Глава 3
Открыв глаза, я с радостью обнаружил, что не убит и что утро выдалось такое же теплое и солнечное, как вчера. То ли я угодил из нашей зимы в лето, то ли попросту попал в местные тропики, где о холодах если и знают, то понаслышке.
– Открыл глаза, чудило? – поприветствовал меня Ярх. – Смотри, чего я надыбал…
Выяснилось, что перед тем, как закапывать труп убийцы, красноглазый как следует пошарил у того в карманах. После чего стал гордым обладателем трех разных ножей, удавки, маленького арбалета и нескольких штуковин, которые я даже не знал, как назвать и к чему отнести, оружию или снаряжению.
– И все это по мою душу? – спросил я, разглядывая разложенную на траве «коллекцию».
– По твою, по твою! – Ярх захихикал. – Подожди, еще и чарами тебя изведут!
Обрадовал с утра пораньше, нечего сказать.
«Приятные» новости на этом не закончились. Выяснилось, что сегодня после завтрака я становлюсь дежурным по десятку, а это значит, что на мне готовка, а также чистка общакового котелка.
– Готовить хоть умеешь? – спросил Визерс, оценив мою кислую мину.
– Не знаю, никогда не пробовал, – честно ответил я.
– Вот и попробуешь, если выживешь, конечно, – сказал десятник, имея в виду предстоящий нам сегодня бой.
Лорду он о ночном происшествии наверняка доложил, но на то, чтобы вызвать меня к командиру, времени не нашлось. Едва успели покончить с завтраком, как последовала команда «в доспехи», и я принялся возиться со снаряжением, с которым познакомился только вчера.
Впихнулся в него довольно споро, хотя и медленнее, чем соратники.
– Ничего, сойдет, – сказал Пугало, оглядев меня с головы до ног. – Меч не забудь.
– И коня оседлать, – добавил Ярх, уже усевшийся верхом и, вопреки обыкновению, трезвый.
Кольчуге своей он не изменил, просто нацепил поверх нее нагрудник и напялил шлем, похожий на шляпу из железа. Ожерелье же из подкопченных, чтобы не гнили, человеческих ушей так и осталось болтаться на его груди.
Остальные тоже снарядились и сделались немного другими, не такими, какими были еще час назад. Стась и вовсе стал напоминать ходячую гору из стали, а одноглазая рожа его скрылась за глухим забралом.
В седло я забрался с некоторым трудом, и тут же пришлось слезать, поскольку забыл щит.
– Вот сюда, на седельный крюк, – поучал меня Пугало. – Чтобы сразу схватить-то.
– Понятно, – уныло отвечал я, мечтая только об одном, чтобы до боя сегодня дело не дошло.
Щит был что надо, черный, с намалеванным на нем белым черепом.
На этот раз рота двигалась боевым порядком – впереди разведчики, по сторонам дозоры, и даже обозные возчики в кольчугах, с луками наготове и воинственными мордами наперевес. Ехали неспешно, шагом, галопом верно бы уморили коней, да и спешить пока особенно было некуда.
– А мы что, одни будем воевать? – спросил я, когда городские стены исчезли из виду.
До последнего надеялся, что из ворот выйдет хоть какой-нибудь отряд, чтобы присоединиться к нам. Да, Проклятая рота, это, конечно, круто, но нас не так много, даже по меркам средневековой войны.
– Не все так просто, – проговорил Ярх напыщенным тоном великого полководца. – Синеглазый замыслил набег, и если его командиры увидят, что войск у Лявера слишком много, то просто отойдут, а так, обнаружив всего лишь одну роту, попробуют ее заглотать и зубы обломают! А потом выяснится, что мы вовсе не так одиноки, как им казалось, и челюсти капкана захлопнутся.
– То есть мы что-то вроде наживки? Червяка на крючке?
– Типа того, но зубастого и в броне, – Ярх захохотал.
Наш десяток находился в самом хвосте колонны, и я не мог видеть, что происходит в авангарде, где под Белым Страхом шел Лорд Проклятый. Но замечал, что мимо нас то и дело проносятся небольшие, человек по пять, отряды легковооруженных всадников.
Снаряжены и вооружены они были одинаково и наемников не напоминали.
Уж чем-чем, а разведкой нам Верховный Носитель Света Южной Четверти помогал.
– Вот и сранское место для драки, – пробормотал Ярх, когда впереди открылась пересеченная рекой долина.
Дорога ныряла в ложбину меж двух холмов, а затем выводила к самой воде и на другом берегу начиналась вновь, чтобы убежать к темному частоколу леса на горизонте. Колыхалась под ветром ярко-зеленая трава, поблескивали серебром волны, и пейзаж выглядел очень мирным.
– Почему тут? – поинтересовался я.
– Позиция уж больно удобная, а Лорд наш не дурак, чтобы своих зря класть, – объяснил Пугало.
Белый Страх колыхнулся туда-сюда, и доносившийся сзади скрип колес стал тише. Оглянувшись, я увидел, что обоз останавливается, телеги разъезжаются в разные стороны, чтобы образовать круг.
