девочек, пыталась показать, как на меня смотрит граф Арундел на Совете, но так выпучить глаза у меня не получалось. Неожиданно, выпив залпом бокал вина, Летиция произнесла:

– Ну и жаба эта Катерина Грей! Но я-то еще хуже…

Тут она залилась слезами и принялась каяться в том, что провела ночь с Эриком. Все, этому столику больше не наливаем!.. Утешая ее, я призналась, что кронпринц мне сразу не понравился. Только и жду, как бы выставить его из Англии пинком под зад.

– Катерина на него запала, – заверила Летиция. – Она всегда засматривалась на то, что принадлежит вам. Не только на корону и шведа, но еще и на лорда Дадли. Только последний дал ей от ворот поворот. Поэтому она постарается прибрать к рукам Эрика.

Кажется, Летиция делала то же самое, но я, поддавшись приступу амнезии, постаралась об этом забыть. Допив вино и еще немного поговорив о мужчинах, мы легли спать. Летиция устроилась около моей кровати на выдвижной софе, так как я решила привечать двоюродную сестру. Выспаться не вышло.

– Елизавета, проснитесь! – раздался голос Кэти у самого уха. – Пора! Служанка принесла весть о том, чего вы так ждали.

– Конечно, – пробормотала я, затем села и откинула одеяло. – Девочки, на выход!

Фрейлины, посвященные в предстоящую затею, сразу же поднялись, затем привели меня и себя в порядок. Я выбрала белое платье. Символично, так сказать. Кто-то страсти предается, а я пришла и стою… вся в белом!

В комнате по соседству с моей спальней по этикету полагалось ночевать двум джентльменам с незапятнанной репутацией, которые в случае войны могли разбудить королеву. На этот же раз разбудила их я. Скромно отвернулась, дожидаясь, пока они приведут в порядок одежду. Насчет незапятнанной репутации графа Арундела серьезно сомневалась, а вот архиепископ Пит – солидный мужчина в годах и при духовном сане – удачная находка для предстоящего мероприятия.

На законный вопрос «Что случилось?» сообщила, что никак не могу заснуть, пока дорогая Катерина Грей не почитает мне книгу на ночь. Да, ваша королева с завихрениями, прошу любить и жаловать… В сопровождении фрейлин, украдкой зевающих джентльменов и охраны мы шли по ночному дворцу. К нашей процессии присоединилось еще несколько неспящих придворных. Наконец добрались до комнаты, которую занимала Катерина. Я с удовлетворением отметила, что у дверей толпятся пажи и охрана Эрика. При виде нашей процессии на мужчин напал ступор, но самые смелые загородили вход в комнату Катерины.

– Пропустите! – приказала я. – Дело государственной важности.

– Принц велел никого не пускать, – ответил один из охранников Эрика с заметным шведским акцентом. Я растерялась от такой наглости, но на выручку пришел граф Арундел.

– Ваш принц будет повелевать дома, а не в Англии. Именем королевы, откройте! – рявкнул он так, что, боюсь, крышу Уайтхолла покинули заночевавшие на ней голуби. Стража покорно расступилась. Передо мной распахнули двери, и мы вошли в комнату, где я увидела то, что, собственно говоря, ожидала увидеть. Граф Арундел крякнул, кто-то из фрейлин смущенно пискнул. Архиепископ быстро перекрестился. Сзади напирали любопытные. Я же, чтобы не мешать двоим, занятым друг другом, издала то ли плач, то ли стон, заломив руки, крикнула: «Эрик, как ты мог!» – и бросилась прочь. Пробежала по дворцу, оглашая длинные пустые переходы и залы рыданиями, решив изобразить убитую горем королеву. Может, и перебор, но… За мной кинулись гвардейцы и полноватый граф Арундел, от которого я не ожидала такой прыти. Фрейлины, подхватив юбки, бежали следом, а вот архиепископ запутался в длинном одеянии. Откуда-то сбоку выскочил Юхан, с лестницы ко мне спешил Роберт.

– Елизавета, остановитесь! Что с королевой? Боже, что случилось? – неслось со всех сторон.

Кажется, я перебудила весь дворец. Решив заканчивать представление, свернула к своим покоям. На вопросы не отвечала, гордо вошла в спальню, приказала закрыть дверь и никого не пускать, кроме фрейлин. Думаю, слухи быстро разнесутся по дворцу, и любопытные сами догадаются, в чем причина горя королевы. Дождавшись, когда девочки снимут с меня одежду, легла спать.