Глава 36

Славка в Балке. Тянет его сюда, в этот дом, который в свое время с таким трудом поставил он с Рипой и Верой. Они тогда многое сделали неправильно, зато старательно, аккуратно. Полвека прошло, а он все стоит. Только стекла в окнах появились, да деревянный пол. Перегородки, поставленные через год после постройки, так и остались на своих местах, отделяя четыре крошечных, в одно окно, спальни от центрального помещения с конвекционной печкой. Те же, сработанные Марковичем, двери прослужат еще очень долго.

Сейчас тут проживают молодые семьи с детьми, выбравшие своим занятием садоводство. Так уж вышло, что именно сюда стаскивали отовсюду все плодовые деревья и кустарники, вот теперь пологие склоны речной долины и покрыты сплошными посадками самых различных культур. Иной раз ум за разум заходит, когда видишь, что к чему привито. Из последних работ – черника. На редкость капризна оказалась здесь эта ягода: и тень ей подавай, и не со всеми соседями она уживается, а уж режим полива – отдельная история. В последних работах проверялись версии о влиянии на ее рост присутствия муравьев нескольких видов и земляных червей. Целая наука.

Про бананы последнее время толкуют, но слабовато верится в успех. А пройтись по садовым дорожкам и почитать записи на планшетах – это просто поэма изобретательности и изощренности. Хотя с яблоками успехи скромные. Как были мелкие и кислые, так и остались. И у винограда сахаристость так себе, на изюм годится, а свежий есть невкусно все восемнадцать найденных сортов – очень уж они одичали. Короче, об использовании мутагенов в этой области поговаривают уже на полном серьезе.

Во! Фейхоа. Неужели прижилась? И бамбук. А это что за торчки? Грлбу… Гнрбу… Кхнрбу… Лучше отвернуться, пока не началось косоглазие. Хорошо, хоть вслух произнести не попробовал, а то бы вывихнул язык. Или ребята этими буквами что-то кодируют? Ладно, хватит прохлаждаться. Барка на Вишневку ждать не будет, у нее график.

А что тут поделаешь? Кроме как в школьном селении нигде центр цивилизации не устроишь. Тут и люди собираются самые уважаемые, и информация в лучшей библиотеке. Так что само получилось, Ниязов, директор первой школы, и есть практически лидер сообщества. Кто контролирует выпуск учебников, тот и обладает реальной властью, потому что эти книги читают все.

Это все давно поняли, и никто не выпендривается. Даже медики – самая сильная профессиональная группировка – просто подстроили свою деятельность под интересы образовательных учреждений. Направления работы в управляющей группе уже обозначились: Славка с разведкой, Мишка с безопасностью, Васька с техникой и металлообработкой, но департаменты формировать все еще рано, поскольку любую разведгруппу нужно обучить, обеспечить технически и медикаментозно и подумать о ее безопасности.

Так что реальным правительственным органом является диспетчерская, где работа кипит круглосуточно. Восемь раций, причем две – на неотложной волне, одна на распорядительной и одна на информационной. И четыре региональных. Три диспетчера и два архивариуса: прямой, что все записывает, и обратный, что находит нужные данные из ранее полученных. Ну и конечно, дежурный по планете, дирижер, так сказать. Их подготовлено уже семеро, но двое сейчас временно нетрудоспособны в связи с выполнением детородных функций: одна дохаживает последний месяц, а у второй малыш совсем еще кроха. Нельзя в такой период допускать, чтобы женщину заботило хоть что-то другое. Тут психологическая подготовка ведется с младых ногтей и никакие общественные интересы не принимаются в расчет, если речь идет о материнстве и младенчестве. С момента, как женщину затошнило, и до последнего кормления грудью – она никому ничего не должна. Ее работа важнее любых других. Рипа, когда родила старшего, завела этот порядок для всех.

Тинка заглядывает в диспетчерскую не каждый день и ненадолго. Девчонки справляются, а всегда возглавлять и направлять процесс координации она не сможет, поэтому пытается наладить дело так, чтобы без нее не развалилось. Насчет того, кто заменит Рипу, тоже особых сомнений нет – Валентина, что практикует в Надпорожье, близка ей по образу мышления, а главное – молода, тридцати еще нет. На свое место Славка хочет определить Ната, что сейчас обретается в Шкурске с непростой миссией.