– Спешились! – рявкнул Визерс, и я принялся сползать из седла.
Коней мы оставили под присмотром возчиков, щит пришлось взять в руку. Разобравшись с ременными петлями на задней его стороне, я по примеру соратников повесил эту тяжелую хрень на плечо.
– Заграждения, быстрее, быстрее, – приказал десятник, и я не сразу сообразил, о чем идет речь.
Оказалось, что на некоторых телегах возят заостренные колья, сколоченные досками так, что получается нечто вроде забора с подпорками, и если их «оттопырить», то эта хрень встанет под углом к земле и превратится в очень неприятное препятствие для всадников.
Мы нагрузились этой хренью и поволокли к реке.
В этот момент группа всадников из Лявера переправилась на ту сторону и умчалась вперед, оставив в воздухе облачко пыли, другая пошла вниз по течению, а третья вверх.
Мы миновали Лорда Проклятого, чьи доспехи сверкали на солнце, точно айсберг, и я подумал, что ему в этих железяках должно быть еще жарче, чем нам, хотя он сидел в седле, неподвижный, точно изваяние, а не волок тяжеленные деревяшки, не пыхтел и не надрывался…
Поднявшееся довольно высоко солнце припекало, и под снаряжением я истекал потом.
– Давай! Влево заходи! – командовал Визерс, и другие десятники не отставали от него.
Мы оказались на крайнем левом фланге боевого построения, напоминавшего короткую дугу. С обоих боков нас прикрыли холмы, а на их вершинах обосновались небольшие отряды лучников из спешившихся ляверских вояк.
– Нет, пока поднимать не надо, – сказал Пугало, когда мы сгрузили заграждения наземь.
– В последний момент, – добавил Ярх и сплюнул.
Я мрачно кивнул, думая, что до этого самого момента просто-напросто испекусь.
Чувствовал я себя завернутым в фольгу поросенком, зверски хотелось почесаться сразу в десятке мест, но снаряжение такой возможности не давало, а уж если я его попробую без приказа снять…
– Так, ждем, – велел Визерс. – Кто там дежурный? Рыжий? Давай за водой!
Выяснилось, что надо захватить из обоза пару пустых мехов и «сбегать» с ними до речки. Ругаясь, я потащился назад, а когда вернулся к своим, то десятник с невинным видом заявил, что щит можно оставить, да и шлем, если уж на то пошло, он разрешает пока снять…
Убил бы на месте!
Добравшись, наконец, до реки, я сполоснул физиономию, а едва начав наполнять меха, услышал топот копыт. Поднял голову и увидел, что ушедшие вперед разведчики во весь опор несутся обратно и пыль встает за ними уже не облаком, а серо-желтым столбом.
– Давай! Назад! Они близко! – рявкнул передний, когда до воды осталось метров двадцать.
И нечего орать, у меня для этого свой командир есть.
Оглянувшись на всякий случай, я увидел, что прочие дежурные, наполнявшие меха по соседству, со всех ног улепетывают обратно… да и заехавшие в реку всадники не зря терзают бока коней острыми шпорами, кто-то там за ними гонится, и вряд ли для того, чтобы облобызать…
Развернувшись, я задал стрекача, хотя, надо сказать, довольно медленного.
От нашего десятка мне махали, орали и вроде даже свистели… болельщики хреновы!
– Демоны вас подери, – прохрипел я, оказавшись среди соратников.
И только после этого позволил себе обернуться.
Так, наши разведчики давно оставили меня позади, зато на другом берегу появились чужаки. Что с ними не так, я понял не сразу, а когда понял, то от неожиданности икнул – мохнатые черные твари, отдаленно похожие на волков, исполняли роль скакунов.
Охренеть!
– Это что? Кто? – выпалил я, тыча в ту сторону, где гарцевали вражеские разведчики.
– Неужто ты раргов никогда не видел? – тон Ярха не оставлял сомнений, что эти «лошадки» тут хорошо знакомы. – Ничего, скоро ты узнаешь, как они пахнут и как кусаются, и какие боги сотворили этих уродских гнид, чтобы их разорвало прямо сейчас!
Увы, пожелание красноглазого не сбылось…
Чужаки покружили на другом берегу, а когда по ним начали стрелять, умчались обратно.
Я нацепил шлем и, как оказалось, очень вовремя – Визерс прочистил глотку и принялся строить нас в три ряда, по семь человек в каждом. Я угодил во второй, оказался между Пугалом и Лихом и тут же получил от последнего одобрительный толчок в плечо.
Ответить смог только слабой улыбкой.
Там, где дорога сливалась с горизонтом, показалось черное пятнышко и начало понемногу увеличиваться, разрастаться, словно по полю расплывалась чернильная клякса.
– Главное, не суетись, будь спокоен, – прошептал Пугало, нагнувшись ко мне поближе. – Держи строй, не лезь вперед и не отступай, смотри, что делают соседи, и тогда-то все будет в порядке.
