Глава 36

— Вот так вот все и получилось, граф! — я рассказывал графу Лодену о событиях в зале суда. — Нападавшего схватили, второй был убит. Суд попытался вильнуть в сторону, но король намекнул, что он, а так же и все прогрессивное человечество, ждут от этих прожженных крючкотворов ясного и четкого решения – и они были вынуждены его принять. Проще говоря – графа Оргида сдали с потрохами! Свои же и сдали. Суд сформулировал обвинения графу, смягчил их, конечно, но то, что нужно – там упомянуто. Графу предложено прибыть в столицу и дать ответ. В противном случае он будет отрешен от управления графством и на него будет объявлена охота. Но, думаю, ждать его бесполезно… Как бы ни прирезали старика ненароком. Обидно будет…

— А что же с покушавшимся на вас? Или на короля?

— С ним? С ним еще интереснее. Сразу, как я освободился, я попросил у барона Эстора разрешения присутствовать на допросе. Деваться ему было некуда, стрелка-то захватили мои люди, и барон согласился. Не буду хвастаться, граф, но обычно мне удается убедить людей поделиться самым сокровенным. А здесь я не сумел. Точнее – не успел. Когда мы с бароном появились в допросной, этот тип уже хрипел. Оказалось – сначала он, хоть и запирался, но под раскаленным железом кое-что поведал… так – пустяки всякие. Кто, что и почем… Но после вопроса – а кто же его нанял на это весьма опасное дело, с ним сделался припадок и он умер на наших глазах. Вот так-то! Все нити отрублены. Именно это меня и напрягает. Я, конечно, не большой специалист во всяких тайных операциях, но для меня эта смерть выглядит очень подозрительно.

— А что король?

— А король, как и прежде, — оплот мира и спокойствия на нашей земле. Он выслушал решение суда, сделал всем ручкой и был таков.

— Х-хэ, барон, а вы, я вижу, не очень-то… — граф пошевелил в воздухе пальцами – не очень-то уважительно относитесь к королевской власти, а? Крепко!

— Да нет, граф! Отнюдь. Просто у меня не было раньше знакомых королей, вот и чинопочитание должным образом не воспитано. А король Дорн, по моему мнению, — очень достойный молодой человек. Выдержанный, воспитанный, образованный и, чувствуется, — с твердым характером.

— Да уж! Мальчик – настоящий воин! Не приведи, Адриан, ему когда-нибудь вести войска в бой. Тем более, если противник – это подданные королевства.

Эх, граф. Если бы вы знали, как близка эта вероятность на самом деле. Впрочем, военноначальников у короля много. Не обязательно самому лезть в сомнительные дела.

— А, кстати, граф. Как ваши дела? Точнее – у ваших кавалеристов? Они уже выдвинулись в северные графства?

Граф помолчал, покачивая в руке бокал. Он то и дело поднимал на меня взгляд, видимо, обдумывая, что же мне можно рассказать.

— Знаете, барон… Я думаю, нет – я уверен, что у вас скоро будет возможность задать этот вопрос кому-нибудь еще. Да скажем прямо – королю! Вот пусть он вам и ответит, а мы поговорим о чем-нибудь еще. Да, как я мог забыть?! Вот шкатулка, о которой я вам говорил. Не правда ли, они великолепны?! Король решил, и это будет подтверждено указом, что право вручать серебряные шпоры будет дано тем, кто имеет право возводить воинов в рыцарское достоинство. Значит – и вам тоже. А вот право вручать золотые шпоры, король, поразмыслив, оставил себе. Но вам лично, скажу по секрету, разрешено их носить. Ну и мне… Король посмеялся, погрозил пальцем, но – разрешил! А вы – второй человек в королевстве…

— Нет-нет, граф! Я ни в коей мере не могу стать рядом с прославленным маршалом! Вы правы – золотые шпоры надо заслужить, иначе награда обесценится, а это недопустимо. Я еще молод – подожду своего часа. И никак иначе!

— Вы все больше и больше мне нравитесь, барон! Вот бы Брунн…

— Не гневите бога, граф. У вас замечательный сын, вам бы радоваться…

— Да радуюсь я, радуюсь! Но мальчишка не хочет служить!

— Не гоните лошадей, граф. Последнее время Брунн крепко сдружился с вашими кавалеристами. Уверен, скоро он вас приятно удивит!

— Как хорошо вы сказали – "не гоните лошадей"… Вы еще не надумали вступить в полк? Нет? Жаль! А вы действительно уверены, что Брунн?.. Рад, очень рад. Ну, еще по бокальчику?