Есть у парня хватка и кураж, а главное – желание. Не, ну вааще! Покорешился с шейхом, который отец-советчик всему негородскому населению, рассыпанному в промежутке между верховьями Евфрата и Средиземным морем! Рейсы гидроплана туда уже стали регулярными, хотя преодоление языкового барьера отнимает кучу сил у преподавателей, что выезжают туда в пожарном темпе. На этом этапе и не поймешь, кто кого учит. И чему. Животный и растительный мир другой, ландшафт предгорий тоже приходится осваивать. Важно то, что настрой у населения конструктивный, сами идут на слияние и штудируют русский. Две маленькие группы детишек направили учиться в северные степи.

Короче, паренек задачку решил так, что Славке о лучшем преемнике и думать нечего. И сейчас этот Нат как раз прибыл на Ранчо, которое многие именуют Хогвартсом.

А вот у них тут брешь зияющая. Крупные силы брошены на постройку городка в верховьях Ветлуги, масса мужчин и две баржи занято расселением Камского «княжества», поскольку земли там истощены, и легче развезти людей по плодородным местам, чем дожидаться, пока старые пашни совсем перестанут родить и тогда все равно придется оттуда уходить, но уже срочно. Определенно, нахохмил там Сивый собиранием людей под свою руку. А теперь ребятам приходится банально перетаскивать массу скарба, большую часть которого откровенно хочется выбросить. Но крестьяне думают иначе. Не ссориться же с мужиком, разбирающим по камушку и везущим с собой печку, каждый кирпич которой лепил своими руками.

Некого нынче посылать в междуречье Волги и реки Урал, поскольку масса мужчин занята тяжелым физическим трудом, а отправлять в разведывательную экспедицию женщин?! Они не настолько в серьезном положении, чтобы командировать девчат куда-либо, где возможна встреча с неведомыми людьми. На внутренних маршрутах их необъятного ареала – сколько угодно, это даже традиция, чтобы юные леди после школы годик-другой побродили по нехоженым тропинкам, где чужих людей им не встретится. С самолета-то все осмотрено, и при дневном свете, и ночью, когда хорошо видны огни. Так что описывают местность, животных и растения, камушки интересные собирают. Понятно, что не в городском парке прогуливаются, но риск в таких путешествиях не больше, чем если сходить в соседний поселок – среда обитания всюду одинаково дикая.

За Волгой тоже летали над степью по ночам. Огни костров видели. А в дневных полетах обнаружить людей не удалось. Степь, масса животных, чтобы пешеходов, всадников или шатры разглядеть, опускаться нужно пониже, тогда полоса захвата невелика. В общем, вверх по Уралу пойдет теплоходик река-море, а в степь – хоть сам отправляйся.

Ворчит дизель, идет барка, рулевой внимательно поглядывает вперед. Славка сидит на крышке трюма и листает доклады последних разведок. На Кавказском побережье Черного моря людей обнаружить не удалось, а в глубь суши и не заходил никто. Реки с гор текут или не текут – непонятно, какие-то пересыхающие ручейки. У Восточного побережья Каспия тоже был сделан лишь беглый осмотр, но там все захвачено пустыней, так что если кто туда и попал – или ушли, или не выжили. Хотя до Сырдарьи и Амударьи сходить невредно. А лучше – слетать. Когда уже второй гидроплан облетают! Невольно вспомнишь длинные цеха с конвейерными линиями, с которых непрерывным потоком сходили готовые автомобили в той, оставшейся далеко за спиной жизни.

А у них каждый дизель имеет свои уникальные особенности, все подгоняется вручную и настраивается индивидуально. Самолет вообще единственный – летающая лодка. Второй экземпляр делают третий год и все удивляются, почему первый-то летает, а с этим все не получается. Ну, так тогда еще Витек был жив, соображал мужик. Вторую машину, понятное дело, решили улучшить. Теперь говорят, что без аэродинамической трубы им в вопросе не разобраться, а просто скопировать летающий образец – это вроде как дело нетворческое, скучное. Вот и думай теперь, как быть. То ли налаживать систему исполнения распоряжений, то ли довольствоваться тем, что получается на энтузиазме и чувстве долга. Пока ведь все на самотеке прокатывало без нажима сверху.