Я кивнул и поежился, чтобы хоть немного расслабиться.
Мышцы от пяток до макушки завязало узлами, ноги подгибались, в брюхо словно насыпали кило льда. Момент, когда мне придется стать участником кровавой схватки, приближался… отражать чужие удары, бить в ответ, убивать людей и, возможно, самому получать раны…
Вспомнилась первая игра на серьезном турнире, как меня колотило тогда.
Но нет, это все было не то, играя в волейбол, ты не рискуешь быть убитым и не лишишь никого жизни.
– Уххххх! – пронеслось по рядам нашей роты, и я понял, что все таращатся вверх.
– Вот суки, разведчики, о драконах не вызнали, – сердито пробурчал стоявший позади меня наемник.
Драконы?
Я поспешно уставился в небо.
Серовато-зеленая тварь неторопливо работала крыльями, поворачивала из стороны в стороны голову. У основания длинной шеи сидел человек с копьем в руке, ветер трепал его длинные темные волосы.
Самое странное, что он был почти голым, в одной набедренной повязке, а ведь там, наверху, должно быть холодно.
– Синеглазый хорош в том, что касается всяких монстров, – сказал Пугало. – Ого!
Последний возглас отметил тот факт, что дракон упал набок, точно пикирующий бомбардировщик, и резко пошел к земле. С верхушки холма, прикрывавшего наш левый фланг, донеслась отрывистая команда, захлопали тетивы луков, вверх устремились стрелы.
Но летучий ящер лениво отвернул в сторону, пошел по кругу, и все стрелы пропали зря.
– Заграждения поднять! – приказ Визерса напомнил мне, что у нас есть враги и на земле.
Всадники на мохнатых оскаленных «конях» были уже возле реки, на этот раз они явились большой компанией, и вода закипела под когтистыми лапами, волны с шумом ударили в берега.
Наемники из первого ряда оставили щиты, рванули вперед, раздались щелчки, перед нами встала загородка из наклоненных кольев, показавшаяся мне в этот момент очень хилой. Дракон в небесах исторг столб пламени и разразился ревом, оглушившим меня даже через шлем и подшлемник.
А если эта зверюшка заорет, когда окажется рядом?
Обнаружив, что соратники мои вытащили мечи, я поспешно потянул из ножен свой клинок.
– Вот засада, – пробормотал я, думая, что подобного натиска мы не выдержим.
Их же тысячи, тысячи, и все верхом, да еще и дракон, а нас всего несколько сотен…
От реки раздался дружный вопль, вырвавшийся как и из человеческих, так и из звериных глоток. Враги лавиной покатились на нас, но скорость их упала, поскольку они одолевали пусть не крутой, но подъем, из-под впивавшихся в землю когтей полетели комья земли и клочья травы.
«Почему они не стреляют? Почему?» – подумал я, имея в виду наших лучников.
Но те спустили тетивы, только когда до врага осталось метров двести, и словно шелестящий ветер пронесся над нашими головами. Летевшего прямо на меня черноволосого здоровяка точно выдернуло из седла, рарг его соседа кувырнулся через голову и забился на земле, заливая ее кровью.
В первый же миг погибли десятки, но остальные и не вздумали остановиться.
Справа и сзади, там, где остался Лорд Проклятый, торжественно и мрачно прогудел рог.
– Один сигнал означает держаться, – пояснил для меня Пугало.
Первый рарг с рычанием вспрыгнул на заграждение и повис на нем, пронзенный тремя стрелами. Второй не рассчитал, напоролся на кол и завизжал, точно поросенок. Из распоротого брюха вывалились розово-лиловые лоснящиеся кишки, но всадник соскочил и побежал дальше.
Другой оказался удачливее, удержался верхом, вскинул над головой клинок.
– Давай! – громовым голосом прокричал Визерс, и первый наш ряд сделал шаг вперед.
Стась махнул клинком, длинным, как хоккейная клюшка, и снес башку одному из раргов. Подставил щит под удар налетевшего на него всадника, от другого получил по шлему, но даже не покачнулся.
Страх окутал меня леденящим коконом, на миг показалось, что я не смогу шевельнуться.
– Ваййууу! – проорал прямо мне в лицо очередной всадник, вклинившийся между Стасем и его соседом слева.
В ответ я завопил что-то нечленораздельное и замахал мечом.
Вряд ли это вышло у меня очень уж умело, но противника я ошеломил, он на миг замер и тут же оказался убит, и кем именно, я не понял, поскольку вовсе перестал связно соображать…
Мозг отключился, тело действовало само, а происходящее вокруг я воспринимал урывками: смена рядов, и я оказываюсь впереди, и рарг близко, пытается вцепиться мне в горло, и я ощущаю его кислую вонь… Сдвоенный удар по щиту, летят щепки, и руку дергает болью до самой шеи… Оскаленный, визжащий враг прямо передо мной, и я атакую, целясь в бедро…
– Смена!! – орет кто-то в самое ухо, а затем просто хватает за плечо и дергает меня назад.