Граф оказался сущим провидцем – этим же вечером незнакомый дворянин в зале гостиницы потихоньку шепнул мне, что завтра, часиков в десять, мне было бы невредно прогуляться по королевскому парку. Меня там не оставят одного, а в парк пропустят, конечно, пропустят. Какие могут быть сомнения. Вот только народа с собой много брать не нужно – одного будет достаточно. Кот, по моему поручению, проследил за этим почтальоном Печкиным. Ну, что сказать? Из ДеПо он сразу отправился во дворец и свободно в него вошел. Вот так. А действительно, почему бы одному благородному дону не погулять в парке у другого благородного дона? От него же не убудет?

Поэтому я вот уже пять минут и гуляю по посыпанным мраморной крошкой парковым дорожкам. Запах тут – обалдеть! Такой густой, насыщенный ароматами цветов, теплого дерева и древесной смолы, разогретой солнцем земли и травы воздух, кажется, можно резать ножом. Меня сопровождал Кот в броне и со шлемом на левой руке. Остальные бойцы остались за воротами.

Навстречу нам из-за поворота вышло три неспешно идущих человека и огромный пес неизвестной масти. Король и двое молодых людей, один из которых вел пса, заметив нас, двинулись навстречу. Мы с Игги склонились в уставном поклоне. Опустив глаза, я встретил взгляд пса. Да, у него вопрос: "А куда вцепляться, в горло или в задницу?" явно не возникнет. Цапнет куда надо.

— Добрый день, господа! Какая приятная неожиданность, барон…

— Ваше величество… — расшаркался я.

Король, обращаясь ко мне, внимательно рассматривал шлем в руке Игги.

— Присоединяйтесь к нам барон, прогуляемся, поговорим… — король приглашающе махнул нам рукой. Мы присоединились к свите.

— Нет-нет, барон. Идите-ка сюда, ко мне, у меня есть к вам несколько вопросов…

Мы перестроились, и прогулка продолжилась. Не спеша мы добрались до какой-то беседки. Совершенно случайно, конечно, в ней находился накрытый легкими закусками и вином стол.

— Присядем, барон, — указал мне на скамью король. — А вы, господа, пока покажите юноше… м-м-м?

— Оруженосец Кот, ваше величество! — бодро доложил я.

— Да, конечно! Покажите оруженосцу Коту фонтаны!

Игги расплылся в восхищенной улыбке, и, увлекаемый двумя молодыми людьми, все время оборачиваясь, скрылся с глаз. Пес остался с нами и лег у ног короля.

— Вы как-то напряжены… нет, как-то не похожи на себя, барон… — внимательно посмотрел на меня король.

— Я еще не привык к аудиенциям у монарха, ваше величество! После своей глуши – и сразу в высший свет, — это напрягает.

— Ах, вот оно что… Ну, это легко поправимо. А как вы отнесетесь к беседе с уже известным вам полковником?

— Как к дару небес, ваше величество! — гаркнул я.

Король, довольный, заржал.

— Право, барон, вы каждый раз меня удивляете! И знаете… — он помолчал, как-то хитро на меня посматривая, — мне кажется, что вам в высшей мере наплевать на все эти титулы, а, мастер?

— Точно так, ваше величество!

— Уже полковник, барон!

— Тогда уж – лучше мастер.

— Вот и договорились! Ну что? Хватит вилять хвостами? Поговорим?

И беседа потекла, неспешно и свободно. Полковник не посчитался своим высоким положением и лично накидал мне каких-то закусок и разлил вино. Сопьюсь я здесь, однозначно сопьюсь. Нарзан, что ли, тут поискать? Или квас заделать? Как его бабушка делала я, наверное, смогу вспомнить. И малосольных огурчиков надо поставить, как я про них забыл?

— Мастер, эй, мастер, вы меня слушаете?

— Да, полковник! Извините, я отвлекся.

— Да я уж вижу… Я спросил, а как вы оцениваете сложившуюся ситуацию? Что надо предпринять?

— Полковник, вы меня переоцениваете, честное слово. Чуть более двух… да, по-моему, два с половиной месяца тому назад я вышел из комы, у меня до сих пор не восстановилась память. До вчерашнего дня я был занят проблемой собственного выживания и пытался сохранить свое честное имя… У меня не было ни времени, ни желания заниматься каким-либо анализом ситуации, я не знаю внутренне и внешнее положение королевства, я не знаю ничего! А вы хотите, чтобы я дал какой-то анализ! Мне бы понять, что делать в этой ситуации самому…

— А вот, интересно, что же вам делать самому? Думается, то, что вы спланируете для себя – подойдет и нам, в полной мере подойдет. Ну, так что же?

— Насколько я понимаю, все делают морду ящиком и поддерживают вид, что король ничего не знает о заговоре?