Их жизнь вроде как сад – растет, только рыхли и поливай. Тут горячиться не стоит, конфликт с авиастроителями пока не системный, а первый звоночек. Да, может, и не конфликт вовсе, а просто недоразумение, непонятка какая-то. Или все-таки первый звоночек? Думай, голова, ведь старый уже! Сколько раз тебе врали? Не сосчитать. А что на поверку оказывалось? О тож! Думали, что нужно дать правильный ответ, вместо того чтобы ляпнуть не подумав то, что есть на самом деле. Сам не разберешься, не вникнешь – и будет как всегда. Все недовольны, и чистый выхлоп. Как слеза ребенка. Даже не пахнет. А все кругом обижены.

Не, ну Славка ни разу не гений. А вот гляди ж ты, ошибается менее чем в половине случаев. А значит, в среднем, делу вредит несильно. Вот и с самолетчиками пока ни на кого не накричал. А если они просто не могут с делом справиться и несут все, что на ум взбредет, лишь бы выглядело не позорно? Думай, думай, голова!

Ожил корабельный динамик. Сигнал точного времени, а за ним новости. Ага, на Ветлуге крупные работы завершены. Бригада строителей сплавляется на плотах – в тех местах отличный лес, так что не с пустыми же руками возвращаться, тем более баржа, что их привезла, сейчас занята в другом месте. Определенно в диспетчерской сидят светлые головы. Потом эти сотни кубометров превосходных бревен затянут буксиром все в тот же Алатырь, вытащат на бережок, и деловой древесины им хватит на долгие годы.

Сообщают, что до начала учебного года осталось две недели, уточняется график прививок для людей старше тридцати лет, передается уведомление о поступлении в библиотеки нового справочника по элементарной математике. Обычный перечень рядовых событий.

Некоторые детишки уже в школе. Обживаются после летних трудов и приключений, хотя до начала занятий еще больше недели. Кучкуются в тенистом, укрытом от ветра внутреннем дворике, где висят на стенах самые лучшие карты их мира. Немало среди них любителей на все это поглазеть. Другие уединяются здесь для тихих дел: почитать, порукодельничать, сгонять партию в шахматы. Тут же столы, за которыми работают картографы, и именно здесь обычно сходятся те, кто интересуется перспективным планированием. Особенно это интересно сейчас, когда их сообщество ориентировано на экспансию.

Первые же успехи на этом поприще принесли массу забот, истощивших практически все ресурсы. Имеется в виду – людские. Врачи и педагоги до выгреба мобилизованы на левобережье Оки, Каму и в Шкурск. Классы в собственных школах и группы в детских садах увеличены в полтора раза, что всех ужасно беспокоит. Ситуация с медиками напрягает меньше – эпидемий нет, население хворает нечасто, хотя ряд исследований притормозились. А ведь они даже за горизонт не заглянули. Просто прикоснулись к тому, что на расстоянии вытянутой руки.

Нат пришел. Конечно, гидроплану, идущему в обратный рейс налегке, несложно прихватить одного пассажира. Но ведь рано или поздно он повезет парня обратно, при этом или пособия какие-то не сможет взять, или медаппаратуру, хотя про устройства переливания крови, капельницы или оборудование для лаборатории термин «аппаратура» звучит слишком громко.

Однако именно сейчас этот юноша действительно нужен здесь.

Тинка смотрит на Ниязова.

– Вроде все сбежались. Начнем с констатации, определимся, так сказать, до чего мы докатились. – Очень кокетливо она скромничает.

– Начну с описания того, до чего додумался наш кагал в результате сопоставления данных со старой Земли и наших реалий, – начал Виталий Лунев, занимавшийся аналитикой. – Увы, точных сведений нет, поскольку исходные данные у нас отрывочны, а современные фактические сведения не страдают полнотой.

Итак – уровень Мирового океана поднялся метров на двадцать пять – сорок. Это говорит о том, что большинство ледников или прекратили свое существование, или стали очень маленькими. Как следствие – гидрорежим рек в горных районах в корне изменился. Полноводные потоки превратились в ручьи, пересыхающие при отсутствии дождей, что происходит нередко. Старые русла служат водосбросами, уводящими драгоценную влагу с суши в моря.