Я в третьем ряду, трясущийся, потный, но живой.
Есть несколько мгновений, чтобы хоть как-то прийти в себя и оглядеться – натиск конницы продолжается, но не такой яростный, как в первый момент, и мы почти не отступили, да и ряды не поредели, все-таки доспехи у Проклятой роты куда лучше, чем у всадников на раргах.
В небе уже два дракона и, похоже, они собираются перейти к активным действиям.
– Уааам! – пронеслось над полем боя, и оба летучих ящера по пологой кривой устремились вниз.
«Ну, все, кранздец…» – подумал я.
Один махнул крыльями и ушел куда-то правее, но второй выбрал наш десяток для атаки. Пасть, показавшаяся мне в этот момент большей, чем крепостные ворота, распахнулась, и из-за решетки огромных, точно сабли из кости, зубов устремилась река алого пламени.
Я хотел зажмуриться и не смог, веки отказались мне повиноваться.
Что-то лопнуло с тихим стеклянным звоном, и вокруг нас заклубился синий мерцающий туман. Столкнувшиеся с ним огненные языки зашипели, забурлили, отпрянули в стороны, словно наткнулись на нечто материальное, прорвавшаяся через заслон искра ткнула меня в щеку, и я дернулся от боли.
Похоже, вступили в дело наши колдуны.
А я-то про них забыл, и про Семерку и про Мухомора!
Очередная смена, ряды меняются четко, словно у танцоров во время групповой пляски, и я поднимаю меч, готовясь помочь Стасю, если какая зараза сумеет зайти к нему в бок…
Но натиск врага слабеет, всадники на раргах откатываются, оставив множество трупов. Но отходят лишь для того, чтобы перестроиться, и с новой силой броситься в атаку, это видно.
Дракон промчался над нами, показав светлое пузо, покрытое мелкими круглыми чешуйками. Хлопнули огромные крылья, и ящер, безжалостно понукаемый голым наездником, ушел вверх, прочь от летящих снизу стрел.
В лицо пахнуло теплым, пахнущим дымом ветром, и тут же жаром потянуло сзади.
– Ой! – воскликнул я, обнаружив, что вижу собственную тень, упавшую на землю и на спину Стася.
Будто за спиной взошло еще одно солнце, хотя и одного-то более чем достаточно – вон оно, висит и жарит во всю мощь.
– Инквизиторы пришли, – пробасил Лихо. – Слуги Желтого.
Вновь загудел рог, и на этот раз он подал два коротких сигнала.
– Вперед! – пояснил Визерс для глухих, тупых и недоразвитых вроде меня.
Неужто мы в пешем строю будем атаковать конницу – это же нелепость, полная глупость?
Но свет, бивший из-за спины, подталкивал нас вперед, подобно сильному ветру. Над полем боя словно распростерся огромный веер из лимонных лучей-лепестков, и попавший в один из них дракон вдруг закувыркался подстреленным жаворонком, наездник сорвался с его спины.
Второй ящер, отчаянно ревя, устремился в сторону.
А мы пошли вперед, шаг за шагом, теснее сбив ряды и подняв посеченные щиты. Один из наемников, я не понял кто, остался лежать, но никто не обратил на это внимания, через него просто перешагнули.
Вся Проклятая рота с тяжелым лязгом пришла в движение, точно одно громадное, закованное в сталь живое существо, и я ощутил ее единство, почувствовал себя частью могучего и грозного целого. Сердце на миг замерло, захотелось вскинуть меч повыше и заорать чего-нибудь торжественно-возвышенное.
Но я сдержался – засмеют ведь после боя, и Ярх в первую очередь.
Соратники-то мои топали вперед спокойно, без воодушевления, для них все это было дело привычное, хрустели под сапогами остатки нашего заграждения, а трупы людей и раргов заставляли спотыкаться…
И только когда лишившийся наездника дракон грянулся оземь, все издали дружный одобрительный рев. Летающий ящер выбыл из боя, а без него мы запросто сомнем лишенную скорости и куда легче вооруженную кавалерию.
Свет бил в глаза нашим врагам, и не просто ослеплял, а еще и жег – мохнатые «скакуны» рычали и отворачивали головы, люди прикрывали лица маленькими круглыми щитами.
А потом земля дрогнула как-то уж очень сильно, и по дружному топоту копыт стало ясно, что на поле боя появились новые его участники. Далеко за рядами всадников на раргах, где-то за рекой, я увидел полощущееся на ветру знамя – желто-голубое, как на башнях Лявера.
И оно стремительно приближалось.
Вновь раздался сдвоенный сигнал рога, и рота ускорила шаг, причем так резко, что я едва не свалился, когда мне наступили на пятку, а затем чуть не въехал носом в спину Стася.
– Нажали! Немного осталось! – напомнил о себе десятник.
