Эпилог. О чём поёт ветер

Вос, он же сенсей, он же великий маг Милерума, он же ректор и глава всех воздушных магов от гор до вольных городов, аккуратно дописал последнюю фразу и закрыл тетрадь. В углу кабинета угасало свечение, итог удачного эксперимента. У него были все основания для самодовольства. Чуть больше трёх лет, при крайне ограниченном времени на исследования, Кванно, помнится, утверждал, что ему понадобится гораздо больше времени.

Крайне немелодичный трезвон, знаменующий наступление полдня, мигом привёл господина ректора в настроение, более подходящее для главы учебного заведения, а именно — сдержанного остервенения.

Вос высунулся в окно (неделя на вырезание и последующее навешивание каменной рамы на петли!) и рявкнул:

— Нителус, негодяй, а ну прочь от звуковых заклинаний! Сколько раз повторять, не лезь, если нет способностей, тебе же целое стадо быков уши оттоптало!

Хулиган в показной панике бросился прочь от батареи раковин и труб. Придётся теперь проверять, не повредил ли ненароком ученик каналы связи. Торговцы ему всю плешь проедят, если не свяжутся вовремя с торговыми партнёрами из приморских городов.

И что только получится из этого мальчишки? Трудно поверить, что это правнук самого Харсия. Пока что единственным талантом несносного ученика было изобретение всё новых и новых кошмарных звуков, способных заставить поседеть самого свирепого лиму, а быка — втрое превысить суточную норму производства удобрений.

Рабочее настроение пропало безвозвратно, и ректор двинулся вверх, к вершине башни, превращённой в магический университет. И пусть это учебное заведение сейчас давало приют и образование только одиннадцати студентам, и могло похвастаться только двумя выпускниками, но гремело уже на полмира.

Одной Зерионы, сейчас от души портящей кровь Гильдии, было достаточно для широкой известности. Властолюбивая девчонка, с первой встречи завидующая Сидоне, уже успела выставить огненных магов из Фаргона и объявить о создании независимой Фаргонской Гильдии воздуха. На очереди у неё — стать второй лери этого мира. Весь Милерум вздохнул с облегчением, когда склочная магичка, наконец, покинула государство, забросив или отложив свои планы по охмурению Воса, Диша или хотя бы какого-нибудь завалящего саха. Ещё в Гильдии она привыкла вертеть сильным полом, добиваясь поставленных целей, и корона лери была сочтена именно тем призом, ради которого можно перетерпеть даже прилагающегося с короной мужлана-лера.

Её брат был гораздо спокойнее. Получив свой пояс мастера с пряжкой в виде серебряных крыльев, Синорус установил рекорд по дальности и продолжительности полёта, доказав-таки существование южного материка. Сейчас молодой мастер исполнял работу второго преподавателя университета, втайне мечтая перехватить у Воса прозвище «сенсей», в которое, с лёгкой руки ректора, вкладывали целое море уважения и раздражения разом.

Гильдия, зажатая между университетом, тесно связанном с бурно развивающимся и помаленьку расширяющимся Милерумом и прагмитичным союзом капитанов, по-прежнему не желала признавать серебряные крылья, но сдавала одну позицию за другой. Нелегко приходится тоталитарной организации, утратившей свою разведывательную часть, пусть даже не больше трети разбежавшихся после смерти Харсия воздушников явилось к Восу под крыло. Ещё несколько приняли покровительсво Зерионы, а трое, по слухам, поступили на службу к риуну Шангсу. Завоеватель успел изрядно расширить свои владения, ловко полльзуясь договором с Милерумом и тяжёлыми временами, наступившими для вольных городов.

Вопреки всем ожиданиям, Диш не спился, и даже стал гораздо умеренней в своих пристрастиях. Лер открыл в себе талант к пению, и сейчас любой пир заканчивался не свинской попойкой, а песнями, как импортными, так и местного разлива, гораздо менее складные, зато понятные. Пелись, правда, эти песни на мотивы земных, а то и вовсе тянулись на одной ноте, но пользовались немалым успехом. Сейчас никого уже не удивишь ежевечерними концертами, транслируемыми на всю крепость.

Вос выбрался на верхнюю площадку башни и осмотрелся. Здесь, на вершине башни магов, было столько воздушных линз, линий передач и каналов связи, что только оюному из местных обитателей было под силу разобратся в этой мешанине. Это не сторожевая, для которой магические подзорные трубы делал он сам. Теперь часовые могли осматривать местность на многие километры окрест, и каждый обитатель башни минимум раз взбирался на верхотуру, чтобы полюбоваться панорамой.