Повышение средних температур на планете оценивается в пять-десять градусов. Таким образом, климатообразующие факторы древности более не действуют. Ничего не известно ни о Гольфстриме, ни о Кюрасао, ни о других знаменитых течениях, но нет сомнений, что все они теперь совсем не те, что были раньше. По нашим наблюдениям, основная масса влаги в зоне нашей дислокации выпадает с дождями, приходящими с севера и северо-востока в холодный период года. Снегопады или заморозки случаются не каждый год. Эта влага успевает пропитать землю и не вызывает бурных паводков.

В период марта – апреля с юга-юго-запада приходит грозовой фронт с обильными ливнями, переходящими в затяжные дожди. Большая часть осадков скатывается в море, поскольку грунт в этот период еще насыщен зимней водой. Наши работы по устройству запруд дают частичный результат и, несомненно, будут продолжены, хотя удерживают только ничтожную долю того, что хотелось бы удержать.

Летние дождики кратковременны – просто выливается то, что за день испарилось с поверхности моря. Тем не менее, в прибрежной зоне они существенно улучшают состояние растений. Общее впечатление: чем дальше на восток, тем степи суше. И, чем дальше к северу, тем больше в почве влаги. Дон, истоки которого относительно недалеко, теперь заурядная, хотя и довольно длинная река, а не великая водная артерия прошлого. Днепр значительно более полноводен, поскольку его истоки находятся северней, где выпадает больше осадков и, возможно, сохранились даже болота. Тем не менее, по впечатлениям, конечно, он уже и медлительней, чем в прошлом.

Практически не пострадала Волга. Она выглядит такой же полноводной, как и в прошлом, хотя впадающая в нее Самара заросла тростником и обмелела.

Если исходить из соображения, что комфортным для проживания является район с устойчивым увлажнением и умеренным климатом, то для обживания в первую очередь рекомендую бассейны притока Волги Ветлуги, и притока Камы – Вятки, что, собственно, сейчас и происходит. Там зона смешанных лесов. Следующим этапом имеет смысл пройти через Каму и Чусовую в окрестности бывшего Екатеринбурга, оттуда по суше добраться до реки Исети и начинать исследования Урала и Западной Сибири.

От Ветлуги имеет смысл по суше добраться до бассейна Северной Двины и проникнуть к Ледовитому океану. Не исключено, что Северный морской путь нынче вполне комфортен. Как ни крути – нам следует ориентироваться на водные коммуникации, поскольку постройка дорог просто невозможна. По нашим прикидкам, продуманно расселяясь, мы сможем обойтись короткими отрезками сухопутных трасс в местах, которые раньше считались волоками. Действуя без поспешности и тщательно планируя перевозки, нетрудно удовлетвориться транспортными средствами умеренной скорости.

Следующий докладчик, Семен Кружаков, тоже из аналитиков.

– Состояние дел с продуктами питания вызывает обеспокоенность в совершенно ненормальном плане, – мужчина ухмыльнулся. – Мы задействуем наши мощности по производству зерна, мяса, молока, овощей и прочего, прочего, прочего только на треть, чтобы просто поддерживать их в рабочем состоянии. При этом производится продукции втрое больше, чем мы способны употребить. Подчеркиваю, это так во всех поселениях с некоторыми вариациями в количестве и качестве. Люди практически перестали пить что-либо, кроме кефира, простокваши и ряженки. Стада бычков перехаживают оптимальные сроки забоя. Пастухи откровенно подкармливают хищников. Избытки зерна перегоняются в спирт, который нередко используется в кухонных спиртовках и дизельном топливе вместе с рапсовым маслом. Это при том, что текилы для тех же целей гонится с избытком. Кстати, трехлетние запасы продовольствия во всех поселках имеются.

Ребята, у нас слишком до фига всего! Обожремся и лопнем. Шучу, конечно. Главное, не перегнуть с темпом сокращения посевов и поголовья.

В каждом населенном пункте в зимний период можно разместить впятеро больше людей, чем там проживает. О летнем периоде молчу – сараи, навесы, беседки и бунгало пересчитать просто немыслимо.