В войске Синеглазого происходило полное смятение – рарги крутились, верховые растерянно вертели головами, вой, рычание и полные злобы крики слились в дикую какофонию. С тыла их крошила свежая ляверская армия, с фронта ждали мы, поддержанные магическим сиянием, оставались разве что фланги, пусть даже там и придется уходить под обстрелом лучников.
Командиры врага сделали тот же вывод, что и я, и всадники брызнули в стороны. Часть помчалась налево, другие рванули направо, ну а окончательно свихнувшиеся помчались прямо на нас.
Я крепче сжал рукоять меча, подумал, что он вроде бы стал тяжелее.
– Ваййууу! – завизжал огромный лохматый тип на оскалившемся рарге, и зверь его напрыгнул на Стася.
Тот устоял, хотя и отшатнулся вбок, и морда хищника оказалась прямо передо мной. Я замахнулся, целясь между пылающих злобой желтых глаз, но ударить не успел, что-то звякнуло, из сгустившегося черного тумана пришла боль, и сознание упорхнуло прочь.
Потекшая по лицу холодная вода заставила меня фыркнуть, я открыл глаза и чихнул.
И тут же пожалел об этом – внутри черепа пульсировало нечто горячее и покрытое шипами, так что при малейшем движении меня начинало колоть и в затылок, и в лоб, и даже в виски.
– Он жив! – объявил склонившийся надо мной Ярх. – А мы-то уж обрадовались.
– Не дождетесь, – проговорил я, с трудом ворочая окаменевшим языком. – Все? Победили?
– Вне всякого сомнения, – рядом с красноглазым наемником появился Визерс, протянул мне руку.
Поднимаясь, я все не мог сообразить, отчего мне так тяжело двигаться, и только потом вспомнил, что на мне кольчуга и прочие прибамбасы. Судя по боли в башке, я здорово получил по шлему, кроме того, болела обожженная щека и неприятно ломило правое плечо.
– Так! Смотри на меня! – приказал Визерс, и я попытался сосредоточить на нем взгляд. – Все ясно. Отправляйся в обоз, пусть кто-нибудь из лекарей тебя осмотрит. Понимаешь меня?
Я кивнул – в обоз так в обоз, только бы еще вспомнить, куда именно идти.
Желтый свет, помогавший нам в битве, сгинул, да и сама схватка благополучно закончилась.
Ветер носил запахи крови, горелого мяса и внутренностей, с разных сторон доносились стоны и приглушенные голоса. По полю боя бродили наемники, переворачивали трупы, добивали чужих раненых, а своих несли вверх, туда, где за холмами остались телеги. Вокруг дракона, напоминавшего груду угля, толпились любопытные, какой-то смельчак под хохот товарищей пытался забраться ящеру на спину, но съезжал по гладкой чешуе.
Я засунул меч в ножны – так и не выпустил его! – и заковылял в ту сторону, откуда мы сегодня пришли.
Вскоре обнаружил, что передо мной двое обозных волокут на носилках Балда – шлем с него свалился, как и капюшон, так что я мог видеть голую макушку, белое неподвижное лицо.
Вчера еще он кашеварил, смеялся шуткам других, сам говорил что-то…
И вот, все для него закончилось.
– Дорогу! Дорогу! – закричали спереди, и обозные с носилками отступили к обочине.
Я спешно повторил их маневр – навстречу мне на большой серой лошади ехал сам Арсаир ва-Рингос, Верховный Носитель Света Южной Четверти, не один, конечно, в сопровождении нескольких инквизиторов и полудюжины солдат в хороших доспехах.
Лучше отвернуться и сделать шаг назад, чтобы не попасться им на глаза.
Простучали копыта, и обладатели желтых плащей проехали мимо, не обратив на меня внимания.
– Вот и хорошо, – пробормотал я себе под нос и продолжил путь.
Если на поле боя наблюдалось относительное затишье, то в обозе царило лихорадочное оживление – ругались и стонали раненые, орал, распекая «нерадивых ослов», десятник Торил, бородатый и могучий.
– Давай сюда! Давай! – замахал мне один из лекарей, средних лет дядечка, весь забрызганный кровью.
Он сидел на чурбачке, а рядом с ним на отрезе чистой ткани была разложена всякая врачебная приблуда. На костерке кипел небольшой котелок, и за ним приглядывал лекарский ученик, длинный и тощий, как сопля.
– Тебя по башке ударили? – спросил дядечка, когда я подошел.
– А что, заметно? – удивился я.
– Тебя мотает, как пьяницу на сильном ветру, – пояснил лекарь и потянулся туда, где рядком были выстроены стеклянные баночки с содержимым всех цветов радуги. – Выпей-ка вот это…
Мне-то казалось, что я шагаю вполне прямо, но со стороны виднее, и поэтому я спорить не стал, послушно глотнул бурой, резко пахнувшей жидкости. Оказалась она настолько горькой, что у меня вышибло слезы, зато боль и пульсация внутри черепа тут же начали слабеть.
– Так, щека? Что-то еще? Садись-ка, – продолжал командовать лекарь. – Я – Сегло. Слышал, что у тебя память в Душеловке отшибло, неужели ты и вправду меня не помнишь?