Ну вот, так и есть! Среди прочих, криво слепленных, расползающихся заклинаний, заботливо прикрытая иллюзией (как будто она способна обмануть хоть кого-нибудь из обитателей башни), обнаружилась «воздушная катапульта». Синорус терпеть не мог это заклинание, используюемое юными хулиганами, чтобы взлететь на сотню-другую метров, и получить побольше времени на формирование крыльев. Несмотря на предупреждения, ругань, периодические репрессии, отсидки в карцере и даже угрозы выгнать из университета, юные воздушники с упорством, достойным лучшего применения стремились к небу. Это было похоже на наркотик, взмывая вверх, ученик испытывал столько удовольствия, что мирился с неизбежным падением, зачастую, стиркой штанов, если товарищи не сумели поймать и нарушитель падал вплоть до воздушной сети, растянутой на уровне второго этажа.

Вос воровато оглянулся — не видит ли кто, и ступил в сжатую спираль. Всё равно Синорус обнаружил бы и развеял, зачем пропадать хорошему заклинанию?

В последний момент два верхних витка переплелись, спираль перекосилась, и мага швырнуло гораздо резче, чем предусматривало заклинание, и не вертикально вверх, а под углом.

— Засранцы! — Без особой злобы пробурчал Вос, поспешнее, чем предполагал, формируя крылья и в последний момент огибая сторожевую башню. Глаза часовых, которых обдало порывом ветра, чуть из орбит не повылазили. Хотя, может, кто-то из юных негодяев именно на сторожевую и хотел перепрыгнуть. Надо будет разобраться, и смягчить наказание поощрением. В любом случае, у тех, кто ещё не мог даже смягчить падение, хватало мозгов «катапультами» не пользоваться.

Сверху окрестности были, как на ладони. Сам замок почти не изменился, но ближайшая деревня быросла едва ли не втрое, а у самой реки на невысоких сваях стояло несколько добротных домов — обиталища первых на всю округу рыбаков. Ещё ближе к замку была сооружена аккуратная пристань, и даже небольшая верфь, сейчас занятая почти достороенным кораблём. Точнее, сам Вос считал, что корабль уже вполне готов, но любой уважающий себя капитан не успокоится, пока каждый квадратный сантиметр драгоценного судёнышка не будут снабжён соответствующим заклинанием.

Возле верфи спокойно паслись четыре гигантских быка, а чуть дальше сидели четыре лиму, всем своим видом выражая безмерную скорбь. Всё ясно, Сидона опять вдрызг разругалась с охраной, и забралась в реку помогать подружкам.

Маг быстро спикировал к судёнышку, наслаждаясь как скоростью, так и музыкой воздушных перьев. Он не был согласен с Синорусом, склонным едва ли не обожествлять воздух, и приписывать песням ветра особое значение, которое обязательно надо понять, но поддерживал идею записывать симфонии полёта, и с удовольствием посещал концерты, временами устраиваемые вторым преподавателем.

Завидев мага, горе-телохранители вскочили на ноги и дружно загалдели, жалуясь на упрямую лери, её подружек из союза Капитанов, дурацкий корабль и даже на безмятежные воды Дуоны. Мало кто из лиму научился плавать, довольно резонно утверждая, что там, где глубоко для быка, и хозяину его делать нечего.

Вос отмахнулся от вояк, и аккуратно приземлился на палубу, с удовольствием вдыхая запах свежеобработанного дерева. И пусть это первое, построенное в Милеруме судно почти вдвое короче океанских посудин, но и толще почти вдвое, с малой осадкой и даже без мачты. Настоящая речная баржа на магическом ходу, спроектированная специально для Дуоны. Материалы для обычных кораблей капитаны предпочитали сплавлять по реке к своим верфям, но лиха беда — начало.

Воздушные перья прошлись по поверхности воды, порождая бесчисленные круги и необычную музыку. Другого способа привлечь внимание увлечённых подводной работой дам просто не существовало.

Сначала одна, потом ещё две мокрые головы появились из-под воды. Светловолосая ловко вскарабкалась на палубу, и одним заклинанием выжала всю воду из волос и одежды. Теперь только расчесаться — и никто не узнает, что лери опять занималась неподобающими её званию вещами.