— Да, это так. Интересное выражение…

— И, что бы сохранить это молчаливое соглашение, заговорщики даже сдали графа Оргида? Кстати, двое из членов суда…

— И это так, а о судьях я знаю…

— Ну, так давайте зададим себе вопрос: "Почему это происходит?" Почему заговорщиков не спугнули события в графстве Оргид? Почему их не заставило поторопиться с началом восстания судебное слушание? Почему они молча сдали графа? Почему они не прекратили попытки убить меня, ведь информация-то уже пошла? Чего они ждут? Или они настолько не готовы, что о немедленном выступлении не может быть и речи? Да, кстати, а вы не скажете – кто будет знаменем восстания? Кто возьмет скипетр из ваших слабеющих рук?

— Типун вам на язык, мастер! Скажу, конечно. Считается, что наша династия идет от первых королей… От времени Ушедших братьев. Но это только считается. За столько лет в линии наследования были такие коленца, не приведи господь! На сегодняшний день право на престол есть не только у меня, но и у герцога Берга, еще у пары-другой людей. Ну, как право… Герцог, кстати, сидит тише воды, ниже травы. Я, безусловно, легитимный монарх. Оспорить мои права на престол, наверное, можно… но очень и очень сложно. Нет! На самом деле – это не реально! А вот, в случае моей преждевременной смерти, да еще – без законнорожденного наследника… Тут будет буча. Даже – драка. Вот так-то. А сейчас, заговорщики держат сторону графа Толдина, честно говоря – это пустышка. За ним никто не пойдет. Может, поэтому и пауза?

— Да нет, полковник, не поэтому… Думается, здесь все немножко сложнее. Видите ли, есть определенная третья сила, не спрашивайте, все равно ничего не скажу. А, вот интересно, как дела у наших соседей, что в Империи?

Король помолчал, что-то выстраивая в уме.

— А вы знаете, мастер, на юге усилились трения между соседним королевством и каганатом. Да и в Империи, как мне доносят, неспокойно… — он поднял на меня глаза. — Вы, что? Думаете это звенья одной цепи? Что удар нацелен по Империи, а мы – так, лишь зажженный факел, чтобы бросить на соломенную крышу?

— Вот, государь, вы сами себе и ответили.

— Как вы меня назвали, мастер? Государь? Что это, я не слышал такого варианта титулования монарха?

Вот черт! Нарвался… Ну кто меня за язык тянул!

— "Ваше величество", "государь" — это варианты обращения к монарху… но мне больше нравится государь. Покажите, пожалуйста, вашу правую ладонь, полковник…

Мы оба уставились на раскрытую ладонь короля.

— Что вы видите?

— Ничего, не имеете же вы в виду эти мозоли от упражнения с оружием?

Именно их я и имею… Забудем, что это оружие, и назовем его, ну, скажем, — "орудия труда", хорошо? Так вот. Возьмем, к примеру, вас и молодого, симпатичного крестьянина, такого же сильного и физически развитого. Слушайте, слушайте – не перебивайте. Отмоем их в бане, и вот так – голышом, представим перед глазами какого-нибудь посольства, желающего вручить вам верительные грамоты. Как вы думаете, что произойдет? "Ваше величество" засияет вокруг вас? Отнюдь. Конечно, воин или другой понимающий человек, взглянув на ваши с крестьянином мозоли, быстро разберет, кто есть кто. Но где же это пресловутое "величие"? И почему у простого парня из народа его не может быть? Вы оба едите, пьете, испражняетесь, уж извините меня, одинаково любите женщин, своих родителей, детей, свою родину. Вы оба работаете в поте лица. Да, да! Не спорьте! Он – на своих полях убирает хлеб, чтобы накормить население королевства. Вы – на боевом коне, рубите мечом и бьете копьем мишени, ежечасно пребывая в готовности защитить и прикрыть бронированной вооруженной рукой труд этого крестьянина, да и тех, других тысяч и тысяч жителей королевства. Строителей, купцов, врачей, ремесленников, учителей. Вы оба – работники на службе обществу. Так же и другие члены общества работают на вас. Откуда у вас это чертово величие? Да и появились вы на свет, как говорится, из "одних ворот", черт побери! Только он – в хижине, а вы – во дворце. Там, что ли, вас величием наградили? А у графа, стало быть, величия наполовину меньше? А у барона? Тому вообще едва-едва отсыпали? Итак, сделаем для себя вывод и сформулируем его следующим образом – на голом короле величие невооруженным глазом не определяется!