Я помотал головой.
Дядечка ощупал мое плечо, а поскольку я при этом дернулся, точно ошпаренный, он велел мне снимать доспехи. Оторвавшийся от костерка ученик помог мне, и вскоре я оказался голым по пояс, а мир наполнился потной вонью от поддоспешника и прочих моих шмоток.
Но вокруг смердело так, что эту добавку вряд ли кто уловил.
– Ага, это мы тебе намажем… – в ход пошла жирная мазь из горшочка, и плечо от нее начало жечь.
Ожог на щеке обработали в последнюю очередь.
– Ну вот, жить будешь, – заявил Сегло, глядя на меня с удовлетворением профессионала, совершившего очередной трудовой подвиг. – Освобождай место. Следующий прибыл.
Я обернулся, чтобы посмотреть, кто это, и застыл с отвисшей челюстью.
Приближавшееся к нам существо если и могло сойти за человека, то только с большого расстояния – физиономия покрыта чешуей, похожей на рыбью, носа нет, зато три глаза и две пары рук!
– Чо выпялился? – проскрипел этот урод. – А, Рыжий, ты же меня забыл, да?
Похоже, это был тот самый савирт, о котором упоминали мои соратники.
Если Южные земли населяют подобные монстры, а люди там напоминают Пугало, то в те места и в самом деле лучше не соваться.
– Э… да, – сказал я, чуток оправившись от изумления. – Забыл.
– Звать меня Э-Ха, – сказал савирт и похлопал меня по плечу правой верхней рукой. – Давай, двигайся, или ты тут собрался до ночи сидеть? Растопырил задницу, рожа!
Он был столь же «любезен», как и прочие наемники.
Я поднялся, освобождая местечко для нового пациента, и принялся собирать шмотки. Поскольку я и так приперся в обоз, то щит, шлем и все прочее надо оттащить на телегу, а потом…
Насчет потом определилось быстро, поскольку явился Визерс и велел мне заняться обедом.
– Есть, – уныло ответил я, предвкушая много «интересного и завлекательного».
Пришлось тащиться к фуражирам, получать у них продукты, затем идти за водой и разводить костер, счастье еще, что на дрова пошли сломанные в сегодняшнем бою заграждения…
Но то ли от усталости и жары, то ли от настоек Сегло двигался я как сонная муха, и если бы мне не помогали, то провозился бы до вечера. Но Ярх пособил нарезать сало, Пугало и Стась поспособствовали с водой, и вскоре от нашего котла пошел вполне приятный запах.
Вышло у меня нечто вроде кулеша, и получилось довольно съедобно.
– Мням-мням, готовишь ты даже лучше, чем раньше, чтоб меня боги покусали, – заявил Ярх, сняв пробу.
– Это случайно вышло, – отозвался я, хотя почувствовал себя польщенным.
До сего момента если чего и готовил, то разве что макароны быстрого приготовления на сборах, когда жрать хочется так, что хоть лови гостиничных тараканов и поджаривай на зажигалке.
Десяток собрался вокруг костра, и я обнаружил, что погиб только Балд, зато раны получили многие – отхвативший новый шрам на предплечье Визерс морщился при каждом движении, Лихо отрубили кончик носа, отчего его тут же принялись звать «свиньей», Стась баюкал побывавшую в пасти рарга руку.
Вина за обедом не пили, и даже Ярх о нем не заикался, хотя понятно, отчего – Белый Страх торчал рядом с шатром Проклятого Лорда, и ясно было, что закончена лишь битва, а не война.
– Мы им врезали по ихним сранским мордам, – вещал Ярх, не забывая работать ложкой. – Теперь наступать пойдем, вот точно я вам говорю! Они ж нам поденно платят? – тут он ткнул в сторону холма, на вершине которого расположились инквизиторы. – Какой смысл нас в тылу держать? Вперед погонят, к реке и за нее, чтобы Синеглазый в штаны наклал, если он штаны носит, а не юбку!
– Скоро узнаем, – сказал Визерс. – Рыжий, котелок на тебе, действуй.
Эх, тяжка доля дежурного, но деваться некуда.
Я взял посудину, ухватил половник и в какой уже раз за сегодня отправился в сторону реки. Проходя мимо дракона, все так же окруженного любопытными, не удержался и свернул – у нас таких существ не водится, а парк Юрского периода по телеку выглядит не так интересно.
Зрелище меня разочаровало.
Ящер был грациозным и опасным, оставаясь живым и в небесах, труп его, да еще и на земле, внушал лишь отвращение – нечто вроде громадного варана с крыльями летучей мыши, да еще и обгоревшего так, что чешуя покоробилась, разве что зубы в пасти еще могли произвести впечатление.
С котелком я провозился довольно долго, взопрел, разозлился и проклял все на свете, начиная с того факта, что в этом мире не изобрели горячей воды, ершиков и моющих средств для посуды.
– Средневековье, блин, – бурчал я, надраивая донышко котла речным песком.