Одна из девушек скромно потупила взор и нырнула вновь, другая прожгла мага яростным взглядом. Вос ухмыльнулся и насмешливо поклонился будущему капитану речного судёнышка. Могла бы и не злиться, феминистка феодальной эпохи, если бы не предложенная им возможность, ей бы и такого судна не видать, хотя упрямая девица не раз и не два уже доказала союзу Капитанов свои возможности.

— Объявился, наконец? — Добродушно хмыкнула Сидона. — Как запрёшься в своём кабинете, по три дня не видно! Наверное, даже последних новостей не знаешь? Эта твоя… Зериона (только воспитание заставило лери опустить самые экспрессивные выражения, вполне заслуженные магичкой) тоже пристань строит! Вот перехватит у тебя договор с Капитанами, будешь знать!

— Фаргон нам не конкурент, — Спокойно возразил Вос. — У них нет строевых лесов, да и рудники там бедные. Да и этот корабль, если помнишь, наполовину твой!

Глаза «русалки», всё ещё болтающейся у борта, выразили нешуточную обиду. Не один год ещё придётся мотаться по Дуоне незадачливой капитанше, чтобы расплатиться с союзом и Милерумом, вложившим поровну средств с этот проект.

— А ещё, ты знаешь, Владимир сумел водный меч активизировать! Нянек напугал до полусмерти, Тыш плакал от восторга!

Вос только вздохнул. Ну не поймёт это дитя века, что боевой артефакт не годится в игрушки ребёнку, которому и пяти ещё не исполнилось! Как не объясняй, не поймёт, только обидится.

— Опять обед пропустила? И я, между прочим, просил не находиться слишком долго под водой, во всяком случае, пока ты не одна! — Маг с намёком нежно прикоснулся к вновь начавшему округляться животу красавицы.

— Это совершенно безопасно, — Беззаботно отмахнулась Сидона. — Я владею чарами подводного дыхания не хуже Зейниара! Лучше давай, хвастайся, что ты на этот раз разработал, вижу ведь, аж распирает!

Вос не стал уточнять, на каком месяце беременности водный маг плавал под водой. В лучшем случае, скандал спровоцирует. Всё же, эта уверенная в себе и в своих способностях женщина — не прежняя робкая Сидона. Да и соваться в дела мага другой стихии, по меньшей мере, неумно. Вспомнить хотя бы попытки того же Зейниара дублировать воздушные заклинания. Те же «водные крылья» особо злопамятные коллеги ему и сейчас поминают.

— Я всё-таки разобрался с тем заклинанием Кванно! — Похвастаться всё же было чем. — Между прочим, сенсей был уверен, что мне понадобится на это вчетверо болльше времени! Теперь я могу открывать врата между мирами.

Лери глубоко вздохнула и опустила взгляд, улыбка её внезапно утратила свою лучезарность, став дипломатическим оскалом, предназначенным безумно скучному вассалу, уже третий час рассказывающему о рационе многообещающего телёнка. Только чувствительные пальцы водного мага, привыкшие свивать тончайшие струйки, чуть задрожали, и тут же, как в наказание, сплелись в неразрывный замок на животе.

— Теперь ты уйдёшь? — Голос Сидоны был тих и непривычно сух.

— Что? — Вос растерянно замер, он мог ожидать всякой реакции, но такой…

— Я знаю, заметила уже давно, что ты сломал клятву крови и камня, но тогда не придала значения… А сейчас ты волен вернуться, в свой мир, к интернету, технологиям, к нормальным людям… — Если бы это не произносилось так медленно и тихо, маг решил бы, что у любимой истерика. Впрочем, что он может знать об истериках, местные дамы к ним не предрасположены. — Я понимаю, дед вырвал тебя, не спрашивая, навязал обязанности, клятву, дикарей-кочевников… Ты пришёл попрощаться? Спасибо и на этом…

Вос решительно закрыл ладонью губы любимой, извергающие несусветные глупости. Пожалуй, позволь ей сказать ещё пару слов, и пожалеют они оба.

Васильковые глаза плеснули яростью поверх его ладони. Мощная водная аура напряглась, пытаясь оттолкнуть нахала, но воздушная ударила навстречу, как молот по наковальне. Судно жалобно заскрипело и закачалось, треовожно плеснула вода.

«Русалка», всё ещё наблюдающая за разыгравшейся сценой, подтянулась было, но не стала выбираться на палубу, а вновь нерешительно сползла в воду. Как не хотелось почти состоявшемуся капитану защитить свой почти готовый корабль, вмешиваться в отношения двух сильных магов, по меньшей мере, неблагоразумно. Те несколько раз, когда любовники ссорились всерьёз, даже непрошибаемые быки предпочитали разбегаться, а их хозяева били все рекорды скорости.