А вот государь – это владетель, хозяин! Заметьте – добрый, рачительный и внимательный хозяин! Он неограниченный во власти хозяин всей страны. Глава государства. А государство – это, говоря кратко, — законодательная и исполнительная власть, судебная система, армия, служба, поддерживающая внутренний порядок и безопасность, административно-хозяйственная система чиновничества. Да, кстати, полковник! А вам не кажется, что светская власть разбрасывается ресурсами? Я имею в виду тех молодых послушников, которых воспитывают и готовят в храмах Адриана. Да и других его служителей. Это знающие, опытные, умеющие руководить люди. И они варятся в своем соку по храмам, практически полностью не востребованные королевской властью и нуждами населения. Это никуда не годится, вы уж поверьте! Поговорите с настоятелем, подумайте вместе, может быть будет правильно учредить какой-нибудь орден, назовем его… условно, конечно, — "Паладины храма", или как-нибудь еще… Это в данный момент не существенно. Главное, этот орден будет неким "передаточным механизмом" и связующим звеном между дворцом и храмом, сможет активно сотрудничать со светской властью и решать наболевшие вопросы общества. В любом качестве: воинов веры, воинов – защитников родной земли, администраторов, учителей, наконец! А? Честное слово, подумайте! И извините, что я вам то лекцию, то наставления читаю! Налейте вина – в горле пересохло.

Король, обалдело плеснул мне вина.

— Мастер, мы не договорили… Прошу вас, продолжайте… Это очень занимательно.

— Ах, да… Про пресловутое величие! Так вот, к величеству я отношусь с неким подозрением, поскольку все это смутно и неопределенно – есть там величие или оно выдано авансом, да все выдохлось уже. А вот государь – ясен народу, как стекло! Если вас называют за глаза – хозяин, значит, вы получили высшую оценку людей. И последнее, обращение "государь" — вдвое короче, чем "Ваше величество", а в бою, например, это очень важно! Ф-ф-фу! Все! Не велите казнить, государь!

Король некоторое время смотрел на меня, потом неуверенно рассмеялся. Потом захохотал в полную силу, хлопая себя по ляжкам.

— А ведь мне говорил настоятель, говорил! А я не поверил. Да уж… Интересный вы человек, мастер, не простой!

— Амёба проста, — привычно вздохнул я.

— Ладно, мастер, поговорили, отвлеклись. Но вопрос остался – так что же нам делать?

— Вам – не знаю, а я пойду на север… ловить графа. Его, как я понял, объявили в розыск? Вот я этим и займусь. А, заодно, может быть, немного расшевелю это осиное гнездо. Как вам такой вариант, государь? Только я вас предупреждаю сразу: найду графа – повешу!

— Да делайте с ним все, что захотите! Он, по-моему, уже никому не нужен. А вот насчет всего остального, а что… давайте попробуем. Ого, сколько мы проговорили! Где там наша молодежь?

Я шепнул в перстень: "Игги, сюда".

Попивая вино, мы устало посматривали друг на друга. Опять намолотили языком до полного его онемения. Ну, ничего! Скоро обратно в пампасы! Соскучился уже. Появилась наша свита. И тут величество меня удивил.

— Э-э, оруженосец Кот! Подойдите ко мне! Дайте-ка взглянуть на этот шлем. Откуда он у вас?

Игги едва не сомлел.

— Взял на поле боя, ваше величество!

— У кого?

Игги жалобно взглянул на меня.

— У погибшего рыцаря, ваше величество…

— Вы его сразили в бою?

Игги растерялся. Так, дело надо поправлять.

— Ваше величество! После нападения на нас двух копий рыцарей, на поле боя остался раненный рыцарь в вороненых доспехах. У него была сломана спина. Я поговорил с ним, а потом… потом – остановил его сердце. По его просьбе. Так все и было. Шлем перешел по наследству Коту.

— По наследству, говорите… Это был мой друг. Друг детства. Он был последним в славном рыцарском роду, а вы остановили его сердце…

— Ваш друг детства, во главе почти тридцати броненосцев с копьями наперевес, мчался на нашу пятерку в конной атаке, ваше величество! Прошу меня простить – тогда я не знал, что рыцарь – ваш друг! Я бы убил всех, кроме него! Передал бы ему привет от вас, и убил бы его с легким сердцем опять! Подняв на меня оружие, рыцарь сам выбрал свою судьбу. Я не жертвенная овца, и шею под меч не подставлю.

Король мотнул головой, как будто освобождаясь от чего-то назойливого, неприятного.

— Хорошо, барон! Вы правы – он был воином и сам выбрал свою судьбу и свою смерть! Оруженосец Кот! Вы готовы заменить его в строю рыцарства, стать его наследником?

— Н-н-нет, ваше величество, конечно – нет! Я простой…

Король перебил его.

— Он тоже был простым воином, оруженосец. Служите честно своему рыцарю и нашей земле, и мы еще вернемся к этому разговору. Я вас больше не задерживаю, барон!

Пес, на прощание, соизволил слабо махнуть нам хвостом. Признал, стало быть. Но я все равно больше люблю кошек.