На воду передо мной упала тень, и я поднял голову, чтобы посмотреть, кто это. Очередное ругательство застряло у меня в глотке, поскольку на берегу стоял некто в желтом плаще инквизитора.
Неужели сам Арсаир ва-Рингос?
– Славного дня тебе, сын мой, – проговорил желтоплащный, и я облегченно вздохнул – голос тихий, сладенький, а Верховный Носитель Света Южной Четверти гремит как труба.
– И тебе… – я замялся, не зная как титуловать инквизитора.
Обзовешь неправильно – еще обидится, все эти батюшки, муллы и прочие жрецы на такие вещи чуткие.
– Пойдем со мной, сын мой, – продолжил он. – Наставник наш хочет видеть тебя.
Хрен редьки не слаще… этого сладкоголосого послали за мной?
– Но я не могу, у меня… дела, – я поднялся, и оказалось, что инквизитор на голову меня ниже.
Жалко, что лица не видно, его скрывает капюшон.
– Что мирские дела рядом с истиной, открытой в Свете? – голос его стал жестче. – Пойдем.
Меч, понятное дело, при мне, но этот тип наверняка маг, и с ним я не слажу, а кроме того, обнажать оружие против союзника как-то неудобно, и что же тогда делать?
– Возможно, – сказал я. – Да только я не из вашей паствы, понятно?
Имеет ли этот тип право мне приказывать?
Что-то сильно сомневаюсь я в этом, благо у нас свой командир есть, и тот целый лорд.
– Ты пожалеешь об этом! – сладенькое бормотание превратилось в злое шипение. – Ты…
Инквизитор осекся на полуслове и обернулся.
О, слава всем богам всех миров – к нам направлялись, неспешно, но решительно, Визерс, а вместе с ним с полдюжины парней из нашего десятка, все при мечах, а кое-кто, как Ярх, и в кольчуге.
Но как их приближение уловил обладатель желтого плаща?
Точно колдун.
– Что тут у вас? – с показной ленцой спросил Визерс.
– Да так, этот дядя решил мне с котелком помочь, типа доброе дело, – сообщил я.
Командиру ничего объяснять не надо, он в курсе, а вот дурака повалять всегда приятно.
– Спасибо, но Проклятая рота сама моет свою посуду, – отчеканил десятник.
Инквизитор повел головой из стороны в сторону, точно прикидывая, не справится ли он с нами в одиночку, но, видимо, решил, что не справится, и резко зашагал прочь, только колыхнулся подол желтого плаща.
– Теперь в одиночку никуда, – сказал Визерс, проводив чужака сердитым взглядом. – Понимаешь меня?
Я кивнул – куда уж понятней!
– А вообще надо с этим разобраться, – продолжил десятник. – Пошли к Лорду. Похоже, тот ночной визит – их рук дело.
Убийцу из Гильдии подослали инквизиторы, а скорее всего сам Арсаир ва-Рингос? Возможно, но почему они это сделали, чем я насолил верным слугам Желтого Садовника? Кому бы задать этот вопрос, чтобы получить ответ, а потом еще и остаться в живых?
Верховный Носитель Света Южной Четверти, хоть он и самый информированный, отпадает.
– Пошли, – я торопливо подхватил котелок.
Пока мы шагали от реки до нашего лагеря, я все ждал какой-нибудь пакости – пусть нас теперь много, но палатки инквизиторов, вон они, куда ближе Белого Страха, и воинов там тоже хватает, и это не говоря о магах.
Но обошлось, и, оказавшись внутри кольца из телег, я облегченно вздохнул.
– Колдунов позовите, они понадобятся, и всех десятников, – распорядился Визерс. – А мы к Лорду.
Телохранители у желто-красного шатра стояли те же, хотя местные чернокожие для меня на одно губастое лицо, только Стася и могу отличить благодаря росту и повязке на глазу.
– Жди тут, – сказал Визерс и исчез за колыхнувшимся пологом.
Торчать снаружи под недовольными взглядами мне пришлось недолго – не прошло и минуты, как Визерс выглянул и поманил меня. Едва шагнул внутрь, как появился Мухомор, распространяющий аромат сена, а за ним начали приходить созванные нашими парнями десятники.
Рожи у всех были недоумевающие, на меня смотрели с удивлением.
– Все в сборе? – спросил Лорд, когда порог шатра переступил Семерка, по обыкновению весь обвешанный оружием: топорик, три меча, один из них за спиной, парочка кинжалов, метательные ножи на перевязи, и из-за голенищ на обеих ногах торчат рукоятки не пойми чего.
– Все, – отозвался Торил, считавшийся меж десятников старшим.
– Тогда слушайте, – командир роты сделал добрый глоток из кубка, вмещавшего, наверное, целый литр. – Возникло одно дело, не очень приятное, и самое главное, не очень понятное, и связано оно с Рыжим…
Слушали они внимательно – и насчет Душеловки, где непонятным образом сгинул настоящий хозяин того тела, которым сейчас распоряжаюсь я, и про то, как меня изучали наши чародеи, и про внимание к моей скромной персоне со стороны Верховного Носителя Света Южной Четверти.