— Думай, прежде чем говоришь, Сидона! Сколько раз мне это повторять! Ты правда считаешь, что интернет, компьютерные игры, работа и фастфуд заменят мне весь этот огромный мир?

Лери всё же вспомнила, что помимо магии, у неё есть ещё конечности, и всё же убрала со своих губ ладонь, нагло лишившую её права голоса. Правда, перебивать пока не спешила.

— Здесь у меня есть башня, ученики, планы. Настоящие друзья, огромное королевство и его подданные. Ты, наконец! Как ты думаешь, почему я не был женат, оказавшись в этом мире в тридцать один год? Не буду сравнивать женщин двух миров, но, может быть, просто не мог найти ту, что затронула бы моё сердце?

Наконец, Сидона расслабилась, и позволила привлечь себя, прижать крепко, как последнюю надежду.

— Ты всё ещё сомневаешься в моей любви? До сих пор ревнуешь к Зерионе и тем наложницам, что сдуру припёр Зейниар во второй визит? Какая глупость! Я здесь по своему выбору, и не покину тебя, пока сама не прогонишь. Да и тогда тебе придётся хорошо постараться, я ведь тоже упрямый!

Вос подхватил свою женщину поудобнее и подпрыгнул, помогая крыльям. Сейчас, когда воздушные перья яростно полосовали воздух, поднимая двойной груз, пели они совсем другую песню. Пожалуй, надо будет подсказать Синорусу. А любая из трёх учениц будет просто счастлива помочь второму преподователю в его экспериментах.

— Но зачем ты тогда вообще возился с этим заклинанием?

— А ты мой список не видела? С руку длиной! Семена кукурузы, помидоров, селекционная пшеница, картошка, чай, на юге могут прижиться кофе и какао-бобы. Чертежи простейших механизмов, водяная мельница, справочник по геологии. А союз Капитанов мне всю плешь проел! Вот распечатаю им целую кипу чертежей, от средневекового галеона до атомной подводной лодки, и пусть разбираются! Может, Зейниар построит себе «Титаник» и пойдёт бодаться с айсбергами!

Сидона, уже знакомая с этой историей, хихикнула и устроилась в объятьях любовника поудобнее, на миг сместив равновесие. Крылья хлопнули лишний раз и вернулись к прежднему ритму.

— А ещё, я хотел бы показать свой мир тебе. Сводить тебя в кинотеатр и в ресторан, на дискотеку, в конце концов. И ещё много всего, от мелочей до небоскрёбов. Всё хорошее и плохое, прекрасное и ужастное. Чтобы ты знала, что я хочу здесь построить, и чего хочу избежать любой ценой. В конце концов, ты же не думаешь, что я мог бы бросить здесь Владимира? Я ведь не просто так назвал нашего сына. Но владеть и завоёвывать, не одно и то же, ты ведь помнишь историю своего отца?

Лери грустно улыбнулась, и чуть потянувшись, чмокнула его в подбородок.

— Это и есть тот отпуск, о котором ты так много говорил?

— Ну, типа того. Устрою ученикам каникулы, за себя оставим Диша и Синоруса, и махнём в мой мир на месяц-другой. Когда ещё выдастся относительно спокойное время?

Маг покинул восходящий поток, без которого было бы довольно тяжело взлететь над замком с двойным грузом и развернулся к башне.

— Ну что, согласна? Сколько тебе времени потребуется на сборы? Скажем, до завтра?

— Погоди. Нет, я не о сборах. Ты же знаешь, мы, потомки кочевников, легки на подъём. Я просто хочу посмотреть с высоты, после того, как ты упомянул о строительстве.

Несколько минут лери осматривала свои владения, поля, деревни, замок и реку.

— Если не присматриваться, всё почти, как раньше. Но если смотреть в суть… Ты же здесь, как ураган прошёлся!

Вос рассмеялся, стремительно пикируя к башне Сидоны:

— Наклёп! Полная напраслина! Не ураган, а просто порыв свежего ветра! Милерум давно в нём нуждался. Ну, может быть, штормовой порыв! Свист рассекаемого воздуха сливался с пением перьев и восторженным визгом Сидоны. И он чувствовал себя пронзительно свежим и бесконечно счастливым. Как беззаботный порыв ветра.