Отлично выделанных шкур, кож, тканей в кладовых более чем достаточно. Короче, мы завалены всяким добром так, что заботы о его сохранности откровенно начинают тяготить. Скажем, уничтожение просроченных медикаментов – это просто трагедия какая-то. Или несъеденный изюм, перележавшие орехи, те же каштаны. Штабеля горшков в камень засахарившегося меда. Перечень огромный. Докладываю. Будем пополамить все эти производства. В конце концов, с голоду здесь помереть невозможно, даже если в кладовой хоть шаром покати, то попоститься несколько дней, пока придет повозка от соседей – это даже полезно для тонуса. Ну, в случае, если просчитаемся.

– На техническом фронте работы непочатый край. – Это следующий аналитик, Николай Крылов. – Компактные рации на потоке, собираем по штуке каждую неделю. Больше явно не требуется, стационарные есть везде, где нужно, бортовые тоже. Швейная машинка пока не получилась, но никуда не денется, сделаем. Зато компактный маломощный дизель для лодок прошел ресурсные испытания. Будет первым серийным двигателем в нашей истории. Очень экономичный. Следующий этап – приспособим его для холодильников, медики нуждаются. Других новостей нет, остальное все знают. Кстати, кладоискатели согласились с версией о том, что в более-менее приличном виде до нас доходят вещи, ранее упакованные и как-то законсервированные. То есть раскопки складов дают лучшие результаты.

Научные исследования все так же проводятся в школьных лабораториях. Пока эта практика себя не скомпрометировала. Вот более-менее начинает что-то проясняться с материалами для накопителей информации на магнитных носителях. Но особенно впечатляют работы селекционеров и естествоиспытателей.

Были еще сообщения по педагогике, по медицине и безопасности, но там, как в основополагающих отраслях, ничего особенного или нового не произошло. Рождаемость за последние два года снизилась в десять раз, как и планировали. Следовательно, через два года начнут освобождаться воспитатели младших групп, которые уже сейчас нужны в Шкурске, на Оке и Каме.

Что же, бабки подбиты. Обычно после этого на таких совещаниях Славка предлагал последовательность действий на ближайшее время. Но чувствует он, что пора готовить смену. Вот сейчас и попробует.

– Нат, как полагаешь, куда нам теперь бежать и за что хвататься? – Славка смотрит на юношу без улыбки. Остальные присутствующие тоже выглядят совершенно серьезными.

Юноша подходит к карте и берет указку.

– В Тунисе, Мавритании и Португалии обнаружены небольшие сообщества. Они сосредоточены в локальных зонах, где имеется растительность и животный мир, образовавшиеся в силу благоприятно сложившихся в данном месте условий. Своего рода в оазисах среди пустыни. У всех практически одни и те же проблемы: высокая детская смертность и женщины при родах умирают. И, хотя рожают как из пулемета, роста численности нет. Уходит из жизни старшее поколение, развития технологий или агрокультуры не отмечается, природная среда эксплуатируется с перегрузкой. Деградация и вымирание подкрадываются к этим людям отчетливо. Все усугубляется конкуренцией мужчин из-за женщин. Доходит до смертоубийства.

Нет никаких сомнений в том, что группы медиков для этих сообществ следует сформировать немедленно. Причем с очень сильной охраной. Народ там горячий, далеко не сытый, а выживают там самые решительные. Шансы на адаптацию взрослых невелики, однако пренебрегать ими не следует. А вот с детьми работать нужно начинать немедленно.

– Слав! Радио из Яицких степей. Тамилка с Каринкой кого-то нашли. – Девушка из диспетчерской.

Славка думает почти секунду. Потом кивок Нату. Типа: входи в проблему!

– Простите! Тамилка с Каринкой – они кто? И что делают в Яицких степях?

– Тамилка – моя мама, а Каринка ее подруга. Они в разведку поехали за Волгу, людей искать.

Минута молчания. Потом Рипа поясняет:

– Им по тридцать лет сейчас. Детишки выросли, младшим по восемь. Слав! Ты ведь никогда ничего не запретил ни одной женщине.

– Так бесполезно. – Славка понимает, что разрешения у него спрашивают не каждый раз.