«Отдадут ведь, – думал я, переводя взгляд с одной физиономии на другую. – Кто я? Чужак. Стоит ли ради одного человека портить отношения с тем, кто дает тебе работу и платит деньги?»
– Жопа, – сказал Торил, когда Лорд замолчал. – Мухомор, вы ничего не проглядели?
Колдун в шляпе пожал плечами, но промолчал, зато подал голос его толстый коллега.
– Можно попробовать заглянуть еще раз, поглубже, – заявил он, – но вряд ли мы выясним что-нибудь новое. Арсаир ва-Рингос знает больше, чем мы вдвоем, а кроме того, за его спиной вся сила Желтого Садовника.
– Так давай попробуем, – если внешне Вихрь и не напоминал эльфа, то голос у него был какой надо – глубокий, музыкальный, как раз для баллад и прочих заунывных песнопений.
– Да, я тоже так думаю, – буркнул высокий, очень носатый брюнет, вертевший в руках деревянную флейту.
Дудочник – вспомнил я его прозвище.
На меня во время этого обсуждения никто не смотрел, словно никакого Рыжего в шатре вовсе не было.
– Можно и проявить наше искусство, – Семерка посмотрел на Мухомора. – Ты как?
Надо же, даже лысый колдун, предлагавший меня убить, не озвучил мысль просто отдать меня инквизиторам – похоже, что после присяги и тем более сегодняшнего боя я и в самом деле стал для Проклятой роты своим, одним из них, и неважно при этом, из какого мира я родом.
Белый Страх был для них святыней, а выдача того, кто сражался под ним, – святотатством.
– Можно, но только мы ничего не добьемся, если я чего-то понимаю в этой поганой жизни, – энтузиазма в голосе Мухомора не было, и вообще он выглядел откровенно усталым.
– Тогда действуйте, – и Лорд снова отхлебнул из кубка.
Интересно, что он там хлыщет? Вряд ли воду.
Процедура мало отличалась от позавчерашней, разве что я очутился не в зале, а в лесу, где на деревьях были вырезаны грубые лики Семерки и Мухомора, зеленые глаза неотрывно пялились на меня, мерзко поскрипывали ветки, а в зарослях кто-то шуршал и порыкивал.
Завершилось дело вспышкой разноцветного огня, и я вернулся в шатер.
– Никаких проклятий, нет связи с демонами, – доложил Семерка, вытирая мокрое от пота лицо. – Выглядит он, конечно, необычно, но кто знает, как должны выглядеть души из других миров?
– Тогда на кой он сдался инквизиторам? – Торил дернул себя за бороду.
– Может, спросить? Они скажут, – Дудочник, похоже, не умел составлять фраз длиннее, чем в два слова.
Лорд кивнул:
– Скажут и обвинят Рыжего в какой-нибудь галиматье, запрещенной Желтым Садовником, и тогда нам придется иметь дело не с попытками убийства или похищения, а с официальным обвинением! И отмахнуться от него просто так мы не сумеем, это ясно, или кому-то надо объяснять?
Тупых не нашлось, или по крайней мере они успешно замаскировались.
– Что же делать? – спросил Визерс, и мне даже показалось, что в его фразе прозвучали нотки растерянности.
Хотя нет, невозможно!
– Есть один вариант, – Лорд Проклятый впервые посмотрел прямо на меня, и мне стало не по себе – может быть, сейчас предложат покончить жизнь самоубийством, геройски и с музыкой, как самураю, но чтобы не подводить товарищей под инквизиторский монастырь.
– Завтра я хотел отправить дальше на юг отряд разведчиков, свой, особый, – продолжил наш командир, и у меня отлегло от сердца. – Надо выяснить, что творится там, за рекой, и не через третьи руки, от вояк Желтого Садовника, а самим… Придется им выехать сегодня же ночью, и ты, Рыжий, будешь одним из тех, кто покинет наш лагерь.
Вихрь, до сего момента сохранявший невозмутимую неподвижность, пошевелился и кашлянул.
– Да, я все прекрасно понимаю, – Лорд перевел взгляд на эльфа-десятника. – Сбитый отряд, и новичок будет вам больше обузой, чем помощью, но деваться некуда. Сам понимаешь, что Проклятая рота может рассчитывать только на себя и что, потребуй инквизиторы твоей выдачи, я поступил бы точно так же.
Вихрь помедлил и кивнул, так что закачались косички на висках.
– Э, погодите! – воскликнул я. – Но ведь мы рано или поздно вернемся из разведки! Что тогда?
– Пройдет какое-то время, Арсаир ва-Рингос может забыть о тебе, или случится что-то еще, – Лорд Проклятый пожал широкими плечами и потянулся за своей чашей. – Поживем увидим. Если что произойдет, то мы найдем способ передать вам новости, уж не сомневайтесь.
